§ 5. Основные формы взаимосвязи и взаимодействия иудейского религиозного права е современным израильским правом в процессе разрешения общих проблем
Проблемы определения основных путей и форм взаимосвязи и взаимодействия иудейского религиозного права с формируемым государством Израиля светским правом имеют нс только теоретическое, но и сугубо практическое значение. Они в значительной степени лагрш нвшог релш потные и иные интересы как тех иудеев, которые проживают на территории своей исторической Родины, так и тех, которые, оставаясь приверженцами своей религии, живут в друтпх странах. В силу этого вопросам форм и путей взаимосвязи и взаимодействия иудейского религиозного и израильского гражданского (в смысле — светского) права в научной юридической литературе всегда уделялось повышенное внимание1. 1. Являясь неотъемлемой составной частью общей системы израильского права, иудейское право, несмотря на многочисленные сложности и противоречия в его взаимоотношениях с израильским гражданским правом, тем не меиее решает с ним общие для всего израильского общества и государства проблемы. 1 Rmen-Zi'i A. Family atid Inheritance Law Ыщяю A.. Оетя-Arar (eds.) Op. cit P 76-77 3 Engiard I Op. cit. P 202 3 Kretzmer D Fortv Yearn of Public Law ' Israel Law Forty Years... P 341 - 367. 1 CM.: Shapira A, Deritt-Amr (cds.). Op. cit. P 31—35; Yudin U. Israel Knapp V. (ed) National Reports. Pans. 1972. Vol. I. Ch. 1 P 75—78, Shochetman E Esracli Law and Jewish Law - Interaction and Independence: A Commentary ,, Israel Law — Forty Years. Proceeding* of tlie Conference on Forty Years of Israeli Law held at the Faculty of Law Jerusalem, November. 1988. Jerusalem, 1990. P 525— 552. 2. Вместе с другими составными частями подсистемами общей системы израильского права оно разрешает проблемы, связанные с регулятивной деятельностью государства и религиозных институтов. С помощью норм, содержащихся в традиционных иудейских законах и заповедях, это право опосредует определенную область общественных отношений. Устоявшейся сферой «приложения» иудейского права является семейное право - преимущественно семейно-брачные отношения, касающиеся заключения браков и осуществления с последующим оформлением разводов. В неразрывной связи и взаимодействии с израильским светским правом иудейское право разрешает проблемы, связанные с поддержанием социальной и национальной общности евреев, проживающих внутри Израиля и в других странах. Современное израильское право стремится к достижению этой цели с помощью такого рода ярко выраженных по своей национальной окраске законов, как Закон о возвращении (1950 г.)1 и Закон об израильском [ражданствс (Nationality Law - 1952 г.)г. Первый из них предоставляет право на иммшрацию в Израиль только евреям. «Каждый еврей имеет право иммигрировать в эту' страну», - устанавливается (ст. 1) в данном законе. Исключение из данного правила составляют, согласно этому закону и практике его применения Министерством внутренних дел Израи- ля, которое ведает вопросами гражданства, лишь евреи, которые: а) совершали или совершают действия, противоречащие интересам еврейского народа; 6) «могут нанести вред общественному благополучию (public health) или безопасности государства»1; и в) «имели криминальное прошлое, которое может угрожать общественному благосостоянию»*. Второй из них Закон об израильском гражТанееве автоматически предоставляет израильское гражданство любому еврею — иммигранту (оле), прибывшему в aiv страну5. Оба эти закона, будучи весьма далекими от принципа равенства граждан но национальному признаку, а тем самым - от ши- ? Krftzmer D. Constitutional Law / Shapira A, Deuitt-Arar К (eds ). Op. cit P.42-43. *6 LS I 50(1950-1952) 3 Laws of the State of Israel 5710—1950. Vol. 4. P. 114—118. 1 Laws of the Stale of Israel 5714-1954 Vol 8. P 114 3 Подробнее об лтпм см. Конституционное право тарубеялых стран / Под общей род. М В. Багтая, Ю. И. ДсЯбо, Л М Энтина М. 1999. С. 807 роко прокламируемого в современном мире принципа интернационализма, тем не менее, как показывает практика их применения1, весьма активно и эффективно служат в системе израильского законодательства «объединительным»- интересам еврейского сообщества, решению проблем поддержания социальной и национальной общности евреев, проживающих внутри Израиля и за его пределами. На достижение, в конечном счете, этих же целей направлено вместе с израильским гражданским правом также и иудейское религиозное право. Имея формальную и реальную монополию на решение вопросов, касающихся браков и разводов евреев, независимо от их гражданства и места их проживания, иудейское право в процессе его реализации скрепляет не только ссмсйно-бытовые, но и социально-политические, национальные и этнические узы правоверных евреев. В силу этого совсем не случайно, как подчеркивается в израильской юридической литературе, при возникновении споров, касающихся изменения юрисдикции иудейских религиозных судов по рассмотрению семсйно-брачных отношений в пользу гражданских судов, одним из центральных аргументов ортодоксальных религиозных кругов был тезис, согласно которому ограничение круга вопросов, рассматриваемых религиозными судами в области семейного права, в значительной мере подорвет национальную этническую и социально-политическую общность евреев1. Подчеркивая, что проблемы, касающиеся «религиозной юрисдикции и применения религиозного права, являются в Израиле постоянным ИСТОЧНИКОМ юридических, политических и социальных конфликтов», иселедоватечь израильского права И. Энг- лард не без оснований замечает по этому поводу, что «недопустимость гражданских браков и признание исключи ie. юности в решении этих вопросов религиозного права превратились в глазах религиозной час ти населения в важнейший символ еврейской сути израильского государства»1129 1130 1131. Данное утверждение, продолжает ав тор, нс подлежит сомнению, поскольку оно отражает сложившийся в Израиле status quo. Нарушение последнего, точнее — его возможные негативные последствия «для единства еврейского народа*» выступают в качестве главного ар1умента - политического средства зашиты существующей в этой стране системы. Причем, заключает исследователь, данный аргумент, как показывает практика, в политическом отношении срабатывает весьма эффективно, поскольку «национальное единство евреев — это по своему характеру сугубо рациональная, если нс сказать — довольно утилитарная цель, ради достижения которой в значительной степени складывается консенсус среди различных политических партий»1. 3. Наряду с названными, общими для всего еврейского сообщества и государства, проблемами иудейское религиозное право в тесной взаимосвязи и взаимодействии с израильским светским правом решает и многие другие аналогичные им проблемы. Среди них особо выделяется круг вопросов, непосредственно связанных с национально-патриотическим воспитанием иудеев, с воспитанием их в духе преданности своему народу и лояльности израильскому государству. Решению данных вопросов традиционно уделялось огромное внимание в религиозных законах, священных книгах, заповедях и писаниях2. Не меньшее внимание в религиозном и светском законодательстве Израиля вопросам национально-патриотического воспитания евреев уделяется и сейчас* Об этом свидетельствует как сама практика государственной и общественной жизни Израиля, так и действующее законодательство4. В качестве примера можно сослаться на действующий в стране с 1953 г. Закон о государственном образовании, в котором закрепляется «цель государственного образования», сводящаяся прежде всего к юму, чтобы построить систему «первоначального обучения в стране на основе ценностей еврейской культуры», «преданности своему государству и еврейскому народу»5- ' Entfardl Op. cit. Р. 202 2 См.. Толкпвая Библия. Книга Второзаконие Главы 7.14. Стокгольм. 1987 С. 610-611.623. 4 Falk L Jewish Family Law International Encyclopedia of Comparative Law Vol IV L, 1983. P 43-44.' 1 KietanerD Constitutional Law. P 39—57. 5 7 L.S.1 113(1952-1953) Примерами национально-патриотической направленности действующего законодательства Израиля метут служить и другие нормативно-правовые акты, в частности, Закон о радиовещании в стране (The Broadcasting Authority Law), принятый в 1965 г. Согласно этому акту на руководящий орган, отвечающий в стране за все радиовещание и телевидение, среди прочих целей возлагается задача содействовать с помощью радио- и телевизионных программ «углублению знаний и укреплению связей» радиослушателей и телезрителей «с еврейским наследием и его ценностями», а также способствовать достижению целей воспитания граждан Израиля в духе преданности своему государству и еврейскому народу, которые стоят перед системой государственного образования в стране1. 4. Среди общих, принципиально важных для нормального существования израильского общества гг государства проблем, которые решаются совместными усилиями официальных, государственных и религиозных кругов с помощью правовых средств, содержащихся в религиозном и светском праве, далеко не последнее место занимают проблемы установления и поддержания в стране общественного порядка и законности2, обеспечения всесторонних гарантии прав и свобод граждан, сохранения и развития традиционных иудейских национальных, моральных и иных цешюстсй, поддержания и развития не противоречащих современной израильской действительности исторических традиций и обычаев, повышения эффеК|1шносги существующих в стране государственных и общественных, включая религиозные, институтов, и др.3 Каждая из этих и иных, им подобных, общезначимых проблем опосредуется и решается религиозным и гражданским правом с функциональной точки зрения хотя и взаимосвязанно, во взаимодействии друг с другом и с другими подсистемами общей системы израильского права, пн в то же время в структурном плане, с точки зрения особенностей составляющих их норм, сфер при- ' 19 LS.1. 103(1964—1965) - Shetieet Sh. Developments in constitutional Law: Selected Topics // Israel Law — Forty Years. P 368—430. 1 CM Horoh i/7 G. The Spirit of Jewish Law N.Y., 1953; Fedescht Y, Yailin U (eds). Stuilies iu Israel Legislative Problems. Jerusalem, 1966; Eton / Tlie Sources and Nature of Jewish Law and its Application in the State of Israel // Israeli Law Review. 1969. Vol. 4. P. 416-457. ложсния и методов осуществления содержащихся в них велений1, относительно обособленно друг от друга. В переводе на язык практики это означает, что в процессе решения общих государственных и общественных проблем в иудейском религиозном и израильском светском праве сказывается не только их стратегическая общность, но и предметная, тактическая особенность. Последняя нередко служит причиной несогласованности, а иногда и противоречивости в механизме взаимосвязи и взаимодействия иудейского права с гражданским правом Наиболее часто, как отмечается в израильской юридической литературе, это с пучается тогда, когда иудейское религиозное право, особенно в его ортодоксальном варианте, не только не согласуется с современной реальной действительностью, но и противоречит ей1132 1133 1134. Это — своего рода противоречия между тем, что называется, по словам профессора Тель-Авивского университета А. Розен-Цвп, книжным правом, то есть правом, содержащимся в религиозных книгах и писаниях, с одной стороны, и правом, которое существует в реальной жизни (Law in Reality), с другой. Причем эти противоречия касаются не только второстепенных, но и весьма важных вопросов жизни отдельных лиц и всего общества в целом, таких, в частности, как вопросы ограничения права вступать в брак по различным религиозным причинам, вопросы, связанные с нарушением равноправия женщин с мужчинами, ограничением их права заключать сделки, и др.1 Это противоречия, которые возникают в основном в сфере брачно-семейных отношений. Однако они возникают и в других сферах жизни общества. Например, в армейской среде при решении вопросов о прохождении воинской службы верующими девушками — иудейками (religious girls) и студентами «ультра-ортодаксальных ia-чмудцст- ских школ*. Дело в том, что согласно действующему законодательству Израиля в стране установлена всеобщая воииская обязанность, согласно которой все девушки и юноши должны проходить службу в армии, в то время как существующие иудейские правовые каноны не позволяют этого делать определенным, в том числе и названным, группам лиц1135. В связи с этим возникает трудно преодолимый с помощью юридических средств тупик, выход из которого официальными государственными и религиозными кругами Израиля изыскивается за пределами права. Что же касается ожидаемого вполне логичного в таких случаях религиозного вмешательства Верховного суда страны в разрешении возникающих правовых коллизий, то он, как отмечают исследователи, ведет себя весьма осторожно и «довольно неохотно вмешивается в подобные дела». Основная причина такого поведения Верховного суда заключается в том, что он опасается тем или иным своим решением «нарушить весьма деликатный баланс сил, установившийся в обществе благодаря политическим договоренностям»-2. Противоречия между нормами и содержащимися в них требованиями иудейского, религиозного и государственного, светского права возникают в израильском обществе и во многих других сферах и случаях3. Например, нередко причинами их возникновения становятся традиционные иудейские праздники, такие, в частности, как иудейская суббота (Sabbath). Правовые коллизии в таких случаях возникают в силу того, что согласно религиозным канонам и содержащимся в них нормам в субботние дни запрещается какая бы то ни была трудовая деятельность правоверных евреев, в то время как реальная жизнь и сложившиеся в современном обществе отношения, опосредуемые с помощью норм светского права, предъявляют к тем же правоверным евреям, работающим в системе медицинского, транспортного и иною повседневного жизнеобеспечения общества, совсем другие требования. А именно—обеспечения нормальной жизни общества во все без исключения дни, включая и субботние1. Верховный суд Из|Х1п.1я, к которому не один раз алиелирава- ли по поводу данного противоречия религиозного и светского права как оргодоксад ьиые евреи, так и сторонники светской (сионнст- ской) ндсочогии, придерживался в своих решениях, как и в других аналогичных случаях, весьма осторожной, по существу до конца нс решающей данной проблемы позиции1. В результате - противоречия между иудейскими канонами, касающимися субботы - «священного дня молитв и отдохновения от мирской суеты», и требованиями повседневной жизни общества, отраженными в светском праве и идеологии, нс только сохраняются, но и время от времени обостряются. Так было, например, в марте 2000 г. во время визита Папы Римского в Израиль, когда возникла проблема пилотирования вертолета, который должен был доставить понтифика в субботу из Иерусалима в Назарет3. Так бывает и в других нм подобных случаях. Освобождение же от субботних етраничений военнослужащих, полицейских, пожарных и врачей в целом проблем, связанных с «субботними противоречиями» иудейского религиозного и израильского права, не решает. Противоречия между религиозным и светским правом Израиля, кроме названных сфер, имеют место и в других областях обще ственной жизни, включая даже те, которые обычно относятся к разряду деликатных. Они касаются, например, искусственного оплодотворения замужних женщин Светское право при этом не только не запрещает, а, наоборот, всячески поощряет искусственное оплодотворение, стремясь к созданию всех необходимых условий для укрепления бездетных семей таким путем, в то время как иудейское религиозное право наю1здывает «табу» во всех таких случаях и особенно тогда, когда речь идет о доноре-мужчине, не являющемся мужем решившейся на искусственное оплодотворение женщины. Иудейские религиозные («раввинские») суды при этом квалифицируют подобного рода «деяния» как «квази-прелюбодеяния» и, соответственно, предают анафеме всех согласившихся на проведение искусственного оплодотворения женщин'1. Искусственное оплодотворение «от семени другого мужчины» рассматривается, в частности, Раввинским судом г. Иерусалима как поступок, «бесчестный» по отношению «к Богу и мужу» 1 Ensjard f Op. cit. Р 199 2 Секция. 2000 21 марта. 3 Shifman Р Family Law in Israel The Struggle between Religious and Secular Law U Israel Law — Forty Years... P. 543. и «оскорбительный», грубо нарушающий моральные законы и устои Израиля. Во всех таких случаях, согласно решению этого религиозного суда, у мужа возникает право требовать развода, а у жены — «обязанность дать согласие на развод»'. 5. Наличие общих целей и задач, решаемых совместными усилиями представителей иудейского ре ли гаозного сообщества и официальных кругов Израиля с помощью правовых средств-, с одной стороны, а также наличие многочисленных про тиворечий между иудейским правом и светским правом, с другой, весьма остро ставят на повестку дня вопросы, связанные с основными путями и формами их взаимосвязи и взаимодействия. Как уже отмечалось, это не только теоретически, но и практически важные вопросы. Ибо от того, иасколько быстро и эффективно они решаются, напрямую зависит рафешеиие проблем внутренней связанности и согласованности иудейского права с гражданским правом, а вместе с тем - проблем повышения эффективности общей системы израильского права в целом. Говоря о путях и формах взаимосвязи и взаимодействия иудейскою религиозного права с израильским светским нравом, многие авторы не без оснований акцентируют внимание на следующих двух обстоите ч ьствах. Во-первых, на том, что взаимосвязь и взаимодействие двух рассматриваемых правовых подсистем — это не нмько «чист» юридический, но и социально-политический процесс. По мнению профессора Б. Лнфшитца, его «нельзя понять только с точки зрения чистого права»’1. Любые дискуссии поданному вопросу, замечает автор, с неизбежностью затронут «проблемы политического, религиозного и социального плана». Попытки же рассмотрения вопросов взаимосвязи и взаимодействии иудейского и светского права лишь «пол углом зрения одних только голых юридических фактов непременно приведут к созданию весьма искаженной картины»4. ' Подройте об этом см. Shifman Р. Op. cit. Р. 5-13 545. * См. Yaefin U Israel // Knapp V (ed). National Reports. Vol 1 Ch 1 Pans. 1972. P. 75—79; Shapiro A., Derintt-ArarK. (eds.). Op. cit. P. 31—33. 3 Lifshttz B. Israeli Law and Jewish Law — Interaction and Independence ^ Israel Lau — Forty Years... P 507. 'Ibid А, во-вторых, на том, что это нс односторонний, а двусторонний процесс. Иудейское религиозное право, как и иудейская ре- JUU ия в целом оказывают в различных формах и разными путями значительное влияние на израильское светское право. В свою очередь последнее оказывает обратное воздействие на первое, равно как и ид иудейскую религию в целом. Вопрос при этом, по мнению И. Ниыарда1, заключается лишь в следующем: а) «как религиозный феномен регулируется с помощью норм государственного нрава?»; б) в какой степени и до какого предела «иудейская религия поддерживается с помощью правовых средств еврейским государством»; и в) в какой мере «иудейские религиозные правовые традиции оказывают влияние на израильскую правовую систему не только и лаже не столько «{хиешм своей религиозной значимости, сколько фактом своего существования в качестве национального и культурного наследия»1136 1137. 6. Рассматривая вопрос о путях воздействия иудейского права на светское право, в вместе с тем на правовую систему Израиля в целом, следует выделить два основных пути - прямой и косвенный. Такое выделение довольно ус. ювнп, поскольку в реальной действ|Ггсчьности они зачастую переплетаются. Прямое воздействие иудейского права прояатяется в том, что оно создаст, наряд)’ со светскими (сионистскими) взглядами и доктринами, идеологическую основу современной правовой системы Израиля, религиозно-этический фундамент правотворческой, а, отчасти, правоприменительной и правоохранительной деятельности государственных органов. Пол сильным влиянием иудейских религиозных традиций и догм находится, в частности, законодательная деятельность парламента (Кнессета) Израиля. Исследователи отмечают, что религиозное влияние сказывается нс только на традиционном семейном праве, но и на других отраслях права: уголовном, гражданском, административном, трудовом и др.1138 Более того, влияние иудейского религиозного права в значительной мерс сказалось также на становлении и развитии основ- нога, фундаментального законодатс тьства Израиля, в частности, на подготовке и принятии Декларации независимости1. Хота в научной литературе последовательно акцентируется внимание на том, что Декларация стала историческим компромиссом «между всеми социальными группами, существовавшими в момент разработки и принятия данного документа в израильском обществе», начиная от «широкого спектра иудейского религиозного сообща ства» и кончая «либералами, лейбористскими сионистами и коммунистами»2, фактически же, как показала жизнь и последующая судебная практика Израиля по рассмотрению исков, связанных с оспариванием содержания отдельных принципов, зафиксированных в Декларации* в данном документе изначально преобладали традтцюнные иудейские ценности и идеи. Речь идет, в частности, о содержании одного из принципов, зафиксированных в Декларации, который гласит, что государство под названием Израиль является «еврейским государством» (Jewish State). Данный принцип, по мнению некоторых исследователей, «уравновешивается» и «нейтрализуется» другим, демократическим принципом, провозглашающим израильское государство как «демократическое государство»1. Однако поскольку изначально ни в законодательных актах, ни в решениях Верховного суда Израиля никаких разъяснений и «самоопределений» «еврейского государства» не давалось, то оно, порождая длительные споры среди различных слоев населения Израиля, в одних случаях понималось как государство «еврейского большинства», которое составляет примерно две трети всего населения Израиля и которое только и является «элементом, делающим Израиль государством евреев»’. В других синаях оно трактовалось в «мессианском духе», то есть в традиционном иудейском духе - в виде «средства вхождения в золотой век (millennium)»* ' Gansscn R. Forty Years of Israeli Lav,: Constitutional Law • Israel Law Rcliew 1990 Vol 24 P 431-450 * Shmnl Sh. Op. cil. P 414 Gaidar V Chairman of Central Elections Committee for the Six Knesset, 19 (3). P.D 365(1965): Neman К Chairman of Central Elections Committee for the 11 Knesset. 39 (2). P D 225,275-276,304-324 (1985) 1 KnamerD. Constitutional Law ,, Shapira A., Diutu-Arar K. (eds.) Op. cit P 47-48. 5 Ibid. P 40. «Ibid. P.47-48. В третьих же случаях, в последующей трактовке Верховным судом Израиля н высшим законодательным органом страны в ряде принятых им в 1992 г. законов (таких, как «О свободе и достоинстве человека*», «О свободе занятий» и «Политических партиях») принцип «еврейского государства» понимался в смысле «еврейского демократического государства»1. При этом при рассмотрении очередной апелляции в Верховном суде Израиля на решение нижестоящего суда, касающегося содержания прииципа «eepeiicKoro государства», выражалась уверенность в том, что «существование государства Израиль в виде государства еврейского народа не отрицает его демократического характера, точно так же, например, как существование французской Франции не отрицает ее демократического характера»1139 1140. Аналогичная мысль нрошдн.'1ась и в научной литературе. Утверждалось, в частности, что «синтез двух принципов», провозглашенных в Дек чарации, должен способствовать тому, что «концепция еврейского государства» будет согласовываться с концепцией и принципом демократического государства1141. Однако, как бы то гш было, независимо от первоначального понимания Декларации, точнее — содержащихся в ней принципов или же последующего ее расширительного (в демократическом духе) толкования вполне очевидным является то, что в основе этого важнейшего для Израиля политико-правового акта были заложены фундаментальные иудейские ценности и интересы. Исходя из сказанного законодательную деятельность парламента Израиля, осуществляемую под непосредственным влиянием иудейских религиозных взглядов и доктрин, вполне логично и допустимо, как представляется, рассматривать в качестве одной из важнейших форм ирямого воздлгеишя иудейского нрава на светское и на всю систему израильского права. В качестве другой нс мснсс важной формы можно рассматривать аналогичную иудейско-правотворческую и правоприменительную деятельность Верховного суда Израиля и всех иных его граж.ганских (в смысле — нерелигиозных) судов. Судебная система Израиля, так же как и деятельность высшего законодательного органа страны — Кнессета, находится под влиянием иудейских религиозных традиций и догм. Еврейский судья, отмечается в специальной литературе, «эмоционально связан узами и силой иудейского права» и придаст ему особую, чисто «религиозную или же национальную значимость*-1. Для него последняя является своего рода критерием, «мерой идентификации с иудейским правом», основой для выявления «интереса на длительную перспективу»1142 1143 1144. Следует заметить, что не все исследователи иудейского пра ва в полной мерс разделяют данное, по их мнению, слишком категоричное суждение. Его относят к разряду «довольно спорных и удивительных»*. Однако оно существует и имеет под собой, так же как и весь процесс воздействия иудейского религиозного права на светское право и на общую систему израильского права в целом, весьма прочную моральную, религиозную и социально-политическую основу. Это доказано самой жизнью и многократно подтверждено проводившимися по этому поводу и предмету исследованиями. На вопрос - подвергается ли современное израильское право воздействию со стороны иудейского права и должно ли оно «вбирать в себя — в свою систему принципов, концепций и норм богатые традиции иудейского права» среди израильских юристов, политических деятелей, разделяющих разные взгляды и доктрины идеологов практически нет радикально отличающихся друг от друга ответов*. Все они положительны. Разница при этом заключается лишь в разной аргументации своих позиций представителями различных политических и социальных сил и различных взглядах на данный процесс. Так, например, «светские сторонники традиционного иудейского права» связывают прямое воздействие иудейского религиозного нрава на современное израильское право с «национальным ренессансом». Право при этом рассматривается как «важнейшая составная част ь национальной культуры, как проявление особого человеческого гения, гениальное творение и артикуляция народного духа (Volksgeist)»1. Разделяя идеи исторической школы права, сторонники данного подхода исходят из того, что наступление еврейского национального ренессанса с необходимостью предполагает, с одной стороны, возрождение древнееврейского языка (hebjevv), а с другой неразрывно связанного с ним «традиционного иудейского права»2 Прн этом в качестве идеальной модели взаимоотношения традиционного иудейского права с современным израильским правом рассматривается такая модель, при которой последним воспринимаются от первого лишь те «принципы и правила», которые соответствуют требованиям современного общества. В основу данного подхода заложена общая идея о том, что «еврейская культура не является обязательно религиозной по сво ему характеру культурой. Религия составляет лишь часть этой культуры. Причем, хотя исторически она является очень важной, но, отнюдь, не решающей се частью, или элементом»"1. Иного взгляда на проблему характера, путей и форм воздействия иудейского религиозного права на современное израильское право придерживаются сторонники ортодоксальных религиозных кругов и соответствующих политических партий4. Их исходный постулат состоит в том, что «идеальное еврейское государство», а вместе с ним, соответственно, и право «должны непременно иметь свою традиционную иудейско-религиозную основу». В силу того, рассуждают религиозные ортодоксы, что «религиозным правом охватываются пра1стически все отрасли и институты частного права», то «восприятие традиционного иудейского права должно быть лошческим следствием постулированной еврейско-религиозной природы современного израильского государства»5. Причем это восприятие до,окно быть, с точки зрения релши- озных идеологов, не частичным, как полагают «светские круги» Израиля, а полным. «Частичное и выборочное восприятие иудейского религиозного права» современным израильским правом сле- ' Enpfmdl Law and Religion m Israel. P 204 2 Ibid. 4 Ibid. P.203-204. 1 Isaac A Party and Politics in Israel: Free Visions of the Jewish State Jerusalem, дуст рассматривать, по их мнению, лишь как «промежуточную стадию» на пути полного возрождения традиционного иудейского права в Израиле1. 8. Наряду с прямым воздействием иудейского религиозного права на общую систему современного израильского права свое влияние на него оно оказывает также и косвенным путем. Речь при этом идет нс об идеологической основе современного израильского права, создаваемой с помощью идей, традиций и канонов иудейского религиозного права, равно как и нс о других сторонах и формах непосредственного интеллектуального и иного воздействия первого на второе. Имеется в виду влияние подсистемы иудейского религиозного права на светское право и на всю систему современного израильского права самим фактом своего существования и функционирования. Факт существования и функционирования иудейского права в общей системе израильского права, равно как и факт существования и деятельности религиозных (раввинских) судов нс только официально признается в современном Израиле1145 1146 1147, но н законодательно закрепляется. Так, согласно Закону о юрисдикции раввинских судов [Rabbinical Courts Jurisdiction (Marriage and Divorce) Law], принятому парламентом Израиля в 1953 i.p к исключительному ведению этих судебных органов отнесены вопросы, касающиеся браков и разводов евреев1148. Исходя из того, что раввинские суды могут применять только нормы религиозного права, следует заключить, что данная сфера общественных отношений опосредуется только нормами иудейского религиозного права. Следует заметить, что исключительная юрисдикция иудейских религиозных судов на решение вопросов, касаюгщтхся браков н разводов, а вместе с ней и сфера «монопольного» регулирования данных общественных отношений с помощью норм религиозного права существовала и раньше4. Более того, она каса.-1ась не только иудейского суда но и других религиозных судов и соот- встствуюших религиозных норм. Каждое религиозное сообщество имею, как и в настоящее время, свои соответствующие суды и свое религиозное, чаще всего именуемое «персональным», то есть принадлежащим каждому отдельному лицу, а не органу или сообществу, право. Религиозные суды, равно как и соответствующие религиозные правовые массивы, были относительно обособлены от гражданских судов и светских правовых норм и имели определенную автономию1149. После провозглашения независимости Израиля активность иудейских религиозных судов значительно возросла2, а традиционная сфера непосредственного регулятивного воздействия иудейского религиозного права несколько расширилась. Согласно действующему законодательству, точнее — статутному праву, принимаемому Кнессетом, сфера непосредственного регулятивного воздействия иудейского права стала распространяться, кроме бракосочетания и разводов, также на некоторые отношения, связанные с взысканием алиментов, с материальным содержанием детей и супругов, усыновлением и удочерением, и др.4 Такое расширение сферы непосредственного регулятивного воздействия иудейского религиозного права, а вместе с тем - и сферы деятельности раввинских судов означало, что последние, наряду со своей традиционной исключительной юрисдикцией, приобрели также по некоторым вопросам, включая вопросы опеки и попечительства над детьми, наследования, имущественных отношений между супругами и др., часть общей с гражданскими судами юрисдикции1. Отмечая весьма сложный, а зачастую—внутренне противоречивый характер нодебного «совместного» ретулятивного воздействия религиозного и светского права фактически на одни и те же общественные отношения, израильские исследователи коне i а тируют, что в случае возникновения споров в данной сфере отношений правовое разрешение их зачастую идет параллельно в религиозных и гражданских судах «как дополнение друг к другу», а иногда имеет место полное их дублирование друг другом1. Само собой разумеется, как не без сарказма замечают некоторые авторы, что в случае возникновения при этом каких-либо проблем, влекущих за собой негативные последствия, каждая из сторон - религиозные и [ражданскис суды весьма настойчиво и последовательно возлагают вину за неудачное разрешение вопросов друг на друга. «Гражданские суды направляют свои осуждающие персты на религиозные, раваинские суды, а последние, в свою очередь, обвиняют в неудачах первых»1150 1151. Существование иудейского религиозного права наряду со светским правом, совместное разрешение ими общезначимых проблем и возникающих между ними коллизии, несомненно, накладывает значительный отпечаток на каждую из этих подсистем общей системы израильского права на их характер, содержание, пути и формы их взаимосвязи и взаимодействия. 9. При этом, рассматривая различные пути и формы воздействия иудейского религиозного права на израильское светское право, не следует упускать из виду также пути и формы обратного воздействия светского права и соответствующих ему институтов на религиозное право и его институты. Такое воздействие всегда существовало и существуете момента появления светского права и осуществляется практически в тех же формах и через те же каналы, которые используются в процессе активного влияния религиозного права на светское1152. Наиболее важными институтами, с помощью которых светское право воздействует на религиозное, являются высший законодательный орган Израиля Кнессет и Верховный суд Изралия. а также от части другие израильские гражданские суды. Несмотря на то. что в Израиле нет светского законодательства, опосредующего отношения, касающиеся браков и разводов, все вопросы бракосочетания и разводов евреев решаются исключительно на основе иудейского религиозного права и только раввинскими судами1153, .законодатель, равно как и Верховный суд страны, будучи органами государства-суверена, не остаются в стороне от процессов развит ия и применения иудейского права. Это происходит вопреки сложившемуся традиционно-религиозному мнению о том, что «светский законодатель» не может ни отменить, ни изменить те или ниые релшиояиые акты ИЛИ отдельные нормы, поскольку не он их устанавливал и «не он является источником религиозного законодательства»1. Единственно, что он может сделать «в силу суверенности самого государства», так это «рекомендовать судам, в том числе и религиозным, воздерживаться от применения той юти иной нормы»2. Окатывая перманентное воздействие на религиозное право, «светский законодатель» Израшя придерживается, вопреки традиционно-религиозному представлению, совсем иного мнения. А именно развиваемому рядом израильских юристов положению о том, что нет никаких оснований для того, чтобы «светский законодатель» не мог, в случае необходимости, отменять или изменять релш иозные нормы, ибо «в отсутспзие конституции и стране светский законодатель является всемогущим (all-powerful) органом»3. Б плане реализации данного положения израильским законодателем был принят целый ряд нормативно-правовых актов, вносящих «коррективы» и дополнения в иудейское «процессуальное право». Среди них следует назвать, например, акты, касающиеся процедуры деятельности религиозных судив, порядка их формирования и функционирования, правил добывания и использования доказательств в суде, общей и исключительной юрисдикции религиозных судов, и др.1 Наряду с этим Кнессетом Израиля были приняты акты, вносящие существенные изменения и дополнения в иудейское «материальное право». В качестве примера можно сослаться на законодательство, «расширяющее границы гражданского права за счет иудейского религиозного права», в том числе на такие, как Закон о равноправии женщин (Women’s Equal Rights Law, 1951), устанавливающий, вопреки существующим религиозным канонам и отдельным нормам, традиционно ставящим женщину в неравное положение с мужчиной, принцип равноправия ее в семейно-брачных отношениях; Закон о правое побности и опекунстве (Capacity and guardianship Law, 1962), ставящий на первый план при разво- ' Balabmt V. Balaban (1960). 14 P D 285. 2 Ibid 14 P D 285 3 Ibid. 14 P D 291 1 Rosen-ZviA. Family and Inheritance Law P.81. дах пли решении вопросов усыновления и удочерения интересы детей; Закон об имущественных отношениях супругов (Spouses Property Relations Law, 1973), закрепляющий принцип «равноправия и сотрудничества» супругов при разрешении возникающих между ними имущественных споров; и др.1 Воздействие израильского светского права на иудейское религиозное право через судебную сне i ему и, в первую очередь, через Верховный суд страны и Высокий суд справедливости проявляется в следующем. Во-первых, в том, что Раввинат страны, а вместе с ним и раввинские суды «подпадают под юрисдикцию Высокого суда справедливости»1154 1155 1156. Попытки религиозных кругов доказать обратное вызнали соответствующее решение Верховного суда Израиля о том, что «облад ание высшей властью в делах, касающихся иудейского права и практики его применения». Раввинат страны, тем не менее, «остается субьекюм юрисдикции Высокого суда справедливости»1157. К компетенции последнего относится, в частности, пересмотр («корректировка») решений Главного раввината страны, в которых содержатся противоречащие действующему законодательству «нормla административного права»'. В рамках своей компетенции Высокий суд Справедливости рассматривает также аппеляцин на решения того или иного религиозного суда, который, по мнению истца, при рассмотрении дела «вышел за рамки своей юрисдикции». В частности, полным основанием для признания любого решения раввинского суда Высоким судом справедливости неле1к.твителы1ым может служить даже сомнение в том, что хотя бы один из участников судебного процесса является евреем1158. Корректируя решения религиозных судов и приводя их в соответствие с действующим законодательством, высшие судебные инстанции страны тем самым корректируют соответствующим образом и религиозное законодательство. Во-вторых, в том, что высшие судебные инстанции Израичя, выступая в качестве средства воздействия светского права на рс- лигиознос, корректируют его нс только в процессе применения, но и в ходе его толкования1. Причем последнее касается не только его отдельных норм или инстнгунш, но и используемых в религиозном праве и светском законодательстве терминов. В качестве примера можно сослаться на корректировку религиозного права Верховным судом Израиля при толковании им юридически важного для законодательства этой страны — его теории и практики термина «еврей®-. Традиционно, согласно «ортодоксальному раввинскому подходу»- к этому понятию, в качестве евреев признавались только лица, рожденные материо-сирейкой и лица, принявшие иудаизм как религиозную веру и не признаки щие какой-либо иной веры1159 1160 1161 1162. Согласно решению Верховного суда Израиля данное понятие было значительно расширено. Понятием «еврей», которым пользуются в насюящее время как в светском, так и в резня иоз- ном праве Израиля, охватываются также «дети и внуки евреев, супруга (супруг) еврея, супруги дстсй-сврссв и супруги внуков- евреев»’1. И, в-третьих, в том, что согласно действующему законодательству Израиля и решениям Верховного суда этой страны религиозным судам вменяется в обязанность «соблюдать основные законодательные акты и текущее законодательство», действовать в «рамках конституционного права и с соблюдением принципов фундаментальных человеческих прав»5 Анализируя социально-политический и правовой статус религиозных судов в Израиле, исследователи не без оснований отмечают, что, с одной стороны, они являются «независимыми и не подчиняются требованиям гражданского права», а с другой, — они выступают в качестве его субъектов и в определенной мерс подчиняются требованиям гражданского права'’. Однако, как бы там ни было, наряду с мнением о расширении сферы приложения религиозного права в настоящее время суще- ствуст иная точка зрения, согласно которой эта сфера сужается, по крайней мере в той ее часта, которая касается правового регулирования деятельности религиозных судов. При любом подходе и мнении по данному вопросу это означает признание того, что в общей системе израильского права идет непрерывный процесс прямого и обратного воздействия иудейского религиозного права, с одной стороны, и израильского светского права, с другой. Этот процесс осуществляется не только в названных формах, но и иными многочисленными путями.
Еще по теме § 5. Основные формы взаимосвязи и взаимодействия иудейского религиозного права е современным израильским правом в процессе разрешения общих проблем: