§ 2. Перспективы развития российского законодательства о защите прав работников неплатежеспособного работодателя
При этом приходится заметить, что последние на сегодня масштабные перемены российского законодательства о банкротстве, произошедшие в конце 2008 г., получили далеко не лестные отзывы среди ученых именно с точки зрения защиты прав работников[138].
В связи с этим не прекращаются научные дискуссии по данному вопросу[139], ведутся соответствующие законодательные работы. Все «подобные шаги» условно можно разделить на две группы.
К первой представляется возможным отнести установление более выгодной для работников очередности удовлетворения их требований к работодателю. Во вторую группу следует включить расширение полномочий работников как лиц, участвующих в деле о банкротстве своего работодателя.
Первое направление находит свое отражение, прежде всего, в законопроектах, предлагающих перевести требования работников по выплате заработной платы и выходных пособий в разряд внеочередных требований независимо от даты возникновения задолженности[140].
Следует признать, что несмотря на направленность указанных предложений на максимальную защиту прав трудящихся, они не могут быть признаны обоснованными с юридической точки зрения, поскольку в корне
противоречат самой природе текущих обязательств должника, закрепленной в ст. 5 Закона о банкротстве.
Еще одним противоречивым моментом данного подхода является противопоставление задолженности работодателя перед работниками его текущей задолженности, возникающей в процедуре банкротства перед арбитражным управляющим по выплате ему вознаграждения.
Ведь последнее является таким же вознаграждением за труд, хотя и вытекает не из трудовых отношений с организацией-банкротом[141].Кроме того, трансформация ныне действующей очередности текущих обязательств приведет к блокированию процедуры банкротства в связи с отказом поставщиков услуг, необходимых для ведения процедуры, от сотрудничества с организацией-банкротом в связи с малой вероятностью погашения задолженности перед ними.
Существует еще одна трактовка первого подхода.
Предлагается исключить действие ст. 142 Закона о банкротстве по отношению к требованиям работников[142].
Как уже отмечалось, эта статья устанавливает, что требования кредиторов, не удовлетворенные по причине недостаточности имущества должника, считаются погашенными. Однако предложений относительно того, к кому после завершения производства по делу о банкротстве могут быть предъявлены требования работников, сторонниками этого подхода не высказано. Таким образом, получается, что и указанное предложение, в сущности, не способно улучшить положение работников.
Второе направление, как было сказано, связанно с расширением полномочий работников в процедуре несостоятельности. Ранее было обозначено, что в процедуре банкротства реализация прав и защита интересов работников осуществляется через представителя работников должника. Однако Законом о банкротстве последнему отведены весьма скудные полномочия.
С целью преодоления такой «бесправности» представителя работников еще в 2007 г. было высказано предложение по расширению полномочий указанного участника процедуры банкротства, в частности, посредством наделения его правом участия в комитете кредиторов[143].
Такое нововведение позволило бы обеспечить больший контроль деятельности арбитражных управляющих, а также предоставило бы возможность противостоять принятию кредиторами решений, способных негативным образом отразиться на положении работников должника.
Но, к сожалению, указанное предложение так и не было воплощено в российском законодательстве о банкротстве.
Представитель работников должника в России по-прежнему остается лишь «безмолвным наблюдателем» в процедуре банкротства.В этой связи озвученная ранее идея профессионального представительства работников в процедуре банкротства видится весьма актуальной. Иначе получается крайне противоречивая ситуация: работники должника, выполнив свою миссию по инициации процедуры банкротства, фактически отстраняются от дальнейшего контроля ситуации и принятия решений, которые могут существенным образом затронуть их права и законные интересы.
В юридической литературе высказывается мнение, что работники являются «внутренними» кредиторами должника»[144]. В таком случае
несправедливым следует признать лишение работников права голоса на собраниях кредиторов.
Таким образом, исследование двух направлений возможных новелл в российском законодательстве, касающихся юридического положения работников несостоятельного работодателя, позволяет сделать вывод о том, что ни одно из них не способно предоставить надежную защиту данной категории кредиторов.
Примечательно, что еще в 2007 г. в Заключении Комитета Государственной Думы по труду и социальной политике на проект федерального закона № 396128-4 «О внесении изменений в статью 134 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», в качестве одной из причин отклонения законопроекта названо отсутствие в нем положений о создании гарантийных страховых фондов[145].
Тогда вновь и вновь высказывалась позиция о необходимости скорейшей разработки Федерального закона «О системе обязательного государственного гарантирования материальных прав работников»[146]. Тем не менее, на сегодняшний день ситуация практически не изменилась.
В 2009 г. разработан законопроект, предлагающий введение «альтернативного порядка» удовлетворения требований работников в рамках процедуры банкротства[147].
При этом функции гарантийных учреждений предлагалось возложить на бюджеты субъектов РФ. Проектировалось, что они будут наделяться правом регрессного требования к банкроту на сумму погашенной задолженности перед работниками.
Очевидно, что такой вариант урегулирования проблемы является неверным. Ведь результатом его станет возложение огромного бремени расходов на бюджеты субъектов РФ при низкой вероятности возмещения их в регрессном порядке в случае недостаточности имущества должника, выявленного по результатам процедуры банкротства.Наиболее прогрессивным шагом на пути реформирования действующего законодательства, направленного на защиту материальных прав работников несостоятельного работодателя следует признать Проект № 1012488-6 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании на случай утраты причитающейся работнику заработной платы вследствие несостоятельности (банкротства) работодателя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[148], внесенный в Государственную Думу РФ в марте 2016 г. Законопроектом предлагается введение нового вида обязательного социального страхования - на случай утраты причитающейся работнику заработной платы вследствие несостоятельности (банкротства) работодателя.
Страховым случаем в данной ситуации является наличие задолженности страхователя перед застрахованным по заработной плате по состоянию на день принятия судом любого из следующих судебных актов по делу о банкротстве страхователя: о введении наблюдения или реструктуризации долгов; о признании банкротом, если в соответствии с законодательством наблюдение либо реструктуризация долгов при банкротстве страхователя не применялись; о прекращении производства по делу о банкротстве в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, если процедура банкротства в отношении страхователя не была введена.
Примечательно, что предлагаемый закон подлежит применению к работодателям-юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям, работодатели-физические лица под действие законопроекта не подпадают.
Под проектируемый механизм страхования подпадают требования работников по заработной плате, образовавшейся за три последних календарных месяца, предшествующих дате возбуждения дела о банкротстве работодателя.
Если увольнение застрахованного лица произошло до даты возбуждения дела о банкротстве, величина компенсационной выплаты устанавливается в размере задолженности по заработной плате, образовавшейся у страхователя перед работником за три последних календарных месяца, предшествующих месяцу увольнения, но в пределах 12 месяцев, предшествовавших дню возбуждения дела о банкротстве работодателя.
Установление указанных периодов в целом соответствует
международным стандартам гарантирования выплат работникам
неплатежеспособного работодателя, закрепленным в рассмотренной ранее Конвенции МОТ № 173.
Законопроектом установлена максимальная сумма единовременной компенсационной выплаты, которая определяется путем деления на 365 суммы предельной величины базы для начисления страховых взносов в Фонд социального страхования России, установленной на день наступления страхового случая в соответствии с Федеральным законом «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования», и умножения полученной величины на число календарных дней, за которые образовалась задолженность по заработной плате в пределах вышеуказанного периода.
Анализируемый законопроект содержит положение о том, что с момента осуществления Фондом социального страхования России компенсационной выплаты к последнему переходит право требования, которое работник имел к работодателю.
Указанная формулировка видится не совсем экономически справедливой по отношению к работодателю, который в течение своей деятельности производил соответствующие отчисления, а после погашения задолженности по оплате труда за счет этих самых выплат, работодатель все равно остается должен, но уже не работнику, а Фонду социального страхования России.
Полагаем, что был бы справедливым такой подход в отношении работодателей, которые уклонялись от уплаты взносов, в связи с чем регрессные требования Фонда социального страхования России будут обоснованными.
В случае же выполнения работодателем, попавшим в кризисную ситуацию, своих обязательств по отчислению необходимых взносов, налицо двойное взыскание с работодателя денежных средств.В целом же рассмотренный законопроект следует оценивать положительно, поскольку в нем предпринята первая попытка по внедрению более эффективного механизма защиты материальных прав работников, чем ныне существующая и малоэффективная система привилегий. Однако в ближайшее время принятие его маловероятно, поскольку в июне 2016 г. законопроект снят с рассмотрения[149].
С учетом низкой эффективности признанной и законодательно закрепленной Россией концепции привилегированного статуса работников необходим принципиально иной подход к проблеме уязвимости работников в случае финансовой нестабильности работодателя.
Возможным вариантом урегулирования рассматриваемой проблемы мог бы стать двухуровневый механизм защиты требований работников неплатежеспособного работодателя. В качестве первого уровня защиты материальных прав работников следует рассматривать возможность погашения требований работников за счет специальных фондов работодателя. Для этого необходимо установить обязанность для работодателей создавать резервные фонды заработной платы. Размер
отчислений предполагается установить в виде определенного процента от фонда оплаты труда у данного работодателя.
Указанный механизм защиты может быть реализован как на «добанкротной» стадии, так и в рамках процедуры банкротства. Так, в случае наличия задолженности по заработной плате при отсутствии возбужденного дела о банкротстве в отношении работодателя может быть обращено взыскание на резервный фонд при направлении работником исполнительного листа в службу судебных приставов.
Таким образом, бремя ответственности за неправомерные действия не будет переложено на иных лиц (государство, гарантийные учреждения), а будет возложено на самого работодателя.
Возможна ситуация, когда дело о признании должника банкротом будет возбуждено ранее, чем будут распределены денежные средства резервного фонда заработной платы. В таком случае в законодательстве необходимо, с учетом целевого характера денежных средств такого фонда, установить допустимость их использования исключительно для погашения
задолженности перед работниками, независимо от очередности, установленной законодательством о банкротстве.
Внедрение в российское законодательство таких фондов позволит реализовать описанную в главе 2 настоящего исследования процедуру ускоренной выплаты, предусмотренную пп. 2 п. 6 разд. II Рекомендации МОТ № 180.
Учитывая и без того сложные условия существования малого и среднего бизнеса в России, возможно на первоначальном этапе установить обязательность создания резервных фондов только для организаций, в которых трудоустроено заранее определенное законодательством количество работников.
Несомненно, в условиях российской действительности не исключены случаи игнорирования работодателями требований законодательства о создании резервных фондов заработной платы.
К сожалению, на сегодняшний день «работодательская культура» в нашем государстве оставляет желать лучшего. В этой связи еще в 1998 г. Л.Ю. Бугровым предлагалось введение обязательного лицензирования работодательской деятельности[150].
Возможны и иные способы воздействия на работодателя, как например, обусловленность допуска организации к какой-либо деятельности только при условии создания резервного фонда заработной платы.
Это особенно актуально для крупных промышленных предприятий, строительных организаций, на которых, как правило, занято большое количество работников, находящихся в группе риска.
В основе такого механизма, как представляется, должен лежать принцип, схожий с так называемым принципом «мягкого права», получившим распространение в международном публичном праве. То есть должен быть установлен такой механизм, который бы исключал возможные случаи нарушений или устанавливал бы столь существенные последствия для нарушителей, что в выборе между соблюдением правила и его нарушением недобросовестный работодатель был бы вынужден выбирать первый вариант поведения.
В условиях затяжного экономического кризиса предложенный механизм, вероятно, вызовет вполне обоснованную критику за то, что такие нововведения лягут очередным бременем на плечи работодателя. Следует согласиться, что, скорее всего, предлагаемый способ защиты требований работников подлежит внедрению в период равновесия экономической системы страны, преодолевшей кризисные явления.
На сегодняшний день представляется возможным введение обязанности работодателя по созданию резервных фондов при одновременном снижении иного налогового бремени. Можно рассмотреть вариант по снижению размера отчислений по НДФЛ до 10 %, а оставшиеся три процента направить на формирование резервного фонда. Можно также установить право организаций, находящихся на общей системе налогообложения, принимать отчисления на формирование резервных фондов в качестве расходов для уменьшения налогооблагаемой базы.
Следует помнить, что работодатель является субъектом не только трудовых отношений, но также и участником экономических отношений и нацелен на получение дохода от своей деятельности. В связи с этим подобные отчисления в резервные фонды не должны ложиться «мертвым грузом» на плечи работодателя, а должны «работать» в том числе в целях увеличения этих фондов.
Поэтому представляется возможной разработка правил размещения временно свободных средств резервных фондов в специализированных кредитных организациях по аналогии с правилами размещения денежных средств фонда капитального ремонта либо порядка формирования фондов, создаваемых в целях защиты прав и законных интересов участников долевого строительства[151].
Перечень таких кредитных организаций должен определяться на основе конкурса при строгом контроле со стороны государства, чтоб исключить ситуации, когда сам «держатель» чужих денежных средств окажется на грани банкротства.
Такой механизм представляется более привлекательным для работодателей, поскольку позволяет получать доход с временно размещенных денежных средств, тем самым пополняя резервный фонд и минимизируя дальнейшую финансовую нагрузку на работодателя, и при этом позволяет избежать проблемную ситуацию, которая обозначена при анализе законопроекта по социальному страхованию на случай банкротства работодателя, когда работодатель остается должным Фонду социального страхования независимо от исполнения или неисполнения обязанности по уплате соответствующих взносов.
Несомненно, данный подход требует серьезного экономического обоснования. В частности, подлежат разработке определенные формулы расчета необходимой величины резервного фонда. Ведь в зависимости от количества работников, характера и отрасли деятельности работодателя различной будет и вероятность наступления банкротства, а, следовательно, дифференцированно следует подходить к установлению размеров отчислений.
В качестве второго уровня защиты требований работников следует рассматривать уже зарекомендовавший себя во многих государствах механизм гарантийных учреждений. На этом уровне проблема невыплаты заработной платы может решаться в случае, когда стало очевидно, что первый уровень оказался неэффективным. Так, возможны ситуации, когда денежных средств резервного фонда оказалось недостаточно для погашения задолженности перед работниками в полном объеме.
Согласно ст. 9 Конвенции МОТ № 173 удовлетворение вытекающих из трудовых отношений требований трудящихся, предъявляемых предпринимателю, обеспечивается при помощи гарантийных учреждений, если оплата не может быть произведена предпринимателем ввиду его неплатежеспособности.
С учетом широкого толкования Конвенцией понятия «неплатежеспособность» следует признать, что механизм защиты прав работников посредством гарантийных учреждений может применяться независимо от признания организации банкротом.
Таким образом, система гарантийных учреждений позволяет выйти из «тупика недостаточности имущества», в котором зачастую оказывается механизм привилегий, а также будет выступать в качестве еще одной
возможности получения работниками денежных средств, если по каким-либо причинам эти средства не были выплачены за счет средств резервного фонда.
Поэтому в качестве второго уровня вполне эффективными видятся основные положения, изложенные в проанализированном законопроекте, предлагающем введение механизмов страхования заработной платы, с учетом обозначенных замечаний к нему. С учетом сложной экономической ситуации разработка механизмов страхования также потребует глубокого экономического анализа при установлении размера отчислений. Следует отметить, что некоторые попытки расчета размера отчислений для формирования страховых механизмов предприняты в ряде работ по исследуемой проблеме[152].
При продолжении соответствующей законотворческой деятельности в России важно направить все имеющиеся ресурсы на появление в нашем обществе действительно эффективного юридического механизма защиты прав работников неплатежеспособного работодателя. При этом более логичным и справедливым представляется такой способ разрешения рассматриваемой проблемы, при котором ответственность перед кредиторами ложится на плечи самого должника.
Анализ последних предлагаемых законодательных изменений в рассматриваемой сфере свидетельствует о том, что основные попытки совершенствования правовых норм нацелены главным образом на законодательство о банкротстве.
Но, как было указано выше, фундаментом для построения действительно действенного механизма защиты прав работников неплатежеспособного работодателя должен, несомненно, выступить ТК РФ. И здесь также предстоит серьезная законотворческая работа по внесению изменений во многие его
статьи, а также по разработке новых положений, направленных на регламентацию рассматриваемой проблемы.
Россия ратифицировала Конвенцию МОТ № 173 еще в 2012 г. Как следует из Федерального закона о ратификации данной Конвенции[153], Российская Федерация приняла на себя обязательства, вытекающие из раздела II Конвенции, предусматривающего защиту требований трудящихся посредством привилегии. В Пояснительной записке к проекту Закона о ратификации Конвенции №2 173 сказано: «Сравнительный анализ соответствия законодательства Российской Федерации положениям Конвенции № 173 показывает, что в законодательстве Российской Федерации в основном (прим.: выделено автором) реализуются положения и требования МОТ»[154].
В Финансово-экономическом обосновании к данному Законопроекту сказано, что ратификация Конвенции не повлечет за собой дополнительных расходов из федерального бюджета[155]. Указано и на то, что не потребуется признание утратившими силу, приостановление, изменение или принятие федеральных законов, нормативных правовых актов Президента РФ, Правительства РФ и федеральных органов исполнительной власти.
Оценку рассматриваемому вопросу косвенно дал и Конституционный суд РФ, указав в одном из своих Определений на соответствие ст. 134 Закона о банкротстве, устанавливающей привилегированный статус работников организации-банкрота, положениям раздела II Конвенции МОТ № 173[156].
Указанные положения приводят к следующей мысли: в связи с тем, что на сегодня формально законодательство РФ соответствует принятым обязательствам, вытекающим из Конвенции № 173, отсутствует стимул к поиску более совершенных механизмов разрешения данной проблемы. А значит, реализация в России требований МОТ в рассматриваемой сфере так и будет характеризоваться указанным в Пояснительной записке «размытым» выражением - «реализуются в основном».
В России механизм привилегий реализуется только в рамках процедуры банкротства. Эффективность его в каждом конкретном случае зависит от наличия и достаточности имущества организации для расчетов с кредиторами.
При этом в соответствии с абз. 8 п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве в случае отсутствия средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, производство по делу о банкротстве подлежит прекращению. В таком случае реализация работниками своего привилегированного статуса в принципе не возможна.
Между тем, как верно отмечено в юридической литературе, исполнимость прав работника рассматривается как показатель уровня развития демократии в обществе. Указывается на обязанность государства содействовать работнику в реализации его трудовых прав в условиях рыночных отношений[157].
В целях комплексного решения проблемы выплаты заработной платы работникам неплатежеспособного работодателя помимо обозначенных ранее изменений потребуются некоторые дополнения в ТК РФ. Наиболее важные из них отражены в следующей таблице 4 в Приложении.
В основополагающих документах МОТ указывается на особые значение и смысл гарантии соблюдения основополагающих принципов и прав в сфере труда, на срочную необходимость улучшения условий труда, в том числе, путем гарантии заработной платы, обеспечивающей удовлетворительные условия жизни[158].
Следует помнить, что одной из наиболее значимых функций трудового права является защитная функция, которая определяет сущность трудового права и его социальную направленность[159]. В юридической литературе указывается на необходимость более полно и последовательно осуществлять на практике именно защитную функцию трудового права в связи с изменением роли права и государства в регулировании общественной организации труда в условиях рыночной экономики[160].
Сложно не согласиться с мнением Е.Б. Хохлова о том, что закономерным и объективно необходимым для развития общества с рыночной экономикой является формирование социального государства[161].
В связи с изложенным хотелось бы, чтобы ратификация Конвенции МОТ №173 не стала лишь формальным жестом, а послужила существенным импульсом в направлении разработки и внедрения в отечественное законодательство действенной системы мер, направленных на защиту материальных прав работников неплатежеспособного работодателя.
Еще по теме § 2. Перспективы развития российского законодательства о защите прав работников неплатежеспособного работодателя:
- 3.1.4. Качество трудовой жизни
- 3.1.4. Качество трудовой жизни
- ВВЕДЕНИЕ
- § 1. Неплатежеспособность работодателя: понятие, отграничение от смежных категорий в контексте защиты трудовых прав работников
- § 2. Правовое регулирование защиты материальных прав работников в условиях неплатежеспособности работодателя в праве Европейского Союза
- § 2. Перспективы развития российского законодательства о защите прав работников неплатежеспособного работодателя
- Заключение
- Приложение