§ 4. Надзор за исполнением законапри предъявлении обвинения

В науке уголовного процесса существует единое мнение о том, что привлечение лица в качестве обвиняемого является переломным моментом досудебных стадий уголовного судопроизводства, когда следователь[297] принимает властное решение о том, что им собрана достаточная совокупность доказательств, позволяющая вменить конкретному лицу, совершившему преступление, облеченный в специальный акт материально-правовой тезис обвинения.

Прокурор, осуществляющий надзор за процессуальной деятельностью следователя и в целом следственного органа, воспринимает обозначенный выше акт досудебного производства как определенный итог деятельности следователя по установлению им обстоятельств, входящих в предмет доказывания.

В результате привлечения определенного лица в качестве обвиняемого появляется одна из центральных фигур среди участников уголовного судопроизводства — обвиняемый, который вступает с другими участниками уголовного процесса, и прежде всего с участниками стороны обвинения, в особые публичные уголовно-процессуальные отношения[298].

Получение процессуального результата уголовного преследования — обвиняемого по уголовному делу — базируется на полном, всестороннем и объективном установлении следователем предмета доказывания, а обвинительный акт (постановление о привлечении в качестве обвиняемого) отражает объем и пределы обвинения, которое обязано быть законным и обоснованным.

Прокурор, осуществляющий надзор за исполнением закона при предъявлении обвинения, является специальным представителем государства, от имени которого он обязан обеспечить режим законности привлечения лица в качестве обвиняемого и безусловное соблюдение порядка предъявления обвинения. Прокурорско-надзорная деятельность на данной стадии уголовного судопроизводства является инициативной, имеющей упреждающий характер.

По своей юридической конструкции процессуальный акт предъявления обвинения представляет собой комплекс основанных на постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого процессуальных действий следователя, охватывающий: письменное извещение обвиняемого о дне предъявления обвинения с разъяснением ему юридических вопросов, связанных с приглашением или назначением защитника; объявление обвиняемому и его защитнику постановления о привлечении в качестве обвиняемого и разъяснение сущности предъявленного обвинения, а также прав обвиняемого; вручение обвиняемому и его защитнику копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого; направление копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого прокурору.

Изложенная взаимообусловленность аспектов правовой конструкции привлечения в качестве обвиняемого позволяет рассматривать процессуальный акт предъявления обвинения только как один из элементов сложного процессуального механизма привлечения лица в качестве обвиняемого[299].

В юридической литературе можно встретить предостережение от смешения привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления обвинения[300]. Данный вывод может быть обусловлен буквальным грамматическим толкованием наименования гл. 23 УПК РФ, а также отсутствием системного подхода к анализу ее норм.

Правильным, на наш взгляд, является утверждение процессуалистов о том, что «привлечение в качестве обвиняемого и предъявление обвинения лишь кажутся самостоятельными. В реальной действительности их самостоятельность как процессуальных актов настолько относительна, что по своей сущности, своей правовой природе они фактически представляют собой как бы два блока или две части некоторого единства, некоторого единого целого, которое вполне правомерно именовать одновременно и как привлечение в качестве обвиняемого, и как предъявление обвинения»[301].

Присоединяясь к изложенной выше позиции, полагаем, что попытка представить привлечение в качестве обвиняемого и предъявление обвинения в качестве неких самостоятельных правовых процедур на практике может привести к появлению разночтений в действующем правоприменительном механизме предъявления обвинения и, как следствие, к нарушению прав участников уголовного процесса, принципа законности при производстве по уголовным делам.

Роль прокурора в момент первоначального формулирования обвинения особенно остро дискутировалась на этапе обсуждения проекта действующего ныне УПК РФ. При этом можно было наблюдать самый широкий диапазон мнений. Так, высказывалась точка зрения о том, что прокурору должна принадлежать основная роль в формулировании обвинения[302].

Необходимость прокурорского надзора на этапе привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления обвинения обусловлена прежде всего тем обстоятельством, что постановка лица в процессуальное положение обвиняемого влечет существенное ограничение его прав и свобод, и в этом плане она признается важной составляющей осуществляемого прокурором надзора за исполнением законов.

Помимо этого, повышение эффективности прокурорского надзора на исследуемом направлении прокурорско-надзорной деятельности жестко диктуется значительным количеством допускаемых органами предварительного следствия ошибок и нарушений уголовно-процессуального закона (в том числе при составлении документов, оформляющих выносимое решение). Как свидетельствуют статистические данные о качественных характеристиках расследования уголовных дел за 2003—2008 гг., только треть возбужденных в этот период уголовных дел окончены расследованием и переданы в суд, остальные прекращены или приостановлены.

Неудовлетворительное положение, о котором свидетельствуют данные статистики, — результат крайне низкой организации производства предварительного следствия и процессуального контроля со стороны руководителей следственных органов. В связи с этим постановка вопроса об усилении прокурорской активности на этапе привлечения лица в качестве обвиняемого представляется очевидной необходимостью.

Неизменным вопросом при обсуждении необходимости усиления прокурорского надзора в ходе производства предварительного следствия является вопрос о его пределах и сохранении процессуальной самостоятельности следователя и руководителя следственного органа. В отечественной юридической литературе было верно отмечено, что пределы вмешательства прокурора в существо обвинения, формулируемого следователем, связаны с соблюдением требований закона при привлечении лица в качестве обвиняемого[303]. Не посягая на процессуальную самостоятельность следователя, сегодня прокурорским надзором за законностью предъявления обвинения должны обеспечиваться результативность и обоснованность обвинения, соблюдение процессуальных прав и обязанностей сторон и других участников уголовного судопроизводства по уголовным делам.

Следует констатировать, что при общем признании необходимости осуществления постоянного и действенного надзора за законностью привлечения лица в качестве обвиняемого, в том числе на всех уровнях прокурорской системы, прокуроры, как правило, крайне редко проверяют законность и обоснованность предъявления обвинения в ходе производства предварительного расследования, автоматически приобщая копию соответствующего постановления к надзорному производству.

Однако причины этого не только в издержках организации надзора. Недостаточность правовой регламентации полномочий прокурора по надзору за законностью привлечения лица в качестве обвиняемого периодически констатируется в юридической литературе на протяжении уже нескольких десятилетий[304]. Тем не менее ни УПК РФ, ни Законом о прокуратуре, ни, что самое парадоксальное, актами Генерального прокурора РФ проблема надлежащего нормативного обеспечения прокурорского надзора за законностью и обоснованностью привлечения лица в качестве обвиняемого не решена.

Нормой ч. 9 ст. 172 УПК РФ установлена обязанность следователя направить прокурору копию постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Этим созданы формальные минимальные условия для реализации прокурором своих надзорных полномочий.

В то же время, как представляется, прокурора должны интересовать следующие фактические обстоятельства: относимость, допустимость, достоверность, а в совокупности — достаточность доказательств, дающих основание для обвинения лица в совершении преступления, т. е. объявления ему постановления о привлечении в качестве обвиняемого; соблюдение требований закона к форме и содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого; соблюдение установленного законом процессуального порядка предъявления обвинения.

Однако получить ответы на перечисленные вопросы без изучения материалов уголовного дела или информации следователя о доказательствах, дающих основания для обвинения, по меньшей мере, затруднительно.

Заметим, что в п. 1.7 приказа Генерального прокурора РФ №136 говорится, что прокурор при необходимости имеет право предлагать руководителям следственных органов представлять уголовные дела для изучения. Однако, как представляется, это мало что вносило до последнего времени в эффективность прокурорского надзора на данной стадии, поскольку праву прокурора «предлагать представлять уголовные дела для изучения» не корреспондировала обязанность их предоставления. Хотя и со значительным запозданием, Федеральным законом от 2 декабря 2008 г. № 226-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» в норму ст. 37 УПК РФ дополнительно внесена ч. 21, которой предусмотрено, что по мотивированному письменному запросу прокурора ему представляется возможность ознакомиться с материалами находящегося в производстве уголовного дела. Это решение законодателя является верным и соответствует запросам правоприменительной прокурорской практики.

Вместе с тем в правовой конструкции процессуальной возможности обеспечения прокурором надзора за законностью предъявления обвинения имеется существенная юридическая ущербность.

В сложившейся ситуации целесообразно посредством внесения изменений и дополнений в УПК РФ правовое требование ч. 9 ст. 172 УПК РФ изложить как самостоятельную часть ст. 171 УПК РФ, регулирующую порядок привлечения в качестве обвиняемого, и установить обязанность следователя направлять прокурору копию постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого в день его вынесения.

Такой подход позволит придать надзору за исполнением закона при предъявлении объявления не последующий, восстановительный, а предупредительный характер, поскольку у прокурора в этом случае появляется возможность предупреждать нарушение закона.

В то же время следует признать, что прокурор при получении копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого будет находиться в затруднительном положении при оценке данного процессуального решения на предмет его законности и обоснованности. Для решения этой задачи прокурор должен обладать необходимой информацией о наличии доказательств и их достаточности для вынесения такого постановления.

С учетом изложенной аргументации полагаем, что в ст. 171 УПК РФ следует внести дополнение, предусмотрев ч. 5 в следующей редакции: «Копия постановления о привлечении в качестве обвиняемого сразу же после его вынесения незамедлительно направляется прокурору, с приложением справки о наличии доказательств, которые в их совокупности дают основания для обвинения лица в совершении преступления. Существо содержания этих доказательств должно быть изложено по каждому доказательству отдельно».

Столь же слабой представляется позиция прокурорского надзора за соблюдением порядка предъявления обвинения. Фактически правовой механизм его реализации действующим уголовно-процессуальным законодательством раскрывается расплывчато, что не позволяет формировать единообразную практику порядка предъявления обвинения.

Так, действующая редакция ч. 5 ст. 172 УПК РФ предписывает следователю объявлять лицу и его защитнику, если он участвует в уголовном деле, постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого. В изложенной правовой конструкции термин «объявлять» законодательно не разъясняется, его содержание позволяет широкое усмотрение следователя: от оглашения текста постановления до личного ознакомления обвиняемого и его адвоката с этим текстом.

Несовершенство исследуемой правовой нормы заключается и в том, что ею не предусмотрено право лица, которому предъявляется обвинение, не только знать существо этого обвинения, но и владеть данными о доказательствах обвинения, послуживших основанием привлечения его в качестве обвиняемого.

Следователь по своему усмотрению определяет тактику допроса (ч. 2 ст. 189 УПК РФ) и, допрашивая обвиняемого после предъявления ему обвинения, не обременен обязанностью доказывания, в связи с чем обвиняемый лишен возможности мотивированно возражать против обвинения.

Не создает надлежащих правовых предпосылок равных условий сторон обвинения и защиты при осуществлении уголовного преследования на стадии привлечения в качестве обвиняемого и норма ч. 2 ст. 171 УПК РФ, регулирующая структурное построение постановления о привлечении в качестве обвиняемого, которое, как указано в ч. 1 данной статьи, должно выноситься только при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения. Было бы логично в структуре постановления о привлечении в качестве обвиняемого указать доказательства, являющиеся достаточными и дающие основания для формулирования обвинения.

Указанные выше доводы позволяют внести дополнение в ч. 2 ст. 171 УПК РФ п. 7 следующего содержания: «доказательства, совокупность которых дает основания для обвинения, с указанием основного содержания каждого доказательства».

В ч. 5 ст. 172 УПК РФ слово «объявляет» целесообразно заменить на термин «оглашает», а после слов «в качестве обвиняемого» добавить новое предложение: «Обвиняемый и его защитник вправе лично ознакомиться с содержанием постановления».

Принятие законодателем обозначенных предложений, на наш взгляд, позволило бы правовой механизм предъявления обвинения сделать более четким, практику правоприменения привлечения лица в качестве обвиняемого — единообразной, а надзор прокурора в исследуемой стадии уголовного процесса — более эффективным.

Следует иметь в виду, что именно на данной стадии уголовного судопроизводства появляется обвиняемый, который должен будет предстать перед судом и в отношении которого прокурором в суде будет осуществляться уголовное преследование. В связи с этим чрезвычайно важным является формирование у прокурора четкой позиции о законности и обоснованности обвинения уже на стадии предъявления обвинения. Такой подход будет способствовать поддержанию процессуального интереса прокурора объективно и непредвзято обвинять лицо, совершившее преступление, когда прокурор появится в суде в качестве государственного обвинителя.

Рассматривая вопросы законности и обоснованности предъявления обвинения, мы не можем не заметить и тот факт, что действующие редакции норм ст. 47 и 172 УПК РФ неправильно определяют момент приобретения лицом процессуального статуса обвиняемого.

Так, норма ч. 1 ст. 172 УПК РФ устанавливает, что обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее трех суток со дня вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого в присутствии защитника, если он определен.

Как следует из буквального грамматического толкования этой нормы, лицо, которому необходимо предъявить обвинение, еще не является обвиняемым. Буквально следует понимать, что это лицо становится обвиняемым только после предъявления ему обвинения.

В то же время в следующих частях данной статьи уголовнопроцессуального закона (ч. 2—7 ст. 172 УПК РФ) речь идет уже о том, что следователь извещает о дне предъявления обвинения, объявляет постановление о привлечении в качестве обвиняемого уже лицу, которое имеет статус обвиняемого. Такая правовая конструкция сформулирована потому, что норма п. 1 ч. 1 ст. 47 УПК РФ предусматривает приобретение лицом статуса обвиняемого с момента вынесения в отношении него постановления о привлечении его в качестве обвиняемого. Данное законодательное решение позволяет отдельным процессуалистам сделать вывод о том, что с момента вынесения постановления о привле-

чении лица в качестве обвиняемого, а не с момента предъявления его лицу, в отношении которого оно вынесено, это лицо становится обвиняемым1.

На наш взгляд, изложенная выше позиция является ошибочной. В следственной практике нередки случаи, когда между временем вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого и временем его предъявления, по уважительным причинам происходит существенный разрыв — от трех суток до нескольких месяцев (например, после вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого это лицо получает временное тяжелое заболевание, препятствующее его участию в следственных и иных процессуальных действиях).

Факт того, что такое лицо, не зная, в чем оно обвиняется, не имея возможности возражать против обвинения, представлять доказательства своей невиновности и т. п., получает процессуальный статус обвиняемого, по меньшей мере, является правовым нонсенсом, а по существу свидетельствует о нарушении прав человека и гражданина в уголовном судопроизводстве.

В сложившейся ситуации имеющиеся противоречия между ч. 1 ст. 172 и ч. 1 ст. 47, а также ч. 2—6 ст. 172 УПК РФ следует решить по правилам законодательного устранения коллизион- ности правовых норм посредством внесения соответствующих изменений в нормы ст. 47 и 172 УПК РФ. При этом полагаем, что данные изменения в УПК РФ должны исходить из необходимости обеспечения конституционного права граждан РФ на защиту от незаконного и необоснованного обвинения.

В практическом плане, проверяя соблюдение следователем установленного законом порядка предъявления обвинения, внимание прокурора прежде всего должно быть обращено на исполнение требования о сроке предъявления обвинения. Согласно ч. 1 ст. 172 УПК РФ он не может превышать трех суток со дня вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого.

Однако необходимо заметить, что не является при этом нарушением уголовно-процессуального закона непредъявление обвинения в обозначенный срок в случае неявки обвиняемого или его защитника в назначенный следователем срок, а также в случае, когда место нахождения обвиняемого не установлено (скрылся от следствия, находится за пределами России и т. п.). Обвинение в этом случае должно быть предъявлено в день фактической явки обвиняемого или в день его привода при условии обеспечения следователем участия защитника (ч. 6 ст. 172 УПК РФ).

Изложенная выше законодательная конструкция позволила отдельным процессуалистам сделать вывод о том, что вынесенное следователем постановление о привлечении в качестве обвиняемого в этом случае не теряет юридическую силу и оно предъявляется обвиняемому в день его фактической явки или в день его предъявления1.

Однако, на наш взгляд, с обозначенным выводом трудно согласиться ввиду его определенной категоричности. В принципе, такой вариант возможен, но только при условии, что следователь, предъявляющий обвинение в день явки или привода обвиняемого, выносил данное постановление и на момент его предъявления и по-прежнему считает, что по делу в наличии имеется достаточно доказательств, дающих основание для обвинения этого лица в совершении преступления.

Но как быть в случаях, когда уголовное дело на момент предъявления обвинения находится в производстве другого следователя, который не выносил данное постановление? В силу изложенной ранее научной позиции такая возможность допускается, что, на наш взгляд, является серьезным нарушением уголовно-процессуального закона.

В соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь, принявший уголовное дело к своему производству на основании нормы ч. 2 ст. 156 УПК РФ, самостоятельно направляет ход расследования и принимает решения о производстве следственных и иных процессуальных действий.

В силу изложенных нормативных требований закона следователь не вправе предъявлять постановление о привлечении в качестве обвиняемого, вынесенного другим должностным лицом, так как это решение не является актом, выражающим его волеизъявление как лица, обладающего исключительным правом производства следственных и иных процессуальных действий по данному уголовному делу.

Следует иметь в виду, что предъявление обвинения следователем по смыслу норм ст. 171, 172 УПК РФ — это проявление им процессуальной деятельности как по вынесению постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, так и его объявлению (предъявлению) обвиняемому от своего имени как единственно легитимного уполномоченного уголовно-процессуальным законом субъекта уголовного судопроизводства проводить данное единое сложное следственное действие, состоящее из двух частей.

Актуальность исследуемой проблемы заключается еще и в возможности широкого усмотрения следователя при определении достаточности оснований для предъявления обвинения. Как уже указывалось выше, в соответствии с ч. 1 ст. 171 УПК РФ процессуальное решение о привлечении лица в качестве обвиняемого (в форме соответствующего постановления) принимается следователем только при условии наличия в его распоряжении достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления.

Процессуалисты обоснованно утверждают, что для вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого необходимы как материально-правовое, так и процессуальное основания1. Это означает, что для принятия решения о привлечении в качестве обвиняемого по уголовному делу должны быть установлены и доказаны основные элементы предмета доказывания: событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; обстоятельства, характеризующие личность виновного; характер и размер вреда, причиненного преступлением; обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства, которые могут повлечь освобождение от уголовной ответственности и наказания.

Достаточность доказательств указанных обстоятельств позволяет должностным лицам, осуществляющим предварительное следствие по уголовному делу, конкретно и ясно формулировать

утверждение о совершении определенным лицом деяния, содержащего все предусмотренные уголовным законом признаки состава преступления. Важность такого решения трудно переоценить. По значимости его можно сравнить только с составлением обвинительного заключения. Обеспечение законности такого решения является делом особой важности и ответственности.

Использование законодателем оценочной категории «достаточность» применительно к характеристике доказательств, служащих основанием для вывода о виновности лица в совершении преступления, в юридической литературе вызвало волну суждений о ее подлинном содержании.

Попытки вывести содержание категории «достаточность доказательств» из системного анализа целого ряда норм УПК РФ (ч. 4 ст. 7, ч. 3 ст. 14, ч. 2 ст. 77, ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 172 и ч. 2 ст. 175) приводят к выводу о том, что она вбирает как количественную (о достаточности может свидетельствовать только совокупность доказательств), так и качественную (доказательства должны быть в достаточной мере проверенными и убедительными) характеристики[305].

Касательно вопроса о количестве, т. е. необходимой совокупности доказательств, характеризующей их как достаточные для привлечения лица к уголовной ответственности в качестве обвиняемого, то с теми или иными отступлениями он в целом в науке и на практике решается единообразно.

Общепризнанно, что к моменту вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого следователем должны быть собраны доказательства, относящиеся к установлению события преступления, подтверждающие виновность лица в совершении преступления, определяющие форму его вины и мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением. Должно быть также установлено, что отсутствуют обстоятельства, исключающие преступность деяния[306].

Совершенно иначе дело обстоит с пониманием того, в какой мере собранные к моменту предъявления обвинения доказательства должны быть убедительными. Возникнув несколько десятилетий назад, этот спор не находит разрешения до сих пор. Основное содержание противоборствующих позиций имеет существенный разброс мнений.

Так, ряд авторов[307] полагают, что для предъявления обвинения достаточно доказательств, которые свидетельствуют о вероятности виновности привлекаемого лица. Данная точка зрения доминировала примерно до середины 50-х гг. прошлого столетия.

В дальнейшем обозначенная выше научная позиция была вытеснена суждением, согласно которому выносить постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого можно лишь при условии доказанной, т. е. достоверно установленной виновности лица в совершении преступления, и следователь обязан иметь убеждение в виновности[308].

Оценивая последний вывод как чрезмерно категоричный, отдельные авторы считают, что при предъявлении обвинения следователь хотя и должен быть убежден в том, что собранные и исследованные доказательства указывают на совершение преступления именно данным лицом, он может (а в ряде случаев и обязан) допускать возможность последующего изменения и даже опровержения обвинения в связи с появлением новых, еще не известных доказательств[309].

Каждую из приведенных позиций в той или иной степени ее модификации можно найти в современной уголовно-процессуальной литературе. Предъявляемое в ходе предварительного следствия обвинение рассматривается отдельными авторами лишь как подтвержденная доказательствами обвинительная версия должностного лица, расследующего уголовное дело[310].

Другие авторы считают, что принимать решение о привлечении лица в качестве обвиняемого следователь должен на основе внутреннего убеждения, а не предположения о том, что именно данное лицо совершило преступление. Убеждение следователя в виновности лица при этом должно основываться на такой со-

вокупности доказательств, которых, по мнению следователя, уже на данный момент было бы достаточно для признания обвиняемого виновным судом[311].

Единство мнений сторонников приведенных точек зрения можно наблюдать лишь в том, что предъявляемое лицу обвинение как утверждение о совершении им преступления имеет предварительный (а не окончательный) характер, а значит, в ходе дальнейшего расследования оно может претерпеть изменения и должно быть основано не на предположениях, а на совокупности имеющихся в уголовном деле проверенных и исследованных доказательств.

При этом, на наш взгляд, заслуживает поддержки вывод X. С. Таджиева о том, что законность и обоснованность обвинения прокурор должен оценивать на момент привлечения лица к уголовной ответственности, а не по итогам расследования и рассмотрения дела в суде[312].

Законность привлечения лица в качестве обвиняемого большинством специалистов в области прокурорского надзора традиционно рассматривается как часть предмета прокурорского надзора за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия, а, точнее, такого его элемента, как законность принимаемых органами дознания и следствия решений[313]. Отдельные же авторы, на наш взгляд, не без основания относят ее к надзору за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, в данном случае обвиняемого[314].

Всеобщее признание за прокуратурой правозащитной функции, как нам представляется, делает невозможным рассмотрение любой из сфер ее деятельности в отрыве от ее осуществления.

В связи с этим неполной представляется конструкция, предложенная А. Г. Халиулиным, в соответствии с которой законность и обоснованность обвинения, выдвигаемого на предварительном следствии, должна рассматриваться прокурором, с одной стороны, с точки зрения осуществления надзора за исполнением законов, а с другой — с точки зрения осуществления уголовного преследования[315].

Помимо обозначенных указанным автором аспектов, на наш взгляд, законность и обоснованность обвинения, предъявляемого лицу в ходе предварительного расследования, должна рассматриваться прокурором еще и с точки зрения обеспечения им реализации прав участников уголовного судопроизводства, прежде всего обвиняемого и потерпевшего[316].

Авторы «Настольной книги прокурора» утверждают, что в порядке проверки законности привлечения лица к уголовной ответственности прокурор вправе принять участие в предъявлении обвинения и допросе обвиняемого, истребовать уголовное дело для проверки законности и обоснованности предъявленного обвинения[317].

Представляется, что в условиях правовых положений действующего уголовно-процессуального закона полномочием прокурора участвовать в производстве предварительного следствия охватывается только его право организационного участия в предъявлении обвинения и допросе обвиняемого[318]. Что касается истребования уголовного дела для проверки законности и обоснованности предъявленного обвинения, то такую возможность действующий УПК РФ предоставил прокурору спустя более семи лет после принятия уголовно-процессуального закона, и это обстоятельство нами уже было отмечено.

Обвинение, предъявленное лицу, является законным и обоснованным лишь тогда, когда оно основано на доказательствах, признаваемых законом относимыми, допустимыми и достоверными. В связи с этим при изучении постановления о привлечении в качестве обвиняемого в порядке осуществления надзора прокурор должен проверять и оценивать доказательства, положенные следователем в основу предъявленного обвинения, с точки зрения правил оценки доказательств, предусмотренных ст. 88 УПК РФ.

В условиях, когда по действующему УПК РФ следователь не обязан приводить в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого доказательства, на которых базируется обвинение, это возможно только путем исследования материалов, имеющихся в деле.

Следует отметить, что прокурорско-надзорная практика ставит вопрос о том, на каких стадиях досудебного производства у прокурора возникает обязанность давать оценку доказательствам, собранным следователем в ходе производства по уголовному делу, если по уголовному делу не обжалуются действия и решения следователя, а также руководителя следственного органа.

К сожалению, ответа на этот вопрос в нормативных правовых актах Генеральной прокуратуры РФ не дается. На наш взгляд, этапность такой деятельности прокурора зависит от формы проведения предварительного расследования.

Так, анализ правовых норм УПК РФ, регулирующих досудебное производство (разд. III, IV, VII, VIII) свидетельствует о том, что следователь обязан сообщать о принятых им процессуальных решениях или направлять копии процессуальных актов прокурору в ряде случаев. Так, согласно УПК РФ он обязан: направлять копию постановления о возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 146); направлять копию постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 148); направлять копию постановления о принятии уголовного дела к производству (ч. 2 ст. 156); сообщать о произведенном задержании в порядке ст. 91, 92; направлять копию постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ч. 9 ст. 172); уведомлять о производстве по мотивам неотложности осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложении ареста на имущество, указанное в ч. 1 ст. 1041 УК РФ без получения судебного решения; направлять копию постановления о приостановлении уголовного дела (ч. 2 ст. 208); направлять копию постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования (ч. 1 ст. 213); направлять уголовное дело с обвинительным заключением (ч. 6 ст. 220).

Кроме изложенных случаев получения прокурором сообщений и копий процессуальных актов следователя, которые в большинстве своем содержат информацию о производстве следственных и иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы человека и гражданина в связи с осуществлением следователем производства по уголовному делу, прокурор обязан (нормативно-правовые требования Генеральной прокуратуры РФ) участвовать в судебных заседаниях при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов о производстве соответствующих следственных и иных процессуальных действий, перечень которых установлен ч. 2 ст. 29 УПК РФ, и при рассмотрении жалоб в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ.

Эти решения суда принимаются на основании ходатайств следователя, совершаемых с согласия руководителя следственного органа, и также затрагивают права и свободы человека и гражданина.

Исходя из основополагающих норм-принципов уголовного судопроизводства — законность при производстве по уголовному делу (ст. 7 УПК РФ), охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводства (ст. 11 УПК РФ), — возлагающих на прокурора (наряду с судом, следователем и дознавателем) обязанность обеспечения законности процессуальной деятельности органов предварительного расследования, мы полагаем, что во всех перечисленных случаях производства следственных и иных процессуальных действий, а также принятия процессуальных решений прокурор, выражая свою позицию в отношении их законности и обоснованности, должен провести оценку собранных следователем (дознавателем) доказательств на предмет относимости, допустимости, достоверности и достаточности этих доказательств в их совокупности для производства соответствующего процессуального и иного следственного действия, а также принятия процессуального решения по уголовному делу.

При таком положении, на наш взгляд, прокурор и в случае осуществления надзора за исполнением закона при предъявлении обвинения обязан провести проверку доказательств по правилам ст. 88 УПК РФ. В целях установления единообразной прокурорско-надзорной практики по исследуемому предмету деятельности прокурора целесообразно закрепить это требование нормативно правовым актом Генеральной прокуратуры РФ, в котором следует определить этапность этой процессуальной деятельности прокурора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

В свете решения вопроса о законности привлечения лица в качестве обвиняемого немаловажное значение имеет соблюдение следователем установленных законом требований к форме и содержанию соответствующего постановления.

Так, в норме ч. 2 ст. 171 УПК РФ содержится требование указания в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого даты и места его составления; данных о лице, его составившем; фамилии, имени и отчества лица, привлекаемого в качестве обвиняемого, даты его рождения; описания преступления с указанием времени, места, способа и других обстоятельств его совершения; виновности лица, формы его вины и мотивов совершения преступления; обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого; характера и размера вреда, причиненного преступлением; пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление, а также решения о привлечении лица в качестве обвиняемого по расследуемому уголовному делу.

Несоблюдение установленной формы постановления о привлечении в качестве обвиняемого, отсутствие в нем требуемых законом сведений может иметь весьма серьезные последствия. В частности, неуказание в резолютивной части постановления, по какому уголовному закону лицо привлекается к уголовной ответственности, означает, что фактически лицо не привлечено в качестве обвиняемого в конкретном преступлении. Более того, данное обстоятельство влечет признание юридически ничтожным все последующее производство по уголовному делу.

Весьма важным требованием к изложению содержания постановления о привлечении в качестве обвиняемого, исполнение которого прокурор должен проверять с особой тщательностью, является его конкретность. Каждый инкриминируемый лицу эпизод преступной деятельности должен быть описан максимально компактно, четко и доступно. Несоблюдение данного требования рассматривается как существенное нарушение уголовно-процессуального закона, стесняющее право обвиняемого на защиту.

Усмотрев перечисленные нарушения уголовно-процессуального закона, прокурор должен направить следователю письменное требование устранения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия.

В юридической литературе часто обращается внимание на распространение весьма негативной практики оттягивания следователем момента привлечения в качестве обвиняемого и предъявления обвинения ближе к окончанию процессуального срока расследования[319]. Такой подход к организации производства предварительного следствия не позволяет лицу, подвергающемуся уголовному преследованию, воспользоваться всем объемом процессуальных прав обвиняемого и лишает его возможности должным образом организовать свою защиту.

На наш взгляд, своевременность привлечения лица в качестве обвиняемого по уголовному делу должна стать предметом пристального внимания прокурора при осуществлении им надзора за законностью и обоснованностью привлечения к уголовной ответственности.

Важным требованием уголовно-процессуального закона к производству предварительного расследования является запрет повторного допроса обвиняемого по тому же обвинению в случае его отказа от дачи показаний на первом допросе после предъявления ему обвинения, в том числе на очной ставке. Согласно ч. 4 ст. 173 УПК РФ повторный допрос может быть произведен только по просьбе самого обвиняемого. Такая просьба должна быть выражена в письменной форме. При этом отказ обвиняемого от дачи показаний не препятствует проведению иных следственных действий с его участием, составной частью которых не является допрос или его элементы. Следователь также вправе допросить обвиняемого дополнительно по обстоятельствам, не вошедшим в предъявленное ему обвинение.

Проверяя законность производства повторного допроса обвиняемого, прокурор должен исходить из необходимости фиксации такой просьбы обвиняемого путем внесения ее следователем в протокол допроса, требуя в каждом случае наличия в уголовном деле письменного заявления или ходатайства обвиняемого.

Как известно, уголовно-процессуальный институт привлечения в качестве обвиняемого свойственен в основном только для случаев осуществления предварительного расследования по уголовному делу в форме следствия.

При производстве по уголовному делу предварительного расследования в форме дознания лицо ставится в положение обвиняемого вынесением обвинительного акта — итогового документа расследования, а процедура предъявления обвинения совершается путем ознакомления лица с обвинительным актом одновременно с ознакомлением с материалами дела.

Вместе с тем законодательно, как уже указывалось выше, предусмотрено исключение, позволяющее предъявлять по правилам гл. 23 УПК РФ обвинение по уголовному делу, проводимому расследованием в форме дознания, в отношении подозреваемого, которому избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, при условии невозможности в отношении подозреваемого составить обвинительный акт в течение 10 суток. В этом случае нормой ч. 3 ст. 224 УПК РФ предписывается, что по такому уголовному делу производство дознания продолжается в порядке, установленном гл. 23 УПК РФ.

Кроме того, в практике расследования уголовных дел могут иметь место случаи, когда, рассмотрев уголовное дело, поступившее с обвинительным актом, прокурор принимает решение о направлении его для производства предварительного следствия. В данной ситуации необходимо учитывать, что вынесение постановления о привлечении в качестве обвиняемого является обязательным, даже если в ходе производства предварительного следствия обвинение, сформулированное в ходе производства дознания, подтвердится и останется неизменным, поскольку на следствии обвинение должно формулироваться именно в этом процессуальном документе. Но в этом случае речь идет о производстве расследования по уголовному делу в форме предварительного следствия в порядке, установленном гл. 22 УПК РФ.

Обобщая вышеизложенное, отметим, что на этапе привлечения лица в качестве обвиняемого по уголовному делу и предъявления ему обвинения роль прокурора имеет свою специфику. При этом важно уяснить, что уголовное преследование в объеме конкретного уголовного дела осуществляет следователь, в производстве которого находится данное дело.

Именно следователь привлекает лиц, совершивших преступления, в качестве обвиняемых, предъявляя им обвинение. Прокурор же обязан осуществлять надзор и действенное процессуальное руководство следствием, прежде всего в вопросах привлечения в качестве обвиняемого, объема обвинения, его законности и обоснованности, правильной квалификации инкриминируемых деяний.

Кроме того, прокурор обеспечивает надзор за исполнением законов органами предварительного следствия и их должностными лицами в части единообразного, точного и безусловного соблюдения процессуального порядка привлечения в качестве обвиняемых. На данной стадии уголовного процесса он правомочен, более того, обязан, способами и средствами прокурорского надзора обеспечить соблюдение органами следствия и их должностными лицами прав и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства, вовлеченных в процесс предъявлением обвинения.

Суммируя итог проведенному исследованию, считаем возможным сделать следующие выводы и предложения. Привлечение лица в качестве обвиняемого исходя из решения задач назначения уголовного судопроизводства представляет собой процессуальный результат осуществления уголовного преследования — обвинительный акт (постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого), который базируется на полном, всестороннем и объективном установлении предмета доказывания и отражает объем и пределы обвинения, которое обязано быть законным и обоснованным.

Прокурор, осуществляющий надзор за исполнением закона при предъявлении обвинения, является специальным представителем государства, от имени которого он обязан обеспечить режим законности привлечения лица в качестве обвиняемого и безусловное соблюдение порядка предъявления обвинения. Прокурорско-надзорная деятельность на данной стадии уголовного процесса является инициативной и должна иметь упреждающий характер. Привлечение в качестве обвиняемого и предъявление обвинения представляют собой две взаимосвязанные части, составляющие единое правовое явление, которое вполне право

мерно именовать одновременно и как привлечение в качестве обвиняемого, и как предъявление обвинения.

Попытка в теоретическом плане представить привлечение в качестве обвиняемого и предъявление обвинения в виде неких самостоятельных правовых процедур на практике может привести к появлению разночтений в действующем правоприменительном механизме предъявления обвинения и как следствие — к нарушению прав участников уголовного процесса, принципа законности при производстве по уголовным делам.

Обеспечение прокурором надзора за исполнением закона при предъявлении обвинения является правовой гарантией законности на данной стадии уголовного судопроизводства. Пределы прокурорского надзора за исполнением закона при предъявлении обвинения определяются сохраняющейся процессуальной самостоятельностью следователя и руководителя следственного органа, с одной стороны, а с другой — границами предмета надзорной деятельности, которая содержит исключительно процессуальный порядок предъявления обвинения, исключая при этом организационные и тактические вопросы данной процессуальной деятельности следственных органов. Законность и обоснованность привлечения лица в качестве обвиняемого прокурор обеспечивает на основе анализа таких фактических обстоятельств, как:

а)              оценка собранных следователем доказательств на относимость, допустимость, достоверность, а в совокупности — их достаточность для обвинения лица в совершении преступления;

б)              соблюдение требований закона к форме и содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого;

в)              соблюдение установленного законом процессуального порядка предъявления обвинения.

В соответствии с предоставленными УПК РФ полномочиями прокурор на исследуемой стадии уголовного процесса не может получить ответы на все указанные в п. 4 настоящих выводов вопросы.

В связи с изложенным целесообразно в ст. 171 УПК РФ внести дополнение, предусмотрев ч. 5 данной нормы в следующей редакции: «Копия постановления о привлечении в качестве обвиняемого сразу же после его вынесения незамедлительно направляется прокурору с приложением справки о наличии доказательств, которые в их совокупности дают основания для обвинения лица в совершении преступления. Существо содержания этих доказательств должно быть изложено по каждому доказательству отдельно». Действующий правовой механизм соблюдения порядка предъявления обвинения в силу наличия в нем коллизионности и несовершенства не позволяет формировать единообразную прокурорско-следственную практику привлечения лица в качестве обвиняемого, а также надзорную деятельность за законностью и обоснованностью обвинения.

В связи с изложенным выводом полагаем целесообразным:

а)              внести в ч. 2 ст. 171 УПК РФ дополнительно п. 7 следующего содержания: «доказательства, совокупность которых дает основания для обвинения, с указанием основного содержания каждого доказательства»;

б)              в ч. 5 ст. 172 УПК РФ термин «объявляет» заменить на термин «оглашает», а после завершающих слов первого предложения «в качестве обвиняемого» добавить новое предложение: «Обвиняемый и его защитник вправе лично знакомиться с содержанием постановления».

Диспозиции норм ст. 47, 172 УПК РФ противоречиво определяют момент определения лицом процессуального статуса обвиняемого, допуская коллизионность норм ч. 1ст. 172ип. 1ч. 1 ст. 47, ч. 2—7 ст. 172 этого Кодекса, что позволяет как в теоретическом, так и в практическом плане полагать, что с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, а не с момента предъявления его лицу, в отношении которого оно вынесено, данное лицо считается обвиняемым.

В сложившейся ситуации устранение противоречия в нормах уголовно-процессуального закона следует решить по правилам законодательного устранения коллизионности правовых норм путем внесения соответствующих изменений в нормы ст. 47, 172 УПК РФ исходя из необходимости обеспечения конституционного права граждан РФ на защиту от незаконного и необоснованного обвинения.

В целях формирования единообразной практики прокурорского надзора за исполнением закона при предъявлении обвинения Генеральной прокуратуре РФ целесообразно в нормативно-правовом порядке установить обязанность прокурора:

а) при получении копии постановления о возбуждении уголовного дела незамедлительно проводить прокурорскую проверку на предмет установления относимости, допустимости, достоверности и достаточности всей совокупности доказательств для принятия решения о предъявлении обвинения;

б)              при установлении прокурором фактов нарушения требований уголовно-процессуального законодательства при собирании доказательств принимать в соответствии с ч. 2 ст. 88 УПК РФ постановление о признании этих доказательств недопустимыми;

в)              при выявлении обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии в наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, направлять руководителю следственного органа требование об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, путем отмены незаконного и необоснованного постановления следователя о привлечении лица в качестве обвиняемого.