2. Бернштейнианская ревизия методологических основ марксистской экономической теории
Ревизия марксистского учения осуществлялась широким фронтом, охватывала все составные части марксизма и носила подчеркнуто демонстративный характер. Бернштейн заявлял, что сосредоточивает свое внимание на тех пунктах доктрины Маркса и Энгельса, где она «в особенности вступает на путь заблуждений или же противоречий» 5, и отвергал в итоге основополагающие принципы революционного марксизма.
В то же время он утверждал, что остается в рамках марксистского учения, претендуя на его улучшение и творческое развитие.Как теоретическая концепция бернштейнианство отнюдь не отличалось особой оригинальностью. Оно синтезировало целый комплекс идей, уже сформулированных в буржуазной и мелкобуржуазной литературе, прямо или опосредствованно направленных против революционного содержания марксизма. По словам Ленина, ««новое критическое» направление в социал-демократии вышло как-то сразу вполне законченным, точно Минерва из головы Юпитера», и «прямо было перенесено из буржуазной литературы в социалистическую» 6. Идеи австрийской и исторической школ, кантианство и прудонизм, взгляды фабианцев и лассальянство — таков далеко не полный перечень идей, включенных в доктрину ревизионизма. Однако при всем эклектическом характере она отличалась определенной стройностью взглядов, которая вытекала из ее стержневого принципа — последовательно проводимой идеи реформизма.
Примечательно, что в отличие от В. И. Ленина, который выдвинул понятие научной идеологии, Бернштейн и некоторые из его сторонников, в частности К. Шмидт, абсолютизировали высказывания Маркса и Энгельса, сделанные ими в связи с анализом буржуазной идеологии, и противопоставляли науку идеологии, призывая очистить марксизм как науку от идеологических наслоений.
В ходе ревизии научного коммунизма предпринималась попытка подорвать его методологическую базу — исторический материализм. Не признавая подлинных сложных взаимосвязей между свободой и необходимостью, вульгарно интерпретируя роль принципа каузальности в историческом процессе, Бернштейн и Шмидт приписывали марксизму фатализм, усматривали в концепции экономических законов отрицание роли активной целенаправленной деятельности людей.
Отсюда определенная тенденция к психологизации производственных отношений, свойственная представителям бернштейнианства.Бернштейнианцы неправомерно трактовали исторический материализм в духе экономического материализма. То обстоятельство, что Энгельс в последний период своей жизни, обогащая и развивая концепцию исторического материализма, уделял большое внимание проблемам надстроечных явлений, отмечал их относительную самостоятельность и обратное воздействие на экономический базис, использовалось ревизионистами для сотворения мифа, согласно которому Энгельс якобы отошел здесь от взглядов ортодоксального марксизма и признал независимую роль идеального начала. Утверждением, будто Энгельс в известных письмах последних лет поставил под удар «монистическое значение экономического фактора» и подменил его «идеей взаимодействия», т. е. принципами плюрализма, Бернштейн стремился представить Энгельса своим союзником в данном вопросе.
В системе методологических воззрений бернштейнианства одно из важных мест заняли принципы неокантианской философии. Будучи выражением идей буржуазного либерализма, отвергавшего крайности правоконсервативного курса, социальная концепция неокантианства носила в то же время подчеркнуто антиреволюционный характер и открывала большие возможности для обоснования принципов реформизма. Она сводила социализм к культурно- этической субстанции, переносила определяющие процессы его вызревания и формирования из сферы материальной и общественно-политической деятельности масс в область индивидуального нравственного сознания. Борясь с марксизмом за влияние в рядах рабочего движения и широких трудящихся масс, в условиях все большего поглощения индивида механизмом монополистического господства бернштейнианство активно использовало характерные для неокантианцев апеллирование к принципам индивидуальной свободы и справедливости, подчеркивание разрыва между политикой и нравственностью, от которой считали возможным отказаться некоторые участники революционного движения.
Важнейшим фактором методологического характера, определившим в гносеологическом плане всю систему социально-экономических воззрений Бернштейна и его сторонников, явилось то обстоятельство, что они категорически и принципиально отвергали диалектику, не проводя при этом существенных различий между ее гегельянским и марксистским вариантами.
Они говорили о диалектике как о «западне, расставленной на пути всякого логического мышления» 7. Бернштейнианцы утверждали, будто она по самой своей сути ориентирует на отрыв теории от действительности 8 и уводит исследователя в область «саморазвития понятий». Диалектику как таковую бернштейнианцы сводили к диалектике субъективной и искажали при этом закономерности и категории процесса познания. Бернштейн и его сторонники выступали с критикой метода абстракции, не признавая подлинной диалектики абстрактного и конкретного. Они упрекали Маркса в «недостаточном эмпиризме» и противопоставляли «почву фактов» их глубокому теоретическому осмыслению. Бернштейнианцы отвергали диалектику, ибо она придает универсальный характер* развитию путем противоречий, в то время как реформизм акцентировал внимание на единстве различных сил, усматривая в нем «великий двигатель развития». Революционный характер диалектики как с точки зрения общей концепции развития, так и в качестве метода исследования был чужд реформизму, стремившемуся заменить ««хитрую» (и революционную) диалектику «простой» (и спокойной) «эволюцией»» 9. Характерно, что, выступая против «ловушки гегельянской диалектики»31, Бернштейн связывал ее применение с якобы присущей марксизму «двойственностью», «двусмысленностью», «уклончивостью». В этом смысле показательно его нигилистическое отношение к понятию тенденций развития в марксистской политической экономии. Оно расценивалось как признание слабости концепции объективных законов, которые якобы по своей сути должны являть «несокрушимую историческую необходимость». «Каждый раз, когда бы речь ни зашла о законе, вместо этого определенного выражения постоянно употребляется уклончивое понятие «тенденция»» 10,— замечал Бернштейн. Подлинно диалектическому подходу к обществу как к сложной совокупности взаимосвязей, где могут формироваться разнонаправленные тенденции, где существуют вариантности исторического развития, Бернштейн противопоставлял односторонний линейный взгляд на исторический процесс. Применительно к капитализму он выражался в характеристике развития буржуазной системы как направленного йа тотальное смягчение и преодоление всех ее противоречий.Отмечая, подобно многим современным ему экономистам и социологам, существенные сдвиги в экономической и социально-политической структуре капитализма, но не доводя их осмысление до масштабов и уровня системного концептуального обобщения, как это сделал Ленин своей теорией империализма, Бернштейн в целом дал им односторонне-апологетическую трактовку. Он увидел в этих изменениях лишь свидетельство жизнеспособности буржуазного общества (которому с позиций экономического материализма некоторые представители революционного движения предрекали автоматический крах). Перерастание домонополистического капитализма в империализм Бернштейн характеризовал как вступление капитализма в стадию своего «культурного развития», где ему якобы оказалось под силу полностью разрешить свои социально- экономические противоречия в обстановке нарастающей гармонизации классовых отношений.
Еще по теме 2. Бернштейнианская ревизия методологических основ марксистской экономической теории:
- 2. Бернштейнианская ревизия методологических основ марксистской экономической теории
- 2. Бернштейнианская ревизия методологических основ марксистской экономической теории