§ 3. Источники романо-германского права: понятие, виды, классификация
1. В романо-германской правовой семье пет единого определения источников нрава и единого о них представления. Разнообразие исторических, национальных и этнических различий, существующих в странах романо-германского права, особенности их политических и правовых культур и многие другие объективные и субъективные факторы не позволили выработать у компаративистов единого мнения о том, что такое источник романо-германского права, каковым должно быть его определение и в каких социально-политических, экономических и иных параметрах должно складываться о нем (если это вообще возможно в столь разнообразной государства iно- правовой среде) единое представление. В научной литературе в связи с этим совершенно справедливо указывалось на то, что представление об источниках права в пределах романо-германской правовой семьи, равно как и представление об их соотношении друг с другом и с источниками других правовых семей, обусловлено целым рядом обстоя гельств и варьируется «от страны к стране и даже в рамках отдельных стран — меняется время от времени, а нередко - от одной отрасли к другой, от одного предмета правового регулирования к другому»151 152. Изложить принятую в романо- германской правовой семье теорию источников права, писф Р. Давид, — «нелегкое дело». Ведь правовые системы, составляющие эту семью, многочисленны, и каждая из них имеет свои специфические черты. Более того, даже в каждой системе национального права этот вопрос весьма сложен и зачастую спорен. Способ), t помощью которого дается ответ на этот вопрос, «может зависеть от отрасли права, в отношении которой ои поставлен. Этот ответ в известной степени зависит и от психологии и от личного темперамента каждого автора. Он менялся в разные эпохи и в зависимости от философских тенденций, господствующих в данный момент»1. Однако отсутствие единого представления об источниках романо-германского права, а вместе с ним и единого их определения вовсе не означает, что среди исследователей, занимающихся проблемами этой правовой семьи, до сих нор не выработано общего о них и их специфике представления153 154. Последнее складывается из общих признаков и черт, свойственных источникам права всех входящих в романо-германскую правовую семью национальных правовых систем, и зачастую сопоставляется с источниками других правовых семей. В системе континентального права в случае возникновения противоречий среди источников нрава или в самом праве настоящий приверженец романо-германского («циви юного») права будет искать «справедливое решение» вопроса в нормах права, содержащихся в законодательных актах. В то же время, скажем, «наши американские коллеги» — сторонники общего права будут пытаться «по справедливости» решать аналогичный вопрос путем анализа судебных решений, «в манере судейского права»155. Первые придают исключительное значение «важности точного знания норм нрава и правовых принципов, характеру взаимосвязи и их взаимодействия, а также технике их применения». Способность к поиску решений в судейских спорах, в дискуссиях по поводу общих тенденции разви тия нрава, выяв юния сложившихся или складывающихся в процессе судебной деятельности правовых норм и проявляющихся при этом интересов играет в системе романо-германского нрава гораздо меньшую роль, по крайней мере на уровне рассмотрения конкретных уголовных и гражданских дел, нежели это имеет место в системе общего права1. Соответственно, вторые, а именно — юристы, работающие в сфере применения общего права, придают исключительно важное значение знанию судебной практики и процедуры, умению находить в процессе осуществления судебной деятельности наиболее подходящие для каждого конкретного случая правила — прецеденты и «наиболее правильные» решения156 157. С их точки зрения, «европейские правовые конфликты» по своей природе и механизму их разрешения «чрезвычайно просты и прямолинейны», «довольно жестки и догматичны», поскольку возникают и разрешаются в строгом соответствии с заранее установленными с помощью законодательных актов и весьма стабильными нормами права. Тогда как правовые конфликты и способы их разрешения в системе общего, в особенности — американского права, с точки зрения сторонников романо-германской правовой семьи, «безнадежно запуганы и неопределенны», подвержены постоянному влиянию «со стороны весьма многочисленных факторов и самых случайных, порою нс согласующихся с принципами права, ad hoc решений»158. Говоря об общем определении понятия источника романо- германского права, необходимо обратить внимание на следующие, довольно типичные для данной правовой семьи обстоятельства. Во-первых, на то, что «источник права» представляется традиционно нс в одном каком-либо оддельно взятом аспекте, а в совокупности нескольких, взаимосвязанных между собой и дополняющих друг друга сторон. Многогранное и разностороннее понятие «источника нрава» должно рассматриваться не иначе, как в совокупное Ги всех «составляющих его элементов» и с учетом всех объективных и субъск- тивных факторов, оказывающих на него и на всю правовую семью в целом определенное влияние1. Речь при этом идет об исторических, социологических, «философских» и иных тесно связанных с ними факторах. Соотвстствен- но, имеются в виду и широко используются представления об источниках романо-германского права в историческом, социологическом, философском и иных смыслах1. Во-ьторых, на го, чга несмотря па многообразие взглядов и подходов к определению понятия «источник права», в романо- германской правовой семье традиционно доминировал формально-юридический подход. В теоретическом и практическом плане ото означают, что источник права всегда рассматривался не иначе, как «исходное начало» для всех тех социальных норм, которые имеют обязательный характер «нс только для прос гых граждан, но и для судей»159 160. В -третьих, на го, что формально-юридическое признание «источника права» как доминирующего начала и представления о нем в системе романо-германского права никогда не абсолютизировалось и нс отрывалось от представлений об источниках права. В противном случае это могло бы привести к одностороннему и весьма искаженному представлению о нем как применительно к романо-германской правовой семье в целом, так и в отношении составляющих ее правовых систем. Если бы при рассмотрении, например, источников германского права авторы ограничились лишь формально-юридическим подходом, согласно которому признается только два вида источников права — законы (Gcsctz) и обычное право (Gcwohnitsrccht), то «получилась бьг весьма искаженная картина того, что происходит в немецкой правовой системе сегодня»161. Из поля зрения были бы упущены такие пеформа шные источники права - факторы, оказывающие в течение многих столетий огромное влияние на германское право, как се правовая история, философия права, «общая конституционная и правовая теория», социология права и сравнительное правоведение. Кроме того, из системы источников права при одностороннем, формально-юридическом подходе неизбежно «вышит» бы решения Конституционного суда и других высших судебных инстанций, которые отнюдь «не являются только актами применения существующего права», а также акты применения нрава Европейского Союза (European Community Law). Наконец, односторонний, формально-юридический подход к источникам немецкой) нрава, а вместе с ним — и всего романогерманского нрава неизбежно самым негативным образом сказался бы на деятельности судебных органов, на правовой обоснованности и убедительности их решений, ибо кроме двух формально признанных видов источников нрава они были бы лишены возможности в случае необходимости обращаться и к другим не менее важным видам1. В-четвертых, в процессе выработки общего представления об источниках романо-германского нрава и их определении следует обратить внимание на то, что среди источников права, понимаемых в формально-юридическом смысле, ведущая роль неизменно отводится закону. Одним из традиционных различий романо-германского и анг- юсаксонского нрава всегда было и остается то, что первое по своей природе и характеру является статутным правом во главе с законом, а второе — судейским, прецедентным нравом. В силу это1 о европейские юристы, имеющие дело е континентальным правом, «всегда предпочитали и приветствовали приоритет статутного права». В то же время английские или же американские юристы, «всячески избегая статутного права», всегда чувствовали себя «более комфортно, когда имели дело с судейским (case law), прецедентным правом»162 163. Во избежание терминологической и «содержательной» путаницы следует заметить, что когда в научных и иных источниках говорится о «приоритете», «доминировании» и т. п. статутного права, то, как правило, имеется в виду право, состоящее из системы норм, содержащихся в актах высших законодательных органов тех или иных стран — законах. В такого рода случаях «статут» рассматривается в узком смысле слова как синоним термина «закон». Однако нередко в юридической литературе «статут» представляется и как формально-юридический, общеобязательный по своему характеру акт, принятый нс только высшими, но и любыми иными правотворческими органами164, включая как законодательные, так и исполнительно-распорядительные органы государства. «Статут» в данном случае употребляется как синоним понятия и термина «нормативно-правовой акт». Соответственно, статутное право рассматривается при этом в виде системы норм, содержащихся не только в законах, но и в других нормативно-правовых актах. Кроме того, отмечая ведущую роль закона (статута) в системе романо-германского права, необходимо обратить внимание на то, что в правовой теории и юридической практике стран романогерманского права «закон» в собственном смысле слова традиционно нс смешивался с «нравом». Устойчивые позиции сторонников теории естественного права в Европе повлияли на то, что «позитивный» закон последовательно воспринимался западноевропейскими юристами как весьма важная, но тем нс менее лишь составная часть того, что именовалась «нравом»1. Закон, В ШИРОКОМ СМЫСЛС СЛива, ПОДМСЧТЫ Р. ДавПд, — это, но-видимому, в наши дни «первостепенный, почти единственный источник права в странах романо-германской правовой семьи». Все эти страны — страны писаного нрава. Юристы здесь прежде всего обращаются «к законодательным и регламентирующим актам, принятым парламентом или правительственными и административными органами». Что же касается других источников права, то они в свете данного постулата занимают «подчиненное место по сравнению с предпочитаемым классическим источником права - законом»165 166. Эго — доктрина, сложившийся теоретический подход, который «как бы много о нем не говорили, фактически очень далек от реа 1ЫЮСТИ». Такая доктрина «вполне могла бы быть идеалом какой-либо школы, господствовавшей во Франции в XIX веке». Од нако она никогда не была полностью принята практикой и «даже в настоящее время в теории все более и более открыто признают, что абсолютный суверенитет закона в странах романо-германской правовой семьи является фикцией и что наряду с законом существуют и другие, весьма значительные источники права». Смешивать «право и закон и видеть в законе исключительный источник нрава значит противоречить всей романо-германской традиции»167. В-пятых, при выработке понятия и формировании общего представления об источниках романо-германского нрава весьма важно иметь в виду, что доктрина ведущей роли законов, а вместе с ними — и всех иных законодате льных актов в данной правовой семье органически связана с целым рядом других доктрин, таких, в частности, как теория «жесткого» суверенитета государства, теория «господства права» (rule of law) и др.1 Такая связь, прослеживаемая на протяжении весьма длительного исторического периода, вполне логична и .легко объяснима. В основе ее лежит общепризнанный среди сторонников юридического позитивизма постулат, согласно которому только государство может гворигь право, а следовательно, только государство, обладающее сильной в шетыо и «жестким» суверен Летом, может обеспечить его полную реализацию, своего рода «господство права». Такого взгляда придерживался, например, один из видных представителей «континентального позитивизма» второй половины XIX в. немецкий юрист К. Бергбом, считавший, что «шх'коль- ку естественное и иное вненознтивнос право представляет собой не более, чем предположение», нечто субъективно фиктивное, оно, если сто всерьез принимать за явление правового порядка, влечет за собой «разрушение правопорядка и анархию». Единственно реальным нравом является то, что выражено в законе. 11орма права — это альфа и омега права, его начало и его конец. «За пределами закона нет никакого другого нрава»168 169. Аналогичного мнения придерживались и многие другие авторы. не без оснований утверждающие, что юридический («государственный») позитивизм в том виде, как он «выражается в догме и абсолютном внутреннем и внешнем проявлениях государственного суверенитета, неизбежно ведет к установлению монополии государства в области правотворчества»170. К таким же последствиям, только теперь уже в процессе правоприменения, неизбежно ведет также строгое следование доктрине или принципу «господства права» в странах континентального права. 11о сравнению с общим правом, где на первом плане в процессе формирования и реализации принципа «господства нрава» стоят судьи и «сообщество юристов», в романо-германской правовой семье все обстоит совсем иначе. А именно — данный принцип создается не судьями и другими юристами, а «законодателем - парламентом и электоратом путем проведения референдумов». Отчасти на процесс его формирования оказывают влияние представители правовой науки, разрабатывающие и развивающие основополагающие идеи данной доктрины. Что же касается судей, то они при этом играю! «второстепенную роль», сводящуюся к руководству данным принципом при рассмотрении конкретных дел1. Однако по мере развития западноевропейского общества, госу щретва и права ситуация в данной сфере государственно-правовой жизни постепенно, но весьма существенно менялась171 172. Констатируя данный факт, Р. Давид и К. Жоффрс-Спинози не без оснований отмечают, что позитивистская теория, «считающая, что закон является единственным источником права», казалось бы, бесспорно победила в разных странах романо-германской правовой семьи сразу же после периода кодификации. Эта доктрина и сегодня часто преподается студентам как общепринятая в этих странах общего права, считается, что она соответствует практике. 11а самом же деле «произошло значительное смягчение позиций! юристов. Доктрина естественного права в наши дни возродилась». Кроме того, сами сторонники позитивизма отказались «от понимания закона таким, каким он представлялся в XIX веке». В настоящее время все больше признается «творческая роль судей». I In кто сейчас нс считает закон в системе романо-германского права «единственным источником права и нс полагает, что чисто логическое толкование закона может привести во всех случаях к искомому правовому решению»173. Пом и мо I шва! шых особом н юс гей ис точ! ш ков рома! ю-герма! i- ского права и обстоятельств, оказывающих влияние на формирование их определения и общего о них представления, существуют и другие факторы. Однако в теории и практике «источниковедения» они играют незначительную роль. 2. Какие виды источников романо-германского нрава существуют? Как они соотносятся между собой? Ответ на второй вопрос в обя отельном порядке предполагает предварительное рассмотрение первого вопроса. Причем не столько применительно к отдельным национальным правовым системам, сколько — в целом к романо-германской правовой семье. I [ациональные правовые системы в плане формирующих их источников в силу исторических и национальных традиций, особенностей правовой культуры и иных факторов могут отличаться и в действи гельпос ти весьма значительно отличаются друг от друга. Например, в силу исторических, политических и иных причин правовая система Италии отличается, в частности, тем, что содержит в себе начиная с 30—40-х годов — периода фашистской диктатуры — так называемые «корпоративные акты» или нормы. Суть их заключается в том, что они издавались в рамках отдельных корпорации, но природе своей имели .локальный характер и регулировали .лишь внутрикорпоративные отношения. Однако во всех тех случаях, когда «корпоративные акты» в виде внутренних правил или соглашений получали поддержку, своего рода — санкцию со стороны правительства, они «приобретали статус источника нрава»1. С разгромом фашизма данные акты «утратили свое прежнее практическое значение». По тем не менее многие из них не были официально отменены, следовательно, в формально-юридическом плане сохраняют свой прежний стал ус174 175. В силу вышеназванных и иных причин в одних национальных правовых системах, принадлежащих к романо-германской правовой семье, уделяется больше внимания таким источникам права, как делегированное законодательство, чем в других. В отдельных правовых системах придается большее значение правовым доктринам (Греция. Франция, Швеция) и «общим принципам» права, которые иногда «выводя гея» как из «норм позитивного права», так и из «самого, существующего в стране правового порядка» и которые при атом наделяются статусом «первичных источников нрава»1. «Общим принципам права», в частности, уделяется повышенное внимание во Франции, где они нашли свое законодательное закрепление гак в Декларации нрав человека и гражданина, принятой Национальным Собранием Франции еще в 1789 г., так и в последующих конституционных актах. Речь при этом идет о таких принципах, как принципы «приверженности нравам человека»; «принципы национального суверенитета»: принцип выражения в законе общей воли: принцип признания «воспрещенными» лишь тех деяний, которые «вредны для общества» («все же, что не воспрещено законом, го дозволено, и никто нс может быть принужден к действию, нс предписываемому законом»); принцип свободы действий, состоящий в предоставлении «возможности делать все, что не приносит вреда другому»; принцип установления в законе «лишь гех наказаний, которые строго и бесспорно необходимы»; принцип отчет!юсги «каждого должностного .типа по вверенной ему части управления» перед обществом и др.1 Законодательное закрепление «общие правовые принципы» нашли не только во Франции, но и в некоторых других странах романо-германского нрава. В частности, Конституция Испании закрепляет и гарантирует соблюдение таких принципов, как принцип законности; принцип, согласно которому устанавливается и поддерживается «иерархия нормативных актов»; принцип «отсутствия обратной силы у норм, содержащих санкции, не способствующие осуществлению личных прав или ограничивающие их», и др.176 177 Ряд «общих правовых принципов», согласно консти гуцион- ному и гражданскому законодательству Испании (с г. 6 ГК Испании), признается в качестве одного из «возможных» источников права. Кроме того, в качестве таковых, по свидетельству исследователей, иногда признаются также «принципы морального порядка, не записанные в законе». Это, в частности, принцип fraus omnia corrumpil («обман уничтожает все юридические последствия»); принцип nemo contra facum proprium venire potest («лицо не может оспаривать последствия действия, совершенного им же самим и к своей же собственной выгоде») и др.178 Наряду с названными особенностями источников права, присущими различным национальным правовым системам романо-германской правовой семьи, существуют и другие особенности. Однако не они в этой правовой семье «делают погоду». Над особенностями источников права тех или иных стран романо-германской правовой семьи всегда преобладала общность различных видов источников нрава, характера их взаимосвязи и взаимодействия, общность принципов построения и поддержания иерархии различных источников права, общность путей их становления и развития и г. я. Общими для всех правовых систем, входящих в романо-германскую правовую семью, являются такие источники права, как: а) нормативно-правовые акты во главе с законом; б) обычаи, формирующие систему норм, именуемых обычным правом; в) судебная практика, судебные прецеденты, которые являются общепризнанными источниками нрава, но которые, тем нс менее, в некоторых странах (например, в Германии) нередко оспариваются1; г) международные договоры, которые некоторыми авторами считаются «сравнимыми» по своему значению с конституционными законами179 180; д) общие принципы права, нередко именуемые и рассматриваемые в научной литературе как «высшие принципы», в соответствии с которыми должна строиться деятельность судебных и других государственных органов; с) доктрины, с помощью которых вырабатываются многие принципы романо-германского права и в законодательном порядке создаются многочисленные нормы права, охватывающие в разных сферах поведение людей. Нормативно-правовые акты, формирующие систему статутного права в западной юридической литературе, зачастую обоб щенно называют письменными актами, формальными (формально-юридическими) актами или же просто — законами в широком смысле слова, в отличие от собственно законов, принимаемых высшим и зако!юдагелыiы.\нi oprai тми. Концепция принимаемых в законодательном поря ще норм исходит из того, что в эту систему норм включаются нормы, содержащиеся нс только в актах, принимаемых законодательными органами, но и в актах, исходящих от «исполнительпо-распо- рядительных и административных органов, а также — принимаемых путем референдума»1. Разумеется, характер, название и виды этих актов в различных странах романо-германского нрава далеко не одинаковы. Во Франции, например, кроме законов в систему нормативно-правовых актов входят регламентарные акты (rcglcmcnts), издаваемые, согласно ст. 37 Конституции Франции, по вопросам, «ие входящим в сферу законодательства», исполнительно-распорядительными органами в лице правительства, министров, а также уполномоченных на то органов администрации разных уровней. К этому же виду источников нрава относятся также ордонансы (ordianccs) — акты, принимаемые в соответствии со сг. 38 Конституции Франции правительством (Советом министров) страны с разрешения парламента «в течение ограниченного срока осуществлять путем ордонансов меры, которые обычно относятся к облает законодательства», и по заключению Государственного Совета. В течение установленного законом срока ордонансы подлежат утверждению парламентом, после чего они приобретают силу закона и, согласно Конституции страны, «могут быть изменены только законом». В случае же если законопроект об утверждении ордонанса не внесен в парламент «до истечения срока, установленного законом о делегировании полномочий», данный нормативно-правовой акт теряет юридическую силу181 182. 11о существу своему ордонансы представляют собой одну из разновидностей делегированного законодательства, состоящего из особого рода (но своему характеру, процедуре принятия, юридической силе и г. и.) нормативно-правовых актов183, действующих практически в каждой относящейся к романо-германскому праву стране. Особая значимость в системе нормативно-правовых актов Франции придается правительственным декретам, принимаемым в ряде случаев лишь после положительного заключения Конституционного Совета, а также декретам президента184. В Италии к системе нормативно-правовых актов, кроме законов, относятся, согласно ст. 76 Конституции страны, так пазывае- мыс «законодательные декреты», издаваемые правительством в порядке осуществления законодательной функции, делегированной ему от парламента «не иначе, как с указанием руководящих принципов и критериев такой делегации и только на ограниченное время и но определенному кругу вопросов»1. В случаях «особой необходимости и срочности» правительство уполномочивается также принимать в соответствии со ст 77 Конституции Италии «под свою ответственность» такие нормативные акты, как «временные распоряжения, имеющие силу закона». В тот же день они должны быть представлены в парламент для утверждения, палаты которого, «даже если они распущены, специально созываются и собираются в течение пяти дней»185 186. Кроме данных актов, принимаемых, по сути дела, в порядке делегирования законодательных функций (предшествовавшего или последовавшего за принятием того или иного правительственного акта), в системе нормативно-правовых актов Италии выделяются также декреты президента, имеющие силу закона, и регламенты187. В отношении этих актов Конституция страны особо оговаривает, что: а) «никакой акт Президента Республики недействителен, если он не контрассигнован предложившими ею министрами, которые за этот акт ответственны»; б) акты, имеющие силу закона, равно как и другие указанные в законе акты, «контрассигнуются также председателем Совета Министров»188. Определенное место в системе нормативно-правовых актов Италии занимают акты, принимаемые местными органами государственной власти и управ юния. Для федеративных государств (Бельгия, Германия, Швейцария) важное значение имеют, кроме того, акты, принимаемые уполномоченными на го государственными органами на уровне субъектов федерации189. Свои особенности в форме проявления, названии и даже содержании рассматриваемых юридических актов имеются, естественно, и в других странах романо-германского нрава. Однако эти особенности в значительной мере «поглощаются» и «сглаживаются» теми общими, нередко более важными признаками и чертами, которые объединяют эти акты под одним, общеродовым названием и соответственно содержанием «нормативно-правовых» или просто — «нормативных» юридических актов. Данные акты объединяет прежде всего то, что они: а) являются результатом деятельности законодательных и исполнительно-распорядительных государственных органов: б) имеют общеобязательный характер, содержат в себе предписания общего характера — правовые нормы; в) рассчитаны на многократное применение; г) обеспечиваются и охраняются государством; д) выступают всегда только в письменной форме; с) в случае нарушения содержащихся в них предписаний с неизбежностью предполагают применение соответствующего государственного воздействия в виде уголовно-правовых, гражданско-правовых, административно-правовых и иных санкций в отношении нарушителей. 3. Нормативно-правовые акты, наряду с другими источниками романо-германского права, классифицируются но самым различным признакам — критериям. Довольно традиционной является их классификация, например, в зависимости от способа формирования тех или иных источников права. В соответствии с этим критерием все источники романо-германского нрава подразделяются на две группы: а) на акты, исходящие от государственных законодательных и исполнительно-распорядительных органов различных уровней и формирующих статутное право; б) на источники, возникающие и развивающиеся в силу развития тех или иных отношений в обществе, а также — самого общества (как, например, обычаи, транши и, правовая культура). Ко в горой группе источников права следует отнести также правовые доктрины и работы (нередко — комментарии действующих законов) видных ученых-юристов190 Широко распространенной в странах романо-германского права является классификация источников права в зависимости от способа их оформления и формы их внешнею появления. В соответствии с данным критерием все источники права подразделяются на писаные и неписаные, форма жиме и неформальные. Последние хотя и не относятся в прямом юридическом смысле в пределах романо-германского права непосредственно к источникам права, тем нс менее оказывают на него, на процесс его развития и совершенствования определенное влияние. К таковым относятся, в частности, правовые доктрины, правовые традиции, общие принципы нрава, в особенности в тех странах, где они закреплены зако! юдатслы ю. Особая значимость в процессе классификации источников права но данному критерию придается, естественно, формально- юридическим. писаным источникам права, к каковым относятся, прежде всего, нормативно-правовые акты. Писаные ис сочники права играю 1 определяющую роль как во всей системе романо-германского права в целом, так и в отдельных, составляющих ее правовых системах. Писаные источники, к которым относятся Конституция и другие нормативные акты, «являются наиболее важными источниками права, которые широко используются во Франции при разрешении как гражданских, так и уголовных дел»1. В Швейцарии источники нрава, имеющие писаный характер, «являются наиболее важными источниками нрава». Они различаются между собой но ряду признаков и прежде всего но своей «ценности» — юридической силе. «В порядке приоритетности» на первом плане стоит «Федеральная Конституция, затем — кодексы и другие федеральные статуты и, наконец, — административные акты»191 192. Однако несмотря на существующие между писаными ак тами различия, все их объединяет то, что в судебной практике и иной правоприменительной деятельности нм отдается по сравнению с другими источниками швейцарского права приоритетная роль. Аналогично обстоит дело с приоритетностью писаных источников права и в других национальных системах права, так же как и во всей системе романо-германского права в целом-1. Наряду с названными вариантами классификации источников романо-германского права во многих странах, принадлежащих к данной правовой семье, практикуется еще одна, довольно специфическая для романо-германского права классификация. А именно — подразделение различных источников права на группы в зависимости от комплекса критериев, включающих в себя их юридическую силу, социальную значимость и степень их распространенности среди других источников нрава. В зависимости от уровня проявления данных признаков-критериев в западной юридической литературе выделяют, соответственно, первичные и вторичные источники права. Причем такая классификация источников нрава некоторыми авторами-комна- ративистами рассматривается не иначе, как «фундаментальная». В теории источников романо-германского нрава наиболее важным, фундаментальным подразделением источников права на различные группы является их классификация на «первичные источники, в которых содержатся нормы, имеющие обязательную силу для судов, и на вторичные источники, иногда называемые просто источниками или документами (authoriries)»1. Первичные источники во всех странах романо-германского права охватывают собой нормативные акты (enacted law) и обычаи с «несомненным преобладанием первых над вторыми». Иногда к первичным источникам относят также «общие принципы права»-. Что же касается вторичных источников, то они «могут иметь определенный юридический вселишь тогда, когда первичные источники полностью отсу тствуют или же когда они не полны или пс ясны». Д ш принятия судебных решений этих источников вовсе нс достаточно иметь в качестве юридической базы. Да и использование их при этом вовсе не является необходимым или обязательным. Ко вторичным источникам романо-германского права относят «ранее принятые судебные решения» (судебные прецеденты) и научные труды известных ученых юристов193 194 195. Следует заметить, что среди авторов, занимающихся классификацией источников романо-германского права, нет единого мнения в отношении некоторых из них: следует ли их относить к первичным или же необходимо классифицировать как вторичные. Аналогично обстоит дело с подразделением источников на первичные и вторичные нс только на уровне всей романо-германской правовой семьи, но и на уровне отдельных составляющих ее правовых систем. Применительно, например, к правовой системе Франции в число первичных источников в одних случаях наряду с нормативными актами и обычаями включают также и «общие принципы права». Л в других — в силу того, что они «лежат в основе всего права», общие принципы права рассматриваются как такой источник права, который находится над всеми другими источниками нрава, превосходит вес другие источники нрава1. К числу вторичных источников, помимо судебных решений (прецедентов) и научных трудов учсных-юрпстов (доктрин), иногда относят «решения зарубежных судов, которые были приняты в сходных правовых системах»196 197. Применительно к подразделению источников нрава на первичные и вторичные сеть отдельные расхождения и в других странах романо-германского права. Так, в правовой системе Данин, в отличие от правовых систем других стран, в разряд первичных источников права, кроме нормативных актов и обычаев, относят также международные конвенции198. В правовой системе Италии среди первичных источников права в особом порядке выделяются такие источники, как делегированное законодательство и региональные законодательные акты. К числу вторичных источников права в итальянской правовой системе относятся в основном «формальные административные акты», которые проявляются в форме ордонансов и других актов, принимаемых центральными и местными испоинителыю- распорядитсльнымп органами. Все вторичные источники права, будучи «по существу своему административными актами, в иерархии юридических актов находятся в подчиненном положении но отношению к законодательным и всем другим актам, имеющим силу закона». Из этого следует, что вторичные источники нрава «не меду г противоречить, а тем более изменять ни конституционные законы, ни любые иные первичные источники права»1. Помимо отмеченных есть и другие особенности подразделения источников права на первичные и вторичные в различных странах романо-германского права1. Однако наиболее устоявшейся классификацией их на первичные и вторичные является та, согласно которой к первичным источникам права относятся: а) все без исключения нормативно-правовые акты, на вершине которых находятся законы; б) обычаи, из которых складывается значительная часть романо-германской правовой семьи под названием «обычное право». Соответственно, ко вторичным источникам права относятся судебные решения (прецеденты), доктрины и все другие неформальные источники нрава.