Из законодательного определения наказания видно, что оно направлено на правовой статус личности . Как отмечал А.А. Жижиленко, "поскольку мы признаем, что наказание как вид правоохранительных средств заключает в себе отнятие у человека принадлежащего ему блага или умаление его, мы должны сказать, что все те меры, которые этого элемента в себе не заключают, не являются наказанием, хотя бы применение их и вызывалось наличностью преступного деяния" . -------------------------------- А.Э. Жалинский считает, что личный характер наказания лишь подтверждает теорию объекта наказания как личности в правовом, социальном и биологическом смыслах. Рассматривая обозначенные им аспекты, можно заключить, что в понимании автора воздействию подвергается личность: - как часть животного мира и вершина его эволюционного развития (homo sapiens), с присущими человеку анатомическими, генетическими, физиологическими и иными особенностями, составляющими биологический аспект; - в социальном смысле как отдельно взятый человек, достигший определенного уровня психологического развития и обладающий устойчивыми психическими свойствами; являющийся продуктом индивидуального опыта и социального взаимодействия и одновременно отдельной составляющей общественной организации, характеризующейся совокупностью уникальных индивидуальных черт, общественных связей и ролевых функций; как субъект социальных отношений и сознательной деятельности, свободно и ответственно определяющий свою позицию среди других посредством проявления мотивов поведения и практических действий, интересов, склонностей, мировоззрения и прочих черт; - в правовом - гражданин, наделенный правами и обязанностями, охраняемыми и гарантированными государством, и реализующий их в тех или иных урегулированных правом отношениях (см.: Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. М., 1998. С. 368). Анализ этой позиции см.: Чучаев А.И., Фирсова А.П. Уголовно-правовое воздействие: понятие, объект, механизм, классификация. М., 2010. С. 93 - 95. Жижиленко А.А. Очерки по общему учению о наказании. Пг., 1924. С. 11. Содержание объекта наказания изменялось на протяжении всей истории. Так, согласно Русской правде подвергались воздействию главным образом имущественные права виновного. Денежные взыскания уплачивались за различные по тяжести и характеру преступления в виде штрафа в пользу государства (вира, продажа) и компенсации потерпевшему (урок, головничество). Исключительные меры составляли поток и разграбление (ст. ст. 35, 83, 84 Русской правды). Содержание потока заключалось в изгнании из общины, разграбление лишало виновного имущественных прав путем конфискации, а также трудовой свободы посредством превращения в холопов самого преступника и членов его семьи . Русская правда не знает наказания в виде смертной казни. -------------------------------- См.: Российское законодательство X - XX веков / Под ред. О.И. Чистякова: В 9 т. М., 1984. Т. 1: Законодательство Древней Руси. С. 87. Рассматриваемый период характеризуется отсутствием принципа личной ответственности за вину. Так, господин мог выкупить холопа у потерпевшего, уплатив последнему двойную цену вознаграждения (ст. 46, 63, 65 Русской правды) . В иных случаях объектом уголовного наказания мог выступать правовой статус членов семьи виновного (ст. ст. 83, 84 Русской правды) и имущественные интересы жителей местности, на территории которой произошло преступление (ст. 3 Русской правды). -------------------------------- Как отмечает В.И. Сергеевич, господа должны были быть вызываемы в суд при слушании дел об их рабах для ограждения своих интересов. В Новгороде это право было формально признано, в других местах, возможно, практиковалось (см.: Сергеевич В.И. Древности русского права: В 3 т. М., 2006. Т. 1: Территория и население. С. 91). Псковская судная грамота вводит новые виды наказания - смертную казнь и заключение в колодки. Смертная казнь обозначается формулой "живота не дати" и применяется за совершение особо тяжких преступлений, таких как конокрадство, поджог, измена, кража из храма (ст. ст. 7, 8). Сословно-представительная монархия соответственно высокой оценке объекта посягательств, непосредственно направленных против государственных основ и интересов общественной элиты, производит усиление и карательных мер. Продолжают иметь место нормы о возмещении вреда потерпевшему. Более того, несостоятельный преступник мог быть отдан истцу в холопы до отработки долга (ст. 10 Судебника 1497 г.), что влекло существенное изменение правового статуса виновного, в особенности если последний относился до этого к категории свободных лиц. Однако имущественные взыскания перестают носить доминирующий характер, законодатель начинает затрагивать иные стороны правового статуса личности: права на телесную целостность и неприкосновенность, свободу, жизнь. По Судебникам 1497 и 1550 гг. получает распространение новый вид воздействия - торговая казнь, представляющая собой телесное наказание в виде битья кнутом. Количество ударов нормативно не устанавливалось и, как полагают исследователи, определялось судом, исходя из конкретных обстоятельств дела . Зачастую торговая казнь дополнялась тюремным заключением как на неопределенный срок, так и пожизненно (ст. ст. 8 - 13, 33, 34, 52, 56 Судебника 1550 г.). Достаточно часто закон предписывает в наказание и саму смертную казнь: "живота не дати, казнити смертною казнью" (ст. ст. 8, 9, 11, 13, 39 Судебника 1497 г.; ст. ст. 5, 6, 57, 59 - 61 Судебника 1550 г.). -------------------------------- См. подробнее: Рожнов А.А. Уголовное право Московского государства (XIV - XVII вв.). Ульяновск, 2007. С. 60. В целях устрашения исполнение наказания производилось прилюдно в местах большого скопления народа, что ограничивало не только права личности на здоровье и физическую неприкосновенность, но и ущемляло честь и достоинство осужденного. По свидетельству историков, данная мера часто представляла замаскированный вид смертной казни и понималась исполнителями как приказание засечь преступника до смерти, особенно в случаях, когда исполнять ее предписывалось "без пощады" (см. об этом: Российское законодательство X - XX веков / Под ред. О.И. Чистякова: В 9 т. М., 1985. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. С. 73). Последующие эпохи еще более характеризуют жестокость наказания, в особенности за преступления против религии, государства и монарха, сословный характер и неопределенность санкций. По Соборному уложению 1649 г. главенствующими становятся смертная и торговая казни. Формируются различные виды телесных наказаний и наказаний в виде лишения свободы. По справедливому замечанию К.А. Сыча, свобода личности в условиях господства крепостного права не могла составлять годный объект уголовно-правового воздействия, поэтому в большинстве своем использовалась лишь наряду с лишением личности других благ (чести, гражданских и политических прав, свободы трудовой деятельности) . -------------------------------- См.: Сыч К.А. Уголовное наказание и его состав: теоретико-методологические аспекты исследования: Дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2001. С. 45. Уложение предусматривает возможность употребления заключенных на различного рода работах (XXI, 9), а ссыльным предписывает "в окраинных городах быть, в какой чин пригодится" (XXI, 9, 10). Уголовное право продолжает отстаивать интересы потерпевшего от преступления, предусматривая возмещение материального и морального вреда (I, 5 - 7). Несостоятельному должнику денежные штрафы могли заменяться телесным наказанием (X, 91). Из числа мер, посягающих на имущественные права виновного, наибольшее распространение имела конфискация имущества (II, 5, 9; XXI, 14, 17), при этом в ряде случаев усматривается соответствие характера содеянного и наказания за него. Следует отметить, что объектом уголовного наказания продолжает оставаться правовой статус не только виновного. Правоограничения могли налагаться на членов семьи осужденного (II, 9; XXI, 73), господина дворового холопа (XXI, 66, 67) и ряд иных лиц. В ряде норм (II, 6 - 10) Уложение устанавливает начало личной ответственности, исключая наказание жен и детей изменников . -------------------------------- Н.Д. Сергеевский отмечает декларативность данных положений. "Слабость судебно-следственной власти, с одной стороны, и слабость средств полицейского надзора - с другой, вызывали действительную, практическую необходимость возлагать кару на лиц подозрительных и опасных, хотя бы виновность их не была доказана" (Сергеевский Н.Д. Наказание в русском праве XVII века. СПб., 1887. С. 67). В некоторых случаях в качестве наказания государственной властью определяются церковные наказания, которыми являлись публичное покаяние в церкви и отсылка в монастырь или к духовным властям. Однако описание содержания таких мер и неопределенность формулировок оснований применения ("за неистовство", "за скорбь и за изступление ума", "от пьянства вытрезвить") не позволяют говорить об их особой мягкости. Они включают комплексные обременения и затрагивают не только честь и достоинство лица, но и прочие социальные ценности: свободу, труд, физическую неприкосновенность . Можно только предполагать, что по условиям содержания такие меры, ограничивающие свободу лица, были более благоприятны, чем зарождающиеся учреждения пенитенциарной системы. -------------------------------- См.: Сергеевский Н.Д. Наказание в русском праве XVII века. С. 247 - 249. Разрыв с историческими традициями, усиление монархии и укрепление военной мощи приводят к ужесточению репрессий. Российское уголовное законодательство начала XVII в., преследуя цели устрашения и извлечения государственной пользы, в качестве объектов воздействия использует жизнь, свободу, здоровье, телесную целостность, имущественные и трудовые права, а также иные ценные для личности блага. В Воинском артикуле Петра I доминирующее положение занимает смертная казнь (арт. 1, 3, 19, 20, 24, 97 - 99, 137 - 140, 154, 155, 160 - 163 и др.). Ее исполнение зачастую зависело от характера совершенного деяния и сопровождалось особыми страданиями виновного. Широко применялись болезненные и членовредительские телесные наказания. Осужденные могли ограничиваться в свободе посредством ссылки (на определенный срок и бессрочно) и ссылки в каторжные работы (на галеры, строительство различных объектов) (арт. 167, 170), а также тюремного заключения (арт. 158). Ссылка в каторжные работы и ссылка на поселение приобретают все более отчетливые различия и становятся основными видами наказания. Косвенно свидетельством распространения ссылки может служить Указ от 8 января 1765 г., по которому свобода и трудовые права крепостных крестьян, "по продерзостному состоянию заслуживающих справедливое наказание", могли быть ущемлены по усмотрению помещиков посредством осуществления уголовной юрисдикции и ссылки крестьян на каторжные работы. Это максимальные возможности, предоставленные помещикам на протяжении всего времени существования крепостного права в России . -------------------------------- См. об этом: Российское законодательство X - XX веков / Под ред. О.И. Чистякова: В 9 т. М., 1987. Т. 5: Законодательство периода расцвета абсолютизма. С. 499. Законодатель не перестает подвергать воздействию имущественные права виновного, применяя штрафы и конфискацию имущества. При этом характер совершенного преступного посягательства не принимается во внимание при установлении меры воздействия за него. Так, конфискация не обязательно применялась за корыстные или корыстно-насильственные преступления, виновный мог "живота лишен быть" и за общественно опасные деяния против религии, личности государя, военной службы (арт. 4, 5, 19, 20, 22, 23, 99 и др.). Вводится особая система наказаний в отношении лиц, обладающих специальным правовым статусом военнослужащего. Так, офицеры могли подвергаться отставлению от службы (арт. 71), лишению чина и достоинства (арт. 114, 115, 128, 134), службе в качестве рядового, аресту у профоса (палача) (арт. 11), вычету из жалования (арт. 8, 100) и др. . -------------------------------- См. об этом подробнее: Муфтиев Р.Г., Сидоркин А.И. Воинские наказания в русском праве XVI - начале XX в. Уфа, 2008. XVIII в. вносит в карательную деятельность новые формы, в числе наиболее тяжких мер такого рода находился новый вид наказания - шельмование. Оно заключалось в позорном обряде лишения прав состояния: "прибивания имени осужденного к виселице", преломления над ним шпаги (если преступник был дворянином) и исключения его из общества честных людей. Одним из последствий шельмования было то, что виновный лишался покровительства законов, поэтому посягательства на него не влекли ответственности. Особые виды воздействия составляют и церковные наказания, к примеру, уже упоминавшееся церковное публичное покаяние (толкования к арт. 1, 6, 8). Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. предусматривает сложную систему мер принуждения, включая общие наказания, дополнительные (ст. 61), особенные наказания за преступления и проступки по службе (ст. 65). Юридическая техника отражения объекта в лестницах уголовных и исправительных наказаний заключалась в переходе от наиболее к менее правоограничительным (ст. ст. 17, 30 Уложения). Обязательным дополнительным наказанием по Уложению 1845 г. выступало лишение прав ("эволюционированное" шельмование). По объему правопоражения различались три его вида: максимум - лишение всех прав состояния; средний - всех особенных прав и преимуществ и минимум - некоторых прав и преимуществ. Осужденный лишался не только сословных, политических и имущественных прав, но и семейных (супружеских, родительских). Содержание ограничений находилось в непосредственной зависимости от правового статуса виновного и являлось неравномерным для лиц различных сословий . В ряде случаев правовой статус осужденного определялся конкретно (к примеру, ст. 43), однако большинство норм были отсылочными. -------------------------------- См. подробнее: Алексеев В.И. Институт лишения прав как дополнительное наказание по Уложению о наказаниях 1845 г. // Российский следователь. 2006. N 4. С. 59. Последствием лишения лица "полноты средств юридической защиты и законного проявления своих сил и способностей" становился особый "правовой статус бесправия" . -------------------------------- Фойницкий И.Я. На досуге: сборник юридических статей и исследований с 1870 года. СПб., 1898. Т. 1. С. 582 - 583. По замечанию П.Д. Калмыкова, лишение лица покровительства закона ставило его в более уязвимое положение по сравнению с приговоренным к смерти, поскольку предоставляло "полную свободу всякому нанести ему всевозможный вред" . -------------------------------- Калмыков П.Д. Учебник уголовного права. Часть Общая. СПб., 1866. С. 53. Однако А.В. Лохвицкий приходит к выводу, что понятие гражданской смерти представляет собой фикцию. Автор основывается на нормах Устава о ссыльных, согласно которым за осужденными сохранялись права на имущество, приобретенное в месте ссылки, возвращалось прежнее движимое имущество, взятое с собой, поощрялось заключение браков, а по истечении 10 лет они могли поступить в "звание государственных крестьян" и приобрести вытекающий из этого правовой статус . -------------------------------- См.: Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. СПб., 1867. С. 77. Схожей точки зрения придерживается И.Я. Фойницкий . При этом он отмечает, что положения специального закона относятся только к лицам, лишенным всех прав состояния; следовательно, лишенные всех особенных прав и некоторых прав находились в более неблагоприятном положении . -------------------------------- См.: Фойницкий И.Я. На досуге. С. 593. См.: Там же. С. 593. Основными отличиями наказаний, затрагивающих свободу осужденного, на тот момент являются исполняющие их учреждения и характер принудительной трудовой деятельности (например, ст. ст. 45, 58, 59, 282, 283 Уложения 1845 г.; ст. ст. 3, 4 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 г.). Однако по свидетельству историков, разнообразие видов лишения свободы носило умозрительный характер. Какой-либо координации работы о приведении режима учреждений, исполняющих наказания в виде лишения свободы, в соответствие с нормативными установлениями не велось. Как следствие, данные учреждения во многом развивались самостоятельно, условия содержания в них практически не отличались либо более мягкие виды наказаний оказывались суровее, чем более строгие. В этот период телесные наказания продолжают играть существенную роль, выполняя замену лишения свободы розгами либо осуществляя дисциплинарное воздействие на осужденных. По Уставу 1864 г. о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, несовершеннолетние вместо наказания могли отдаваться на попечение родителей (опекунов и иных родственников) "для домашнего исправления" (ст. 11) и быть помещаемы в специальные исправительные приюты (ст. 6). Более того, законодателем вводятся пределы воздействия наказаний в отношении указанной категории осужденных. Так, мировым судьям предписывается лицам от 10 до 17 лет назначать наказания в половинном размере (ст. 11). Ограничения устанавливаются и по уголовно-правовому воздействию на женщин и престарелых лиц (ст. ст. 74, 77 Уложения). Допускалось применение дополнительных наказаний, ряд из которых носил церковный характер (внушение от духовного лица, церковное покаяние), другие имели своим объектом достоинство личности (опубликование сведений об осуждении в столичной и губернской прессе), имущественные (конфискация всего или части имущества) и трудовые (запрещение производства прежнего ремесла или промысла) права виновных. Следует особо отметить, что высылка за границу применялась в качестве дополнительного наказания лишь в отношении иностранных граждан (ст. ст. 58, 75, 209 Уложения). За преступления и проступки по должности и службе могли назначаться особые виды наказаний: исключение из службы, отрешение от должности, вычет из времени службы, удаление от должности, перемещение с высшей должности на низшую (ст. 65 Уложения). Уголовное уложение 1903 г. существенно упростило систему уголовного наказания, сохранив при этом достаточное разнообразие возможных правоограничений. Преобладающим объектом принудительного воздействия продолжает оставаться свобода лица, при этом были снижены максимальные сроки заключения, полностью исключено применение телесных наказаний, сокращена возможность назначения смертной казни и наказания в виде поражения прав. Перестает иметь место публичный характер приведение приговора в исполнение. Система наказаний в меньшей мере определяется социальным статусом виновного и все более зависит от наличия специального правового статуса в соответствии с профессиональными качествами (ст. 22) и половозрастными признаками лица (ст. ст. 56 - 58). Характер, объем и сроки правоограничений каждого из наказаний четко определены. Распространение прогрессивных взглядов на наказание и его роль в обществе и государстве порождает особый научный интерес к определению "объекта карательного воздействия" начиная со второй половины XX в. Поскольку в этот период развития уголовного права реагирование государства на преступное деяние, как правило, сводилось к наказанию, уголовно-правовые отношения именуются "карательными" и отсутствует упоминание иных аналогичных терминов более широкого значения. При этом содержание объекта наказания трактовалось неоднозначно, а зачастую и диаметрально противоположно, что порождало оживленные споры и дискуссии среди представителей разных научных школ. Между тем представляется, что "многие разногласия философов только кажущиеся, вследствие различия терминологии и неточной формулировки положений" . -------------------------------- Продан И.С. Познание и его объект (оправдание здравого смысла). Харьков, 1913. Ч. 1. С. XIII. Наиболее распространенной являлась точка зрения социологической школы уголовного права, согласно которой общий объект уголовного наказания составляет личность человека, виновного в совершении преступления . К примеру, П.Д. Калмыков полагал, что наказание есть зло или страдание, претерпеваемое виновным в ответ за содеянное. Столь широкое определение самой меры воздействия позволило ему заключить, что наказание "обнимает собою всю сферу бытия человека и относится одинаково к миру религиозному, миру нравственному и миру общественному" . -------------------------------- См., например: Познышев С.В. Основные начала науки уголовного права. С. 36. Калмыков П.Д. Указ. соч. С. 145. Объектом воздействия Д.А. Дриль называл "преступного человека" и "многообразные особенности его преступности" как более или менее стойкое внутреннее состояние, которое при наличии внешних условий предрасполагает к совершению преступлений . -------------------------------- См.: Дриль Д.А. Уголовное право. СПб., 1909. С. 16, 17. Наиболее целостная концепция объекта наказания как личности преступника принадлежит И.Я. Фойницкому. Объектом уголовной кары он предлагал считать "личную преступность" или "состояние преступности", заключающееся в совокупности личных данных, предрасполагающих к преступлению и проявившихся в нем . Основным постулатом концепции объекта данного автора является взгляд на наказание как на меру борьбы с условиями преступной деятельности. "Бороться с преступностью, - пишет он, - значит бороться с влияниями, вызывающими ее, и тем успешнее борьба с преступностью, чем более вызывающие ее влияния поддаются напору противоположных мер" . -------------------------------- См.: Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 46. Фойницкий И.Я. Программа русского уголовного права. М., б. г. С. 153. Сторонниками теории личного состояния преступности выступали также В.В. Есипов и П.Д. Калмыков. В их интерпретации она приобретает несколько иное звучание за счет философского обоснования объекта воздействия законом трехчленного диалектического развития. По философии идеалистического пантеизма Гегеля, сущность всего составляет саморазвивающаяся идея, а окружающая действительность - ряд ее беспрерывных воплощений, включающих в себя три стадии. Первоначально идея определяет сама себя и получает ограничивающее ее конкретное содержание (тезис); затем по естественному порядку идея переходит к отрицанию поставленной определенности (антитезис); завершает процесс объединение предыдущих моментов в новом, третьем (синтез) . -------------------------------- См.: Чубинский М.П. Курс уголовной политики. Ярославль, 1909. С. 229. Исходя из этого преступление рассматривается в качестве сопротивления воли частного человека общей разумной воле, выраженной в законе. Столкновение двух воль, инициированное общественно опасным деянием, может быть уравновешено только через уничтожение злой воли преступника . -------------------------------- См. подробнее: Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. Часть общая. Преступление и преступники. Наказание и наказуемые. Варшава, 1894. С. 299. В уголовно-правовой доктрине данная теория получила название диалектического возмездия. Следует отметить, что ее положения неоднозначно были оценены современниками. На взгляд М.П. Чубинского, на такой основе не могут быть установлены особые взаимоотношения между карательной властью и гражданами, при которых права граждан были бы гарантированы от произвола и насилия, поскольку наказание как выражение абсолютной идеи права изначально предполагается неизбежным и логически справедливым . -------------------------------- См.: Чубинский М.П. Указ. соч. С. 230 - 231. Интересен тот факт, что, определяя механизм принудительного воздействия наказания, представители социологического направления отмечают и иную особую область влияния уголовной кары. Так, Д.А. Дриль пишет: "Объектом реакций является исключительно сам деятель преступления. Только исключительно он и поражается наказанием в своих личных правах и благах, в расплату за совершенное им преступление" . По В.В. Есипову, общество, лишившее невиновного тех или иных благ, обязано вознаградить его за это лишение . -------------------------------- Дриль Д.А. Указ. соч. С. 174. См.: Есипов В.В. Указ. соч. С. 320. И.Я. Фойницкий идет еще дальше. Помимо объекта наказания он выделяет его предмет, под которым понимает неотъемлемое свойство данной меры отнимать у виновного на время или навсегда правовые блага в вознаграждение за вред, наступивший в результате совершения преступления. На его взгляд, "предметом наказания должны быть выбираемы такие блага, отнятие которых чувствительно для лица и отнять которые государство имеет возможность" . -------------------------------- Фойницкий И.Я. Программа русского уголовного права. С. 401. Автор нередко говорит о наказании как о мере, "представляющей вторжение в сферу прав граждан" , а лишаемые блага в ряде случаев называет "объектом наказания" . -------------------------------- Там же. С. 147. См., например: Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 54 - 55. Представляется, что социологические теории объекта воспроизводят философское обоснование наказания (ответственности) и имеют криминологическое значение. Положительным моментом в работах названных авторов является определение необходимости существования института освобождения от наказания. Ими подчеркивается изменчивость личности, в связи с чем наказание не может переходить в полное ее уничтожение и должно видоизменяться сообразно специфическим чертам состояния виновного . -------------------------------- См., например: Есипов В.В. Указ. соч. С. 314, 315. В целом подобный подход к "объекту карательного воздействия" отвечал уровню развития законодательной регламентации объекта и соответствовал приоритетам уголовно-правовой политики, наличию телесных наказаний, недостаточной защищенности лица, совершившего преступление, перед лицом "правосудия" и государства. Однако его сторонники необоснованно отождествляли понятия наказания как социально-правового явления и как правового института. Н.С. Таганцев под объектом уголовной кары понимал "преступное деяние как проявление личности, подлежащей за учиненное им известным стеснительным мерам - наказанию" . -------------------------------- Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 87. Наказание ученый связывает с лицом через посредство преступления, определяя последнее как продукт деятельности дееспособного субъекта, проявившего свою вину с ее разнообразными индивидуальными оттенками и мотивами, чертами характера и др. . При этом он в категоричной форме заявляет, что как теоретически неверно считать объектом наказания только преступное деяние, забывая лицо, его учинившее, также ошибочно понимать под ним многозначный и широкий по содержанию термин "состояние преступности", воспринимая само деяние лишь как повод для осуществления карательной деятельности . -------------------------------- См.: Там же. С. 79. См.: Там же. С. 79, 81. Концепция объекта, предлагаемая классической уголовно-правовой школой, также имеет скорее философское, а не прикладное значение, о чем можно судить, например, по образному эпитету Ад. Франка, определившего объект наказания как "нравственное зло, выразившееся в нравственно преступном действии" . Однако представители классической школы более рациональны в постановке целей уголовно-правового воздействия и конкретны в определении составляющих структуру личности преступника свойствах, или той их части, которая нашла свое отражение в общественно опасном деянии. -------------------------------- Философия уголовного права / Под ред. Ю.В. Голика. С. 68 - 69. Наименее распространенной в дореволюционной доктрине уголовного права по вопросу объекта наказания являлась теория правовых благ. Наказание в данном случае определялось как мера, принимаемая государством в целях обеспечения безопасности общества и направленная на поражение прав преступника или представляющая "вторжение в сферу юридических благ виновного" . -------------------------------- См., например: Белогриц-Котляревский Л.С. Учебник русского уголовного права. Общая и Особенная части. Киев, 1903. С. 252. Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. М., 1903. С. 1. Следует подчеркнуть, что "сфера правовых благ" индивида признается в качестве объекта внешней стороны не только наказания, но и иных правоохранительных средств, отличаясь лишь объемом, условиями, порядком и энергичностью осуществления такого права вторжения . -------------------------------- См.: Жижиленко А.А. Наказание. Его понятие и отличие от других правоохранительных средств. Пг., 1914. С. 29. А.А. Жижиленко достаточно обстоятельно формулирует проблемное поле объекта воздействия, обозначая круг его основных вопросов: "...должны существовать особые нормы, устанавливающие право вторжения в чужую правовую сферу, должен быть установлен круг лиц, которым это право присваивается, и, наконец, должны быть ясно очерчены самые пределы возможного вторжения в сферу чужих правовых благ" . -------------------------------- Жижиленко А.А. Наказание. С. 28. Несмотря на свою дискуссионность, "объект карательного воздействия" прочно вошел в дореволюционную терминологию права, что подтверждается определением его содержания в энциклопедическом словаре того времени . Дореволюционная уголовно-правовая доктрина по вопросу объекта воздействия во многом опередила уровень легального его отражения. Представители различных школ неотъемлемым признаком наказания признавали его праволишающую (ограничивающую) возможность, предлагая исторически обусловленную периодизацию развития наказания , допустимые пределы его воздействия и классификации по характеру правоограничений . -------------------------------- См.: Энциклопедический словарь. Репринтное воспроизведение издания Ф.А. Брокгауз - И.А. Ефрон. М., 1992. Т. 39. С. 477, 478. См.: Будзинский С. Указ. соч. С. 252 - 254. См., например: Будзинский С. Указ. соч. С. 255; Дриль Д.А. Указ. соч. С. 185 - 186; Жижиленко А.А. Наказание. С. 28, 50; Калмыков П.Д. Указ. соч. С. 53; Фойницкий И.Я. Программа русского уголовного права. С. 401 - 415; Чубинский М.П. Указ. соч. С. 415, 419, 420. См.: Лохвицкий А. Указ. соч. С. 43; Фойницкий И.Я. На досуге. С. 596. На первоначальном этапе развития советского государства происходит формирование нового уголовного законодательства и постепенный отказ от дореволюционных норм. Главными составляющими права на тот период являются аналогия и "революционное правосознание". В.М. Сырых отмечает, что судебные органы по своему усмотрению трактовали не только составы преступлений, но и меры воздействия за их совершение . -------------------------------- См.: Сырых В.М. История государства и права России. Советский и современный периоды. М., 1999. С. 62. Согласно ст. 25 Руководящих начал осужденный мог ограничиваться в следующих правах: - имущественных - посредством применения конфискации всего или части имущества; восстановления либо возмещения причиненного ущерба; - трудовых - в случаях отрешения от должности; воспрещения занимать ту или иную должность или исполнять ту или другую работу; исполнения принудительных работ без помещения в места лишения свободы; - чести и достоинства - посредством выражения общественного порицания; объявления врагом революции или врагом народа; - политических прав - при внушении; объявлении под бойкотом; исключении из объединения на время или навсегда; лишении политических прав; - права на личную свободу - при принуждении к действию, не представляющему физического лишения (например, пройти известный курс обучения); отбывании наказания в виде лишения свободы на определенный срок или на неопределенный срок до наступления известного события (окончания гражданской войны, построения социализма); - жизни - посредством расстрела . -------------------------------- Многие из перечисленных мер весьма условно отнесены к той или иной группе, поскольку их характер сложно определить. В.М. Сырых, справедливо отмечая оригинальность установленной Руководящими началами системы наказаний, пишет о ее необоснованности с точки зрения принципов уголовного права, поскольку ряд мер затрагивают такую сферу деятельности лица, в которую государство и органы правосудия вообще не должны вторгаться (см.: Сырых В.М. Указ. соч. С. 108). В этом отношении характер правоограничений по УК РСФСР 1922 г. представляется более традиционным. Законодатель справедливо отказался от ранее установленных: принуждения к действию, не представляющему физического лишения; объявления под бойкотом; исключения из объединения на время или навсегда; объявления врагом революции или врагом народа. Новеллой явилась регламентация изгнания. Осужденный к данному виду наказания лишался права пребывания на территории РСФСР на срок или бессрочно. В новом качестве сохранилось наказание в виде возложения обязанности загладить причиненный вред. Осужденный должен был личными усилиями, точно указанными в приговоре, устранить последствия правонарушения или возместить причиненный потерпевшему ущерб (ст. 45 УК РСФСР 1922 г.). Следовательно, исключался имущественный характер такого воздействия, направленного на свободу лица в широком ее понимании (в отличие от Руководящих начал 1919 г., предусматривающих восстановление либо возмещение причиненного ущерба). Уголовным кодексом РСФСР 1922 г. в систему наказаний был возвращен штраф. При этом пределы лишения имущественных прав ни Общая, ни Особенная части УК не определяли. Размер денежного взыскания полностью зависел от усмотрения суда. В УК РСФСР 1922 г. конкретизируется содержание поражения прав. Данная мера могла состоять в лишении на срок до 5 лет активного и пассивного избирательного права; активного и пассивного избирательного права в профессиональных и других организациях; права занимать ответственную должность, а равно быть заседателем в народном суде, защитником на суде, поручителем и опекуном; по особому постановлению суда - в лишении ордена Красного или Трудового знамени (ст. ст. 40, 41 УК РСФСР 1922 г.). В трудовых правах лицо могло быть ограничено посредством назначения принудительных работ на срок от 7 дней до 1 года. По характеру ограничений правового статуса личности можно выделить две разновидности этой меры. В первом случае виновный продолжал заниматься своей профессией с изменением условий труда (понижением по тарифному разряду, обязательными сверхурочными работами, переводом в другое учреждение или другую местность); во втором - направлялся на работы неквалифицированного физического труда (ст. 35 УК РСФСР 1922 г.). Ограничения в свободе возлагались на срок от 6 месяцев до 10 лет (по Руководящим началам - и до наступления определенного события). Мера лишений дифференцировалась по степени воздействия на свободу передвижения осужденных. В соответствии с этим наказание могли исполнять места лишения свободы, исправительно-трудовые дома, трудовые сельскохозяйственные и ремесленные колонии, переходные исправительные дома. При этом все заключенные привлекались к труду, по возможности в соответствии со своими специальными знаниями и способностями (ст. 34 УК РСФСР 1922 г.). Нормативно политика советского государства в отношении лишения жизни лиц, совершивших общеуголовные преступления, имела нестабильный характер. Смертная казнь неоднократно отменялась и вновь вводилась в действие. Однако фактически историки отмечают имевшую место практику не только ее широкого использования (как к военным, так и гражданскому населению), но и возрождения "средневековых" традиций по способам лишения жизни (сожжением, например) и наказания неопределенного круга лиц (по жребию) . -------------------------------- См.: Троценко Т. Смертная казнь // Закон и право. 2000. N 10. С. 56. См.: Францифоров Ю. Смертная казнь: должно ли наказание быть равным преступлению? // Правозащитник. 2002. N 4. С. 26. Иные меры социальной защиты также могли подвергать воздействию различные стороны правового статуса личности: трудовые права, права на свободу передвижения и выбор места жительства, организацию досуга. В отношении лиц, не достигших на момент совершения преступления 14-летнего возраста, а также лиц от 14 до 18 лет, "действующих без разумения", могли применяться воспитательные меры (ст. 13 Руководящих начал 1919 г.). По ст. 18 УК РСФСР 1922 г. наказание не применялось к несовершеннолетним от 14 до 16 лет, в отношении которых признавалось возможным ограничиться мерами медико-педагогического воздействия. Необходимо отметить, что конкретный перечень таких мер и, как следствие, содержание специального правоограничительного влияния на правовой статус несовершеннолетних уголовный закон не предусматривал. Санкции статей Особенной части УК РСФСР 1922 г. носят неопределенный характер и сконструированы без соблюдения соответствия характера предмета воздействия характеру общественно опасного деяния. Так, по статьям об имущественных преступлениях менее чем в 50% случаев предусматривались наказания, ограничивающие лицо в его имущественных правах, а такие преступления, как побег (ст. 204) и самовольная отлучка военнослужащего (ч. 3 ст. 205), напротив, могли повлечь за собой конфискацию имущества. УК РСФСР 1926 г. за всю предыдущую и последующую историю развития отечественного уголовного законодательства устанавливает самые короткие минимальный и максимальный сроки ограничения осужденных в праве на свободу. Наказание в виде лишения свободы могло назначаться на срок от 1 дня и до 10 лет соответственно. Исключительность уголовно-правовой политики проявляется и в том, что при лишении свободы на срок менее 1 года не допускалось поражение осужденного в политических и гражданских правах. Однако такая гуманизация наказания имела показной характер. Историками отмечается декларативность уголовно-правовых и исправительно-трудовых норм в части охраны физической неприкосновенности и человеческого достоинства осужденных . -------------------------------- См.: Курицын В.М. История государства и права России. 1929 - 1940 гг. М., 1998. С. 104 - 105. Наиболее ярко становится выраженным классовый характер права. Так, одним из отягчающих ответственность обстоятельств признается "принадлежность в прошлом или настоящем к классу лиц, эксплуатирующих чужой труд" (ст. ст. 47, 48 УК РСФСР 1926 г.). Меры наказания решают не свойственные им по юридической природе задачи и цели: создание дешевой рабочей силы в освоении новой техники и территорий; изъятие из общества возможных оппозиционных слоев населения; укрепление дисциплины в государственном аппарате; мобилизация сил на выполнение общегосударственных задач. Смертная казнь в период сталинского террора как высшая мера наказания служила прежде всего политическим интересам - уничтожению оппозиции и укреплению личной власти главы государства. Согласно сведениям, опубликованным от имени Коллегии КГБ СССР, по обвинению в контрреволюционных и государственных преступлениях судебными и несудебными органами вынесены решения в отношении более 3,7 млн. чел., из них 786098 чел. были расстреляны . -------------------------------- См.: Курицын В.М. Указ. соч. С. 111. В период действия данного УК РСФСР средствами уголовного права продолжает осуществляться приоритетная охрана государственных интересов. Происходит постепенное ужесточение воздействия на правовой статус субъекта, совершившего отдельные виды государственных преступлений. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. "Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности" общественная собственность признавалась священной и неприкосновенной, а покушающиеся на нее лица - врагами народа. За хищение такого имущества предписывалось лишать виновного жизни с изъятием всего имущества, а в исключительных случаях при наличии смягчающих обстоятельств - лишать свободы на срок не ниже 10 лет с изъятием имущества. Аналогичную санкцию содержало Постановление ЦИК СССР от 8 июня 1934 г. в отношении лиц, виновных в шпионаже, выдаче государственной или военной тайны, переходе на сторону врага и др. Новым этапом в развитии объекта уголовно-правового воздействия явилось принятие Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик и УК РСФСР 1960 г. Данные акты ознаменовали смену социологической школы и возвращение к принципам классического направления. Основанием уголовной ответственности было признано совершение лицом, достигшим 16-летнего возраста (в особых случаях - 14 лет), умышленно или по неосторожности предусмотренного уголовным законом общественно опасного деяния (ст. ст. 3, 10 Основ, ст. 3 УК РСФСР). Общим предметом воздействия согласно ч. 2 ст. 20 Основ и ст. 20 УК РСФСР не могли выступать права осужденных на здоровье и человеческое достоинство. Данные нормы провозглашали, что "наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства". Налагаемые на лицо ограничения и лишения по каждой отдельной мере четко закреплялись уголовным, реже уголовно-исполнительным законом. Государственное принуждение дифференцировалось по признаку обладания лицом специальным правовым статусом путем регламентации особых механизмов воздействия, установления более жестких пределов назначения общих мер, созданием специальных исправительно-трудовых учреждений в отношении отдельных категорий лиц. Честь и личное достоинство виновного подвергались умалению наказанием в виде общественного порицания. Оно заключалось в публичном его выражении судом, в необходимых случаях сделанное порицание доводилось до сведения общественности через печать или иным способом (ст. 33 УК РСФСР). Трудовые права лиц могли ограничиваться исправительными работами, лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью и увольнением от должности. Исправительные работы без лишения свободы могли назначаться на срок от 2 месяцев до 2 лет и отбывались либо по месту работы, либо в иных местах на территории района жительства лица. Согласно ст. 27 УК РСФСР из заработка осужденного производились удержания в размере от 5 до 20%. Исправительно-трудовое законодательство предусматривало и иные правоограничения, к примеру, лишение права увольняться с работы без специального разрешения; получить очередной отпуск. Время отбывания наказания не засчитывалось в стаж, дающий право на льготы по заработной плате и надбавки к ней . -------------------------------- См.: Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР / Под ред. Ю.Д. Северина. М., 1984. С. 69. Может показаться, что по ограничениям трудовых прав увольнение от должности (ст. 31 УК РСФСР) и лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (ст. 29 УК РСФСР) аналогичны друг другу. Однако содержание и основания избрания этих наказаний различны. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью являлось срочной мерой, назначаемой от 1 года до 5 лет в случаях совершения преступлений по должности или при занятии определенной деятельностью. Решение о признании невозможности оставления осужденного на занимаемой должности по ст. 31 УК РСФСР, напротив, предполагало единовременное исполнение и принималось судом независимо от выполняемых лицом трудовых функций и их связи с характером совершенного деяния. Виновный мог быть уволен с любой занимаемой на момент осуждения должности, к которой совершенное деяние и не имело отношения, либо ему по приговору запрещалось работать в должности, занимая которую осужденный совершил преступление. Имущественные права лиц подвергались воздействию наказанием в виде конфискации и штрафа. По конфискации принудительно безвозмездно производилось лишение виновного всего или части имущества. Данная мера могла быть назначена только за государственные и тяжкие корыстные преступления в предусмотренных законом случаях (ст. 35 УК РСФСР). Регламентация штрафа осуществлялась менее конкретно. Размер взыскания ни Общая, ни Особенная части УК РСФСР 1960 г. не определяли, указывалось лишь, что он зависит от тяжести совершенного преступления с учетом имущественного положения лица (ст. 30). Различные по характеру обременения (трудовые, имущественные, личные) несло в себе наказание в виде возложения обязанности загладить причиненный вред. Оно могло состоять в непосредственном устранении причиненного вреда своими силами, в возмещении материального ущерба своими средствами, в публичном извинении перед потерпевшим или членами коллектива в форме, устанавливаемой судом. Если размер причиненного ущерба превышал 100 руб., возмещение потерпевшему производилось в порядке гражданского судопроизводства. Уголовно-правовое ограничение права личности на свободу передвижения и определения места жительства влекли ссылка, высылка и лишение свободы. Ссылка и высылка состояли в удалении виновного из места его жительства на срок от 2 до 5 лет, при этом на ссыльных возлагалась обязанность поселения в определенной местности с их обязательным трудоустройством, в то время как высылаемым запрещалось проживание в определенных местностях (ст. ст. 25, 26 УК РСФСР). Временные рамки лишения свободы устанавливались от трех месяцев до 10 лет, а за особо тяжкие преступления и для особо опасных рецидивистов - не свыше 15 лет (ст. 24 УК РСФСР). Степень ограничения в праве на свободу и сопутствующих ему правах помимо срока определялась видом исправительного учреждения. Советское законодательство закрепляло два вида условного осуждения. Согласно ст. 44 УК РСФСР 1960 г. первый вид применялся в отношении осужденных к лишению свободы или исправительным работам. Значительная роль в перевоспитании и исправлении таких лиц возлагалась на общественные организации и трудовые коллективы. По решению суда последние несли обязанность по наблюдению за осужденным и проведению с ним воспитательной работы в течение испытательного срока (от 1 года до 5 лет). При этом формы, методы и средства осуществления контроля и наблюдения законом не устанавливались. Они избирались "сугубо индивидуально", "исходя из общих принципов осуществления воспитательной работы" . Можно предположить, что фактически это могло приводить к значительным ограничениям личной свободы условно осужденного. Данный вид воздействия является прообразом современного условного осуждения. -------------------------------- Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР / Под ред. Ю.Д. Северина. С. 100. Второй вид - условное осуждение к лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к труду - первоначально регламентировался Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 июня 1970 г. и имел существенные ограничения как по кругу преступных деяний, так и по кругу лиц. Уголовно-правовое воздействие допускалось только в отношении совершеннолетнего трудоспособного лица, впервые осужденного к лишению свободы на срок от 1 года до 3 лет. Представляется, что в обоих случаях имеют место самостоятельные меры воздействия, при назначении которых на осужденного помимо условной возможности применения наказания налагались либо по решению общественной организации (коллектива) - иные обременения в свободе, либо по приговору суда - правоограничения трудового характера (соответственно). К иным мерам, ограничивающим свободу личности в широком ее понимании, следует отнести применяемые в случае освобождения лица от уголовной ответственности меры общественного воздействия (ст. 51 УК РСФСР) и передачу виновного на поруки для исправления и перевоспитания (ст. 52 УК РСФСР). Содержание и основания отмены названных мер позволяют сделать вывод, что они справедливо составляют государственно-принудительное воздействие, в то время как права общественных организаций и трудовых коллективов представляются необоснованно широкими. Устанавливались единообразные для всех республик основания лишения виновного права на жизнь. Отмечался исключительный и временный характер смертной казни за совершение особо тяжких преступлений (измена родине, шпионаж, диверсия, террористический акт, бандитизм, умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах) в случаях, специально предусмотренных союзным законодательством (ст. 22 Основ). Меры уголовного наказания, применяемые к особым в правовом отношении категориям лиц, достаточно разнообразны и позволяли максимально целесообразно дифференцировать государственное принуждение. Военнослужащие могли быть лишены воинского звания (ст. 36 УК РСФСР), ограничены в свободе передвижения и правах по службе наказаниями в виде направления в дисциплинарный батальон и содержания на гауптвахте (ст. 34 УК РСФСР). При всех отмеченных недостатках несомненен значительно более высокий уровень регламентации объекта уголовного наказания. Содержание накладываемых правоограничений детально конкретизировано. Дифференциация принуждения в сравнении с ранее действовавшим законодательством советской России в максимальной степени учитывает особенности специального правового статуса личности. Ко второй половине XX в. относится и возобновление теоретических исследований объекта уголовно-правового воздействия. В целом для доктрины этого времени характерен некий формализм и слабое методологическое (философское) обоснование. Констатацией данного факта является утверждение С.С. Алексеева о том, что в отличие от философии в праве категория объекта понимается в ином, "специальном" плане, в качестве явлений (предметов), признанных таковыми государством, правопорядком . -------------------------------- См.: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. М., 1982. Т. 2. С. 155. Разработка теорий объекта уголовно-правового воздействия первоначально ограничивалась рамками отдельных видов наказаний, и лишь в конце 80-х гг. появился интерес к анализу общего объекта данных мер. Советскими криминалистами развивались не только дореволюционные уголовно-правовые теории, но и предлагались оригинальные решения рассматриваемой проблемы. По И.М. Гальперину, общим объектом наказания выступает личность преступника в ее криминологическом смысле. Он не вкладывает в понятие личности биологической составляющей, акцентируя внимание на социальной сущности лица как комплексе признаков, свойств, связей, отношений, взятых в развитии и взаимодействии с общественными и индивидуальными жизненными условиями . -------------------------------- См.: Гальперин И.М. Наказание: социальные функции, практика применения. М., 1983. С. 46. Несмотря на такое "ограничение", содержание объекта не становится конкретнее. Более того, поскольку личность преступника относится к одной из самых дискуссионных криминологических проблем, это порождает дополнительные сложности . -------------------------------- См. подробнее: Чучаев А.И. Личность преступника и вопросы наказания. М., 1990. С. 7 - 14. Говоря о наказании в виде лишения свободы, И.М. Гальперин обращается к категориям "правовой статус гражданина" и "гражданская правосубъектность", недвусмысленно заявляя, что "значительным благом для личности становится свобода как объект карательного воздействия" . Таким образом, в содержании понятия "личность преступника" им выделяется более узкая, весьма конкретная и юридически значимая сфера. -------------------------------- Гальперин И.М. Указ. соч. С. 96. Оригинально исторический генезис и перспективы развития "объекта уголовной репрессии" представлены И.А. Исаевым. Основываясь на мистико-философской концепции В.С. Соловьева и социолого-позитивистских воззрениях П.А. Сорокина, он приходит к выводу, что таковым выступает человеческое тело. "Появление публичной власти и принятие ею на себя функций возмездия, - пишет автор, - превращает манипуляции с телом преступника в ритуализированную репрессию, обусловленную мотивами устрашения" . -------------------------------- Исаев И.А. Альтернативы репрессии: о некоторых буржуазных уголовно-правовых концепциях начала XX в. // Вопросы истории уголовного права и уголовной политики / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1986. С. 66. И.А. Исаев отмечает, что по мере "растворения" человека в специализированных социальных ролях (солдата, больного, заключенного) и осознания большей эффективности формирования, а не уничтожения лица, инициируется процесс преобразования человеческого тела из объекта репрессии в объект формирования . На его взгляд, "тело становится не просто пассивным объектом приложения репрессивной власти, но управляемой функцией в процессах власти, определенным типом "пространственности", подвергаемым новым формам регулирования, неотделимым от таких принципов, как серийность, синтезирование и тотализация" . -------------------------------- См.: Исаев И.А. Указ. соч. С. 71. Там же. С. 71 - 72. При этом автор подчеркивает материализованный характер объекта, исключая прямое влияние на духовность. Механизм такого воздействия якобы отражает теория элементов социального отношения (индивид, акт, проводник) П.А. Сорокина. Особое значение в данной теории отводится объективированным, материализованным, символическим проводникам. "Включившись в процесс социального взаимодействия, материальные проводники, вопреки или в связи со своей символической природой начинают жить самостоятельной жизнью, приобретая свой темп и ритм и оказывая обратное воздействие на сферу психических переживаний" . -------------------------------- Исаев И.А. Указ. соч. С. 67. Логично предположить, что функцию проводника в "реконструкции репрессивного механизма" выполняет право, поскольку все из названных признаков присущи ему в полной мере. Однако И.А. Исаев развивает свою теорию об объекте (проводнике) репрессии как теле человека . -------------------------------- См.: Исаев И.А. Указ. соч. С. 67. Несмотря на методологически некорректное формальное признание объектом воздействия человеческого тела, И.А. Исаев раскрывает принципиально иную форму и механизм государственного влияния. Его взгляды отражают сущность, социальное значение трансформации правового статуса личности в соответствии с характером и степенью общественной опасности содеянного. Нельзя не отметить точку зрения В.М. Хомича. Несмотря на то что он не использует термин "объект", толкование даваемого им наказанию определения позволяет сделать вывод, что под ним понимается правовой статус личности. По В.М. Хомичу, наказание представляет собой "ущемление правового статуса лица, совершившего правонарушение" . -------------------------------- Хомич В.М. Основы уголовного законодательства и совершенствование системы уголовной ответственности // Право и демократия. Межведомственный сборник научных трудов. Мн., 1988. Вып. 1. С. 108. Далее автор фактически отмечает правоограничительную способность воздействия, характеризуя его как материально-карательное. Исходя из этого В.М. Хомич справедливо заключает, что регламентированные уголовным законом осуждение, порицание, выговор и прочие меры наказанием не являются, поскольку носят не материально-карательный, а морально-психологический характер . -------------------------------- См.: Хомич В.М. Указ. соч. С. 108. Надо признать, что теория объекта наказания в уголовном праве России и в настоящее время все еще находится в стадии становления, поэтому в литературе встречаются диаметрально противоположные точки зрения по его существу, характеристике и т.д. Так, некоторые авторы отождествляют рассматриваемый объект с поведением лица и его волей . Во-первых, в указанной точке зрения теряется сущность государственно-принудительного реагирования на уже совершенное общественно опасное деяние. Во-вторых, по обоснованному замечанию П.А. Сорокина, "на поведение человека влияют представления тех выгод или невыгод (каковы бы они конкретно ни были), которые он связывает с теми или иными поступками в качестве последствий этих поступков" . -------------------------------- См.: Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1993. С. 313. См.: Кули Ч.Х. Человеческая природа и социальный порядок. М., 2000. С. 300. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Пер. с англ., под ред. А.Ю. Согомонова. М., 1992. С. 115. М.Ю. Мартынов справедливо полагает, что объект наказания исторически изменчив. Однако с дальнейшими его утверждениями сложно согласиться. Первоначально объектом, на его взгляд, выступало тело, при этом не просто природное, а социальное, способное посредством физического наказания ощутить власть монарха, закона и пр. Экономия карательной власти привела к трансформации объекта от тела лица к его душе . -------------------------------- См.: Мартынов М.Ю. Индивид в условиях дисциплинарной власти: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Чебоксары, 2004. С. 15. Массу вопросов вызывает столь кардинальное изменение, несмотря на действительный процесс движения материи как в самой деятельности, так и в ее объекте. Более того, представляется недопустимым в характеристике правовых явлений (включая философию права) использовать категории религиозного порядка, поскольку содержание их сложно определимо, а наличие обозначаемых явлений неверифицируемо (невозможно проверить с помощью органов чувств). На практике такого рода исследования неприменимы. Таким образом, теории объекта наказания как личности виновного (тела, души, воли), его ближайшего окружения и социума в целом не имеют под собой методологической основы. Подобные утверждения противоречат большинству выявленных философских критериев субъект-объектного отношения. Предпринимаются попытки реанимировать учение об объекте наказания как благ . -------------------------------- См., например: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. М., 1982. Т. 2. С. 154; Теория государства и права / Под ред. В.Д. Перевалова. М., 2004. С. 228; Уголовное право / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 2007. С. 203; Бажанов М.И. Назначение наказания по советскому уголовному праву. Киев, 1980. С. 138, 205. Например, И.И. Карпец отмечал, что в качестве объекта наказания выступают все блага, присущие человеку как социальному существу: жизнь, тело, имущество, свобода, честь, достоинство (см.: Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. М., 1973. С. 11). Например, К.А. Сыч задается вопросом о природе и характере благ, могущих быть "объектом уголовной кары", вполне справедливо обращая внимание на существование так называемых квазиблаг, представляющих ценность лишь для отдельно взятого человека (например, желание пребывать в невежестве, употреблять спиртное, наркотические средства). Автор делает акцент на общественном признании блага, выражающемся в защищенности их правом . -------------------------------- См.: Сыч К.А. Указ. соч. С. 296 - 299. Отсюда общим объектом уголовного наказания, по К.А. Сычу, являются "охраняемые законом юридические блага лица, лишение или ограничение которых - кара за совершенное им преступление" . -------------------------------- Сыч К.А. Указ. соч. С. 300. Представляется, что потребность в дополнении специальной терминологии понятием "юридическое благо" отсутствует. Современная доктрина под законодательно закрепленной возможностью обладания и пользования определенным социальным благом традиционно понимает "право" . -------------------------------- См., например: Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан. М., 1972. С. 23, 25, 35; Витрук Н.В. Правовой статус личности в СССР. М., 1985. С. 7. Исходя из легальной формулировки содержания наказания как предусмотренных уголовным законом лишений или ограничений прав и свобод лица, признанного виновным в совершении преступления (ч. 1 ст. 43 УК РФ), Е.В. Курочка его объектом называет права личности, с которыми связано исполнение данной меры. Вполне справедливо ею предлагается различать виды объекта в зависимости от конкретизации содержания принуждения (общий, родовой, видовой, непосредственный), а также предмет и механизм воздействия . -------------------------------- См.: Курочка Е.В. Объект наказания по уголовному праву России // Следователь. 2002. N 9. С. 2 - 4; Она же. Наказание в России как государственная мера правоограничения личности // Следователь. 2002. N 5. С. 15 - 17; Курочка Е.В. Конституционные права личности как объект уголовного наказания // Мировой судья. 2005. N 3. С. 23 - 24. Однако взгляды Е.В. Курочки весьма непоследовательны и противоречивы. В качестве равнозначных используются следующие определения объекта: права личности и личность, "но не в физиологическом смысле, а как субъект различного рода общественных отношений, обладающий определенным объемом прав" . Последнее скорее имеет отношение к правовому статусу или правосубъектности. Более того, при анализе исторической изменчивости наказания обозначается, что объектом публично исполняемых членовредительских его видов и квалифицированных видов смертной казни являлись физиология человека и его человеческое достоинство . В правовой интерпретации последние есть права на физическую неприкосновенность и человеческое достоинство. -------------------------------- Курочка Е.В. Объект наказания по уголовному праву России. С. 2. См.: Курочка Е.В. Конституционные права личности как объект уголовного наказания. С. 23. Предметом наказания, по мнению Е.В. Курочки, выступают элементы его непосредственного объекта, воздействием на которые ограничивается объем прав осужденного. В числе таковых называются материальные и нематериальные блага . -------------------------------- См.: Курочка Е.В. Объект наказания по уголовному праву России. С. 2, 4. Исходя из интегративного свойства правоограничительности отдельных мер уголовно-правового воздействия и их системного целого представляется, что направленность принуждающего влияния необходимо усматривать в правах и свободах лица. В юриспруденции же совокупность прав и свобод называют "правовым статусом личности" . Следовательно, под объектом уголовно-правового наказания обоснованно понимать правовой статус личности , а под его предметом - отдельные права и свободы личности, ограничиваемые при реализации той или иной формы уголовно-правового принуждения. -------------------------------- См.: Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан. С. 23, 25, 35; Витрук Н.В. Правовой статус личности в СССР. С. 7. См.: Имамов М.М. Виды наказаний и принципы формирования их системы: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2004. С. 15; Чучаев А.И., Абдрахманова Е.Р. Лишение свободы и проблемы его реализации. Ульяновск, 1996. С. 28. Г.П. Новоселов замечает: "поскольку отношение общества к лицу, совершившему преступление, может находить свое выражение исключительно в ущемлении его правового статуса, то, думается, именно правовой статус и есть предмет правового воздействия, обусловливающий необходимость жесткой нормативной определенности действий сторон, характера связи между ними, а также пределов, средств и целей воздействия" . -------------------------------- Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. М., 2001. С. 160. Воздействие на личность, включая его исправление, может происходить лишь косвенным образом и заключается в лишении либо ограничении какого-либо права в необходимой и достаточной мере для осознания лицом ценности понесенной (возможной) утраты и его воздержания от совершения общественно опасного деяния. Прав К.А. Сыч, говоря, что первоначально осужденный лишается принадлежащих ему прав и свобод и наделяется дополнительными обязанностями, "с тем чтобы он, осознав ограничения своего правового статуса и почувствовав необходимость в его восстановлении, испытал определенное моральное переживание" . -------------------------------- Сыч К.А. Указ. соч. С. 305.