§ 1. Процессуальное положение прокурорав досудебном производстве по уголовным делам

Досудебным производством по уголовному делу охватывается часть уголовного судопроизводства с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу или принятия решения, заканчивающего досудебное производство без передачи дела в суд.

Досудебное производство — важный этап уголовного процесса. Большинство представителей современной науки уголовного процесса[202] обоснованно утверждают, что на данном этапе органами дознания, следствия, прокуратуры и их должностными лицами осуществляется подготовка материалов конкретных уголовных дел к рассмотрению в судах, и эта их деятельность сопряжена с применением в отношении граждан мер государственного принуждения, ограничением их конституционных прав и свобод.

Современные доктринальные положения о многогранности содержания функции обвинения в уголовном процессе закреплены в действующем уголовно-процессуальном законодательстве. Нормами УПК РФ участникам уголовного судопроизводства при осуществлении ими уголовного преследования предостав

лены широкие возможности для реализации и защиты своих прав и законных интересов. Одновременно созданы возможности непредвзятой и беспристрастной реализации полномочий прокурора как по осуществлению уголовного преследования, так и надзору за законностью и обоснованностью решений, а также по осуществлению иной процессуальной деятельности должностными лицами следственных органов и органов дознания в досудебном производстве, когда установлен широкий по правовому формату судебный контроль как предупредительного[203], так и восстановительного свойства[204].

Процессуальное положение или процессуальный статус участника уголовного судопроизводства в юридической литературе принято определять процессуальными правами и процессуальными обязанностями, законными интересами, процессуальной правоспособностью и дееспособностью, процессуальными гарантиями и процессуальной ответственностью[205].

Процессуальное положение (процессуальный статус) прокурора как участника уголовного судопроизводства имеет ряд специфических особенностей. Прежде всего это общие особенности, характеризующие процессуальное положение прокурора на всем протяжении уголовного процесса.

К таким общим особенностям следует относить следующие обстоятельства. С одной стороны, прокурор — это единственное должностное лицо, которое реализует свои полномочия на всех этапах и стадиях уголовного процесса, с другой — данная деятельность реализует публичный процессуальный интерес, направленный на охрану прав как интересов государства, так и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства.

Частные специфические особенности процессуального положения прокурора проявляются при изменении его функций и полномочий на различных этапах и стадиях процесса.

Правовые основы положения прокурора на стадии досудебного производства по уголовному делу составляют уголовнопроцессуальное законодательство РФ и Закон о прокуратуре. В частности, нормой ч. 1 ст. 37 УПК РФ определено, что прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, установленной УПК РФ, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.

Как видно из приведенной формулировки, в ней четко и недвусмысленно указывается на два аспекта деятельности прокурора: 1) обязанность в силу и в пределах компетенции, установленной УПК РФ, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства; 2) обязанность осуществлять надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.

Подобная двойственность положения прокурора в досудебных стадиях уголовного процесса была характерна и для уголовного процесса дореволюционной России и отмечалась юристами того времени. Так, Н. В. Муравьев писал: «...являясь обвинителем, прокурор как орган правительства обязан преследовать преступления в общественных интересах; но, будучи в то же время блюстителем закона, он ведет это преследование во имя закона, исключительно для раскрытия истины, и притом так, что до суда на нем лежит беспристрастное участие в предварительном исследовании, а на суде, где прокурор уже действует в качестве настоящего обвинителя, права его уравновешиваются правами подсудимого, хотя и здесь прокурору воспрещается всякая односторонность и всякое увлечение в пользу обвинения»[206].

Большинство ученых современной науки уголовного процесса разделяют вывод о том, что процессуальное положение (процессуальный статус) прокурора в производстве по уголовным делам на досудебных стадиях основан и определяется: 1) необходимостью соединения задач обвинительной и правоохранительной (правозащитной) деятельности при производстве предварительного расследования уголовных дел; 2) обязанностью государства обеспечивать в уголовном судопроизводстве на его досудебных стадиях беспристрастность, непредвзятость, состязательность и процессуальную ответственность всех участников досудебного производства.

В связи с изложенным, на наш взгляд, в уголовно-процессуальном законе РФ целесообразно более четко сформулировать норму ч. 2 ст. 21 УПК РФ, предусмотрев самостоятельный абзац данной части с указанием в нем правового предписания о том, что уголовное преследование, осуществляемое субъектами, указанными в ч. 1 данной статьи, определяется необходимостью соединения задач обвинительной и правоохранительной деятельности. Обязанность обеспечения в уголовном судопроизводстве на его досудебных стадиях беспристрастности, состязательности и процессуальной ответственности обеспечивает прокурор в соответствии с полномочиями, установленными УПК РФ.

Вместе с тем, исследуя вопросы законодательного определения роли прокурора на досудебных стадиях, возникла необходимость более четко определить понятие прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве и его соотношение с понятием осуществления прокурором уголовного преследования на этих стадиях.

Как мы уже неоднократно подчеркивали[207], отсутствие в Законе о прокуратуре и УПК РФ понятия «прокурорский надзор в уголовном судопроизводстве» вовсе не означает, что задача такого надзора перед прокурором законодательно не ставится. Системно-логический способ уяснения правовых норм УПК РФ показывает, что на прокурора как представителя государства возлагается обязанность во всех стадиях уголовного судопроизводства своевременно принимать предусмотренные законом меры по обеспечению исполнения закона, предписывающего неотвратимость уголовного преследования и назначение виновным законного, обоснованного и справедливого наказания.

Научный подход к обозначенной выше проблеме противоречив, однако в юридической среде все более крепнет убеждение, что функция уголовного преследования органически связана с исполнением прокурором надзорных полномочий. Основу многоэлементного процессуального положения прокурора на всех этапах уголовного судопроизводства составляет объективная необходимость: соединения в уголовном процессе при производстве уголовных дел обвинительной и правоохранительной деятельности; реализации государством своей обязанности проведения беспристрастного и непредвзятого уголовного преследования со стороны органов предварительного следствия и дознания под процессуальную ответственность каждого субъекта стороны обвинения.

Немаловажным в теоретическом плане фактором в пользу формирования сложной конструкции полномочий прокурора в досудебном производстве выступает потребность сочетания следственно-розыскного (инквизиционного) порядка с элементами состязательности проведения предварительного расследования уголовных дел. Здесь прокурор наряду с судом выступает субъектом процессуального разрешения коллизий и возникающих спорных вопросов между участниками уголовного судопроизводства по проблемам доказательств, доказывания, определения формы проведения предварительного расследования (ст. 150 УПК РФ), разрешения споров о подследственности (ч. 8 ст. 151 УПК РФ) и других обстоятельств.

Для решения этих задач уголовно-процессуальное законодательство закрепляет за прокурором его право и обязанность реально обеспечивать всем участникам уголовного судопроизводства в досудебной стадии реализацию прав, обязанностей и наступление ответственности за нарушение этих прав, в том числе процессуальной ответственности.

Существенным обстоятельством в определении многоэлементного статуса прокурора в уголовном судопроизводстве является объективная потребность решения целей, стоящих перед уголовным судопроизводством в целом. В литературе верно отмечается, что уголовно-процессуальное право и его реализация, как и другие отрасли права, их институты и конкретные нормы имеют четко поставленные задачи двух групп: непосредственные задачи, т.

Обозначенные задачи на досудебных стадиях уголовного процесса решаются соответствующими процессуальными средствами, в том числе посредством реализации полномочий прокурора, который обеспечивает своими правомочиями соответствующий баланс общегосударственного интереса и конкретного процессуального интереса каждого участника уголовного судопроизводства. Сочетание и взаимопереплетение этих интересов с учетом многопланового статуса прокурора является мотивационной основой реализации всего механизма производства по уголовному делу и достижения задач как общегосударственного интереса, так и частного интереса.

Полномочия прокурора в ходе досудебного производства по уголовному делу установлены прежде всего ст. 10, 11, 14, 17, 21, 37, 144, 146, 221, 317[209] [210] и др. УПК РФ, а также федеральными законами, указами Президента РФ, актами Конституционного Суда РФ, которые являются источниками правого регулирования прокурорско-надзорных отношений. При этом в силу отмеченной особенности статуса прокурора на данном этапе уголовного процесса в указанных нормах объединены полномочия с разной правовой природой. Это дало основание к появлению в юридической литературе попыток их классификации.

Наиболее часто в юридической литературе встречаются предложения о классификации полномочий прокурора в связи с исследованием вопросов прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие. При этом отдельные авторы выделяют полномочия: 1) по выявлению нарушений закона; 2) устранению нарушений (реальных или возможных) закона1. Другие авторы группируют их на полномочия: 1) по осуществлению уголовного преследования; 2) осуществлению надзора2.

Наиболее удачной представляется классификация полномочий прокурора, предложенная В.

Общий недостаток приведенных классификаций, на наш взгляд, заключается в том, что их авторы выходят за уголовнопроцессуальные рамки исследуемых ими вопросов. Все они рассматривают вопрос осуществления прокурором надзора за исполнением закона органами, осуществляющими оперативнорозыскную деятельность, дознание и предварительное следствие. Однако классификационные группы и определяемые ими полномочия прокурора ограничиваются либо только как надзорные, либо как формы участия в процессуальном порядке расследования уголовных дел.

На наш взгляд, обозначенный выше подход нельзя считать большой ошибкой в связи с наличием значительных объективных трудностей в четком их разграничении. Учитывая же, что по своей природе любая деятельность прокурора в досудебном производстве по уголовному делу имеет властно-распорядительный характер, выделение отдельной группы его властнораспорядительных полномочий не имеет смысла.

В дополнение к приведенному подходу дифференциации правомочий (полномочий) прокурора считаем возможным предложить классификацию полномочий прокурора в ходе досудебного производства по уголовному делу исходя из их предметного предназначения.

В качестве основания такой классификации, на наш взгляд, можно использовать многоэлементную правовую природу статуса прокурора, что позволит сгруппировать их в три относительно самостоятельные группы: 1) полномочия по осуществлению процессуальных действий, опосредствующих движение обвинения (процессуальные полномочия); 2) надзорные полномочия, поддерживающие обвинение на досудебных стадиях в режиме его законности и обоснованности; 3) организационнораспорядительные полномочия, определяющие сущность процессуального руководства предварительным расследованием и созданием условий к реализации своих прав и обязанностей всеми участниками судопроизводства на его досудебных стадиях.

До внесения изменений Законом № 87-ФЗ в УПК РФ в юридической литературе[212], посвященной проблемам процессуальной деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве на досудебных стадиях, процессуальные полномочия прокурора

рассматривались как специальные уголовно-процессуальные формы осуществления уголовного преследования, где прокурор характеризовался как самостоятельная процессуальная фигура, участник уголовного судопроизводства, обладающий правом совершения следственных и иных процессуальных действий, опосредующих движение уголовного дела.

К группе процессуальных полномочий относились полномочия по возбуждению уголовного дела и принятию его к своему производству; по участию в производстве предварительного расследования в форме проведения всех следственных действий, принятия процессуальных решений о применении мер процессуального принуждения, прекращения или приостановления производства по уголовному делу и принятия других процессуальных решений в объеме расследуемого уголовного дела.

Изложенное научное положение о содержании и характере процессуального положения прокурора явилось исходной позицией обоснования в современных публикациях вывода об отсутствии по действующему уголовно-процессуальному закону процессуальных полномочий у прокурора по непосредственному осуществлению уголовного преследования при расследовании уголовных дел ввиду отмены указанных выше полномочий. Однако такой вывод нельзя признать верным и обоснованным.

Действительно, определяя содержание процессуальных полномочий прокурора по организации уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса до 7 сентября 2007 г.1 как его право и обязанность совершения следственных и иных процессуальных действий при производстве предварительного расследования, нельзя считать данную научную позицию ошибочной или неверной, так как эта деятельность прокурора регулировалась действующим на тот период уголовно-процессуальным законодательством и проводилась в точном его соответствии.

Однако обозначенный выше подход к определению понятия процессуальных полномочий прокурора является односторонним и не соответствует в полной мере самой сути содержания понятия процессуальных полномочий участников уголовного судопроизводства.

Несмотря на то что уголовно-процессуальное законодательство РФ с 7 сентября 2007 г. не предусматривает осуществления прокурором уголовного преследования в форме совершения следственных действий, оснований полагать, что в настоящее время реальные процессуальные полномочия прокурора по осуществлению уголовного преследования упразднены, не имеется. В действительности же с 7 сентября 2007 г. изменилось содержание уголовно-процессуальных полномочий прокурора по осуществлению им функции уголовного преследования. Однако, чтобы правильно раскрыть содержание данного правового явления, нужно определиться с уяснением понятия «процессуальные полномочия прокурора, опосредствующие движение обвинения».

В современной литературе[213] этому понятию не уделяется должного внимания. В научном плане недостаточно проводятся исследования вопросов, раскрывающих проблемы процессуальных полномочий прокурора, опосредствующих движение обвинения в уголовном процессе на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

На наш взгляд, в доктринальном понимании под процессуальными полномочиями прокурора, определяющими движение обвинения на досудебных стадиях, следует понимать установленные уголовно-процессуальным законодательством права и обязанности прокурора, которые реализуются им в точном соответствии с порядком проведения уголовного судопроизводства, в соответствующих процессуальных формах, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, целью и задачами которых являются возникновение и последовательное продвижение обвинения при проведении уголовного преследования по каждому уголовному делу публичного и частно-публичного обвинения на основе обеспечения его законности и обоснованности.

Исходя из анализа действующего уголовно-процессуального законодательства, регулирующего полномочия прокурора на досудебных стадиях уголовного процесса, на наш взгляд, к процессуальным полномочиям прокурора, опосредствуюим движение обвинения, необходимо относить следующие. Полномочие по вынесению мотивированного постановления о направлении материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства (п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Необходимо отметить, что эта форма прокурорско-надзорного реагирования относится к основным полномочиям прокурора по реализации его обязанности осуществления уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

Являясь новеллой, данная форма прокурорского реагирования призвана заменить работавший многие десятилетия в уголовном процессе СССР, а затем Российской Федерации процессуальный институт права прокурора на возбуждение уголовного дела и производство следственных и иных процессуальных действий по расследованию уголовных дел.

С позиции доктрины уголовного процесса и содержания действующего уголовно-процессуального законодательства такое постановление прокурора следует признавать в качестве повода к возбуждению уголовного дела.

В качестве поводов к возбуждению уголовного дела уголовнопроцессуальным законодательством рассматриваются различные формы уведомления правоохранительных органов государства о совершенных или готовящихся преступлениях, полученные из источников, имеющих информацию о преступлении: заявление потерпевшего, его законного представителя или иного лица, являющегося очевидцем совершенного преступного деяния и заявляющего об этом преступлении; явка с повинной — сообщение лица о совершенном им преступлении; сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, к которым УПК РФ относит рапорт должностного лица правоохранительного органа, составившего его в связи с получением сообщения о совершенном преступлении.

Постановление прокурора в этом случае также является формой процессуального документа, фиксирующего юридический факт обнаружения признаков преступления, находящих закрепление в материалах прокурорской проверки[214].

Рассматриваемая форма прокурорского реагирования относится к числу полномочий прокурора, которые он вправе реализовать, осуществляя все надзорные и иные функции прокурорской деятельности. В то же время вынесение прокурором постановления с постановкой вопроса об уголовном преследовании должно применяться прокурором прежде всего в случае, если проверкой исполнения федерального законодательства при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях установлено сокрытие преступления от учета. Полномочие по вынесению мотивированного постановления об отмене постановления должностного лица органа предварительного расследования о возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 146 УПК РФ).

В приказе Генерального прокурора РФ № 136 говорится, что при отмене постановления о возбуждении уголовного дела в связи с неполнотой проведенной проверки прокурору следует указывать конкретные обстоятельства, которые не были выяснены в ходе проверки, что не позволило принять законное и обоснованное решение. Полномочие по вынесению постановления об отмене постановления нижестоящего прокурора ввиду его необоснованности, а также постановления дознавателя в связи с его незаконностью или необоснованностью (п. 6 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Данное полномочие вытекает из принципа единства и централизации организации и деятельности органов прокуратуры РФ. Обеспечивая надзор за исполнением законов органами, осуществляющими предварительное расследование, прокуроры реализуют свои полномочия в соответствии с установленной иерархией ведомственных уровней как органов прокуратуры, так и следственных органов и органов дознания.

В связи с изложенной позицией понятие «вышестоящий прокурор» может рассматриваться в двух вариантах. Первый вариант — это отношение соподчиненности внутри одного органа (структурное соподчинение), в котором процессуальными полномочиями наделены прокуроры — руководители и их заместители. Иные прокуроры в соответствии с ч. 5 ст. 37 УПК РФ данными полномочиями не обладают. Второй вариант — это соотношение вышестоящих и нижестоящих прокуратур и прокуроров в централизованной вертикали системы органов прокуратуры РФ, где компетенция вышестоящего органа прокуратуры (соответственно, компетенция прокурора и его заместителя) имеет приоритетное по юридической силе отношение к компетенции нижестоящего органа прокуратуры (соответственно к компетенции нижестоящего прокурора и его заместителя).

Во всех случаях, находящих выражение в обозначенных вариантах соподчинения, вышестоящий прокурор вправе отменить постановление нижестоящего прокурора, если будет установлено, что данное постановление как акт правоприменения вынесено с нарушением норм процессуального и материального законодательства.

При производстве предварительного расследования в форме дознания дознаватель совершает разнообразные процессуальные следственные и иные действия, в том числе выносит постановления, т. е. принимает соответствующие решения в границах предмета доказывания по расследуемому уголовному делу. Постановления дознавателя должны быть законными и обоснованными. Несоблюдение этого требования влечет нарушение законности и прав граждан, препятствует успешному расследованию преступлений.

Постановления дознавателя, не соответствующие закону, не могут оставаться в силе, и прокурор обязан отменить их своим мотивированным постановлением. В постановлении прокурора указываются причины отмены постановления дознавателя, а также обозначается что, как и в какой срок необходимо выполнить для устранения допущенных ошибок и нарушений закона.

Обозначенные полномочия в практике организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания должны иметь выработанную Генеральной прокуратурой РФ единую методику и практику их реализации. В частности, целесообразно актом Генеральной прокуроры РФ отразить, в каком порядке вышестоящие прокуроры проверяют постановления нижестоящих прокуроров на предмет их обоснованности: систематически или при проведении плановых проверок в нижестоящих прокуратурах, при поступлении информации и сигналов на вынесение прокурорами необоснованных постановлений или при наличии иной информации на незаконные действия (бездействие) прокурорских работников.

Существует необходимость официального разъяснения прокурорам положения о том, как следует уяснять обозначенное в УПК РФ понятие «обоснованность» постановления нижестоящего прокурора, в буквальном или расширительном его толковании. На наш взгляд, целесообразно в практической деятельности прокуроров исходить из правил применения расширительного толкования понятия «обоснованность» и понимать под ним как фактическую аргументацию достаточности и полноты доводов, излагаемых в постановлении прокурора, так и правильность применения процессуального и материального закона при принятии им данного постановления.

Помимо этого, на практике имеется необходимость более четко решить вопрос об установлении единообразного подхода в организации прокурором проверок законности и обоснованности постановлений дознавателя. Целесообразно определить, в каком порядке прокуроры обязаны проводить такую проверку.

В приказе Генерального прокурора РФ от 6 сентября 2007 г. № 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания» предписывается обеспечить прокурорско-надзорную деятельность по проверке следующих постановлений: о принятии процессуальных решений органами дознания, дознавателями по сообщению о преступлениях (п. 5); возбуждении уголовного дела публичного обвинения (п. 6); возбуждении дел частного и частно-публичного обвинения в соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК РФ (п. 7); принятии процессуальных решений при применении процессуальных мер принуждения, в том числе проведения задержания подозреваемого в порядке ст. 91 УПК РФ (п. 12); приостановлении производства по делу (п. 18) и прекращении уголовных дел или уголовного преследования (п. 20).

Следует признать, что названные виды процессуальных решений органов дознания (дознавателей), принимаемых в форме постановления или иных процессуальных формах, не отражают необходимой полноты принятия дознавателями всех важных процессуальных решений, которые содержательно затрагивают существенные права и законные интересы участников уголовного судопроизводства.

Изложенные выше доводы свидетельствуют о необходимости установления Генеральной прокуратурой РФ единообразного подхода к такой деятельности прокуроров, установив инициативный и постоянно действующий прокурорский надзор на предмет проверки законности и обоснованности постановлений дознавателей.

При этом к установленным приказом Генеральной прокуратуры РФ № 137 объектам надзорной деятельности необходимо дополнительно установить проверку законности и обоснованности таких процессуальных решений органа дознания (дознавателя), как постановления: о производстве обыска или выемки в нежилых помещениях, личного обыска подозреваемого; о признании потерпевшим вследствие совершенного преступления; о признании гражданским истцом и ответчиком; о привлечении в качестве обвиняемого; об установлении или продлении сроков рассмотрения сообщений о преступлениях до 10 суток; об отказе в приобщении представленных доказательств к материалам уголовного дела или об их истребовании и исследовании в порядке ст. 86 УПК РФ; о признании доказательств недопустимыми в порядке ст. 88 УПК РФ; об удовлетворении или отказе в удовлетворении ходатайств подозреваемого, обвиняемого, его защитника, потерпевшего, его законного представителя и представителя, эксперта, а также гражданского истца и ответчика, их представителей о производстве процессуальных действий или принятии процессуальных решений; о производстве выплат реабилитированному вследствие причинения имущественного вреда и возврата имущества в порядке ч. 4 ст. 135 УПК РФ; о соединении уголовных дел; о выделении из уголовного дела в отдельное производство другого уголовного дела; о восстановлении утраченного уголовного дела; о производстве освидетельствования подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля в порядке ст. 179 УПК РФ; о назначении судебных экспертиз.

Принятие названных процессуальных решений органами дознания (дознавателями) должно отвечать как процессуальным требованиям о порядке наличия процессуальной обоснованности их принятия, так и соответствовать фактическим материалам расследуемого уголовного дела. Нарушение указанных требований при принятии органами дознания (дознавателями) перечисленных процессуальных решений могут реально причинить ущерб конституционным правам и свободам лиц, являющихся участниками уголовного судопроизводства, либо затруднить доступ к правосудию граждан, чьи права и обязанности предопределяются принятием перечисленных видов постановлений дознавателя.

В связи с изложенными доводами и в целях своевременного предупреждения и устранения нарушений прав участников уголовного судопроизводства на его досудебных стадиях Генеральный прокурор РФ вправе на основании ч. 2 ст. 30 Закона о прокуратуре принять решение об установлении обязанности органов дознания (дознавателей) в течение 24 часов после принятия постановления о проведении следственных и иных процессуальных действий или решений направлять копии данных постановлений или иных процессуальных актов надзирающим прокурорам. Этим же решением Генерального прокурора РФ целесообразно вменить в обязанности прокуроров в случае невозможности исходя из текста копии постановления сделать вывод о его законности и обоснованности незамедлительно запрашивать уголовное дело для всестороннего и полного уяснения возникающих вопросов соблюдения законов органами дознания (дознавателями). Полномочие по принятию постановления об удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым или об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым, а также заключение досудебного соглашения о сотрудничестве при принятии прокурором постановления об удовлетворении ходатайств о заключении досудебного соглашения (ч. 5 ст. 21 УПК РФ).

Обозначенные полномочия прокурора предусмотрены Законом № 141-ФЗ, вступившим в силу с 4 июля 2009 г. Следует иметь в виду, что реализация данных полномочий прокурора позволяет в уголовном судопроизводстве применить особый порядок принятия судебного решения при условии заключения досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым (гл. 401 УПК РФ).

Оценивая обозначенный уголовно-процессуальный институт, необходимо отметить, что уголовным процессом России заимствован опыт стран Западной Европы по проведению упрощенной процедуры уголовного судопроизводства.

Содержание данного полномочия прокурора указывает на его процессуальный характер, так как заключение прокурором досудебного соглашения опосредствует движение обвинения и в конечном счете позволяет ускорить судебное разбирательство, добиться реального исполнения подозреваемым или обвиняемым взятых на себя обязательств по содействию следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличению в уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления.

В п. 61 ст. 5 УПК РФ дано следующее определение досудебного соглашения о сотрудничестве: это «соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения». Названные процессуальные отношения входят в структуру процессуального института уголовного преследования, так как норма ч. 5 ст. 21 УПК РФ, определяющая право прокурора после возбуждения уголовного дела заключать с подозреваемым или обвиняемым досудебное соглашение о сотрудничестве, составной частью входит в гл. 3 «Уголовное преследование» УПК РФ.

Основные характеристики исследуемого полномочия прокурора включают в себя обязанность прокурора рассматривать ходатайство подозреваемого или обвиняемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве и постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с лицами, подавшими данное ходатайство, досудебного соглашения о сотрудничестве в течение трех суток с момента поступления указанных документов.

Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве должно быть подписано защитником, в нем должны быть указаны, какие конкретно действия подозреваемый или обвиняемый обязуется совершить в целях содействия следствию.

Нормой ч. 3 ст. 3171 УПК РФ вменяется в обязанность следователя при получении им ходатайства подозреваемого или обвиняемого в течение трех суток с момента его поступления вынести по согласованию с руководителем следственного органа мотивированное постановление о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве либо постановление об отказе в удовлетворении такого рода ходатайства подозреваемого или обвиняемого. Данное постановление в силу ч. 4 ст. 3171 УПК РФ может быть обжаловано подозреваемым или обвиняемым, его защитником руководителю следственного органа.

Обозначенное законодательное решение о порядке обжалования подозреваемым или обвиняемым постановления следователя только руководителю следственного органа без предоставления такого права обращения к прокурору, которому было адресовано ходатайство, по меньшей мере, является нелогичным, а по существу нарушает право подозреваемого или обвиняемого на защиту и, на наш взгляд, требует своего законодательного совершенствования.

Целесообразно внести дополнение в диспозицию ч. 4 ст. 3171 УПК РФ следующего содержания: после слов «руководителю следственного органа» добавить слова «прокурору или в районный суд по месту предварительного следствия».

Прокурор, рассмотрев ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, обязан принять одно из следующих постановлений: 1) об утверждении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве; 2) отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Постановление об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве может быть обжаловано следователем, подозреваемым или обвиняемым, его защитником вышестоящему прокурору (ч. 2 ст. 3172 УПК РФ). На наш взгляд, в указанном случае субъекты, имеющие право обжаловать постановления прокурора, неправомерно ограничены на обращение в суд, в связи с чем целесообразно внести дополнение в диспозицию ч. 2 ст. 3172 УПК РФ: после слов «вышестоящему прокурору» добавить слова «или в районный суд по месту предварительного следствия».

Досудебное соглашение о сотрудничестве, после принятия прокурором соответствующего постановления, составляется последним с участием лиц, заявивших ходатайства, их защитника, а также следователя. Содержание данного документа, помимо установленных данных (даты, места составления, данных о должностном лице органа прокуратуры, фамилии, имени, отчества подозреваемого или обвиняемого), должно содержать описание преступления, с указанием всех элементов предмета доказывания, указанных в п. 1—4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ; нормы УК РФ, предусматривающие ответственность за данное преступление (пункт, часть, статья УК РФ).

В структуре этого соглашения должны быть подробно указаны все действия, которые подозреваемый или обвиняемый обязуется совершить при выполнении взятых на себя обязательств отраженных в соглашении. Характер этих обязательств исходя из смысла нормы ч. 2 ст. 3171 УПК РФ должен определяться действиями подозреваемого или обвиняемого, которые направлены на содействие следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления.

В этом документе прокурор должен отразить смягчающие обстоятельства и нормы уголовного законодательства, которые могут быть применены в отношении подозреваемого или обвиняемого при соблюдении последним условий и выполнении обязательств, указанных в досудебном соглашении о сотрудничестве. Досудебное соглашение о сотрудничестве подписывается прокурором, подозреваемым или обвиняемым, его защитником.

Заключенное предварительное соглашение о сотрудничестве порождает правовые последствия в части порядка проведения предварительного следствия, которое прежде всего выражается в выделении в отношении подозреваемого или обвиняемого, заключившего данное соглашение, уголовного дела в отдельное производство. При проведении предварительного следствия в случае возникновения угрозы безопасности подозреваемому или обвиняемому, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, его близким родственникам, родственникам и иным близким лицам следователь выносит постановление о хранении всех документов, подтверждающих заключение такого соглашения, в опечатанном конверте.

По окончании предварительного следствия прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, а также материалы, подтверждающие соблюдение обвиняемым условий и выполнение обязательств, предусмотренных данным соглашением, и в случае утверждения обвинительного заключения выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по данному уголовному делу.

Содержание представления прокурора регламентируется законодательно. Нормой ч. 1 ст. 3175 УПК РФ устанавливается обязанность прокурора указывать в представлении: характер и пределы содействия обвиняемого следствию согласно взятым им обязательствам; значение сотрудничества с обвиняемым для раскрытия и расследования преступления; указание на преступления и уголовные дела, раскрытые или возбужденные в результате сотрудничества с обвиняемым; степень угрозы личной безопасности, которой подвергался обвиняемый, его близкие родственники, родственники или близкие лица в результате сотрудничества со стороной обвинения.

В этом представлении прокурор удостоверяет полноту и правдивость сведений, сообщенных обвиняемым при выполнении им обязательств, предусмотренных заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве. Копия вынесенного прокурором представления вручается обвиняемому и его защитнику, которые вправе представить свои замечания. Данные замечания прокурор учитывает при наличии к тому оснований.

Рассматриваемые процессуальные полномочия прокурора, определяющие движение обвинения на досудебных стадиях при заключении прокурором досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым, завершаются направлением не позднее трех дней с момента ознакомления обвиняемого и его защитника с представлением, уголовного дела и представления в суд. Полномочие по утверждению обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, а также принятию процессуального решения о возвращении уголовного дела дознавателю и следователю для производства дополнительного расследования, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или для пересоставления обвинительного заключения (обвинительного акта) и устранения выявленных недостатков.

Уяснение сущности обозначенной формы прокурорско-надзорной деятельности необходимо осуществлять через уяснение цели и задач, стоящих перед прокурором на данной, завершающей досудебной стадии уголовного судопроизводства.

Перед прокурором, получившим уголовное дело с обвинительным заключением (обвинительным актом), венчающим предварительное расследование по уголовным делам, стоит цель — определить, насколько законно и обоснованно сформулировано обвинение и возможно ли принять решение о возбуждении государственного обвинения посредством утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта) и направления дела в суд.

Для достижения изложенной цели прокурор должен решить следующие задачи: 1) уяснить объективную реальность наличия установленного расследованием события преступного деяния и выявленных в нем соответствующих признаков состава преступления; 2) проверить полноту, всесторонность и объективность расследования, а также относимость, допустимость, достоверность и достаточность собранных доказательств по предмету доказывания для формирования обвинения (обвинительного заключения или обвинительного акта).

На данной стадии уголовного судопроизводства прокурор наделен полномочиями по поступившему уголовному делу от следователя в течение 10 суток и двух суток от органа дознания реализовать обозначенную форму прокурорской деятельности посредством принятия: решения о возбуждении государственного обвинения, т. е. утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлении уголовного дела в суд; постановления о возвращении уголовного дела следователю или дознавателю при наличии к тому оснований для производства дополнительного расследования.

Следует иметь в виду, что с 7 сентября 2007 г. прокурор согласно новой редакции ст. 221 УПК РФ (в ред. Закона № 87-ФЗ) не вправе прекратить поступившее от следователя уголовное дело либо составить новое обвинительное заключение.

В соответствии с указанной нормой прокурор в случае выявления неполноты проведенного расследования, неправильного применения материального уголовного закона, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, а также несоответствия предъявленного обвинения фактическим обстоятельствам уголовного дела, которое прежде всего не подтверждается доказательствами, обязан вынести мотивированное постановление о возвращении уголовного дела на дополнительное расследование.

При рассмотрении прокурором поступившего от следователя уголовного дела в случае установления им факта нарушения следователем требований ч. 5 ст. 109 УПК РФ, обязывающей следователя представлять материалы уголовного дела обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, и данное требование следователем было не выполнено, а предельный срок содержания обвиняемого под стражей на момент проверки дела прокурором истек, прокурор обязан своим постановлением отменить данную меру пресечения и незамедлительно освободить обвиняемого.

Возвращение прокурором уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия может быть обжаловано вышестоящему прокурору, а при несогласии с его решением — Генеральному прокурору РФ с согласия Председателя Следственного комитета при прокуратуре РФ либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти).

Обжалование постановления прокурора о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия приостанавливает его исполнение на время рассмотрения жалобы следователя. В соответствии с ч. 4 ст. 221 УПК РФ вышестоящий прокурор рассматривает жалобы следователя в течение 72 часов с момента поступления соответствующих материалов и выносит либо постановление об отказе в удовлетворении ходатайства следователя, либо постановление об отмене постановления нижестоящего прокурора. В этом случае вышестоящий прокурор утверждает обвинительное заключение и направляет уголовное дело в суд.

В случае возвращения прокурором уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия срок для исполнения указаний прокурора либо обжалования решений прокурора устанавливается руководителем следственного органа и не может превышать одного месяца со дня поступления данного уголовного дела к следователю.

При возвращении прокурором уголовного дела для производства дополнительного дознания либо пересоставления обвинительного акта прокурор устанавливает срок для производства дополнительного дознания не более чем на 10 суток, а для пересоставления обвинительного акта — не более двух суток.

Дальнейшее продление срока предварительного следствия и срока дознания осуществляется на основаниях и в порядке, установленными ст. 162 УПК РФ для производства предварительного следствия и ч. 3—5 ст. 223 УПК РФ, регламентирующих сроки проведения дознания.

С одной стороны, сложная структура рассмотренного полномочия прокурора во всех ее формах выражения по содержанию, назначению и внешнему выражению (форме) является процессуальным полномочием, так как порождает новые процессуальные права и обязанности всех участников уголовного судопроизводства и определяет дальнейшее движение обвинения.

С другой стороны, полномочия по принятию процессуального решения в форме постановления о возвращении уголовного дела дознавателю и следователю для производства дополнительного расследования являются одновременно и правовосстановительной надзорной деятельностью прокурора.

Такое решение прокурора не только определяет направление движения уголовного дела, но и влечет необходимость изменения объема обвинения с точки зрения правильного и обоснованного применения материального уголовного закона, изменения квалификации инкриминированных преступных проявлений подозреваемым (по делам, оконченным дознанием) и обвиняемым (по делам, оконченным в форме следствия), а также пересоставления обвинительного заключения (обвинительного акта).

Таким образом, рассмотренное полномочие прокурора по своему назначению и содержанию является сложным правовым актом, характеризующимся, с одной стороны, как процессуальная форма правомочия прокурора, опосредствующая движение обвинения, а с другой — как надзорное правомочие, определяющее законность и обоснованность обвинения. Эти свойства рассмотренного полномочия прокурора системно взаимообусловлены, друг друга не подменяют и реализуются одномоментно.

Данный теоретический вывод имеет важное значение в практике законотворчества при формировании дееспособной правовой конструкции изложенного процессуального и надзорного правомочия прокурора.

На наш взгляд, в действующем уголовно-процессуальном законодательстве при изложении диспозиций ст. 221 и 226 УПК РФ допущен необоснованный правовой дисбаланс объема исследуемого правомочия прокурора. Так, в норме ст. 221 УПК РФ прокурору не дано права исключения отдельных пунктов обвинения либо переквалификации обвинения на менее тяжкое.

В то же время это полномочие предусмотрено для него ст. 226 УПК РФ , что является логически непоследовательным решением законодателя при определении объема содержания аналогичного правомочия прокурора согласно норме ст. 221 УПК РФ.

Очевидно, что при формулировании исследуемого правомочия, закрепленного в ст. 221 УПК РФ, имеется явное и необоснованное ограничение его содержания, которое с позиции решения целей уголовного процесса никак не может быть признано правильным.

Обоснованием такого суждения является то обстоятельство, что в соответствии со ст. 146 УПК РФ прокурору предоставлено право отменять незаконные и необоснованные постановления о возбуждении уголовного дела, т. е. фактически прекращать уголовное преследование. Данное правомочие в юридическом смысле значительно шире по правовым последствиям в сравнении с принятием решения о переквалификации обвинения на менее тяжкое или равноценно принятию решения об исключении из обвинения его отдельных пунктов при утверждении обвинительного заключения.

В связи с изложенным, на наш взгляд, целесообразно в норму ст. 221 УПК РФ внести дополнение о праве прокурора при утверждении обвинительного заключения при наличии к тому оснований выносить мотивированное постановление об исключении из обвинительного заключения отдельных пунктов обвинения либо переквалификации обвинения на менее тяжкое.

При уяснении понятия организационно-распорядительных полномочий прокурора необходимо исходить из того, что эти полномочия порождают обязательные к исполнению процессуальные обязанности других участников уголовного процесса и опосредствуют деятельность прокурора в организации досудебного производства по уголовному делу в целом и процессуальному руководству предварительным расследованием (в связи с этим они могут быть названы также руководящими). К организационно-распорядительным, на наш взгляд, нужно относить следующие полномочия прокурора.

1. Полномочие по вынесению прокурором требования, поручения или запроса соответствующим учреждениям, предприятиям, организациям, должностным лицам и гражданам в связи с осуществлением уголовного преследования в процессе производства расследования по уголовному делу (ч. 4 ст. 21 УПК РФ).

Следует иметь в виду, что полномочия прокурора, закрепленные вч. 4 ст. 21 УПК РФ, а также процессуальные формы их выражения не относятся к следственным действиям, на них не распространяются нормы-правила гл. 21 и 22 УПК РФ, регулирующих общие условия производства предварительного расследования.

Вместе с тем данные действия прокурора являются процессуальными действиями и должны иметь соответствующее документальное оформление. В силу Закона № 87-ФЗ с 7 сентября 2007 г. в уголовном судопроизводстве Российской Федерации упразднен процессуальный институт оформления процессуальных действий и решений по формам, установленным бланками процессуальных документов, прилагаемых к УПК РФ. В связи с этим, на наш взгляд, Генеральной прокуратуре РФ целесообразно предусмотреть формы бланков процессуальных документов, закрепляющих выполнение в досудебном производстве таких процессуальных действий прокурора, как выражение требования, дача поручения, направление запроса, предусмотренных ч. 4 ст. 21 УПК РФ.

Указанное полномочие прокурора относится к процессуальным организационно-распорядительным действиям, поскольку порождает соответствующие процессуальные права и обязанности других лиц, вовлекаемых в уголовное судопроизводство.

2. Полномочие по вынесению письменного указания дознавателю о направлении расследования и производстве процессуальных действий (п. 4 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, п. 10 приказа Генерального прокурора РФ №137).

Такие указания в пределах своей компетенции прокурор может давать по любому уголовному делу, находящемуся в производстве органа дознания, и по любому следственному действию, в частности об избрании, изменении или отмене мер процессуального принуждения, о проведении судебных экспертиз, составлении и вручении письменного уведомления о подозрении в совершении преступления в соответствии со ст. 2231 УПК РФ, розыске преступников, направлении дела в суд.

Указания прокурора должны даваться в письменной форме (п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ), быть четкими и конкретными. Письменные указания являются процессуальными документами и поэтому приобщаются к делу, а копии их хранятся в наблюдательном производстве.

С одной стороны, из материалов уголовного дела, по которым давались указания, будет видно, являются ли указания прокурора обоснованными и достаточно продуманными, способствуют ли они решению задач, возложенных на органы дознания. С другой стороны, наличие письменных указаний прокурора в уголовном деле позволяет проверить, достаточно ли ответственно отнесся дознаватель к выполнению этих указаний, в полной ли мере он их выполнил, что поможет суду более четко уяснить, насколько полно, всесторонне и объективно было проведено предварительное расследование.

Более того, исполненное письменное поручение прокурора дознавателем поднимает авторитет и значение прокурорского надзора в глазах участников уголовного судопроизводства — обвиняемых, потерпевших и т. п., которые, знакомясь с обвинительным актом, будут знать, что прокурор активно влиял на ход дознания, направляя его в сторону установления истины.

Следует иметь в виду, что дознаватель в соответствии с ч. 4 ст. 41 и ч. 4 ст. 401 УПК РФ вправе обжаловать указания начальника органа дознания прокурору, а указания прокурора — вышестоящему прокурору. Указания начальника подразделения дознания могут обжаловаться им начальнику органа дознания или прокурору. При этом дознаватель вправе представить начальнику органа дознания или прокурору материалы уголовного дела и письменные возражения на указания начальника подразделения дознания. Вместе с тем обжалование данных указаний начальника органа дознания, начальника подразделения дознания и прокурора не приостанавливает их исполнения.

Указания прокурора дознавателю, вынесенные в порядке п. 4 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, являются организационно-распорядительным процессуальным действием, порождающим процессуальную обязанность дознавателя осуществлять уголовное преследование на основе полного, всестороннего и объективного исследования всех обстоятельств дела, а также обеспечения законности и соблюдения процессуальных прав и интересов участников уголовного судопроизводства по уголовному делу, находящемуся в производстве дознавателя.

К группе организационно-распорядительных (руководящих) полномочий прокурора следует также относить его полномочия: разрешать отводы, заявленные дознавателю, а также его самоотводы; отстранять дознавателя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований УПК РФ при производстве предварительного расследования; изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю, передавать уголовное дело от одного органа предварительного расследования другому в соответствии с правилами подследственности уголовных дел (ст. 151 УПК РФ); изымать любое уголовное дело у органа предварительного расследования федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) и передавать его следователю Следственного комитета при прокуратуре РФ с обязательным указанием оснований такой передачи.

К надзорным следует отнести следующие полномочия прокурора. Полномочие требовать от органов дознания устранения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе дознания или предварительного следствия (п. 3 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Закон не регламентирует, в какой форме — письменной или устной — излагается данное требование прокурора. На наш взгляд, при уяснении существа этого вопроса следует исходить из наличия двух возможных вариантов, при которых осуществляется выражение данного требования.

Первый вариант. При реализации прокурором своего полномочия по непосредственному организационному участию в расследовании преступлений путем присутствия при выполнении следователем важных следственных действий он при установлении нарушений федерального закона вправе в устной форме выразить требование следователю об их устранении, которое следователь обязан в соответствии со ст. 166 УПК РФ отразить в протоколе следственного действия. Это требование прокурор вправе изложить в протоколе собственноручно. В любом случае содержание требования удостоверяется подписью прокурора, как это предусмотрено ч. 6 ст. 166 УПК РФ.

Второй вариант. При реализации прокурором такой формы надзора, как ознакомление с материалами расследования по представленным материалам уголовного дела, он устанавливает факты нарушения федеральных законов. В этом случае прокурор также обязан выразить требование об устранении нарушений федерального законодательства.

Однако учитывая, что указанное полномочие прокурора выражается в принятии им процессуального решения по смыслу ст. 38, 39 УПК РФ, предполагается, что изложение такого требования прокурора производится в письменной форме.

Структура и содержание требования прокурора об устранении допущенных нарушений закона устанавливается Генеральной прокуратурой РФ. В требовании необходимо раскрывать выявленные факты нарушения федерального законодательства с указанием конкретных должностных лиц, допустивших эти нарушения. Мотивировка вынесения требования прокурора должна быть ясной, грамотной, аргументированной.

В описательной части требования прокурора перечисляются нарушенные правовые предписания материального и процессуального федерального законодательства, с указанием последствий, которые наступили или могут наступить в результате допущенных нарушений (признание доказательств недопустимыми; возвращение уголовного дела на дополнительное расследование; постановка оправдательного приговора лицу, причастному к совершению преступления; незаконное возбуждение или привлечение к уголовной ответственности и т. д.).

Наконец, в требовании прокурора должны излагаться конкретные предложения следователю, руководителю следственного органа (по уголовному делу, производство которого проводится в форме предварительного следствия), начальнику органа дознания, начальнику подразделения дознания (органу дознания) (по уголовному делу, производство которого проводится в форме дознания) по устранению допущенного нарушения. Полномочие по принятию решения по письменной информации следователя либо руководителя следственного органа о несогласии с требованием прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе дознания или предварительного следствия по требованию об устранении выявленных нарушений закона к руководителю вышестоящего следственного органа (ч. 6 ст. 37 УПК РФ).

В УПК РФ в ред. Закона № 87-ФЗ изложены статусные полномочия следователя (ст. 38 «Следователь») и руководителя следственного органа (ст. 39 «Руководитель следственного органа»).

Диспозициями указанных выше правовых норм по сравнению с ранее действовавшей редакцией расширен институт процессуальной самостоятельности следователя и руководителя следственного органа.

Следует иметь в виду, что процессуальный статус следователя (как совокупность его юридических прав, корреспондирующих им обязанностей, процессуального интереса и процессуальной ответственности) является единым для следователей всех следственных органов независимо от их ведомственной принадлежности. Таким образом, в научном плане следует сделать вывод о том, что единым формам, методам и средствам прокурорского надзора, а также процессуального руководства предварительным следствием соответствуют единые, универсальные процессуальные правомочия следователя.

Так, в соответствии с ч. 3 ст. 38 УПК РФ следователь вправе в случае несогласия с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, предоставить свои письменные возражения руководителю следственного органа, который информирует об этом прокурора.

Данное полномочие следователя является одним из элементов его процессуальной самостоятельности. Такое правомочие основано на праве следователя выразить свое аргументированное несогласие в части его сомнений в правомерности, законности и обоснованности требований прокурора. В этом случае указание прокурора блокируется процессуальной самостоятельностью следователя и не исполняется.

Вместе с тем прокурор, осуществляющий надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия, получив от руководителя следственного органа письменные возражения следователя и рассмотрев их по существу, вправе не согласиться с возражениями следователя, поддержанных руководителем следственного органа, и принять новое решение по выражению требования об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, с направлением его вышестоящему руководителю следственного органа.

Принятие такого решения является самостоятельной процессуальной формой осуществления надзорной деятельности прокурора. Механизм выражения такого решения установлен законодателем в ч. 6 ст. 37 УПК РФ.

В соответствии с ч. 6 ст. 37 УПК РФ прокурор в случае получения им возражений на его требование об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, от следователя или руководителя следственного органа направляет новое мотивированное требование об устранении нарушений федерального законодательства при расследовании уголовного дела руководителю вышестоящего следственного органа.

В случае получения возражений на требование прокурора и данного руководителя следственного органа прокурор вправе обратиться к Председателю Следственного комитета при прокуратуре РФ или руководителю следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) в зависимости от ведомственной принадлежности следственного органа, поддержавшего возражение следователя на требование прокурора.

При выраженном несогласии соответствующего руководителя федерального следственного органа прокурор вправе обратиться по существу сложившейся ситуации с информацией к Генеральному прокурору РФ, решение которого является окончательным.

Вместе с тем необходимо отметить, что законодательно предусмотрен и другой возможный вариант принятия прокурором решения в случае несогласия следователя с его требованием — это изъятие им уголовного дела у следователя, допустившего нарушения федерального законодательства в ходе предварительного следствия и передача его следователю Следственного комитета при прокуратуре РФ с указанием оснований такой передачи. Полномочие на выражение согласия дознавателю на возбуждение уголовного дела частного или частно-публичного обвинения в соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК РФ, а также на продление по ходатайству дознавателя срока проверки сообщения о преступлении до 30 суток в порядке требования ч. 3 ст. 144 УПК РФ.

Первое обозначенное по форме полномочие прокурора отражает один из механизмов процессуального выражения его участия в осуществлении уголовного преследования по уголовным делам, когда возникает необходимость проведения расследования в форме дознания в отношении достаточно узкой категории уголовных дел, относимых уголовно-процессуальным законом к категории дел частного и частно-публичного обвинения.

В указанном случае прокурор как организатор и процессуальный руководитель проведения дознания оценивает, насколько обоснованно ставится дознавателем вопрос о принятии процессуального решения о проведении расследования этой категории дел в публичном порядке при отсутствии письменного заявления потерпевшего или его законного представителя. И в этой части по своему характеру данное полномочие является надзорным процессуальным средством прокурора, позволяющим обеспечить неукоснительность исполнения дознавателем уголовно-процессуального закона.

Созвучно с формой обозначенного полномочия и право прокурора продлевать по ходатайству дознавателя срок проверки сообщения о совершенном или готовящемся преступлении до 30 суток. Это правомочие прокурора непосредственно выражает обязанность осуществлять действенный надзор за законностью и своевременностью принятия процессуальных решений органами дознания (дознавателями) по каждому сообщению о преступлении и максимально оперативно осуществлять проведение уголовного преследования лиц, их совершивших. Здесь важно уяснить, что только прокурору дано право решать вопрос о продлении дознавателю срока принятия решения по сообщению о преступлении и только при наличии фактических обстоятельств, подтверждающих необходимость проведения документальной проверки или ревизии.

Однако в организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания (дознавателей) по обозначенным полномочиям целесообразно Генеральной прокуратуре РФ показать конкретные основания, при которых прокуроры должны выражать согласие на возбуждение и проведение расследования в форме дознания уголовных дел частного и частно-публичного обвинения при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя (ч. 4 ст. 20 УПК РФ).

На наш взгляд, к таким относятся следующие основания: а) наличие высокого коэффициента совершенных преступлений данной категории в структуре преступных проявлений на определенной территории, значительно превышающего средний коэффициент такого рода преступлений по соответствующему субъекту РФ; б) повышенная социальная значимость преступного деяния, вызвавшего в связи с этим необходимость публичной реакции правоохранительных органов на широкий общественный резонанс; в) необходимость обеспечения государством своей функции охраны конституционных прав и свобод человека и гражданина, а также наличие иных обстоятельств, требующих публичного проведения уголовного преследования в целях реализации назначения уголовного судопроизводства.

Данные надзорные полномочия прокурора позволяют ему эффективно обеспечить надзор за законностью деятельности органов дознания при решении вопроса о возбуждении указанной категории уголовных дел и являются одновременно процессуальным средством, являющимся правовой гарантией защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, вовлекаемых в уголовный процесс в связи с совершением уголовных деяний, по которым проводится предварительное расследование в форме дознания. Полномочие по вынесению постановления об освобождении незаконно задержанного или лишенного свободы, а также незаконно помещенного в медицинский или психиатрический стационар либо содержащегося под стражей свыше установленного срока (ч. 2 ст. 10 УПК РФ).

Согласно п. 1.4 приказа Генерального прокурора РФ № 136 прокурор обязан своевременно принимать меры к пресечению необоснованного и незаконного применения к подозреваемым и обвиняемым мер процессуального принуждения. В случаях несоблюдения установленного ч. 3 ст. 92 УПК РФ срока сообщения прокурору о произведенном задержании принимать соответствующие меры прокурорского реагирования.

Названный приказ предписывает: проверять законность задержания подозреваемых по уголовным делам, принимать меры к выявлению и устранению нарушений порядка задержания, устанавливать соответствие данных, содержащихся в протоколе задержания, обстоятельствам происшедшего; незамедлительно проверять жалобы на незаконное задержание и нарушение прав задержанных; пресекать случаи задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений, на основании протоколов об административных правонарушениях; руководствуясь ч. 2 ст. 10 УПК РФ, своим постановлением немедленно освобождать всякого незаконно задержанного или лишенного свободы, а также незаконно помещенного в медицинский или психиатрический стационар либо содержащегося под стражей свыше срока, предусмотренного УПК РФ.

Обозначенное процессуальное решение, принимаемое прокурором на основании положений ч. 2 ст. 10 УПК РФ, является его полномочием, природа которого, с одной стороны, определяется надзорным характером статуса прокурора, а с другой — отражает его правоохранительную и правовосстановительную функции, так как важнейшей обязанностью прокурора является защита прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, а также иных лиц, чьи права и законные интересы были нарушены и подлежат восстановлению.

Изложенный вывод имеет важное теоретическое и практическое значение. В теоретическом плане при уяснении природы и пределов полномочий прокурора в правоотношениях с органами дознания и предварительного следствия принципиально важно иметь в виду, что полномочия прокурора неоднородны как по своему содержанию, так и по их назначению, однако подчинены единым целям: обеспечение законности при производстве предварительного следствия; осуществлению уголовного преследования по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения; обеспечение всем участникам уголовного судопроизводства на досудебных стадиях реальной возможности реализации своих прав и обязанностей, а также восстановление их нарушенных прав и законных интересов с обеспечением неотвратимости наступления юридической ответственности виновных в этом лиц.

В достижении обозначенных выше целей заключается сущность процессуального интереса прокурора, поэтому в таком формате и в такой правовой конструкции, на наш взгляд, должно совершенствоваться уголовно-процессуальное законодательство, регулирующее процессуальный статус прокурора в уголовном процессе.

В практическом плане органы прокуратуры, осуществляя прокурорский надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, должны выработать единую методику правообеспечительного и правовосстановительного механизмов на каждой стадии досудебного производства, начиная от стадии возбуждения уголовного дела и заканчивая стадией принятия прокурором решения по уголовному делу, поступившему к нему с обвинительным заключением (обвинительным актом).

И здесь, несомненно, важное место занимает процессуальное полномочие прокурора обеспечить конституционный принцип неприкосновенности личности и допустимости таких действий только в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства при применении процессуальных мер принуждения, а также ограничения личной свободы в связи с помещением в медицинский или психиатрический стационар.

Однако указанное выше надзорное полномочие прокурора не имеет четкого и развернутого нормативно-правового закрепления в актах Генеральной прокуратуры РФ, в связи с этим в практике прокурорского надзора в каждом регионе наработан разноплановый опыт, который требует обобщения и закрепления в нормативно-правовом порядке. Полномочие по утверждению постановления дознавателя о прекращении производства по уголовному делу (п. 13 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Очевидно, что такое решение, принимаемое прокурором, подтверждает его надзорный и одновременно организационнораспорядительный характер. Это полномочие наглядно свидетельствует о прямом (непосредственном) участии прокурора в решении процессуальной «судьбы» уголовного дела и уголовного преследования на основе законности и обоснованности обвинения.

Утверждение прокурором постановления дознавателя о прекращении производства по уголовному делу возможно только после уяснения прокурором вопроса о том, насколько полно, всесторонне и объективно проведено расследование по всему предмету доказывания на основе соблюдения законности, т. е. соблюдения точного, безусловного и единообразного исполнения требований уголовно-процессуального и уголовного законодательства органом дознания и его должностными лицами, осуществляющими производство по уголовному делу.

При выявлении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе дознания, которые не позволяют сделать обоснованный вывод о наличии оснований к прекращению уголовного дела и (или) уголовного преследования в соответствии с требованиями ст. 24—28 УПК РФ, прокурор не утверждает постановление дознавателя и принимает постановление о его отмене в связи с его незаконностью и (или) необоснованностью. Он в данном случае в соответствии с предоставленными ему правомочиями обязан дать дознавателю письменное указание о направлении дальнейшего расследования, а также вынести требование об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе производства дознания.

В случае утверждения прокурором постановления дознавателя о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям в отношении подозреваемых и обвиняемых по основаниям, установленным п. 1, 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, прокурор обязан принять установленные УПК РФ меры по реабилитации этих лиц.

Правовая конструкция сочетания системных, взаимосвязанных и взаимообусловленных процессуальных действий прокурора, вызываемых необходимостью принятия решения об утверждении постановления дознавателя о прекращении уголовного дела, позволяет прокурору обеспечивать режим законности при принятии решения по результатам расследования уголовных дел органами дознания.

К группе надзорных полномочий прокурора относятся также полномочия по проверке исполнения требований закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, даче согласия дознавателю на возбуждение перед судом ходатайств о производстве процессуальных действий, которые допускаются на основании судебного решения, участию в судебных заседаниях при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов, разрешаемых в порядке ст. 29, 125 и 165 УПК РФ.

Анализ обозначенных и исследованных выше правовых процессуальных средств прокурора, опосредствующих движение обвинения, организационно-распорядительных и надзорных групп правомочий прокурора в их взаимосвязи и единстве, показывает, что они по своему назначению выступают, с одной стороны, как формы осуществления уголовного преследования, проводимого прокурором на основании ст. 21 УПК РФ, а с другой — как процессуальные формы реализации его надзорных функций, посредством которых в их совокупном единстве осуществляется продвижение выдвинутого подозрения, а затем и обвинения в ходе уголовного преследования, осуществляемого на основе законной и обоснованной процессуальной дея- дельности органов предварительного расследования и их должностных лиц.

В то же время с научной точки зрения, сгруппировав эти полномочия по назначению и оценив их с позиции достаточности и результативности осуществления прокурором эффективного уголовного преследования и обеспечения надзорной деятельности за последовательным продвижением обвинения на условиях его законности и обоснованности, наглядно прослеживаются несоответствие и разбалансированность отдельных форм процессуальных полномочий прокурора, опосредствующих движение обвинения по отношению к стоящим перед прокурором целям и задачам, вытекающим из правовых норм уголовно-процессуального законодательства РФ и Закона о прокуратуре.

На наш взгляд, неэффективными, искусственными выглядят такие процессуальные формы, как вынесение мотивированных постановлений о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопросов об уголовном преследовании, об отмене незаконных или необоснованных постановлений следователя о прекращении или приостановлении уголовного дела.

По правовой конструкции все решения прокурора, принимаемые в форме постановления о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для принятия последними процессуальных решений о восстановлении нарушенных законных прав личности, государства и общества, являются абсурдными, так как они направляются в орган, где эти нарушения совершены, что по существу выглядит и расценивается, по меньшей мере, как проявление со стороны законодателя поощрения такой противоправной деятельности.

Следует особо отметить, что с позиции науки уголовного процесса законодательно закрепленное запрещение прямых непосредственных процессуальных форм принятия решений прокурором, направленных на защиту и восстановление законных прав и интересов участников уголовного судопроизводства, является нарушением основополагающего принципа уголовного процесса — охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве (ст. 11 УПК РФ).

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о необходимости законодательной корректировки полномочий прокурора на досудебных стадиях процесса посредством представления ему права возбуждения уголовного дела, изменения и предъявления нового обвинения обвиняемым, а также принятия постановлений об отмене незаконных и необоснованных постановлений органов предварительного следствия и их должностных лиц. При этом, как мы полагаем, процессуальная самостоятельность следователя такими актами прокурора не будет нарушаться ввиду наличия его права на обжалование процессуальных решений надзирающего прокурора.

При определении полномочий прокурора, имеющих четко выраженный характер надзорной направленности, следует иметь в виду, что надзорные полномочия — это такие формы деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве на его досудебных стадиях, которые выражают сущность деятельности прокурора как должностного лица специальной системы органов государства по надзору за соблюдением Конституции РФ и исполнением федеральных законов при осуществлении уголовного преследования в процессе расследования уголовных дел.

Для правильного определения круга надзорных полномочий прокурора в досудебном производстве по уголовному делу в целях их отграничения от полномочий, относящихся к другим классификационным группам, существенное значение имеет понимание самого термина «прокурорский надзор». Данная задача также усложняется отсутствием законодательного решения этого вопроса.

В юридической литературе было предложено несколько подходов. Наибольшее распространение получило мнение, что прокурорский надзор — это специфическая деятельность государственных федеральных органов прокуратуры, осуществляемая от имени Российской Федерации и состоящая в проверке точности соблюдения Конституции РФ и исполнения законов, действующих на ее территории[215]. Данная позиция в целом не вызывает возражений, поскольку она не противоречит закону. Тем не менее сводить прокурорский надзор к проверке, т. е. к одному из методов осуществления надзорной деятельности, неверно.

Более правильным, как представляется, следует признать подход к определению прокурорского надзора как государственновластного наблюдения за соблюдением Конституции РФ и единообразным исполнением правовых предписаний других законодательных нормативных правовых актов с правом принятия мер к восстановлению нарушенных прав и законных интересов человека, гражданина, государства и общества[216].

Подобные «разночтения» применительно к одному из основополагающих понятий юридической науки создают неопределенность в подходах к определению места и роли прокурора в системе правовых отношений с его участием, в том числе в уголовном судопроизводстве. На наш взгляд, государственно-властное наблюдение за единообразным и неукоснительным исполнением правовых предписаний ставит прокурора в положение государственного гаранта реализации основного назначения уголовного судопроизводства. В то же время такое понимание сущности надзора, осуществляемого прокурором, не влечет вывода о его безынициативности, поскольку предполагает активное применение различных средств реагирования на выявленные нарушения.

Исследуя вопросы дифференциации полномочий прокурора в уголовном судопроизводстве на его досудебных стадиях, необходимо отметить, что существует целая группа полномочий, которые в науке уголовного процесса обозначаются как иные полномочия.

К иным полномочиям, предусмотренным УПК РФ для прокурора в стадиях досудебного производства по уголовному делу, относятся, в частности, полномочия: на направление уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду (п. 3 ч. 1 ст. 221); изменение объема обвинения либо квалификации действий обвиняемого по уголовному законодательству о менее тяжком преступлении (ч. 2 ст. 226); возвращение уголовного дела для пересоставления обвинительного акта (п. 2 ч. 1 ст. 226); направление уголовного дела, по которому проводилось дознание, для дальнейшего производства предварительного следствия (п. 4 ч. 1 ст. 226); отмену ранее избранной обвиняемому меры пресечения в случае, предусмотренном ч. 2 ст. 221.

При этом в зависимости от правовой природы и решаемых задач обозначенные полномочия могут быть отнесены к какой- либо из рассмотренных выше групп. Необходимо, однако, иметь в виду, что приведенная здесь классификация полномочий прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства имеет весьма условный характер. Об этом свидетельствуют значительные затруднения, а в некоторых случаях — и невозможность четкого разграничения полномочий прокурора по группам ввиду того, что некоторые из них сочетают признаки двух или даже всех трех видов.

Характеризуя процессуальное положение прокурора в досудебном производстве по уголовному делу, следует обратить внимание на сложность уяснения вопроса о том, какие именно должностные лица прокуратуры охватываются понятием «прокурор» как субъект исследованных выше полномочий. Из текста ч. 5 ст. 37 УПК РФ следует, что полномочиями прокурора в уголовном процессе, предусмотренными этой статьей, наделены только прокуроры и их заместители. Эта норма ст. 37 УПК РФ находится в противоречии с понятием «прокурор», данным в п. 31 ст. 5 УПК РФ, где указано, что «прокурор — Генеральный прокурор и подчиненные ему прокуроры, их заместители и помощники, участвующие в уголовном судопроизводстве и наделенные соответствующими полномочиями федеральным законом о прокуратуре».

Изложенная законодательная позиция свидетельствует о том, что именно Закон о прокуратуре должен был бы определять, кто из работников прокуратуры пользуется правами прокурора и какими именно полномочиями он наделен в уголовном судопроизводстве. Однако и в нем не всегда имеются соответствующие нормы. Учитывая изложенное, говоря о тех или иных полномочиях прокурора в уголовном судопроизводстве, необходимо в каждом случае уточнять, какой именно прокурор является их субъектом.

Исходя из содержания настоящего исследования, к общим выводам и предложениям научно-теоретического характера отнесем следующие. Процессуальное положение (процессуальный статус) прокурора в производстве по уголовным делам основано и определяется: а) необходимостью соединения задач обвинительной и правоохранительной (правозащитной) деятельности при производстве предварительного расследования уголовных дел и осуществлении уголовного преследования лиц, нарушивших уголовный закон; б) обязанностью обеспечения государством в уголовном судопроизводстве беспристрастности, непредвзятости и процессуальной ответственности всех участников досудебного производства. В доктрине уголовного процесса следует признать обоснованным вывод, что полномочия прокурора в ходе досудебного производства по уголовным делам, их системная дифференциация на процессуальные, определяющие направления обвинения, надзорные и организационно-распорядительные определяются следующими целями уголовного судопроизводства:

а)              государственная защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений;

б)              государственная защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод;

в)              предоставление государством гарантий охраны прав и свобод человека и гражданина всем участникам уголовного судопроизводства, обеспечение им реальной возможности беспрепятственного осуществления этих прав и свобод;

г)              необходимость одномоментного решения о назначении уголовного судопроизводства, выражающегося в проведении уголовного преследования, назначении виновным справедливого наказания и отказе от уголовного преследования невиновных, освобождения их от наказания, реабилитации каждого, кто необоснованно подвергнут уголовному преследованию. Полнота, достаточность, эффективность и пределы процессуальных форм и средств прокурорских полномочий в уголовном судопроизводстве на досудебных стадиях должны объективно корреспондировать и функционально совмещаться друг с другом в формате всех трех классификационных групп полномочий прокурора, обозначенных в исследовании. Процессуальные полномочия прокурора, опосредствующие движение обвинения, должны отражать возможности реализации надзорных и организационно-распорядительных полномочий, и наоборот. Недопустимо создавать правовую ситуацию разба- лансированности взаимодействия этих способов и средств, выражающих правомочия прокурора по всей ее трехэлементной конструкции.

Иными словами, эффективным надзорным полномочиям должны соответствовать действенные процессуальные полномочия, определяющие направление обвинения, а эффективные организационно-распорядительные полномочия должны обеспечить действенность как процессуальных, так и надзорных полномочий. На наш взгляд, эти общетеоретические правила должны лежать в основе законодательного решения проблем при совершенствовании действующего уголовно-процессуального законодательства, регулирующих статусные полномочия прокурора. В законотворческом порядке в норму ч. 2 ст. 21 УПК РФ целесообразно добавить абзац следующего содержания: «Уголовное преследование, осуществляемое субъектами, указанными в части 1 настоящей статьи, реализуется посредством соединения задач обвинительной и правоохранительной деятельности. Прокурор посредством своих полномочий, установленных настоящим Кодексом, обеспечивает беспристрастность, состязательность и процессуальную ответственность участников уголовного судопроизводства, на которых возложена обязанность устанавливать события преступления и изобличать лиц, совершивших эти преступления». Для создания необходимых правовых условий обеспечения продвижения по стадиям досудебного производства обвинения на условиях его законности и обоснованности, исходя из соблюдения разумного соотношения процессуальных прав прокурора, определяющих направление движения обвинения, с его полномочиями организационно-распорядительного и надзорного характера, в порядке законотворческой инициативы, целесообразно:

а)              внести соответствующее дополнение в ч. 2 ст. 37 УПК РФ следующего содержания:

«— возбуждать уголовное дело в порядке, установленном настоящим Кодексом, поручать его расследование следственному органу или органу дознания в соответствии со статьей 151 настоящего Кодекса;

— отменять незаконные и (или) необоснованные постановления следователя в порядке, установленном настоящим Кодексом;

— изменять или предъявлять новое обвинение по уголовным делам, находящимся в производстве следователя, органа дознания или дознавателя, в порядке, установленном настоящим Кодексом».

При принятии этих дополнений необходимо внести соответствующие изменения в нормы уголовно-процессуального закона, системно закрепляющие и устанавливающие эти процессуальные правила в соответствующих главах и статьях закона;

б)              в ч. 4 ст. 3171 УПК РФ: после слов «руководителю следственного органа» добавить слова «прокурору или в районный суд по месту предварительного следствия», а ч. 2 ст. 3172 УПК РФ дополнить словами «или районный суд по месту предварительного следствия»;

в)              дополнить ч. 1 ст. 221 УПК РФ п. 4 следующего содержания: «4) о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным статьями 24—28 настоящего Кодекса»;

г)              в п. 2 ч. 1 ст. 221 УПК РФ после слов «со своими письменными указаниями» добавить дополнительный абзац следующего содержания: «При утверждении обвинительного заключения прокурор вправе своим постановлением исключить из него отдельные пункты обвинения либо переквалифицировать обвинение на менее тяжкое». В правовых актах Генеральной прокуратуры РФ в порядке регламентации организационной деятельности прокурора по осуществлению надзора за исполнением законов на досудебных стадиях производства по уголовному делу целесообразно устанавливать следующие нормативно-правовые требования:

а)              проверку постановлений нижестоящих прокуроров на предмет их обоснованности проводить: систематически, не реже одного раза в месяц; при проведении плановых проверок; при поступлении информации и иных сигналов на незаконные действия (бездействие) прокурорских работников;

б)              проверку законности и обоснованности постановления дознавателя проводить и в отношении таких процессуальных актов, как постановление: о производстве обыска и выемки в нежилых помещениях, личного обыска подозреваемого; о признании потерпевшим вследствие совершенного преступления; о признании гражданским истцом и ответчиком; о признании обвиняемым; об установлении или определении сроков рассмотрения сообщений о преступлениях до 10 суток; об отказе в приобщении представленных доказательств к материалам уголовного дела или об их истребовании и исследовании в порядке ст. 86 УПК РФ; о признании доказательств недопустимыми в порядке ст. 88 УПК РФ; об удовлетворении или отказе в удовлетворении ходатайства подозреваемого, обвиняемого, его защитника, потерпевшего, его законного представителя и представителя, эксперта, а также гражданского истца и ответчика, их представителей о производстве процессуальных действий или принятии процессуальных решений; о производстве выплат реабилитированному вследствие причинения имущественного вреда и возврате имущества в порядке ч. 4 ст. 135 УПК РФ; о соединении уголовных дел; о выделении из уголовного дела в отдельное производство другого уголовного дела; о восстановлении утраченного уголовного дела; о производстве освидетельствования подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля в порядке ст. 179 УПК РФ; о назначении экспертиз. Для реального обеспечения прокурором возможности проведения проверки законности и обоснованности постановлений дознавателя на основании ч. 2 ст. 30 Закона о прокуратуре целесообразно вменить в обязанность органов дознания (дознавателей) направлять надзирающему прокурору копии принятых постановлений дознавателя в течение 24 часов с момента их принятия.