7.2. РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ НАУЧНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О СИСТЕМЕ КРИМИНАЛИСТИКИ
отечественные представления о системе криминалистики, как и о ее предмете, претерпевали определенные изменения в процессе развития науки. И. Н. Якимов, как уже отмечалось выше, полагал, что система криминалистики складывается из двух частей — уголовной техники и тактики. Правда, в составе последней он различал общую часть, по содержанию напоминающую криминалистическую тактику более позднего времени, и особенную часть, или научный метод расследования преступлений, совпадающую, в основном, с нашим нынешним представлением о криминалистической методике23. В 1929 г. В. И. Громов опубликовал руководство для органов милиции и уголовного розыска, которое он назвал “Методика расследования преступлений”. Во введении к нему он писал: “...уголовно-судебная практика и опыт прошлого дают возможность сделать обобщающие практические выводы о доступных для каждого человека, имеющего некоторую подготовку, методах работы, использование которых может облегчить работу по расследованию преступлений каждому среднему работнику, без отношения к его личным индивидуальным качествам и способностям... Такие выводы, содержащие практические указания или проверенные на опыте правила, относящиеся к наиболее рациональному использованию всех допустимых законом методов работы в процессе расследования преступлений, изложенные в определенной системе, естественно, могут в значительной степени облегчить работу по расследованию преступлений. Едва ли нужно доказывать то значение, которое может иметь для работников милиции и уголовного розыска знание тех элементарных сведений, которые я подвожу под общее наименование “методики расследования”... Успех расследования уголовных дел почти всегда зависит от умения методически правильно построить и провести работу, конечной целью которой является раскрытие преступлений”24. Так в криминалистике появился термин “методика расследования преступлений”, наряду с которым впоследствии стал употребляться термин “частная методика”. Правда, В. И. Громов в той же работе нередко смешивал методику с методологией расследования, употребляя эти понятия как равнозначные, но существо дела от этого не менялось: в любом случае он писал именно о методических рекомендациях. Вводя в науку термин “методика расследования преступлений”, В. И. Громов не предлагал изменить систему криминалистики. Однако его предложение вызвало именно эти последствия, и уже в учебнике по криминалистике, вышедшем в 1935 г., методика расследования стала называться самостоятельным разделом криминалистики, система которой, таким образом, стала трехчленной. Эта система получила закрепление и во второй части учебника по криминалистике 1936 г., специально посвященной методике расследования преступлений; ее придерживались и авторы учебника “Криминалистика”, который вышел в 1938 г. В 1938 г. Б. М. Шавер предложил построить систему криминалистики по типу систем отраслевых правовых наук, разделив ее на общую и особенную части. В общую часть он включил криминалистическую технику и ту часть тактики, которая, по его мнению, не относилась к науке уголовного процесса, а в особенную — применение основных принципов криминалистики к расследованию отдельных видов преступлений и методику их расследования25. Эта концепция получила дальнейшее развитие в написанном им совместно с С. А. Голунским учебнике по криминалистике для высших учебных заведений26, а затем с некоторыми изменениями и в учебнике по криминалистике для юридических школ27. Эти изменения коснулись содержания криминалистической тактики, в которой по-прежнему рассматривались традиционные вопросы тактики отдельных следственных действий28. Первый учебник по криминалистике для юридических вузов, вышедший после окончания Великой Отечественной войны (1950-1952 гг.), построен применительно к двухчленной системе криминалистики. В 1955 г. вопрос о системе криминалистики был предметом дискуссии, проведенной ВНИИ криминалистики Прокуратуры СССР. Докладчики А. И. Винберг и А. Н. Васильев и большинство участников дискуссии подвергли критике двучленную систему науки. А. И. Винберг выразил мнение, что система криминалистики должна состоять из четырех частей: введения в науку, криминалистической техники, криминалистической тактики и методики расследования. С его точки зрения, во введении должна идти речь о предмете, методе и системе науки, истории развития советской криминалистики и реакционной сущности криминалистики буржуазной, об основных принципах и понятиях криминалистической техники, тактики и методики расследования, об основах исследования вещественных доказательств29. А. Н. Васильев счел целесообразным вернуться к трехчленной системе криминалистики (техника, тактика, методика)30. Предложение о возврате к трехчленной системе криминалистики поддержали в процессе дискуссии М. С. Строгович, Л. Н. Гусев, С. А. Голунский. Возражая докладчикам, Б. И. Шевченко предложил иную систему криминалистики, разделив ее на общую тактику, криминалистическую технику, тактику следственных действий и тактику расследования отдельных видов преступлений и предпослав всему этому вводный раздел о предмете, методе, системе и истории криминалистики. Г. Н. Александров выступил с иной позицией. Отмечая “стратегическое значение” следственной версии, он предложил выделить в системе криминалистики самостоятельный раздел — следственная версия и планирование расследования. По его мнению, второй, третий и четвертый разделы — это соответственно методика расследования, тактика и техника, играющая подчиненную роль. Наконец, А.А. Пионтковский и Л. И. Ураков отстаивали двучленную систему науки, хотя и с некоторыми изменениями. В первом вышедшем после дискуссии учебнике по криминалистике (1958 г.) автор введения С. П. Митричев писал: “Система всякой науки, в том числе и криминалистики, определяется не произвольным отнесением тех или иных вопросов к одной дисциплине, а объединением их на основе внутренних связей между ними... Объединение криминалистической техники, следственной тактики и частной методики является закономерным и вполне обоснованным”31. Изложение принятой авторами трехчленной системы криминалистики не отличалось четкостью, так как разделы этой науки в учебнике не выделялись. Трехчленная система криминалистики была положена в основу учебника по криминалистике 1959 г., правда, по мнению авторов, выраженная иначе, ибо ранее “рассматривали криминалистику не как единую, внутренне связанную дисциплину, а как простое механическое объединение технических, тактических и методических приемов расследования”32. Сопоставление взглядов на предмет криминалистики авторов учебников 1938 и 1959 гг. показывало, что существенных различий в их позициях не было, и поэтому подобная критика прежней трехчленной системы науки при возвращении опять к этой же системе вызвала, естественно, недоумение. Н. В. Терзиев справедливо замечал по этому поводу: “Как согласовать эту критику с утверждением..., что криминалистика складывается из трех частей — техники, тактики и методики расследования отдельных видов преступлений, остается неясным”33. Однако независимо от мотивов возвращение авторов к прежней системе криминалистической науки получило общую поддержку, и во всех последующих работах, в том числе и в учебниках, криминалисты исходили из трехчленного деления данной науки34. Предлагаемые изменения касались, главным образом, системы курса криминалистики как учебной дисциплины, либо системы отдельных разделов науки. Общепринятой системой учебного курса криминалистики в настоящее время является следующая четырехчленная система: введение в науку(или методология и теория криминалистики), криминалистические техника, тактика и методика35. По этой системе ведется преподавание криминалистики во всех юридических вузах и на юридических факультетах университетов, несмотря на то, что некоторые ученые выступали с предложениями об изменении данной системы. В 1959 г. С. П. Митричев предложил излагать курс криминалистики “применительно к процессу расследования преступлений, последовательно распределяя темы от начала возбуждения дела до его окончания”36. По его мнению, курс криминалистики целесообразно было бы построить по следующей трехчленной системе: а) техника и тактика; б) криминалистическая экспертиза; в) методика расследования отдельных видов преступлений. Идея такой перестройки курса криминалистики в последующих работах С. П. Митричева развития не получила. Он, по-видимому, от нее отказался, так как учебники 1963, 1966 и 1973 гг. и программа по криминалистике для юридических вузов, изданные под его редакцией, строились по прежней системе. Н. В. Терзиев, подвергнув критике указанное предложение С. П. Митричева, по-своему сконструировал систему курса криминалистики. Он писал: “По нашему мнению, система курса советской криминалистики должна складываться из следующих разделов: 1) общие положения науки; 2) собирание и исследование различных видов вещественных доказательств, а также некоторых иных объектов; 3) производство различных видов следственных и оперативно-розыскных действий по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений; 4) следственные версии и планирование расследования; 5) раскрытие, расследование и предупреждение различных видов преступлений”37. Но и это предложение не получило признания. Исследование учеными-криминалистами таких проблем, как организация работы следователя, взаимодействие следователя и работника милиции, изучение личности обвиняемого в процессе расследования, привлечение общественности к борьбе с преступностью, побудило некоторых ученых попытаться отразить все эти вопросы в системе криминалистики. Так, по мнению С. С. Степичева, эта система должна бы иметь следующий вид: “Раздел I. Введение в науку: 1) предмет и задачи; 2) система; 3) метод; 4) место в системе других юридических наук и связь со смежными науками; 5) история и современное состояние криминалистики в СССР и других социалистических странах; 6) история и современное состояние криминалистики в капиталистических странах. Раздел II. Организационно-методические основы расследования: 1) основы построения следственных версий и планирования расследования; 2) основы криминалистической идентификации; 3) основы изучения личности обвиняемого в процессе расследования; 4) основы криминалистической профилактики; 5) основы привлечения общественности к расследованию и предупреждению преступлений; 6) основы организации работы следователя. Раздел III. Криминалистическая техника: 1) общие положения; 2) судебная фотография; 3) трасология; 4) судебная баллистика; 5) криминалистическое исследование документов; 6) уголовная регистрация; 7) отождествление человека по признакам внешности. Раздел IV. Криминалистическая тактика: 1) общие положения; 2) тактика отдельных следственных действий (осмотра, обыска, допроса и т. д.); 3) тактика оперативно-розыскных действий (в том числе тактика розыска). Раздел V. Методика расследования отдельных видов преступлений: 1) общие положения; 2) методики расследования отдельных видов преступлений”38. Если отвлечься от содержания разделов предлагаемой системы, то можно заметить, что С. С. Степичев, во-первых, введение в науку рассматривал как часть системы науки (а не системы учебного курса), а во-вторых, ввел в систему еще один, принципиально новый раздел — организационно-методические основы расследования. Однако и это предложение, как и концепции С. Л. Митричева и Н. В. Терзиева, не было реализовано, а новые проблемы стали рассматриваться в рамках прежних звеньев системы науки. Не претерпела изменений после внесенных предложений и система курса криминалистики. Причины этого, по нашему мнению, заключаются в следующем. Трехчленная система науки криминалистики вполне отвечала традиционным представлениям о ее предмете. Реформа же системы могла быть произведена только после изменения понятия предмета науки, а поскольку это понятие не пересматривалось, предложения об изменении системы оставались без надлежащей основы, и, как следствие, не принимались. Точно так же обстояло дело и с системой курса криминалистики, которая, по образному выражению А. И. Винберга, является ключом к познанию предмета науки: связанная в конечном счете с предметом науки, система курса “сопротивлялась” попыткам ее реформировать. Эти принципиальные положения, базирующиеся на законе соответствия отражения структуре отражаемого объекта, проявлялись каждый раз, когда делались попытки произвольно, исходя каких-либо, иногда конъюнктурных, соображений, изменить систему науки. Пример тому — судьба уже упоминавшегося предложения В. П. Колмакова выделить в системе криминалистики четвертую часть — криминалистическую профилактику, сосредоточив в ней все вопросы предупреждения преступлений. Аналогичная участь постигла предложение Б. В. Харазишвили, считавшего, что следует “в первой части криминалистики, после освещения общих вопросов (предмет и метод криминалистики, система криминалистики и ее отношение к другим смежным дисциплинам, криминалистические учреждения, антинаучная природа буржуазной криминалистики), особое место уделить общему обзору значения проведения следственных действий и применения технических средств. Здесь же следует сказать о значении криминалистических экспертиз и об их видах”39. Жесткая зависимость системы науки от предмета познания не оставляет места для подобных изменений.