§ 3. Права личности. Право — способ существования социальных качеств человека
С марксистских позиций реальные права человека личности отражают то положение, которое человек занимает в обществе. И для марксистской философии проблема прав человека, увязанная с пониманием общественной его природы, всегда оказывалась вопросом о ценности человеческой личности и ее свободы. К. Маркс писал, что основным богатством являются абсолютно выявленные дарования человека,115 что основным принципом грядущего коммунизма будет «полное и свободное развитие каждого индивидуума», а Ф. Энгельс подчеркивал, что «общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека».116 В. И. Ленин говорил, что без социалистического переустройства «о действительной свободе для человеческой личности... не может быть и речи».117 Права личности—это социальный феномен, отражающий важные черты, свойства, качества человеческой личности, обусловленные данной ступенью исторического развития общества. Гражданин государства обладает соответственно правами юридического характера, закрепленными законом и защищаемыми государством (подлежащими защите со стороны государственных органов, и прежде всего суда). Это и есть то, что именуют субъективным правом. Права гражданина — это обеспеченные личности законом и властью возможности пользования свободой выбора и действия, участия в создании благоприятных условий жизни, присвоения социальных благ и ценностей. В юридической литературе субъективное право чаще всего определяют как меру и вид возможного поведения, установленные и охраняемые государством. Такое определение является формальным и юриди- зированным. Между тем права и свободы человека всегда представляли собой область упорных классовых битв, борьбы трудящихся масс за человеческое достоинство, безопасность и благополучие, за новый, более справедливый общественный строй. В течение веков плодами этой борьбы пользовались главным образом имущие слои населения, и только социалистические революции открывают дорогу к достижению человеком подлинной свободы, к активному его участию в созидании подлинно человеческих условий своего существования, к пользованию социальными благами и ценностями, к универсальному развитию личности, всех ее творческих способностей. Практически-политический аспект прав личности не снимает философско-правовую проблему трактовки субъективного (и объективного) права как способа существования социальных Л. к свойств человека. Эта проблема связана с необходимостью раскрытия исторического генезиса и сущности такого явления, как субъект права. С точки зрения юридической догмы вопрос описывается предельно просто — те физические лица и их организации, которые наделены законом правоспособностью, являются субъектами права. Что толкает государство к признанию субъектами права тех или иных членов общества, остается за рамками юриспруденции. Иначе говоря, юридическая норма рождает всю правовую форму, в том числе и категорию «субъект права». Философские концепции права, оказывавшиеся под влиянием гегелевского правопонимания или идей естественного права, в силу своего идеалистического и метафизического характера никогда не были в состоянии вскрыть реальное содержание этого феномена, хотя и включали подчас положения, которые в спекулятивной форме отражали некоторые стороны жизнедеятельности людей, приведшие к образованию категории субъекта-права в правоведении. Самый существенный недостаток таких объяснений заключался в пренебрежении к истори- рико-материалистической трактовке проблемы. И если впервые в науке истинная картина генезиса субъекта права оказывалась в' своих отправных моментах представлена в «Капитале», то ее более специальная юридически-экономическая теория была изложена Е. Б. Пашуканисом.118 Надо полагать, что и по этому вопросу идеи Е. Б, Пашуканиса представляют до сих пор известный интерес, несмотря на то, что в них проявлялись общие для всей его интерпретации права оспоримые суждения. Позже была издана книга С. Н. Братуся,119 содержащая ряд важных общетеоретических положений, и работа А. В. Мицкевича, целиком посвященная общей теории субъектов права.120 И это все, или почти все, что опубликовано в качестве монографий по вопросу, который по существу должен быть одним из центральных в общей теории права. Не ставя своей задачей описание всей проблемы субъекта права, остановимся на некоторых аспектах генезиса и сущности категории «субъект права», имея в виду прежде всего физических лиц (граждан), а не юридических. Уже отмечалось, что материальные предпосылки юридического общения людей, или общения юридических субъектов, были вскрыты К. Марксом. Он показал, что капиталистическое . общество есть, помимо всего прочего, общество товаровладельцев. Это значит, что капиталистические производственные отношения приобретают тут вещественное выражение в продуктах труда — в товаре, обладающем абстрактным свойством стоимости, проявляющейся как способность его обмениваться на дру- гие товары. Это свойство товара не зависит от воли товаровладельцев, в то время как реализация стоимости в процессе обмена предполагает сознательно-волевой акт со стороны его собственников. К. Маркс писал: «Товары не могут сами отправляться на рынок и обмениваться. Следовательно, мы должны обратиться к их хранителям, к товаровладельцам. Товары суть вещи и потому беззащитны перед лицом человека».121 В силу этого производственные отношения, связанные с общественным разделением труда и. собственности, с отчуждением результата труда от производителя, требуют для своей реализации особого отношения между людьми как распорядителей продуктов труда, как субъектов, воля'которых как бы господствует в вещах. К. Маркс далее отмечал: «Чтобы данные вещи могли относиться друг к другу как товары, товаровладельцы должны относиться друг к другу как лица, воля которых распоряжаться этими вещами: таким образом, один товаровладелец лишь по воле другого, следовательно каждый из них лишь при посредстве одного общего им обоим волевого акта, может присвоить себе чужой товар, отчуждая свой собственный. Следовательно, они должны признавать друг в друге частных собственников».122 Собственники товара формально самостоятельны, свободны и равны друг с другом, непременно вступая в общение и получая в нем свое самоопределение. Традиционные связи между людьми, основанные на естественно-социальных свой-ствах признания в другом человеке личности, обладающей реальными достоинствами, вытесняются такими отношениями, которые представляют собой, так или иначе, юридически закрепленные отношения собственников. Следовательно, одновременно с тем, как продукт труда приобретает свойство товара и становится носителем стоимости, человек приобретает свойство юридического субъекта, становится носителем права в юридическом смысле, т. е. субъектом права. И происходит это по мере того, как социальное общение распадается на совокупность материальных (экономических) отношений, не зависимых от отдельных людей, определяемых уровнем развития производительных сил, и на отношения, которые -являются их юридическим вы(ражением и в которых человек противопоставлен вещи (объекту), оказывается субъектом, носителем юридических прав и обязанностей по ее поводу. Е. Б. Пашуканис верно подмечает: «Попав в рабскую зависимость от экономических отношений, складывающихся за его спиной... субъект как бы в вознаграждение получает уже в качестве юридического субъекта редкий дар — юридически презюмированную волю, делающую его абсолютно свободным и равным среди других товаровладельцев, таких же, как он сам», и это «отвечает целиком товарному способу произвол- ства, в котором производители формально независимы друг от друга и не связаны ничем, кроме искусственно создаваемого правопорядка».123 Развитие производительных сил и растущее разделение труда стимулируют обмен, превращают стоимость в экономический феномен, воплощающий господствующие над индивидом производственные отношения, соответственно и субъект права из индивида превращается в абстрактную и безличную юридическую персону. Общественные связи уплотняются и. усложняются, возрастает сила социально-классовой организации, достигающая пика в буржуазном политическом государстве. И вот способность быть субъектом права полностью отрывается от реальной личности, перестает быть функцией ее сознательной воли и становится социальным свойством каждого человека-гражданина. Дееспособность отрывается от правоспособности. Буржуазная собственность перестает уже быть малоустойчивым фактическим обладанием и превращается в абсолютное право собственности, защищаемое в любой части мира законами, судами, государством. Теперь субъект права — чисто социальный феномен и охватывает как недееспособных физических лиц,, так и юридические лица-организации, признанные таковыми законом и правопорядком в государстве. И все же нельзя забывать, что наличные права субъектов существовали задолго до того, как сложился правопорядок. Они основывались первоначально на личности индивида и на уважении, которое он сумел завоевать (отвоевать) по отношению к себе и своему имуществу. По мере развития индивидуальных интересов до уровня общеклассовых индивидуальные правоотношения социально-фактического характера превращаются в юридические и приобретают санкцию закона в качестве всеобщих. Потому ни субъективное право, ни субъект права в исторически-генетическом плане не порождены объективным правом. С другой стороны, субъект права не представляет собой вечной категории, вытекающей из того факта, что человек—разумное волевое существо, личность. Субъект права в качестве юридического явления появляется, конечно, в связи с деятельностью реальных людей, но при соответствующих исторических условиях возникновения частной собственности и последующего раскола общества на классы, а затем и появления государства, закона и суда. Категория субъекта права абстрагируется из отношений собственности и порожденных ими рыночных актов обмена. Свой универсальный характер частная собственность получает при капитализме, окончательно порывая все традиционно-естественные объединения людей (род, семью, общину), и выступает в наиболее всеобщем значении, нак внешняя сфера свободы— практическое осуществление абстрактной способности быть субъектом права. В подобной чисто юридической форме мало общего с житейским принципом частного присвоения как результата личного труда. Капиталистическая собственность есть свобода превращения капитала из одной формы в другую, из одной сферы в иную в целях получения прибавочной стоимости, прибыли и сверхприбыли. И эта свобода уже немыслима без наличия индивидов, лишенных собственности на средства производства, что не противоречит правоотношениям собственности, поскольку свойство быть субъектом права — это только способность быть собственником, которая не делает человека собственником. Эпоха империализма вносит свои метаморфозы в капиталистические отношения собственности. Господство монополий, в частности, означает отказ от свободной конкуренции, сращивание частнокапиталистических и государственных организаций, да и в самих концернах отдельный собственник-капиталист теряет полноту юридического господства над капиталом и освобождается от технически производственных управленческих функций, господствует финансовый капитал, основная масса которого оказывается обезличенной классовой силой. Однако на деле не многочисленные держатели акций, а узкая группа крупнейших капиталистов распоряжается этой обезличенной силой финансового господства, которое выходит далеко за рамки формально, юридически констатируемого капитала. Если на ранних ступенях развития промышленный капитализм превозносил правосубъектность как незыблемое свойство личности, то ныне идеологи империализма склонны рассматривать категорию субъекта права в сугубо юридико-технической интерпретации, как конструкцию, удобную для разграничения ответственности, а то и как бесполезную абстракцию. Надо лишь иметь в виду, что участившаяся, особенно в Западной Европе, критика «правового индивидуализма» дается в буржуазной теории с позиций господства финансового капитала и военно-промышленных комплексов, а не с точки зрения перспектив революционной ликвидации капитализма, с позиций активного вмешательства империалистического государства в сферу хозяйства, а не с точки зрения социализма. Империализм означает, что капиталистическое общество созрело для революционного перехода в свою противоположность. Ликвидация частной собственности и эксплуатации, переустройство общества на социалистических принципах означают начало нового социально-экономического процесса, который завершается на высшей фазе коммунизма отмиранием юридических отношений и возвращением человеческой личности из области юридического субъекта (индивидуального или комплексного) в свое подлинно общественное состояния. К- Маркс писал, что лишь когда реальная личность воспримете себя абстрактного гражданина государства, предстанет как целостный индивид в своем труде и общении, лишь когда «человек познает и организует сво;и „собственные силы” как общественные силы и потому не станет больше отделять от себя общественную силу в виде политической силы, — лишь тогда свершится человеческая эмансипация».124 Социализм — низшая фаза коммунистического общества и потому не предполагает такой степени освобождения человека и не устраняет объективной необходимости его участия в общественных отношениях юридического характера в качестве юридического субъекта. Социализм освобождает людей от господства частной собственности, исключает эксплуатацию человека человеком, но еще не может обеспечить экономическое равенство между людьми в потреблении — действует принцип «От каждого — по способности, каждому — по труду». Социализм не исключает различные виды собственности: государственную, кооперативную, профсоюзную и личную. Остаются собственники средств производства и предметов потребления, которые оказываются участниками отношений обмена произведенной продукции: купли-продажи, поставки. При этом речь идет о самостоятельных владельцах имущества, обладающих относительно свободной волей и представляющих равные -стороны договора, в результате которого происходит отчуждение, т. е. возмездная передача прав.а собственности на товарную продукцию, имеющую стоимость и движущуюся от производителя к потребителю. При этом в одних случаях имущество со сменой его собственника становится иным видом собственности (отношения между государственными органами, кооперацией, гражданами), в других — имущество со сменой собственника остается прежним видом собственности (отношения между самими госорганами, кооперативными организациями, гражданами).- Участники подобного экономического оборота оказываются юридическими субъектами (индивидуальными или комплексными), что в том или другом варианте признается законодательством и обеспечивается организованным принуждением. Каждый субъект права собственности обладает правомочиями владения, пользования и распоряжения той долей имущества, которая ему принадлежит; каждый несет имущественную (самостоятельную) ответственность за неисполнение договора купли-продажи или поставки продукции. Это относится и к государственным органам — юридическим лицам. С этой точки зрения теория оперативного управления государственной собственностью125 представляется необоснованной, хотя и получает самое широкое распространение. Эта концепция не учитывает фактического положения государственных предприятий (объединений) в хозяйственном обороте, диктуемого объективными потребностями нормального функционирования социалистического способа производства, связанного с исторически достигнутой степенью обобществления основных средств производства. Представляется, что эта концепция не помогает адекватному действительности закреплению в законодательном порядке самостоятельности производственных единиц и повышению их ответственности за осуществляемую деятельность.126 Таким образом, отношения собственности при социализме остаются юридическим выражением господствующих производственных отношений, что и детерминирует существование юридических субъектов. Тот же характер отношений определяет, что отдельный гражданин может быть собственником только предметов потребления и таких средств производства, которые исключают наемный труд, эксплуатацию и в принципе нетрудовые доходы. Глубинный анализ генезиса субъекта социалистического права показывает, что этот процесс объективен и что никакая норма закона не может произвольно создавать юридическую персону.127 s Однако тот же генезис субъекта права в социалистическом обществе подтверждает, что в общеисторическом плане тут процесс идет, можно сказать, в противоположном направлении по сравнению с досоциалистическими формациями. Если там процесс генезиса права и юридического субъекта развивался в органической связи с развитием владения как фактического присвоения в юридически опосредуемую частную собственность, то генезис субъекта права в период коммунистического преоб- . разования общества остается в силе потому, что ликвидация частной собственности не приводит сразу к исчезновению юридической собственности вообще, не означает достижения сразу коммунистического способа владения средствами производства и распределения результатов труда по потребностям каждой личности. Однако дело не только в этом. Отсутствие частной собственности или по крайней мере вытеснение частнопредпринимательской деятельности, плановое ведение хозяйства и ограничение стихии рыночных отношений, трудовые доходы подавляющей массы населения в условиях сравнительно быстрого роста общественных производительных сил и соединения науч- ? t но-технической революции с преимуществами социализма по’ степенно ликвидируют антагонизм между личным интересом, интересами трудовых коллективов и общенародным интересом, между личностью и обществом, преобразуют индивида-субъек- та права, устраняют эгоистическую личность и рождают новый социальный тип личности, не эксплуатируемой другими индивидами и не эксплуатирующей других. • Господство коллективистских производственных отношений составляет экономический базис нового, социалистического типа права и государства, становления и развития всенародной демократии, которая способна неизмеримо обогатить юридический статус граждан, способствовать проявлению разносторонних социальных свойств человека. Развернутая демократия оказывается к тому же решающей политической предпосылкой власти народа и всенародного характера государственной собственности. Что касается отдельного члена социалистического общества, то он уже находится в одинаковом положении с другими индивидами по отношению к общенародной собственности, что образует основу самого процесса непосредственного соединения производителей со средствами производства, а потому и преодоления всех форм отчуждения личности, которое зависит от реальной степени обобществления средств производства.36 Поскольку речь идет о первой, низшей фазе коммунизма, труд и условия труда оказываются все же неоднородными (город и деревня, государственные и кооперативные предприятия, физический и умственный труд, неквалифицированный и квалифицированный, различные отрасли хозяйства и разная техническая оснащенность производства, меж- и внутриклассовые социальные слои). Это значит, что, с одной стороны, индивид как член общенародного коллектива, равный со всеми собственник средств производства, обобществленных в масштабе государства, а с другой — как член класса, слоя населения, социальной группы, трудового коллектива занимает не одинаковое с другими положение в производстве и системе разделения труда и, стало быть, в потреблении.37 И зависит это от объективного фактора незавершенности обобществления производства, сохранения общественного разделения труда и собственности— в конце концов от уровня производительных сил. Потому связь между индивидами и индивидов с обществом не имеет все же еще непосредственного характера в полной и окончательной мере. Тут кроется причина того, что производитель соединен со средствами производства все же через производственные единицы (предприятия и т. п.). С. Н. Братусь показывает, что поэтому и в социалистическом государстве производственные и соответствующие им юридические связи «приобретают самостоятельное существование по отношению к людям».38 В этих условиях человек, чтобы занять определенное место в обществе, должен быть не просто личностью, но еще и субъектом права-, вступающим в конкретные правоотношения. Только коммунизм обеспечит такой уровень фактического обобществления, который исключит дробление общественного производства на экономически обособленные единицы, а потому и необходимость юридического опосредования участия в нем производителей и распределения произведенного продукта. Мы видим, что генезис юридического субъекта предопределяется не только сферой обмена, но и прежде всего ха|рактером производства. Его материально-технический уровень предопределяет формы собственности, а они реализуются в экономическом обороте, обмене и прямом распределении, которые обеспечивают процесс воспроизводства и потребление произведенных материальных (потому и духовных) благ. Вот почему субъективное право, которым обладает индивид (физическое лицо, гражданин), включает не только пользование произведенными благами, но и его участие в их созидании.128 Для характеристики правосубъектности при социализме это крайне важно. Право, как способ существования социальных качеств личности в социалистическом обществе, обеспечивает (должно обеспечивать) ей объективно детерминированный масштаб свободы, юридически гарантирующий возможность ее участия в творческом созидании и использовании материальных и духовных благ, иных социальных ценностей. Движение к коммунизму предполагает расширение этого масштаба свободы, обогащение прав и свобод личности, а потому ее универсальное развитие и подлинную эмансипацию. Нельзя не учитывать и роль права в социализации и ресоциализации людей, в социальном контроле за отклоняющимся поведением. Наконец, для функционирования любой правовой системы и ее характера первостепенное значение имеет вопрос о круге субъектов права, порядок юридического закрепления фактического статуса граждан и организаций, проблема социально-правовой активности граждан государства. Можно утверждать, что деятельность субъектов права (индивидов, должностных лиц и организаций) оказывается всегда непосредственной движущей силой функционирующих правовых систем. И нет ничего удивительного в том, что исторические типы и группы (семыг) правовых систем отличаются друг от друга, помимо прочего, составом субъектов права, их юридическим статусом и направленностью их деятельности. Главное внимание в данном случае было обращено на субъектов права — граждан. Не потому, что проблема, например, юридического лица, несущественна для юриспруденции и юрисдикции, а лишь в силу того, что нас в первую очередь интересовало право на уровне социальных отношений, т. е. отношений между людьми как индивидами.129 Если в первой главе при рассмотрении связи между правом и обществом в целом была возможность вскрыть правовые явления на уровне экономических и политических отношений, частично коснуться нравственных устоев законодательства и правосудия, то в этой главе, посвященной связи личности и права, мы пытались конкретизировать- некоторые свойства права на уровне социальных отношений.