В Германии до ее объединения под главенством прусской монархии не было единой правовой системы. Правовой партикуляризм, существовавший здесь со времен средневековья и не преодоленный после рецепции римского права, оказался очень живучим. В большинстве карликовых германских государствах сохранились старые сборники законов (городские статуты, ленное право) или реципированное римское право, приспособленное к условиям жизни того периода. В прирейнских государствах действовало наполеоновское законодательство, в северных княжествах — датское право, в восточной части страны прусское право. Однако развитие буржуазных производственных отношений вызвало издание в ряде германских государств новых кодексов. Так, в 1863—1865 гг. было принято Саксонское гражданское уложение, которое явилось значительным шагом вперед в развитии гражданского права в Германии. В прусских землях до 1900 г. применялось Земское уложение 1794 г., а в Рейнской области и Бадене французский гражданский кодекс. На остальных территориях преобладало реципированное римское право, являющееся основной частью общего права. Даже после образования империи в Германии, по подсчетам немецких ученых, действовало более ста систем гражданского права. Французская революция, развитие немецкого национального сознания и объединительное движение поставили перед Германией в XIX в. две проблемы: 1) модернизация и кодификация права в рамках государств — членов федерации; 2) установление единообразного права на территории всей Германии. Однако отсутствие в первоначальном тексте Конституции 1871 г. статьи, наделявшей имперский парламент правом принимать любое законодательство в рамках империи, существенно затрудняло этот процесс. Однако уже в 1873 г. в Конституцию вносится поправка в п. 13 ст. 4, которая давала империи право разрабатывать «общее законодательство по всему гражданскому, уголовному праву и судопроизводству». Вскоре после принятия данной поправки Рейхстаг принял решение разработать проект гражданского кодекса. В результате сложной подготовительной работы был подготовлен проект, который был утвержден рейхстагом и императором в 1896 г., а 1 января 1900 г. Германское гражданское уложение (ГГУ) вступило в законную силу. По своему содержанию и объему ГГУ является одним из образцовых кодексов XIX в., предназначавшихся для регулирования производственных отношений. Этот документ демонстрировал высокую юридическую технику, но слог его был тяжел, а содержание доступно только специалистам. ГГУ состояло из двух частей: закона о введении в действие уложения и самого гражданского уложения. Эти два закона оказались связанными между собой неразрывными узами, так как без первого закона оставались совершенно непонятными и неприменимыми многие положения второго. В законе о введении в действие уложения содержалось не только указание даты вступления в силу ГГУ (1 января 1900 г.), но и нормы международного частного права, а также нормы, определявшие отношения ГГУ к другим имперским законам и праву отдельных германских государств. В уложении сохранилось значительное влияние римского права, хотя в нем и видна попытка законодателя заменить латинскую терминологию немецкой. Так, например, термин сервитут заменяется термином служебный земельный участок. ГГУ 1900 г. было построено по пандектной системе и состояло из 5 книг и 2385 параграфов. Первая книга под названием «Общая часть» содержит нормы, посвященные основным институтам гражданского права (сделки, вещи вообще, давность и т.п.). Здесь большое внимание уделяется правовому положению физических и юридических лиц, которое весьма существенно отличается от ГК Франции 1804 г. Юридическим лицам (этот институт вообще не известен ГК 1804 г.) было посвящено 69 параграфов. В них подробно регламентируются права и обязанности различных видов юридических лиц. Весьма характерно, что Уложение признает правомерность так называемых неправоспособных обществ, то есть таких, которые образовались не на основе регистрационной или концессионной систем. Для образования последних требовалась регистрация юридического лица либо разрешения государства на существование такого субъекта права. Вторая книга была посвящена обязательственному праву и состояла из семи разделов. Сюда входили статьи, относящиеся как к общим вопросам обязательственного права (содержание, возникновение и погашение обязательств), так и статьи, посвященные отдельным видам обязательств. Третья книга содержала в себе институты вещного права, важнейшим из которых был институт частной собственности. ГГУ, как и ГК Франции 1804 г., в вопросах частной собственности стоит на одних и тех же принципах. Однако учитывая почти столетнюю разницу во времени, ГГУ идет в этом вопросе значительно глубже. Это видно уже из самого определения понятия собственности, которое заключается в том, что «собственник вещи властен, настолько тому не препятствует закон или права третьих лиц, обращаться с вещью по своему усмотрению и устранять других от всякого на нее воздействия» (параграф 903). Таким образом, третья книга Уложения так же, как и вторая, излагала правовые нормы, имеющие громадное значение для современных тому времени производственных отношений. Здесь также не до конца было преодолено влияние римского права. Вместе с тем, необходимо указать, что в области вещного права (права на чужую вещь) в ГГУ содержатся институты, не известные римскому праву: право выкупа, реальное обременение, земельный залог в виде ипотеки, земельный долг, рентный налог. Четвертая книга посвящена германскому семейному праву, которое по сравнению с ГК 1804 г. приобретало более прогрессивный характер. Согласно ГГУ заключение брака представляло собой акт гражданского состояния, а бракосочетание, совершенное только в форме религиозного обряда, не имело юридической силы (параграф 1558). Здесь мы видим окончательный поворот Европы к отказу от услуг церкви в этом вопросе. Брачный возраст составлял: для мужчин 21 год, для женщины 16 лет (параграф 1303). Вступление в брак до достижения 21 года возможно было только по разрешению отца, а если дети незаконные, то матери (параграф 1305). Отцовская власть по ГГУ была так же сильна, как и по ГК 1804 г. Дети до совершеннолетия находились под властью отца, который мог применить к детям «соответствующие исправительные меры». Более того, ему разрешалось эксплуатировать труд детей и пользоваться их имуществом (параграфы 1631 и 1649). Весьма своеобразно в ГГУ решался вопрос о незаконных детях. Согласно параграфу 1589 незаконный ребенок и его отец не признавались состоящими в родстве. Однако параграф 1708 говорит о том, что отец незаконного ребенка обязан доставлять ему содержание по достижении 16 лет, соответствующее общественному положению матери. Это говорит о возможности установления отцовства, что являлось недопустимым по ГК 1804 г. ГГУ также известен и институт развода. Глава 7 четвертой книги указывает на случаи прекращения брачных отношений. Пятая книга содержала нормы, регулирующие наследственное право. По ГГУ различалось два вида наследования — по закону и завещанию. Право составления завещания, которое можно было составлять только лично, находит более подробную регламентацию в 3 разделе 5-й кн. ГГУ. Завещание можно было оспорить в специально оговоренных случаях (параграфы 2078 и 2079). Таким образом, мы видим, что в 1900 г. Германия получила свой гражданский кодекс, окончательно ликвидировавший многовековой партикуляризм. ГГУ по своему содержанию и объему можно считать крупнейшей кодификацией конца XIX в., в котором регулируются вполне сложившиеся новые производственные отношения. Поэтому не случайно в уложении имеется ряд особенностей, обусловленных начавшимися изменениями в производственных отношениях в конце периода Нового времени. По своей форме ГГУ значительно отличается от Гражданского кодекса Франции 1804 г. Если юридические определения последнего отличаются ясностью и точностью, то, напротив, Уложение написано чрезвычайно трудным для понимания языком. Однако несмотря на эти недостатки ГГУ оказалось не менее устойчивым, чем французский гражданский кодекс. Оно действовало в ГДР с существенными изменениями, а также продолжает действовать с таковыми в современной ФРГ. Принятие Уложения оказало влияние на гражданское законодательство многих стран: Греции, Венгрии, Японии, Таиланда, Бразилии. Торговое право. Германскому гражданскому праву, как и французскому, присущ дуализм (наличие двух кодексов — гражданского и торгового). Это было обусловлено целым рядом причин, главной из которых стала необходимость единообразного правового регулирования торговли в стране с многовековой политической и правовой раздробленностью. После принятия ГГУ было разработано и новое торговое уложение 10 мая 1897 года, которое вступило в силу 1 января 1900 г. Таким образом, два уложения были введены в действие одновременно, причем второе стало придатком первого. Оно включало в себя четыре книги. Первая посвящена организации и деятельности торговых предприятий. Вторая — содержит положения о торговых товариществах, включая негласные товарищества. В третьей книге рассматриваются вопросы заключения отдельных торговых сделок. И, наконец, последняя книга регулирует морскую торговлю, включая морское страхование. Этот нормативно-правовой акт вносит много нового в положения об акционер ных компаниях, в урегулирование отношений между хозяевами и приказчиками. Более подробно, чем в ГГУ, здесь регламентируются сделки с маклерами, а также предусмотрены операции с ценными бумагами по займам, представительству, по сделкам с недвижимостью. На развитие уголовного права Германии значительное влияние оказал УК Франции 1810 г. Под его воздействием в некоторых германских землях происходит кодификация уголовного права. Так, в 1813 г. принимается Баварское уголовное уложение, составленное известным юристом А. Фейербахом, а также прусский уголовный кодекс 1851 года. Xарактерной чертой этих кодификаций являлось наличие в них рудиментов феодализма, что особенно проявлялось в назначении наказаний. В 1870 году на землях, входящих в Северо-Германский союз, принимается Уголовное уложение, которое базировалось на идейных основах так называемой «классической» школы уголовного права. После образования в 1871 г. Германский империи Уголовное уложение Северо-Германского союза стало общегерманским уголовным кодексом 1871 года. В законе о введении его в действие подчеркивалось, что только его нормы должны применяться при рассмотрении уголовных дел. Однако законодатель, понимая, что не все наказуемые деяния нашли закрепление в уложении, предоставлял возможность при рассмотрении ряда дел пользоваться нормами уголовных законов государств, вошедших в состав империи. УК 1871 г. представлял собой обширный свод норм уголовного права и состоял из трех частей. Первая часть содержала вступительные постановления, которые касались вопросов разграничения преступлений и проступков и полицейских нарушений (параграфы 1—12). Далее рассматривались общие вопросы уголовного права: наказания, покушение, соучастие, обстоятельства, устраняющие или смягчающие наказания, а также теоретические вопросы обратной силы закона, ответственности немцев за преступления и проступки, совершенные ими за границей и т.д. Вторая часть (параграфы 80—370) представляла собой особенную часть, содержащую нормы, касающиеся отдельных видов преступлений. На первом месте стояли преступления против государства. Сюда относились следующие составы: «верховная и земская измена», оскорбление императора, а также местных государей. Особенностью УК 1871 г. являлся тот факт, что преступления против общественного порядка, которым посвящена отдельная глава, очень тесно перекликались с государственными. Так, например, параграф 128 угрожал заключением в тюрьму основателям, руководителям и членам тайных организаций. Также наказывалось публичное подстрекательство к взаимным насильственным действиям различных общественных классов (параграф 130). Весьма интересным являлся факт наличия в УК специальной главы о преступлениях против религии, причем богохульство наказывалось очень сурово — до трех лет тюремного заключения. Много статей УК предусматривало ответственность за преступления, совершенные против личности и собственности. К последнему виду относились: кража, разбой, мошенничество, подлог и др. Особый интерес в главе о преступлениях против собственности представляет раздел о торговой несостоятельности. В этих статьях выражена забота государства о собственности предпринимателей. К заключению приговаривался банкрот, который умышленно причинил вред своим кредиторам, скрыл или передал свое имущество другим, не вел торговых книг (что было предусмотрено законом) или внес в книги такие исправления, которые не позволяли судить о финансовом состоянии должника. В вопросах о наказаниях УК 1871 г. руководствовался принципом устрашения, особенно за наиболее тяжкие преступления. Например, за лжеприсягу виновный подвергался заключению в работном доме на 10 лет. Кроме того, очень часто происходило уравнение ответственности за менее преступные деяния и за более опасные. Примером может служить тот факт, что выпускающий в обращение не им подделанную монету или бумажные деньги, наказывался наравне с фальшивомонетчиками. Но все-таки некоторые либеральные тенденции проявились и в этом вопросе. Так, например, смертная казнь в качестве меры наказания в мирное время допускалась лишь в двух случаях: за государственную измену, включая измену конкретному германскому государству, и за спланированное умышленное убийство. В отличие от уголовных законов отдельных германских государств, на территории империи исключалось применения телесных наказаний, которые рассматривались как пережитки феодализма. Помимо смертной казни, предусматривались следующие виды наказаний: заключение в рабочем доме (пожизненное или срочное), тюремное заключение, помещение в крепость, арест, ограничение в правах, штраф. Допускалось условное досрочное освобождение (при отбытии осужденным 2/3 назначенного срока). Применение предварительного заключения ставилось в зависимость от усмотрения суда. Последний раздел УК 1871 г. был посвящен «полицейским нарушениям» (параграфы 360—370) и предусматривал ответственность за нарушение предписаний о выезде за границу, хранении оружия, изготовления печатей, штемпелей и другие запреты, налагаемые на подданных империи. Круг обязанностей полиции был беспредельно широким, и она могла вмешиваться во все сферы деятельности и личной жизни. Пункт 10 параграфа 360 обязывал каждого немца оказывать помощь полицейским властям, если они обращались к нему с просьбой о ней. УК 1871 г. так же, как и Уложение 1900 г., содержало уступки дворянству. Так, например, лишение дворян почетных прав проводилось на основании законодательства субъектов империи. Предусматривались наказания за самозванное присвоение аристократического звания и титула. С принятием германского УК начинается некоторое перемещение ориентаций: французское влияние уступает место немецкому. Наиболее яркий пример такого рода переориентации дает Япония. Здесь в 1882 г. вступил в силу уголовный закон, переписанный с французского, а уже в 1908 г. за ориентир взят немецкий УК 1871 г. Дальнейшее развитие уголовного права Германии связано с усилением борьбы с революционным движением, которое набирало силу во всей Европе. Так, в 1874 г. принимается Закон «О печати», который был рассчитан на запрет не лояльных правительству изданий. Вводилась цензура (даже лица, занимавшиеся распространением печатных изданий, обязаны были один экземпляр представить в местное полицейское управление) и право налагать арест на любые печатные издания, если власти усматривали в них нарушения действующих установлений. В 1878 г., используя попытку покушения на жизнь императора, О. фон Бисмарк распустил Рейхстаг и в условиях полицейских репрессий провел парламентские выборы и добился принятия «исключительного закона против социалистов» сроком на три года. Официально этот акт назывался «Закон 21 октября 1878 года об общеопасных стремлениях социал-демократов». Он предоставлял административным и полицейским властям широкую возможность для расправы с террористическими организациями. «Общества, — говорилось в параграфе 1-м этого Закона, — имеющие целью ниспровержение существующего государственного или общественного строя посредством социал-демократических, социалистических или коммунистических стремлений, должны быть запрещены». Органы полиции на местах наделялись весьма обширными правами, вплоть до введения «малого осадного положения» в тех местностях, где, по мнению властей, общественное спокойствие находилось в опасности. Лица, деятельность которых угрожала «общественному порядку», подвергались аресту и высылались из районов, объявленных на осадном положении. Xотя «исключительный закон» принимался на три года, действовал он постоянно. Только за 12 лет его функционирования были закрыты сотни союзов, тысячи собраний, 893 человека были высланы, запрещено более 1300 печатных изданий. Однако здесь необходимо отметить, что по сравнению с законодательством других стран Германия не пошла в этом вопросе по пути более жесткого террора к противникам существующего строя. Процессуальное право. Вплоть до 1877 года, когда был принят Уголовно-процессуальный кодекс объединенной Германии, суд и процесс в германских государствах являли собой картину крайней отсталости. В целом ряде этих государств господствовал чуть обновленный в духе времени инквизиционных процесс. Процессуальное право отличалось дробностью и партикуляризмом. В одной только Пруссии действовало 4 различных уголовно-процессуальных устава. Начало кодификационной деятельности в области уголовнопроцессуального права было положено в 1866 году. Именно тогда появилась идея разработать совершенно новый кодекс. Однако на практике дело свелось к редакционной переработке уже имевшегося уголовно-процессуального законодательства, в том числе французского. И только принятие в 1877 г. Устава уголовного судопроизводства подвело черту под десятилетней поисковой работой в этом направлении. По этому Уставу уголовный процесс строился на принципах состязательности, независимости следственного судьи от прокурора. Предварительное следствие велось лишь по делам о тяжких преступлениях, в том числе подлежащих рассмотрению суда присяжных заседателей. Здесь допускалась защита, но согласно параграфу 148 Устава 1877 г. судья мог запретить письменное и устное сношение с адвокатом находящегося под арестом подследственного. В остальных случаях прокурор производил дознание, которое он осуществлял лично или поручал полиции, подчиненной ему. Германский Устав уголовного судопроизводства не знает термина «предание суду», заменяя его «решением об открытом судебном заседании». По окончании предварительного расследования или дознания прокурор направлял уголовное дело в суд, который и принимал соответствующее решение. Рассмотрение дела по существу происходило на основе принципа состязательности и равенства сторон. Не имевшему защитника обвиняемому по делам о наиболее тяжких преступлений суд назначал адвоката. Однако несмотря на то, что все стороны процесса пользовались равными процессуальными правами, параграф 153 Устава 1877 г. наделял судей обязанностью самостоятельной деятельности по расследованию дел в рамках предъявленного обвинения. Председательствующий в судебной заседании мог по собственному почину распорядиться о вызове свидетелей и экспертов, а также о предоставлении других доказательств по делу. Особенностью уголовного судопроизводства Германии являлось право потерпевшего выступать в роли обвинителя наряду с прокурором. В суде действовал принцип свободной оценки доказательств. Прения сторон велись по французскому образцу. Подсудимому предоставлялось последнее слово. Дела о наиболее тяжких преступлениях рассматривались судом присяжных. Формирование «скамьи присяжных» было пронизано откровенно классовыми принципами, так как при этом вводился имущественный ценз. Составление коллегии присяжных производилось в самом судебном заседании путем жеребьевки, но суд имел право отвести любого из списка очередных присяжных на том основании, что он не может быть присяжным заседателем, и это решение было окончательным. Помимо того и прокуратура имела право отвода «неблагонадежных» заседателей, уже прошедших по жребию. Вопросы к суду присяжных по элементам обвинения составлял суд, а затем они сообщались прокурору, подсудимому и присяжным заседателям. Председательствующему в судебном заседании было предоставлено заключительное слово, в котором он, не входя в оценку доказательств, разъяснял юридическую сторону дела, хотя мог изложить и фактические его обстоятельства. Вердикт принимался простым большинством голосов. Прокурор мог в апелляционном и кассационном порядке приносить протесты как в интересах обвинения, так и защиты (в том числе он мог опротестовать оправдательный приговор). Кассационная инстанция могла разрешить дело по существу, не передавая его на новое рассмотрение. Это происходило в тех случаях, когда оспариваемый приговор отменялся вследствие неправильного применения закона к установленным на суде фактам. В основу гражданского процесса также был положен принцип состязательности. Однако тяжущиеся стороны могли вести дела самостоятельно только в низших судах. В остальных инстанциях они действовали только через посредство адвокатов. Таким образом, в XIX в. Германия стала единым государством, что получило закрепление в Конституции в 1871 г. В этом же веке происходит становление и развитие общегерманского права, которое твердо встало на путь развития буржуазных отношений.