§ 1. Философско-логические подходы к изучению юридического процесса

Много лет в российской науке не подвергался сомнению тезис, что успех любого иссле­дования во многом определяется грамотным методологическим подходом к изучению по­ставленной проблемы, комплексным использованием взаимодополняющих друг друга спосо­бов изучения действительности, имеющих общую идеологическую базу, образующих логиче­ское, филхофское единство подхода в осмыслении изучаемого объекта.

Однако следует констатировать, что мы переживаем весьма своеобразный "переходный" период в ситуации с научной методологией. Своеобразие его заключается в следующем. "До­перестроечный" период развития российской науки в силу известных причин отличался един­ством научного метода независимо от отраслевой принадлежности исследования. В качестве такового выступал выработанный К. Марксом, Ф. Энгельсом, В.И. Лениным метод "материали­стической диалектики" или "диалектического материализма"¹, совместивший, как известно, ге­гелевское открытие диалектичности сознания, мышления и материалистическую первичнхть бытия Л. Фейербаха и примененный к изучению человеческого социума и его истории.

Единодушие и единообразие в российской научной методологии кончилось с наступле­нием нового исторического периода развития российского общества, который при всей раз­ности в обозначении его политологами, историками, правоведами, по существу, знаменует собой отказ от социалистических и коммунистических социальных идеалов, а вместе с тем и от их философских и идейных научных основ. В общей философии, философии права, об­щей теории права присутствует весь спектр отношений к "бывшей" методологии и идеологии научного исследования - от "поглощения" исторического материализма общей социологией² до сведения отечественных философских школ к моде на слова, приходящие в основном с

¹ О различии понятий см.: Ойзерман Т.Н.

² См.: Керимов ДА Методология права. М., 2001. С. 60.

79

Запада³, или практического и открыто провозглашаемого отказа многих политических партий в России от идеологии вообще - идеолоти как таковой⁴.

Вся система отечественного философского знания подверглась ревизии; используя "му­зыкальную" терминологию⁵ апологета отечественной философии М.К. Мамардашвили, имея в виду его "Кантианские вариации"⁶, можно сказать, что в отечественной философии наблюдает­ся в настоящее время не одноголосье и не стройный хор, но полифония подходов, отдельных идей, направлений. Об этом свидетельствует, в частности, содержание докладов и дискуссий на философских конференциях, конгрессах, "круглых столах"⁷. Все мы попали в ситуацию "не­гативной новизны", когда "нынешнее поколение философов в лучшем случае говорит о нос­тальгии, которая охватила ряды философов почтенного возраста, а в худшем - начинает ерни­чать по поводу так называемой "советской философии..."⁸. Следует констатировать, что с из­менением экономических, социальных и политических идеалов на диаметрально противопо­ложные отвергнуты и их философские "основания".

Как может быть охарактеризована ситуация с философскими подходами к научному по­знанию в целом? Во-первых, налицо переход от "монистической методологии к философско-методологическому плюрализму"⁹, который нельзя еще признать состоявшимся или широко­масштабным, но лишь находящимся в самом начале осмысления профессиональными фи­лософами. Конец XX - начало XXI века в российском правоведении также ознаменовались "бурным поиском новых методологий"¹⁰.

Во-вторых, предпринимаются активные попытки переосмысления материалистической диалектики, которая долгие годы считалась (в ее вульгарно-догматической версии") офи­циальной, гхударственной философией.

³ См.: Кемеров В.Е. О философской моде в России // Вопросы философии. 2000. №11. С.3-11.

⁴ См., например: Барботько Л.М. Тотальная идеология против тоталитарного государства / Л.М. Барботь- ко, В.А.Войтов, Э.М. Мирский // Вопросы философии. 2000. № 11. С. 13,16.

⁵ См.: Васильев В.В. Размышления о "Кантианских вариациях" М.К. Мамардашвили //Вопросы философии. 1999. №10. С. 181.

⁶ Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М., 1997.

⁷ См., например: Второй конгресс российских философов: некоторые итоги // Вопросы философии. 2000. №5. С. 145-163.

⁸ Шевченко, В.Н. Рецензия на кн.: Философия не кончается... Из истории отечественной философии. XX век. 1920-50-ые годы. М., 1998. Т. 1. Философия не кончается... Из истории отечественной философии. XX век. 1960-80-ые годы. M., 1998. Т. 2 // Вопросы философии. 1999. № 10. С. 171-172.

⁹ Тарасов Н.Н. Методологические проблемы современного правоведения: Автореф. дис.... д-ра юрид. на­ ук. Екатеринбург, 2002. С. 3.

¹⁰ Новицкая Т.Е. Некоторые проблемы методологии исследования истории государства и права. // Вестник Московского университета. Серия 11, Право. 2003. №3. С.75.

¹¹ См.: Шевченко В.Н. Указ. соч. С. 174.

80

в России"¹². Такая оценка, очевидно, действительно нужна, вопрх лишь в необходимости разграничить здесь науку и политику.

В-третьих, в силу исторически незначительного периода "открытости" "западных" цен­ностей "немарксистское" философское видение в России нельзя считать сформированным ни в целом, ни в виде отдельных научных направлений или школ - это пока отдельные по­пытки отдельных ученых (чье мировоззрение - не стоит об этом забывать - формировалхь в период "монистической" философии) по-иному смотреть на мир, его бытие, его осознание и т.п.

В-четвертых, в силу тех же известных исторических причин отечественное дореволюци­онное наследие нельзя считать надлежаще и, самое главное, "массово" изученным. Методоло­гия научного поиска у подавляющего большинства современных российских ученых, так же как и их мировоззрение в целом, формировалась вне его изучения и осмысления. Причем процесс их формирования - не одномоментен. Считаем вполне справедливой позицию М.Н. Марченко, с сомнением и высокой долей иронии относящегося к "методологическому прозрению в уско­ренном темпе"¹⁴. На мировоззрение ученого может быть наложен отпечаток изучением одного или нескольких философских "наследий", но оно вряд ли может быть одним восхищением от прочитанного одномоментно кардинально изменено или существенно скорректировано. "Гума­нитарное знание требует опыта и возраста от ученого"¹⁵.

Описываемая ситуация в современной отечественной философии зеркально отрази­лась на состоянии научного поиска и исследований в отечественном правоведении. В.М. Сы­рых так определяет его:" Вопрос этот оказывается непростым, поскольку в современной ли­тературе амплитуда суждений по нему колеблется между такими взаимоисключающими по­ложениями, как признание диалектико-материалистического метода в качестве основы об­щей теории права и его полное отрицание в этом качестве. На вооружение предлагается взять такие философские подходы, как идеализм, позитивизм, экзистенциализм, утилита­ризм, синергетика и др."¹⁶ Причем, как справедливо отмечает тот же автор, в попытках найти

¹² Шапиро (Марин) Е.А. Новая реформистская философия России. Диалектика (Теория развития). 4.3. Краснодар, 1996. С. 10-12.

¹³ Алексеев С.С. Самое святое, что есть у Бога на земле.

¹⁴ Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права: Учебник. M., 2001. С. 28.

¹⁵ Конев В.А. О методологии гуманитарного познания // В.А. Конев. Онтология культуры. Избранные рабо­ ты. Самара, 1998. С. 164.

¹⁶ Сьрых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. Т. 1. Элементный состав. М., 2000. С. 178.

81

альтернативу "немодному" марксизму каждый из отдельно взятых методов возводится в ранг общего, способного разрешить проблемы общей теории права¹⁷.

Очень бегло обозрев защищенные в последние несколько лет диссертационные иссле­дования по правовым дисциплинам, легко выяснить, что обозначенные выше и реально про­текающие процессы смены идеологий не могли не отразиться на умонастроениях пишущих. Только в меньшей (!) части работ "сохранились старые пристрастия", и авторы прямо указы­вают на диалектический и исторический материализм как на методологию своего научного поиска; совсем лишь единицы прямо признают осознанность такого научного выбора - дан­ное признание обнаруживаем лишь у В.М. Сырых: "Не имеется каких-либо достоверных дан­ных о том, что современные философские дисциплины в чем-либо превосходят диалектико-материалистический метод, будучи примененными в конкретно-научном знании, приводят к более плодотворным результатам, чем философский метод, разработанный К. Марксом и блестяще примененный им к анализу социальных проблем"¹⁸.

Подавляющие большинство авторов оставили от своего прошлого научного метода лишь диалектику; материализм, как составляющая метода, не упоминается вообще, причем без объяснения причин подобного подхода и без замены его логической парой - идеализмом. Значительная часть авторов ограничивается простым перечислением общих философских категорий диалектической логики, другие просто называют общие и специальные научные методы, такие как сравнение, индукция-дедукция, анализ-синтез и т.д., и т.п.

Как можно оценить такую ситуацию? Видимо, как естественную - на всех уровнях науч­ного мира идет осмысление, освоение неведомых, но существующих и возможных философ­ских взглядов на мир - иных, нежели "диалектический материализм". Идет переосмысление пхледнего как идеологической и философской основы большинства работающих, мысля­щих в настоящее время ученых в России. Как справедливо отмечает Н.Н. Тарасов, "для по-

¹⁷ Сырых В.М. Логические основания общей теории права. С.11.

¹⁸ Сырых В.М. Указ. соч. С. 179.

¹⁹ Сознательно не даем ссылки на авторефераты и диссертации, в которых содержатся указания на тот или иной метод исследования, сами по себе они, в силу понятных причин, не продемонстрируют приводимую "статистику", которая представляет собой лишь частное наблюдение.

82

нимания сегодняшней ситуации в методологии правоведения важнее фиксировать не отсут­ствие альтернативных марксизму философско-методологических подходов к праву, а сте­пень исследовательской активности в данной сфере юридической науки"²⁰.

Однако не дело юристов возводить заново, конструировать философские основы жизни и ее восприятия. Для каждого исследователя правовых проблем, по нашему мнению, важно, не присоединяясь и не открещиваясь от каких-либо заслуженно или незаслуженно восхва­ляемых или забытых имен в философии, определить степень индивидуальной воспринято-сти современного нам переосмысления материализма, диалектики и иных способов фило­софствования.

Представляется, что при оценке собственной мировоззренческой основы каждый ис­следователь права, пишущий в особых отечественных исторических условиях, когда "кон­фликты регулярно разрешались полным крахом очередной государственной идеологии (в семнадцатом году были с одинаковым усердием растоптаны "православие, самодержавие, народность", а в конце восьмидесятых та же судьба постигла очередную идеологическую конструкцию)"²¹, должен ясно представлять, что скорые попытки прежде всего идеологов провозгласить однобокость марксистских философских подходов к истории и праву не озна­чают, что они скоро и бесследно должны быть устранены, могут быть устранены и должны быть устранены, - ведь это мировоззренческие основы целого и не первого поколения!

В данном месте повествования считаем целесообразным и уместным высказать неко­торые "оправдания" марксизму как философскому мировоззрению, в условиях идеологиче­ского господства которого формировалось наше собственное научное сознание. Не потому, что таковой является принципиальным методологическим подходом автора к исследованию проблем процесса, но потому, что на его основе такие подходы формировались. Оценивая ситуацию в методологии правоведения, прежде всего, необходимо "освободить Маркса от марксизма", переоткрыть Маркса²². "Маркса всегда изучали сквозь призму марксизма, т.е. та­ким образом, который существенно искажает его философские идеи"²³.

Вполне справедливо, хотя и довольно резко, высказался по этому поводу, имея в виду философию К. Маркса, В. А. Лекторский: "Распространенные сегодня попытки превратить мыслителя, который до недавнего времени преподносился в качестве вершины развития ми­ровой культуры, в какого-то недоумка... возможны только в нашей стране"²⁴. Беда марксизма,

²⁰ Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. Екатеринбург, 2001. С. 17.

²¹ БарботькоЛ.М. Указ. соч. С.15.

²²См.: Ротор Т. Об открытии Маркса после марксизма // Вопросы философии. 2000. № 4. С. 28.

²³ Там же.

²⁴ Философия не кончается... Из истории отечественной философии. XX век. 1960-1980-е годы. Т. 2. С.519. М., 1998.

83

как философского учения, заключается в том, что носители его не отрицали его прямого при­ложения к практике социальной жизни, желали этого, превратили философию в критику соци­ального status quo, придали ей качество непосредственного участия в социальной борьбе²⁵. Это не могло не быть использовано не теоретиками, но практиками социальной борьбы, борь­бы за власть и т.п. "Советский" марксизм - не развернутое философское учение, но его "вуль­гарно-догматическая версия, которая получилась... после его партийно-идеологической обра­ботки в 20-30-е годы в нашей стране"²⁶ (В.Н. Шевченко).

Попытки "вернуться к истинному Марксу" предпринимались даже в советский период: так "истинная" философия Маркса - его диалектика и его материализм - развивалась в рабо­тах Э.В. Ильенкова, Г.П. Щедровицкого, А.А. Зиновьева, Б.А. Грушина. Не имея возможности в силу иной тематической направленности настоящей работы приводить развернутую аргу­ментацию приведенного выше справедливого утверждения В.Н. Шевченко, ограничимся хотя бы следующим напоминанием: во-первых, именно К. Маркс воспринял диалектику не как учение о мышлении, но как науку о всеобщих законах развития, всякого движения, в том числе движения и развития социального. Нынешнее наше ощущение диалектичности, спи­ральное™ развития социального мира, включая право как его особый феномен, есть итог творческой переработки К. Мареком гегелевских диалектических триад. Предметом филосо­фии К. Маркса, Ф. Энгельса является "гипотетически полагаемый всеобщим диалектический процесс, содержание которого образуют установленные науками факты: движение, измене­ние, развитие в природе, обществе, познании"²⁷.

Во-вторых, советский "позитивизм" не имеет ничего общего с Марксом, ибо истолкован­ное А.Я. Вышинским его высказывание "Ваше право - есть лишь возведенная в закон воля вашего класса", переродившееся в известную формулу "право - есть возведенная в закон во­ля господствующего класса", не есть марксизм²⁸. Марксова формула - материальная обу­словленность содержания права и государства²⁹. Перечень этот может быть продолжен, зна­комство с философией К. Маркса по первоисточникам дает очевидное представление о ха-

²⁵ См.: Ойзерман Т.И Указ. соч. С. 4. Известна позиция К. Маркса: "Подобно тому, как философия находит в пролетариате свое материальное оружие, так и пролетариат находит в философии свое духовное оружие..." (Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. Т. 1. С.428.)

²⁶ Наиболее полное выражение эта версия нашла в 1938 году в работе И.В. Сталина "О диалектическом и историческом материализме". (Шевченко В.Н. Указ. соч. С.174.)

²⁷ ОйзерманТ.И. Указ. соч. С. 14.

²⁸ См.: Демидов А.И. О методологической ситуации в правоведении // Правоведение. 2001. №4. С.16.

²⁹ "Марксовы положения о праве, глубинные истоки которого таятся в обществе, а не в законодательстве, не в государственной воле, не в произволе государственной власти, дают основу для научного подхода к праву или, по крайней мере, представляют собой одну из мировоззренческих позиций для юриспруденции как науки, признающей относительно самостоятельный характер права и его специфические закономерности генезиса, функционирования и развития; отвергают взгляд на право как некое производное от государства явление, как на некий "довесок" власти, как одно из средств его политики". {Явич Л.С. К 180-летию Карла Маркса: О твор­ ческом наследии // Правоведение. 1998. № 4. С.101.)

84

рактере, результатах и последствиях ее огосударствления и идеологизации, приспособление ее к нуждам классов, групп в их социальной практике.

А.И. Демидов объясняет стремление сохранить марксистскую парадигму истолкования правовой реальности привьнкой, называя это определенной ретардацией в методологии. Он против всякой "консервации" данной методологии, даже если это "соседствует с видимым признанием необходимости изменений, но в рамках привьнного стиля мышления"³⁰. Полага­ем, дело не в привычности мышления. У нас не привычка, но традиция диалектического мышления, которая существует в науке со времен Сократа, хотя и в различных вариантах³¹. Мировоззрение не может быть просто отброшено. Сейчас такой этап в формировании мето­дологических подходов в отечественном правоведении (обусловленный конкретно историче­ским фоном ее нынешнего существования), когда идет процесс количественного накопления элементов новых философских воззрений и систем. Принципиально важным для нас являет­ся то, что они должны быть совместимы с приемлемой для каждого исследователя частью марксизма, как философской концепцией развития социальных систем.

А.И. Демидов справедливо отмечает, что "по-прежнему многое для исследования пра­вовых явлений может дать метод диалектики..."³². Однако - это диалектика Маркса. Призна­вая это, тот же автор называет ее действительно многообъясняющей марксистской парадиг­мой³³. Отвергая "привычный" марксизм, А.И. Демидов пишет: "Задумываемся ли мы над тем, что если бы К. Маркс в своем отношении к науке походил на современных его неумеренных адептов, то это значило бы, что свои размышления он строил бы на достижениях гуманитар­ной науки 150-летней по отношению к нему давности: культивировал бы воззрения Б. Спино­зы, Дж. Локка, Т. Гоббса, Г. Гроция, М. Монтеня, но не знал бы и не признавал бы значения работ Вольтера, Б. Франклина, П. Гольбаха, И. Канта, Г. Гегеля, Ч. Беккариа, Ф. фон Савиньи и др."³⁴. Совершенно справедливое замечание, но тем более - для российского правоведения это не должно означать возвращения к домарксистской общественной науке, которое К. Поп-пер назвал "немыслимым"³⁵. Мы должны оценить и воспринять содержание "пропущенных" отечественным правоведением этапов методологиии социального знания (классический, не­классический, постмодернистский)," когда появлялись... новые методы, способы интерпре-

³⁰ Демидов АЛ Указ. соч. С. 16.

³¹ См.: Aubenque P. Evolution et constantes de la pense'e dialectique II Les e'tudes philosophiques. Paris, 1970. №3. P. 289; Шептулин АЛ. Диалектический метод познания. M., 1983. С.56.

³² Демидов А.И. Указ. соч. С.21.

³³ Там же. С. 16.

³⁴ Демидов А.И. Указ. соч. С.21.

³⁵ Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 2. С.98.

85

тации социальной действительности и, дополняя друг друга, они открывали все новые грани в ее бесконечной сложнхти"³⁶.

Применительно к методологии правовых исследований нам должен быть интересен и "гегелемарксизм", и "антиконструктивизм", как проявление материализма в работах его со­временных исследователей³⁷. Однако, как уже отмечалось, такое "обновление" - это процесс не одномоментный и не означающий простого приложения "новых методологий" к объекту исследования. "Как показывает история науки, познание обычно остается удивительно ин­дифферентным к навязываемой ему извне методологической помощи... Поэтому и новый концептуальный каркас может возникнуть и действительно возникает не как результат прово­димой кем-то сверху методологической реформы, а как продукт внутренних процессов, со­вершающихся в самой науке"³⁸.

Попытаемся определить состояние собственного мировоззрения применительно к об­суждавшимся проблемам, а тем самым и искомую методологическую базу исследования на­шего объекта - юридического процесса. Начнем с самых общих вопросов.

Какое отношение мировоззрение имеет к методологии исследования и каков характер их связи? Соотношение этих двух понятий требует специального пояснения, поскольку мето­дологические подходы к исследованию юридического процесса являются содержательным, а не формальным его атрибутом. Поясним: в современной философской гносеологической ли­тературе сложилось такое понимание методологии, в соответствии с которым в процессе по­знания (в том числе - права) выделяют метод познания и методологический подход в позна­нии³⁹. Иногда речь идет также о принципах⁴⁰ и способах познания⁴¹.

Не обнаружив самостоятельной сущности у последнего из названных понятий на фило­софском уровне, вернемся к анализу двух первых. О методе, как правило, говорят как о сред­стве, способе познавательной деятельности, хотя и рассматриваемом не только в качестве "частного приема" такой деятельности, но разноуровнево - от общефилософского метода к общенаучному набору средств метода, а затем к специально-юридическим средствам (мето­дам)⁴². Методологический подход же определяют как "принципиальную методологическую

³⁶ Демидов А.И. Указ. соч. С.15-16.

³⁷ Ротор Т. Об открытии Маркса после марксизма. С.32-33; Anderson К. Hegel and Western Marxism. Ur- bana, 1995; Rocmore T. Irrationalism: Lukacs and the Marxist View of Reason. Philadelphia, 1992.

³⁸ Блауберг И.В. Становление и сущность системного подхода / И.В. Блауберг, Э.Г. Юдин. М., 1973. С.45.

³⁹ См.: Тарасов Н.Н. Метод и методологический подход в правоведении // Правоведение. 2001. № 1. С. 37.

⁴⁰ См., например: Черданцев А.Ф. Теория государства и права. М., 1999. С. 27.

⁴¹ См.: Козлов В.А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. П., 1989. С.87-88.

⁴² Тарасов Н.Н. Метод и методологический подход в правоведении. С.38,41-43. Н.Н. Тарасов, в частности, пишет: "Данное подразделение методологического инструментария правоведения интерпретируется... как сис­ темы исследовательских средств, объединенные в "блоки" единого метода юридической науки". (Там же. С.43) Хотя автор и открещивается от понятия "уровень", видимо, по существу это ничего не меняет.

86

ориентацию исследования, как точку зрения, с которой рассматривался объект изучения... как понятие или принцип, руководящее общей стратегией исследования"⁴³. Корректным, по нашему мнению, является следующее уточнение: методологическим подходом в научном исследовании является принципиальная филхофско-логическая ориентация исследовате­ля. Это "субъективный" показатель научной базы исследования, характеризующий философ­ские убеждения ученого, определяющие в конечном итоге и общенаучный, и специально-юридический набор средств. Это в большей мере "тонкое искусство", по выражению Л. Лаве-ля⁴⁴, нежели набор конкретных "инструментов" исследования.

Представляется, что в некотором смысле не чуждо такое понимание методологического подхода и Н.Н. Тарасову - автору одной из самых свежих работ по методологии права⁴⁵. В частности, он пишет: "...Исследование методологического подхода в правоведении касается, скорее, не исследования права, а исследования юридического мышления, исследующего право"⁴⁶. Этот ракурс, по нашему мнению, должен обязательно присутствовать в оценке ме­тодологического категориального аппарата. И он с необходимостью должен быть определен в каждом научном исследовании - таково требование современного нам периода развития отечественной философии, а соответственно, и методологии науки.

Из всего вышеизложенного явствует, что метод - понятие условное, поскольку включает в себя множество различных приемов и спхобов познания, "между тем, один из них непре­менно выступает на первый план как основной, ведущий метод"⁴⁷. Таковыми выступают фи­лософские, мировоззренческие и идеологические установки исследователя - его собствен­ный методологический подход.

Как справедливо отмечает Т.Е. Новицкая, определяя возможные философские подходы к изучению государства и права, к обозначению частных способов исследования применялся раньше в науке термин - "метода". И это "в значительной степени облегчало понимание того, о чем идет речь. Во всяком случае, никто не путал, как это порой бывает в диссертациях, миро­воззренческие позиции автора с совокупностью использованных в исследовании... методов"⁴⁸. Очевидно, что методологию исследования в целом определит и то и другое.

Таким образом, всякий, делающий попытки исследования той или иной проблемы пра­ва, должен описать константу своего собственного филхофского "Я", воскликнуть, как наш

⁴³ Блауберг И.В. Указ. соч. / И.В. Блауберг, Э.Г. Юдин. С.74.

⁴⁴ Lavelle L Le manuel de me'thodoloqie dialectique. Paris, 1962. P. 6; Шептулин А.П. Указ. соч. C.53.

⁴⁵ Тарасов Н.Н. Метод и методологический подход в правоведении // Правоведение. 2001. №1.

⁴⁶ Там же. С.47.

⁴⁷ Марченко М.Н. Указ. соч. С.22.

⁴⁸ Новицкая Т.Е. Указ. соч. С. 75.

87

известный соотечественник: "Я -Лосев"⁴⁹. Находясь на подступах к осмыслению, новому про­чтению проблем процессуального права, сделаем попытку представить ниже такой анализ собственных мировоззренческих, а соответственно, и методологических подходов, а затем и возможного "набора способов" его исследования.

Столь затянувшееся вступление важно для нас потому, что, как уже отмечалось, пред­ставленная здесь методологическая база исследования, не сводимая к перечислению прие­мов и способов позволяет сделать содержательные выводы о теории юридического процес­са, и прежде всего направлениях и перспективах ее развития в российском правоведении. Представляется, что развитие теории процессуального права из себя самой с оглядками на наличное процессуальное законодательство, да еще в рамках правовой системы одного "от­дельно взятого" государства, исчерпало себя. Нельзя всякий раз признавать процессуаль­ным правом, а соответственно "новым" предметом этой теории с соответственным же пере­движением ее границ, то, что законодатель признал таковым или приняв процессуальный кодекс, или включив значительный объем процессуальных норм в соответствующее матери­альное законодательство. А ведь именно об этом идет речь, когда границу процессуального права связывают с отраслевым делением отечественного права, как это делает, например, Е.Г. Лукьянова⁵⁰.

Определение методологических подходов важно не для констатации факта применения метода сравнения или дедукции к процессу, но для осуществления философией своей про­гностической, эвристической функции. Практически значимое и теоретически верное направ­ление развития теории юридического процесса, общеправовой процессуальной теории, тео­рии процессуального права может быть подсказано только извне. Как это явствует из пред­ставленной выше истории развития этой отрасли научного знания - внутринаучные аргумен­ты исчерпаны.

Ход развития теории процессуального права и его результаты, представленные в Главе 1 настоящей работы, - это лишь исторический, эмпирический уровень в изучении объекта. Однако это и основание для логической интерпретации материала. "Изучение истории разви­тия правовых объектов позволяет создать логическую модель их закономерного развития... Логическое исследование правовых явлений и процессов - это отнюдь не априорно "чистая" конструкция, а воспроизведение исторического в логической тенденции его движения... Она ориентирует на обнаружение и фиксацию тех еще неразвитых, зародышевых тенденций, ко­торым в силу их внутренних потенций принадлежит будущее"⁵¹.

⁴⁹Лосев А.Ф. Методологическое введение// Вопросы философии. 1999. №9. С.77.

⁵⁰ См.: Лукьянова Е.Г. Теория процессуального права. М., 2003. С. 58.

⁵¹ Керимов ДА Методологические функции философии права// Государство и право. 1995. №9. С. 17.

88

Именно с этой целью в настоящей работе присутствует специальный раздел, посвя­щенный методологии исследования. Опираясь на широко представленный выше историче­ский ход формирования представлений о процессе⁵² в российском правоведении, попытаем­ся обнаружить философско-логические основы развития процессуального знания; выявить, таким образом, тенденции, логическую направленность регулирования юридического про­цесса во всех его разновидностях.

Все вышесказанное относится в большей мере к диалектике в составе методологии изучения проблемы юридического процесса. Теперь несколько слов о материализме как не­пременной составляющей еще в недавнем прошлом общей для всех методологии - диалек­тического материализма.

В самом общем виде представленный ниже методологический подход к исследованию можно обозначить как диалектический дуализм, имея в виду одновременное решение вопро­сов об хновах движения и развития и о преобладающей субстанции. Это атрибутивная кон­цепция диалектики, отвергающая принцип монизма как в материалистическом, так и в идеа­листическом его проявлении. Такая дуалистическая мировоззренческая установка означает принципиальную невозможность признания "первичности" ни одного из членов дихотомии материи или сознания, исходя из того, что и то, и другое именно в силу всеобщности диалек­тических законов выступают как две равные противоположности, связанные постоянным от­ношением единства и борьбы. Это не отвлеченные философские рассуждения, но та обще­научная основа, которая является базисом в том числе и теории юридического процесса -науки процессуального права.

Автор при кратком - до формулы - описании своей методологической базы окажется в той, как уже упоминалось, наиболее многочисленной на сегодня группе исследователей, ко­торые все же оставляют материализм за рамками такой формулы. Однако, решившись на подобное признание, не хотелось бы оставить этот акт без объяснения, комментирования.

Признание значительной роли сознательного как в развитии социальной действительно­сти, так и в ее освоении является очевидной тенденцией отечественной философии последне­го времени. Однако мы бы не стали подобно одному из авторов опубликованной недавно в "Вопросах философии" статьи восклицать: "А если все-таки сознание?"⁵³ Не претендуя на

⁵² В первой главе работы мы попытались представить именно исторический ход развития теории. Это не хронология или не просто хронология, но хронология с элементами причинно-следственной связи. Как справед­ ливо отмечает Т.Е. Новицкая, "подмена исторического метода исследования хронологическим способом изло­ жения может привести к банальной логической ошибке "после - значит поэтому". {Новицкая Т.Е. Некоторые про­ блемы методологии исследования истории государства и права // Вестник Московского университета. 2003. №3. С.78.) Мы же по возможности постарались избежать этой ошибки.

⁵³ Волгарь Д. А если все-таки сознание ? // Вопросы философии. 2002. № 2. С. 158-168.

89

сколько-нибудь значимые выводы в философии, обозначая лишь собственные мировоззрен­ческие установки, хотелось бы заметить, что именно диалектизм подхода к исследованию не позволяет нам отдать предпочтение ни одной из двух - классических противоположнхтей -элементов пары.

Позволим себе пространно процитировать упоминавшегося уже и не безразличного нам содержанием своих работ А.Ф. Лосева. Он писал: "Метафизик... объявляет весь мир "волей" или "представлением"... Обычно видят абстрактность построений в спиритуализме и проти­вопоставляют этому "реальность" и "научность" материализма. Однако тут надо соблюдать величайшую осторожность и не впасть в обожествление и абсолютизацию материи. Нетруд­но заметить, что логически совершенно нет никакой разницы между этими двумя видами ме­тафизики, если только в материализме переменим один абсолют на другой. Есть разница по содержанию. Но в смысле логической конструкции это - один тип мышления"⁵⁴.

Весь строй и склад российской истории свидетельствуют о том, сколь значительную роль сыграл и играет фактор сознания, фактор индивидуальных свойств личности, например, применительно как к содержанию права в целом, так и к его составной части - процессуаль­ному праву. Примитивно, упрощенно налагая основной вопрос философии на проблемы ис­следуемого нами предмета, можно поставить его следующим образом: можем ли мы, не ко­леблясь, утвердительно ответить на вопрос, что уровень, степень защищенности, гарантиро­ванное™ прав личности процессуальными средствами в законодательстве и практике его применения исторически конкретного государства, общества находится в прямой или опо­средствованной, но однозначной зависимости от степени благосостояния, богатства этого общества? Видимо, это весьма непростой вопрос, ответ на который не может быть триви­ально прост.

В современном мире существуют целые правовые семьи, основы процесса в которых чрезвычайно далеко отстоят от нынешних "европейских" воззрений на идеалы процесса, где процедура, как и право в целом, значительно более религоозна. Многие из них насчитывают не менее древнюю историю, чем право европейское, другие вполне сопоставимы с Европой уровнем благосостояния, третьи весьма проблемно вписать в марксовскую пятерку форма­ций⁵⁵. Идеологи Европейского союза буквально насаждают принятые на Западе в качестве единственно верных идеалы процесса - процессуальные стандарты, специализированные суды, принцип "одного окна", принцип судебного разбирательства по любому поводу, вне-

⁵⁴ Лосев А.Ф. Методологическое введение. С.76.

⁵⁵ См., например: Розов Н.С. Структура социальной онтологии: по пути к синтезу макроисторических парадигм // Вопросы философии. 1999. № 2. С. 11-12.

90

дрение в практику рассмотрения дел, в том числе в странах с континентальной системой права, - прецедента. Однако кто возьмет на себя смелость сказать, что в условиях "советско­го права", когда гражданин мог схтавить исковое заявление по образцу, вывешенному в ко­ридоре суда, не прибегая к услугам дорогостоящего адвоката, и когда его способность вести судебную тяжбу не зависела от уровня его доходов, - его права были менее гарантированы и такая процессуальная ситуация была менее гуманистична, чем звонкий ныне, но бесполез­ный для многих принцип священности и неприкосновенности частной собственности, принцип процессуальной состязательности и т.п.?

То, что в науке сегодня всерьез ставится вопрос о научности религиозного мировос­приятия и о необходимой религиозности науки, - результат осмысления роли сознательного в истории, диалектическое переосмысление основного вопроса философии, который, видимо, вечен и не имеет и не может иметь единого ответа⁵⁶.

Нет и не может быть "безошибочного исторического выбора"⁵⁷, любой выбор диалекти­чен - это должно быть одной из методологических посылок при восприятии как "прогрессив­ного" европейского процессуального опыта, так и идущих процессов конвергенции с западной наукой и на уровне философских изысканий, и в теории процессуального права, и в практике его применения.

Методологически подходя к исследованию проблемы юридического процесса, собст­венно как и права вообще, следует, видимо, согласиться с Гарольдом Дж. Берманом: "Пра­во... не может быть всецело сведено ни к материальным условиям того общества, которое его порождает, ни к соответствующей системе идей и ценностей. Следует также рассматри­вать право и как самостоятельный фактор, как одну из причин, а не только один из результа­тов целого ряда общественных, экономических, политических, интеллектуальных, моральных и религиозных явлений. Первая задача социальной теории права сегодня, когда прошло уже почти полтора столетия после Карла Маркса и почти столетие после Макса Вебера, состоит в том, чтобы отойти от чрезмерно упрощенных концепций причинности права. Что бы там ни говорили философы о материализме и идеализме, с исторической точки зрения тот факт, что Гегель ошибался, думая, что сознание определяет бытие, вовсе не означает, что прав был Маркс, утверждая, что бытие определяет сознание. В истории, в реальной жизни ни одно из них не "определяет" другое, они обычно идут вместе. Ну а если это так, то решающую роль

⁵⁶ См., например: Философия и методология науки / Под ред. В.И. Купцова. М., 1996. С. 78-102; Кулаков Ю.И. Синтез науки и религии // Вопросы философии. 1999. №2. С. 142-153; Второй конгресс российских филосо­ фов: некоторые итоги // Вопросы философии. 2000. № 5. С.147; Палаш РА Христианские корни права. М., 2002; и др.

⁵⁷ ПанаринА.С. Смысл истории // Вопросы философии. 1999. № 9. С. 3.

91

играют по очереди то одно, то другое. В своем определении и исследовании права социаль­ная теория права должна делать упор на взаимодействие духа и материи, идей и опыта. Она должна свести воедино все три традиционные школы юриспруденции - политическую школу (позитивизм), этическую школу (теория естественного права) и историческую (историческая юриспруденция) - и создать интегрированную, единую юриспруденцию"⁵⁸.

Сознательно допуская столь пространное цитирование и всецело соглашаясь с авто­ром, полагаем, что методологически верным будет именно такой - на уровне философии -подход к современному осмыслению проблемы юридического процесса. Процессуальное право, как и право материальное, развивается в соответствии с законами диалектики: афин­скую и новгородскую демократии - как процессуальные способы принятия решений, а не как элемент формы государства, - сменили средневековые монархии и самодержавие, на смену которым в определенное время вновь пришла демократия, как спиральный виток этой "но­вой" процессуальной формы. Состязательность римского права поменялась на следствен-ность права средневекового, а затем вновь на "новую" состязательность в рамках "буржуаз­ного" судебного процесса. Не столь очевидна материальная конечная обусловленность про­цессуальных форм. Роль сознательного в формировании продукта сознания - права, видимо, значительно более предопределена. В связи с этим представляется интересным разработка таких проблем процессуального права, как, например, влияние правовых традиций⁵⁹ на соз­дание процессуальных форм, равно как и исследование прочих нематериальных факторов в их влиянии на конкретные процессуальные формы. Определяя объективную обусловлен-нхть предмета теоретических наук, Я.М. Магазинер приводит следующее высказывание: "Du glaubst zu schieben und wirst geschoben", - т.е. ты воображаешь, что тобой определяются силы движения, а они движут тобой⁶⁰. Однако, перечисляя такие "движущие" факторы, он называ­ет - "экономику и культуру общества"⁶¹.

Вернемся вновь к диалектике. Представляется невозможным, бессмысленным, антина­учным подвергать сомнению всю "диалектическую" составляющую научной методологии. Классическая триада законов диалектики - единство и борьба противоположностей, отрица­ние отрицания, переход количественных изменений в качественные - исправно служит науке со времен Гегеля, находя лишь подтверждение на уровне социальной, биологической, иной

⁵⁸ Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1994. С. 57.

⁵⁹ Понятие правовой традиции упоминается, например, у С.С. Алексеева. (См.: Алексеев С.С. Самое святое, что есть у бога на земле. Иммануил Кант и проблемы права в современную эпоху С. 330.)

⁶⁰ Магазинер Я.М. Общая теория права на основе советского законодательства // Правоведение. 1998. №1.С60.

⁶¹ Там же.

92

практики. Не лишено оснований утверждение, в известном, конечно, смысле, что "при Гегеле наука умерла" - настолько глобальным оказалось его великое открытие.

Не хотелось бы по понятным причинам называть это примером, но исследуемая нами отечественная теория юридического процесса, так же как и история ее становления, всецело подтверждает движение по классическому и, видимо, единственно возможному - на данной стадии развития науки - пути, означенному названной триадой. Ценность осмысления разви­тия теории юридического процесса с точки зрения законов и категорий диалектики вовсе не в попытке "проиллюстрировать философские понятия "примерами из юриспруденции"⁶², так как настоящее исследование не посвящено проблемам философии или философии права, это и не механическое прикладывание их к исследуемым проблемам⁶³. Анализ этапов ста­новления теории юридического процесса (процессуального права), результатом которого яв­ляется признание развития ее по диалектическому пути, дает основания для применения диалектических законов и категорий для решения конкретных проблем теории, таковы про­блемы: истины в юрисдикционном процессе, необходимости, достаточности, достоверности доказательств, "нового" понимания законности в процессе⁶⁴ и т.д., и т.п. Переложение исто­рии развития науки процессуального права на диалектико-логические основания является "действительным способом раскрытия диалектики права... - способ восхождения от абст­рактного к конкретному"⁶⁵.

Едва возникнув в отечественном правоведении в конце XIX столетия и развившись в трудах В.А. Рязановского, И.В. Михайловского, Н.Н. Розина⁶⁶ и некоторых других процессуа­листов, опиравшихся как на собственные наблюдения и суждения, так и на существующие в европейской науке подходы, теория единства процесса подверглась абсолютному отрицанию в известный исторический период нашей истории, последовавший за 1917 годом. Несмотря на то, что широко известный ныне небольшой по объему, но наукоемкий труд В.А. Рязанов­ского "Единство процесса" написан в 1920 году, он фактически не был известен российской послереволюционной науке и был обретен ею лишь после его переиздания в 1996 году.

⁶² Спиридонов Л.И. Социальное развитие и право. П., 1973. С.35 - 205.

⁶³ См.: Керимов ДА Основы философии права. М., 1992. С. 17.

⁶⁴ См., например: Павлушина А.А. Трансформация принципа законности в российском праве / А.А. Павлу- шина, А.А. Шлиньков // Правовая система России: актуальные проблемы совершенствования: Материалы меж­ дународной конференции молодых ученых-специалистов и студентов. 19-20 марта 2003 г. СГЭА. Самара, 2003. С.160-162.

⁶⁵ Сырых В.М. Указ. соч. С. 203.

⁶⁶ См., например: Михайловский И.В. Судебное право, как самостоятельная юридическая наука // Право. 1908. №32; Розин Н.Н. Процесс, как юридическая наука // Журнал Министерства юстиции. 1910. № 8; Рязанов- ский В А Единство процесса. М., 1996.

93

Последовательно и неуклонно появлявшиеся работы⁶⁷, направленные на утверждение единства процесса (либо только его юрисдикционной разновидности - в виде судебного пра­ва, либо с включением в его состав и так называемых "позитивных" процедур, например ад­министративного процесса), обсуждались, резко отрицались за их "искусственный характер"⁶⁸ или за "выхолащивание"⁶⁹ богатого по содержанию понятия "процесс" либо принимались как теоретические конструкции или интересные рассуждения, но не более того. Высказанная В.Д. Сорокиным еще в 1968 году идея о необходимхти полноценного упорядочения "позитивно­го" административного процесса не воспринята до сих пор! Практика не хотела считаться с научным предвидением, довольствовалась отраслевыми процессуальными кодексами, жест­ко держалась за действительные и мнимые различия в разновидностях юрисдикционных процессов. Как и во многом другом, возобладала ведомственность. Каков результат?

В ответ на исторически возникшую потребность в принятии новых отраслевых процессу­альных кодексов в России, проекты которых готовились и обсуждались более десятилетия, зако­нодатель принял новые - УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ. Все они приведены в соответствие с новым содержанием материального права, в них введены новые процессуальные институты. Но они лишь незначительно продвинулись в сторону осмысления единства процессуальных форм.

Между тем необходимость осознания внутреннего единства процесса (в формах защи­ты, процессуальных правах, обязанностях, статусах, процессуальных институтах) с очевид­ностью ощущается как на уровне науки, так и на уровне практики. И речь на научных конфе­ренциях уже идет о том, что "оба процессуальных кодекса (имея в виду АПК РФ и ГПК РФ. -Прим. авт.) в свете современных отношений являются актами переходного периода"⁷⁰!

Несмотря на то, что в законодательство России вошли новые процессуальные кодексы, сохранившие множество неоправданных процессуальных несоответствий (наиболее яркий пример - система обжалования судебных актов, которая существенно различается во всех трех процессах вплоть до того, что в арбитражном процессе кассация - обжалование всту­пивших в законную силу актов, в гражданском же процессе этот термин применяется к обжа­лованию актов, не вступивших в законную силу), теория юридического процесса с очевидно-

⁶⁷ См., например: Сорокин В Д. Проблемы административного процесса. М., 1968; Юридическая процес­ суальная форма. Теория и практика / Под ред. П.Е. Недбайло. М., 1976; Полянский Н.Н. Проблемы судебного права / Н.Н. Полянский [и др.]. М., 1983; Процессуальные нормы и отношения в "непроцессуальных" отраслях / Под ред. И.А. Галагана. Воронеж, 1985; Протасов В.Н. Юридическая процедура. М., 1991; Он же. Основы обще­ правовой процессуальной теории. М., 1991; и др.

⁶⁸ Проблемы судебного права. С. 28.

⁶⁹ Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1971. С. 123.

⁷⁰ Из выступления Т.В. Сахновой на научно-практической конференции, посвященной сравнительному анализу новых процессуальных кодексов АПК РФ и ГПК РФ 2002 г., организованной Российской Академией пра­ восудия при поддержке Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ в апреле 2003 г. (См.: Цыганко­ ва В. Новые кодексы - единство процесса? // ЭЖ ЮРИСТ. 2003. №14.)

94

стью вступает в качественно новую стадию - "отрицания отрицания", когда ей предстоит со­стояться в новом качестве и в смысле теоретической наполненности, и в смысле практиче­ской востребованности. Об этом свидетельствует возрождение научного интереса к пробле­ме юридического процесса, новая волна развернутых научных исследований на эту тему⁷¹.

Теория юридического процесса шла по пути накопления количественных изменений в пользу принятия и признания единства процесса как в целом, так и в частностях. Так, имев­шая место в дореволюционном юрисдикционном уголовном процессе, но отрицавшаяся в со­ветский период его истории состязательность с принятием нового российского УПК верну­лась в отечественное уголовно-процессуальное право. В уголовный процесс вернулось поня­тие "стороны", и хотя законодатель не применил термина "уголовный иск", нынешнее содер­жание уголовно-процессуального законодательства свидетельствует о том, что наступил но­вый этап в осмыслении незаслуженно забытой и практически невостребованной теории су­дебного права и теории юридического процесса в целом.

Появляются многочисленные научные труды, основанные на признании единства целых процессуальных институтов. Таковы, например, работы, посвященные доказательственному праву, оперативно-розыскному праву, работы, пхвященные состязательности процесса и т.п.⁷² Высокая степень общности требований к путям и способам собирания и оценки доказа­тельств, статусу и кругу полномочий, а также способам их установления для сторон в условиях состязательнхти в любом юрисдикционном процессе - мы бы применили такой термин -"ощущается" в науке.

"Возрожденные" в уголовном процессе дела частного и частнопубличного обвинения⁷³, процесс по которым сущностно приближен к процессу по "гражданскому" делу, дают весомый материал для рассуждений над проблемой системы форм процессуальной защиты в юрис­дикционном процессе. Общими для теории юридического процесса являются, по нашему мнению, такие новые направления в развитии правовой науки, как основы конфликтологии, теория компетенции и другие⁷⁴.

Здесь специально следует отметить, что еще в 1973 году в двухтомном труде "Проблемы теории права" его автор С.С. Алексеев такие традиционно "юрисдикционные" категории, как

⁷¹ См, например: Панова И.В. Юридический процесс. Саратов, 1998; Баландин В.Н. Принципы юридиче­ ского процесса/ В.Н. Баландин, А.А. Павлушина. Тольятти, 2001; Лукьянова Е.Г. Указ. соч.

⁷² См., например: Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. М., 2002; Шестакова С.Д. Состя­ зательность уголовного процесса. СПб., 2001; Чувилев А.А. Оперативно-розыскное право. М., 1999; Смирнов А.В. Состязательный процесс. СПб., 2001; Новищий В.П. Теория доказательственного права. Т. 1. M.; Ставро­ поль, 2004; и др.

⁷³ См.: Дорошков В.В. Частное обвинение. Правовая теория и судебная практика. М., 2000.

⁷⁴ См., например: Тихомиров Ю.А. Теория компетенции. М., 2001; Основы конфликтологии: Учебное посо­ бие / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1997.

95

объективная истина, доказательства и доказывание, квалификация, стадии и другие, предста­вил в качестве элементов правоприменения вообще⁷⁵, которое, бесспорно, включает и так на­зываемый "позитивный" процесс. Этот подход фактически никем не опровергнут, но и пока полноценно не воспринят.

В силу изложенных выше философско-логических общих посылок нельзя отрицать су­ществование, а соответственно, и необходимость изучения такого уровня, слоя, среза права -как право процессуальное, но не в понимании комплекса судебных или "полусудебных", при­ближенных к ним процедур, но как категорию парную - логическую и философскую противо­положность праву материальному.

Проблема парных категорий в юрисдикционном процессе, таких, как "объективная исти­на - дхтижимая истина"; "состязательность и следственность"; "единоличие и коллегиаль­ность", в частности, в том, что они до сих пор не " звучат" в качестве принципов процесса. Они не исследованы надлежащим образом из-за игнорирования философской стороны. Она, к сожалению, остается без внимания, прежде всего в вопросе о признании процессуального права в качестве парной материальному праву, равноуровневой категории. Пока его понятие подменяется набором традиционных процессов в рамках существующих ГПК, УПК, АПК, не­возможно продвижение и в научном осмыслении традиционных процессуальных принципов.

Эта очевидная, но до сих пор не вхпринимаемая должным образом пара образует гар­моничное единство, но и противоположность, которая действительно до последнего времени -вернемся к справедливому мнению В.Н. Протасова - фактически итерировалась общей тео­рией права. Считаем важным создание в рамках общей теории права теории процессуального права - со своими, особыми подходами к структуре и содержанию нормы, анализу правоотно­шения, юридического факта и т.п. Считаем при этом невозможным и философски неверным "снижать" планку процессуального права до уровня юрисдикционного процесса. Пхледний яв­ляется парой, противоположностью процессу неюрисдикционному, который, в свою очередь, представляет для отечественной теории права просто пробел, отчего в России до сих пор и нет закона, регламентирующего позитивные административные процедуры.

Существенным результатом приложения диалектического метода к освоению процес­суального права считаем следующий вывод: материальное и процессуальное в праве также выступают как две философские противоположности - равнозначимые, равноуровневые, взаимовлияющие друг на друга. Эта философская пара и элементы ее - одноуровневы. Про-

⁷⁵ См.: Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Свердловск, 1973. С. 225-235.

96

цессуальное право - это не то или не только то, что уже оформилось в качестве такового в отрасли или подотрасли законодательства. Процессуальность, как и материальность, можно определять как свойство права регулировать содержание или форму правовых связей и от­ношений. А потому в состав процессуального права следует включать все правовое содер­жание, направленное на урегулирование любой процедуры, организации, процесса любого правового явления.

В свое время в отношении теории судебного права отмечалось: "Существование какого-то всеобъемлющего глобального "процессуального права" вообще и деление советского пра­ва на две части - материальную и процессуальную - дается авторами как само собой разу­меющееся положение, как исходный постулат, и задача только в том, чтобы выработать его систему. Но до сих пор в теории права существовало совсем другое деление. Советское пра­во делится на ряд отраслей, из которых только две называются процессуальными... Соот­ветственно, процессуальными нормами признаются нормы этих отраслей..."⁷⁶ С точки зрения диалектики как способа мышления, наличие процессуального права как одной из двух частей, на которые делится право, действительно само собой разумеющееся обстоятельство.

С диалектических позиций очевидно - противоположности присутствуют и в правовой системе. Таково деление права на публичное и частное, материальное и процессуальное, позитивно-регулятивное и охранительное право. Это парные правовые категории, и их пар­ность определяется самой философской сущностью закона единства и борьбы противопо­ложностей. Право, едва возникнув, всегда находилось в разном, но необходимом сочетании этих двух своих проявлений в их взаимном влиянии, системе. Знаменательно, что это "само собой разумеющееся положение" сегодня воспринято даже противниками широкого понима­ния процесса⁷⁷. Так, Е.Г. Лукьянова, как уже упоминалось, предлагающая в "Теории процес­суального права" по-прежнему считать процессуальным правом лишь то, что процессуально оформлено в законодательстве и действует исключительно в "охранительном" качестве, не отрицает необходимости изучать "процессуальное" и на одном с "материальным" уровне, именуя это правовой процедурой⁷⁸. Фактически мы подошли к такой ситуации в теории про­цессуального права, когда разница в позициях лишь терминологического, а не принципиаль­ного свойства. На это и раньше в ходе изложения мы пытались обратить внимание.

⁷⁶ Шакарян М.С К вопросу о теории т.н. "юридической процессуальной формы / М.С. Шакарян, А.К.Сергун // Проблемы соотношения материального и процессуального права: Труды ВЮЗИ. М., 1980. С. 64.

⁷⁷ См.: Лукьянова Е.Г. Указ. соч. С.55.

⁷⁸ См.: Там же. С. 40.

97

Самое время для следующего важного вывода: для теории процесса ее движение и развитие - это не спонтанный путь проб и ошибок, по К. Попперу⁷⁹, но диалектическое разви­тие тезиса в антитезис, а затем в синтез*⁰.

Тезис: судебное право В.А. Рязановского, а затем и Н.Н. Полянского, не признававшее в принципе иного проявления процессуальное™ в праве, как только в судебной или околосу­дебной, юрисдикционной деятельности.

Антитезис: теория "широкого юридического процесса" не только В.М. Горшенева, П.Е. Недбайло, но и В.Н. Протасова, "вплоть до отождествления его со всей юридической дея­тельностью государства"⁸¹.

Синтез: фактический возврат к процессуальному праву, как праву, обслуживающему юрисдикционную (охранительную) деятельность государства, но с признанием существова­ния процессуальное™ (юридической процедуры) и во вне очерченных таким образом преде­лов (Е.Г. Лукьянова)⁸².

Таким образом очевидной научно определенной перспективой развития процессуаль­ного права является изучение его в полном объеме, как в его юрисдикционной, так и в пози­тивной (неюрисдикционной) части. Более того, на сегодняшний день особенности существо­вания и функционирования процессуальных (процедурных) норм должны исследоваться не только в области публичного, но и в новой практически не исследованной в процессуальном смысле области частного права⁸³.

Полагаем, что такой методологический подход и является перспективой в развитии об­щепроцессуальной теории, который может дать многие и многие содержательные выводы.

Правильно разрешить проблемы процессуального права можно лишь с этих диалекти­ческих позиций, признав "материальное - процессуальное" диалектической парой противопо­ложностей, результатом раздвоения единого - права, признав наличие представляющей

⁷⁹ См.: Popper К. Conjectures and Refutations: What is Dialectic? L, 1972. P. 313; Шептулин АЛ. Указ. соч. С.71-72.

⁸⁰ См.: Шептулин АЛ. Диалектический метод познания. С.71-73; НарскийИ.С. Проблема противоречия в диалектической логике. М., 1969. С.65-70; Он же. Диалектическое противоречие и логика познания. M., 1969; Бродский И.Н. О природе диалектического противоречия. (Некоторые итоги дискуссии) / И.Н. Бродский, М.С. Козлова // Вопросы гносеологии, логики и методологии научного исследования. Л., 1972. С. 62.

⁸¹ Лукьянова Е.Г. Теория процессуального права С. 42. Интересно отметить, что Е.Г. Лукьянова также об­ ратила внимание на накопление количественных изменений в теории процессуального права и необходимость перейти ей в новое качество. Она пишет: "В советский период развития науки происходит постепенное расши­ рение понятия процессуального права (вплоть до отождествления его со всей юридической деятельностью го­ сударства). Безмерное расширение понимания процессуального права привело к размыванию границ и утрате его специфики. Возникла необходимость обоснования иного понимания процессуального права в рамках общей теории права".

⁸² Там же. С.40.

⁸³ Нами предпринята частная попытка такого рода. См., например: Павлушина А.А. Процессуальные нор­ мы в договоре и "процессуальные соглашения" по новому АПК РФ // Договор в российском гражданском праве: значение, содержание, классификация и толкование: Материалы Всероссийского межвузовского круглого стола. 28-29 октября. 2002 г. Самара.

98

формально-логическое противоречие антиномии-проблемы. Последнее понятие "антиномия" толкуется в философии как появление в ходе рассуждения двух противоречащих, но одина­ково обоснованных суждений. Гегель утверждал, что антиномии, т.е. противоречия, сущест­вуют "во всех предметах всякого рода, во всех представлениях, понятиях, идеях"⁸⁴. С точки зрения формальной логики такое противоречие представляется неразрешимым, диалектиче­ская же логика, признавая естественным и единственно возможным подобное состояние, на­целивает исследователя не на констатацию факта противостояния тезиса и антитезиса, но и на ощущение их единства и поиск их диалектического синтеза⁸⁵. Творческим, давшим науч­ный результат посредством применения такого подхода, стало, на наш взгляд, диссертаци­онное исследование В.В. Ныркова, посвященное поощрениям и наказаниям, как парным юридическим категориям. Автор предполагает, что "правовая система есть не что иное, как совокупность множества взаимодействующих пар противоположных юридических явлений, характеризующихся иерархической организованностью"⁸⁶. Несмотря на несколько гипотети­ческий характер такого предположения, оно кажется обоснованным. Во всяком случае, сле­дует признать, что для теории процессуального права это актуально, и, как это было показа­но выше, характерно "отсутствие достаточного числа специально-правовых исследований взаимодействия пар противоположных юридических явлений"⁸⁷. Очевидно также, что собст­венные свойства и проявления понятия обнаруживаются настоящим образом лишь в сравне­нии, сопоставлении его с его собственным антагонизмом, в обнаружении внутреннего про­тиворечия. Важно отметить, что такой основанный на диалектическом противоречии подход успешно применяется в отраслевых процессуальных науках. Примером такого рода является работа А.А. Тарасова: "Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе: правовые и со­циально-психологические проблемы"⁸⁸. Согласны с В.В. Нырковым: "Оперируя одними лишь философскими категориями... юридической науке не удастся познать единства противопо­ложностей собственного предмета исследования"⁸⁹. Они требуют прикладного осмысления.

⁸⁴ Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. М., 2001. С.34.

⁸⁵ См.: Нарский И.С. Проблема противоречия в диалектической логике. С.44; Он же. Противоречия как движущая сила развития научного познания // Философские науки. 1981. №1. С.65-70; Бродский И.Н. О природе диалектического противоречия. (Некоторые итоги дискуссии) / И.Н. Бродский, М.С.Козлова // Вопросы гносеоло­ гии, логики и методолгии научного исследования. Л., 1972. С.61-63.

⁸⁶ Нырков В.В. Поощрение и наказание как парные юридические категории: Дис.... канд. юрид. наук. Са­ ратов, 2003. С.45-46.

⁸⁷Тамже.С51.

⁸⁸ Тарасов А.А. Единоличное и коллегиальное в уголовном процессе: правовые и социально- психологические проблемы. Самара, 2001. Очевидно, что и в исследованиях, не включающих прямо в название одну из парных категорий, существо ее не может выявляться иначе, чем означенным выше философско- диалектическим методом. (См., например: Смирнов А.В. Состязательный процесс. СПб., 2001; Плешанов А.Г. Диспозитивное начало в сфере гражданской юрисдикции: проблемы теории и практики. М., 2002.)

⁸⁹ Нырков В.В. Указ. соч. С.59.

99

Прилагая способ решения проблемы-антиномии к процессуальному праву, считаем воз­можным сделать следующий вывод: максимально широкое понимание процессуальное™ (процедурности) как общего свойства права (а не - законодательства), признание наличия про­цедурных (процессуальных) норм и отношений не только в юрисдикционной сфере, не только в деятельности суда, не только с участием властного органа, но и в сфере частного позитивного права в отношениях с участием юридически равных, не властных субъектов - снимает ограни­ченность предыдущих теорий и воспроизводит их в себе как условие своего существования и как свое следствие, т.е. частный случай, представляя по отношению к ним некий философский синтез⁹⁰. Именно из "частных" теорий судебного - юрисдикционного процессуального права, процессуального права, как упорядоченной деятельности наделенных властью правовых субъектов и т.д., складывается, по нашему мнению, общая теория процессуального права -юридического процесса.

Использование обсуждаемого метода дает понимание того, что за процессуальным в составе права должна быть признана самостоятельная содержательная ценность; в проце­дуре, не менее чем в материальных правовых нормах, отражается гуманистическая ценность права, она в не меньшей мере, чем право материальное, может служить показателем соблю­дения прав человека, справедливости правовой системы и т.д. Не случайно все более попу­лярным в отечественном правоведении становится мнение Г. Вильямса, что "история свобо­ды - есть история процессуальных гарантий"⁹¹.

До сих пор научный подход к пониманию процессуального в праве был иным. Традици­онно в отечественном правоведении считалось, что всякая процессуальная, процедурная норма есть явление второстепенное, обеспечивающее действие основных - материальных норм. Несоразмерное развитие этих двух правовых, материальной и процедурной, сфер все­гда давало одинаковый результат - история функционирования советского права знает нема­ло примеров, когда "главная" материальная норма вовсе не применялась из-за отсутствия своей "гарантии".

Последнее время взгляд на процессуальное право, процессуальную норму в россий­ском правоведении начинает меняться. Речь в научных исследованиях уже идет о необходи­мости их соразмерного развития⁹², достижения синхронности в развитии материального и

⁹⁰ См.: Основы современной философии / Под ред. М.Н. Росенко, B.T. Пуляева, Ю.Н. Солонина, Ю.А. Сандулова. СПб., 2001. С. 199.

⁹¹ Williams 6. One Man' Freedom. N.Y., 1962. P. 145.

⁹² Плешанов АГ. Диспозитивное начало в сфере гражданской юрисдикции: проблемы теории и практики: Автореф. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С.З.

100

процессуального законодательства, об "обеспечении процессуальной и сущностной спра­ведливости"⁹³.

Интересно отметить, что в системе общего права исходной посылкой является проти­воположное господствовавшему у нас суждению о роли этих двух элементов. Был бы долж­ным образом и справедливо установлен процесс, в ходе которого всегда можно признать на­личие или отсутствие материального права, последнее же вовсе не обязательно должно следовать из прямо установленной нормы, но может являться результатом "ощущения" судьями идеи права и т.п. Фактически такой диаметрально противоположный подход к про­цессуальному праву в двух противоположных же правовых системах, очевидно являющихся полюсами правопонимания, есть не что иное, как диалектическое противоречие с очевидной антиномией-проблемой.

Было бы философски неверным исходить при решении проблемы процессуального в праве только из одной, отдельно взятой правовой системы, право - это не только отечествен­ное право, право есть явление мировой цивилизации во всех его разнообразных проявлени­ях. Это особенно важно для создания полноценной теории процессуальности в праве. Учет специфики практики его функционирования в разных правовых системах может дать более адекватные выводы, нежели изучение правого феномена процессуальности применительно к одному, отдельно взятому внутригосударственному законодательству. Изучая процессу­альное право в правовой системе России, можно претендовать на осознание его роли и мес­та в соответствующей правовой системе, но не в праве как таковом, не в праве как феномене человеческой культуры. Р. Давид писал: "Пытаться ограничить юридическую науку предела­ми одного государства... это значит ограничить свои возможности познания и деятельно­сти"⁹⁴.

Несущественным применительно к этому выводу является то обстоятельство, что в странах общего права, как правило, не признается область "абстрактного" теоретического правоведения, адекватная общей теории государства и права в нашем понимании. Поляр­ность в оценке права в рамках разных правовых семей свидетельствует лишь о том, что син­тез в правопонимании пока отсутствует, видимо, мы находимся в исторической стадии нача­ла его формирования.

Полагаем, не надо бояться "философизации" правовых теорий⁹⁵, следует лишь искать в философии именно методологии исследования, помня, что такой подход дает нам "эконо-

⁹³ См., например: Козлихин И.Ю. Идея правового государства. История и современность. СПб., 1993. С.83; Графский В.Г. Рецензия на указ. кн. Козлихина И.Ю. // Государство и право. 1995. № 2. С. 148.

⁹⁴ Давид Р. Основные правовые системы современности (сравнительное право). М., 1967. С.ЗЗ.

⁹⁵ См.: Марченко М.Н. Указ. соч. С.24.

101

мию мысли труда"⁹⁶, обеспечивая адекватность выводов, т.е. обнаружение в результате по­знания "аналога познанного в объекте".

Представляется необходимым приложение метода решения проблемы-антиномии и к парным категориям процессуального права. В качестве таковых могут быть названы: истина и ложь (проблему объективной и субъективной, абсолютной и относительной истины в процессе нельзя считать закрытой); гласность (открытость) и процессуальная тайна, состязательность и следственность, устность и письменность, императивность и диспозитивность, выборность и назначаемость, единоличие и коллегиальность, презумпции виновности и невиновности, лич­ное и доверительное голосование и т.д., и т.п. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что некоторые из перечисленных пар представляют из себя "принципы" процесса или то, что в качестве таковых традиционно в процессуальных отраслях называлось, принималось за веду­щую идею. Ею часто, как видим, называется одна из крайностей, противоположностей такой пары. Проблема, по нашему мнению, заключается в том, что в таком случае речь всегда долж­на идти о необходимости изучения лишь меры ее проявления в конкретном виде юридического процесса. Возьмем на себя смелость утверждать, что процессуальный принцип всегда есть лишь степень проявления, преобладания одной из сторон процессуальной пары. Соответст­венно, принцип процесса никогда не может быть сконструирован по схеме "сочетание А и Б" или "только А", но всегда как "сочетание А и Б с преобладанием А".

Логично далее было бы обсудить возможности переложения философских категорий на соответствующий правовой материал. Однако, несмотря на то, что такой прием широко при­меняется, он действительно вне рамок изучения конкретной проблемы грозит выродиться в иллюстрацию философских истин и не более того. Не желая "механически" прикладывать их к исследуемым проблемам⁹⁷ и не относя настоящее исследование ни к философии права⁹⁸, ни тем более к "философии юридического процесса", продемонстрируем лишь возможность методологически использовать философское знание применительно к разрешению конкрет­ных проблем процессуального права. Ограничимся лишь кратким обозначением одной из них, которым очевидно недостает философского уровня в осмыслении и которые по этой причине до сих пор не имеют адекватного решения в теории процесса.

⁹⁶ Магазинер ЯМ Общая теория права на основе советского законодательства // Правоведение. 1998. №1. С.60.

⁹⁷ См.: Керимов ДА. Основы философии права. С. 17.

⁹⁸ См.: Керимов ДА. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). Примечатель­ но, что философские категории автор рассматривает, отступая от прежних названий своих работ по той же те­ матике - методологией права, хотя и сохраняет понятие "философия права" в подзаголовке.

102

Это, прежде всего, проблема истины" в процессе. Здесь уместно вспомнить, что С.С. Алексеев первым стал рассматривать категорию истины не применительно только к судеб­ной или юрисдикционнои деятельности, но как элемент правоприменения в целом. По его определению, "принцип объективной истины это выраженное в... праве требование, соглас­но которому решение правоприменительного органа должно полно и точно соответствовать действительности"¹⁰⁰. Подобный подход к единству истины, равно как и некоторых других ка­тегорий правоприменения, находим и у И.Я. Дюрягина. И доказывание, и его конкретный ре­зультат - истину, и принятие в соответствии с ним решения он считает общими понятиями независимо от характера рассматриваемой ситуации - спор это или позитивное правоприме­нение. Хотя прямо такого утверждения нельзя найти в его работах, однако к принятию любого решения юридически властным органом И.Я. Дюрягин применяет общую логическую форму­лу построения силлогизма и, соответственно, обнаружения истины. Со ссылкой на Ч. Бекка-риа, имевшего в виду только деятельность судьи, в работе, посвященной "применению" норм права вообще, он пишет: "С формально-логической стороны принятие решения состоит в по­строении силлогизма, в котором большей посылкой является норма права, меньшей посыл­кой - фактические обстоятельства, заключением - принятое решение"¹⁰¹. Однако в данном месте нашего повествования вопрос о наличии такого признака единства процесса, как единство истины, вторичен. Первично то, что при поиске ее как в суде (если ограничиться по­ка даже границами судебного процесса), так и в позитивном правоприменении имеет место единая по существу - доказательственная и оценочная деятельность, т.е. сведение всех дей­ствительных обстоятельств дела: 1) с юридическим составом, содержащимся в норме права и 2) с кругом обстоятельств, имеющих значение для дела.

Полагаем, что обхтрившиеся в последнее время в науке споры о принципе объектив­ной истины в процессе никогда не придут ни к какому синтезу, - а именно он является иско­мым в любом диалектическом споре, - пока спорящие будут оставаться на крайних позициях и игнорировать философское основание вопроса. Г. Гегель писал, что "все, что в каком-нибудь знании и в какой-нибудь науке считается истиной и по содержанию может быть дос­тойно этого имени только тогда, когда оно порождено философией; что другие науки, сколько бы они ни пытались рассуждать, не обращаясь к философии, они без нее не могут обладать

⁹⁹ Проблема эта всегда активно обсуждалась в российском правоведении, однако особую остроту приоб­ рела в последнее время после принятия новых процессуальных кодексов, не включивших, как известно, прицип объективной истины прямо в состав принципов процесса. Из последних работ см., например: Афанасьев С.Ф. Проблема истины в гражданском судопроизводстве. Саратов, 1999; Мурадьян Э.М. Указ. соч.; и др.

¹⁰⁰ Длексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 2. С.225.

¹⁰¹ Дюрягин ИЯ Применение норм советского права. Теоретические вопросы. Свердловск, 1973. С.120; Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1939. С.208.

103

ни жизнью, ни духом, ни истиной"¹⁰². Это вовсе не значит, что применительно к юридическому процессу обсуждаемая проблема истины должна быть решена философски общо.

Следует, однако, отдавать себе отчет в том, что в судебной деятельности изначально и не стоит задача найти объективную истину, т.е. некое полное соответствие прошедшей или настоящей действительности. Задача двуедина - установить действительные обстоятельства дела в рамках, "имеющих значение для данного дела". Э.М. Мурадьян отмечает: "Вся правда и не может быть воспринята судом, во-первых, потому, что суд отсекает часть информации, следуя правилу релевантности фактов и доказательств. Во-вторых, потому, что... система поиска истины в суде имеет жесткие ограничения"¹⁰³.

Не прибегая к аргументированию путем перечисления видов истин в философии - абст­рактной и конкретной, объективной и субъективной, абсолютной и относительной, - полагаем, что в процессуальном праве они должны быть соотнесены также с философской категорией "необходимость и дхтаточность". А потому, исходя из названных посылок, для теории юри­дического процесса должны быть введены научные понятия максимально достижимой и достаточной истины, которые в процессуальном праве сливаются в единое понятие - су­дебной истины. Судебная истина и абстрактна, и конкретна¹⁰⁴, она ни в коем случае не должна восприниматься как ущербная, "уцененная"¹⁰⁵; она никогда не является полным ана­логом действительности, но она - достаточна для разрешения конкретного юридического де­ла. А потому попытки философски верно скорректировать звонкий советский, социалистиче­ский еще принцип объективной истины не должны приниматься излишне негативно, как это описывает, например, Э.М. Мурадьян. В представленном изложении судьи теперь и не ста­раются, так как у них нет цели искать истину¹⁰⁶. И это не переход от истины к вероятности¹⁰⁷, это переход - к судебной истине как синтезу двух взаимоисключающих позиций. Только в та­ком смысле может быть принято мнение В.В. Яркова и И.В. Решетниковой, что это есть "ушедший принцип объективной истины"¹⁰⁸.

Отказ от принципа объективной истины в процессуальном законодательстве последне­го времени есть: первое - отказ от односторонности диалектического материализма в фило­софском осмыслении мира и второе - отказ от "лженаучного шарлатанства"¹⁰⁹, когда фило-

¹⁰² Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. М., 1959. Т. 4. С. 37.

¹⁰³ Мурадьян Э.М. Указ. соч. С.201.

¹⁰⁴ См.: Ойзерман Т.Н. Существуют ли абстрактные истины? // Вопросы философии. 1999. №6. С.13-25.

¹⁰⁵ Мурадьян Э.М. Указ. соч. С.84.

¹⁰⁶ Там же.

¹⁰⁷ Там же. С.100.

¹⁰⁸ Решетникова И.В. Гражданское право и гражданский процесс в современной России / И.В. Решетнико­ ва, В.В. Яркое. Екатеринбург; M., 1999. С. 172.

¹⁰⁹ Ойзерман Т.Н. Опыт критического осмысления диалектического материализма // Вопросы философии. 2000. №2. С.14.

104

софские категории прямо налагаются на правовую материю и применяются не как метод, но как готовый научный вывод, а апелляция к высшим (диалектическим) законам выставляется в качестве верховного судьи в научном споре¹¹⁰.

По мнению некоторых исследователей проблем процессуального права, именно отсут­ствие необходимых философских методологических подходов часто определяло неуспех на­учной конструкции или недхтаточную ее доказанность. "Давно уже сказано, что в науке ме­тод исследования едва ли не важнее, чем принхимыи ею конкретный практический резуль­тат. С этим утверждением можно не соглашаться, однако следует все же признать, что из­вестный позитивный смысл... оно в себе несет"¹¹¹.

Несколько слов о более "частных" методах в теории процхса. В.Н. Протасов в "Осно­вах общеправовой процессуальной теории", критикуя своих предшественников в развитии теории общего юридичхкого процесса, в свое время отмечал:" Теоретики права решали проблему "сверху", распрхтраняя на процессуальную сферу теоретичхкие построения, разработанные в недрах общей теории права, упуская при этом из виду далеко немаловаж­ные особеннхти процессуальных механизмов. Правильным здесь представляется обратный путь. К формированию положений общей теории процесса надо идти "снизу", то есть выяв­ляя общие признаки, общие закономерности действия у отраслевых видов процесса... обоб­щая данные отраслевых процессуальных наук"¹¹². Фактически речь идет о применении ин­дукции и дедукции как спхобов познания. Я.М. Магазинер, определяя методологию правовой науки в свое время, писал: "Строго говоря, методов только два: это великие всеобъемлющие методы дедукции и индукции... К ним примыкают такие методы... вытекающие из опреде­ленных познавательных доктрин, как методы материалистический, идеалистический, диалек­тический и т.д."¹¹³. Как видим, эти два универсальных приема познания поставлены на пер­вое место - прежде диалектики!

Эта филхофская пара имеет особое значение для теории процхса, пхкольку путей возникновения такого научного обобщения, каковым является процессуальное право, дейст­вительно два. Однако, в противовес мнению В.Н. Протасова, считаем, что упрек его в адрес авторов теории широкого юридичхкого процесса нхправедлив. До сих пор развитие теории юридического процесса, процессуального права шло и должно идти обоими путями. С одной стороны, судебное право, сопхтавляющее общее и особенное в судебных и "околхудеб-

¹¹⁰ Ойзерман Т.Н. Опыт критического осмысления диалектического материализма.

¹¹¹ Скитович В.В. Некоторые методологические проблемы исследования гражданского права и процесса // Методологические проблемы правоведения / Под ред. M.H. Марченко. М., 1994. С. 111.

¹¹² Протасов В.Н. Основы общеправовой процессуальной теории. М., 1991. С. 5.

¹¹³ Магазинер Я.М. Указ. соч. С. 63.

105

ных" процессах, вырастающее из процессуальных отраслей и имеющее авторами ученых-отраслевиков, снизу, индуктивно создает некое поле общности процессуального знания. С другой - теория "широкого" юридического процесса, идущая от общей теории права, имею­щая в основе своей очевидную теоретическую классификацию права на процессуальное и материальное вообще вне связи с классификацией отраслей законодательства, выполняет фактически свою эвристическую, методологическую роль дедуктивно. Наполнить же конкрет­ным содержанием искомую конструкцию процессуального права можно только взаимным, одновременным применением указанных двух универсальных путей познания.

Таким образом, в настоящее время теория процессуального права должна развиваться по пути взаимодействия индуктивного сравнения отраслевых, подотраслевых и растворенных в "материальных" актах процессов (процедур) - и дедукции в аристотелевском ее понимании, основой, первичной посылкой которой могут служить построения и конструкции общей теории права и философии. Точкой соприкхновения указанных методологических способов познания процессуального и является теория юридического процесса или - процессуальное право, кото­рое все исследователи и с той, и с другой стороны единодушно признают в настоящее время частью, принадлежностью общей теории права¹¹⁴. Не случайно, десятилетием позже приве­денного выше мнения, В.Н. Протасов справедливо отмечает: "...Теоретики права и отрасле­вые специалисты в своих научных изысканиях шли навстречу друг другу, смыкаясь на обще­процессуальном рубеже"¹¹⁵.

Это лишь частный, приведенный в весьма сжатом изложении пример применения фи­лософской методологии в решении конкретных проблем теории юридического процесса. Аналогичным образом следует, по нашему мнению, решать проблемы правового статуса сторон в условиях состязательности; вывести общие категории теории юридического процес­са, каковыми являются спор, юрисдикция, доказательство; определить соотношение необхо­димо общего и необходимо особенного в различных видах юридического процесса; строить общепроцессуальную теорию доказательств; решить в общем смысле проблему участия об­щественности в процессе; сформировать процессуальную часть частного права и т.д., и т.п.

Очевидно, что, помимо общефилософского или "частных" философского же уровня методов, следует применительно к обсуждаемой теме говорить об иных "ступенях" ме­тодологии изучения юридического процесса. Можно критиковать автора "Методологии

¹¹⁴ О самостоятельности этой области науки говорит В.Н. Протасов, предлагая в настоящее время препо­ давать ее в качестве части общей теории права в виде спецкурса студентам юридических специальностей. (См.: Протасов В.Н. О насущной потребности в новой учебной дисциплине - "Общей теории процессуального права"// Государство и право. 2003. №12. С.54.)

¹¹⁵ Там же.

106

права" за "немотивированный" отказ от материализма как метода изучения социальной действительности, однако именно Д.А. Керимов справедливо напоминает всем исследо­вателям права, что методология не сводится к философии и что она многоуровнева-имеет, по меньшей мере, "несколько уровней, основными из которых являются: диалек-тико-мировоззренческий, определяющий главные направления и общие принципы по­знания в целом... общенаучный (междисциплинарный), используемый при познании особой группы однотипных объектов... частнонаучный, применяемый в процессе позна­ния специфики отдельного объекта... и, наконец, переходный от познавательно-теоретической к практически-преобразовательной деятельности..."¹¹⁶.

Уровневость методологических подходов к изучению какого-либо правового явления можно определять и по-иному¹¹⁷. Очевидно, что своеобразными методологическими ступе­нями при обсуждении проблемы юридического процесса являются элементы следующей системы: общая философия - филхофия права - общая теория права. Такой подход не нов в науке, однако он не применен еще комплексно в общепроцессуальной теории. Представля­ется, что в данной научной сфере первому уровню следует отнести системное познание фе­номена юридического процесса, включая возможность применения выводов синергетики о характере развития систем; второй уровень предполагает включение в методологическую основу теории юридического процесса общих выводов социологии права, антропологии пра­ва, обсуждение возможностей аксиологического подхода в его изучении. Третий уровень, по­мимо традиционных подходов, требует осмысления возможностей инструментального ана­лиза в его правовом переложении.

До сих пор речь шла о первом - философском, наиболее общем уровне освоения "про­цессуальной материи", как предмета процессуального права. Причем в большей мере мы пытались обсуждать его - как перспективу развития теории процесса. Однако несколько слов и о "частнонаучном" инструментарии.

Не повторяя общеизвестных истин о важности и значимости широкого использования в исследовании названной теоретико-правовой проблемы исторического и логического мето­дов, методов анализа и синтеза, методов моделирования и сравнительного правоведения, конкретно-социологического, статистического и других общенаучных и специальных методов,

¹¹⁶ Керимов Д.А. Методология права. Предмет, функции, проблемы философии права. M., 2001. С.50.

¹¹⁷ На уровневость методологичесих подходов указывают, например: Алексеев П.В. Предмет, структура и функции диалектического материализма. М., 1978. С.104; Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. М., 1978. С.40-44; Лекторский В.А. Методологический анализ науки (Типы и уровни) / В.А. Лекторский, B.C. Швырев // Философия, методология, наука. М., 1972. С.14; Тарасов А.Н. Метод и методологический подход в правоведении // Правоведение. 2001. №1. С.32; и др.

107

важно не оставить без внимания некоторые новые подходы, сложившиеся или наметившие­ся в "методологических" науках в последнее время.

Так, внимания, по нашему мнению, заслуживают такие в некотором роде частные, но интересные научные выводы, как утверждение о роли немарковских процессов¹¹⁸ как новой философской парадигме; применительно к теории процесса это, видимо, есть не что иное, как новое прочтение исторического метода. Фактически невостребованным в исследованиях по общей теории процесса, несмотря на частое упоминание, является формальная логика. Во многом это связано с тем, что она является областью весьма специального знания и, как отмечают специалисты, "на современном этапе развития логики порой трудно определить, что принадлежит к символической (математической) логике, а что к философской логике"¹¹⁹. Ее возможности не просто не исчерпаны, но фактически не востребованы. Применительно к проблемам процесса небезынтересными являются выводы логиков о "третьих" элементах в классических парных категориях, так в пару "истина - ложь" они добавляют в качестве третье­го истинностного значения "бессмыслицу"; в пару "индукция - дедукция" - "абдукцию"¹²⁰. По­добные выводы не могут игнорироваться и системой гуманитарного знания. Это лишь неко­торые "частные" методологические приемы, которые еще предстоит использовать при изуче­нии процесса.

Попытка в обобщенном виде обозначить "специальные" методологические перспективы развития теории юридического процесса предпринята в следующем разделе работы.

¹¹⁸ См., например: Азроянц Э.А. Немарковские процессы как новая парадигма /Э.А. Азроянц, А.С.Харитонов, Л.А. Шелепин // Вопросы философии. 1999. №7. С.94-103.

¹¹⁹ Карпенко АС. Логика в России. Вторая половина XX века // Вопросы философии. 1999. №9. С.150.

¹²⁰ Там же.

108