Зарождение зарубежной юридической психологии

Существенное расширение и углубление юридико-психологических исследований началось в конце XIX в. вместе и на основе возникшей

экспериментальной психологии (В.

Г. Гроссу удалось ознакомить юристов с современными ему достижениями в экспериментальной психофизиологии (с учением Г.Т. Фехненра о закономерностях ощущений), с особенностями психомоторных реакций человека, с закономерностями мышления, памяти и др. Получает развитие психология формирования и получения показаний (Марбе, Штерн, Вертгеймер). Альберт Хельвиг исследует психологию допрашивающего (полицейского, судьи, эксперта) и допрашиваемого

(обвиняемого, потерпевшего, свидетеля), разрабатывает психологическую технику допроса.

Под влиянием психоаналитической теории Зигмунда Фрейда судебные психологи стали предпринимать попытки проникновения в подсознательную сферу преступников, раскрытия глубинных личностных образований у преступников (Ф. Александер, Г. Штауб, А. Адлер, В. Бромберг и др.). Заключенные обследовались психодиагностическими тестами и другими психоаналитическими методами. Психологи и криминологи приходят к выходу, что у большинства преступников не развита высшая психическая сфера личности, именуемая Фрейдом как Супер-Эго (Сверх-Я), разорвана внутренняя структура социального самоконтроля, наличествует дисбаланс во взаимодействии тормозных и возбудительных процессов. Преступная наклонность формируется в результате неудач в стабилизации своего Эго (Я) вследствие ранней психической трав- матизации и десоциализации.

Психологи, занимавшиеся проблемами права и правоприменения, стали использовать в то время социально-психологические и криминологические идеи французских социологов Г.

Одним из создателей научного метода в судебной психологии стал француз Альфред Бине (1857—1911), экспериментально изучавший влияние внушения на детские показания и опубликовавший в 1900 г. книгу под названием «Внушаемость», где утверждал, что: ответы на вопросы всегда содержат ошибки; (2) в целях правильной оценки показаний в протоколах судебных заседаний следует подробно излагать и вопросы, и ответы на них.

Под влиянием и на основе взглядов Ч. Ломброзо, Э. Ферри, Р. Гарофало, З. Фрейда и других родоначальников биосоциальных теорий многие зарубежные юристы объясняли преступное поведение, решали проблемы психологии юридической деятельности и профессионального отбора юристов. К тому времени были сформулированы специфические юридические вопросы, требующие судебно-психологической экспертизы, осознана необходимость типоло- гизации преступного поведения и психологического анализа следов преступления.

Учитывая наметившееся значительное расширение круга психолого-правовых проблем, которые стали подвергаться тщательному научному изучению, швейцарский психолог Эдуард Клапаред вводит в 1906 г. обобщающий термин юридическая психология. В ней к тому времени четко обозначились три основных направления — криминальная, (2) судебная и (3) пенитенциарная психология.

В 1914 г. в Лейпциге выходит работа М. Липпмана «Основы психологии для юристов». Параллельно с этим в Германии вопросы судебной психологии развивают также А Крамер, В. Ф. Лист, С. Яффа и др. А в Англии в начале XX в. публикуется знаменитая книга Р. Гарриса «Школа адвокатуры», которую по праву можно назвать учебником по судебной (адвокатской) психологии на все времена.

Начало XX в. характеризуется также социологизацией криминологического знания.

П. Дюпоти, М. Вебер, Л. Леви-Брюль и др. Применив метод социальной статистики, они преодолели антропологический подход в объяснении природы преступного поведения, показав зависимость отклоняющегося поведения от социальных условий.

Так, статистический анализ различных аномальных проявлений (преступности, самоубийств, проституции) за определенный исторический отрезок, проведенный А. Кетле и Э. Дюр-кгеймом, показал, что число аномалий в поведении людей всякий раз неизбежно возрастало в период войн, экономических кризисов, социальных потрясений, опровергая теорию «врожденного» преступника Ч. Ломброзо и указывая на социальные корни преступного поведения.

Эти факты нашли отражение и в ряде психологических теорий преступности американских социальных психологов Р. Мертона, Ж. Старленда, Д. Майерса, Т Сайкса, Э. Глюка и др. Однако их взгляды не были методологически обоснованы, игнорировали социально-экономическую детерминированность преступности и других негативных социальных явлений.

Юридическая психология всегда развивалась в тесном взаимодействии с теорией права. В начале XX в. юридико-психологические воззрения послужили основой для возникновения правового течения, известного под названием психологической школы права, а в 1920-х гг. ее другого направления — реалистической школы права.

В 20-х гг. XX в. юридико-психологические исследования получили новый импульс под влиянием общепсихологических течений — бихевиоризма, фрейдизма, гештальтпсихологии, глубинной и когнитивной психологии, парапсихологии и др. В 1921 г. в Вене по инициативе служащего венской полиции У. Тартаруги был создан Институт телепатических исследований в криминалистике, деятельность

которого охватывала обширную географию за пределами Австрии. В Нидерландах в 1930-е при одном из старейших учебных заведений мира — Утрехтском университете — была организована кафедра парапсихологии, исследования которой применялись в оперативной работе полиции.

Психологии за рубежом принадлежит заметная роль в системе подготовки и повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов. Среди наиболее известных публикаций этого направления — Р. Луваж (бельгийский криминалист и психиатр) «Психология и преступность» (Гамбург, 1956); Г. Тох «Правовая и криминальная психология» (Нью-Йорк, 1961).

Развитие судебной психологии проявилось и в целом ряде других направлений. В начале 1960-х гг. юридические школы и психологические факультеты приступили к совместному созданию междисциплинарных учебных программ. Появились первые совместные программы подготовки докторов философии и докторов юриспруденции, а также программы докторов философии в области психологии со специальностью в судебной или коррекционной психологии; наметилась тенденция включения в программы психологических аспирантур курсов правового содержания.

Однако в отличие от психиатрии, уже на протяжении многих лет выполняющей ведущую роль в судебной системе, психология приобрела прочный правовой статус лишь в 1962 г., после решения судьи Апелляционного Суда США Бэйзлона в деле «Дженкинс против Соединенных Штатов» (Jenkins V. United States).

Судья, участвовавший в рассмотрении уголовного дела Дженкинса, предложил присяжным пренебречь свидетельскими показаниями психолога в отношении психического расстройства. Он поступил так на основании представления, что психолог не обладает квалификацией для вынесения медицинских заключений. Апелляционный Суд США постановил, что данный судья допустил ошибку, и определил, что «некоторым психологам предоставляется право свидетельствовать в качестве эксперта в области психических расстройств». Далее он предложил критерии, позволяющие квалифицировать психолога как эксперта. За прошедшие со времени этого решения годы другие дела значительно расширили круг охватываемых психологической экспертизой проблем. Впоследствии, несмотря на существование определенных различий между штатами и между правительством штата и федеральными властями, психологам регулярно предоставляется статус эксперта практически в каждой соответствующей области уголовного, гражданского, семейного и административного права.

История с делом «Дженкинс против Соединенных Штатов» имела широкий общественный резонанс и упрочила положение психолога-эксперта в судебной системе ведущих стран Европы.