политическая субъектность аналитических СООБЩЕСТВ: ФАКТОРЫ СРЕДЫ

Одним из существенных качеств субъектности, отличающей самостоятельного политического актора от зависимых агентов, является его способность позиционировать себя в политической конкурентной среде независимо, формировать свою повестку дня и добиваться ее продвижения.

Осуществляя собственную повестку дня любой политический субъект — в том числе такой, как аналитический центр, — соотносит свои интересы и потребности с условиями меняющейся политической среды, в которой он действует. Соответственно, субъектность АЦ мы относим к состоянию динамическому, зависимому от тех условий, в которых они действуют, и от ресурсов, на которые могут опереться.

В данном исследовании будут показаны с учетом общероссийского контекста региональные политические среды, в которых формируются специфические условия и факторы развития аналитических сообществ, воздействующие на их способности влиять на принимаемые решения на уровне региона.

В целом, влиятельность аналитических сообществ России в большей степени определяется особенностями политического режима и его трансформации.

В 1970-1980-е гг. в СССР «прототипы» аналитических центров были тесно связаны с государством, партией — единственным субъектом политики. Поэтому развал государства (государственных и партийных институтов) привел к разрушению системы советских академических институтов и аналитических структур при КПСС.

Сравнительно конкурентный характер политического режима, установившегося в 1994-1999 гг., способствовал развитию «новых» аналитических центров. Однако доминирование неформальных практик над формальными институтами, «слабость» государственных и демократических институтов способствовали преобладанию «клановых» интересов над общегосударственными.

Принятие новой демократической Конституции, начало функционирования новых политических институтов (прежде всего, парламентских), а также масштабность и сложность задач, которые необходимо было решать «новому государству», — все это способствовало росту (как количественному, так и качественному) независимой экспертизы, в частности, аналитических центров. Увеличивалось количество аналитических центров, изменялся их статус и «политический вес», они стали полноправными, влиятельными субъектами политического процесса. В пользу последнего говорят следующие факты: представители экспертного сообщества участвовали в разработке Конституции РФ (например, Сатаров Г.А., ИНДЕМ; Мигра- нян А.М., фонд «Реформа»; Паин Э.А., Центр этнополитических и региональных исследований; Шейнис В.Л., Институт мировой экономики и международных отношений и др.); сотрудники аналитических центров рекрутировались на работу в Аналитическое управление президента РФ, Президентский совет (Урнов М.Ю., «Экспертиза», ЦПТ; Сатаров Г.А., Паин Э.А., ИНДЕМ; Салмин А.М., РОПЦ). АЦ создавались на уровне Администрации, финансировались из государственного бюджета и, соответственно, обеспечивали аналитикой государственные структуры различных уровней (Центр стратегических разработок Г. Грефа); руководители АЦ привлекались на работу в Правительство РФ (Ясин Е.Г., Аналитический центр при президенте РФ; Уринсон Я.М., Центр экономической конъюнктуры при Правительстве РФ). АЦ могли влиять на Правительство РФ через бизнес-элиту (Экспертный институт РСПП); политические партии и фракции, представленные в парламенте, основывались на исследованиях своих АЦ («Эпицентр», ИГПИ Игрунова (до 2001 г.) — «Яблоко»; «РАУ-Корпорация» Подберезкина — КПРФ1). АЦ оказывали влияние на парламент (политические партии, фракции и т. п.) через консультирование депутатов и ведение избирательных кампаний (Институт изучения экономики переход-

ного периода работал на «Выбор России», ЦПТ — на партию «Наш дом — Россия»), а также, работая в парламентских комиссиях и комитетах (Фонд «Реформа» участвовал в работе многих комитетов экономического профиля); многие АЦ влияли на процесс принятия политических решений через СМИ, когда последние обладали значительной автономией и выполняли особую роль в полицентрическом режиме Б.

Таким образом, есть основания говорить, что особенности поли- центрического политического режима 1993-1999 гг.[128] создали благоприятные условия для роста влиятельности аналитических центров. Многообразие центров политической власти и влияния привели к тому, что аналитические центры напрямую, через того или иного политического игрока, могли влиять на политические решения. Примером может служить близкий к Е.М. Примакову Совет по внешней и оборонной политике (СВОП), который после назначения Примакова премьер-министром РФ осенью 1998 г. стал влиятельным центром обсуждения и выработки основных направлений государственной политики.

Показателем усилившегося влияния аналитических центров стала избирательная кампания 1999-2000 гг., в которой активно участвовали некоторые АЦ, став «демиургами» нового путинского политического режима. Так, Фонд эффективной политики активно работал на победу сначала «пропутинской» партии «Единство», а затем и В.В. Путина, в процессе избирательной кампании вырисовывались основы нового внутриполитического курса. В Центре стратегических разработок занимались выработкой основ будущей экономической политики нового президента РФ.

Когда же с приходом в большую политику В. Путина политический процесс стал все больше обретать неконкурентный характер, основными тенденциями эволюции аналитических центров стали их деавтономизация, «деполитизация», сокращение возможностей влиять на политический процесс и принимаемые решения.

По сравнению с периодом правления Б. Ельцина, возможностей для мозговых центров повлиять на формирование политического курса стало меньше, влияние мозговых центров обусловлено тесными связями с государством, с лицами, принимающими политические решения. Аналитические центры, связанные с государством, монополизировали рынок политических исследований, анализа, консультирования и избирательных технологий. Снижение уровня

политической конкуренции и плюрализма способствовало ужесточению конкуренции между аналитическими центрами за ресурсы и внимание доминирующего игрока, наметились тенденции поляризации «сектора» и монополизации «рынка» аналитических центров.

Обострение конкуренции в политической элите на исходе первого президентского срока Медведева обусловило некоторые изменения среды функционирования аналитических сообществ: демонополизация ниши кремлевских партий, децентрализация экономического блока Правительства РФ; деинституционализация, раздвоение властного центра системы[130].

При всей неопределенности вектора изменений, конкуренция в политической элите определенным образом изменила соотношение в среде АЦ. «Наши» центры разделились теперь на «путинские» и «медве- девские», усилились позиции Высшей школы экономики, приобретшей статус национального исследовательского университета, перешедшей под непосредственное ведение Правительства РФ, исследователи уни

верситета включились в работу по обновлению Стратегии социальноэкономического развития страны до 2020 г. (Стратегия 2020).

Однако приведенные примеры скорее означают незначительное расширение участия, довольно ограниченное включение в политический процесс, а вовсе не рост субъектности аналитических центров.

Теперь перейдем к анализу условий и факторов субъектности АС в конкретных регионах России — Саратовской области, Карелии и Татарстане, исследование которых проводится в рамках проекта «Региональные аналитические сообщества как субъекты политики: модели участия в политических процессах» кафедрой публичной политики НИУ ВШЭ и Исследовательским комитетом РАПН по публичной политике и управлению[131].

При анализе аналитических сообществ на федеральном уровне мы ввели такой фактор субъектности АС, как степень развитости инфраструктуры, а именно разнообразие форм и наличие структурированных организаций аналитических сообществ (аналитических центров).

По данным показателям лидирующие позиции занимает Саратовская область (см. таблицу 2). Всего в качестве ведущих аналитических структур, площадок и групп опрошенные аналитики назвали 64 единицы, причем формы организации саратовских аналитических сообществ довольно разнообразны (19 структур, 14 площадок, 31 группа и/или лидеров). Инфраструктура аналитических сообществ Карелии также довольно развита. В Татарстане ситуация принципиально иная — раз

нообразия форм организации аналитических сообществ скорее не наблюдается, аналитических центров сравнительно немного.

Таблица 1

Количество ведущих аналитических структур, площадок и групп (по данным опроса представителей региональных аналитических сообществ, шт.)

Хотя данные о количестве различных форм организации аналитических сообществ дают некоторую основу для выводов о положении региональных аналитических сообществ, больше информации можно получить из распределения региональных аналитических структур и площадок по «референтным группам» — тем средам, социально-политическим сферам, к которым тяготеют те или иные сообщества (см.

По показателю распределения аналитических сообществ по «референтным группам» разнообразие сохраняется в Саратовской области и Республике Карелия. В Саратовской области в равной степени представлены государственные и академические аналитические структуры и площадки, немного меньше, но все-таки значительно представительство коммерческих центров. В Республике Карелия совсем не представлен (по крайней мере, по декларациям респондентов) сектор коммерческих структур и площадок, зато довольно значителен сектор гражданских центров, а также государственных и академических структур и площадок. Ситуация в Республике Татарстан не столь разнообразна, как в Саратовской области и Карелии. Здесь доминируют государственный и академические секторы.

Таблица 2

Количество ведущих аналитических структур, площадок и групп по «референтным группам» (по данным опроса представителей региональных аналитических сообществ, %)

Окончание табл. 2

Ситуация с условиями политической конкуренции и институционализации региональных политических процессов — следующими факторами развития субъектности аналитических сообществ — в рассматриваемых регионах неблагоприятная. Оценки данных условий не превышают средних (см. табл. 3). Более того, если сравнивать количественные оценки, полученные в рамках опросов представителей региональных АС с качественными оценками, которые даются специалистами в области региональной политики, мы получим несколько иную картину. Так, количественные оценки уровня институционализации политических процессов в Саратовской области и Татарстане следует признать завышенными, в Карелии, наоборот, заниженными; уровень конкуренции в Карелии превышает таковой в Саратовской области и существенно превышает — в Татарстане.

Таблица 3

условия функционирования региональных аналитических сообществ (по данным опроса представителей региональных АС, оценки по пятибалльной шкале, где 1 — низкая оценка уровня, 5 — высокая оценка уровня)

Почему декларируемые количественные оценки, данные региональными аналитиками, политической ситуации в регионах несколь

ко расходятся с качественными оценками «внешних» специалистов — предмет отдельного исследования. Здесь нам важно зафиксировать итоговую ситуацию в регионах по рассматриваемым факторам (см. табл. 4).

Таблица 4

условия функционирования региональных аналитических сообществ

Ситуация в Саратовской области характеризуется средним уровнем политической конкуренции (глава региона технический, маловлиятельный политик, серьезную роль играют партия «Единая Россия», ее лидеры Володин и Слиска), однако политическая борьба проходит вне демократических институтов, по правилам клановой политики, в отсутствии сильных демократических субъектов — СМИ, структуры гражданского общества, оппозиционных политических партий. Формальные институты не играют большего значения, решения принимаются на основе неформальных процедур и практик, патрон-клиентских отношений. Собственно, аналитические сообщества встроены в данную систему борьбы кланов, отношений патрон — клиент и играют по большей части роль клиента, исполнителя, легитимирующего волю патрона, нежели самостоятельного политического актора. Ситуация в Саратовской области напоминает таковую на федеральном уровне в первый срок правления В. Путина, когда политическая конкуренция начинала сворачиваться (качества субъекта политики теряли такие акторы как СМИ, оппозиция, политические партии, бизнес), но тем не менее определенный уровень конкуренции сохранялся (до ареста М. Ходорковского и реформ 2004 г.). Тогда на федеральном уровне стали доминировать полуавтономные анали

тические центры, новые (Совет по национальной стратегии) либо старые, потерявшие часть автономии (Фонд эффективной политики), но в любом случае встроенные в отношения патрон — клиент в роли клиента, принадлежащие определенному клану («силовики», «либералы»).

В Карелии ситуация сравнительно более благоприятная для развития субъектности аналитических сообществ (сравнительно высокий уровень конкуренции и институционализации политических процессов). При этом определенную самостоятельную роль в политике играют структуры гражданского общества, СМИ и бизнес.

О              высоком уровне институционализации, например, говорит редкий пункт региональной Конституции, принятый в 90-х годах: высшее должностное лицо Карелии в течение полугода после своего избрания (утверждения) обязано представлять Законодательному Собранию Программу социально-экономического развития республики. С 1998 г. задачи разработки и мониторинга реализации соответствующих документов создали практически постоянную площадку для аналитических сообществ (в первую очередь, экономистов) с органами власти[132]. Однако вектор политических изменений скорее направлен на сворачивание былой конкуренции и демократии в целом. С этим связан определенный скепсис аналитиков в оценках данных факторов для Карелии.

Несмотря на сравнительно высокий уровень политической конкуренции, аналитические сообщества Карелии довольно сильно завязаны на власть и государственный заказ, что не может не ограничивать развитие субъектности данных сообществ. Однако конкурентность и, как следствие, публичность политического процесса позволяет лидерам аналитических сообществ оказывать определенное политическое влияние. Нельзя не отметить также факт наличия таких лидеров, обладающих организационными и коммуникационными способностями, навыками проектной работы, гражданской позицией, готовых нести ответственность за принятые решения и полученные результаты, публично отстаивать свою позицию. Само наличие таких лидеров, субъектов, согласно новой институциональной теории[133], залог становления полноценного института, в данном случае, аналитического обеспечения регионального политического процесса, ухода от клановых практик и отношений, основанных на принципе патрон —

клиент, выхода на партнерские отношения согласования интересов на основе демократических процедур.

Успех на пути развития субъектности аналитических сообществ Карелии видится в расширении круга реальных и потенциальных партнеров, включение в орбиту аналитических сообществ представителей бизнеса, политических партий, структур гражданского общества, местного самоуправления.

Ситуация в Республике Татарстан — наглядный пример, как отсутствие политической конкуренции и имитационный характер работы демократических институтов приводит к невостребованности деятельности региональных аналитических сообществ, их низкой включенности в региональные политические процессы, сведению роли аналитиков к легитимации принятых решений или узкопрофессиональной, часто технической, деятельности — экспертиза, информатизация бюрократического процесса и т.п.[134] Как показали результаты проведенного исследования, определенные проблемы у аналитических сообществ Татарстана есть и с собственной идентичностью. В республике аналитические сообщества находятся в самой начальной стадии своего формирования и самоидентификации[135].

Более детальную информацию о состоянии региональных аналитических сообществ может дать анализ стенограмм экспертных семинаров, которые были проведены коллективом проекта в каждом из исследуемых регионов. Помимо авторов проекта в семинарах принимали участие представители аналитических сообществ региона, а также представители власти, бизнеса и гражданских объединений, взаимодействующие с аналитиками и экспертами. На семинаре обсуждались следующие вопросы. Какие аналитические сообщества/центры функционируют в регионе: особенности, типы (университетские, государственные, корпоративные)? Каковы возможности региональных аналитических сообществ по интеллектуальному обеспечению политических решений регионального уровня (возможности и ограничения «внешней» среды)?

Каковы место и роль аналитических сообществ в региональной политике, процессе выработки, принятия и реализации политических решений? Насколько региональные аналитические сообщества влиятельны? Насколько региональные аналитические сообщества консолидированы в отстаивании своих политических позиций?

Стенограммы экспертных семинаров были проанализированы методом формального анализа понятий[136] с использованием специальной компьютерной программы, которая позволяет строить «решетки» (см. схему 1). Для того чтобы построить «решетку», выделяются наиболее часто встречающиеся в каждой из трех стенограмм слова (исключая «стоп слова» — предлоги, союзы и т. п.). «Решетка» показывает данные слова и связи между ними: какие из выделенных слов появляются в двух или трех текстах (стенограммах) одновременно. На схеме 1 мы можем видеть, что слово «власти» — наиболее часто используемое слово участниками всех трех семинаров. Слова «центр», «республики», «работы» — среди наиболее часто употребляемых слов участников дискуссий о роли аналитических сообществ в Татарстане и Карелии.

На схеме 2 представлен анализ данных тех же стенограмм по другой методике. «Решетка» построена по наиболее часто встречающимся словам, уникальным для каждого документа (стенограммы). Компьютерная программа для каждого текста (стенограммы) отбирает слова, характерные для данного текста, путем сравнения полученных списков наиболее употребляемых слов каждого из всех трех текстов (стенограмм).

Например, такими уникальными словами для саратовского и карельского дискурсов о региональных аналитических сообществах являются термины «власти» и «развитие», а для карельского и татарстанского — «центр».

Изучение стенограмм экспертных семинаров с помощью формального анализа понятий и традиционных методов количественного анализа текстов позволяют нам сделать несколько выводов.

Основной характеристикой аналитических сообществ во всех трех регионах является их ориентация на власть, точнее региональные власти, как основного заказчика — потребителя аналитического продукта.

Схема 1

Это является одновременно основным ресурсом аналитических сообществ и главной угрозой для их развития как автономных и влиятельных политических акторов. Неформальные связи с региональными властями (лицами, принимающими решения, политическими элитами, политиками и губернатором) дают аналитическим сообществам ресурсы и возможности влияния на процесс выработки и реализации политических решений. В то же время поддержание подобных неформальных отношений с представителями власти в долгосрочной перспективе снижает возможности автономного влияния аналитических сообществ на политический процесс. Они начинают поддерживать данные связи, впадая в отношения зависимости, построенные на принципах патрон — клиент, подрывая хотя бы потенциальные возможности быть автономными политическими акторами. Этому также способствует недостаточная ориентация аналитических сообществ на коалиции с негосударственными политическими акторами: гражданскими объединениями, ассоциациями бизнеса и корпорациями, органами местного самоуправления - которые могут быть и заказчиками аналитического продукта.

Схема 2

Другой интересный «узел» (отмеченное небольшим «кружком» на схеме сочетание нескольких слов, которые одновременно с большой частотой встречаются в нескольких стенограммах) на «решетке» (схема 1) показывает сочетание слов «центр», «работа», «республики», которые часто употреблялись одновременно участниками семинара — аналитиками Карелии и Татарстана. Это можно интерпретировать как ориентацию аналитических сообществ Карелии и Татарстана не только на региональные власти, но и на Центр (федеральные власти). Данный вывод подтверждается и отдельными интервью с представителями региональных сообществ обеих республик, которые вспоминают особый автономный статус национальных республик 1990-х гг. Этим же объясняется сохранившийся интерес у интеллектуальных элит республик к теме отношений между центром и регионами. Вместе с тем нельзя не сказать, что и федеральные власти по-прежнему с большим вниманием отслеживают ситуацию в национальных республиках, учитывая бывший особый статус Татарстана, и помня события в Кондопоге. Поэтому федеральные власти по- прежнему в «шорт-листе» потенциальных клиентов региональных аналитических сообществ изучаемых республик, а темы отношений

центр — регионы, федерализм, региональный автономизм — в их исследовательской «повестке дня».

В Карелии и Саратове, где аналитические сообщества более развиты, чем в Татарстане, зафиксирован уникальный дискурс о региональном развитии и участии в нем интеллектуальных и политических элит. Действительно, более сформировавшиеся аналитические сообщества Саратова и, особенно, Карелии занимаются и продвигают темы стратегического планирования и инновационного развития региона. Более того, они считают, что это жизненно необходимо для регионального развития, но региональные власти не могут справиться с артикуляцией данных задач и предложением решений самостоятельно. Поэтому аналитические сообщества ищут других партнеров, прежде всего, на федеральном уровне.

Помимо приведенных выше общих выводов можно сформулировать ряд положений относительно каждого регионального аналитического сообщества отдельно (см. также схемы 1 и 2).

В Татарстане аналитические сообщества имеют слабый политический статус и несформированную идентичность. Исключение — аналитики, работающие в государственных структурах по внедрению системы «электронного правительства» в практику политического управления, способствуют переводу государственных услуг в общедоступный электронный формат.

В Саратове идентичность аналитических сообществ формировалась вокруг клубов, создававшихся региональной властью (губернатором). Эти клубы не дожили до настоящего времени, может быть, поэтому аналитические сообщества в регионе крайне фрагментированы и персонифицированы, а аналитическая работа в большей степени сконцентрирована в академических структурах — специальных центрах, работающих на правительственный заказ.

В Карелии аналитические сообщества наиболее сформированные, чем в других рассматриваемых регионах. Однако повышение уровня включенности в политические процессы является серьезной и реалистичной задачей для них, вместе с заботой повышения эффективности политического управления регионом.

Таким образом, выделенные при изучении аналитических сообществ федерального уровня факторы, влияющие на развитие субъектности АС, вполне релевантны для анализа возможностей и ограничений «внешней среды» развития региональных аналитических сообществ. Особенно это касается таких факторов, как уровень политической конкуренции и институционализации политических процессов. Надо также отметить, что такие факторы, как наличие либерального законодательства в отношении НКО, больших объемов филантропических ресурсов, следует признать маловлиятель

ными, т. к. по ним не наблюдается региональной дифференциации, они задаются общей ситуацией в стране (законодательство в отношении НКО нелиберальное, традиции филантропии не развиты), по крайней мере, для данных регионов. Фактор кадровой мобильности представителей политической и интеллектуальной элит, наличие «системы вращающихся дверей» обмена аналитиками между университетами, аналитическими и государственными структурами, имеет значение. Однако этот фактор «подкрепляет» фактор конкуренции, а именно, высокий уровень конкуренции сопровождается высоким уровнем мобильности аналитических сообществ и наоборот.

Важными дополнительными условиями становления и развития «субъектности» аналитических сообществ, выявленными в ходе пилотного исследования региональных АС, являются следующие. Уровень публичности и открытости политических процессов. Наличие в аналитических сообществах лидеров, обладающих организационными и коммуникационными способностями, навыками проектной работы, гражданской позицией, готовых нести ответственность за принятые решения и полученные результаты, публично отстаивать свою позицию. Способность аналитических сообществ создавать коалиции с другими субъектами публичной политики (к расширению круга реальных и потенциальных партнеров, включение в коалиции аналитических сообществ представителей бизнеса, политических партий, структур гражданского общества, местного самоуправления). * *

Подводя итоги изучению аналитических сообществ на примере четырех «кейсов» (федеральный уровень — Москва, Саратовская область, Карелия и Татарстан) необходимо сделать вывод о том, что условия для развития аналитических сообществ более благоприятны в Карелии, менее благоприятны в Москве и Саратове и совсем неблагоприятны в Татарстане (см. схему 3).

Схема 3 наглядно показывает, что наличие аналитических сообществ с ясной и сформированной идентичностью не всегда сопровождается высокими возможностями влияния и воздействия на политический процесс. Для последнего необходимо сочетание других групп факторов и условий: высокий уровень политической конкуренции, институционализации (наличие «реальных», а не «имитационных» институтов), открытости политических процессов, способность вступать в коалиции с негосударственными субъектами политики.

Схема 3

Филантропия_низкий

Юр. предпосылки_низкий

В Карелии все перечисленные выше условия в большей или меньшей степени благоприятны, поэтому аналитические сообщества в большей степени обладают качествами «субъектности» и могут воздействовать на региональное развитие. Например, Карелия лидирует среди регионов России в развитии и реализации программ стратегического планирования; осуществлении образовательной политики и реформ; в управлении региональной бюджетной системой, внедрении новых принципов прозрачности финансово-бюджетных процессов; в развитии экономики туризма; этнической культуры и поддержке этнических идентичностей[137].

Развитие политической конкуренции автоматически не ведет к институционализации и открытости политических процессов и тем более способности выстраивать коалиции с негосударственными политическими акторами. В Москве и Саратове аналитические сообщества со сформировавшейся идентичностью вынуждены работать в рамках отношений патрон — клиент, где клиентом выступают федеральные и/или региональные власти. В Татарстане идентичность самого аналитического сообщества еще не сформирована.

Рассматривая факторы и условия формирования субъектности аналитических сообществ, которые, главным образом, являются внеш

ними по отношению к самим аналитическим сообществам, нельзя не упомянуть о наличии факторов еще более широких и контекстных. Так, в современной политологической литературе об аналитических центрах и, шире — интеллектуалах, в политике данные структуры и акторы рассматриваются в глобальном контексте: они включаются в глобальные интеллектуальные сети и глобальные «рынки идей»[138]. Это можно объяснить следующими причинами.

Во-первых, аналитические центры (think tanks), как и аналитическая деятельность, — глобальный феномен, зародившийся в США, и распространившийся по всему миру. Подтверждение глобальности данного феномена — рейтинги аналитических центров, ежегодно составляемые исследователями Университета Пенсильвании под руководством Дж. МакГэнна[139], которые подтверждают действительно глобальный охват данного явления.

Во-вторых, благодаря наличию разнообразных профессиональных сетей объединяющих ученых сферы социальных наук (экономистов, политологов и социологов), развитию междисциплинарных исследований, разрывающих границы между дисциплинами как по линии предмета исследования, так и по линии субъекта исследования (формирование междисциплинарных групп в самых разных институциях разных точек мира), а также развитию Интернета как средства обмена научной и исследовательской информацией в том числе, формируется глобальный «рынок идей». Последний представляет собой «сеть», в которой осуществляется «обмен идеями», начиная от философии политики, заканчивая конкретными технологиями политического управления (универсальными концептами становятся понятия «публичной политики», «со-управления», «публичного интереса», «общего блага» и т. п.; распространяются технологии стратегического планирования, «политических записок» policy briefs, методик прогнозирования и т. п.). Механизмы профессиональной мобильности, а также обмена результатами исследований, аналитическими продуктами, в том числе и преимущественно через Интернет делают аналитические сети все более всеобщими и глобальными.

В этот глобальный «рынок идей» включены, в том числе, и региональные аналитические сообщества. Поэтому данный фактор нельзя

игнорировать при рассмотрении условий формирования «субъектно- сти» аналитических сообществ.

Включенность и ориентация на этот глобальный «рынок идей» аналитиков способствует «расширению кругозора», развитию способностей независимого критического анализа политической ситуации, позволяет аналитику оказаться «над схваткой», знать зарубежные практики решения возникших в его регионе проблем и осуществлять критический анализ данных практик при осуществлении «трансфера» данных знаний (policy transfer). И, как следствие, приводит к росту самостоятельности и способности к целеполаганию и целедости- жению как составляющих субъектности аналитических сообществ.

Нетрудно доказать, что именно из трех регионов — Саратовская область, Карелия и Татарстан — именно в Карелии данное условие — включенность и ориентация аналитиков на этот глобальный «рынок идей» — более выражено и тоже вносит свой вклад в общую более благоприятную среду для развития аналитических сообществ республики. В Карелии довольно развито экономическое сотрудничество со странами ЕС, прежде всего с Финляндией и Скандинавией[140], преподаватели и студенты вузов больше включены в академическую мобильность[141].

Проведенный анализ позволяет нам выстроить факторы и условия, влияющие на формирование «субъектности» аналитических сообществ, в иерархическом порядке, согласно их значимости для развития аналитических сообществ. * *

В данной работе на конкретном эмпирическом материале рассматривались факторы становления политического статуса и субъ- ектности аналитических сообществ федерального и регионального

уровней. При всем разнообразии выделенных факторов и условий их можно сгруппировать по степени важности с точки зрения становления и развития аналитических сообществ как субъектов политики.

Первая, минимально необходимая, группа — инфраструктурные факторы — необходимые и важные условия с точки зрения формирования идентичности аналитических сообществ. Это наличие инфраструктуры для аналитических сообществ (структур, центров, «площадок», неформальных групп); аналитиков — лидеров со стратегическим видением целей и задач, навыками и умениями выстраивания эффективной коммуникации, организационной и проектной работы; наличие «человеческого ресурса» и кадровой мобильности представителей политической и интеллектуальной элит (наличие «системы вращающихся дверей», обмена аналитиками между университетами, аналитическими и государственными структурами, академических и научных традиций, достаточного количества интеллектуалов и исследователей).

Вторая группа, необходимые и достаточные условия формирования субъектности аналитических сообществ — факторы политического процесса — уровень политической конкуренции, институционализации, открытости и прозрачности политического процесса, а также способность аналитических сообществ выстраивать коалиции с негосударственными политическими акторами.

Уровень допустимой политической конкуренции и плюрализма в политическом процессе является одним из основных факторов, мотором и катализатором, становления аналитических сообществ в качестве субъектов политики. Само по себе появление разнообразных субъектов политики (бизнеса, структур гражданского общества, СМИ, оппозиции), политическая конкуренция, не ограниченная соревнованием внутри политической элиты являются тем основанием, на котором в принципе может выстраиваться автономия аналитических сообществ.

Уровень институционализации политических процессов, второй необходимый фактор, влияющий не только и не столько на становление, повышение общей устойчивости аналитических сообществ, сколько на их развитие и рост субъектности. Благодаря институционализации политических процессов влиятельность аналитических сообществ становится необратимой, так же как и устойчивость высокого их политического статуса. Само наличие и эффективная работа демократических институтов способствует росту качества политического участия аналитических сообществ.

Таким образом, если политическая конкуренция — первый важный фактор, условие становления, катализатор субъектности аналитических сообществ, то институционализация политических процессов — второй по порядку фактор, условие развития субъектности, влияющий на устойчивость этого качества.

Если данные факторы подкрепляют друг друга, то условия благоприятны для развития субъектности аналитических сообществ. Если же нет, мы имеем ситуацию с низким уровнем институционализации, а также низким или средним уровнем конкуренции. Тогда особенно важным представляется способность аналитических сообществ создавать коалиции с другими субъектами публичной политики. Более того, аналитические сообщества в некотором роде обречены на создание подобных коалиций, если хотят, чтобы их рекомендации меняли социальную реальность, потому что аналитические сообщества ограничены функцией штурмана государственного корабля[142].

Ситуация, когда в России 1990-х гг. аналитики помимо присущих им функций аналитического обеспечения политических решений (выдачи рекомендаций) брали на себя функции, связанные с изменением социальной реальности (постановки целей и задач государственного развития, контроля и критики государственного курса, формирования политической «повестки дня», артикуляции интересов социальных групп, предложения политических альтернатив государственных решений, оценки государственного курса, обеспечения «обратной связи») был возможен в условиях слабости всех остальных субъектов политики.

Чтобы претендовать на изменение социальной реальности в других условиях, когда есть хотя бы один самостоятельный и влиятельный политический актор, например В.В. Путин, аналитические сообщества вынуждены вступать с ним в коалицию, потому что аналитическим сообществам присуще не изменять реальность, а говорить, как это сделать, какими способами, какой из них лучше, и каковы последствия. Поэтому политическая конкуренция позволяет аналитическим сообществам быть более свободными в выборе партнера, выстраивать действительно партнерские, а не патрон-клиентские отношения, т. к. в условиях конкуренции есть возможность создания альтернативной или широкой коалиции.

Эти три фактора наиболее важные с точки зрения развития субъ- ектности аналитических сообществ. Дополнительный фактор в данной группе — открытость и прозрачность политического процесса, который коррелирует с возможностью строить коалиции.

Следующая группа условий: юридические предпосылки (либеральное законодательство в отношении НКО) и доступность «филантропических ресурсов» (начиная от развитой культуры благотворительности, заканчивая наличием разветвленной сети жертвователей) — факторы культуры. Эти факторы связаны с более широ

ким контекстом принадлежности к определенной цивилизации или политико-правовой культуре группы стран со схожим историческим путем развития.

И, наконец, последняя группа условий — факторы глобализации. К ним можно отнести включенность и ориентацию аналитиков на глобальный «рынок идей», профессиональную мобильность представителей аналитического сообщества, в том числе академическую и научную, включенность в деятельность международных профессиональных ассоциаций, высокий уровень цитируемости в международных изданиях, участие в международных конференциях, использование «глобальных» разработок, методик и технологий, экономическое сотрудничество с другими странами.

Взятые вместе данные группы факторов могут сформировать сильно благоприятную среду, стимулирующую развитие аналитических сообществ.