В политической культуре и политической ментальности субъектов и контрсубъектов политики особую роль выполняют их ценностно-политические ориентиры (ориентации), системы их политических и иных ценностей- ориентиров. Они, так же как нравственно-политические и политико-правовые ориентиры, являются неотъемлемой частью политических ориентаций, в том числе электоральных ориентаций. Они, так же как мораль и право, определяют характер политической культуры и ментально-политической субъектности субъектов и контрсубъектов политики, их политическую деятельность и политические отношения. Понятия ценности и ценностных ориентаций исследуются и в философии, и в социологии, и в психологии1118. В специальный философский лексикон, пишет О. Г. Дробницкий, понятие ценности вводится в 60—годах XIX века, когда за ним закрепляется определённый смысл: это значимость чего-либо в отличие от существования объекта или его качественных характеристик. Наши представления о ценностях говорят о должном, а не о сущем. Когда человек мыслит ценное, он не просто созерцает действительность, а активно относится к ней. Люди ценят именно то, что соответствует их желаниям. Всякая ценность имеет смысл только в сравнении со своим антиподом. Они «противопоставляются» - всё то, что представляется нам безусловным благом, имеет смысл лишь постольку, поскольку существует ещё и зло. Ценности и объективны и субъективны. Наряду с естественными существуют ещё ценности, произведённые человеком. Ценности подразделяются на материальные и духовные, а также на экономические (производственные и потребительские), моральные, эстетические, правовые, идеологические, политические, познавательные. Между человеком и ценным предметом существуют ценностные отношения. Ценности - это, с одной стороны, характеристики предметов (явлений), в которых человек как-то заинтересован и которые он оценивает положительно или отрицательно, а с другой - такие формы сознания, в которых выражено нормативно-оценочное отношение человека к окружающей действительности. С одной стороны, ценность есть объективное свойство предмета; она заложена в его собственной природе и неотделима от него. С другой стороны, ценность проявляется лишь благодаря потребности человека; предмет (например, продукт питания) ценен лишь постольку, поскольку в нём человек испытывает потребность; поэтому не предмет обладает ценностью, а человек субъективно наделяет его достоинствами; ценность предмета - не свойство его самого, а лишь определённого рода психическое отношение человека к объекту. Налицо противоречивая двойственность и парадоксальность природы ценностей, задающие проблему их исследования: ценности как характеристики предметов представляются нам одновременно и как объективные их свойства и как нечто не вполне реальное. Ценность есть явление общественное. В этом и состоит разгадка парадокса. Материальный предмет или действие человека - явление двоякого порядка: природное и вместе с тем социальное. Всякий предмет, попадающий в поле зрения человека, есть одновременно предмет естественный и социальный. Ценность может быть свойством только общественного предмета. Она не воспринимается органами чувств и приборами. Такова «сверхчувственная» природа общественного бытия1119. Социологи рассматривают ценности прежде всего как фактор, играющий определённую роль в регуляции социальных взаимодействий, как основополагающий элемент культуры, являющийся основой идеологии, ценностнонормативного механизма социальной регуляции. Их невозможно заучить, а необходимо осознать и внутренне принять. Они формируют идеалы, ориентируют человека в окружающем мире, побуждают его к действиям, определяют смысл и стратегию его деятельности, являются критерием её оценки, а также критерием оценки других реальных явлений1120. Согласно Т. Шибутани, оценки каждого объекта разными людьми могут значительно отличаться друг от друга. Бихевиористски оценки рассматриваются как предпочтения - чего человек жаждет, желал бы избежать или стремится уничтожить, Можно сказать, что объект имеет ценность, когда человек испытывает к нему особый интерес. Объекты оцениваются с точки зрения прямого или опосредствованного прошлого опыта, причём суждения делаются исходя из того, что ожидалось. Чтобы ни относилось к источнику удовлетворения, он является позитивной ценностью, тогда как всё, что связано с разочарованием, неудачей или болью, - негативной. Люди стремятся сохранить или приобрести то, что они считают позитивными ценностями. Напротив, негативных ценностей они стремятся избегать. Когда какой-нибудь привлекательный объект оказывается в чье-то собственности, владельцу трудно скрыть удовольствие, так же как трудно скрыть ревность, когда им обладает соперник. Когда такой объект исчезает, человек испытывает тревогу, а когда обретает его вновь, чувствует облегчение. Когда появляется опасный объект, люди субъективно ощущают страх и занимают оборонительную позицию. Они пытаются избежать его, если имеют какой-нибудь выбор. Если же они вынуждены приблизиться к нему, то делают это с осторожностью, высматривая, нельзя ли получить какую-нибудь помощь или защиту. Когда он исчезает, напряжение спадает1121. Многие психологи, исследующие ценности, исходят из идей Ф. Клакхона и Ф. Стродбега о том, что все человеческие общества сталкиваются с лимитированным количеством универсальных проблем, а основанные на ценностях данного общества способы их решения ограничены в своём числе и общеизвестны, однако в разных культурах предпочтение отдаётся разным решениям. Предпочитаемые решения указывают на ценности, поддерживаемы в данном общест- ве1122. Как отмечает М. С. Яницкий, структура личности человека включает в свой состав сложную многоуровневую иерархическую систему ценностных ориентаций, связывающих внутренний мир человека с окружающей действительностью и занимающих пограничное положение между мотивационно- потребностной сферой и системой личностных смыслов. Она выступает, с одной стороны, в качестве высшего контрольного органа регуляции всех побудителей активности человека, определяя приемлемые формы их реализации, а с другой стороны. - в качестве внутреннего источника жизненных целей человека, выражая то, что является для него наиболее важным и обладает личностным смыслом1123. В теории М. Рокича под ценностями понимается особый вид убеждений, выступающих в качестве регулирующих (регулятивных) принципов жизни, определяющих то, как нужно себя вести, каково желательное состояние или образ жизни, достойные или недостойные того, чтобы им соответствовать и к ним стремиться. Он выделяет два типа ценностей: терминальные, или базовые, основные, - конечные цели индивидуального существования, и инструментальные, или производные, - предпочтительный образ действий в разных ситуациях. Ценности личности существуют на двух уровнях: на уровне нормативных идеалов, которые являются наиболее стабильными образованиями, отражающими представления человека о том, как нужно поступать, определяя тем самым его жизненные принципы поведения, и на уровне индивидуальных приоритетов, более зависимых от среды и касающихся конкретных поступков человека1124. Кроме того, различают также высшие, средние и низшие ценности. Ценностей сотни, но базовых (основных, терминальных) немного - 20-30. Согласно Ш. Шварцу, ценности - это мнения и убеждения, тесно связанные с эмоциями; активируясь, они смешиваются с чувствами; они обеспечивают желаемые человеком цели, которые мотивируют его действия; они трансцендент- ны, т. е. не ограничиваются действиями и ситуациями; они служат в качестве стандартов, руководят выбором или оценкой действий, событий, людей, являются основой для самооценки человека; они упорядочены по важности относительно друг друга и имеют относительно стабильную и упорядоченную систему приоритетов; относительная значимость разнообразных ценностей руководит действиями человека. Ценности существуют и проявляются на уровне человека (индивидуальные ценности) и на уровне тех или иных культур (ценности социальных культур). Культура же не сосредоточена в умах или действиях индивидов, а находится за их пределами и проявляется в виде давления совокупности стимулов, которому индивид подвергается со стороны социальной системы . Ш. Шварц выделил десять групп типов ценностей в соответствии с общностью их целей и определяющих направленность как конкретных действий человека, так и всей его жизни: 1) власть - социальный статус, доминирование над людьми и ресурсами; 2) достижение - личный успех в соответствии с социальными стандартами; 3) гедонизм - наслаждение или чувственное удовольствие; 4) стимуляция - волнение и новизна; 5) самостоятельность - самостоятельность мысли и действия; 6) универсализм - понимание, терпимость и защита благополучия всех людей и природы; 7) благожелательность - сохранение и повышение благополучия близких людей; 8) традиция - уважение и ответственность за культурные и религиозные обычаи и идеи; 9) конформность - сдерживание действий и побуждений, которые могут вредить другим и не соответствуют социальным ожиданиям; 10) безопасность - безопасность и мобильность общества, отношений и самого себя1125. В разных социумах и социальных группах существуют различные иерархии ценностей, которая со временем изменяется. Например, участники телепередачи Виталия Третьякова «Что делать?», состоявшейся на канале «Культура» 20.04.08, выделили несколько базовых ценностей, доминирующих в современном российском обществе: собственная жизнь, семья, Родина, идеология (вера), свобода и честь, а также безопасность и порядок. М. В. Фломина, профессионально исследующая ценностные ориентации по методике Ш. Шварца и М. Рокича у российской и азербайджанской «молодёжи» (от 25 до 29 лет), «людей зрелого возраста» (от 30 до 54 лет) и «людей пожилого возраста» (от 55 до 60 лет), выявила, что чем старше респонденты российской и азербайджанской культур, тем больше они ценят нормативные идеалы традиций безопасности т такие индивидуальные приоритеты поведения, как стимуляция, достижения и власть. При этом чем старше респонденты- азербайджанцы, тем выше они оценивают нормативный идеал универсализма и индивидуальный приоритет традиций, а чем старше россияне, тем выше они ценят индивидуальный приоритет гедонизма. В азербайджанской выборке с увеличением возраста респондентов наблюдалось лишь увеличение значимости отдельных типов ценностей и не выявились типы ценностей, которые были бы более значимы для молодёжи. У россиян же иная картина. Молодые российские респонденты с большей вероятностью выше, чем россияне старшего возраста, ценят нормативные идеалы самостоятельности, стимуляции, гедонизма. достижения и индивидуальные приоритеты конфрмности, традиций, благожелательности и безопасности. Коротко говоря, между рассматриваемыми возрастными группами в каждой культуре существуют значимые различия. Однако в российском обществе в течение жизни человека система его ценностных ориентаций больше подвержена изменениям, чем в азербайджанском. Для российских респондентов молодого возраста более значимы ценности развития, любви, эффек тивности в делах и жизнерадостности. Российские респонденты старших возрастных групп с годами всё выше ценят жизненную мудрость, интересную работу, здоровье. Исполнительность, непримиримость к недостаткам в себе и других и самоконтроль. Было выявлено, что чем моложе азербайджанские респонденты, тем выше они ценят развлечения, а чем старше - тем выше ценят красоту природы и искусства. Одинаково высоко молодёжь в обеих культурах ценит дружбу. Российская молодёжь выше, чем азербайджанская, ценит нормативный идеал самостоятельности и индивидуальные приоритеты традиций и конформности, а азербайджанская - нормативные идеалы благожелательности, безопасности и такие приоритеты поведения, как универсализм, безопасность . достижения, самостоятельность. Одинаково оценила молодёжь двух культур нормативный идеал достижений. Россияне и азербайджанцы зрелого возраста в целом ориентированы на индивидуальное и семейное благополучие. Пожилые россияне в большей степени, чем азербайджанцы той же возрастной группы, ценят такие терминальные ценности, как интересная работа и активная деятельная жизнь, а также инструментальные ценности образованности, самоконтроля и широты взглядов. Для пожилых азербайджанцев более значимы, чем для россиян, терминальные ценности счастливой семейной жизни, материальной обеспеченности, а также инструментальные ценности честности, воспитанности, независимости и чуткости (табл. 7.5.1 и 7.5.2). По сравнению с исследованиями 1997 года ведущие ценностные ориентации россиян начинают двигаться в сторону постматериальных ценностей, поскольку первое место в иерархии ценностей занимает не работа, а здоровье, любовь активная жизнь1. Таблица 7.5.1. Коэффициенты корреляции данных (Пирсона) о ценностных ориентациях по методике Ш. Шварца Переменная Российская выборка Азербайджанская выборка Нормативные идеалы: Традиции 0,309* 0,393* Универсализм - 0,529** Самостоятельность -0,455** - Стимуляция -0,594** 0,414* Гедонизм -0,486** - Достижения -0,406** - Безопасность 0,414** 0,574** Индивидуальные приоритеты: Конформность -0,427** - Традиция -0,523** 0,485** Благожелательность -0,394** - Стимуляция 0,530** 0,432* Гедонизм 0,643** - Достижения 0,428** 0,621** Власть 0,318* 0,406* Безопасность -0,681** - Примечание. р * - < 0,05; ** р < 0,01 Таблица 7.5.2. Коэффициенты корреляции данных (Спирмена) о ценностных ориентациях по методике М. Рокича Переменная Российская выборка Азербайджанская выборка Жизненная мудрость -0,294* - Здоровье -0,385** - Интересная работа -0,365* - Любовь 0,532** - Развитие 0,643** - Жизнерадостность 0,322* - Исполнительность -0,387** - Непримиримость к недостаткам в себе и других -0,410** - Самоконтроль -0,376** - Эффективность в делах 0,345* - Красота природы и искусства - -0,443** Развлечение - 0,359** Примечание. р ** - < 0,01; * р < 0,05 Присущие россиянам ценности находят своё отображение в их мечтах. Так, проведённый Фондом «Общественное мнение» 8-9 февраля 2003 года опрос 1500 респондентов по месту их жительства в 100 населённых пунктах 44 областей, краёв и республик России и дополнительный опрос 600 респонден- тов-москвичей показал следующее. «Есть ли у вас мечта?» - на этот вопрос утвердительно ответили 78 % совершеннолетних россиян. «Мечтателей» значительно меньше среди людей старше 50 лет (63 %), зато в более молодых возрастных группах мечтают по 83-84 % опрошенных. О чем? Чаще всего о деньгах (16 %). Причем если одни - «выиграть миллион долларов», то другие в мечтах ограничиваются тем, чтобы «иметь достаточно денег на питание и на необходимые покупки». Мечты 12 % опрошенных связаны с будущим детей и внуков, им хочется «видеть детей счастливыми», «устроенными», просто «сделать из них хороших людей». О собственном жилье - отдельной квартире, доме - мечтают 8 % опрошенных. При этом россияне говорят не о дворцах и замках, а просто о том, чтобы «в хорошем благоустроенном доме пожить», «в отдельной изолированной квартире со всеми удобствами». С работой связаны мечты 6 % россиян - как правило, тоже не очень претенциозные: «устроиться на работу», «найти работу в государственном секторе», «сменить место работы». Мечтают о здоровье для себя и близких 5 % респондентов: «чтобы дети были здоровыми», «чтобы не болели родители», «чтобы все были живы, здоровы», «выздороветь». О высшем образовании, об успешном обучении своих детей, внуков говорят 4 % опрошенных («получить высшее образование»; «поступить в медицинский институт»). «Прежде думать о Родине, а потом о себе», - такого принципа придерживаются 6 % респондентов. Они хотят, чтобы жизнь в России наладилась, «чтобы прекратилась война в Чечне», чтобы был «мир во всем мире». Грёзы 3 % связаны с различными приобретениями: кто мечтает «купить свиней» или «новый трактор», а кто - «иметь машину BMW» или «яхту на Черном море». Одни хотят приобрести стиральную машину или «компьютер для внука», другие - «дом на берегу моря» или «квартиру в комплексе "Алые паруса" в Москве». «Обзавестись семьей» или детьми, путешествовать, подольше жить, но при этом «не очень быстро состариться» мечтают по 2 % россиян1126. Выработанная на основе специализированных знаний и более или менее систематизированная совокупность ценностных ориентиров, моделирующих (отображающих) и регулирующих политическую деятельность и политические отношения субъектов и контрсубъектов политики и выражающих (отображающих) интересы тех или иных относительно больших социально-экономических и политических групп, составляет содержание соответствующей политической идеологии. Политическая идеология (обозначим её символом ПИ ) - это, следовательно, специфический элемент политической культуры (обозначим её символом ПК ). Иначе говоря, политическая идеология - это специфический элемент относительно устойчивой системы знаний, оценок (в том числе ценностных ориентиров) и норм, моделирующих (отображающих) и регулирующих политическую деятельность и политические отношения субъектов и контрсубъектов политики1127. Данное утверждение может быть представлено формулой ПИ е [(ПК = {(ЗОН) ^ (П = Rn л °П)]. (7.5.1) Политическая идеология - это такой элемент политической культуры, в котором доминируют не знания (как, например, в науке) и нормы (как в морали и праве), а оценки, ценностные ориентиры политической деятельности и политических взаимоотношений субъектов и контрсубъектов политики. Знания и нормы политической деятельности и политических взаимоотношений субъектов и контрсубъектов политики выполняют в идеологии необходимую, но лишь вспомогательную роль. Данное утверждение может быть представлено формулой ПИ = {(з°н) ^ (П = Rn л °П). (7.5.2) При этом под идеологией мы понимаем особого рода идеально-знаковую модель общественной жизни, в том числе модель её экономической, социальной, политической, духовно-психической сфер. Причём модель, претендующая на то, чтобы играть роль общественного идеала, которому должны следовать и который должны реализовать все члены или определённая часть общества. Она представляет собой особого рода относительно устойчивую систему знаний, оценок и норм. В ней доминируют не рациональные знания (как, например, в науке) или нормы (как в праве), а оценки и ценностные ориентиры, выражающие наиболее фундаментальные (коренные) экономические, социальные, политические, духовные интересы определённых общественных групп, объединений и организаций. Формирование данной модели осуществляется актами мышления. Но мышления не более или менее беспристрастного, а, наоборот, чрезмерно пристрастного, подчинённого определённым интересам и, следовательно, эмоциям; мышления, основанного не столько на актах адекватного восприятия и объективной, т. е. беспристрастной, оценки действительности, сколько на актах воображения, конструирующего (изобретающего) и, следовательно, идеализирующего в соответствии с интересами и желаниями его субъектов и контрсубъектов не только будущее, но и настоящее и прошлое. Поэтому всякая идеология, в том числе так называемая «научная идеология», может и должна быть отнесена не к рациональным, а к внерациональным моделям человеческого бытия. Именно такого рода модели (идеологии) определяют собой всё содержание политических программ многих политических партий. Например, в основе политической программы, реализуемой КПРФ в её политической деятельности, лежит марксистско-ленинская идеология, идеология «научного социализма», или «научного коммунизма». Точно так же как в основе политических программ и политической деятельности многих политических партий Запада и современной России лежит либо либеральная идеология (идеология либерализ- 12 ма ), либо консервативная идеология (идеология консерватизма ), либо социал- демократическая идеология (идеология социал-демократии). Некоторые из политических партий современного мира придерживаются националистической, или фашистской, идеологии (идеологии национализма, или фашизма), господствовавшей во второй четверти XX века в Италии и Германии, тогда как другие - идеологии религиозного, в частности исламского, фундаментализма, характерной, например, для современного Ирана . Кроме того, существуют разнообразные национальные, религиозно-демократические идеологии (например, христианско-демократическая идеология), экологические, феминистские и иные идеологии. Они, так же как и придерживающиеся их политические партии, движения или заинтересованные группы людей, могут быть умеренными, умеренно-радикальными, радикальными, крайне радикальными (экстремистскими). Одной из ведущих идеологий современного мира является либерализм1128. Ещё видные идеологи Реформации1129 М. Лютер, У. Цвингли, Т. Мюнцер, Ж. Кальвин, а вслед за ними Т. Гоббс, Б. Спиноза, Дж. Локк, Ш. Монтескье и другие мыслители выдвигали идеи, которые стали впоследствии идейной предпосылкой и мировоззренческой основой либерализма. Наиболее яркими представителями либерализма являются А. Смит, И. Кант, Т. Джефферсон, И. Бентам, Дж. Медисон, Б. Констан, В. Гумбольдт, А. де Токвиль, Дж. С. Милль, Т. Н. Грановский, Г. Спенсер, Б. Н. Чичерин, Т. Х. Грин, П. Н. Милюков, П. Б. Струве, Б. Кроче, Дж. Бьюкенен, Ф. Хайек. В течение всего XIX века идеи либерализма были программными установками некоторых политических партий и общественно-политических движений Западной Европы, США, Канады. Эти идеи и установки в той или иной мере реализуются в современном обществе при решении тех или иных проблем, которые возникают в его эконосфере, социосфере, инфосфере или политосфере. В частности, экономическая сфера общества всегда характеризуется либералами не только как рыночная, но и как основанная на конкуренции и частной собственности, так как, согласно основополагающему догмату либерализма, лишённый собственности и экономической свободы человек вообще не может быть свободной личностью. Свободный рынок, конкуренция и частная собственность рассматриваются в рамках либерализма как факторы, обеспечивающие либерально-индустриальному обществу его наибольшую, по сравнению со всеми другими факторами, экономическую эффективность. Провозглашая моральное, политическое и правовое (юридическое) равенство членов либеральноиндустриального общества, классический либерализм не распространяет этот принцип на экономическую и социальную сферы. Его представители считают, что равенство в этих сферах может лишить людей стимула к высокопроизводительному труду, снизить экономический потенциал общества и, как следствие, вызвать его регресс или деградацию. Такая позиция неизбежно ведёт к кризису классического либерализма, который особенно отчётливо проявился в первой трети XX века, в результате чего в 1930-1940-е годы началась коррекция либерализма и либерально-индустриального общества. В 1960-е годы процветают неолиберализм и неолиберальная политическая практика. Их отличительной особенностью является признание необходимости повышения роли государства и государственной власти в экономике и социальной сфере общества, в котором допускается частичное перераспределение ценностей в пользу малообеспеченных и незащищенных его слоев. Во второй половине 1970-х годов неолиберализм переживает полосу кризиса, и уже в 1980-е годы ведущим идейным течением Запада становится неоконсерватизм. Тем не менее, Фрэнсис Фукуяма (Fukuyama) летом 1989 года в своей статье «Конец истории?» заявляет, что «у либерализма не осталось никаких жизнеспособных альтернатив»1130. Однако мировой финансово-экономический кризис, начавшийся в 2008 году, вновь вызвал волну критики либерализма, особенно в России, искушённой примитивно понятым «либерализмом»1131 и разрушительными «либеральными реформами» конца XX века, продолжающимися до сих пор, печальный итог которых описан в гл. 6.4-6.7 и благодаря которым слово «реформа» «приобрело за это время негативную коннотацию и сегодня вызывает у многих стойкую идиосинкразию»1132. Ключевое понятие, определяющее суть либерализма, - это понятие свободы. Vita sine libertate nihil (жизнь без свободы - ничто). Мыслители прошлого и настоящего, исследуя сущность и появления свободы, дают ей самые разные определения1133. Например, Платон и Аристотель связывают свободу (eleytheria) с разумом. Для них свободен только разумный индивид: лишь обладающий разумом может носить имя свободного человека, потому что неразумный всегда является рабом своей чувственности и своих желаний. Согласно Аристотелю, лучше находиться во власти разума другого, чем подчиняться собственной неразумности. При этом разум мыслится не как субъективность, но как субстанция, подчиняющая человеческую чувственность и компенсирующая различия в рациональных способностях индивидов. Свобода является основой демократии и одним из трёх равнозначных качественных начал этого государственного строя, наряду с богатством и добродетелью. Однако состоятельными здесь являются немногие, а свободой пользуются все граждане. Чрезмерная же свобода 3 может привести к распрям и государственным переворотам . Августин (Augustinus), в отличие от Платона и Аристотеля, противопоставляя свободу господству, уже не определяет её как господство разума над чувственностью, но как экзистенциальный опыт человека, как отношение разума к себе самому, как утверждение разума волей. Согласно Августину, только если я хочу разума и свободы, я свободен. Моё «Я» не может достичь свободы в рамках господства разума другого или через обособление от всех внешних влияний. Воля, в отличие от разума, свободна: может принять или отвергнуть нечто разумное. Её нельзя свести ни к каким другим причинам. Она сама себя обуславливает и порождает, есть причина самой себе, познаётся только в процессе её осуществления, но не как нечто внешнее, а как самореализующееся и желаемое. Воля должна стремиться к разуму, желать установления господства разума. Разум не может возникнуть только потому, что несвобода является не следствием чувственности, желаний человека, но результатом злой воли, выпадающей из общего порядка бытия и обращенной к себе самой. Свобода не создаётся посредством господства разума, но должна стать желанием и стремлением человека. Человек создан по образцу и подобию Божьему как существо, обладающее способностями познания, воли и деятельности, стремлением к свободе. По своей изначальной природе, каковым человека сотворил Бог, никто не является рабом другого человека или греха. В естественном, природном своём состоянии человек не подвержен ни влиянию греха, ни власти другого, он подчиняется исключительно голосу разума. Человек от природы обладает разумом, поэтому он не должен подчиняться разуму других людей. Вместе с тем, он есть существо, страдающее и саморазрушающееся от разума, и после грехопадения не в состоянии следовать голосу разума. Он видит добро и стремится к благу, но творит зло и неразумность. Зло вырастает не в рамках причинноследственных отношений, а из свободы, является следствием никем не обусловленной и самой себя детерминирующей воли. Падший человек тоже может стать свободным, так как желание свободы дано посредством разума каждому человеку. Это желание не может исчезнуть в ситуации политического господства. Даже после грехопадения и при условии, что далеко не все люди способны реализовать своё стремление к свободе, хотя и желают этого. Господство более проблематично, чем свобода. Индивидуальные различия в разуме людей, в силу подобия человека Богу, слишком незначительны, чтобы рассматривать господство и рабство как естественные. Господство представляет не естественный, от природы присущий человечеству феномен, а разрушение свободы человека. Его нельзя объяснить естественными, природными основаниями, поскольку даже господство разума над чувственными элементами человеческой души, тем более господство одних людей над другими, является производным, вторичным явлением. Оно правомерно и правомочно только как наказание за грехи и как переходная стадия к свободе, когда устранится несправедливость и исчезнет человеческое насилие1134. И. Кант считает, что свобода есть независимость от определяющих причин чувственно воспринимаемого мира (какую разум необходимо должен всегда приписывать самому себе). С ней неразрывно связано понятие автономии, а с этим понятием - всеобщий принцип нравственности, который, точно так же как и принцип свободы, лежит в основе всех действий разумных существ, как закон природы в основе всех явлений. Свобода должна быть показана как принадлежащая к деятельности разумных и наделённых волей существ, как свойство их воли, которое проявляется в её автономии, независимости от естественного закона явлений в их взаимоотношении, а именно от закона причинности. Свобода - это такое свойство воли как особого вида причинности, когда она может действовать независимо от посторонних определяющих её причин, когда она является самой для себя законом. Практическую свободу можно определить и как независимость от всякого другого закона, за исключением морального. Свободная воля и воля, подчинённая нравственным законам, - это одно и то же1135. Понимаемая так свобода - это не одно из многих взаимозаменяемых и взаимо- расчётных благ, не эквивалентно-функциональная ценность, а условие наличия и приобретения благ, условие ценностного измерения и существования ценности вообще, предпосылка и исходный пункт отношения ценности. Потребляемые блага можно легко компенсировать, им можно найти соответствующую (эквивалентную) замену, но никакими благами или добродетелями нельзя заменить свободу и её осуществление. Личность может по-разному относиться к свободе, но недопустимо уравнение свободы с другими благами. Иначе личность перестаёт быть личностью и теряет свою способность воплощать и реализовывать ценности1136. К. Маркс и Ф. Энгельс понимают свободу как способность человека выбирать, «принимать решения со знанием дела», действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на познание объективной необходимости. Они характеризуют свободу как неотъемлемое свойство человеческой природы, но связывают её определение не с индивидуальным, а с общественным разумом, проявляющимся в государстве. «Промысловая свобода, свобода собственности, совести, печати, суда - всё это различные виды одного и того же рода, т. е. свободы вообще, без собственного имени. Мера свободы зависит от социально-политических условий. Во все времена существовали. все виды свободы, но только в одних случаях - как особая привилегия, в других - как всеобщее право. Для них каждый шаг вперёд на пути культуры был шагом к свободе1137. В. О. Ключевский, рассматривая свободу в качестве важнейшей характеристики человеческой истории, даёт ей своё собственное определение: «под свободой, с одной стороны, мы разумеем всю сумму действующих и законом определённых прав, которые определяют простор деятельности каждого человека, с другой стороны, под свободой разумеется. и общее право или признанное стремление человека самому определять себе известный простор для деятельности» . «Политическая свобода, - писал в начале XX века Б. А. Кистя- ковский, - такое громадное и драгоценное благо, что от него нельзя отказаться 4 ни на одно мгновение, и ни за какие временные выгоды» . Согласно экзистенциалистам, сущность свободы заключается в том, что индивид на что-то решается, делает выбор. То, что должно быть выбрано, находится не вовне, а в самой тесной связи с тем, кто выбирает. При этом реально существующий выбор трактуется преимущественно в субъективистско- иррациональном плане, как исключительно духовно-психический акт. «Свобода, - пишет Т. В. Адорно, - это слово, обозначающее возможность импульсов. Нам дана только одна модель свободы: это свобода сознания. - если этого импульса не существует, то идея свободы просто не нужна»1138. Н. Бердяев также констатирует: «Свобода - таинственна, изначальна, исходна, бездонна, безосновательна, иррациональна»1139. «Свобода, - пишет К. Ясперс, - есть выбор моей самости. Ибо, выбирая, - я есть; если меня нет, то я не выбираю». По мнению Ясперса, свобода людей и их социальное неравенство не противостоят друг другу, так как социальное неравенство является вечным, «естественным» фактором человеческого общества и коренится в различии интеллектуальных способностей индивидов. Даже в будущем, когда человечество достигнет «истинной» свободы, социальное неравенство сохранится. Эту мысль в более откровенной форме формулирует Н. Бердяев, считающий, что социальное равенство отрицает свободу: «Свобода есть, прежде всего, право на нера- венство»1140. На связь свободы со стремлением к власти, господству указывает и Т. Адорно: «Я вывело идею свободы из модели собственного господства - сначала из господства над человеком и вещами, потом, углубляясь, над собственным конкретным содержанием»1141. Свобода неразрывно связана с ответственностью, ограничениями, т. е. несвободой. «Принимая решение, человек берёт на себя выбранную им тем самым несвободу. Свобода единичного человека. возможна лишь в том случае, если она может существовать наряду со свободой всех остальных»1142. «Свобода есть просто факт, что. выбор всегда необу- словлен. Человек, будучи осуждённым на свободу, несёт весь груз мира на своих плечах; он ответственен за мир и за самого себя»1143. История развития человечества - это в известном смысле история развития человеческой свободы, которая вначале была крайне незначительной и лишь в процессе ускоряющегося хода истории приобретала всё более широкие масштабы и всё более глубокий характер. Потребность в свободе глубоко заложена в человеке. Она связана с самой сутью его природы как деятельного существа, реализующего поставленные перед собой цели на основе познания объективной необходимости, посредством свободно-сознательного проявления своей воли. Без неё человек не может осуществить свою деятельную сущность, практически реализовать намеченные цели, развивать себя как личность. Чувство свободы коренится в глубине каждой личности. В мире нет такого человека, который был бы полностью лишён свободы. Тем не менее, сама свобода является продуктом человеческого развития. Степень наличия её у тех или иных людей зависит от конкретно-исторических - экономических, социальных, политических, духовно-психических - условий их жизни. Люди различных эпох или даже одной и той же эпохи, но занимающие различное положение в обществе или государстве, обладают различной степенью свободы. Они обладают не полной, однажды и навсегда обретённой свободой, а лишь определённой её «мерой», которая также является величиной переменной и зависимой1144. Либерализм увязывает своё понимание свободы с рыночной (каталлакшческой ) моделью экономики как моделью «взаимодействия» (интеракции). Действия индивидов, осуществляемые в соответствии с их собственными целями, должны быть скоординированы на рынке таким образом, чтобы индивидуальное определение целей и удовлетворение потребностей превратилось в реальную возможность. Здесь экономика ориентирована не на удовлетворение заданных потребностей, но на их реализацию в соответствии с планами и устремлениями индивида, на качественное, а не количественное их удовлетворение, необходимым элементом которого являются свободное определение индивидом своих собственных целей и его стремление их осуществить. Экономические потребности и цели (за исключением того физического минимума потребностей, которые обусловлены биотическими целями выживания) не заданы изначально, но должны быть сформированы и опосредствованы в процессе взаимодействия между людьми. Рынок позволяет осуществить связь между спросом и предложением, являясь, как отмечает Ф. Хайека (Hayek), «сферой проектирования и открытий», выполняет две задачи: информационную подготовку и экономический контроль за успехом. Достижением рынка следует считать такую ситуацию, когда индивид сможет сказать, к чему стоит стремиться. Экономические цели и потребности, проявляемые на рынке, не даны внешнему наблюдателю и не могут отождествляться со структурой потребительских приоритетов индивида. Поэтому трудно установить соответствие между результатами действия рынка и субъективными ожиданиями и предпочтениями индивида. Рынок постоянно поглощает и трансформирует индивидуальные пристрастия. Невозможно установить (ни эмпирически, ни экспериментально), был ли реализован оптимальный результат. Предпочтения и рациональность использования средств в этих целях проявляются не сразу. Не существует повторений, всякий раз поиск оптимального решения совершается однократно (участники неизвестны, результаты непредсказуемы, процессы не поддаются регуляции), поскольку ожидания индивида, как и средства, имеющиеся в его распоряжении, всякий раз иные. Рынок - это способ обучения, способ постижения потребностей его участников, способ выяснения, какие предугадываемые потребности действительно реализуются и удовлетворяются, удовлетворение каких из них принесёт наибольшую выгоду для предпринимателя. За малый промежуток времени продавец и покупатель определяют, что из себя представляют их потребности и возможности, как они формируются во взаимодействии спроса и предложения. Покупатели действительно знают, что они хотят, если знают, что они в состоянии жить экономически. Продавец только в результате проб и ошибок узнаёт, чего хотят его покупатели. Будущие потребности могут предощущаться, но не осознаваться. Согласно Дж. Бьюкенену (Buchanan), рынок является институтом свободного обмена, в котором индивиды пытаются реализовать их собственные намерения. Для него рынок не есть взаимодействие неких неизвестных. Наоборот, рынок и рыночная организация - это всегда взаимодействие индивидов, процессов создания ими благ и услуг, это человеческие индивидуальные и коллективные затраты и потери, иначе говоря, «все человеческие надежды на то, что может быть». На рыночную экономику должно распространяться утверждение Н. Лумана (Luhmann): «Будущее более не закупорено пробками истинных, заранее заданных целей: оно бесконечно открыто, содержит в себе возможностей больше, чем может воплотить в действительность». Рынок даёт информацию о том, что может быть воспринято как ожидание и в какой степени эти ожидания поддаются трансформации. Он является институтом свободного обмена в условиях всеобщих и всесторонних договорённостей и уступок, охватывает не только экономическую сферу, но и неэкономические сферы общества. Рынок, конститутивными элементами которого являются обмен, договорная свобода и автономность частного права, в меньшей мере детерминирован экономическими реалиями общественного производства, чем модели экономики, развивающиеся как производные от интенсификации производства и централизации планирования. Экономика - это всего лишь одна из сфер обмена, рынком называется определённая форма его организации в соответствии с известными рациональными и нормативными пред- посылками1145. Так понимаемый рынок является институциональной предпосылкой свободы (автономности) деятельности и отношений людей. Свобода же есть благо, которым нельзя пожертвовать во имя большей эффективности экономики. Она, как считает Ф. Хайек, есть благо в себе, не поддающееся простому устранению в рамках калькуляции затрат и выгод. Свобода - это безусловное право, которое в своей сущности не может определяться критериями и установками на большую эффективность и оптимальность. Подобно всем другим моральным постулатам, свобода должна рассматриваться как ценность сама в себе, как основной принцип, с которым необходимо считаться независимо от того, сколько выгоды принесёт его осуществление. Ценность свободы превосходит ценность обусловленной ею целесообразности. Принцип свободы не может быть снят во имя принципа эффективности, поскольку он обоснован не экономически, но морально. Свобода даёт возможность приступить к действию и является условием деятельности. Она, как и механизмы рынка, выступая условием кооперации и обмена, создаёт возможности индивидуального осуществления целей. Свобода возможна только при условии господства экономического порядка, не допускающего как произвольных приоритетов, анархии в мотивации действий, так и тотальной калькуляции всех последствий индивидуальных поступков для других субъектов и для всей окружающей среды. Свобода требует типизации форм поведения согласно неким правилам, возможности для индивида ориентироваться на эти модели и одновременно способности создавать индивидуальные формы их осуществления. Рыночную конкурентную экономику следует рассматривать как оптимальную форму общественной организации только в том случае, если она в равной мере способствует эффективности и свободе действия. Её правила - это правила действия, которые позволяют осуществлять индивидуальное формирование целей, планирование и социальную координацию. Рынок способствует сохранению свободы как сферы единства автономии деятельности и эффективной защиты благ. Социальный оптимум нельзя определить через прирост благ. Его можно определить лишь через свободу как возможность осуществления ответственного поступка1146. Исследуя природу свободы, Г. Л. Тульчинский предлагает исходить из очевидных фактов: во-первых, из того, что свобода - это исключительно человеческое измерение бытия, поскольку в природе как таковой, без человека и его сознания, самосознания и деятельности, свободы нет, а существует только казуальные связи и детерминации; лишь человек-личность является носителем свободы - духовного начала, не врождённого генетически; во-вторых, свобода неразрывно связана с ответственностью; границы свободы и ответственности совпадают, как две стороны одного листа бумаги; только там, где я свободен, где мною свободно приняты решения, свободно совершены действия, я и отвечаю за них и их последствия, и наоборот - я могу быть ответственен только за то , в чём проявилась моя свобода; в-третьих, культура - инфраструктура свободы, поскольку именно культура - как система внегенетического наследованного опыта, как система порождения, хранения и трансляции этого опыта - делает человека человеком; в-четвёртых, свобода - результат вменения человеку ответственности, поскольку свобода вторична по отношению к ответственности, которая формируется и «загружается» в человека и, следовательно, в его свободу системой социализации - воспитанием, образованием, поощрениями и наказаниями, а свобода, являясь эпифеноменом культуры, грузит человека свободой как ответственностью; в-пятых, чувствилищем свободы является самосознание, поскольку вектор свободы направлен не вовне, а внутрь; самосознание субъекта есть самосознание свободы1147. К сожалению, у многих граждан России, в том числе у «либералов» и их явных и неявных сторонников, представления о свободе очень неопределённые и размытые, что, несомненно, оказывает влияние на то, как они ведут себя в различных ситуациях. Исследование, проведённое психологами среди российских студентов, показало, что реальный уровень своей свободы они оценивают менее чем в 50 % относительно максимально возможного, а желаемый - примерно в 80 % этого максимума. Наличие такого разрыва между желаемой степенью свободы и её реально воспринимаемой мерой вызывает у них ощущение определённого (у одних - большего, у других - меньшего) дискомфорта и неудовлетворённости, причём в значительно большей степени, чем у более взрослых россиян. Самыми свободными для них являются такие персонажи, как бог, царь, президент и т. п., т. е. те, кто обладает властью и могуществом, либо имеющие возможность жить (существовать) по «собственному усмотрению» (художник, птица, ветер и т. п.), т. е. спонтанно. Шкала свободы превращается у них в шкалу могущества, дополненную шкалой спонтанности. В исследовании были выявлены восемь типов интерпретации студентами сущности свободы (табл. 7.5.3): 1) свобода как психическое состояние личности и экзистенциональное чувство (духовная свобода) со средним индексом распространённости (частоты выбора) 2,84 (при сумме баллов от -6 до 6; сумма баллов по трём определениям, оценивающимся респондентом по пятибалльной шкале от -2 до 2); 2) свобода как проявление всеобщей гармонии в отношениях личности с внешней средой (гармоническая свобода) с индексом 1,79; 3) свобода как самостоятельность и независимость личности в социальных отношениях (социальная свобода) с индексом 1,63; 4) свобода как могущество, богатство и власть (экономическая свобода) с индексом 0,32; 5) свобода как политическое устройство общества (политическая свобода) с индексом 0,13; 6) свобода как вольность, отсутствие ограничений (абсолютная свобода) с индексом -1,58; 7) свобода как избавление, освобождение от обязанностей, проблем и трудностей (инфантильная свобода) с индексом -2,28; 8) свобода как то, что содержит в себе опасность и зло (негативная свобода) с индексом -4,17. Таблица 7.5.3. Распространённость различных трактовок сущности свободы среди российских студентов № п/п Трактовки свободы Содержание (ключевые слова) Средний индекс Процент поддержи вающих трактовку полностью Процент поддерживающих трактовку в значительной степени 1 Духовная Внутренняя независимость, духовная сила, самореализация 2,84 10,1 % 38,6 % 2 Гармониче ская Гармония, счастье, творчество 1,79 5,8 % 35,1 % 3 Социальная Независимость, самостоятельность, 1,63 3,5 % 22,0 % добровольный выбор 4 Экономиче ская Богатство, благополучие, удовлетворение желаний, власть 0,32 7,2 % 17,3 % 5 Политическая Права человека, самоуправление людей 0,13 1,4 % 5,5 % 6 Инфантиль ная Отсутствие забот, обязанностей, страха -1,58 0 % 1,7 % 7 Абсолютная Вольность, отсутствие ограничений -2,28 0,9 % 4,9 % 8 Негативная Зло, опасность, хаос, анархия -4,17 0,9 % 2,3 % Только около 30 % студентов имеют единственную или одну преобладающую трактовку свободы, а у остальных наблюдается сочетание разных. В среднем каждый студент придерживается двух-трёх из выделенных восьми трактовок. Чаще всего встречаются сочетания духовного, гармонического, социального и экономического понимания свободы. У многих студентов на передний план выдвигаются общегуманистические и экзистенциальные аспекты свободы (духовная и гармоническая свобода), а социальный и особенно политический аспекты уходят в тень. Свобода приобретает дифференцированное, размытое понимание, становясь синонимом общего добра, блага и счастья. Для современных студентов характерно преобладание широкой этико-гуманистической трактовки сущности свободы над более конкретной социальной и собственно политической. Полученные в исследовании данные свидетельствуют о том, что существует несколько основных понятийных континуумов, в рамках которых трактуется сущность свободы: 1) позитивное - негативное, 2) материальное - духовное, 3) фантастическое - реальное, 4) социальное - индивидуальное, 5) абсолютное (неограниченность, вольность) - ограниченное, 6) детерминированное - спонтанное, 7) доминирование (могущество) - самодостаточность, 8) борьба и преодоление - симбиоз и слияние. Эти понятийные континуумы, пересекаясь и накладываясь друг на друга, образуют в ментальном мире человека многомерную смысловую конструкцию, которая к тому же не остаётся неизменной, а меняет свои очертания от ситуации к ситуации, так как в них то одни, то другие из указанных континуумов становятся более актуальными (актуали- зированными)1148. Консерватизм как идейно-политическое течение возникает в конце XVIII - начале XIX века как ответная реакция на Великую Французскую революцию. У его истоков стояли Ж. де Местр и Э. Бёрк, а также Л. Де Бональд, С. Кольридж, Т. Карлейль. Видными представителями консерватизма являются М. Оукшот, С. Хангинтон, Дж. Уилсон, С. Липсет, Л. Стаус. Его основные ценностные ориентиры - традиции, обычаи, мораль, исторический опыт, устоявшиеся формы жизни, сложившиеся в обществе правила, эволюционный путь его развития, апология семьи, церкви, частной собственности и институтов власти, автономия, честь и достоинство личности, сдержанность в оценке демократии, идей равенства и свободы всех людей. Неоконсерватизм - идейное течение, которое пытается восстановить как классические либеральные, так и некоторые традиционно консервативные ценности. В политической практике его представляют такие видные политические деятели, как М. Тэтчер, Дж. Мэйджор, Р. Рейган, Дж. Буш (старший), Ж. Ширак1149. Особое место среди различных ценностных ориентиров занимают гуманистические идеи, идеи гуманизма1150. Исходным, центральным и конечным пунктом здесь становится сам Человек как естественно-природное, социальное и духовно-психическое существо во всей его всесторонности, полноте и целостности. Ведущая идея гуманизма - Человек формируется и проявляется (реализуется) в обществе как Личность, которая есть наивысшая ценность и «наивысшее счастье смертных»1151. Говоря словами И. Канта, человек не есть какая- нибудь вещь, стало быть, не есть то, что можно употреблять только как средство; он всегда и при всех своих поступках должен рассматриваться как «цель сама по себе»1152. Гуманизм, в том числе гуманизм в политике, предполагает, как пишет В. П. Пугачёв, отношение к человеку как высшей ценности, уважение достоинства каждой личности, её прав на жизнь, свободное развитие, реализацию своих способностей и стремлений к счастью. Гуманизм предполагает признание всех основополагающих прав человека, утверждает благо личности как высший критерий оценки любой общественной деятельности. Он не разделяет людей по национальному, классовому, религиозному, кровнородственному или какому-нибудь другому подобному принципу и требует равно уважительного отношения к любому представителю человеческого рода, а также оказания помощи слабым или страдающим от бедствий людям5. Кроме того, гуманизм предполагает признание приоритета не только инди- видов-личностей, но социальной и духовно-психической сфер общества над его экономической и политической сферами, государством и государственной вла- стью1153. Гуманизм предполагает также соединение гуманности (основанной на оказании помощи людям, а также другим живым существам и их сообществам в облегчении их страданий и улучшении условий их жизни) и диалогического взаимодействия с людьми и их сообществами как партнёрами (что предполагает взаимное уважение и способствование раскрытию и приумножению конструктивных возможностей участников взаимодействия). Гуманизм не может быть сведён к антропоцентризму, отождествлён с ним, противопоставлен при- родоцентризму. Он предполагает экологизм (гармонию человека с природой), конструктивизм (ориентацию на будущее), толерантность (удержание разногласий между людьми в рамках взаимного уважения), диалогизм («удовлетворённость тем, что нас объединяет, и уважение к тому, что нас разъединяет»), медиационность (системное согласование интересов и идей сторон в диалогическом споре), рационализм (признание и максимальное использование в познавательных и практических целях интеллектуальной культуры в её гармоническом сочетании с другими элементами культуры), ориентацию на культуру (социальную репродуктивно-нормативную память и социально значимое диалогическое творчество), ориентацию на целостность личности человека (гармоническое и целостное развитие и проявление человека-личности), моральность (моральную мотивацию и следование моральным нормам), гармоничность (внутреннюю сбалансированность и соответствие друг другу различных элементов, сторон, аспектов и проявлений соответствующей системы)1154. Идеи гуманизма, как известно, существуют давно. Как отмечает О. Кецан, в своём первом - с хронологической точки зрения - значении термин «гуманизм» указывает на определённый исторический момент западной цивилизации. Это так называемый точный исторический смысл гуманизма как культурно-исторического факта, связанный, как известно, с движением Возрождения, где он выражает в силу возвращения к античной модели человеческой личности сознательный отказ от упадочной системы общественных связей, практическую интеллектуальную оппозицию социальной организации, отрицающей права и свободу индивидуума. Гуманизм означает в то же время и определённое воззрение, философскую теорию, признающую значение и достоинство человека, провозглашающую необходимость развития творческих задатков индивидуума . Мысль, высказанную ещё Протагором, в той или иной мере разделяют многие древнегреческие софисты, сторонники философского антропоцентризма второй половины XIX в., представители современного «антропного принципа» . Своё развитие она получила, в частности, и в работах К. Маркса. Очень часто критики К. Маркса склонны разделять его творчество на два противоположных друг другу направления: «гуманистическое» и «сциентистское». Первое из них, считают они, присуще молодому (раннему) К. Марксу, второе - зрелому (позднему). Например, Н. А. Бердяев пишет, что молодой (ранний) К. Маркс изначально признавал абсолютное верховенство человека, для него человек был верховной ценностью, не подчинённой ничему высшему. Но, в конце концов, увидев человека как исключительный продукт общества, класса, целиком подчинил его новому обществу, идеальному коллективу, вместо того чтобы подчинить общество человеку, окончательно освободить человека от категории социального класса1155. Л. Альтюссер (Althusser) также утверждает, что после 1845 года К. Маркс «порывает радикальным образом» с проблематикой человека, «человеческой сущностью», следовательно, с гуманизмом. Более того, «можно и должно открыто говорить о теоретическом антигуманизме Маркса»1156. Вместе с тем, К. Маркс даже в свои зрелые годы продолжает развивать и отстаивать идеи гуманизма. Согласно взглядам автора «Капитала», подлинный гуманизм может быть реализован только в «царстве свободы», которое хотя и находится за пределами «царства естественной необходимости», «лежит по ту сторону сферы собственно материального производства», диктуемого «нуждой и внешней целесообразностью», но, тем не менее, «может расцвести лишь на этом царстве необходимости». Это «царство свободы» представляет собой «настоящее богатство - такое время, которое не поглощается непосредственно производительным трудом, а остаётся свободным для удовольствий, для досуга, в результате чего откроется простор для свободной деятельности и развития», и именно в нём «начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью». Оно есть не «необходимое рабочее время», «время, не требующееся для поддержания непосредственного существования», а «свободное время», «время для свободного развития», «для образования, для интеллектуального развития, для выполнения социальных функций, для товарищеского общения, для свободной игры физических и интеллектуальных сил». В письме к П. В. Анненкову от 28 декабря 1846 года К. Маркс пишет, что «общественная история людей есть всегда лишь история их индивидуального развития, сознают ли они это, или нет». В экономических рукописях 1857-1858 годов он делает вывод, что крайняя форма отчуждения, порождённая отношениями наёмного труда и капитала, «ещё в превратной, поставленной на голову форме, уже. создаёт и устанавливает безусловные предпосылки производства, а значит и всю полноту материальных условий для целостного, универсального развития производительных сил индивида». В «Капитале» как вопрос жизни и смерти ставится задача «частичного рабочего, простого носителя известной частичной общественной функции, заменить всесторонне развитым индивидуумом, для которого различные общественные функции суть сменяющие друг друга способы жизнедеятельности». Предполагается, что в будущем «развитие способностей рода "человек". совпадёт с развитием каждого отдельного индивида, и будет обеспечено более высокое развитие индивидуальности». Всё это вполне согласуется с ранними гуманистическими высказываниями К. Маркса и Ф. Энгельса, например, в «Немецкой идеологии». В частности, о том, что новое общество требует «развития определённой совокупности способностей у самих индивидов», будет способствовать «развитию индивидов в целостных индивидов», позволит им «добиться своей полной, уже не ограниченной самодеятельности», чтобы каждый мог «утвердить себя как личность». До этого в «Критике гегелевской философии права. Введение» (1843) К. Маркс также констатирует: «Быть радикалом - значит понять вещь в корне. Но корнем является для человека сам человек»; «человек - высшее существо для человека», поэтому необходимо «ниспровергнуть все отношения, в которых человек является униженным, порабощённым, беспомощным, презренным существом». В «Святом семействе» (1844) К. Маркс и Ф. Энгельс подчёркивают: «История не делает ничего, она не обладает никаким необъятным богатством, она «не содержится ни в каких битвах! Не история, а именно человек, действительный, живой человек - вот кто делает всё это, всем обладает и за всё борется. История не есть какая-то особая личность, которая пользуется человеком как средством для достижения своих целей. История - не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека». Ещё раньше, в экономико-философских рукописях 1844 года, К. Маркс пишет: «История есть истинная естественная история человека. (К этому надо ещё вернуться.)»1157. Представленное в данной работе понимание гуманизма в определённой мере восходит к гуманистическим идеям К. Маркса. В обществе, основанном на принципах гуманизма, экономика и политика служат лишь необходимой предпосылкой и условием для максимально возможного, всестороннего, полного и целостного развития его индивидов-личностей, социальной и духовной сфер. В таком обществе эти его сферы становятся свободными от нужды и внешней (но не от внутренней!) целесообразности и в качестве таковых образуют «истинное царство свободы», доминирующее над «царством необходимости» - экономикой и политикой. В нём, как думал К. Маркс, должен торжествовать «завершённый гуманизм», должно осуществиться «подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека»; «полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства достигнутого развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т. е. человечному»; «подлинное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, . между свободой и необходимостью, между индивидом и родом» . Здесь, скажем известными словами из «Манифеста коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, «свободное развитие каждого является усло- 3 вием развития всех» . Э. Фромм отмечает, что после K. Маркса все радикальные гуманисты (к ним можно отнести и самого Э. Фромма) разделяют следующие фундаментальные идеи. Производство должно служить реальным потребностям людей, а не требованиям экономической системы. Между людьми и природой должны быть установлены новые взаимоотношения, основанные на кооперации, а не на эксплуатации. Взаимный антагонизм должен уступить место солидарности. Целью всех социальных преобразований должно быть человеческое благо и предупреждение неблагополучия. Следует стремиться не к максимальному, а к разумному потреблению, способствующему благу людей. Индивид должен быть активным, а не пассивным участником жизни общества. Э. Фромм полагает, что при создании нового общества необходимо решить проблему, каким образом продолжить следовать по пути индустриализации без полной централизации производства, сочетать всеобщее планирование с высокой степенью децентрализации, отказаться от «экономики свободного рынка», от её неограниченного роста в пользу избирательного её развития. Следует осуществить дальнейший прогресс науки и в то же время предотвратить опасность злоупотребления практическим применением научных достижений, обеспечить полную безопасность индивидам, чтобы они не зависели от бюрократического аппарата в удовлетворении своих основных потребностей. Важно также создать такие жизненные условия и такой общий настрой, при которых основной мотивацией было бы духовное, психологическое удовлетворение, а не материальное обогащение, при которых люди испытывали бы счастье и радость, а не просто удовлетворяли свою потребность в наслаждении, проявляли бы «индивидуальную инициативу» в повседневной жизни, а не в сфере бизнеса. Модель нового общества должна строиться в соответствии с потребностями неотчуждённого и ориентированного на бытие индивида, экономическая и политическая сфера этого общества должны быть подчинены развитию человека. Необходимо создать здоровую экономику для здоровых людей. Первым решающим шагом в этом направлении должна стать переориентация производства на удовлетворение здоровых потребностей, не на патологическое или индифферентное, а на здоровое потребление, которое может иметь место только в том случае, когда всё большее и большее число людей захотят изменить структуру потребления и свой стиль жизни. Для этого необходимо также обуздать право акционеров и менеджеров предприятий определять характер своей продукции на основании одной лишь прибыльности и интересов расширения производства, развить и полностью реализовать возможности индустриальной и политической демократии соучастия. Все люди должны принимать активное участие в экономической деятельности общества и стать активными гражданами. Промышленность и политика должны быть максимально децентрализованы. Функции управления следует передать сравнительно небольшим районам, где люди знают друг друга. Бюрократический способ управления должен быть заменён на гуманистический способ управления. Следует запретить все методы «промывания мозгов», используемые в промышленной рекламе и политической пропаганде. Пропасть между богатыми и бедными странами должна быть уничтожена. Должно быть обеспечено безусловное право каждого человека на жизнь, необходимую пищу и кров. Женщины должны быть освобождены от патриархального господства. Обществу необходимо контролировать правительства, политических деятелей и своих граждан по всем вопросам, требующим специальных знаний, создать эффективную систему распространения эффективной информации. Научные исследования следует отделить от их ничем не ограниченного практического применения в промышленности и в обороне1158. Чтобы гуманистические ценностно-политические ориентиры, в том числе политические идеологии, будучи элементом политической культуры, так же как и гуманистические нравственно-политические и политико-правовые ориентиры, могли соответствующим образом регулировать политическую деятельность и политические отношения субъектов и контрсубъектов политики, они должны быть репрезентированы (представлены, отображены) в психических образованиях этих субъектов и контрсубъектов и усвоены ими, стать ментальногуманистическими ориентирами (ориентациями), определяющими личностнополитические формы проявления их политической субъектности, в том числе те, которые представлены в гл. 3.4, 4.1 и 4.2. Тем самым они должны быть включены в процесс политической социализации, идейно-политического воспитания субъектов и контрсубъектов политики и трансформироваться в политические убеждения. При этом важно различать те ориентиры, которые провозглашаются (декларируются) субъектами и контрсубъектами политики, и те ориентиры, которыми они в действительности руководствуются в своей политической деятельности и политических отношениях. Иными словами, необходимо учитывать различия между ориентирами, провозглашаемыми (декларируемыми) субъектами и контрсубъектами политики, и ориентирами, реально воплощаемыми (применяемыми) ими в их политической деятельности и политических отношениях. Очень часто разрыв между ними огромен, в частности, у многих российских политиков и бизнесменов, о чём свидетельствую факты, приведённые гл. 6.1—6.7. 7.6.