Е. имело далеко идущие правовые последствия. В обосновании этих мер отмечалось также, что дураки не только не годятся ни в
Вскоре, 6 декабря 1723 г., был издан именной Указ в дополнение к предыдущему, в котором не только устанавливалась форма и способ освидетельствования, но и были даны критерии оценки психического состояния свидетельствуемых.
Процедура установления состояния психического здоровья явилась прообразом будущего освидетельствования психически больных, которое продолжалось на протяжении всего времени существования царской России.
По-видимому, Сенат испытывал определенные трудности при освидетельствовании дворянских детей и сталкивался со случаями симуляции психических болезней.
Спустя 23 года после издания Указа Сенат обратился в Медицинскую коллегию, запросив ее об «испытанных наукой правилах распознавания психических болезней». Ответ Медицинской коллегии представлял собой рапорт, в котором изложены положения, соответствовавшие развитию психиатрии в Европе того времени. Там указывалось, что для распознавания душевных болезней необходимо тщательное наблюдение, изучение анамнеза и роли внешних вредно действующих факторов. Заключение о симуляции рекомендовалось давать только после более или менее продолжительного наблюдения, причем указывалось, что подозрение в симуляции может вызвать у подозреваемого вдруг наступившее «бе-10 Раздел I. Теоретические и организационные вопросы
зумство». Выделялись душевные болезни, сопровождающиеся соматическими расстройствами, «когда с повреждением тела купно и дух болезнует». Такие случаи легче распознаются врачами. Другие же заболевания не сопровождаются физическими расстройствами, когда «болезнь единственно в одном уме вселилася». Описывалось, в частности, помешательство с монотематическим содержанием болезненных переживаний и указывалось на трудность его распознавания, как и вообще душевных болезней.
Медицинская коллегия указывала, что не существует таких признаков, по которым с одного взгляда, не имея сведений о прошлом освидетельствуемого лица и его поведении до момента освидетельствования, можно было бы вынести суждение о состоянии психического здоровья.Описанные положения и установки способствовали более ясному пониманию того, что помешательство есть болезненное состояние, и соответственно более правильному отношению к патологическим высказываниям и поступкам больных.
В Указе 1766 г., касавшемся душевнобольных преступников, содержавшихся в Суздальском монастыре, куда направлялись больные, наиболее опасные с точки зрения светской и духовной власти, подчеркивалось: «Буде же бы который из них стал произносить что важное, то как сие происходить будет от безумного, то оного не слушать и в донос о нем не вступать».
По поводу больного, произнесшего «государево слово», но оказавшегося душевнобольным, еще Петр I указывал: «Усматривая таких в безумстве, расспрашивать их на месте и к Москве не высылать».
Этотпериод характеризуется постепенным развитием врачебной судебно-психиатрической экспертизы, сочетающейся, однако, в течение довольно продолжительного времени с монастырскими формами призрения, проводимого и с экспертной целью.