Субъектность, в том числе политическая субъектность, - это такое функциональное свойство человеческих индивидов или коллективов, которое развивается (как в филогенезе , так и в онтогенезе) и является многоуровневым. Человеческие индивиды и коллективы не рождаются субъектами и контрсубъектами, тем более, они не рождаются политическими субъектами и контрсубъектами. Таковыми они становятся в результате своего развития, развития своего бытия, своих отношений с окружающим Миром и другими человеческими индивидами и коллективами, проходя в этом становлении ряд фаз (моментов, стадий, ступеней, звеньев, этапов, периодов) и уровней. Это такое их качество, свойство, которое может актуализироваться, проявляться в различных формах и на различных уровнях. Так, политическая субъектность, согласно анализу, проведённому в гл. 1.3, возникает на той стадии исторического развития человеческого бытия, когда внутри него формируются государства и возникает присущая им государственная власть, её субъекты и контрсубъекты, институты, органы, учреждения, организации. Однако уровень развития и проявления политической субъектности у того или иного человеческого индивида или коллектива может быть либо нулевым, когда человеческий индивид или коллектив является лишь потенциальным политическим субъектом, когда {а(Сп л С'п) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (Ко-Сп л Ко-С'п)]} = 0 = = {(Сп л С'п)-а = [(ч-Cn л ч-C'n) v (Ко-Сп л Ко-С'п)]-а }, (4.1.1) либо минимальным (минимизированным), когда {а(Сп л С'п) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (Ко-Сп л Ко-С'п)]} < 10 %, (4.1.2) либо низким (ниже среднего), когда {а(Сп л С'П) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (КО-СП л КО-С'П)]} « 10-40 %, (4.1.3) либо средним (посредственным), когда {а(Сп л С'П) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (КО-СП л КО-С'П)]} « 40-60 %, (4.1.4) либо высоким (выше среднего), когда {а(Сп л С'П) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (КО-СП л КО-С'П)]} « 60-90 %, (4.1.5) либо максимальным, максимально высоким (максимизированным, сверхвысоким, гипервысоким), когда {а(Сп л С'П) = а[(ч-Сп л ч-C'n) v (КО-СП л КО-С'П)]} ~ 90-100 %. (4.1.6) Такие же уровни развития и проявления присущи и другим - неполитическим - видам субъектности. В частности, уровень развития и проявления субъ- ектности того или иного человека может быть либо нулевым, когда он проявляет себя лишь в качестве естественно-природного (биотического) существа - как индивид-особь, оставаясь лишь потенциальным индивидом-субъектом, когда {[а(С л С') = а(ч-С л ч-С')] = 0 = [(С л С')-а = (ч-С л ч-С')-а]}, (4.1.7) либо минимизированным, низким (ниже среднего) или средним (посредственным), когда он проявляется в качестве неличностного индивида-субъекта, когда [а(С л С') = а(ч-С л ч-С')] > 0 < 60 %, (4.1.8) либо высоким (выше среднего) или максимально высоким (максимизированным), когда он проявляется в качестве личностного индивида-субъекта, субъекта-личности, когда [а(С л С') = а(ч-С л ч-С')] ~ 60-100 %. (4.1.9) Таким образом, можно предположить, что существуют следующие типы индивидов-субъектов и коллективов-субъектов: потенциальный, минимизированный (минимально развитый), слаборазвитый, среднеразвитый (посредственно развитый), высокоразвитый и сверхразвитый (максимально развитый - для данного исторического периода развития человечества) субъект (субъект- индивид и субъект-коллектив). Эти типы субъектов соответствуют фазам (моментам, стадиям, ступеням, звеньям, этапам, периодам) и уровням филогенетического и онтогенетического развития и проявления индивидуальной и коллективной субъектности558. Причём потенциальному, минимизированному, слаборазвитому и среднеразвитому типу индивидов-субъектов соответствует неличностная, в том числе доличностная и постличностная, форма проявления их субъектности, а высокоразвитому и максимально развитому (сверхразвитому) типу - личностная форма проявления их субъектности559. Иначе говоря, существуют такие неличностные формы проявления индивидуальной субъектности, как потенциальный индивид-субъект, минимизированный (минимально развитый) индивид-субъект, слаборазвитый индивид-субъект и среднеразвитый (посредственный) индивид-субъект (субъект-посредственность), а также такие личностные формы проявления индивидуальной субъектности, как высокоразвитый субъект-личность (индивид-личность) и сверхразвитый субъект- личность (индивид-личность). Данная точка зрения в значительной мере совпадает с тем пониманием соотношения категорий «субъект» и «личность», который рассматривает личность как высший уровень, высшую фазу развития индивидуальной субъектно- сти, индивида-субъекта560. В частности, психологи экспериментально выявили два уровня саморегуляции морального выбора человека, соответствующие стадиям развития его нравственного самосознания, - доличностный (с ориентировкой на индивидуальный комфорт) и личностный (с ориентировкой на личностные ценности и других людей) . Согласно А. Н. Леонтьеву, понятие «субъект» - это исходно-постулируемое понятие, поскольку «. приходится начинать с некоторого фундаментального и общего понятия, но только не с понятия личности, а с более отвлечённого, более абстрактного понятия - понятия субъекта. Субъекта мы постулируем потому, что мы исходим из положения очень простого - что психолог имеет дело с жизненными процессами. А само понятие жизни имплицирует, то есть включает в себя необходимым образом понятие субъекта жизни. Вот мы это понятие и постулируем законно с самого начала»561. Для А. В. Брушлинского каждая личность является субъектом, но субъект не 4 сводится к личности . Однако существуют и иные точки зрения. Так, для М. М. Бахтина субъект - это личность и, наоборот, личность - это не объект, а субъект562. Когда говорят о субъекте, то говорят «о личности, а не о вещных пластах человека, о свободном самораскрытии, а не о заочном объектном анализе овеществлённого человека»563. «Отношения между субъектами - личностные, персоналистические отношения: диалогические отношения между высказываниями, этические отношения и др. Сюда относятся и всякие персонифицированные смысловые связи. Отношения между сознаниями, правдами, взаимовлияния, ученичество, любовь, ненависть, ложь, дружба, уважение, благоговение, доверие, недоверие и т. п.»564. Согласно мнению ряда психологов, субъект является высшим уровнем развития личности , хотя при этом признаётся, например, K. С. Абульхановой, что, поскольку «субъект не есть эталон и предел совершенствования, он постоянно решает задачу совершенствования, это его постоянно возобновляющаяся жизненная задача»565. Е. А. Сергиенко рассматривает личность (персону) как стержневую структуру субъекта, задающую общее направление самоорганизации и саморазвития. Личность задаёт направление движения, а субъект - его конкретную реализацию через координацию выбора целей и ресурсов индивидуальности человека. Носителем содержания внутреннего мира человека выступает личность, а реализацию в данных жизненных обстоятельствах, условиях, задачах - субъект. Человек осуществляет зрелые формы поведения в зависимости от степени согласованности в развитии континуума «субъект- личность». Исходя из этого, она выделяет три уровня субъектности в её онтогенетическом развитии: уровень протосубъекта («первичной субъектности»), уровень агента («вторичной субъектности») и уровень наивного субъекта. Уровень протосубъекта («первичной субъектности») формируется на первом году жизни ребёнка и характеризуется тем, что ребёнок начинает выделять себя из окружающей среды. У ребёнка формируется первичное представление о себе, в котором может быть выделено Я-экологическое, актуализирующее восприятие самого себя относительно физического окружения, и Я-интерперсональное, актуализирующее восприятие самого себя относительного других людей, устанавливающее эквивалентность Я-Другой. Уровень агента («вторичной субъектности») формируется и проявляется к 4 годам. Он предполагает «треугольные отношения», включающие и объект, и других людей, и ребёнка, проявляющего себя как агента этих отношений. Ребёнок начинает испытывать общие психические состояния со взрослыми по отношению к объекту или событию, начинает дифференцировать свои представления о том, что собственное психическое отличается от психического других людей. На основе представлений о последствиях собственного поведения у него формируются предсказания поведения других людей. Уровень наивного субъекта проявляется в 5-6-летнем возрасте ребёнка. Он характеризуется способностью ребёнка сопоставлять разные аспекты жизненной ситуации и их значение для себя и других людей, что позволяет ему на новом уровне анализировать человеческие контакты и их смысл566. Наша же точка зрения состоит в том, что: каждый человек (человеческий индивид) - это единичное, индивидуальное, уникальное, неповторимое, бесконечное внутри себя образование, отличающееся от любого другого человека-индивида, хотя и имеющее с ним нечто общее, так же как и каждый человеческий коллектив, каждый элемент окружающего людей мира; каждый человек (человеческий индивид) является потенциальным или актуальным индивидом-субъектом и индивидом-контрсубъектом; каждый индивид-субъект (индивид-контрсубъект) является потенциальной или актуальной личностью; каждый человек (человеческий индивид) является потенциальным субъектом (контрсубъектом) и потенциальной личностью, но не каждый человек (человеческий индивид) является актуальным субъектом (контрсубъектом) и актуальной личностью; каждая личность является индивидом-субъектом (индивидом- контрсубъектом), но не каждый индивид-субъект (индивид- контрсубъект) является личностью. Необходимо, следовательно, различать человеческого индивида как неличностного индивида-субъекта и человеческого индивида как личностного индивида-субъекта. Данное утверждение разделяется многими исследователями. Так, Н. А. Бердяев различает человека-индивидуума (человеческого индиви- да-субъекта), представляющего собой неотъемлемую часть целого - естественно-природного и социального (рода, общества), зависимую от него, вне которого он не является индивидуумом, несмотря на все его попытки эгоистического самоутверждения внутри этого целого, и человека-личность, представляющего собой микрокосм, универсум567. При этом индивид-личность всегда проявляет себя и познаётся не как некий объект, а как индивид-субъект, как особая разновидность индивида-субъекта. «Личность, - пишет Н. А. Бердяев, - не может познаваться как объект, как один из объектов в ряде других объектов мира, как часть мира. Так познаётся человек частично, но не тайна человека как личности, как экзистенционального центра мира. Личность познаётся лишь как субъект, в бесконечной субъектности, в которой скрыта тайна существования»568. Согласно В. Фраклу, «существование человека как личности означает абсолютную непохожесть его на других»569. Всякий индивид-субъект - это не просто человеческая особь, а биосоциальное существо . Многие его даже чисто естественно-природные, в том числе биотические, свойства существуют и проявляются в нём, как правило, в снятом - переработанном, преобразованном - виде. Например, даже отдельные части его тела - волосы на голове, брови, ресницы, губы, конечности рук и ног и т. д. - могут быть обработаны и преобразованы в соответствии с требованиями моды и имиджа, что особенно характерно для женщин и необходимо политикам. Будучи таковым, он обладает специфически человеческими свойствами, которые не сводятся к простой арифметической сумме свойств индивида-особи, а представляют собой совершенно новую - биосоциальную - систему (интегрированную, целостную совокупность органически связанную друг с другом) свойств, составляющих содержание его сначала неполитической, а на определённой стадии исторического (филогенетического) и индивидуального (онтогенетического) развития и политической субъектности. Эта система свойств определяется свойствами, характером, особенностями тех деятельностей и тех субъективно-активных субъект-контрсубъектных отношений, которые осуществляет данный индивид, будучи их субъектом или контрсубъектом. В частности, политическая субъектность и, следовательно, её уровни, в том числе её неличностный и личностный уровни, неличностная и личностная формы проявления, определяются свойствами, характером, особенностями осуществляемых индивидами-субъектами и индивидами-контрсубъектами политических деятельностей и политических субъективно-активных субъект- контрсубъектных отношений, свойствами тех мест-позиций, которые они в них занимают, тех ролей, функций, которые они в них выполняют. На связь деятельности и её субъекта с понятием «личность» обращает внимание многие исследователи. Так, у Т. Гоббс в его «Левиафане» находим следующее утверждение: «Слово личность (person), - пишет Т. Гоббс, - латинское, ... обозначающее лик или вид, подобно тому как латинское persona обозначает наряд или внешний вид человека, представленного на сцене, а иногда специально ту часть этого наряда, которая скрывает лицо, например маску. С театральных подмостков это название было перенесено на всякого, представляющего речь или действие как в судилищах, так и в театрах. Личность, таким образом, есть то же самое, что действующее лицо как на сцене, так и в жизненном обиходе, а олицетворять - значит действовать или представлять себя или другого, а о том, кто действует за другого, говорится, что он носит его личность или действует от его имени... и называется в разных случаях различно: представитель, заместитель, наместник, поверенный, депутат, прокурор и т. п.»570. «В деятельности, - пишет С. Л. Рубинштейн, - личность и формируется, и проявляется. Будучи в качестве субъекта деятельности её предпосылкой, она является вместе с тем и её результатом» . А. Н. Леонтьев также пишет о «необходимости ввести понятие о конкретном субъекте, о личности как о внутреннем моменте деятельности», как понятии, которое, «также как и понятие индивида, выражает целостность субъекта жизни»571. Б. Г. Ананьев констатирует: «Единичный человек как индивидуальность может быть понят лишь как единство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства как индивида. Иначе говоря, индивидуальность человека можно понять лишь при условии полного набора характеристик человека. Следовательно, человек как вид (Homo sapiens) и как человечество (общество в его историческом существовании) составляет основание для любого определения состояний каждого отдельного, единичного человека, 4 являющегося индивидом, личностью и индивидуальностью» . Однако, подчеркнём ещё раз, личностные формы политической субъектности индивидов-субъектов и индивидов-контрсубъектов формируются и проявляются не везде и не всегда, а лишь в определённой фазе и на определённому уровне их исторического (филогенетического) и индивидуального (онтогенетического) развития. Они формируются и проявляются лишь в особых, специфических формах и в особые, специфические периоды, фазы, моменты их совместной (коллективной) политической деятельности и политических субъективноактивных субъект-контрсубъектных отношений друг с другом, их коллективногрупповой политической жизни и при наличии соответствующих социальных, культурных, экономических, политических и иных условий. В них выражаются специфические - личностно-политические - отношения индивидов-субъектов и индивидов-контрсубъектов друг к другу и самим себе. Личностная форма политической субъектности человека, в отличие от неличностной формы, - это такое его функциональное свойство, уровень проявления которого не минимальный, низкий (ниже среднего) или средний (посредственный), а выше среднего, т. е. высокий, или - у особо одарённых людей - максимально высокий. Этот уровень прежде всего определяется тем, что личностно-политический индивид-субъект более других - неличностнополитических - индивидов-субъектов мотивирован к осуществлению политической деятельности и субъективно-активных субъект-контрсубъектных политических отношений. Дело в том, что в основе этой деятельности и этих отношений лежит мотив власти, который проявляется у разных людей и в разные моменты их политической жизни с различной силой: у одних людей и в одних случаях сильнее, у других людей и в других случаях - слабее. От силы и содержания мотивов зависит многое. Так, психологи пришли к выводу, что продуктивность людей зависит не только и не столько от их особой умственной одарённости, сколько от мотивов. Творческие, высокопродуктивные, доминантные и инициативные люди более мотивированы к достижению успеха. Причём не только интеллектуального успеха572, но и любого иного успеха - телесного, психического, духовного, социального, вещного, экономического или политического. Зависимость творческой продуктивности от силы мотива (при прочих равных условиях) в первом приближении может быть описана законом Еркеса-Додсона и графически изображена в виде «горбатой» кривой (рис. 4.1.1). Рис. 4.1.1. Зависимость продуктивности от силы мотива Чем сильнее мотив, тем лучше результат. Однако лишь до определённого предела. Если мотив переходит через свой «пик», результаты ухудшаются. Установлено, что испытуемые, которым выплачивается вознаграждение, решают задачи лучше, чем контрольные группы, лишённые материального стимула. Когда же сумма становится слишком большой, выполнение тестовых заданий ухудшается, появляются ошибки - из-за торопливости и чрезмерного возбуж- 2 дения . Как показывают исследования, среди различных мотивов, определяющих продуктивность, особую роль играет вера человека в свои силы. Высокопродуктивных людей характеризует ориентация на работу как таковую, а не на служебную карьеру, не стремление занять более высокое служебное положение. При этом сама по себе ориентация на статус не мешает человеку хорошо работать, если только ему не приходится жертвовать интересами работы ради достижения статуса. Те люди, которые руководствуются внутренними побуждениями, собственными идеями, работают весьма эффективно, тогда как те, которые рассматривают своих руководителей как основные стимулы деятельности, работают значительно хуже. Кроме того, заинтересованность человека в «широком охвате новых областей» явно способствует повышению его продуктивности, тогда как стремление к «глубокой разработке узких областей» является помехой для высокой продуктивности. Для высокопродуктивных людей характерно также то, что их деятельность и отношения с другими людьми одновременно свободны и скоординированы, разнообразны и специализированы. Они увлечены своим делом, имеют возможность для самовыражения, ищут и устанавливают контакты с коллегами, которые расходятся с ними в стратегии и подходах, но сходятся в источниках стимулирования. Решающую роль в творчестве играет мотив достижения успеха, в том числе интеллектуального573. Мотив играет в политической деятельности и субъективно-активных субъ- ект-контрсубъектных политических отношениях зачастую более важную роль, чем когнитивация - адекватное восприятие, воспоминание, представление, воображение или осмысление - жизненно-политической ситуации. Наибольших достижений в политике достигают часто не те, кто умнее, кто лучше понимает данную ситуацию, а те, кто имеет более мощные мотивы. Как отмечает Ж. Блондель, мотив политического лидера или руководителя (в частности мотив «достижения результата» в случае принятия им определённого политического решения) часто оказывается главнее его интеллекта. Более того, в случае, когда от лидера или руководителя требуется решительность, «слишком много интеллекта может оказаться даже контрпродуктивным»574. Г. Г. Дилигенский приводит результаты наблюдений американских политических психологов. Сопоставляя измеряемый на основе специальных психометрических методик уровень интеллекта представителей американской политической номенклатуры с масштабами их влияния, психологи пришли к довольно пессимистическому выводу. Оказалось, что зависимость масштаба влияния политиков от уровня их интеллекта имеет вид криволинейной функции. Решающим условиям влияния политика является близость его интеллекта к среднему интеллектуальному уровню его сторонников и последователей. Наиболее низкий уровень влияния обнаружился у политиков, чей интеллектуальный потенциал в 3-4 раза ниже или выше (!) среднего, наибольший же успех (в частности, на выборах) доставался тем, у кого он превышал средний лишь на 25-30 %. Американские учёные склонны возлагать ответственность за интеллектуальную слабость национальных политиков на избирателей, которые предпочитают, чтобы ими управляли не те, кто умнее и, следовательно, лучше управляет, а те, кто лучше их понимает. В этом объяснении большая доля истины, но его вряд ли можно считать исчерпывающим или единственно возможным. В частности, интеллектуальный аспект политика, как и многие другие его качества, зависит от ситуации: в острокризисных экстремальных ситуациях может значительно возрастать влияние политических деятелей, выдающихся своим интеллектом. Такими были, например, президент США Франклин Рузвельт (Roosevelt; 1882-1945) или президент Франции Шарль де Голль (Gaulle; 1890-1970), пришедшие к власти во время кризисной для их стран ситуации575. Поэтому не всякий политик, политический руководитель - личность, так же как не всякая личность - политик, политический руководитель. Личностная форма проявления политической субъектность человека, в отличие от неличностной формы, определяется не только силой его политических мотивов. Она определяется и характеризуется также высоким (выше среднего) или максимально высоким уровнем его выделения из существующей жизненнополитической среды, своего совместного, общего политического бытия с определённым множеством других людей, из политического бытия тех коллективов, частью которых он является. Иначе говоря, личностно-политический индивид- субъект отличается от неличностно-политических индивидов-субъектов тем, что он больше чем они выделяется из определённого множества других политических индивидов-субъектов. Он выделяется из них и отличается от них более высоким - выше среднего или максимально высоким - уровнем развития и проявления своей политической самостоятельности в репрезентации, конструировании, программировании, организации (регулировании), оценивании, корректировании и реализации, формировании и развитии своих политических субъект(контрсубъект)-объектных и субъект-контрсубъектных отношений, своего собственного политического потенциала, а также политического потенциала и политического бытия других людей. Личностно-политический индивид-субъект, в отличие от неличностнополитических индивидов-субъектов, - это не субъект-посредственность, а высокоразвитый индивид-субъект, политический потенциал, политическая самостоятельность, политическая активность которого не только выше политического потенциала, политической самостоятельности, политической активности других индивидов-субъектов, но существеннее и более длительное время проявляется (воплощается) и сохраняется в политическом потенциале этих инди- видов-субъектов, в их политической деятельности и политических взаимоотношениях, в окружающим их политическом поле. В частности, он более самостоятельно и лучше других, неличностных, неполитических и политических ин- дивидов-субъектов ощущает, воспринимает, запоминает, вспоминает, представляет, эмоционально переживает, рационально и продуктивно осмысливает, понимает, прогнозирует происходящее в окружающем их политическом поле, в самом себе, в других людях и своими политическими отношениями с ними, своей политической деятельностью, своим политическим словом- высказыванием и политическим делом-действием развивает, преобразует, изменяет их политический потенциал, а также свой собственный политический потенциал и потенциал политического поля в целом, сохраняя в нём всё ценное для себя и других людей. У него более, чем у неличностно-политических инди- видов-субъектов, развит интеллект (способность к познанию и решению проблем), в том числе практический интеллект (способность решать в повседневной жизни практические задачи с плохо определёнными условиями, включая большинство задач из области профессиональных действий, которым человек редко бывает непосредственно обучен), социальный интеллект (способность правильно понимать и прогнозировать поведение других людей) и эмоциональный интеллект (способность управлять собственными эмоциями и эмоциями других людей)576. Личностно-политический индивид-субъект, в отличие от неличностнополитических индивидов-субъектов, выявляет, анализирует и решает возникающие в своей политической деятельности и своих политических отношениях, в политической деятельности и политических отношениях других людей, в жизненно-политической ситуации, государстве, обществе противоречия («конкретное единство взаимоисключающих противоположностей» ), проблемы (вопросы, которые не могут быть решены с помощью существующего знания, известного способа действия и требуют нового знания, нового способа действия ), задачи, преодолевая существующие препятствия, трудности, проявляя необходимую для этого силу воли. В отличие от него, неличностно-политический индивид-субъект, «приученный к действиям по штампу, по готовому рецепту ’’типового решения”, и теряющийся там, где от него требуется самостоятельное (творческое) решение, потому и ”не любит” противоречий. Он старается их обходить, замазывать, сворачивая опять и опять на затоптанные, рутинные дорожки. И в случае неудачи, когда противоречие упрямо возникает вновь и вновь, . срывается в истерику Такой не любит противоречий, потому что не любит нерешённых вопросов, а любит только готовые ответы; не любит самостоятельного умственного труда, а любит пользоваться плодами чужого умственного труда, - тунеядец-потребитель, а не творец-работник»577 (таковых, к сожалению, чрезмерно много в нынешней властно-политической номенклатуре, в том числе в её самых высших слоях). Для личностно-политического индиви- да-субъекта, наоборот, «появление противоречия - сигнал для включения мышления, а не истерики»; он ищет «выход из того круга заданных условий, внутри которого задача остаётся разрешённой и неразрешённой (а потому имеет вид логического противоречия между ”целью” и ’средствами” её выполнения), в тот более широкий круг условий, где она реально, конкретно, предметно и потому наглядно разрешается»578. Не удовлетворённый известными, в том числе противоположными друг другу, вариантами решения проблемы, задачи, ответа на поставленный вопрос (вариантом А и вариантом не-А), он ищет нечто «третье» - «опосредствующее звено» между ними, иной, новый, третий («средний») вариант (вариант Б), «посредством которого исходное противоречие только и может быть разрешено. Нахождение такого среднего члена всегда и составляет главную трудность задачи. Здесь как раз и обнаруживается наличие или отсутствие остроумия, находчивости и тому подобных качеств ума»579, обнаруживается - является ли тот или иной человек личностно-политическим или неличностно-политическим индивидом-субъектом. Личностно-политический индивид-субъект проявляет своё политическое мышление, свой «рассудок», свой «разум» и свою «способность суждения» (если использовать терминологию И. Канта) больше, сильнее, глубже, эффективнее, чем неличностно-политические индивиды-субъекты, мыслит не абстрактно, а конкретно1. Причём не только в своих политических речах (внутренних или внешних, устных или письменных), политических словах- высказываниях, но и в своих политических делах-действиях, в своей политической деятельности и своих политических отношениях, а через них - и в общественно-политической жизни других людей. «Общая логика, - пишет Кант, - построена по плану, совершенно точно совпадающему с делением высших познавательных способностей. Эти способности суть рассудок, способность суждения и разум»580; «систематическое изложение способности мышления делится на три части, а именно: во-первых, способность познания общего (правил) - рассудок, во-вторых, способность подведения особенного под общее - способность суждения, и, в-третьих, способность определения особенного через общее (способность выведения принципов), т. е. разум»581. Рассудок - это способность «мыслить предмет чувственного созерцания», «нечувственная способность познания», «познание через понятия», способность «устанавливать правила»582, понятия, общее; «способность [давать] понятия, будут ли они смутными или ясными, есть рассудок»583. Разум же, имеющий «прямое отношение» к «цели», «рациональному» и представляющий собой «высшую познавательную способность», «есть способность, дающая нам принципы априорного знания» , организующие не чувственный материал, не опыт, а сам рассудок. Другое дело способность суждения, которая «осуществляет связь между обеими способностями» - рассудком и разумом; «она, в отличие от рассудка, не даёт понятий, а в отличие от разума, не даёт идей о каком-либо предмете, так как представляет собой способность только подводить под понятия, данные не ею (anderweitig gegebene), есть способность мыслить особенное как под чинённое общему»584. Кант подчёркивает, что способность суждения «сама по себе не даёт знания (ни теоретического, ни практического)—, а лишь образует связь двух других высших познавательных способностей (рассудка и разума)»585. Способность суждения «есть умение подводить под правила, т. е. различать, подчинено ли нечто данному правилу (casus datae legis) или нет, есть особый дар, который требует упражнения, но которому научиться нельзя. Вот почему способность суждения есть отличительная черта так называемого природного ума (Mutterwitz) и отсутствие его нельзя восполнить никакой школой, так как школа может и ограниченному рассудку дать и как бы вдолбить в него сколько угодно правил, заимствованных у других, но способность правильно пользоваться ими должна быть присуща даже школьнику, и если нет этого естественного дара, то никакие правила, которые были бы предписаны ему с этой целью, не гарантируют его от ошибочного применения их. Отсутствие способности суждения есть, собственно, то, что называют глупостью, и против этого недостатка нет лекарства. Тупой или ограниченный ум, которому недостаёт лишь надлежащей силы рассудка и собственных понятий, может обучением достигнуть даже учёности. Но так как в этих случаях подобным людям обычно недостаёт способности суждения (secunda Petri), то нередко можно встретить весьма учёных мужей, которые, применяя свою науку, на каждом шагу обнаруживают этот непоправимый недостаток. Поэтому врач, судья или политик может иметь в своей голове столь много превосходных медицинских, юридических или политических правил, что сам способен быть хорошим учителем в своей области, и тем не менее в применении их легко может впадать в ошибки или потому, что ему недостаёт естественной способности суждения (но не рассудка), так что он хотя и способен in abstracto усматривать общее, но не может различать, подходит ли под него данный случай in concreto, или же потому, что он к такому суждению недостаточно подготовлен примерами и реальной деятельностью»586. При этом необходимо учитывать, что существуют два вида способности суждения: рефлектирующая и определяющая. «Способность суждения можно рассматривать либо просто как способность рефлектировать согласно некоторому принципу о данном представлении ради понятия, возможного благодаря этому, либо как способность определять лежащее в основе понятие данным эмпирическим представлением. В первом случае она рефлектирующая, во втором - определяющая способность суждения. Рефлектировать же (размышлять) означает сравнивать и соединять данные представления либо с другими, либо со своей познавательной способностью по отношению к понятию, возможному благодаря этому. Рефлектирующую способность суждения называют также способностью рассуждения (facultas dijudicandi). Если дано общее (правило, принцип, закон), то способность суждения, которая подводит под него особенное., есть определяющая способность. Но если дано только особенное, для которого надо найти общее, то способность суждения есть чисто рефлектирующая способность» . Поэтому «способность суждения есть не только способность подводить особенное под общее (понятие которого дано), но и, наоборот, способность находить общее для особенного»587. Кроме того, существуют «теоретические, эстетические и практические суждения»588. Теоретические суждения - это определяющие, или логические (познавательные), суждения. Эстетические суждения - это особого рода рефлектирующие суждения, в частности, связанные с чувством удовольствия и неудовольствия и, как правило, проявляющиеся (актуализирующиеся) в искусстве. Практические суждения - это, прежде всего, нравственные (моральные) суждения, связанные со способностью желания и обязательностью (целесообразностью, «которая в то же время есть закон» ). «Каждое определяющее суждение логическое, так как предикат его есть некоторое данное объективное понятие. Чисто же рефлектирующее суждение о данном отдельном предмете может быть эстетическим, когда (прежде чем сравнивать этот предмет с другим) способность суждения, у которой нет наготове понятия для данного созерцания, сопоставляет воображение (в одном лишь схватывании этого предмета) с рассудком (в изображении понятия вообще) и воспринимает соотношение обеих познавательных способностей»589. Личностно-политический индивид-субъект проявляет своё продуктивное политическое воображение сильнее и глубже, чем неличностно-политические индивиды-субъекты. Оно, как правило, предваряет мышление, поскольку, «прежде чем рассуждать, размышлять о том или ином предмете, нужно уметь удерживать его в представлении как некое "целое", как образ»590. Именно воображение, согласно И. Канту, «сводит» «многообразное [содержание] созерцания в один образ»591, а также формируют образы-изображения того, чего нет или никогда не было в его восприятии, поскольку, в отличие от представления, «воображение умеет. накладывать один образ на другой и через конгруэнтность многих образов одного и того же рода получать нечто среднее, служащее общим мерилом для всех» . Именно воображение обеспечивает синтез, «присоединение различных представлений друг к другу»592. «Многообразное [содержание] чувственного созерцания связывается способностью воображения, которая зависит от рассудка, если иметь в виду единство её интеллектуального синтеза, и от чувственности, если иметь в виду многообразное [содержание] схватываемого»; если «от синтеза схватывания зависит всякое возможное восприятие», то «сам этот эмпирический синтез в свою очередь зависит от трансцендентального синтеза, стало быть, от категорий»593. «Ясно, что должно существовать нечто третье, однородное, с одной стороны, с категориями, а с другой - с явлениями, и делающее возможным применение категорий к явлениям. Это посредствующее представление должно быть чистым (не заключающим в себе ничего эмпирического) и, тем не менее, с одной стороны, интеллектуальным, а с другой - чувственным. Именно такова трансцендентальная схема», которая как «схема рассудочных понятий (образ-изображение. - И. Г.) опосредствует подведение явлений под категории»594. Производимые воображением образы-изображения, которые И. Кант называет схемами, «есть, собственно, лишь феномен или чувственное понятие предмета, находящееся в соответствии с категорией»595. Именно воображение даёт возможность схватить (а также охватить) и изобразить («нарисовать») все - и потенциальные, и актуальные - элементы целого, причём взятые в единстве всего многообразия их свойств. Именно воображение даёт возможность схватывать сначала целое, а уже от него переходить к анализу и синтезу его составных частей, видеть целое раньше его частей, и видеть правильно, в том числе видеть мир глазами другого человека, реально в него не превращаясь, причём видеть «сразу», интегрально, непосредственно596. Кроме того, воображение позволяют «увидеть в жизни, в реальности, что-то новое, что-то такое, что ещё не нашло своего выражения в фразе, в формуле», в частности, «увидеть "общее" в единичном или "единичное" увидеть как проявление некоторого закона, некоторого "всеобщего"»597. Человек формируется и проявляется как политическая личность, как личностно-политический индивид-субъект тогда, когда осуществляет свою политическую деятельность, свои политические субъективно-активные субъект- контрсубъектные отношения, свои политико-психические акты, политические высказывания и действия нестандартно (неординарно, новаторски, творчески), предусматривает и реализует различные, в том числе альтернативные, их варианты. Он производит такие результаты, которые никто ранее не производил и которые имеют значение, смысл не только для него самого, но и для многих людей, т. е. затрагивают не только его собственные потребности и интересы, но потребности и интересы многих людей, а потому волнуют не только его, но и многих других598. Он формируется и проявляется как политическая личность, как личностно-политический индивид-субъект тогда, когда проявляет определённую диалогичность в своих политических внутриречевых (мысленных, мыслительных) и внешнеречевых высказываниях (совместно-диалогической познавательно-смысловой деятельности599), в своих политических субъектно-активных субъект-контрсубъектных отношениях с другими политическими индивидами- субъектами, политическими индивидами-контрсубъектами. Человек формируется и проявляется как личностно-политический индивид-субъект тогда, когда его политические мысли, высказывания и действия являются его собственными, самостоятельными мыслями, высказываниями и действиями, а не мыслями, высказываниями и действиями, представляющими, копирующими политические мысли, высказывания и действия других людей, когда он осуществляет политические высказывания-поступки и действия- поступки, т. е. такие высказывания и действия, которые выражают его отношение не только к самому себе, но и к другим людям, имеют существенное значение не только для него, но и для них, для его политического со-бытия (совместного политического бытия) с ними, воспринимаются и осознаются им и другими людьми как таковые, иначе говоря, такие высказывания и действия, которые являются политическими, в том числе публично-политическими600, событиями. Например, когда человек говорит тирану, что он тиран, то он совершает политическое высказывание-поступок, за которым могут последовать определённые политические действия-проступки (жёсткие, карающие негативные политические санкции-действия) тирана и политические действия-поступки (включая действенные акты политического сопротивления) высказавшегося индивида-субъекта. Или когда Г. K. Жуков в ответ на слова И. В. Сталина сказал ему: «Если вы считаете, что я, как начальник Генерального штаба способен только чепуху молоть, тогда мне здесь делать нечего. Я прошу освободить меня от обязанностей начальника Генерального штаба и послать на фронт. Там я, очевидно, принесу больше пользы Родине»601. И через полчаса Г. K. Жуков был назначен командующим Резервным фронтом, оставаясь при этом заместителем наркома обороны и членом Ставки . «Каждым действием, - пишет С. Л. Рубинштейн, - . человек неизбежно соотносится с человеком, воздействует как- то на других людей, на свои взаимоотношения с ними. Когда действие осознаётся самим действующим субъектом в этом своём качестве, оно становится поступком. Поступок - это действие, которое воспринимается и осознаётся действующим субъектом как общественный акт, как проявление субъекта, которое выражает отношение человека к другим людям»602. Согласно М. М. Бахтину, поступок - это проявление «участного мышления», изначального человеческого «не-алиби-в-бытии», а значит - свободы603. В современной психологии понятие «поступок» используется для обозначения сознательных действий, в которых человек выражает своё отношение к другим людям и миру в целом и которые обладают социальной значимостью, волевые действия, совершаемые в ситуации борьбы мотивов, нравственные действия, направленные на творческое воплощение существующих ценностей, достижение нравственных идеалов, соблюдение нравственных императивов и некоторых других значениях604. Политическая личность, как и любая другая личность, более других - неличностных индивидов-субъектов - независима, свободна от внешних детерминирующих обстоятельств, условий своего бытия, существующей жизненнополитической ситуации. Она более критична по отношению к этим обстоятельствам, условиям, к этой ситуации, к самой себе и другим людям. Она активнее, целеустремлённее, продуктивнее и эффективнее, больше отдаёт, расходует свой потенциал, свою жизненную энергию, проявляет свои способности (дарования), свой талант, свою страсть, более других - неличностных индивидов- субъектов - самосовершенствуется (обновляется), любит и страдает, чаще испытывает и приносит людям радость. «Модус бытия (имеется в виду личностное бытие человека. - И. Г.), - пишет Э. Фромм, - имеет в качестве своих предпосылок независимость, свободу и наличие критического разума. Его основная характерная черта - это активность не в смысле внешней активности, а в смысле внутренней активности, продуктивного использования своих человеческих потенций. Быть активным - значит дать проявиться своим способностям, таланту, всему богатству человеческих дарований, которыми - хотя и в разной степени - наделён каждый человек. Это значит обновляться, расти, изливаться, любить, вырваться из стен своего изолированного ”я”, испытывать глубокий интерес, страстно стремиться к чему-либо, отдавать»605. Политической личности, как и любой другой личности, «присущи свобода и независимость от материального мира, природы, общества, государства и чуждо эгоистическое самоутверждение» . Причём «свобода - это. свобода по отношению к чему-либо: ”свобода от” чего-то и ”свобода для” чего-то», в частности, свобода не только по отношению к среде, но и по отношению к своей собственной наследственности, отрицательные характеристики которой преодолеваются личностью, а также свобода по отношению к своим собственным влечениям, прежде всего по отношению к низменным, негативным влечениям, которые не только тормозятся или отвергаются, но и преобразуются личностью, когда она как бы «поднимается» («встаёт») над ними, т. е. над самой собой; «свобода не тождественна не только всемогуществу, но и произволу»; свобода «предполагает ограниче- 4 ния, основывается на них» . Политическая личность, как и любая другая личность, более других - неличностных индивидов-субъектов - совестлива и ответственна. При этом необходимо учитывать, что «совесть, как и любовь, имеют дело с абсолютно индивидуальным бытием. Ведь задача совести - открыть человеку ”то, что надо”. Однако это ”то, что надо” всегда только одно. Таким образом, речь идёт о чём- то абсолютно индивидуальном, об индивидуальном долженствовании, которое не охватывается ни одним общим ’’моральным законом” (типа кантовского императива)— Оно не познаваемо рационально, а лишь постижимо интуитивно. И интуитивное достижение этого результата обеспечивается совестью. Только совесть может как бы согласовать ’’вечный” всеобщий моральный закон с конкретной ситуацией конкретного человека. Жизнь по совести - это всегда абсолютно индивидуально-личная жизнь в соответствии с абсолютно конкретной ситуацией, со всем тем, что может определить наше уникальное и неповторимое бытие. Совесть всегда учитывает конкретность моего личного бытия»606. Что касается ответственности, то она «принадлежит к несводимым и невыводимым феноменам человека. Подобно духовности и свободе, она является первичным феноменом, а никак не эпифеноменом. Инстанция, перед которой мы несём ответственность, - это совесть», присущая нам как личности607. «Понятие ответственности включает в себя представление о долге, обязательстве», но «это ответственность, происходящая из неповторимости и своеобразия существования каждого человека. Бытие человека представляет собой ответственность, вытекающую из конечности жизни»608. Вместе с тем, ответственность личности в политике не исключает и её ответственность перед другими людьми (например, перед избирателями, перед своей партией), в том числе нравственную и правую (юридическую) ответственность. Личностно-политический индивид-субъект, как и любой другой личностный индивид-субъект, в отличие от неличностно-политических индивидов- субъектов, относится к самому себе и к любому другому политическому или неполитическому индивиду не как к объекту и не как к средству достижения своих политических и иных целей, а уважительно, как потенциальному или актуальному личностному индивиду-субъекту, равноправному и равнозначному себе, в пределе - как к «цели самой по себе», как безусловной, несравнимой ни с чем ценности, эмоционально сопереживает ему, его успехам, неудачам и проблемам (трудностям), реализует («вкладывает», «воплощает») в него самого себя, свой потенциал, способствует его самосовершенствованию и благополучию, руководствуясь при этом принятыми в данном обществе нормами морали и установленными в данном государстве нормами права. Личность, отмечает И. Кант, может и должна выступать - при условии соблюдения законов нравственности, норм морали - не как средство, а как «цель сама по себе», так как сама по себе она не имеет цены, потому что её ничем и никем нельзя заменить, ей нет эквивалента, лишь она сама может рассматриваться как свой собственный эквивалент. Не существует цены, которая была бы достаточно высока, чтобы оплатить издержки потери статуса личности, потому что с этой потерей теряют своё значение все другие акты выбора или альтернативы бытия индивида. Для бытия личности не существует никакого ценностного эквивалента. Она не может рассматривать себя как плату за достигнутое благо, потому что только для личности вообще существуют и блага и плата за эти блага. В противном случае индивид, например, ведущий себя как крепостной, перестаёт быть личностью. Сама же нравственность и её законы, определяющие всякую ценность и являющиеся условием, соблюдение которого только и позволяет человеку как разумному существу стать самоцелью, должны обладать достоинством, т. е. безусловной, несравнимой ценностью. Единственно подходящее выражение для той оценки, которую разумное существо должно дать этому достоинству, это - слово уважение609. Личностно-политическому индивиду-субъекту присуща толерантность610. Это такой индивид-субъект, который терпимо относится к другим людям, независимо от их расовой, этнической, национальной, религиозной принадлежности, высказываемых ими мнений. Он способен воспринимать их, вступать с ними в диалогические отношения как равноправными и равнозначными собеседниками даже тогда, когда они вызывают у него эмоционально-негативный диссонанс; способен в процессе критического диалога преодолеть в себе этот внутренний диссонанс, отказаться от доминирования («от привилегии первого лица») и, не подавляя их достоинство, не прибегая к физическому и ментальному насилию, достичь с ними взаимопонимания и согласования мотивов, интересов, установок, ориентаций . Итак, политическая субъектность того или иного человека проявляется в двух основных формах - неличностной и личностной, в том числе в форме неличностной и личностной политической деятельности, неличностных и личностных субъективно-активных субъект-контрсубъектных политических отношений, политико-психических актов, политических высказываний и действий. Она представляет собой определённую систему (интегрально связанную, целостную и организованную, упорядоченную совокупность) его неличностнополитических и личностно-политических свойств, проявляющихся в его политической деятельности, субъективно-активных субъект-контрсубъектных политических отношениях, политико-психических актах, политических высказываниях и действиях. Одни из этих свойств могут проявляться с большей силой, другие - с меньшей; одни из них могут доминировать над другими, занимать по отношению к ним доминирующее положение, другие, наоборот, могут выполнять вспомогательную, второстепенную, подчинённую роль. В случае, когда в этой системе доминируют неличностно-политические свойства человека, он проявляет себя как неличностно-политический индивид-субъект; в случае, когда в ней доминируют его личностно-политические свойства, он проявляет себя как личностно-политический индивид-субъект. Резюмируя сказанное выше, подчеркнём ещё раз, что личностно-политический индивид-субъект, в отличие от неличностно-политических индивидов-субъектов, более чем они: политически мотивирован; выделяется из жизненно-политической среды, из множеством других политических индивидов-субъектов, из политических коллективов, частью которых является; самостоятелен, свободен, независим, целеустремлён; сильнее, лучше, активнее, продуктивнее и эффективнее их: ощущает, воспринимает, запоминает и вспоминает, вариативно, диалогически и конструктивно представляет, воображает, мыслит и понимает самого себя, других людей, жизненно-политическую ситуацию; выявляет и решает политические противоречия, проблемы, задачи, преодолевает существующие препятствия, трудности, проявляет необходимую силу воли; формирует, принимает и реализует нестандартные политические программы и решения; организует, регулирует, совершенствует свою политическую деятельность и свои субъективно-активные субъект-контрсубъектные политические отношения, критически оценивает их промежуточные (частичные) и конечные результаты, самого себя, свой политический потенциал, свои политические программы и решения и - при необходимости - вовремя их корректирует; совестливее, ответственнее и нравственнее их, относится к другим людям толерантно и уважительно, как высшей ценности и цели, как равноправным и равнозначным себе, как потенциальным или актуальным личностно-политическим и/или личностно-неполитическим инди- видам-субъектам, эмоционально сопереживает им, их успехам, неудачам и проблемам (трудностям), реализует («вкладывает», «воплощает») в них самого себя, свой потенциал, радует их, способствует их совершенствованию и благополучию. Однако не везде и не всегда то или иное личностно-политическое свойство человека, в том числе из числа вышеперечисленных, проявляется в его политической деятельности, субъективно-активных субъект-контрсубъектных политических отношениях, политико-психических актах, политических высказываниях и действиях. Некоторые из этих свойств (например, доминирующие политические мотивы), как правило, проявляются у него почти всегда, другие (например, совестливость и нравственность) - крайне редко, лишь в отдельные моменты его политической жизни, третьи (например, стремление выделиться) - чаще, и практически никогда - все сразу. Определяя специфику личностного уровня политической субъектности человека, его личностно-политическую субъектность мы неизбежно приходим к вопросу, который Э. В. Ильенков формулирует так: «В каком пространстве существует личность»611. Это такое пространство, а также такое время, такой пространственно-временной континуум, в котором человек-личность осуществляет свою жизнедеятельность и свои жизненные отношения с другими людьми; или, как говорит К. Левин, это «жизненное пространство» - «человек и психологическая среда, как она существует для него»612. Точнее: «Жизненное пространство личности включает в себя ту часть жизненного пространства, где индивид преимущественно выступает как субъект самостоятельной активности, а не объект чьих-то влияний»; в нём «выделяются центр (ядро), периферия и границы»; «центр образует смысловая область ”своё”, ”близкое”, ”знакомое”, ”любимое”, входящие в неё объекты представляют сферу максимальной эго-вовлечённости субъекта, субъект включает их в своё я (эго-расширение по Г. Олпорту). Именно к этой области относятся интерпретационные категории ”значимость”, ”близость”, ”симпатия”, ”нужда”, ”часть меня”. По направлению от центра к периферии смысловая окраска объектов меняется, снижается ощущение своего, близкого, растёт дистанция между субъектом и объектом, единый смысловой комплекс ’’своё”, ’близкое”, ’знакомое”, ”любимое””своё”, ’близкое”, ”знакомое”, ”любимое”,”значимое” распадается: например, какой-то объект может быть значимым, но не любимым или любимым, но не близким» . При этом необходимо учитывать, что личность существует не в одном, как считают многие, и не в трёх, как считают А. В. Петровский и В. А. Петровский613, а, по меньшей мере, в пяти пространствах, измерениях или аспектах, причём во всех сразу, одновременно. Во-первых, личность, в том числе политическая личность, существует во внутреннем пространстве своей собственной индивидуальной, в том числе политической, жизни. Здесь «личность трактуется как свойство, погруженное в пространство индивидуальной жизни субъекта», «выступает в аспекте её индивидуальности, в её отличиях от других людей»614. Во-вторых, личность, в том числе политическая личность, существует во внутреннем пространстве своих собственных межличностных, в том числе политических, отношений с другими индивидами-личностями. Поскольку человек, пишет К. Маркс, «родился без зеркала в руках и не фихтеанским философом: «Я есмь я», то человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь относясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Пётр начинает относиться к самому себе как человеку. Вместе с тем и Павел как таковой— становится для него формой проявления рода «человек» — »615. Цитируя это место из «Капитала» К. Маркса, Э. В. Ильенков подчёркивает, «Философ- материалист, понимающий «телесность» личности не столь узко, видящий её, прежде всего, в совокупности (в «ансамбле») предметных, вещественноосязаемых отношений данного индивида к другому индивиду (к другим индивидам), опосредствованных через созданные и создаваемые их трудом вещи, точнее, через действия с этими вещами (к числу которых относятся и слова естественного языка), будет искать разгадку «структуры личности» в пространстве, вне органического тела индивида, и именно поэтому, как ни парадоксально, - во внутреннем пространстве личности. В том самом пространстве, в котором сначала возникает человеческое отношение к другому индивиду (именно как реальное, чувственно-предметное, вещественно-осязаемое отношение), которое «внутри» тела человека никак заложено не было, чтобы затем - вследствие взаимного характера этого отношения - превратиться в то самое «отношение к самому себе», опосредствованное через отношение «к другому», которое и составляет суть личностной - специфически человеческой - природы индивида. Личность поэтому и рождается, возникает (а не появляется!) в пространстве реального взаимодействия, по меньшей мере, двух индивидов.»616. В-третьих, личность, в том числе политическая личность, существует во внутреннем пространстве своих собственных, в том числе политических, личностно-групповых отношений не с мнимыми, воображаемыми, статистическими, а с реальными, в том числе политическими, группами, коллективами людей. В-четвёртых, личность, в том числе политическая личность, существует во внутреннем пространстве межгрупповых, в том числе политических, отношений, в которых она определённым образом, непосредственно или опосредствованно, в большей или меньшей мере представлена. Так, В. С. Мерлин, кроме системы индивидуальных свойств организма личности (биохимических, общесоматических, нейродинамических) и системы её индивидуальных психических свойств (в том числе, психодинамических - свойств темперамента), выделяет в ней систему социально-психологических индивидуальных свойств - социальные роли в социальных и социально-исторических группах, коллективах, общно- стях617. В-пятых, личность, в том числе политическая личность, существует во внутреннем пространстве других, в том числе политических, личностных и неличностных индивидов-субъектов и их групп, коллективов, в пространстве результатов своей собственной, в том числе политической, деятельности и деятельности других людей, в том числе их политической деятельности, а также посредством этих деятельностей в пространстве «очеловеченной» ими природы. А. В. Петровский и В. А. Петровский отмечают, что «по-видимому, существует ещё одно (третье, а в нашей интерпретации, пятое. - И. Г.) пространство, в котором развёртывается личность как системное качество индивида. Личность при этом выносится не только за рамки самого индивидуального субъекта, но и перемещается за пределы его актуальных связей с другими индивидами (и их группами. - И. Г.). Здесь как бы вновь происходит погружение личностного в пространство бытия индивида, но на этот раз - в «другого» («других»)», происходят «вклады в других людей, которые субъект вольно или невольно осуществляет посредством деятельности. . Инобытие индивида в других людях - это не статический отпечаток. Речь идёт об активном процессе, о своего рода «продолжении себя в другом». Здесь схватывается важнейшая особенность личности (если она действительно личность) обрести вторую жизнь в других людях, производить в них долговечные изменения, имеющие свою динамику. .Индивид как носитель личности уходит из жизни, но, персонализированный в других людях, он продолжается. Безличность - это характеристика индивида, безразличного для других людей, человека, от которого «не жарко и не холодно», чьё присутствие или отсутствие ничего не меняет в их жизни, не преобразует их поведение, не обогащает и не обездоливает их, и тем самым лишает его самого личности. .Подобно тому, как индивид стремится продолжить себя в другом человеке чисто физически (продолжить род, произвести потомство), личность индивида стремится продолжить себя, заложив идеальную представленность, своё инобытие в других людях»618. А. Н. Леонтьев однажды делает примечательную запись: «Я нахожу, имею своё «Я» не в себе самом (его другие находят во мне!), а в других, в другом, вне меня существующем - в собеседнике, в любимой, в природе и. в компьютере.»619. Поэтому уровень субъектности индивида-субъекта определяется не только свойствами, характером, особенностями тех деятельностей и тех субъективноактивных субъект-контрсубъектных отношений, которые он осуществляет, но и свойствами, характером, особенностями тех коллективов, тех форм коллективной субъектности и тех объективных субъект-контрсубъектных отношений, в которых он осуществляет свои деятельности и субъективно-активные субъект- контрсубъектные отношения, свойствами тех мест-позиций, которые он занимает в этих коллективах, этих формах коллективной субъектности и объективных субъект-контрсубъектных отношениях, тех ролей, функций, которые он в них выполняет. В частности, уровни политической субъектности индивидов- субъектов и индивидов-контрсубъектов, в том числе её неличностный и личностный уровни, неличностная и личностная формы, определяются свойствами, характером, особенностями тех политических коллективов, тех форм коллективной политической субъектности и тех объективных политических отношений, в которых эти индивиды субъекты и индивиды-контрсубъекты осуществляют свои политические деятельности и политические субъективноактивные субъект-контрсубъектные отношения, свойствами тех мест-позиций, которые они в этих политических коллективах, в этих формах коллективной политической субъектности и объективных политических отношениях занимают, тех ролей, функций, которые они в них выполняет. Наиболее значимыми и известными в современной науке формами проявления коллективной субъектности, исторически сложившимися в ходе развития человечества, являются такие, как общинно-родовая, территориально- общинно-родовая и территориально-общинная субъектность, а также их неотъемлемая часть - семейно-общинная субъектность. В первом случае коллективом-субъектом является родовая община-субъект, во втором - территориально-родовая община-субъект, в третьем - территориальная (соседская) община-субъект, в четвёртом - общинная семья-субъект. Им соответствуют определённые формы и уровни индивидуальной субъектности, индивида-субъекта - индивида-общинника, в том числе общинника-родственника, общинника- соседа и общинника-семьянина. Всем этим индивидам-общинникам присуща неличностная - минимальная (минимизированная) или более-менее умеренная, посредственная - субъектность и существенная (максимальная или более-менее умеренная, посредственная) зависимость от соответствующего коллектива- субъекта. У общинников-родственников родовой и территориально-родовой общины, а также у общинников-семьянинов зависимость от соответствующей общины-субъекта максимальная, индивидуальная субъектность минимальная (минимизированная), а её неличностный характер максимален. У общинников - родственников и общинников-соседей, существующих в территориальной общине, уровень их зависимости от общины-субъекта ниже, чем у общинников- родственников родовой и территориально-родовой общины, но остаётся весьма высоким (выше среднего), а индивидуальная субъектность выше, чем у общин- ников-родственников родовой и территориально-родовой общины, но проявляется весьма посредственно (на среднем уровне), оставаясь неличностной, хотя и в меньшей степени, чем у общинников-родственников родовой и территориально-родовой общины. Во всех этих случаях коллективная субъектность, коллектив-субъект существенным образом доминирует над индивидуальной субъ- ектностью, индивидом-субъектом. Однако, если общинно-родовая и территориально-общинно-родовая, а также семейно-общинная субъектность доминируют над субъектностью соответствующего общинника-родственника максимально и нередко подавляет её, то территориально-общинная субъектность доминирует над субъектностью соответствующего общинника-родственника и общинника- соседа в меньшей, относительно умеренной форме, но всё ещё весьма значительной (высокой) степени. Лишь после распада (разложения) данных форм коллективной субъектности и с возникновением новых - не общинных, а подлинно общественных - её форм, лишь с возникновением и развитием общества некоторые индивиды-субъекты получают определённую возможность стать личностным индивидом-субъектом - субъектом-личностью, для которого характерен более высокий (оптимальный, оптимизированный, либо максимизированный) уровень субъектности, чем для индивида-общинника620. С возникновением же государств появляются также государства-субъекты, в которых могут существовать как индивиды-подданные, проявляющие себя как неличностные политические индивиды-субъекты, так и индивиды-граждане, проявляющие себя как личностные политические индивиды-субъекты, политические субъек- ты-личности621. Таким образом, существует органическая, неразрывная связь, взаимозависимость и взаимообусловленность индивида-личности и общества. Как не существует индивида-личности вне общества, так не существует и общества без индивидов-личностей, личностных индивидов-субъектов, противостоящих в нём как другим индивидам-личностям, личностным индивидам- контрсубъектам, так и неличностным индивидам-контрсубъектам. В одной из своих неопубликованных рукописях А. Н. Леонтьев пишет: «Личность ф индивид; это особое качество, которое приобретается индивидом в обществе, в це- локупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается: сущность личности в «эфире» (Маркс) этих отношений. личность есть системное и потому «сверхчувственное» качество, хотя носителем этого качества является вполне чувственный, телесный индивид со всеми его прирождёнными и приобретёнными свойствами»622. Поэтому, как верно отмечает М. С. Каган, понятие «личность» находит свою диалектическую пару в понятии «общество» . Личностный индивид-субъект, субъект-личность формируется и проявляется, следовательно, только в качестве члена определённого общества. При этом индивид-личность не только несёт внутри себя определённую часть общественного потенциала, но и сохраняет свою индивидуальность, ту или иную меру своей самостоятельности, независимости от общества, от всех других его членов, поскольку, как замечает И. Кант, «автономия есть, таким образом, основание достоинства человека» как индивида-субъекта, в том числе и 4 как индивида-личности . Точно также существует органическая, неразрывная связь, взаимозависимость и взаимообусловленность политических индивидов-субъектов и государства, государства-субъекта, государства как особого типа человеческой организации, возникающей внутри человеческого общества на определённой стадии его исторического развития. Как не существует политических индивидов- субъектов вне государства, так не существует и государства без политических индивидов-субъектов. При этом одни из этих индивидов-субъектов при определённых условиях могут проявлять себя как неличностные политические индивиды-субъекты, индивиды-подданные, тогда как другие - как личностные политические индивиды-субъекты, индивиды-граждане.