<<
>>

§ 1. Механизмы обеспечения прав работников неплатежеспособного работодателя в актах МОТ

Анализ международной практики правового регулирования трудовых отношений в условиях неплатежеспособности организации следует начать с рассмотрения подходов МОТ к исследуемой проблеме.

Ведь данная международная организация без преувеличения занимает центральное место в международно-правовом регулировании трудовых отношений.

К одному из первых межгосударственных установлений в области труда и несостоятельности в юридической литературе[43] относят Конвенцию МОТ от 10 июня 1925 г. № 17 «О возмещении трудящимся при несчастных случаях на производстве». Статья 11 Конвенции указывает: «Национальное

законодательство предусматривает такие меры, которые с учетом особых условий каждой страны будут в любом случае наилучшим образом обеспечивать при неплатежеспособности предпринимателя или страховщика выплату возмещения пострадавшим в результате несчастных случаев или их иждивенцам в случае их смерти».

Однако указанное регулирование следует признать лишь

фрагментарным, не имевшим на тот период времени развернутой регламентации. Хотя стоит согласиться с Дубинским В.Р., что из контекста обозначенной статьи следует вывод о предоставлении требованиям работников сверхпривилегии, о чем свидетельствует фраза: «в любом случае наилучшим образом обеспечить»[44].

В отличие от проблемы установления минимального размера оплаты труда, которая привлекла внимание МОТ намного раньше, вопрос гарантий получения заработной платы в случае неплатежеспособности работодателя был поставлен перед Конференцией МОТ почти спустя 30 лет с момента образования МОТ. Идея возможного принятия международного механизма, направленного на решение проблем заработной платы, впервые была озвучена в Докладе «Будущая политика, программа и статус МОТ», подготовленном для 26-й сессии Конференции 1944 г.

Указывая на то, что «политика в области заработной платы положена в основу приоритетных направлений деятельности МОТ», авторы доклада высказали мысль, что «принятие Конвенции или Рекомендации по вопросам периодичности заработной платы, удержаний из заработной платы, авансовых выплат, запрета выдачи заработной платы товарами, адекватности выдачи заработной платы в натуральной форме, защиты заработной платы в судебном порядке и по иным подобным вопросам имело бы огромную ценность для всего мира, особенно в отношении работников сельского хозяйства»[45].

Изначально в рамках МОТ регулирование прав работников в случае несостоятельности работодателя ограничивалось положениями Конвенции № 95 «Относительно защиты заработной платы» (1949 г.), ст. 11 которой наделяла работников несостоятельного работодателя статусом привилегированных кредиторов. За несколько лет механизм защиты требований работников в случае банкротства работодателя посредством привилегии не доказал своей эффективности.

Статья 11 Конвенции МОТ № 95 критиковалась по следующим основаниям: во-первых, этот механизм может оказаться практически

невозможным к реализации в связи с недостаточностью имущества, которое могло бы быть реализовано. Во-вторых, рассматриваемая норма, казалось бы, предоставляет относительную привилегию требованиям работников, но не может обеспечить минимальный уровень удовлетворения таких требований. Более того, ст. 11 предусматривает возможность установить потолок такой привилегии без установления минимального стандарта социально необходимой защиты. Наконец, она не решает вопроса удовлетворения требований по зарплате, возникших после объявления работодателя несостоятельным в тех случаях, когда последняя не влечет закрытия предприятия[46].

К слову, именно с этими проблемами, как будет показано далее, столкнулось российское законодательство, регулирующее способы защиты прав работников несостоятельного работодателя.

Таким образом, стало очевидным, что система привилегий, как бы она ни была усовершенствована, не достигает цели полного и четкого регулирования вопроса долгов перед работниками, и что необходимы новые гарантии выплаты заработной платы.

Кроме того, значительное развитие национального права и практики с момента принятия Конвенции МОТ № 95 указывало на необходимость принятия новых стандартов.

Во-первых, трудовое законодательство многих стран расширило понятие заработной платы, охватываемой привилегией, включив в него разнообразные бонусы и пособия. Во-вторых, заметный прогресс был также сделан в наделении работников привилегией, которая прогрессивно предоставила их требованиям приоритет перед иными привилегированными кредиторами.

В-третьих, с 1967 г. начали действовать разнообразные гарантийные схемы, предлагавшие защиту требований работников посредством внедрения независимых институтов.

В научной литературе обозначены и некоторые иные негативные характеристики системы привилегий: задержка выплат работникам из-за необходимости проведения длительной судебной процедуры; наличие более привилегированных требований кредиторов; зависимость эффективности

системы привилегий от наличия у работодателя ликвидного имущества; ограниченность привилегии работников определенным пределом и др[47].

Еще одно возражение относительно системы привилегий, ставшее популярным в последние годы, заключается в следующем: основная цель банкротства, согласно системе преференций, заключается в ликвидации организации, находящейся в сложном финансовом положении, и продаже его активов с целью удовлетворения требований кредиторов.

На сегодня, однако, широко распространена позиция, согласно которой процедура банкротства должна быть нацелена на восстановление организации, и что в большинстве случаев экономически и социально приемлемо сохранить организацию на плаву посредством отделения судьбы организации от судьбы ее владельца. Под воздействием так называемой «культуры спасения» система привилегий стала не только неэффективной в ее практическом применении, но также устаревшей по своей сути.

Следует отметить, что достаточно серьезные попытки переориентирования процесса несостоятельности на восстановительные процедуры предпринимаются и в России.

Примером этого является законопроект, разработанный Минэкономразвития России о внесении изменений в порядок проведения оздоровительных процедур банкротства, который делает акцент на проведении финансового оздоровления организации, попавшей в кризисную ситуацию[48]. В случае принятия законопроекта обозначенные замечания об устаревании системы привилегий будут справедливы и для российского законодательства о банкротстве.

На встрече экспертов по вопросам защиты работников в случае банкротства их работодателя, состоявшейся в марте 1985 г., отмечалось, что независимо от сущности и объема приоритета, придаваемого требованиям по зарплате, последние не могут быть погашены в полном объеме, за исключением случаев достаточности активов несостоятельной организации для расчетов с кредиторами.

Указывалось на то, что Конвенция МОТ № 95 справляется со своей задачей лишь частично, и что назрела острая необходимость в принятии на уровне МОТ новых стандартов защиты прав работников[49]. Новшеством, привнесенным Конвенцией, явилась идея создания специального института гарантирования выплат по требованиям работников при банкротстве и покрытия социальных выплат.

Для определения ситуаций, к которым применимы положения Конвенции МОТ № 173, необходимо обратиться к ее ст. 1, раскрывающей понятие неплатежеспособности как ситуации, при которых в соответствии с национальным законодательством и практикой открывается процедура, касающаяся активов предпринимателя с целью удовлетворения претензий кредиторов на коллективной основе. Пункт 2 данной статьи наделяет государства правом распространить рассматриваемое понятие на иные ситуации, в которых требования трудящихся не могут быть удовлетворены в силу финансового положения предпринимателя.

Более развернутую трактовку неплатежеспособности дает одноименная Рекомендация МОТ № 180, содержащая примерный перечень ситуаций, на которые может быть распространен термин «неплатежеспособность», среди которых случаи самоликвидации организации, недостаточности активов организации для открытия процедуры банкротства, а также для расчетов по обязательствам перед работниками и др.

Положительным моментом рассматриваемых предписаний является то, что перечень случаев неплатежеспособности является открытым, позволяющий государствам в целях максимальной защиты работников распространять его на иные ситуации, неохваченные Конвенцией МОТ № 173 и Рекомендацией МОТ № 180. А это означает, что возможно распространение предусмотренных ими защитных механизмов на защиту требований работников при первых проявлениях финансовых сложностей работодателя.

Вместе с одноименной Рекомендацией МОТ № 180 рассматриваемая Конвенция построена таким образом, что в ней содержатся два блока гарантий в отношении требований работников. Первый блок (разделы II Конвенции № 173 и Рекомендации № 180) посвящен положению работников в качестве привилегированных кредиторов при банкротстве работодателя.

В этой части более подробно развиваются и частично пересматриваются положения ст. 11 Конвенции МОТ № 95 «Относительно защиты заработной платы». Конвенция МОТ № 173 не только зафиксировала возможность установления в национальном законодательстве самого высокого приоритета для требований работников в случае банкротства работодателя, но и поставила ее выше задолженности перед государственным бюджетом и отчислениями для нужд социального страхования.

Второй блок прав (разделы III Конвенции № 173 и Рекомендации № 180) содержит принципиально новые положения, отражающие развитие национального и международного законодательства в этой области за последние десятилетия: он связан с деятельностью гарантийных учреждений.

В первом случае, при защите требований работников на основе привилегии, их удовлетворение предполагается из активов неплатежеспособного работодателя, прежде чем будут удовлетворены требования непривилегированных кредиторов. Такой подход обусловлен тем, что поскольку работники не участвуют в разделе прибыли предприятия, то, следовательно, не должны делить его убытки.

В ст. 8 Конвенции МОТ № 173 предусматривается, что требованиям работников предоставляется более высокий приоритет по сравнению с большинством других привилегированных требований и, в частности, с требованиями государства и системы социального обеспечения, т.е. говорится о системе суперпривилегии в отношении требований работников.

Конвенция МОТ № 95 таким «сверхпривилегированным» положением не наделяла требования работников. Однако следует учитывать, что, несмотря на установление сверхпривилегированного положения в отношении некоторых кредиторов, требования по оплате труда не являются единственными наделенными таким статусом требованиями.

Законодательство большинства стран относит к привилегированным, помимо требований работников, также судебные расходы на проведение процедуры банкротства, обязательства перед государством и по оплате взносов на социальное обеспечение, требования по возмещению морального вреда, вреда, причиненного жизни и здоровью и др.

Ст. 6 Конвенции МОТ № 173 к числу привилегированных относятся следующие требования работников: по заработной плате за период не менее 3х месяцев, предшествующих неплатежеспособности или прекращению трудовых отношений; по выплатам за оплачиваемые отпуска, право на которые возникло в связи с работой, выполненной в течение года наступления неплатежеспособности или прекращения трудовых отношений, а также в течение предшествующего года; по суммам, причитающимся в отношении других видов оплачиваемого отсутствия на работе за период не менее трех месяцев, предшествующих неплатежеспособности или прекращению трудовых отношений; по выходным пособиям, причитающимся трудящимся в связи с прекращением трудовых отношений.

Исходя из конструкции данной нормы, перечень «привилегированных требований» является примерным, на что указывает формулировка: «привилегия распространяется как минимум на требования: ...».

Как и в случае определения ситуаций неплатежеспособности работодателя, на которые распространяется Конвенция, в отношении перечня привилегированных требований Рекомендация МОТ № 180 также дает более широкую трактовку. При этом Рекомендация выделяет ряд требований работников, которые должны быть защищены привилегией, и ряд требований, на которые может быть распространено действие механизма привилегий.

В группу требований, подлежащих обязательной защите посредством привилегий, помимо тех, которые указаны в ст. 6 Конвенции МОТ № 173, Рекомендация МОТ № 180 относит также требования по оплате сверхурочной работы, выплате комиссионных и по другим видам оплаты труда за работу, выполненную в течение установленного периода, предшествующего неплатежеспособности или прекращению трудовых отношений, который должен составлять не менее 12 месяцев; по премиальным выплатам за период не менее 12 месяцев, предшествующих объявлению о неплатежеспособности или прекращению трудовых отношений; по выплатам компенсаций и выходных пособий, связанных с прекращением трудовых отношений; по компенсации в связи с производственной травмой или профессиональным заболеванием, ответственность за уплату которой несет работодатель.

Помимо названных, безусловно, привилегированных требований работников Рекомендация МОТ № 180 указывает на возможность

распространении привилегии также на иные виды требований. Например, это - требования по взносам и пособиям, связанным с государственными либо негосударственными системами социальной защиты, в том числе системами защиты, действующими у работодателя, независимо от предусмотренных законом национальных систем социального обеспечения.

Как видно из представленных положений, в проанализированных актах МОТ существенно конкретизирован перечень требований работников, наделенных привилегий, по сравнению с Конвенцией МОТ № 95.

Обращает на себя внимание то, что Конвенция и Рекомендация к ней устанавливают различные периоды, которые охватываются привилегией. Так, если Конвенция содержит требование о привилегированном периоде в 3 месяца, предшествующих неплатежеспособности работодателя, то Рекомендация в отношении тех же видов требований (заработная плата, оплачиваемые отпуска, иные виды оплачиваемого отсутствия на работе) указывает на продолжительность периода не менее 12 месяцев.

Применительно к России указанные расхождения не имеют принципиального значения, поскольку отечественное законодательство не ограничивает привилегированное положение работников в процедуре банкротства каким-либо периодом либо предельным объемом выплат, что заслуживает положительной оценки.

Интерес вызывают положения пп. 3 п. 3 раздела II Рекомендации МОТ № 180, который устанавливает правило, что указанные требования, по которым вынесено судебное или арбитражное решение в пользу трудящегося в течение 12 месяцев, предшествующих неплатежеспособности, подлежат защите посредством привилегии независимо от указанных в этих подпунктах периодов времени.

То есть границы привилегированного периода, установленного Рекомендацией МОТ № 180, являются весьма условными, поскольку из буквальной трактовки ее положений следует, что задолженность, возникшая за рамками установленного периода, может быть наделена привилегией в случае, если она установлена в судебном порядке.

Такое правило несет в себе положительный эффект. Особую актуальность оно имело бы в России, граждане которой не отличаются активностью в области защиты своих прав, особенно трудовых. Такая пассивность приводит к отсутствию правовой определенности относительно объема обязательств организации-банкрота по оплате труда. У арбитражного управляющего, который обязан вносить задолженность перед работниками в реестр требований кредиторов, зачастую отсутствуют документы, подтверждающие размер задолженности. Наличие судебного акта существенно упрощает процесс формирования реестра требований кредиторов, исключает разногласия по размеру обязательств по оплате труда.

Рекомендация МОТ № 180 в п. 4 предписывает в целях поддержания социально приемлемого уровня устанавливаемой привилегии учитывать в ней такие показатели, как минимальная заработная плата, часть заработной платы, которая освобождена от взысканий и удержаний, заработная плата, на основе

которой рассчитываются взносы в фонды социального обеспечения, или средняя заработная плата в отрасли.

Конвенцией МОТ № 173 предусмотрено, что при закреплении соответствующими нормативными актами определенных стран ограничений по объему (сумме) привилегированных требований трудящихся размер сумм общей компенсации должен периодически корректироваться, с тем, чтобы ее стоимость сохранялась. Вероятно, речь в данном случае идет о корректировке в связи с инфляционными процессами, влияющими на уровень жизни граждан.

Одним из случаев, когда привилегированный характер требований работников может быть ограничен, является применение к требованиям по оплате труда механизма защиты посредством гарантийных учреждений. Как следует из ст. 8 Конвенции, защищенные таким образом требования могут получить более низкую очередность по сравнению с требованиями государства и системы социального обеспечения.

Рекомендация МОТ №2 180 также содержит особое правило в отношении работников несостоятельной организации, которая в рамках процедуры банкротства получает право на продолжение деятельности. Согласно п. 5 разд. II Рекомендации требования по заработной плате за работу, выполненную в течение периода после даты, когда было принято решение о продолжении организацией-банкротом деятельности, не должны рассматриваться в рамках процедуры банкротства, а подлежат удовлетворению по их предъявлению за счет существующих фондов.

В законодательстве РФ такая ситуация может возникнуть в период восстановительных процедур банкротства. Указанные требования отнесены ко второй очереди текущих обязательств. Однако положения о фондах, из которых должны погашаться такие требования, в отечественном законодательстве - как в трудовом, так и в законодательстве о банкротстве - отсутствуют.

Еще одним правилом, которое идет вразрез с действующим российским законодательством, является установление Рекомендацией МОТ № 180 процедуры ускоренной выплаты. Реализация указанной процедуры требует наличия специальных фондов, из которых производится выплата по требованиям работников в случае, если процедура несостоятельности не обеспечивает быстрой выплаты по привилегированным требованиям. Согласно пп. 2 п. 6 раздела II Рекомендации МОТ № 180 ускоренная выплата должна производиться лицом или учреждением, ответственным за управление имуществом работодателя, как только они убедятся в подлинности требований работников. Процедура ускоренной выплаты должна охватывать всю сумму привилегированных требований или, по крайней мере, часть этой суммы, которая устанавливается национальным законодательством.

Дубинский Д.Р. проводит параллель указанного механизма ускоренной выплаты, предусмотренного Рекомендацией МОТ № 180 с нормой

российского законодательства о банкротстве, предусматривающей исключение работников из-под действия моратория на удовлетворение требований кредиторов в соответствии со ст. 69 Закона о банкротстве[50].

На наш взгляд, предлагаемая аналогия представляется не совсем верной, поскольку такое сравнение допустимо только для процедуры внешнего управления. И даже тогда возможность реализации выплат работникам, освобожденным из-под действия моратория, зависит от наличия денежных средств в организации. Выплаты из специальных фондов в процедуре внешнего управления не предусмотрены. Рекомендация МОТ № 180 же говорит об ускоренных выплатах за счет специальных фондов, независимо от текущего состояния работодателя и стадии его банкротства.

Последние два рассмотренных положения (относительно требований работников, возникших за период продолжения организацией деятельности в рамках процедур банкротства, а также положения относительно ускоренных процедур) содержатся в разделе II Рекомендации МОТ № 180.

Российская Федерация ратифицировала Конвенцию МОТ № 173 в части защиты требований работников посредством привилегий. Соответственно, наше государство, взяв на себя обязательства, вытекающие из этого раздела Конвенции, должно стремиться обеспечить полную реализацию данного механизма, в том числе, с учетом положений Рекомендации № 180. Пока же указанные предписания не могут быть реализованы, поскольку законодательством РФ не предусмотрена обязанность по созданию фондов, которые могли бы использоваться при реализации обозначенных положений.

С учетом произошедших изменений в национальных законодательствах, регулирующих процедуру банкротства, в свете последних кризисных явлений в экономике в целом становится очевидной неспособность механизма привилегий обеспечить эффективную защиту материальных прав работников. Ключевую роль в этом аспекте играет вопрос достаточности денежных средств для удовлетворения требований работников.

В связи с этим полагаем, что на национальном уровне требуется доработка механизма реализации международно-правовых обязательств, принятых государствами в части системы привилегий. Возможным вариантом решения проблемы недостаточности имущества для удовлетворения требований работников является субсидиарная ответственность собственника предприятия (конечного бенефициара бизнеса).

В связи с этим на внутригосударственном уровне каждое государствочлен, каждое государство-член, принявшее на себя обязательства, вытекающие только из раздела 2 настоящей Конвенции МОТ №173, обязано разработать и внедрить в национальное законодательство механизм привлечения к субсидиарной ответственности лиц, ответственных за приведение предприятия к неплатежеспособности, в случае недостаточности денежных средств для погашения требований работников, обеспеченных исключительно привилегией.

В юридической литературе применительно к вопросу о субсидиарной ответственности отмечается, что и «государство наряду с физическими и

юридическими лицами не может и не должно исключаться из числа лиц, ответственных за определение воли подконтрольной ему организации»[51].

Поэтому для ситуаций неплатежеспособности муниципальным предприятий, организаций с государственным участием необходимым видится установление правила о том, что случае когда государство осуществляет значительную степень контроля над предприятием, оказавшимся неплатежеспособным, в случае недостаточности имущества должника государство обязано обеспечить погашение задолженности перед работниками в полном объеме.

Критерии, по которым может быть определена степень контроля деятельности организации со стороны государства, могут быть восприняты из судебной практики, в частности, практики Европейского суда по правам человека. Среди таких решений, в том числе, вынесенные ЕСПЧ в отношении Российской Федерации[52].

Если же собственником неплатежеспособной организации являются частные субъекты, в национальных законодательствах целесообразно установление безусловной субсидиарной ответственности таких лиц.

Представляется, что изначально данное предложение вызовет серьезную критику прежде всего со стороны предпринимательского сообщества. Однако очевидная неэффективность механизма привилегий в современных условиях рано или поздно вынудит либо вовсе отказаться от данного механизма, либо существенно его скорректировать.

Предлагаемый вариант выхода из тупика неплатежеспособности через установление безусловной субсидиарной ответственности собственника предприятия имеет под собой следующее обоснование.

Работники вкладывают свой труд в деятельность работодателя. По сути их труд является нематериальным активом, с помощью которого предприниматель (собственник компании) достигает основной цели предпринимательской деятельности - извлечение прибыли. При этом процесс отдачи труда необратим. Ведь работник не может потребовать возвратить труд, т.е. стороны трудовых отношений не могут быть возвращены в первоначальное положение, которое существовало до начала трудовых отношений.

В связи с этим предприниматель, извлекающий выгоду из своего бизнеса, должен безусловно отвечать по обязательствам перед работниками, чей труд по сути является основой функционирования его бизнеса. Иные кредиторы неплатежеспособного предприятия являются такими же субъектами предпринимательской деятельности и должны осознавать риски выбора ненадежного контрагента.

Работники же вступают в трудовые отношения прежде всего для обеспечения своей жизнедеятельности, предоставляя при этом свою рабочую силу работодателю в качестве ресурса. Поэтому собственник бизнеса, нанимая работников, должен осознавать свою социальную ответственность перед ними и понимать, что основанием освобождения от обязательств по оплате труда не могут быть какие-либо объективные или субъективные обстоятельства, внешнеэкономические или иные факторы. Поскольку труд работников, по сути, является составляющим элементом бизнеса, выгодоприобретателем которого является конкретное лицо, то это лицо должно нести безусловную субсидиарную ответственность перед такими работниками.

Предлагаемое нововведение возможно породит определенные сложности его реализации. Самая главная из них - оформление трудовых отношений договорами гражданско-правового характера. Однако данная проблема не может считаться неразрешимой. Прежде всего, требуется усиление контрольных функций в данной сфере со стороны государства,

которое обязано не только создавать правовые нормы, но и с помощью механизма принуждения обеспечивать их надлежащую реализацию.

Второе направление преодоления обозначенной проблемы кроется в личной ответственности и правовой активности граждан. Ведь на сегодня работодатели зачастую не выполняют требования трудового законодательства, пользуясь тем, что работники соглашаются на такие условия. Однако если работники будут понимать, что в рамках трудовых отношений они имеют гарантию получения выплат за счет собственника бизнеса, а в гражданско-правовых отношениях лишатся данной гарантии, то сфера применения гражданско-правовых конструкций для прикрытия трудовых отношений будет минимальной: работникам будет просто

невыгодно соглашаться на такие условия.

Вторая сложность заключается в том, что в преддверии наступления неплатежеспособности предприятия его собственники будут стремиться освободиться от личных активов во избежание обращения взыскания на них с целью погашения задолженности по оплате труда.

Однако на сегодня начал работать на практике закон о банкротстве физических лиц, в рамках которого такие сделки могут быть признаны недействительными, а имущество будет возвращено в конкурсную массу. При этом, установлено правило о том, что долги, возникшие в связи с недобросовестным поведением гражданина, не подлежат списанию по итогам процедуры. К этой же категории будет относиться и субсидиарная ответственность собственника бизнеса по обязательствам перед работниками. Кроме того, в рамках дела о банкротстве физического лица реализации подлежит также имущество супруга должника, половина стоимости которого направляется на расчеты с кредиторами супруга-должника. А регистрация активов на третьих лиц, не имеющих формальной аффилированности к должнику, в современных условиях требует повышенной степени доверия таким лицам.

Предлагаемое изменение будет иметь дополнительное положительное последствие. При установлении безусловной субсидиарной ответственности задолженность по оплате труда не будет использоваться недобросовестными собственниками с целью наращивания обязательств должника. На сегодня зачастую в рамках банкротства заявляется о мнимых долгах перед работниками в целях раздела конкурсной массы и уменьшения активов. При реализации предлагаемого нововведения собственнику предприятия будет просто невыгодно создание фиктивной задолженности, поскольку такими действиями он повысит риски наступления личной ответственности по данным обязательствам.

Представляется, что предложенные варианты решения обозначенных сложностей системы привилегий, если не решат их полностью, то будут способствовать снижению возможных рисков таких ситуаций.

Иным вариантом защиты работника на сегодня является гарантирование выплат с помощью специальных гарантийных учреждений. Этот механизм регламентирован разделом III Конвенции МОТ № 173. Согласно положениям Конвенции, гарантийные учреждения могут быть как государственными, так и частными. Как указывается в п. 2 ст. 11 Конвенции, соответствующую защиту работников могут осуществлять страховые компании, если они дают достаточные гарантии.

Перечень требований работников, подлежащих защите посредством гарантийных учреждений, аналогичен перечню требований, которые Конвенция наделяет привилегированным статусом в соответствии с предписаниями раздела II Конвенции. При этом, как и в случае с требованиями работников, защищаемыми посредством привилегий, перечень требований, подлежащих гарантированию, также расширен Рекомендацией МОТ № 180. При полном совпадении перечня требований, подлежащих защите посредством привилегии и посредством гарантирования, различия обнаруживаются лишь в продолжительности периода возникновения требований работников, подлежащих защите.

В отношении некоторых требований, защищаемых гарантийными институтами, этот период установлен меньшей продолжительностью, чем период, за который требования работников наделяются привилегией. Различия касаются, в частности, установления 3-х месячного периода,

предшествующего неплатежеспособности работодателя, для защиты гарантийными институтами требований работников, тогда как привилегией наделяются аналогичные требования, возникшие за период не менее 12 месяцев, предшествующих неплатежеспособности.

Таким образом, Конвенцией МОТ № 173 и Рекомендацией к ней устанавливается меньший объем требований, подлежащий защите посредством гарантийных институтов, чем посредством привилегии. Но следует учитывать, что при первом способе защиты требования работников, пусть и в меньшем объеме, но получают абсолютную гарантию удовлетворения. При применении же механизма привилегий фактически на протяжении всей процедуры банкротства существует риск недостаточности имущества для погашения задолженности второй очереди реестра требований кредиторов, что делает привилегию таких требований весьма условной.

В юридической литературе механизм гарантирования оценивается положительно, поскольку он «позволяет уравновешивать различные интересы и не применять для требований работников систему сверхпривилегий, уравняв все требования, традиционно являющиеся привилегированными, в очередности их удовлетворения»[53].

Комиссия МОТ по применению Конвенций и Рекомендаций на самом начальном периоде зарождения института гарантирования выплат работникам в своем докладе указывала на то, что даже при наличии существенных преимуществ он подвергнут определенным ограничениям по сроку трудовой деятельности или объему гарантированных выплат; гарантийные институты не решат саму проблему корпоративных банкротств, они не замещают в полном объеме традиционные мероприятия банкротства по реализации активов и установлению приоритета задолженности в соответствии с установленным порядком реализации; и самое главное - они предполагают наличие здоровых трудовых институтов и рациональное регулирование[54].

Особенностью Конвенции МОТ № 173 является то, что государства могут ратифицировать ее не полностью, а принять решение о принятии на себя обязательства по исполнению какого-либо одного из разделов Конвенции, либо принять обязательства по обоим разделам Конвенции. Кроме того, государствам предоставлено право (после консультаций с представительными организациями работников) исключать из сферы действия Конвенции отдельные отрасли экономической деятельности или категории работников.

На национальном уровне некоторые категории работников, действительно, в ряде стран исключаются из сферы действия защиты требований при банкротстве, по крайней мере, когда речь идет о компенсации их заработной платы из средств гарантийных фондов. Чаще всего к таким работникам относится высшее руководство компании-банкрота или близкие родственники работодателя - физического лица. В некоторых странах для таких случаев применяется специальное понятие « исключенный работник». К ним могут быть отнесены руководители обанкротившейся компании, владеющие ее акциями, а также их родственники (супруги, родители, деды, бабушки и т.д., дети, внуки, родные братья и сестры).

Указанные «исключения» представляются актуальными и для России. Несмотря на обозначенную выше тенденцию к смещению акцента на восстановительные процедуры банкротства, на сегодняшний день банкротство зачастую используется как способ избавления от долгов, которые признаются погашенными после завершения конкурсного производства.

В литературе справедливо отмечено: «...органы, ответственные за регулирование института банкротства, уже более 15 лет меняют законодательство в целях повышения эффективности реабилитационных процедур банкротства, а правоприменительная практика банкротства, в свою очередь, упорно сопротивляется»[55].

За время действия редакции 2002 г. закона «О несостоятельности (банкротстве)» соотношение между реабилитированными и ликвидированными организациями составило 4 % сохраненных против 96 % ликвидированных организаций[56]. Причем пользуются институтом банкротства исключительно с целью избавления от долга, как правило, лица, чьи действия и приводят к банкротству организации: лица, занимающие руководящие должности, учредители (участники) организации.

В связи с этим отнесение руководителей организации-банкрота к исключенным работникам служило бы сдерживающим механизмом от неправомерных действий, способных ухудшить финансовое состояние организации, которую такие работники возглавляют. Иначе получается ситуация, при которой денежные средства организации направляются, в том числе, и на выплату задолженности тем лицам, чьи действия и привели к банкротству.

Помимо рассмотренных Конвенций и Рекомендаций, имеются и некоторые иные нормативные документы, принятые в рамках МОТ и нацеленные на регулирование трудовых отношений и, прежде всего, на защиту прав работников, чей работодатель находится в кризисной ситуации. Примером таких документов являются Рекомендация № 119 «О прекращении трудовых отношений по инициативе предпринимателя» 1963 г., а также принятые в 1982 г. взамен указанной Рекомендации одноименные Конвенция № 158 и Рекомендация № 166.

Как было указано в 1 главе настоящего исследования, наиболее распространенной мерой, которую избирают работодатели в период кризисных ситуаций для минимизации расходов, является увольнение работников. В связи с этим особую актуальность приобретают правовые нормы, предусматривающие способы снижения негативных последствий прекращения трудовых отношений.

В качестве одного из примеров можно указать правило, закрепленное еще в Рекомендации МОТ № 119, согласно которому предусматривался обратный прием на работу лиц, уволенных при сокращении рабочей силы (п. 16). Эта норма предоставляла уволенным работникам возможность быть принятыми на работу к тому же работодателю в случае восстановления платежеспособности последнего. Данное правило сохранено и в Рекомендации № 166 (п. 24). На необходимость предоставления работникам преимущественного права на восстановление трудовых отношений с прежним работодателем после восстановления последним деятельности указывается и в российской юридической науке[57].

Немаловажное значение имеет ст. 13 Конвенции МОТ № 158 «О прекращении трудовых отношений по инициативе предпринимателя», возлагающая на работодателя обязанность в случае прекращения трудовых отношений, в том числе по причинам экономического характера, информировать представителей работников и предоставлять им возможность проводить консультации о мерах по предотвращению увольнений или сведения их числа к минимуму, и по смягчению неблагоприятных последствий увольнений. В качестве одного из вариантов таких мер Конвенция называет предоставление другой работы (п. b ст. 13).

Актуальной для трудящихся является закрепленная в п. 16 Рекомендации МОТ № 166 от 22 июня 1982 г. гарантия предоставления работнику в период срока предупреждения о предстоящем прекращении трудовых отношений права на освобождение от работы разумной продолжительности в удобное для обеих сторон время без потери заработной платы в целях поиска другой работы. Это правило создаст возможность работнику до даты увольнения самостоятельно решить вопрос трудоустройства.

Данная Рекомендация также указывает на варианты мер, которые позволят предотвратить или, по крайней мере, минимизировать масштабы прекращения трудовых отношений.

Среди таких мер п. 21 Рекомендации отмечает ограничение найма на работу, растягивание сокращения численности работников на определенный период времени, чтобы способствовать естественному сокращению штата, переводам внутри предприятия, подготовке и переподготовке кадров, добровольному выходу на пенсию до достижения пенсионного возраста с соответствующим обеспечением дохода, ограничению сверхурочных работ и сокращению нормальной продолжительности рабочего времени.

В отношении последней указанной меры - сокращение нормальной продолжительности рабочего времени - предусмотрена необходимость рассмотрения вопроса о частичной компенсации потерь в заработной плате за неотработанные нормальные часы рабочего времени (п. 22 Рекомендации № 166). К слову, п. 5 ст. 74 ТК РФ содержит аналогичное правило о возможности изменения нормальной продолжительности рабочего времени в целях сохранения рабочих мест. Однако при этом в российском законодательстве не содержится положений о какой-либо компенсации потери в заработке.

Следует отметить, что рассматриваемые Конвенция № 158 и

Рекомендация № 166 пронизаны идеей непосредственного участия

работодателя в дальнейшем трудоустройстве работника.

Так, помимо указанной выше обязанности работодателя предоставлять работнику возможность поиска новой работы в течение рабочего времени с сохранением заработной платы, подп. 2 п. 25 Рекомендации предусмотрена

обязанность работодателя помогать по возможности работникам в поисках другой работы, например, путем контактов с другими работодателями.

Определенные обязанности по смягчению последствий увольнения возлагаются и на государство. Например, в п. 26 Рекомендации устанавливается обязанность компетентных органов государства рассмотреть вопрос о выделении финансовых средств для трудоустройства уволенных работников и, при необходимости, прохождения ими профессиональной подготовки или переподготовки.

Меры, предусмотренные проанализированными актами МОТ о прекращении трудовых отношений, позволяют избежать ситуации, когда увольняемый работник остается один на один с проблемой утраты заработка и необходимостью поиска новой работы.

С ростом безработицы, которая является следствием экономического кризиса, усиливается зависимость работников от работодателя. Под страхом потери рабочего места работники практически не отстаивают свои права. Убежденность работодателей в бесправии и бездействии работников ведет к произволу, к отсутствию необходимости в налаживании диалога с работниками. Реальные партнерские отношения отодвигаются на задний план, поскольку они, как известно, основываются на равноправии сторон, взаимном доверии, уважении и взаимной выгоде. При массовых нарушениях законных прав работников и неэквивалентном обмене невозможно всерьез говорить о равноправии и взаимной выгоде[58]. Между тем, в документах МОТ указывается на огромную значимость социального партнерства при преодолении

~59

кризисных ситуаций[59].

Так, столкнувшись с проблемой непрекращающегося роста уровня безработицы, бедности и социального неравенства, порожденной кризисными явлениями в мировой экономике, в июне 2009 г. Международная конференция по труду при участии представителей государств, работодателей и работников от стран-участниц МОТ приняла Глобальный пакт о рабочих местах от 19 июня 2009 г[60].

Этот фундаментальный политический инструмент обращен, среди прочего, к проблеме международного экономического кризиса. Он продвигает идею восстановления экономического равновесия на основе инвестиций, трудоустройства и социальной защиты и призывает государства и представителей работников и работодателей предпринимать совместные усилия для отпора мировому кризису труда посредством проведения политики в свете Концепции достойного труда, разработанной МОТ еще в 1999 г. (п. 8 Пакта).

При разработке механизмов решения проблем, порожденных мировым кризисом, МОТ придерживалась позиции о необходимости именно глобального подхода к проблеме, при котором меры по выходу из кризисного состояния будут эффективны только в случае, если удастся избежать политики ущемления интересов отдельных стран («beggar-thy-neighbour solutions») при решении проблемы, которая по своей природе является глобальной[61].

Проанализированные документы МОТ являются, бесспорно, основополагающими актами в регулировании вопроса защиты прав работников неплатежеспособного работодателя на мировом уровне. Как будет видно из последующего анализа европейских правовых актов и практики отдельных государств, основные положения по данному вопросу, заложенные МОТ, во многом восприняты и реализуются на внутригосударственном уровне.

Уровень восприятия российским законодателем проанализированных международных механизмов отражен в Таблице № 3 в Приложении.

Из представленной таблицы следует, что международно-правовые механизмы защиты прав работников реализуются в российском праве лишь частично. Но несмотря на то, что некоторые аспекты урегулированы в российском праве даже более выгодно для работников (например, отсутствие ограничений периода привилегий, возможность исключения работников- руководителей из-под действия системы привилегий только в части и только на основании судебного акта), наиболее действенные механизмы защиты работников, как например, гарантийные системы, специализированные фонды для осуществления ускоренной выплаты, к сожалению, не находят реализации, в законодательстве РФ, что не позволяет работникам защитить свои права в кризисных условиях и требует скорейшей модернизации многих отраслей отечественного законодательства, нормы которых должны способствовать нивелированию влияния на трудовые отношения кризисных явлений, возникающих как на микро-, так и на макро-уровне.

<< | >>
Источник: Суханова Марина Геннадьевна. ЗАЩИТА ПРАВ РАБОТНИКОВ В УСЛОВИЯХ НЕПЛАТЕЖЕСПОСОБНОСТИ РАБОТОДАТЕЛЯ. 2018

Еще по теме § 1. Механизмы обеспечения прав работников неплатежеспособного работодателя в актах МОТ:

  1. § 1. Международно-правовая регламентация оплаты труда
  2. V. Реинжиниринг в банковском бизнесе
  3. Процедуры банкротства
  4. ВВЕДЕНИЕ
  5. § 1. Неплатежеспособность работодателя: понятие, отграничение от смежных категорий в контексте защиты трудовых прав работников
  6. § 2. Регулирование трудовых отношений и неплатежеспособность работодателя
  7. § 1. Механизмы обеспечения прав работников неплатежеспособного работодателя в актах МОТ
  8. § 2. Правовое регулирование защиты материальных прав работников в условиях неплатежеспособности работодателя в праве Европейского Союза
  9. § 1. Правовой статус работников неплатежеспособного работодателя в Российской Федерации
  10. Приложение
  11. 3.3 Сравнительный анализ политики в отношении мигрантов Италии и России
- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Акционерное право - Бюджетная система - Горное право‎ - Гражданский процесс - Гражданское право - Гражданское право зарубежных стран - Договорное право - Европейское право‎ - Жилищное право - Законы и кодексы - Избирательное право - Информационное право - Исполнительное производство - История политических учений - Коммерческое право - Конкурсное право - Конституционное право зарубежных стран - Конституционное право России - Криминалистика - Криминалистическая методика - Криминальная психология - Криминология - Международное право - Муниципальное право - Налоговое право - Наследственное право - Нотариат - Образовательное право - Оперативно-розыскная деятельность - Права человека - Право интеллектуальной собственности - Право собственности - Право социального обеспечения - Право юридических лиц - Правовая статистика - Правоведение - Правовое обеспечение профессиональной деятельности - Правоохранительные органы - Предпринимательское право - Прокурорский надзор - Римское право - Семейное право - Социология права - Сравнительное правоведение - Страховое право - Судебная психиатрия - Судебная экспертиза - Судебное дело - Судебные и правоохранительные органы - Таможенное право - Теория и история государства и права - Транспортное право - Трудовое право - Уголовное право - Уголовный процесс - Философия права - Финансовое право - Экологическое право‎ - Ювенальное право - Юридическая антропология‎ - Юридическая периодика и сборники - Юридическая техника - Юридическая этика -