С возникновением официально устанавливаемого и применяемого государством права, т. е. юридического права, возникли органы юстиции и юрисдикционная деятельность как особая сфера политики тех классов и социальных групп, отдельных лиц, в чьих руках была сосредоточена власть. Одновременно возникла и юриспруденция — область знания правовых обычаев, судебной практики и законодательства. Юриспруденция была настолько официальной, что, как известно, толкование уче- ных-юристов в течение многих веков считалось важным источником права. Характерно, что и на сегодняшний день под занятием юриспруденцией понимают не только теоретическую, но и практическую деятельность. И это не удивительно, потому что юстиция, юриспруденция и юрисдикция оказывались, да и оказываются на сегодняшний день, связанными с юридической техникой в широком понимании этого слова. Иное дело, что юстиция и юрисдикция всегда имели и имеют классовополитическую подоплеку, что догматическая юриспруденция никогда не признавала и не признает в наши дни. Полное смыкание юридической техники, юридической догмы и практики явилось закономерным результатом чисто формального подхода к праву, при котором более всего ценится искусство облекать официальные решения социальных конфликтных ситуаций в юридически мотивированный акт правосудия. Вместе с тем надо признать, что даже догматическая юриспруденция внесла значительный вклад в разработку достаточно сложных вопросов юридической формы, вне которых и до сих пор не мыслится четкое регулирование юридическими нормами общественных отношений и обеспечение режима законности, вся юрисдикционная деятельность и подготовка профессионалов- юристов. Объясняется это тем, что правовое опосредование имущественных и иных отношений представляет собой весьма тонкий .механизм, имеющий свои специфические закономерности. Законодательная техника, структура нормативных актов и юридических норм, способы и виды толкования и интерпретации юридических установлений, правосубъектность, юридические факты,.«критика» юридических материалов и источников, действие норм в пространстве и во времени, юридическая квалификация и правовые презумпции — эти и другие специальные вопросы, в том числе отработка четких юридических дефиниций, всегда были и остаются предметом юриспруденции как догмы права. Более того, именно юриспруденция оказала решающее влияние на формирование юридического мышления и на представления о праве, которые отождествляют его с законом или судебной практикой. Высшего взлета достигла юридическая догматическая юриспруденция в период господства буржуазного .юридического мировоззрения. По сути дела ей принадлежит и «заслуга» юридизации государства и собственности, фетишизации юридического лица, формальной трактовки преступления и наказания. Полностью отгородив юридическую форму от ее социального содержания, догматическая юриспруденция оказалась не столько наукой, сколько учением о юридической технике и о юридическом искусстве. Поскольку в юридической регламентации и юрисдикции действительно важное место занимают формальные моменты и стабилизация порядка, юридический догматизм имел свои реальные корни, а юриспруденция имеет свои достижения. С другой стороны, в той степени, в какой для юридической формы в действительной жизни общества решающее, в конечном счете, значение имеет постоянный динамизм социального содержания, догматическая юриспруденция проявила свою полную несостоятельность и беспомощность. Хотелось бы обратить внимание и на ту метаморфозу, которую в юрисдикционной практике и теоретической юриспруденции претерпел термин «ius» (лат.). Общеизвестно, что первоначальный его смысл был весьма широк и не совсем определенен, означал он справедливость, право, правосудие. Вполне очевидно, что сопряжение справедливости и права не было случайным, но отнюдь не распространялось на закон «1ех» (лат.), на позитивное право, устанавливаемое государством. Законы власти лишь по идее должны были быть правом, справедливостью, но на деле часто не были ни тем, ни другим. Однако в дальней шем, по мере развития органов юстиции и юрисдикции, единственным правом стало признаваться юридическое, легистское право (вне зависимости от того, создавалось ли оно органами власти или судом). Одна лишь концепция естественного права продолжала исходить из дуалистического понимания права и потому всегда оказывалась в оппозиции к официальной юстиции, юрисдикции и юриспруденции. Однако эта концепция одновременно всегда находилась и вне юриспруденции, вне догмы права, носила социально-философский характер. Идеалистическая и метафизическая основа любой разновидности идей естественного права была совершенно очевидна для основоположников марксизма. Однако к проблематике прав человека идеологи научного коммунизма относились с большим вниманием, а в необходимых случаях проводили четкое различие между социально обусловленным и юридическим правом. Это обстоятельство следовало бы иметь в виду тем советским теоретикам, которые считают термин «юридическое право» каким- то нововведением со стороны их нынешних коллег, якобы новым и порочным термином. Попытки опровергнуть возможность употребления термина «юридическое право» чаще всего сводятся к упоминанию того, что термин «ius» и означал когда-то право. Однако такой лингвистический экскурс не учитывает той исторической метаморфозы, которую претерпел этот термин. Нельзя забывать и того, что исторически сложилось так, что к закону как основе права всегда обращались те, кто был заинтересован в сохранении данного строя, а в справедливости искали основу права те классы и их идеологи, которые выступали против существующих порядков, за их революционное изменение. Вполне понятно, что на страже упрочившегося строя стояли, в частности, органы юстиции, юрисдикция и догматическая юриспруденция. Впрочем, нет причины и для того, чтобы преувеличивать догматизм всех юрисдикционных систем прошлого и настоящего. Не касаясь в данном случае причин и целей, можно, например, сказать, что практика Верховного суда США знает решения, которые обосновываются не ссылками на конституцию страны и даже не на прецедент, а на идеи равенства и справедливости, на концепцию естественного права, присваивая при этом полномочие Верховного суда США определять границы применения на практике этой концепции.188 Впрочем, известно, что в Соединенных Штатах господствующее положение занимает социологическая юриспруденция, которую менее всего можно заподозрить в отождествлении права и закона. Это лишний раз подтверждает недопустимость спекулятивных обобщений и абсолютизации вышеприведенного положения о том, что юстиция и юрисдикция в состоянии защищать существующий строй, лишь признавая основой права законы государства. Уже отмечалось, что англо-американские правовые системы исходят из превалирования над статутным правом судебной практики, основы же последней могут быть различные. Одно лишь утверждение, что суд может определять границы использования идей естественного права исходя из конкретных условий, говорит о том, что действительная основа права для того же Ве|рховного суда США — это прагматизм, нужды сегодняшнего дня. Социологическая юриспруденция прагматического толка получает в XX в. широкое признание во многих буржуазных странах, в том числе и тех, где действует континентальная группа правовых систем. Вопрос о буржуазном юридическом позитивизме (догматической юриспруденции) и социологической юриспруденции изучен в советской науке достаточно хорошо, если не считать той путаницы методологического свойства, которую внесло употребление некоторыми учеными термина «социологический позитивизм».189 Социологического позитивизма в природе нет и быть не может, ибо позитивистский и социологический подходы к праву глубоко различны. Заметим, что признание позитивного (юридического, законодательного) права собственно правом, само по себе не означает еще позицию философского позитивизма. Точно так же, как признание существования неюридических прав человека может исходить из разных мировоззренческих, философских позиций. Термин «позитивное право» и контовский философский позитивизм имеют между собой мало общего, да и вообще это совсем разные проблемы. Догматической и социологической буржуазной юриспруденции противостоит марксистская юридическая наука, и в первую очередь общая теория права, развиваемая на основе диалектического и исторического материализма. Ядром этой общей теории является социально-философская проблематика права. Естественно, что в области практически-политической деятельности буржуазной юстиции противостоит социалистическая юстиция, буржуазному закону и суду — социалистическое законодательство и социалистическое правосудие. •