§ 2. Воплощение идеи собственности в социальном устройстве
Стремление человека овладеть физическим миром, сделать его своей собственностью стало важным побудительным мотивом, одной из главных причин преобразования его социальной среды, а также его самого. В определенном смысле можно утверждать, что оно изменило человеческую природу, что именно желание обладать собственностью, владеть миром вещей стало определяющим фактором формирования типа сознания и характера современного человека. Никакие другие идеи, включая основные постулаты мировых религий, а также коммунистические представления о будущем человечества не оказали такого мощного воздействия на естество человека, на его «социальный код», как идея собственности. Собственность обусловила не только особые, «эксклюзивные» качества людей, но и определила современный социальный тип человека-собственника с его образом мыслей, строем сознания (ментальностью), иными типовыми чертами. К числу качеств, свойств человека, которые возникли «по вине» собственности, под воздействием идеи социально-правового освоения мира, можно отнести предприимчивость, инициативность, созидательную активность. Собственность «породила» фигуру освоителя природы — лица, познающего, созидающего, сознательно преобразующего окружающий его естественный и социальный мир. Под ее непосредственным влиянием появился деятельный субъект, который способен рисковать, добиваясь намеченной им цели, вместе с тем — расчетливый, практичный, умеющий соотносить свои цели со средствами их достижения. Собственность сформировала у людей привычку полагаться, рассчитывать на себя, на свои силы, навыки, умения, опыт, проявлять постоянную заботу о состоянии принадлежащего им имущества, переживать о его сохранности, о развитии собственного дела, о том, как выстоять в конкурентной борьбе, как наиболее эффективно, грамотно распоряжаться, пользоваться своими вещами. Идея собственности разбудила в человеке дремлющие силы, скованные родоплеменной системой, инициировала их реализацию сначала во внешней сфере — в отношениях его к природе и к другим людям, в обществе, затем во внутренней — в сфере бытия его духа. Человеческая активность, порождаемая идеей собственности, сформировала современную социальную систему, общественные институты, нормы, отношения. Энергия собственности, направленная в социальное русло, стала важнейшим фактором общечеловеческого прогресса, а также всестороннего развития каждой конкретной личности. Еще одним следствием укоренившейся в сознании человека идеи собственности стало восприятие им себя как самоцели, исходной точки отчета в системе социальных координат, высшей ценности. Если раньше для человека такой точкой отчета был род (община), то с укреплением, развитием собственности он стал иначе определять свое место в социуме. В процессе правового освоения природы человек постигает самого себя, свою социальную ценность, он начинает мыслить себя субъектом не только по отношению к вещам, но и по отношению к обществу. Через коммуникацию с равными себе лицами у него формируется убеждение в том, что окружающий мир существует во имя человека, что он в нем — высшее начало, что во всей социальной сфере нет ничего более важного, чем человек; что именно он является центром общественной системы, вокруг него вращается социальная ось342. Постигая свою собственную значимость, человек уподобляется Творцу всего сущего; собственность позволяет ему осознать свое социальное предназначение, открыть в себе первичного, главного социального субъекта, по отношению к которому любая вещь есть лишь материал, средство его самовыражения. Именно через собственность, через противопоставление себя вещи как объекту, а через вещь — всем остальным происходит рождение социального субъекта как такового. Собственность дает возможность человеку самоутвердиться в качестве решающей общественной инстанции, прививает ему чувство внутреннего достоинства, уважения к себе. Как справедливо отмечал Б.Н. Чичерин, «личности присваивается известное достоинство, в силу которого она требует к себе уважения. Это... начала чисто духовные, неизвестные физическому миру. Уважение подобает только тому, что возвышается над эмпирической областью и что имеет цену не в силу тех или других частных отношений, а само по себе»343. Источник высшего достоинства человека и всех вытекающих из него требований, Б.Н. Чичерину виделся в том, что человек носит в себе сознание абсолютного, это возвышает его над всем физическим миром и делает его существом, имеющим цену само по себе и требующим к себе уважения. Осознание себя собственником, овладевшим миром вещей, оказывает решающее влияние на внутреннюю самооценку лица, на отношение к себе как главной социальной ценности. Важным свойством, качеством личности, обусловленным собственностью, тесно связанным с восприятием себя в качестве социальной ценности, является ее индивидуализация. До идеи собственности, до ее осуществления в практической деятельности людей не существовало индивида как неповторимого, непохожего на других социального субъекта, как лица «в себе» и «для себя», индивид — это результат социальноправового освоения, «продукт» собственности. Собственность представляет собой уникальный социально-правовой инкубатор, в котором формируются, взращиваются индивидуальные особенности, неповторимые свойства личности, ее таланты, способности, навыки, умения. В первобытном обществе человек не мыслит себя обособленно от других, у него нет своего «я», своей индивидуальности, личности, над ним довлеет община, племя; он осознает себя как часть рода («мы — род») и не представляет себе, как можно жить отдельно от других, индивидуально. Собственность позволяет раскрыться особым, неповторимым свойствам личности, познать свою самобытность, оригинальность, открыть в себе самого себя. Посредством отношений собственности формируется среда, в которой вызревает индивидуальность, раскрываются неповторимые, уникальные свойства личности; через нее человек осваивает себя, свое «я». По мнению И.А. Покровского, «одной из основных черт развития гражданского права у новых народов была черта индивидуалистическая — стремление к освобождению индивида от всяких связывавших его деятельность исторических пут... В этом направлении действовало как римское право, так и естественно-правовые доктрины. Как те, так и другие одинаково во главу угла своих юридических представлений полагали идею самостоятельной и автономной личности»344. Он полагал, что в процессе развития общества человеческая жизнь усложняется: разнообразятся внешние условия, потребности, воззрения, черты несходства, «особности» усиливаются, поэтому человека в правовой сфере следует рассматривать не отвлеченно, в его родовой сущности, а во всем богатстве его своеобразных особенностей и творческих проявлений345. Поддерживаемое правовым институтом собственности стремление к удовлетворению постоянно возрастающих потребностей личности способствует появлению самобытных, непохожихдругнадругалюдей, скроенных по отдельным «лекалам», а вместе с ними и нового типа общества, в котором сосуществуют индивидуальности. Еще одним важным следствием осуществления идеи собственности является состояние внутренней (духовной) и внешней (социальной) свободы человека. Собственность несет индивиду освобождение от природной и социальной зависимости, устраняет связывающие его волю внешние оковы. Внутреннее чувство свободы, осознание ее как завоевания духа, стремление самостоятельно принимать решения и осуществлять их есть итог развития отношений собственности, результат преодоления человеком своей обусловленности природными факторами и искоренения разных форм социального гнета — рабства, крепостничества и т.д. Оно возникает первоначально по отношению к вещам, затем — по отношению к людям, государству, обществу. Тот, кто встал на путь правового освоения вещей, тот не остановится, не свернет с него и в сфере других, социальных отношений; ощутив себя свободным в одной сфере, нельзя не стремиться к свободе, в другой, к социальной автономии, самостоятельности. Сама природа собственности предполагает такую форму социальной жизнедеятельности, которая строится на основе принципов свободы. Восприятие себя свободным — это следствие правовой и материальной, имущественной независимости от других людей, оно формируется, вызревает через участие в социальных отношениях, через постоянное, вошедшее в привычку стремление выражать и осуществлять свою собственную волю. Свобода собственника зиждется на юридическом фундаменте: на всеобщем признании его правоспособности, механизмах правовой защиты собственности, на системе правосудия, существовании государства как правовой корпорации и т.д. Под воздействием идеи собственности формируется еще одно важное качество современного человека-собственника — рассудочный прагматизм. Собственность предполагает расчетливость, умение прогнозировать последствия совершаемых лицом действий, поступков. Владелец вещи должен быть дальновидным, способным точно определить, просчитать социальные, экономические и иные результаты своей хозяйственной деятельности. Ему необходимо правильно оценивать как потенциальные возможности, полезные свойства его собственной вещи, так и внешние социальные условия (конкурентную среду, налоги, сервитуты, иные обязанности, возлагаемые на него обществом) владения вещью. Если сознание первобытного человека было мифологическим и интуитивным, в нем главным было иррациональное, подсознательное (чувства, вера, интуиция), то сознание современного человека, нацеленное на освоение природного и социального мира, является преимущественно рациональным, основанным на знании общественных и природных законов. В нем нередко присутствуют элементы меркантилизма, мелочной торговой расчетливости, обусловленные стремлением извлечь выгоду, прибыль от использования собственной вещи, однако оно не сводится к меркантильной стороне. Сознание собственника как освоителя природы и социального мира имеет более широкие рамки, горизонты, оно нацелено не только на вещь, но и на переустройство общества, изменение правовых законов, социальных институтов, а также внешней, природной среды. Рационализм собственности не ограничивается конкретными сделками, торговыми операциями, совершаемыми лицом, извлечением им сиюминутной выгоды от использования своего имущества. Чем значительнее собственность, имущество лица, тем ответственнее, разумнее и дальновиднее оно должно быть, масштаб его сознания должен соответствовать уровню его экономических интересов. Не случайно многие обладатели крупных состояний являются филантропами, создают по своей инициативе благотворительные фонды, оказывают помощь неимущим, больным, иным нуждающимся. Осуществление идеи собственности предполагает прогресс человеческого разума, развитие интеллектуальных способностей людей, рационализацию их сознания. Наконец, самое главное с точки зрения права и юридической науки свойство личности, определяемое, «осваиваемое» собственностью, — это правовой строй ее сознания, правовой образ мыслей человека. До возникновения и практической реализации идеи собственности в обществе не существовало предпосылок формирования правового сознания человека. Поскольку он не был обособлен от других в имущественноправовом отношении, то не нуждался в суде, в правопорядке, в правовом законе; главной его защитой был род (племя, община), частью которого он являлся. Идея собственности изнутри подтачивала родоплеменную организацию, вынуждая индивида к поиску и созданию совместно с другими собственниками ранее неизвестных им социально-правовых институтов, гарантирующих защиту и осуществление их особых интересов, их имущественную автономию. Осуществление идеи собственности привело к появлению правовых субъектов, независимых, самостоятельных владельцев вещей. Стремление к освоению природного мира обусловило выделение человека из общественного целого, из рода, племени; сначала происходит обособление семьи как частного собственника движимого и иного имущества, а затем и отдельного индивида, который становится первичным социально-правовым субъектом, исходной точкой отсчета в системе социальных координат. Вместе с разложением первобытной общины в сознании человека менялись ценности, приоритеты, кровнородственные связи отходили на второй план, уступая место имущественно-правовым интересам; из общего монистического сознания, где в неразрывном единстве сосуществовали нравственные, религиозные, правовые, иные идеи, нормы, императивы, вычленялись в качестве обособленной системы правовые представления. Эти представления формировались вокруг идеи собственности как главной причины и системообразующего основания правового сознания. Вместе с собственностью в сознании человека зарождается и укореняется правовой «дух», обусловливая его характер, образ мыслей и действий. Индивид, участвуя вместе с другими в процессе социального освоения природы, овладевает навыками правового общения, формирует себя как правовое лицо, начинает мыслить правовыми понятиями, категориями, относиться к себе и к окружающему его миру с правовых позиций. Совместно с иными участниками данного процесса он создает общее правовое пространство, единые правовые нормы, судебные органы, другие правовые институты. Правовая личность человека — это результат осуществления идеи собственности, ее воплощения в социальной сфере. Идея собственности, укоренившись в сознании людей, оказывает решающее воздействие на социальную систему, на поведение человека, а также на его внешнее окружение. Как это ни удивительно, но стремление овладеть природным миром, сделать его частью себя принесло свои материальные плоды, преобразило не только человека, но и среду его обитания. Она существенным образом изменилась, правовое освоение повлекло за собой освоение экономическое, хозяйственное. Природные объекты стали приспосабливаться, видоизменяться в соответствии с интересами их владельцев; желание максимально выгодно использовать свою собственность стало причиной изменения естественного ландшафта земли (осушение болот, активное возделывание земли, возведение водохранилищ, дамб, плотин, строительство водных каналов, дорог, городов и т.д.). Природная среда, осваиваемая собственниками, все в большей степени приобретает искусственный характер, теряет свою первозданность, свое естественное состояние, становясь рукотворной, очеловеченной. В этом процессе есть свои позитивные и негативные стороны, иногда он имеет губительные для природы последствия, но нельзя отрицать сам факт преобразования людьми окружающей их природной среды как результат ее социального освоения. Собственность меняет мир, в котором живет человек, ранее он был устроен по своим, природным законам, теперь — все больше по законам собственности, социальным нормам, в соответствии с правовыми целями, интересами владельцев природных объектов. Собственник выкорчевывает одни деревья, чтобы посадить другие, удаляет естественный травяной покров и на его месте создает искусственный газон, меняет внешний вид земной поверхности (особенно данная тенденция заметна в Европе, которая сверху имеет вид цветного лоскутного одеяла, скроенного из бесконечного множества разнотипных земельных наделов собственности). Раньше люди преимущественно были пользователями природы, ее потребителями, теперь они ее главные преобразователи. Если для первобытного человека окружающая его природная среда представляла собой единое, нерасчлененное целое, то для собственника она совокупность, множество отдельных, самостоятельных правовых объектов — вещей, принадлежащих различным субъектам. В ней есть лесные, водные объекты, участки недр, сельскохозяйственные угодья, посевы, плоды, природные ископаемые, объекты животного мира и т.д. Правовое сознание собственника в отличие от его предшественника не воспринимает природу как системное целое, для него существует его собственный природный мир, его территория и мир других субъектов права, между которыми пролегает граница, правовой водораздел. Природа представляется владельцам вещей не как нечто однородное, юридически оформленное (сформированная правовая вещь), а как правовая бесконечность, неопределенный набор отдельных объектов, не объединенных в одну правовую общность. В ходе процесса освоения людьми природы произошло ее правовое разложение (правовая дисперсия) на множество элементов, отдельных правовых частиц. Возникшие правовые элементы не остаются стабильными, неизменными, некоторые объединяются (сливаются) в новые правовые вещи, другие же по желанию собственников, в их интересах разделяются на более мелкие правовые объекты. Юридически оформляемые человеком в качестве объектов права собственности вещи, как и природа в целом, все больше отдаляются от первоначальных, отображаемых ими физических вещей, в них воплощаются особые правовые интересы, цели их владельцев, формируемые ими правовые отношения с другими субъектами, а также возлагаемые правопорядком на собственников юридические обязанности, обременения. Правовую вещь можно определить как своего рода проект социально-правового освоения, преобразования физической вещи, юридический план ее переустройства и социального употребления. Физическая вещь, становясь собственностью конкретного лица, обречена на то, чтобы служить ему, его правовым целям, вожделениям, изменяться, модифицироваться в соответствии с ними, приспосабливаться под собственника, под его образ идеальной жизненной среды. Другим важнейшим следствием осуществления идеи собственности является современное социальное устройство. Собственность кардинально изменила не только внутренний мир человека, его сознание, образ мыслей, отношение к себе и природе, но и сложившийся на протяжении тысячелетий традиционный уклад, основанный на кровном родстве. Воплощение идеи собственности в социальном устройстве можно проследить на разных уровнях: на элементарном (микро) уровне и глобальном (макро) уровне. Элементарный (микро) уровень собственности. На элементарном уровне организации общества правовая идея собственности кристаллизовалась в исходное звено социально-правовой системы, первичный структурный элемент общественно-правового строя. В социальной структуре собственность представляет собой своего рода исходную клетку, основу строения и жизнедеятельности социально-правовой системы, обособленный, автономный социально-правовой микромир, созданный лицом — владельцем вещи в своих интересах, вокруг себя в процессе его коммуникации, взаимодействия с правовым сообществом. Существование в имущественной сфере общественной жизни отдельных, автономных социально-правовых центров, вокруг которых складываются частноправовые отношения, давно подмечено в юридической литературе. На них, например, обращали внимание П. Лабанд346, И.А. Покровский347, В.И. Синайский348, а также другие цивилисты. По мнению И.А. Покровского, «гражданское право как система юридической децентрализации по самой своей структуре покоится на предположении множества маленьких центров, автономных устроителей жизни в тех областях, которые охватываются гражданским правом. Эти центры и есть суть субъекты прав. Для осуществления той свободы и инициативы, которая составляет основную задачу гражданского права, этим субъектам прав предоставляются так называемые субъективные права ... общая сущность которых заключается в известной юридически обеспеченной возможности действовать по своему желанию»349. К этим центрам, как он полагал, стягиваются отдельные имущественные объекты, вещи, образуя вокруг каждого из них особую экономическую сферу, имущество, хозяйство, между ними образуются разнообразные хозяйственные нити350. В публично-правовых отношениях «автономные устроители жизни» обычно не проявляют себя, почти незаметны, но это не означает, что они принадлежат исключительно сфере частного права. С собственником как правовым центром — распорядителем вещи обязаны считаться не только частные лица, но и само государство, иные публично-правовые субъекты. Владелец вещи, будучи признанным правовым сообществом, государством, приобретает качество законного «представителя» вещи, своего рода агента правопорядка применительно к одному объекту. Уникальность собственности состоит в том, что в ней частное и публичное начала сходятся: с одной стороны, собственник действует по своему усмотрению, в своих интересах и от своего имени (подобно частноправовому субъекту); с другой стороны, он признается государством посредством законодательного утверждения его прав, а также индивидуальных публично-правовых актов укрепления собственности в качестве единственного законного распорядителя вещи, правового регулятора всех отношений, возникающих по поводу ее использования (подобно публично-правовому субъекту). У него есть то, чего нет у других частноправовых субъектов, — способность наделять иных лиц любыми субъективными правомочиями по владению, пользованию и распоряжению вещью (генерировать права на вещь), определять для всех и каждого условия доступа к вещи, формировать по своему усмотрению правовые отношения по поводу нее без каких-либо доверенностей и специальных разрешений от государства или иных субъектов права. Собственник занимает в обществе особую правовую нишу, является начальным звеном в системе социально-правового регулирования отношений. На регулятивный характер собственности обычно в юридической литературе обращается мало внимания, традиционно цивилисты больше интересуются ее хозяйственной стороной. Однако для права как регулятивной системы данный аспект должен представлять особый интерес; в правовом звене собственности заключено нечто более важное для правовой системы, чем «хозяйственное господство лица над вещью», — это особая позиция, роль собственника по отношению к другим участникам правопорядка. Речь идет о создании уникального частно-публичного центра индивидуального правового регулирования отношений, решающей правовой инстанции в отношениях с другими лицами применительно к вещи. Г.Д. Гурвич, исследуя сущность собственности, отмечал, что собственность — это правомочие в последней инстанции принимать решение в случае спора (неизбежного при любой форме собственности) между лицами по поводу благ; отрицать собственность как таковую, по его мнению, означает отрицать саму возможность правовой регламентации отношений между людьми по поводу вещей351. В самом деле, собственность важна для социально-правовой системы как ее исходное регулятивное звено, как наиболее эффективный, проверенный временем элемент организации общественных отношений. Законодатель осуществляет наиболее общее, нормативное регулирование отношений, устанавливая единые правила для всех участников правовой коммуникации; суды разрешают конфликты, возникающие между субъектами права, в том числе между собственниками, но во всей системе правопорядка нет специальных государственных органов, которые осуществляют функцию индивидуальной регламентации применительно к одному из бесконечного множества правовых объектов. Такую функцию правового центра коммуникации и индивидуального правового регулирования, своего рода уполномоченного органа — распорядителя вещи выполняет собственник. К нему обращаются все заинтересованные в использовании или приобретении вещи лица, ему адресуются все правовые притязания в отношении вещи, на него возлагается бремя осуществления социального долга, содержания собственности и т.д. Собственник как правовой регулятор своим решением вводит вещь в имущественный оборот и по своему усмотрению выводит, исключает ее из оборота, определяет ее целевое назначение, самостоятельно или (по особо ценным объектам) при участии органов государства устанавливает правовой режим ее использования, заключает любые сделки в отношении вещи, является ее единственным «представителем» в правовом мире. Собственник отличается от других инстанций, выполняющих в системе правопорядка регулятивную функцию, тем, что не обладает властными полномочиями, не является элементом механизма государства. У него нет специальной доверенности или поручения государственных органов, подтверждающих его право выполнять регулятивную функцию в системе правопорядка. В правовых отношениях он выступает от своего имени и в своем интересе, как частное лицо, тем не менее за ним стоит система правопорядка. Правопорядок в лице представляющего его государства относится к собственнику вещи как единственному ее законному распорядителю, уполномоченному субъекту, с которым должны иметь дело все иные правовые лица для решения юридических вопросов относительно вещи. Сам суверен не вправе, когда собственник действует в рамках закона, без него решать судьбу принадлежащего ему объекта, распоряжаться им. Собственность в этом смысле является не имеющим аналогов правовым соединением, узлом, в котором совмещается особый (частный) интерес владельца вещи с осуществляемой им публичной по своей природе функцией социальноправового регулирования отношений. Основания возникновения у собственника данной функции заключены в самом правовом строе, в его организации, в том, что правовая сфера и ее субъекты формировались в процессе совместного освоения людьми окружающего их мира, что все они участвовали в создании правовой системы, при этом главным пунктом их единения был имущественный (собственнический) интерес. Через собственность зарождался публичный порядок, возникала общая система правового регулирования, частный интерес совмещался с публичными интересами. Собственность за много веков своей эволюции сохранила свой регулятивный характер, публично-частную природу, она была и остается важнейшим звеном социально-правового регулирования вещных отношений. С точки зрения внутренней организации, устройства правовой клетки собственности в ней можно выделить несколько элементов. Во-первых, ядро, состоящее из двух соединяющихся (синтезируемых) частей: из субъекта, осваивающего вещь, и осваиваемой социально-правовой вещи. Субъект права представлен в социальном микроэлементе собственности не целиком, а лишь в одной своей роли, ипостаси — как осваивающая вещь правовая воля (как правовой освоитель вещи). Вещь физическая, материальная находится за пределами правовой клетки собственности, вместо нее присутствует ее правовое отражение, создаваемый участниками коммуникации «правовой образ», содержащий значимые (с точки зрения субъектов коммуникации) юридические свойства, качества вещи. В процессе правового освоения две части правового ядра собственности объединяются в одну правовую целостность — созданный в результате «ядерного синтеза» вещно-волевой (субъект-объектный) узел права: такое правовое соединение, в котором лицо овеществляется, а вещь — олицетворяется; возникает автономный центр права в сфере имущественных отношений, «правовой кентавр» с головой субъекта и телом вещи. Кроме ядра правовая клетка собственности включает в себя коммуникативно-правовую «цитоплазму» — акты правовой коммуникации, юридические связи, отношения собственника с «правовым миром»: с государством, его отдельными органами, учреждениями, муниципальными образованиями, иными публичными объединениями, с множеством частных лиц. Коммуникативно-правовое содержание каждой клетки собственности различается в зависимости от вида, социальной значимости объекта освоения, юридических свойств вещи. У владельца булавки, карандаша и собственника космодрома или глобальной газовой сети разные масштабы собственности, правовой коммуникации, в их клетке собственности различные объемы правовой «цитоплазмы». Крупная собственность в свой мир правовых отношений вовлекает миллионы субъектов, от технических работников до премьер-министров или президентов, лоббирующих ее интересы на международной арене. С учетом масштабов, социального значения отдельных объектов собственности граница, разделяющая ее микромир и макромир (глобальный социальноправовой порядок), может иметь условный характер, по составу и числу участников процесса правовой коммуникации эти миры могут сближаться, почти совпадать. Собственность как первичное звено социально-правовой системы, важнейший структурный элемент правового строя соединяет не только лицо и вещь, субъекта и объекта, но также собственника с государством, с бесконечным множеством других субъектов права. Акты правовой коммуникации, осуществляемой в процессе освоения лицом вещи, важны для всех ее участников. С одной стороны, государство, другие субъекты права признают собственника в качестве законного владельца вещи; с другой стороны, собственник, вступая в правовую коммуникацию с государством и другими лицами, признает их правоспособность, легитимность. Государство как представитель правопорядка, служитель права в признании собственника нуждается не меньше, чем собственник в государстве, через правовые отношения собственности они конституируют друг друга. В этом смысле собственность есть важнейший социальный узел, правовое соединение, от которого зависит судьба общества, само его существование. То, что собственность — не рядовой элемент социального устройства, что она выполняет в нем особую роль, является ключевым звеном, его стержнем, отмечали многие философы и правоведы. Так, например, Б.Н. Чичерин рассматривал собственность как «краеугольный камень всего гражданского порядка», он писал: «Все, что колеблет собственность, подрывает самые основы гражданского порядка. Политические революции далеко не имеют такого значения. Они касаются только вершины, оставляя ненарушимыми все бесчисленные нити, связывающие людей в их частных отношениях. Но как скоро дело касается собственности, так все колеблется, так человек не может уже быть уверенным ни в чем, так он чувствует, что посягают на весь его личный мир, на его свободу, на его деятельность, на его семью, на все, что ему дорого, на его прошедшее и будущее. Разлагаются первоначальные элементы общественного быта; все бесчисленные отношения, связывающие людей, разом порываются. Оттого общество трепещет за самое свое существование, как скоро поднимается такого рода вопрос»352. Б.Н, Чичерин видел в собственности фундамент общества, первоначальный элемент общественного быта, на котором зиждется все остальное общественное устройство. В.Ф. Эрн также признавал, что «собственность есть крупнейший факт человеческой жизни и имеет значительное влияние на формировку и структуру всех человеческих отношений вообще и общественных и политических в особенности... собственность есть такой видимый узел, в который как-то вплетаются и с которым как-то связываются чуть ли не все проявления человеческой жизни»353. Для В.Ф. Эрна собственность — главное структурное звено общества, в котором соединяются основные социальные нити, смыкаются различные грани общественной жизни. Представления Б.Н. Чичерина и В.Ф. Эрна о месте и роли собственности в общественном мироздании раскрывают ее реальное значение для социума, она есть тот корень, из которого вырастает современное общество, государство, право, личность. В ней как в кристалле отражается общественное устройство, его основные элементы, связи между ними. В правовой клетке собственности заключена социальная энергия, которая способна приводить в движение общественный механизм, в ней — внутренняя пружина, «ядерный реактор» общества. От собственности как системы социальных стимулов к экономической деятельности и к социальному созиданию зависит человеческий прогресс, развитие, процветание общества. Если на пути освоения людьми природного мира возникают непреодолимые препятствия, объективные или искусственные преграды, то это может иметь негативные последствия для существования общества. У субъекта-собственника исчезает интерес к государству, к политической и правовой жизни, атрофируются его системные связи с основными институтами общества, с другими людьми — участниками процесса правового освоения, что приводит к стагнации и социальному регрессу. Исследуя социально-правовое звено собственности, можно обнаружить глубинные причины опасных социальных болезней, недугов, источник будущих социальных потрясений, конфликтов в обществе. В этом же микромире собственности можно открыть социальное будущее, выявить тенденции дальнейшего общественного развития. Собственность как глобальное правовое явление (собственность в широком смысле). Собственность в широком смысле можно определить как правовой уклад (правовоеустройство) общества, основанный на существовании самостоятельных, имущественно обособленных социально-правовых субъектов — индивидов и юридических лиц, совместно осваивающих природный и социальный мир на принципах свободы, формального равенства, совмещения интересов каждого лица в рамках общих законов. Собственность как глобальное правовое явление соединяет в себе все ранее выделенные аспекты: фундаментальный нормативно-правовой институт и особую систему правовой коммуникации, объективировавшуюся вовне правовую личность и впитавшую в себя свойства субъекта права вещь, умопостигаемое правовое владение и особый вид правовых отношений, субъективные права и юридические обязанности. Каждый из указанных аспектов понимания собственности характеризует лишь одну из ее граней как целостного социально-правового явления. В правовом укладе собственности функционально взаимодействуют различные элементы, части «правовой материи» во имя осуществления стоящей перед нею цели (правового освоения людьми природного и социального мира). Одно состояние системы сменяется другим, один элемент «перетекает» в другой: норма — в правоотношение; правоотношение — в правовое поведение; и т.д. Отдельные элементы собственности, ее сменяющие друг друга состояния спрессовываются, объединяются в одно правовое устройство общества. Правовой уклад собственности формируется в течение длительного исторического периода эволюционным путем, ему предшествует так называемое «естественное состояние общества». Обладание вещами, как справедливо отмечали Ж.-Ж. Руссо и И. Кант, возникает до появления системы публичной власти, предшествует ей354, но в естественном состоянии до формирования публично-правовых структур оно не является юридически защищенным, гарантированным от случайного произвола со стороны других лиц. Лишь с появлением системы правопорядка обладание вещами становится прочным, обеспеченным государством, его органами. В естественном состоянии у человека не было собственности, а было лишь владение вещью, основанное на физической силе индивидуума, собственность у него (частная собственность) появляется лишь в гражданском состоянии. Для того чтобы достичь данной ступени на пути своего развития, идея собственности должна была сначала получить всеобщее признание, будущие собственники должны были освоить, создать совершенно новую, не существовавшую ранее систему социальных отношений, государственно-правовых органов, учреждений. Взамен старой, родоплеменной системы социальной организации ими была сформирована принципиально иная, основанная на законе и правосудии, государственном управлении. Эта новая система социальной организации, социального устройства призвана была наряду с другими функциями осуществлять защиту, укрепление собственности, должна была служить ей. Собственность (частная собственность), взорвав изнутри первобытно-общинный строй, стала исходной точкой отсчета для начала социальной истории, шлагбаумом, разделяющим природное существование людей и их социальную жизнь; по сути, с момента возникновения частной собственности, появления индивида как самостоятельного субъекта зарождается настоящее общество, начинается социальная эра человечества. Когда первобытные коллективы, объединения людей в науке именуются первобытным обществом, в этом можно усмотреть некоторое преувеличение. Кровнородственный характер связей, который лежит в основе формирования первобытных объединений людей (материнский род или отцовский род), дает повод сомневаться в том, что они представляют собой действительно общественные явления, структуры. Принцип родства, единокровия скорее указывает на природные, биологические, чем на социальные корни первобытных союзов. В период первобытного строя, хотя и возникают первые социальные нормы, отношения, однако сам тип устройства, организации первобытных объединений не дает веских оснований называть их социальными. Только с появлением частной собственности, с расщеплением первобытной общности на множество индивидов и возникновением между ними принципиально нового, действительно социального типа отношений и основанного на нем организационного единства возникает общество как таковое. На смену родственным связям приходят правовые отношения между людьми, построенные на автономии, свободе, формальном равенстве, признании себя и других в качестве правовых лиц (И. Кант: «будь лицом и уважай других в качестве лиц»). Как в свое время отметил Г. Коген, в понятии юридического отношения всего яснее усматривается собственная природа человеческого отношения, то есть отношения вза имного признания и уважения355. Собственность явилась важнейшей предпосылкой формирования человеческих отношений как таковых, зарождения и развития первых настоящих социальных союзов. Разрушив основанный на кровнородственных связях первобытно-общинный строй, частная собственность обусловила возникновение иного, правового типа связей людей, объединяющего индивидов в качестве правовых самоцелей, автономных имущественно-правовых центров в одну правовую общность. В отличие от первобытно-общинного строя, который олицетворял собою стабильность, неизменность, постоянство, строй собственности характеризуется динамизмом, стремлением к новому, к социальным изменениям, преобразованиям. Идея социально-правового освоения мира, ставшая достоянием человечества, с одной стороны, побуждает людей к покорению природы, ее очеловечиванию, с другой стороны — к созиданию собственного социального мира, к совершенствованию своих способностей, востребованных обществом качеств, талантов, навыков и умений. Собственность взламывает, разрушает «лед традиций», она порождает строй, который живет не обычаями прошлого, а замыслами, перспективами будущего, он находится в постоянном развитии, в движении. Современное общество «заражено» правовой идеей собственности, его цель — достижение всеобщего правового состояния (правовое общество, государство). Существующий в настоящее время локальный частноправовой уклад собственности способен развиться в нечто большее, он представляет собой эмбрион зарождающегося правового общества, контуры и модель которого, несмотря на незрелость, уже присутствуют в нем. В этом эмбрионе в свернутом виде, возможно, заключен «замысел» социальной природы, проект социально-правового будущего. Как представляется, именно правовой строй собственности является тем реальным базисом общества, на котором оно зиждется. К. Маркс, который ввел в социальную науку понятие базиса, включал в него совокупность производственных отношений356. Он не рассматривал правовые отношения собственности в качестве первичных, базисных, их он поместил в социальную (юридическую и политическую) надстройку, тем самым отнеся их к разряду вторичных, производных от базиса отношений. Юридические отношения собственности, которые пронизывают все сферы экономической жизни — производства, обмена, распределения и потребления, обусловливают саму возможность появления товара (как вещи, предназначенной для продажи) и товарного производства, они выведены в конструкции К. Маркса из разряда базисных. Отношения частной сферы, экономики, для него оказались важнее, приоритетнее отношений всеобщей сферы — права, где действуют общеобязательные законы, вырабатываются единые для всех правила социальной жизни. Можно усомниться в том, что К. Маркс точно определил главный фундамент общества, его первоисточник, социальный базис. В качестве базиса не могут выступать отношения, которые формируются в одной, пусть даже весьма значимой, социальной сфере. Кроме того, исходными, первичными для общества не могут быть «материальные» отношения, складывающиеся помимо воли и сознания человека357. Идея существования материальных отношений, не зависящих от воли и сознания людей, определяющих общественное устройство, в большей степени характеризует начальную стадию развития общества, когда природные факторы являются главными в хозяйственной сфере, а производственные отношения как действительно социальные отношения еще только формируются, не стали осознанными, рациональными, не зависящими от случайных обстоятельств. Общество как мир «духа» не должно непосредственно обусловливаться материальными отношениями, определяться ими, поскольку они не являются волевыми, рациональными. Социальный прогресс, как можно предположить, заключается в преодолении зависимости человечества от материальных отношений, когда определяющими факторами становятся сознание, воля человека, духовные отношения. Именно по ним, а не по так называемым материальным отношениям должно определяться поступательное развитие общества, устанавливаться ступени социального прогресса. В этом смысле идея К. Маркса о приоритете объективных производственных отношений, выделении их как оснований социального прогресса определенно идет вразрез, противоречит духовной природе общества. Правовые отношения собственности, определяющие социальную структуру общества, в наибольшей степени подпадают под критерий первичных, исходных для общества, «заслуживают» признания их в качестве социального базиса, поскольку в них основа основ современного общества. Базисные отношения должны связывать, объединять различные социальные сферы, обусловливать их, они должны возникать там, где действуют всеобщие законы, нормы, где определяется вектор социального развития, где закладывается будущее социума. Общество как продукт взаимодействия людей (по определению самого К. Маркса358) в качестве своего ядра должно включать такие отношения, в которых непосредственно выражаются их цели, воля, мотивы их поступков. Экономическая же система является служебной, она непосредственно не определяет цели общества, она лишь обеспечивает их осуществление; производственные отношения не могут быть самоценными, они возникают, формируются для достижения поставленных обществом целей. Настоящим же базисом социума, в котором концентрируется воля субъектов, аккумулируются стимулы, интересы людей, заключены причины их поведения, являются правовые отношения, правовой строй собственности. Собственность как правовой уклад общества предполагает, с одной стороны, особую систему дифференциации социальных субъектов (разделение их нафизическихиюридическихлиц);сдругой стороны, систему их внутренних взаимосвязей, коммуникаций, обеспечивающую формирование общей для них правовой среды, единого социально-правового пространства. Для правового строя собственности нет готовых социальных субъектов, сформировавшихся в рамках предшествующего ему первобытно-общинного уклада правовых лиц, он сам «создает» своих субъектов, «генерирует» правовых деятелей, освоителей природного и социального мира. Фигура правоспособного субъекта права рождается «с головой собственника», его мотивами поведения, устремлениями. Индивиды как носители особых интересов, юридические лица, государства как субъекты права — это следствия процесса правового освоения людьми самих себя в качестве собственников природы, ее объектов. Сформированный в процессе имущественного обособления круг правовых лиц является исходным для современного общества, на его основе возникают субъекты иных социальных отношений359. Отдельные ростки правовых отношений, будущего правового строя собственности появляются, как отмечают антропологи и историки права, уже в рамках первобытного строя: брачные соглашения, договоры о совместном труде, об уходе за скотом, об обмене имуществом, об использовании услуг шаманов или колдунов, о поддержании престижа вождей и другие360. Однако сам факт зарождения такого рода правовых отношений между людьми не свидетельствует о существовании в тот период особой формы социально-правовой коммуникации. Для ее возникновения необходима развитая правовая «инфраструктура»: механизмы социально-правового контроля, суд, органы исполнения судебных решений и т.д. В элементарных объединениях, где нет системы социально-правового контроля, любой индивид, вступающий в отношения с другим индивидом, не имеет никаких гарантий получить что-либо в обмен на свою вещь или услугу. В полуэлемен- тарных объединениях («обществах»), где к отношениям внутри группы добавляются отношения между группами, например, при заключении брачных соглашений, предполагающих передачу приданого представителям другой группы, несмотря на то, что взаимные обязательства сторон достаточно четко определяются, приданое не может являться объектом судебной санкции, поскольку не существует власти, способной ее применить361. На руинах первобытнообщинного строя вместе с правовым строем, правовой системой собственности возникает и ее главный конкурент — политический строй, политическая система общества. Политический строй основан на принципах властных отношений, навязывания воли одного субъекта другому на основе государственного принуждения. В этом смысле, как уже отмечалось ранее, политические отношения представляют собою более примитивную форму социальной коммуникации, социального взаимодействия, чем правовые отношения, правовая коммуникация; они ближе к миру природы, где царит насилие, где нет места слабому, беззащитному. Правовые же отношения занимают более высокую ступень на «лестнице социального прогресса», они в большей степени выражают человеческую сущность, служат свободе, автономии личности, развитию индивидуальных качеств человека, раскрытию его социальной природы. Появление политического строя неразрывно связано с частной собственностью, которая создала предпосылки для становления политической системы. С одной стороны, власть существовала и до частной собственности, но как политический институт, как система социальных отношений она возникает на основе расщепления первобытных объединений людей, появления индивидов и государства. Она использует готовые правовые формы в своих целях, наполняет их своим содержанием: государство как система правопорядка трансформируется ею в политически властвующего суверена, стоящего над обществом; суд из беспристрастного, объективного органа разрешения правовых конфликтов преобразуется в отдельную ветвь власти (судебную власть); законодатель, призванный формулировать объективные законы социального взаимодействия, профессионально осуществлять социально-инженерную функцию, превращается в проводника политической воли отдельных социальных групп, классов, сословий, часть политической системы общества. Политический строй в определенном смысле срастается с правовым строем собственности (образуя так называемую политико-правовую систему — механическое соединение политики и права), он использует созданные собственностью юридические механизмы, структуры и вытесняет, изгоняет из них правовой «дух», правовое содержание, вкладывая в них идею политической власти. В этом конгломерате политики и права последнему уготована роль служебного, зависимого элемента, средства, инструмента осуществления политики. Два социальных строя (строй собственности и строй власти) сосуществуют в состоянии «неравного брака», где один злоупотребляет доверием другого, используя его в своих целях. Причина, по которой идея собственности попадает в зависимость от идеи власти, как можно предположить, кроется в сознании субъекта собственности, в его неготовности к полноценной правовой коммуникации. Частная собственность, сорвав родовые оковы с индивидуума, освободив его от общинной пуповины, получает в качестве готового результата начатого ею процесса социального расщепления первобытного строя лицо, которое еще не может рационально распорядиться своей свободой, разумно организовать взаимодействие с другими лицами. Частный эгоизм, долгое время сдерживаемый родственными узами, вырвавшись наружу и не видя на своем пути преград, оказывается неспособным к внутреннему самоограничению, к самоконтролю. Противовесом незрелой, несформировавшейся правовой личности собственника выступает политически властвующее государство, политический строй общества. Государство выполняет функцию опекуна над индивидом, контролируя его действия и поступки, запрещая и ограничивая одни виды поведения, стимулируя и поощряя другие. Оно определяет границы правового строя собственности, ту сферу, где возможна автономия, свобода, формальное равенство, где только и может существовать правовой «дух» собственности. Такой сферой становится частное право, именно здесь на долгое время оказался изолирован политической системой, облачен в «смирительную рубашку» собственник, его эгоизм. Публичное же право, включая конституционно-правовые отношения, административно-правовые, финансовые, налоговые, уголовноправовые и многие другие отношения, становится «вотчиной» политической системы, государственной власти. Деление права на частное и публичное фактически означает водораздел, разграничение между строем собственности и строем власти; публичное право — лишь по форме есть право, по сути же — сфера политической коммуникации. Правовой строй собственности, будучи зависимым от системы государственной власти, приобрел характер локального, ограниченного жесткими политическими рамками имущественно-правового уклада. Государство, исходя из своих целей, экономических и иных условий, факторов, может расширить границы данного строя, а может сузить. При этом политический и правовой строй функционируют как два сообщающихся сосуда: один опустошается, другой наполняется; чем меньше свободы у индивида, тем больше свободы у государства по отношению к индивиду. Государство как «законный» опекун своих граждан регулирует состояние политической и правовой сфер, по своему желанию увеличивая степень автономии, свободы индивидов или ограничивая ее, усиливая властное воздействие на подопечных, стягивая ремни их «смирительных рубашек». Соотношение между правовым строем собственности и политическим строем властных отношений начинает меняться в условиях перехода от политической к правовой государственности, когда личность постепенно созревает в правовом отношении и все меньше нуждается в политической опеке над нею со стороны суверена. Собственнику становится тесно в рамках частноправовой сферы, и он стремится преодолеть установленные государством границы его свободы, проникнуть в «святая святых» власти — в государственный строй. Вначале он призывает суверена умерить политический произвол по отношению к нему как частному лицу, признать за ним отдельные права, затем требует ограничения власти, предоставления ему возможности участвовать в решении государственных дел, а потом и вовсе признания собственного «суверенитета». Идея собственности рано или поздно проникает в сферу публичных отношений, само государство неумолимо становится бестелесной вещью, объектом совместной собственности граждан. Возникший в рамках отношений собственности тип коммуникации, взаимодействия субъектов постепенно приобретает статус общеправового, становится достоянием всей правовой системы (частного и публичного права), включая сферу жизнедеятельности государства. При этом следствием процесса освоения собственниками публичного, государственного строя является трансформация их частнопра- вового сознания. Вхождение в сферу всеобщих интересов, овладение ею требует иного отношения к социуму, собственник своим сознанием должен дорасти до понимания всеобщего, научиться соединять свою волю с волей общества, совмещать свой эгоизм с социальным долгом. Собственнику, стремящемуся овладеть публичной сферой, вырваться из-под опеки государства, необходимо не частноправовое отношение к миру, а социальный взгляд на вещи и отношения между людьми, его сознание должно соответствовать осваиваемому им предмету. Собственность изначально формируется как имущественно-правовой строй, уклад общества, что является результатом освоения главным образом телесных вещей, физических объектов. Однако уже скоро предметная сфера собственности существенным образом расширяется, она стремится в мир «социальных вещей», начинает осваивать новую для себя область, применять общие правила взаимодействия людей как в имущественной, так и в неимущественной сфере. Предметом отношений собственности становится общество, его устройство (социальные структуры, непосредственно «отвечающие» за признание, укрепление собственности, а также более отдалено связанные с ней). Важнейшей из всех «социальных вещей», которые осваиваются собственниками, является государство. Его внутренняя организация, внешние функции, социальное предназначение, принципы его деятельности, практически все основные стороны его устройства и функционирования представляют интерес для собственников. Государство из политического суверенного божества трансформируется в сознании индивидов-собственников в правовую вещь, которая осваивается, совершенствуется, приспосабливается для нужд участников правовой коммуникации362. Как всякая общая правовая вещь, она должна принадлежать субъектам, определяться их волей. Строй собственности из первоначально имущественного, частноправового расширяется до общеправового, включающего в себя сферу не только частноправовых, но и публично-правовых отношений. Формирующийся в процессе осуществления идеи собственности правовой строй общества строится на корпоративных началах, представ ляет собой союзно-правовое объединение юридически самостоятельных, автономных субъектов. По своему характеру, природе собственность не может существовать в рамках принудительного объединения лиц, она способна укорениться лишь там, где есть определенное единство правовых взглядов, представлений, согласованность позиций, воль. Она не может быть навязанной субъектам права извне волей государства или другой монополии силы, собственность возникает в результате внутреннего процесса вызревания корпоративно-правового сознания, «духа» субъектов, взаимного сближения их представлений, согласования их интересов. Корпоративность правового уклада собственности предполагает, что каждый собственник действует не сам по себе, а совместно с другими лицами — участниками единого правового союза. В корпорации индивидуальные, особые интересы ее субъектов совмещаются, соединяясь во всеобщем союзном интересе. Как справедливо заметил Георг Еллинек, понятие корпорации — чисто юридическое, оно выступает формой синтеза для выражения отношений союзного единства, отношения его к правопорядку, руководящая воля корпорации сосредоточивается в членах самого союза363. И.А. Ильин также указывал на то, что строй корпорации восходит от личного интереса к общему по принципу солидарности; из многих заинтересованных субъектов, одинаково целеполагающих и уполномоченных, слагается единый субъект с единым общим интересом, общей целью364. Если в учреждении существует разрыв интереса и полномочия, поскольку оно (в отличие от корпорации) слагается обычно не по принципу солидарности заинтересованных, а по принципу опеки над ними, то в корпорации этот разрыв преодолевается; она пребывает не над гражданами, но живет в них, творится ими; граждане входят в нее как участники и творцы общего дела. Корпорация есть более совершенное образование, чем учреждение, в идеале корпоративный дух должен преобладать над духом опекающего граждан учреждения. Сформулированные Г. Еллинеком и И.А. Ильиным представления о принципах устройства корпорации позволяют понять и совершенствовать собственность как корпоративно-правовое явление. В собственности должно быть восхождение от частного эгоизма и одностороннего произвола ко всеобщему корпоративно-правовому строю, где интерес собственника, совмещенный с интересами других лиц, приобретает всеобщий характер, получает нормативное признание и защиту со стороны всех участников правопорядка. Свобода и долг в условиях правовой корпорации не противостоят друг другу, они взаимно сосуществуют и переходят друг в друга. Обычно долг как обязанность собственника рассматривается как нечто субстанциональное, существующее независимо от него, как бремя, налагаемое на него обществом, что свойственно учреждению. Для корпоративноправового устройства такое положение вещей неприемлемо, в правовой корпорации долг собственника есть следствие сформированной им правовой связи, совмещения произволов участвующих в ней лиц, это возложение на себя лицом корпоративной функции, основанной на взаимности, на встречных обязательствах со стороны других участников корпорации. Долг собственника — продолжение его правовой воли, свободы лица, производное от его воли, заключенной в общем правовом интересе корпорации. Соответственно, свобода в корпоративноправовой системе имеет иное измерение, иной смысл, чем тот, который обычно вкладывается в это понятие сторонниками либерального и социально-служебного подходов к пониманию сущности собственности (собственность как полная, исключительная свобода индивида или как социальный долг, общественная функция)365. Свобода лица в правовой корпорации определяется не по отношению к вещи, поскольку это не есть предмет права, она определяется по отношению к лицам — участникам корпорации и государству как ее олицетворению. Свобода собственника оценивается с точки зрения его правовых возможностей: передачи имущества в аренду, в доверительное управление, хозяйственное ведение, в виде вклада в уставный капитал коммерческого товарищества, общества и т.д. Кроме того, прав лица требовать определенных действий от государства (по укреплению его собственности, ее защите, изменению правового режима имущества и т.п.). Свобода в правовой корпорации имеет коммуникативный характер, она обусловливается взаимодействием членов корпорации, принятием ими на себя взаимных обязательств, степень этой свободы напрямую зависит от уровня развития правовых связей, следовательно, от взаимного долженствования. Собственность, понимаемая как корпоративно-правовое устройство общества, вполне соответствует тому определению, которое дают ей сторонники либерального подхода (форма социальной свободы), но при этом она же есть канал реализации социальных обязанностей, правового долга, как справедливо утверждают сторонники социально-служебного подхода. В правовой корпорации пути развития частной и публичной собственности сходятся, причем, что важно, на правовой почве, а не на основе политических, моральных или религиозных императивов. Только через формирование правовой корпорации, развитие корпоративного духа возможен прогресс собственности и общества. Собственность развивается эволюционным путем, последовательно проходя стадии своего «взросления», постигая свою корпоративно- правовую природу. В своем историческом развитии, как можно предположить, она преодолевает три основных ступени (стадии), каждой из которых соответствуют особые правовые состояния, различный состав субъектов и характер их взаимосвязей. Первая ступень — это первобытная общинная собственность, она возникает до момента зарождения государства. Данная форма собственности была известна славянским, германским, кельтским, индийским племенам, через эту ступень прошли римляне, другие народы366. Человек в рамках первобытной общины еще не выделяется, не обособляется в качестве правового лица, он есть часть социально-правовой тотальности и не мыслит себя вне ее; он — принадлежность рода, племени367. Данное обстоятельство дало повод некоторым исследователям рассматривать догосударствен- ное обычное право как регулятивную систему, действующую в отношении членов не одной общины, а разных общин368. Межобщинные отношения — это сфера, где возникают первые ростки собственности и обычного права; первобытные общины выступали друг по отношению к другу в качестве первичных собственников, владельцев вещей (земли, скота), они оказались теми исходными субъектами, которые начали процесс социального освоения природы. Территория, на которой они проживали и вели свою хозяйственную деятельность, сначала стала их «по факту», в силу физического нахождения на ней, но затем также и по причине внешнего признания со стороны соседних общин. История знает множество примеров, когда община давала согласие другой общине пользоваться своей землей, временно проживать на ее территории и заниматься хозяйством369. Любое отношение с другими общинами по возмездному или безвозмездному использованию ими земли или иных объектов природы предполагает наличие внешнего, выходящего за рамки общины порядка, в рамках которого за обладателем земли или другого объекта признается возможность (право) владеть и распоряжаться им. Потребности в межобщинном товарном обмене, в брачных союзах с представителями других родовых объединений, в договорах о временном предоставлении земли в использование, а также иных соглашениях подталкивали к формированию межобщинных норм, правил, в соответствии с которыми строились отношения между представителями первобытных объединений. Первая историческая ступень собственности предполагала в качестве своего источника обычай, для этого типа характерна неразрывная связь правовых норм с нормами морали, религии, иными социальными регуляторами. На данной ступени правового развития еще не происходит противопоставления права иным нормам, они действуют в единстве, что позволило ряду правоведов сделать вывод о существовании мононорм в догосударственном строе. Главная особенность первой формы собственно- сти — отсутствие систематического организованного правового принуждения, что объясняется отсутствием государства, исполнение норм поддерживается, обеспечивается первобытной родовой организацией. Право собственности рода, общины есть по существу стихийно-естественное, природное право, в основе его лежит естественная необходимость, объективные факторы. В то же время в общинной собственности уже вызревали первые ростки социальности, накапливался первый опыт общественного устройства, социального освоения природы, пусть пока не индивидуального, а коллективного, но освоения. Собственность первобытной общины была освящена религией и мифологией, защищена «духами предков», всякое ее нарушение изнутри или извне сопровождается порицанием рода, его коллективными действиями, иногда насильственными. В отношении своих соплеменников общинами в некоторых случаях применялись такие санкции, как убийство нарушителя или его изгнание из рода. Первобытная общинная собственность, с одной стороны, вполне справедливо в науке противопоставляется исторически более поздней форме — частной собственности. Поскольку внутри общины не было обособления индивида как самостоятельной правовой единицы, субъекта права, то она представляла собой первую, до конца не оформленную (с точки зрения разграничения права и иных социальных регуляторов) правовую целостность. С другой стороны, в рамках внешних (межобщинных) отношений, которые и являлись предметом зарождающегося права, собственность общины на землю и другие вещи есть по существу такая же частная собственность, как и собственность отдельного человека. В общинной собственности уже была заключена, вызревала идея частной собственности, поскольку в отношениях с другими общинами , коллективный субъект представляет такую же правовую единицу, как и любой другой субъект права, для них она есть своего рода правовой индивид. Для других общин не имеет значения ее внутренний правовой быт, ее устройство, важна ее правовая целостность, ее правовое единство в качестве собственника вещи. На то, что общинная собственность заключала в себе основания частной собственности, обратил внимание, хотя и в другом аспекте, К. Маркс: «Обмен товаров начинается там, где кончается община, в пунктах ее соприкосновения с чужими общинами или членами чужих общин. Но раз вещи превратились в товары во внешних отношениях, то путем обратного действия они становятся товарами и внутри общины»370. Таким образом, первобытная общинная собствен- ность сформировалась во внешних, межобщинных отношениях, в которых община стала первым правовым лицом, осваивающим в правовом смысле природный мир, созидающим во взаимодействии с другими общинами совместное социально-правовое пространство и заложившим основания для возникновения индивидуальной, частной собственности современному обществу. На смену общинной первобытной собственности приходит эпоха частной, индивидуальной собственности, регулируемой и опосредованной государством. Она знаменует собой вторую ступень эволюции собственности, для которой характерно, во-первых, увеличение числа субъектов — собственников вещей; во-вторых, усложнение отношений собственности, их институционализация, создание системы органов, обеспечивающих укрепление и защиту собственности; в-третьих, политизация отношений собственности, встраивание их в систему государственного властвования. На этой ступени кровнородственные объединения расщепляются на множество индивидов, каждый из которых рассматривает себя в качестве самостоятельного социального субъекта, обособленного от других и притязающего на часть общинной собственности. Единая родовая целостность, социальный монолит распадается на атомы противостоящих друг другу частных лиц, стремящихся любой ценой овладеть внешним миром. Дух индивидуализма, частной свободы формирует принципиально иной характер, иные черты собственности на данном этапе ее развития. Индивидуализация собственности приводит к социальным противоречиям, неизбежным конфликтам, к «войне всех против всех». В качестве социального противовеса, способного сдержать вырвавшийся наружу частный эгоизм и быть выразителем публичных интересов, возникает государство. Государство, с одной стороны, ограничивает произвол отдельных индивидов, устанавливая рамки дозволенного поведения, с другой стороны, закрепляет, конституирует индивидуальную собственность, создает механизмы ее защиты, укрепления. Обладая властью и монополией принуждения, оно в силу своего положения становится главным действующим лицом как в политической, так и в правовой системе общества. Для государства обычай не является подходящим источником права, его целям, функциям и властной природе в большей степени отвечает закон, который позволяет эффективно осуществлять государственное управление обществом. Право собственности из обычного права превращается в письменное, выраженное в законах, других нормативных источниках государственное право. На данной стадии развития отношений собственности государственное принуждение, организованное насилие является их неизбежным спутником. Тем не менее эпоха частной собственности знаменует новую ступень свободы, важный этап на пути социального прогресса; впервые индивид становится самостоятельным, независимым от рода, племени социальным субъектом, освобождается от сдерживающих его развитие первобытно-общинных оков. С возникновением частной собственности общество начинает жить по законам «духа», по своим внутренним основаниям, как система, полностью отпочковавшаяся от природы, порвавшая кровнородственную пуповину. Частная собственность обусловила иной характер человеческих отношений, другие принципы коммуникации, «эпоха традиций» закончилась, начался период социальных преобразований, активного общественного развития. Частная собственность разбудила дремавшие в человеке силы, открыла шлюзы, сдерживающие энергию индивида, стала главной побудительной причиной его поступков. Она же стала причиной создания многих общественных институтов, социальных учреждений, органов, правовой и политической систем, государства. В рамках второй ступени развития собственности можно выделить два отдельных периода. Первый период — свободного развития частной собственности в рамках определенной государством сферы (сферы частного права), когда она существует исключительно в интересах собственника как «господина над вещью». Государство, установив рамки дозволенного, определило свою роль применительно к собственности в качестве «ночного сторожа», не вмешивающегося в дела владельца вещи. Начало данного периода связано с моментом возникновения частной собственности, его окончание — примерно середина XIX в., когда государство переходит установленную им же границу, разделяющую сферы частного и публичного права, правовой Рубикон. Второй период существования частной собственности — период активного вторжения государства в отношения собственности. Государство начинает использовать методы, приемы публично-правового регулирования применительно к частной собственности, относясь к ней как к социальной функции, общественному долгу. Не случайно именно в этот период в юридической литературе начинает формироваться воззрение на собственность как институт публично-правовой, зреет социальнослужебное отношение к ней (Р. Иеринг, Л. Дюги, А. Вагнер, М. Ориу идр.). Новые взгляды на собственность учитывают общую тенденцию к преодолению государствами ранее обозначенных ими демаркационных правовых линий, границ. Собственность, в особенности недвижимая, стала рассматриваться законодателями как сфера, где должна присутствовать воля государства, соблюдаться общественный интерес. С внешней стороны обозначенная тенденция к опубличиванию отношений собственности может быть интерпретирована как одностороннее нарушение государствами status quo, сложившегося в системе правопорядка положения вещей. Однако истинная причина изменения отношения суверенных государств к собственности заключена не в них самих, не в системе власти, ее стремлении оккупировать сферу частной свободы индивидов, а в защите интересов тех лиц, права которых игнорируются, нарушаются актами одностороннего произвола собственника. Опасные виды промышленного производства требуют соблюдения необходимых правил безопасности, нерациональное использование земли в условиях ограниченности земельных ресурсов затрагивает интересы всех граждан страны, самовольное строительство недвижимых объектов, осуществляемое собственниками земельных участков в городах, нарушает интересы других горожан и т.д. Государства вынуждены вторгаться в сферу частного права, осуществлять публично-правовое регулирование отношений собственности для осуществления законных прав лиц, не желающих терпеть произвол собственников. Есть и другая причина, побуждающая государства брать на себя осуществление новых функций применительно к собственности, — это интересы самих собственников. Они нуждаются в защите со стороны государства, в укреплении своей собственности, в системе государственного страхования своих денежных вкладов, иного имущества, в других услугах со стороны государства. Тенденция к активизации регулирования государством отношений собственности имеет под собой объективные основания, она выражает закономерный характер развития собственности. В ней можно усмотреть не укрепление политического господства государства над обществом, индивидами, а усиление его правовых позиций, его роли в качестве представителя правопорядка, что есть следствие его освоения собственниками. Нельзя сказать, что в данном направлении они продвинулись далеко, что они уже овладели им, что их коллективная воля изменила характер современного государства, используемые им приемы, методы правового регулирования. Природа государства и его методы, приемы остались прежними, однако все же движение в сторону формирования основ правовой государственности, правового типа коммуникации, основанного на учете и совмещении интересов участников отношений с точки зрения закона свободы, в какой-то мере начинает проявляться. Не случайно по времени практически совпадает возникновение в юридической науке социально-служебного подхода к пониманию собственности с формированием концепций правового и социального государства. Между ними, очевидно, существует тесная связь, ведь цель правового государства — обеспечить правовой порядок в обществе, а социального — служение государства общественным интересам, что расходится с идеей одностороннего произвола собственника. Вместе с тем следует отметить и то обстоятельство, что отказ от принципа свободы собственности во имя общественных интересов есть неконструктивная в правовом смысле идея, на смену одной формы произвола, одной крайности приходит другая. Третью ступень эволюции собственности можно охарактеризовать как формирование синтетической (частно-публичной) или уравновешенной (в плане баланса интересов, совмещения произволов) собственности. Она представляет собой соединение (синтез) элементов коллективной, общественной (публичной) собственности и индивидуальной (частной) в единой системе корпоративно-правового устройства общества. Третья ступень — это то, что лишь вызревает в современном строе, предпосылки ее сегодня только формируются. Собственность, преодолевая эпоху антагонизмов, стремится к устойчивому равновесию, к гарантированной стабильности, непоколебимости, что возможно в случае гармонизации общественных отношений, достижения людьми согласия по ключевым вопросам социального устройства. В собственности как правовой системе освоения природы и социального мира заложена тенденция к социальному единению, основанному на совмещении индивидуальных интересов в рамках всеобщего. Поскольку собственник делает вещь своею в правовом смысле посредством воли других лиц, то он нуждается в укреплении, расширении «социальной базы» своей собственности. Собственнику нужна такая система правопорядка, которая обеспечит ему всеобщее признание, как в рамках отдельного государства, так и за его пределами, со стороны мирового сообщества. Собственность предполагает социальный строй, основанный на согласии, на соединении интересов людей, где всеобщность не поглощает индивидуальность, не нивелирует ее (как при первобытном строе или тоталитарном государстве), где особенные интересы восходят к всеобщим интересам. Такой строй не может быть создан на принципах политической коммуникации, на отношениях власти и подчинения, идее суверенитета государства, его независимости от индивида, а также мирового правопорядка. Собственность третьей ступени предполагает переход от политического к правовому типу взаимоотношений, следовательно, от политического к правовому обществу, опирающемуся не на силу, организованное принуждение, а на разум человека, на его духовные качества. Правовой тип коммуникации нацелен не столько на освоение телесности, физической стороны мира, сколько на бестелесность, на выявление и актуализацию социальных качеств человека, его духовности, скрытого за природными инстинктами гуманизма, способности к общению и взаимопониманию. В этом смысле собственность третьей ступени сфокусирована на социальных корнях человека, на его культурно-нравственном фундаменте и правовом сознании. В строе собственности заключена тенденция к общемировому, глобальному правовому устройству, состоянию. И. Кант, размышляя о путях достижения вечного мира, писал: «Должен существовать особого рода союз, который можно назвать союзом мира (foedus pacificum) и который отличался бы от мирного договора (pactum pads) тем, что последний стремится положить конец лишь одной войне, тогда как первый — всем войнам и навсегда. Этот союз имеет целью не приобретение власти государства, а исключительно лишь поддержание и обеспечение свободы государства для него самого и в то же время для других союзных государств, причем это не создает для них необходимости (подобно людям в естественном состоянии) подчиниться публичным законам и их принуждению. Можно показать осуществимость (объективную реальность) этой идеи федерации, которая должна постепенно охватить все государства и привести таким образом к вечному миру»371. Он подчеркивал то обстоятельство, что идея мирной общности всех народов земли — вовсе не этическая, человеколюбивая идея, а правовой принцип, что каждый человек имеет право вступать в такое общение, он это право называл правом гражданина мира372. По его мнению, разум требует правового объединения людей, установление всеобщего и постоянного мира составляет не просто часть, а всю конечную цель учения о праве373. Государства должны объединяться в правовой союз, свободную ассоциацию, имеющую цель устранения войны. С.С. Алексеев, проделавший обстоятельный анализ кантовских представлений о правовом обществе, приходит к выводу о том, что во внешних делах должен быть установлен законосообразный порядок между государствами, то есть в принципе такой, который должен господствовать и внутри общества374. Центральными органами международно-правового объединения, правовой корпорации, если следовать идее Канта, должны быть органы, разрешающие международные конфликты, а также органы их предупреждения, так как именно от их деятельности прежде всего зависит возможность установления всеобщего и постоянного мира, достижения «конечной цели учения о праве». Если в конце XIX — начале XX в. многие юристы полагали, что международное право не является'«настоящим правом», «правом в собственном смысле», поскольку оно не гарантировано государственным принуждением, организованным насилием375, то в XXI в. такое воззрение почти не встречается в литературе. Социальные уроки безнравственного и безмерного государственно-правового принуждения, которые усвоили для себя многие народы, пострадавшие от тоталитарных режимов XX в., подталкивают юристов к выводу о том, что право в своей основе должно иметь не силу, а разум. В этом отношении международное право, как наименее принудительное, лишенное организованной силы, поэтому вынужденное опираться на авторитет, на общую волю и сознание народов, все больше становится для государств истинным правовым ориентиром. Именно оно оказывается «настоящим» правом на фоне проявлений государственного произвола законодателей и судей отдельных стран, руководствующихся сиюминутными политическими интересами. Правовые ориентиры, критерии правового — неправового постепенно меняются в сознании юристов. Это не означает, что международное право является сегодня совершенно независимым от системы властных отношений, от политики, оно, безусловно, испытывает воздействие данной сферы, однако в силу своей «физической беспомощности» оно вынужденно искать правовые пути решения возникающих проблем, стремиться к совмещению интересов одного народа, нации, государства с интересами других. В ненасильственном характере международного права, в его гуманизме и правовой разумности заключаются необходимые предпосылки осуществления идеи собственности на уровне глобального правового мироустройства — создания правового союза (международной корпорации) государств.