Кризис политических партий

В 1970-1980-х гг. в политической жизни западных стран наблюдаются некоторые процессы, совокупность которых можно обозначить как кризис партийной демократии. Он был обусловлен рядом обстоятельств, связанных с изменениями в социально-экономической, политической и информационной сферах общественной жизни.

Каково содержание этого кризиса партий и партийной демократии? Большинство исследователей склоняются к мысли, что наблюдавшийся партийный кризис связан скорее с обновлением типа партии, а не с разрушением партии как таковой. Так, Питер Мэр связывал кризис с организационной отсталостью партий при выполнении ими своих функций, а не с эрозией самих функций (Mair, 1989, p. 177). Клаус фон Бейме выделял три основных направления критики партий: партии угрожают нормативно принятому «общему благу»; партии не являются плохими per se (по существу), а имеются «хорошие» и «плохие» партии; партии принимаются, но в то же время имеются и другие институты, которые выполняют их функции.

Автор считал, что кризис партий связан с изменением не только их организации, но и выполняемых ими функций (Beyme, 1996, p. 149-150). Пьеро Игнаци утверждал, что кризис поразил старый тип партии — массовую партию, и мы сегодня наблюдаем переход от старого типа к новому (Ignazi, 1996, p. 550). Существует и более радикальная критика партий, связывающая партийный кризис с исчерпанностью потенциала политических партий. Эта критика осуществляется сторонниками массовых демократических движений, групп интересов (корпоративизм) или радикальными левыми и правыми антиполитическими партиями, выступающими против традиционных партий политического истеблишмента.

Основная причина все же видится в исчерпаемости тех форм демократии, в которые была включена традиционная партия, построенная на массовом членстве, репрезентации социальных интересов и довольно жесткой организационной структуре и идеологической идентификации. Однако то, что пришло им на смену, т. е. «всеохватные партии», «картельные партии», также оцениваются по-разному. Радикальная критика склонна видеть в них все тот же процесс упадка либеральной демократии, которая предстает в этой критике как олигархия политических профессионалов.

Симптомы кризиса проявлялись с очевидностью. Их можно свести к следующим процессам:

+ снижение количества партийных членов;

+ падение доверия к партиям;

+ резкое падение участия избирателей в выборах;

+ снижение мобилизационной эффективности старых организационных форм деятельности.

Все же следует заметить, что хотя в целом кризис европейских партий затронул существо их позиции в политическом мире, наложил отпечаток на их организацию и структуру членства, модифицировал отношения с населением и т. п., но партиям удалось найти выход из кризиса, и это выразилось в появлении нового поколения партийных организаций, которые получили наименование «картельных партий», «партий профессионалов», «медиа-партий», «минимальных партий». Отмечается лишь начальная стадия формирования подобных партий (многие связывают начало с 1970-ми гг.), но их признаки явно просматриваются в партийных системах Австрии, Дании, Германии, Финляндии, Норвегии, Швеции, частично в Великобритании, Франции. Восточноевропейский политический процесс, включая Россию, дает много примеров партийной деятельности, отличной от традиционной. То есть партии не исчезли, они модифицировались, что отразилось и на описании их новых типов.