§ 1. Юридические условия освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим

В соответствии со ст. 76 УК РФ Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

Освобождение от уголовной ответственности заключается в освобождении виновного от вынесения отрицательной оценки его поведения в форме обвинительного приговора151. Освобождение от уголовной ответственности – это всегда отказ государства от осуждения (порицания) деяния и лица его совершившего. Для того чтобы такой отказ был правомерным, уголовный закон устанавливает ряд требований (критериев), при наличии которых компетентные органы могут принять соответствующее решение.

Статья 76 УК содержит четыре таких требования (лицо совершает преступление впервые; категория преступления – небольшой тяжести; примирение с потерпевшим и заглаживание причиненного потерпевшему вреда), которые по своей сущности не равнозначны, а соответственно имеют каждое свое значение при решении вопроса об освобождении от уголовной ответственности.

В теории уголовного права критерии освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, а также и по другим основаниям (в связи с деятельным раскаянием, в связи с изменением обстановки) называют по-разному.

Авторы Комментария к Уголовному Кодексу под ред. А.В. Наумова считают, что все четыре критерия являются основаниями освобождения от уголовной ответственности152. Другие ученые, напротив, все критерии называют условиями освобождения153. Х. Д. Аликперов полагает, что примирение с потерпевшим и заглаживание причиненного потерпевшему вреда – это условия, а совершение преступления небольшой тяжести и совершение преступления впервые – основания освобождения154.

Основание – это источник, главное, на чем строится что-нибудь; причина, достаточный повод, оправдывающие что-нибудь155.

Условие – это обстоятельство, от которого что-нибудь зависит; правило, установленное в какой-нибудь области жизни, деятельности; данное, требование, из которого следует исходить156.

Категория преступления и совершение преступления впервые – это те обстоятельства, которые обязывают суд рассмотреть возможность применения норм об освобождении от уголовной ответственности и от которых зависит принятие решения об освобождении от уголовной ответственности. Однако они не являются тем достаточным поводом, который оправдывает освобождение, то есть эти два критерия являются условиями освобождения.

Сущностью же освобождения от уголовной ответственности по ст. 76 УК РФ, по нашему мнению, является примирение с потерпевшим и заглаживание причиненного потерпевшему вреда, то есть эти два критерия – основания освобождения от уголовной ответственности.

Прав, по нашему мнению, Р.А. Сабитов, считающий, что под основаниями применения стимулирующих (посткриминальных) мер уголовно-правового воздействия понимается то, за что эти меры применяются, то есть позитивное посткриминальное поведение (в данном случае это поведение выражается в примирении и заглаживании вреда – В. О.). Все остальные требования уголовного закона относятся к условиям применения названных мер157.

Первым условием освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим является то, что освобождению подлежит лицо, впервые совершившее преступление. Несмотря на то что термин «лицо, впервые совершившее преступление» указывается в ряде статей уголовного закона (ст. 61, ст. 75 – 77 УК РФ и др.), он, к сожалению, в самом законе не раскрыт, в связи с чем на практике возникают проблемы в применении указанных статей и, в частности ст. 76 УК РФ.

В юридической литературе нет единого мнения о том, в каких случаях следует говорить о лице, впервые совершившем преступление. Большинство же авторов склоняются к следующему.

«Преступлением, совершенным впервые, признается деяние, которое лицо фактически совершает в первый раз, либо деяние, которое лицо совершает не в первый раз, если за совершенное преступление истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности (ст.

По нашему мнению, под лицом, впервые совершившим преступление, следует понимать: 1)

лицо, фактически совершившее преступление в первый раз; 2)

лицо, фактически совершившее преступление не в первый раз, но если:

а) за ранее совершенное преступление истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности (ст. 78, 94 УК РФ);

б) за ранее совершенное преступление истекли сроки давности исполнения обвинительного приговора (ст. 83, 94 УК РФ);

в) судимость за ранее совершенное преступление погашена или снята (ст. 86, 95 УК РФ), в том числе в силу акта амнистии или помилования (ст. 84, 85 УК РФ);

г) за ранее совершенное преступление лицо было освобождено от уголовной ответственности по какому-либо основанию: в связи с деятельным раскаянием, в связи с примирением с потерпевшим, в связи с изменением обстановки (ст. 75 – 77 УК РФ);

д) за ранее совершенное преступление несовершеннолетний был освобожден от уголовной ответственности с применением к нему принудительных мер воспитательного воздействия (ст. 90 УК РФ);

Все указанные случаи следует рассмотреть более подробно, причем необходимо дать им не только уголовно-правовое, но и криминологическое обоснование с учетом их применения к случаю освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим.

Совершение лицом преступления фактически в первый раз не вызывает сомнений в том, что это лицо является впервые совершившим преступление.

Государство считает нецелесообразным привлекать лицо к уголовной ответственности или к исполнению назначенного по приговору суда наказания, если с момента совершения преступления или вступления обвинительного приговора суда в законную силу истекли определенные сроки и это лицо не уклонялось от ответственности или наказания. Поскольку с истечением установленных законом сроков (ст. 78, 83 УК РФ) погашаются правовые последствия за ранее совершенное преступление, то в случае совершения нового преступления вполне обоснованно можно говорить о том, что в уголовно-правовом смысле второе преступление совершено впервые. Такой подход и криминологически верен, так как в течение определенного законом времени поведение лица не выходит за рамки закона, что свидетельствует, в принципе, о его исправлении после совершения преступления. Если же преступление совершено до истечения сроков давности, то в таком случае лицо не может считаться совершившим преступление впервые.

Те же доводы можно привести, если имеет место совершение преступления во второй раз после погашения или снятия судимости за предыдущее преступление.

Судимость есть правовое последствие отбытия наказания за совершенное преступление, связанное с возложением на лицо определенных ограничений уголовно-правового и общего характера161. Устанавливая определенные сроки, по истечении которых судимость погашается (снимается), государство тем самым продолжает оказывать на лицо, совершившее преступление, даже после отбытия наказания, воздействие для его полного и «окончательного» исправления.

Поэтому и с точки зрения уголовного права, и криминологически обоснованно (несовершение преступления длительное время свидетельствует об утрате лицом общественной опасности) после окончания срока погашения судимости (при условии не совершения в этот период нового преступления) считать лицо несудимым.

Снятие судимости актом амнистии или помилования отличается от «обычного» порядка снятия судимости лишь тем, что со времени вступления в силу обвинительного приговора суда с последующим применением актов амнистии или помилования может пройти мало времени (либо о применении амнистии указывается непосредственно в приговоре). В таких случаях нельзя говорить о том, что лицо, с которого снята судимость, претерпело какие-либо неблагоприятные последствия судимости, а соответственно доказало свое исправление. Однако в данном случае все же нет законных оснований учитывать первую судимость при совершении нового преступления. В таких случаях, по нашему мнению, следует в большей мере решать вопрос не о возможности, а о целесообразности освобождения от уголовной ответственности.

Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, примирением с потерпевшим, изменением обстановки, а также освобождение несовершеннолетнего с применением принудительных мер воспитательного воздействия погашают все юридические последствия совершенного деяния. Обоснованно ли считать лицо, освобожденное от уголовной ответственности по этим основаниям, в случае совершения нового преступления, совершившим преступление впервые? Анализ норм уголовного закона позволяет ответить на поставленный вопрос положительно: в данном случае следует признать лицо впервые совершившим преступление. Однако в случае освобождения от уголовной ответственности по ст. ст. 75 – 77, ст. 90 УК РФ компетентными органами в соответствующем процессуальном акте констатируется факт совершения лицом преступления. Совершение второго преступления (даже после освобождения от уголовной ответственности за первое) всегда свидетельствует об определенной отрицательной направленности человека, особенно если после совершения первого преступления прошло немного времени. В таких случаях освобождение от уголовной ответственности во второй раз в течение небольшого промежутка времени криминологически не оправдано (несмотря на то что уголовно-правовые последствия по первому преступлению отсутствуют).

Нельзя признать лицо, впервые совершившим преступление, при наличии идеальной совокупности преступлений, то есть когда лицо одним действием (актом бездействия) совершает сразу два или более преступлений, несмотря на то что все эти преступления совершаются виновным в первый раз.

Вполне обоснованной представляется точка зрения Н. Кузнецовой, которая полагает, что, если в содеянном усматриваются признаки неоднократности или совокупности преступлений, то возможно освобождение от уголовной ответственности (в том числе и по ст. 76 УК РФ) по первому из совершенных лицом деяний.

В тех случаях, когда лицо вслед за первым уголовно наказуемым деянием совершает новое, обычно прослеживается определенная противоправная тенденция в поведении. Поэтому предоставление возможности избежать уголовного наказания за первое преступление, даже если оно небольшой тяжести, по меньшей мере, нелогично163.

По мнению Ю.В. Матвеевой, если одним лицом совершается сразу два преступления небольшой тяжести (идеальная совокупность), то можно такое лицо освободить от уголовной ответственности, так как в этом случае лицо совершило преступление впервые164.

Полагаем, что позиция Ю.В. Матвеевой является необоснованной. Как точно указывает А.Г. Антонов, преступление не может считаться совершенным впервые в случае как реальной, так и идеальной совокупности. Закон определяет, что от уголовной ответственности может быть освобождено лицо, впервые совершившее преступление (в единственном числе)165.

Как показывает анализ изучения уголовных дел, прекращенных в связи с примирением с потерпевшим, освобождение виновных в нарушение закона допускалось и при совершении ими сразу двух и более преступлений небольшой тяжести. Наиболее часто освобождение имело место при наличии совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 116, 119 – 10.69%; ст. ст. 115, 119 – 2.26%; ст. ст. 213 ч. 1, 119 – 2.05%.

На наш взгляд, нельзя в полной мере согласиться с авторами учебника по уголовному праву России, которые без каких-либо оговорок не относят к лицам, совершившим преступление впервые, лиц, состоящих под следствием или судом либо скрывающихся от следствия или суда166. Такая категоричность может привести к несправедливому отрицательному решению об освобождении от уголовной ответственности, если в отношении лица по первому преступлению будет вынесен оправдательный приговор.

По мнению Х. Д. Аликперова, под понятие «лицо, впервые совершившее преступление» подпадает также лицо, которое хотя ранее и совершило преступление, но «на территории иностранного государства, в том числе и на территории стран-участниц СНГ»167. С этим мнением следует согласиться.

В соответствии с ч. 1 ст. 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Множественность образуют преступления, также предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации (ст. 16 – 18).

Статья 12 УК РФ предусматривает возможность привлечения лица к уголовной ответственности по уголовному закону России в случае совершения им преступления в другом государстве. Однако, несмотря на это, преступления, совершенные вне пределов РФ, не учитываются при решении вопроса о наличии или отсутствии у лица судимости.

Таким образом, для применения тех или иных норм Уголовного кодекса значение имеют деяния, предусмотренные российским уголовным законом.

В соответствии со ст. 76 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993г., подписанной государствами-членами СНГ168, каждая из Договаривающихся Сторон при расследовании преступлений и рассмотрении уголовных дел судами учитывает предусмотренные законодательством Договаривающихся Сторон смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства независимо от того, на территории какой из Договаривающихся Сторон они возникли. Такие обстоятельства могут учитываться только при назначении наказания.

Верховный суд Российской Федерации при рассмотрении конкретного уголовного дела, опираясь на приведенную международную норму, исходит из того, что судимости в других странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений. Такие судимости, подчеркнуто в решении суда, могут учитываться только при решении вопроса о назначении виновному наказания 169.

Таким образом, и при решении вопроса об освобождении от уголовной ответственности юридически неверно считать лицо, имеющее судимость по уголовному законодательству стран-участниц СНГ, совершившим преступление не впервые. Если же говорить о целесообразности освобождения от уголовной ответственности при наличии у лица судимости в одной из стран-участниц СНГ, то, безусловно, принимать решение в пользу виновного не оправдано.

Частью 1 статьи 12 УК РФ установлено, что граждане Российской Федерации и постоянно проживающие в Российской Федерации лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу, если совершенное ими деяние признано преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено, и если эти лица не были осуждены в иностранном государстве.

В данном случае нельзя однозначно решить вопрос, в который раз юридически совершается преступление таким лицом, в случае совершения им второго преступления в Российской Федерации.

Если за первое преступление виновный был осужден в иностранном государстве, то в соответствии с ч. 1 ст. 14 УК РФ второе преступление, совершенное в Российской Федерации, будет считаться совершенным впервые. Однако опять же с криминологической точки зрения такого человека нецелесообразно освобождать от уголовной ответственности, если после отбытия назначенного за границей наказания прошел небольшой промежуток времени. Здесь, по нашему мнению, следует ориентироваться на сроки погашения судимости, установленные УК РФ.

Сложнее решить вопрос, если за совершенное за границей преступление виновный был осужден в Российской Федерации. С одной стороны, его действия следует квалифицировать по статье, предусмотренной УК РФ, то есть исходя из положений ч. 1 ст. 14 УК РФ такое деяние, естественно, признается преступлением. С другой стороны, Российская Федерация дает лишь оценку деянию, совершенному вне ее пределов – не случайно ч. 1 ст. 12 УК РФ установлено, что наказание в таком случае не может превышать верхнего предела санкции, предусмотренной законом иностранного государства, на территории которого было совершено преступление. И в этом случае, по нашему мнению, следует исходить, прежде всего, из целесообразности освобождения. Однако в соответствии с положениями Уголовного кодекса второе преступление уже нельзя признать совершенным впервые.

Вторым условием освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим является совершение преступления небольшой тяжести.

Л. Н. Кривоченко обоснованно, по нашему мнению, указывает, что условия и пределы различных видов освобождения должны находиться в прямой зависимости от той категории в классификации, к которой относится совершенное преступление. Законодательное закрепление данного положения явилось бы ориентиром для правоохранительных органов в правильном решении вопроса об освобождении: совершение конкретным лицом преступления, отнесенного законом к определенной по характеру и степени общественной опасности категории, определяло бы для органов правосудия возможность применения того или иного вида освобождения от ответственности или наказания170.

Частью 2 ст. 15 УК РФ установлено, что преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает двух лет лишения свободы.

Под категорией преступления понимается такая группа конкретных видов преступлений, которые связаны закономерными, типичными, общими чертами объективной общественной опасности и влекут соответствующие этой опасности общие уголовно-правовые последствия171.

Идеи установить в уголовном законе категории преступлений и реальные предложения по этому поводу имели место еще задолго до принятия Уголовного кодекса 1996 года.

Предлагалось выделить от трех172 до пяти173 категорий преступлений. Ставился вопрос и об установлении вне классификации преступлений такого вида уголовного правонарушения, как уголовный проступок.

Следует согласиться с мнением Н.Ф. Кузнецовой в том, что «научно-обоснованная классификация практически и теоретически актуальна по крайней мере в трех аспектах: для законодательной деятельности, для индивидуализации ответственности виновных, для криминологического изучения преступности, ее состояния и структуры»174.

Как полагает Л. Н. Кривоченко, целью классификации преступлений в Общей части уголовного права является правильное и единообразное в своей основе применение уголовно-правовых институтов к различным по тяжести группам преступлений, регламентация соответствующих каждой группе уголовно-правовых последствий. В решении вопроса о критериях классификации постоянно необходимо иметь в виду два момента: 1) каковы цели, практические потребности в такой классификации; 2) насколько адекватно наше представление о существенных признаках преступления его действительному, объективному содержанию, т.е. насколько правильно наше сознание в данный момент отражает реальную природу преступления, каков уровень его познания175.

Критерием классификации любых явлений и предметов для распределения их в большие группы должен выступать самый существенный признак классифицируемых явлений и предметов. Бесспорно, что для преступлений самым существенным признаком является их общественная опасность. Признавая этот факт, ученые, однако, не сошлись во мнении о том, что конкретно будет служить основанием для классификации: характер или степень общественной опасности (либо то и другое вместе).

Д.О. Хан-Магомедов основанием классификации преступлений считает исключительно степень общественной опасности, определяемую по законодательной санкции176. По мнению Е.В. Болдырева, «для одной группы преступлений может иметь значение только характер общественной опасности, для другой – характер и степень, для третьей - помимо характера и степени общественной опасности должна учитываться степень общественной опасности личности»177. Авторы теоретической модели Уголовного кодекса за основу категоризации преступлений взяли степень общественной опасности преступного деяния, используя для этого оценку тяжести преступления законодателем, выраженную в санкции. Комментируя проект закона, они указывают, «что размер наказания, предусмотренный в санкции в сжатой «концентрированной форме, указывает на степень общественной опасности преступления. Кроме того, размер наказания позволяет легко определить относительную степень общественной опасности различных преступлений»178.

Н.И. Загородников считает, что «в основу классификации преступлений следует положить санкцию (размер и вид предусмотренного в законе наказания), такой признак, который отражал бы социальное содержание преступления (общественную опасность)»179. А.И. Марцев, критикуя эту позицию, справедливо, по нашему мнению, отмечает, что не совсем обоснованно считать наказание «соизмеримой единицей» общественной опасности: «Последняя есть объективная реальность, существующая вне зависимости от нашего сознания, первичная по отношению к наказанию. Наказание должно выводиться из общественной опасности, а не наоборот»180.

Т.А. Лесниевски-Костарева, поддерживая позицию о том, что в типовом наказании должна отражаться мера общественной опасности содеянного, и полагая удачным использование при определении конкретных категорий преступлений критериев «форма вины» и «санкция», все же указывает, что «несправедливо отказываться от общественной опасности как основного критерия категоризации преступлений»181.

Л.Н. Кривоченко выделяя в качестве критериев классификации характер и степень общественной опасности, указывает, что «…общественная опасность не может быть непосредственно воспринята, и, следовательно, чтобы она могла быть выражена и понята однозначно, необходимо найти определенные внешние показатели этой опасности»182.

Следует отметить, что в настоящее время в юридической литературе нет единого понимания в вопросе о том, что понимать под общественной опасностью преступления.

Наиболее распространенной является точка зрения о том, что общественная опасность – это причинение вреда или создание возможности причинения вреда общественным отношениям, охраняемым уголовным законом183.

Авторы учебного пособия по новому уголовному праву России отмечают, что хотя наиболее весомое слагаемое в общественной опасности деяния – преступные последствия, все же криминообразующими признаками, компонентами общественной опасности служат также форма вины, мотивация, способ совершения преступления, использование должностного положения, судимость, групповой характер исполнения состава преступления184.

Некоторые ученые полагают, что понятие общественной опасности необходимо рассматривать в тесной взаимосвязи не только с объективной стороной преступления, а также и с субъективной стороной, с объектом и субъектом преступления185.

По мнению А.И. Марцева, общественная опасность складывается не только из всех элементов состава преступления, но и в значительной мере определяется личностью правонарушителя186.

Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, отметим, что вопрос об общественной опасности нас интересует с точки зрения основания для выделения отдельных групп преступлений в уголовном законе, а точнее ее отражения в конкретных нормах закона, в разработке каких-либо критериев закрепления общественной опасности в уголовном законе.

В юридической литературе в качестве таких формальных критериев предлагаются: санкции закона; наказание, назначенное по приговору суда; перечень преступлений; форма вины.

Л.Н. Кривоченко считает, что именно в характере и размере санкции наиболее полно выражается оценка законодателем тяжести преступления определенного вида187.

Санкция – это необходимая часть уголовно-правовой охранительной нормы, указывающая на государственно-принудительные меры, применяемые к правонарушителю188.

Следует согласиться с В.В. Мальцевым в том, что в диспозиции общественно опасная сущность посягательства выражается посредством признаков состава преступления, в санкции – через вид и размер наказания. Величина санкции находится в прямой зависимости от действительной опасности посягательства189.

По мнению С.В. Бородина, при построении санкции следует учитывать классификацию преступлений, т.к. классификация преступлений не только создает упорядоченную их систему, но и является данным о соотношении их опасности, о необходимых и наиболее приемлемых средствах борьбы с каждым из них, вносит ясность в целый ряд вопросов, касающихся уголовной ответственности и применения наказания190.

Однако чтобы данное положение соблюдалось, необходимо при конструировании санкции учитывать следующие положения: 1)

санкция статьи должна соответствовать реальной степени опасности преступления во всех возможных вариантах его; 2)

санкции должны быть внутренне согласованы между собой; 3)

за деяния, совершенные по неосторожности, и за те преступления, где последствия могут быть самыми разнообразными, необходимо предусмотреть возможность замены одних мер другими, т.е. альтернативные санкции191.

По нашему мнению, законодатель при разработке Уголовного кодекса не в полной мере учел научные позиции в отношении классификации преступлений. Так, из ст. 15 УК РФ вытекает, что общественная опасность преступления зависит от наказания, указанного в той или иной санкции, а не наоборот. Кроме того, границы разных категорий преступлений не совсем четко определены, поэтому в юридической литературе предлагается распространить ст. 76 УК РФ на преступления, относящиеся к другим категориям преступлений.

Как пишет Х.Д. Аликперов, «в ряде случаев крайне важно учитывать позицию потерпевшего и при решении вопроса о привлечении к уголовной ответственности лица, совершившего преступление иной категории. Сказанное, в частности, относится к преступлениям средней тяжести и тяжким преступлениям, но не повлекшим тяжких последствий для жизни и здоровья потерпевшего, когда лицо, совершившее какое-либо из деяний перечисленных категорий (например кражу), состоит в родстве или близких отношениях с потерпевшим. В этих случаях игнорирование воли жертвы преступления и привлечение виновного к уголовной ответственности ведет к тому, что интересы потерпевшего нарушаются дважды: один раз – в результате действий преступника, другой – в результате позиции преступных органов»192.

Расширить круг деяний, по которым возможно освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением, распространив их на преступления средней тяжести, предлагает также и В.Г. Ульянов193.

В практике встречаются отдельные случаи, когда лица освобождаются от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим при совершении преступления, не относящегося к категории небольшой тяжести.

Как отмечают Л. Лобанова и Л. Лянго, несоблюдение этого условия имело место в 5.2% изученных ими уголовных дел, прекращенных на стадии предварительного расследования194. Нами подобное нарушение закона было обнаружено только в отношении трех преступлений.

Говоря о расширении круга преступлений, по которым возможно допустить освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, нельзя обойти вниманием положения статей 25и 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Как известно, указанные нормы процессуального закона допускают возможность освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим и в связи с деятельным раскаянием в случае совершения преступлений не только небольшой, но и средней тяжести. Возникает вопрос: какой закон применять в соответствующих случаях, уголовный или уголовно-процессуальный?

Несмотря на то что последним по дате принятия является УПК РФ, а не УК РФ, в подобных случаях все же следует применять нормы Уголовного кодекса. Это следует из того, что материальное право (в данном случае – уголовное) устанавливает содержание, а процессуальное – форму реализации норм материального права.

Следует согласиться с мнением В. Томина и В. Сверчкова о том, что наипростейшим выходом из сложившегося несоответствия стало бы внесение изменений в ст.75 и ст. 76 УК РФ195.

Абсолютно непонятна позиция по данному вопросу Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации, выраженная в обзоре «Вопросы по применению УПК РФ».

Коллегия указывает, что согласно ч. 1 ст. 1 УПК РФ порядок уголовного судопроизводства на территории РФ устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом. В связи с этим во всех случаях решение о прекращении уголовного преследования не может противоречить соответствующим нормам процессуального закона.

В соответствии со статьей 4 Федерального закона О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса РФ федеральные законы и иные нормативно-правовые акты применяются в части, не противоречащей Уголовно-процессуальному кодексу РФ.

Статья 25 УПК РФ предусматривает возможность постановки вопроса о прекращении уголовного производства по более широкой категории преступлений и подлежит применению.

По нашему мнению, все же следует применять положения ст. 76 УК РФ до внесения в нее соответствующих изменений, то есть в настоящее время возможно освобождение от уголовной ответственности только при совершении преступлений небольшой тяжести.

Следует согласиться с теми авторами, которые предлагают распространить ст. 76 УК РФ на конкретные виды преступлений, причем без учета их категорий.

А.В. Сумачев предлагает расширить перечень преступлений, по которым возможно возбуждение уголовного преследования при наличии желания частного лица (а равно, примирение), указывая, что в отличие от действующего УК РФ (ст. 76), он должен быть конкретным, исчерпывающим, в частности: ст. 115; 116; 121 ч. 1; 129 ч. 1, 2; 130; 131 ч. 1; 132 ч. 1; 133; 137 ч. 1; 139 ч. 1; 146 ч. 1; а также 158 ч. 1, 159 ч. 1, 166 ч. 1 – совершенные членами семьи196. Однако, по нашему мнению, он не прав в том, что перечень таких преступлений должен быть конкретным и исчерпывающим, ведь не всегда в уголовном законе можно предусмотреть реальные случаи, по которым целесообразно освобождать от уголовной ответственности.

С.А. Шейфер и А.Г. Безверхов, исследуя вопросы, связанные с имущественными преступлениями в семье, отмечают, что «вопросы уголовной ответственности за имущественные правонарушения в семье не могут решаться исключительно на общих основаниях и в общеустановленном порядке. Это объясняется тем, что рассматриваемые нарушения совершаются лицами, состоящими в семейных (родственных или супружеских) отношениях с потерпевшими. Данные отношения носят лично-доверительный характер, отличаются особой близостью, возникающей между участвующими в них лицами, имеют сугубо интимное содержание»197.

Авторы предлагают дополнить современное уголовное законодательство положением следующего содержания: «Если деяние, предусмотренное ст. 158 – 160, 164 – 166, ч. 1 ст. 167 и ч. 1 ст. 168, совершено супругом или близким родственником потерпевшего, уголовное преследование осуществляется не иначе, как по жалобе этого потерпевшего и подлежит прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым»198. Процессуальной формой разрешения такого рода дел предлагается избрать форму разрешения дел частного обвинения.

Изложенная позиция, безусловно, заслуживает должного внимания. Однако нельзя, по нашему мнению, согласиться с вариантом возбуждения уголовного дела только по жалобе потерпевшего, так как это может повлечь за собой оказание на потерпевшего давления со стороны лица, совершившего преступление, с целью скрыть его факт. Сами авторы указывают, что в любом случае необходимо, исходя из наличия или отсутствия брака или родства между сторонами конфликта, учитывать степень общественной опасности содеянного. То есть сам факт брака или родства еще не обязательно приведет к освобождению от уголовной ответственности, поэтому следует производить процессуальные действия в общем порядке, но предусмотреть возможность освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим. Кроме того, по нашему мнению, возможно в указанный перечень преступлений включить также преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 161 УК РФ.

На протяжении длительного времени в юридической литературе обсуждается вопрос о возможности освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшей лиц, совершивших изнасилование без отягчающих обстоятельств.

П. Яни предлагает считать дела о преступлениях, предусмотренных ст. 131 ч. 1 УК РФ, делами частного обвинения, предусмотрев возможность освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим. Свою точку зрения автор обосновал тем, что потерпевшая не всегда сразу же после совершения преступления объективно может оценить ситуацию и характер действий предполагаемого насильника. В дальнейшем она может изменить свое отношение к произошедшему, но не в силах уже что-либо изменить: прекратить уголовное дело оснований нет199.

О. Мыцыкова, возражая П. Яни, считает, что нельзя дела об изнасиловании прекращать в связи с примирением с потерпевшей, поскольку таким преступлением причиняется вред не только интересам конкретной личности, но и социальному укладу половых отношений в обществе. Она предлагает состоявшееся примирение учитывать при прекращении уголовного дела вследствие изменения обстановки200.

Считаем, что в большей мере все-таки следует согласиться с позицией П. Яни и тех авторов, которые считают возможным дела об изнасиловании прекращать в связи с примирением, освобождая виновного от уголовной ответственности.

Данным преступлением затрагиваются, прежде всего, личные интересы потерпевшей (не случайно уголовные дела об изнасиловании возбуждаются только по жалобе потерпевшей), даже в большей мере, чем по другим видам преступлений. Потерпевшая сама должна решать, должен ли быть наказан человек, причинивший ей вред. Подменять же примирение изменением обстановки, как это предлагает О. Мыцкова, по нашему мнению, нет необходимости, так как это совершенно самостоятельные основания освобождения от уголовной ответственности.

Наряду с предложениями о расширении круга преступлений, по которым возможно освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, в юридической литературе высказываются прямо противоположные мнения – о пересмотре ст. 76 УК РФ в сторону ограничения круга преступлений, по которым возможно освобождение.

По мнению А. Шамардина, на основании этой нормы может быть прекращено после примирения обвиняемого с потерпевшим производство по преступлению, объектом которого является не только личность или собственность, но и общественный порядок и безопасность, здоровье населения и общественная нравственность, экологическая безопасность, безопасность движения и эксплуатации транспорта и т.д. Наличие потерпевшего по этим делам никак не исключает того, что данные преступления создают угрозу для населения в целом, а не только для частных лиц. Следовательно, прекращение уголовного дела только на основании соответствующего волеизъявления потерпевшего и обвиняемого по таким делам нельзя признать справедливым. Следует ограничить перечень преступлений, по которым возможно освобождение от уголовной ответственности за примирением обвиняемого с потерпевшим лишь теми деяниями, которые не затрагивают публичных интересов, одновременно расширив круг дел частного обвинения201.

С таким мнением согласиться нельзя. Само по себе выделение дел частного и публичного обвинения условно, поскольку так или иначе всеми преступлениями нарушаются общественные интересы, однако, одними в большей, а другими в меньшей мере.

Дела частного обвинения обладают рядом особенностей (подробнее этот вопрос будет рассмотрен в следующем параграфе настоящей главы), которые не всегда, а вернее – даже редко, проявляются в делах, по которым возможно освобождение в соответствии со ст. 76 УК. Автор, по нашему мнению, сам себе противоречит: расширение круга дел частного обвинения возможно лишь за счет деяний, затрагивающих публичные интересы, то есть произойдет признание публичных интересов частными.

Таким образом, на наш взгляд, ст. 76 УК РФ следует распространить на преступления, относящиеся к преступлениям средней тяжести, как это сделано в ст. 77 УК РФ, и, кроме того, возможно дополнить частью второй аналогично части 2 ст. 75 УК, указав, что в специально установленных статьями Особенной части Уголовного кодекса случаях освобождение от уголовной ответственности допускается и по иным категориям дел, а в конкретных статьях Особенной части использовать примечание соответствующего содержания.

Расширение категорий преступлений или круга преступлений, по которым возможно освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением, подводит к вопросу о целесообразности придания последствиям, предусмотренным ст. 76 УК, условного характера. По УК РСФСР 1960г. условный характер освобождения был присущ такому виду, как освобождение от уголовной ответственности с передачей на поруки (ст. 52 УК РСФСР).

Л. Головко, рассматривая вопрос о классификации оснований освобождения от уголовной ответственности, выделил в отдельные группы условные и безусловные основания, или, «что одно и то же, временные и окончательные». По мнению автора, в основе такого деления с материально-правовой точки зрения лежит «возложение или невозложение на освобождаемое от уголовной ответственности лицо определенных обязанностей после того, как соответствующее решение будет принято, а с процессуальной точки зрения – возможность или невозможность отмены решения о прекращении уголовного дела и его возобновлении»202.

Х. Д. Аликперов, К.Ш. Курбанова высказывают мнение о целесообразности придания видам освобождения от уголовной ответственности условного характера (ст. 75 – 77 УК РФ). В обоснование своей позиции они приводят доводы о том, что в настоящее время безусловные последствия освобождения от уголовной ответственности допускают неоднократное освобождение от уголовной ответственности. Кроме того, по мнению этих авторов, «положительные посткриминальные поступки виновного не всегда являются следствием его раскаяния, а, напротив, порой выступают как возможность избежания уголовной ответственности за совершенное преступление».

Все это дает основание предусмотреть условность освобождения виновного от уголовной ответственности с тем, «чтобы он после освобождения от уголовной ответственности два – три года чувствовал над собой незримый меч уголовного закона, четко сознавал, что этот меч незамедлительно опустится на его голову, если он нарушит условия своего освобождения от уголовной ответственности203.

Следует согласиться с С.Н. Сабаниным в том, что преимущества условных видов освобождения от уголовной ответственности заключаются в следующем: 1)

условный характер освобождения позволяет организовать воспитательную работу с виновными лицами; 2)

условный характер освобождения позволяет проверить правильность вывода соответствующего правоприменительного органа о возможности исправить и перевоспитать правонарушителя без реализации уголовной ответственности или с освобождением от наказания и в случаях, когда допущена ошибка, - устранить ее; 3)

обязанность лица исправиться и подтвердить это соответствующим поведением как необходимое условие окончательного освобождения – яркое свидетельство того, что освобождение от уголовной ответственности или наказания – не забвение содеянного, не прощение преступника, а одно из средств борьбы с преступностью204.

Опрос практических работников показал, что 47.1% считают, что освобождение от уголовной ответственности должно быть безусловным; 12.8% допускают возможность условного освобождения, но с учетом личности виновного и обстоятельств конкретного дела; 4.3% опрошенных указали, что условным освобождение может быть, если виновный обещает совершить какое-либо действие по заглаживанию причиненного потерпевшему вреда в будущем; 7.1% считают, что этот вопрос не имеет практического значения.

Что касается испытательного срока, в случае если освобождение применять условно, то 12% считают, что этот срок должен быть установлен до 6 месяцев; 10% - до 1 года; 5.5% - до 2 лет; 2% - до 3 лет; а 2.9% полагают, что этот срок должен длиться до выполнения виновным действий, направленных на заглаживания причиненного потерпевшему вреда.

Как видно, мнение практических работников по этому вопросу неоднозначно. Однако, если законодателем будут приняты предложения о расширении условий применения ст. 76 УК РФ за счет преступлений средней тяжести, то условность освобождения могла бы стать дополнительной гарантией несовершения преступлений виновным в будущем, сыграть определенную стимулирующую роль и «обеспечить» заглаживание причиненного потерпевшему вреда.