Нравственно-политические и политико-правовые ориентиры
Важнейшими элементами политической культуры и политической ментальности субъектов и контрсубъектов политики являются присущие им политические ориентиры, или ориентации, в том числе электоральные ориентации1076 . Без их выявления и рассмотрения невозможно определить ни характер политической культуры, ни характер ментально-политической субъектности субъектов и контрсубъектов политики, в частности, невозможно отличить подлинные личностно-политические формы её проявления от неличностнополитических форм. Неслучайно Г. Алмонд и С. Верба указывают на органическую связь политической культуры с политическими ориентациями. «Понятие "политическая культура", - пишут они, - .указывает на политические ориентации... Это совокупность (a set) ориентаций в отношении особой совокупности (a specical set) социальных объектов и процессов»1077. Французское слово «orientation» (от латинского «oriens» - «восток») буквально переводится как определение своего местонахождения на местности, умение разобраться в окружающей обстановке, осведомлённость в чём-либо, направленность деятельности на что-либо или кого-либо. Оно лежит в основе ряда понятий: в геометрии и космонавтике (в основе понятия «ориентация», означающего, например, указание направления на замкнутой кривой, положение геометрических осей космического аппарата относительно небесных тел, силовых линий магнитного или гравитационного полей, придание этим осям определенного положения относительно выделенных направлений), в военном деле (в основе понятия «ориентир», означающего хорошо видимый на местности естественный или искусственный предмет или элемент рельефа, помогающий ориентироваться на местности, определять направление при движении войск или стрельбе и находить цели), в геодезии и картографии (в основе понятия «ориентирование», означающего определение на местности наблюдателем какого-либо объекта или своего собственного местоположения относительно сторон горизонта, существующих ориентиров, а также определение направления движения с помощью компаса, карты или других средств), в спорте (в основе понятия «спортивное ориентирование»). Физиолог И. П. Павлов из всех рефлексов выделил ориентировочный рефлекс как комплекс сложных условнорефлекторных реакций организма на любой новый раздражитель, указал, что этот рефлекс направлен на мобилизацию систем организма для быстрого и точного выявления (познания) тех или иных характеристик новой ситуации, быстрой и точной её оценки, выработки соответствующей неавтоматизированной реакции. Психолог П. Я. Гальперин ввёл понятие ориентировочной основы действия, означающее систему представлений человека о цели, плане и средствах осуществления предстоящего или выполняемого действия. В социологии и социальной психологии хорошо известно понятие «ценностные ориентации», введённое в 1920-х годах американским социологом У. Томасом и польским социологом Ф. Знанецким. Ценностная ориентация понимается здесь как избирательное отношение человека к материальным и духовным ценностям, система его установок, убеждений, предпочтений, регулирующая поведение и выраженная в нём. Политические ориентации - это ориентации, формирующиеся и проявляющиеся в политической деятельности и политических отношениях субъектов и контрсубъектов политики, репрезентирующие (моделирующие, конструирующие) и регулирующие эту деятельность и эти отношения. Это - то, что ориентирует субъектов и контрсубъектов политики в этой деятельности и этих отношениях, составляет их ориентировочною основу. Политические ориентации тесно связаны с политическими ожиданиями, которые многообразны. Их можно разделить на рациональные (осознаваемые, ясно и чётко выраженные) и иррациональные (неосознаваемые, выраженные не достаточно ясно и чётко), негативные (запрещающие некоторое политическое поведение) и позитивные (разрешающие другое политическое поведение). Вслед за Р. Дарендорфом, можно различить политические ожидания по степени их модальности на три группы: во-первых, те, которые подкрепляются моральной необходимостью; во-вторых, те, которые подкрепляются юридической необходимостью; в-третьих, те, которые не подкрепляются ни моральной, ни юридической необходимостью (их невыполнение не влечёт за собой однозначно ни моральных, ни юридических санкций)1078. Являясь проявлением фундаментальных политических интересов субъектов и контрсубъектов политики, политические ориентации выражают их политическую позицию - место в политическом поле, в системе политических отношений (например, позицию избирателя, позицию кандидата на ту или иную государственную должность, позицию депутата представительного органа государственной власти). Политическая позиция - это своеобразный «узел» в сетке политических отношений, который, как правило, «распутывается» («расшифровывается») через соответствующие политические ожидания. В отличие от понятия «политическая ориентация», понятие «политическая позиция», имеет более нейтральный оттенок. Через него устанавливается единообразие в политической деятельности и политических отношениях людей, находящихся в одной позиции и попадающих в сходную ситуацию. Связывая политические позиции друг с другом, можно получить сетку политических отношений, благодаря которой становится легче проследить вероятности установления взаимосвязей в политической системе, и, следовательно, выделить её закономерности. Полное описание какой-то одной политической позиции невозможно без анализа содержания её взаимосвязи с другими политическими позициями. В политической реальности на каждый данный момент в любой политической позиции имплицитно присутствует огромное множество других политических позиций. Такой смысл вкладывается в это понятие такими исследователями, как Н. Гросс, Б. Биддл, Э. Томас, К. Девис. Сегодня стало очевидным, что люди живут в мире неустойчивых явлений, что эта неустойчивость - часть политической культуры и политической жизни и, может быть, она личностно и социально оказывается не менее значимой, чем устойчивые закономерности. Непротиворечивость политических ориентаций является важнейшим показателем их устойчивости, тогда как противоречивость, наоборот, свидетельствует об их неустойчивости (незрелости) и непоследовательности. Политические ориентации современных россиян характеризуются значительной неустойчивостью, противоречивостью и неразвитостью. Формирование системы политических ориентаций знаменует политическую социализацию людей, становление их политической субъектности. Развитые политические ориентации являются признаком политической зрелости человека, показателем меры его политической социализации. Неразвитость политических ориентаций свидетельствует об его инфантильности, господстве при формировании его политических решений внешних стимулов, непосредственном воздействии предметов стремлений на потребности. Необходимо различать профессионально-специализированный и обыденный уровни политических ориентаций. На первом уровне политические ориентации (политические знания, оценки и нормы, ориентирующие людей в политике) приобретаются путём специальной подготовки; на втором - в непосредственной феноменологии политической жизни, не рефлексивно, через подражание, интроекцию и т. п. В первом случае политические знания, оценки и нормы специализированы и достаточно дифференцированы, связанны с кумуляцией специальных видов политического опыта, политической деятельностью и политическими отношениями, используются для выполнения совершенно определённых ограниченных функций, во втором - не специализированы и синкретичны, политический опыт приобретается в неспецифическом непосредственном общении с окружением. Между специализированным и обыденным уровнями существует промежуточный, к которому относятся все те политические ориентации, которые транслируются со специализированного уровня на обыденный такими специальными институциональными и организационными структурами, как системы образования, массовых коммуникаций, массовой информации, учреждений культуры. Между этими уровнями существует взаимное однозначное соответствие. Так, например, политическому законодательству и религиозным факторам специализированного уровня - соответствуют мораль и фактор суеверия обыденного уровня. Политические и любые иные ориентации функционируют в нескольких культурных слоях. Во-первых, они погружены в самом глубоком культурном слое - в этническую (народную, местную) культуру. Во-вторых, они функционируют в национальной культуре, надстраивающейся над этнической культурой и представленной высшими слоями творческой интеллигенции. В-третьих, они функционируют в массовой культуре, которая надстраивается над национальной культурой, связанна прежде всего с трансляцией политических ориентаций средствами массовой информации и коммуникации. Первые имеют главным образом «устную» форму фиксации, хранения и трансляции, вторые и третьи - как «устную», так и «письменную». Необходимо также понимать, что политические ориентации функционируют как на уровне сознания, так и на уровне подсознания, являются, элементом и функцией не только политической культуры, но также элементом и функцией политической психологии. Современная политическая практика и её научные исследования фиксируют наличие в ней огромное множество разнообразных политических ориентаций. Для правильного и точного определения их места и роли в ней необходимо определенным образом классифицировать все это многообразие. Некоторые принципиальные подходы к решению данной задачи содержатся, например, в работах Т. Парсонса, Г. Алмонда, С. Вербы, других исследователей. В своей теории действия Т. Парсонс наряду с понятиями ситуации и деятеля вводит понятие ориентации. Аналитические ориентации на ситуацию разделяются им на мотивационные ориентации и ценностные ориентации. Мотивационные ориентации состоят из восприятий, желаний, планов. Они представляют собой ориентации непосредственно на ситуацию, структурированную и имеющую значение, относятся к тем аспектам ориентации на ситуацию, которые имеют отношение к актуальным или потенциальным удовлетворениям или лишениям удовлетворения потребностей деятеля. Ценностные ориентации обращены на выполнение норм, стандартов, на критерии отбора, выступают как ориентации второго порядка, как ориентации на стандарты (нормы, критерии выбора) ориентаций, как обязательства индивидуального деятеля перед этими стандартами (нормами). В любом выборе они ориентируют деятеля на нормы, руководящие им в этом выборе, определяют его ответственность за последствия. Их можно подразделить на когнитивные, апперсиативные и моральные. Первые включают различные обязательства перед стандартами, при помощи которых устанавливается обоснованность когнитивных (познавательных) суждений. Вторые включают обязательства перед стандартами, при помощи которых оценивается принадлежность катексиса объекту (способности объекта вызывать аффективную привязанность) или оценивается и устанавливается последовательность катексисов. Третьи имеют отношение к стандартам, при помощи которых оцениваются некоторые последствия отдельного действия для всей системы действий1079. Эта дифференциация ценностных ориентаций в полной мере относится и к политическим действиям, ибо, по Т. Парсоносу, политическое действие, как и любое социальное действие, должно регулироваться с точки зрения ценностного стандарта. Специфика политического действия усматривается им именно в обязательности выполнения определенных обязательств и в применении или угрозе применения соответствующих санкций1080. Г. Алмонд и С. Верба различили три уровня политической ориентации, составляющей содержание политической культуры: 1) «познавательные ориентации», охватывающие знания и мнения о политической системе, её ролях, носителях этих ролей, «входах» и «выходах»; 2) «эмоциональные ориентации», отражающие чувства, испытываемые по отношению к политической системе, её роли, персоналу и деятельности; 3) «оценочные ориентации», содержащие суждения и мнения относительно политических субъектов1081. Э. Фромм различает, во-первых, ориентацию на «обладание» и, во-вторых, ориентацию на «бытие»: «Под обладанием и бытием я понимаю не некие отдельные качества субъекта,... а два основных способа существования, два разных вида самоориентации и ориентации в мире, две различные структуры характера, преобладание одной из которых определяет все, что человек думает, чувствует и делает»1082. Это различение уходит корнями в различие культуры Запада и культуры Востока. В первой доминирует ориентация на вещи, во второй - ориентация на человека. Ориентация на обладание вызывает соперничество, антагонизм, страх. Ориентация на бытие создаёт условия для сопереживания, счастья разделенной радости, солидарности, поддержания живых отношений между людьми, позволяет избежать борьбы. Для типологии политических ориентаций в современной России могут быть использованы данные исследования В. Ю. Бойко, который в качестве показателей кризисного состояния социального сознания рассматривает разрозненность, незавершенность и противоречивость в системе ценностей, выделяет в сознании населения универсальные, доминирующие и маргинальные ценно- сти1083. Политические ориентации можно подразделить на: внешние (формирующиеся и проявляющиеся под влиянием факторов внешней среды) и внутренние (формирующиеся и проявляющиеся под влиянием внутренних личностных факторов), рациональные (основанные на мышлении, разуме, логике) и иррациональные (основанные на стереотипах, традиции, интуиции, эмоциях), ситуативные (формирующиеся и проявляющиеся под непосредственным воздействием определенной, специализированной сиюминутной политической ситуации, «здесь и сейчас») и универсальные (формирующиеся и проявляющиеся постоянно, в различных политических ситуациях, не только и не столько «здесь и сейчас», сколько «там и тогда»). Внешние и внутренние политические ориентации могут быть одновременно рациональными и иррациональными, универсальными и ситуативными, рациональные и иррациональные - внешними и внутренними, универсальными и ситуативными, универсальные и ситуативные - внутренними и внешними, рациональными и иррациональными. На Западе довольно-таки давно замечено и проанализировано существование внешне-ориентированных и внутренне-ориентированных политических акторов. Поведение первых, в отличие от вторых, определяется покорностью перед стандартами, установленными другими, перед тем, что принято в данном обществе. Ими, как подчеркнул один из ведущих американских социологов Д. Рисмэн, «управляет мода, причём мода, быстро меняющаяся», их поведение регулируется «не своими собственными целями, но благодаря извне направленному руководству», а сам «внешне-ориентированный человек имеет тенденцию становиться лишь простым чередованием ролей и ситуаций и потому сомневается в том, кто он такой и куда движется»1084. На наличие рационального и иррационального начала в поведении людей указывали М. Вебер (выделивший реактивно-подражательное, традиционное, аффективное, ценностно рациональное и целерациональное социальное действие) и К. Юнг (выделивший рациональные и иррациональные психические функции). Политические ориентации различаются и по социальным и демографическим группам. Например, они различаются у мужчин и женщин, у различных возрастных, профессиональных, образовательных групп. Составной и неотъемлемой частью политических ориентаций являются политико-правовые и нравственно-политические ориентиры-ориентации. Каждый человек, будучи членом какого-либо государства, имеет определённые права и обязанности, которые можно подразделить на естественночеловеческие, социальные, экономические, культурные (духовные, информационные) и властно-политические права и обязанности. Естественночеловеческие права и обязанности - это права и обязанности человека как особого естественно-природного существа. Социальные права и обязанности - это права и обязанности человека в сфере социальной деятельности и социальных отношениях. Экономические права и обязанности - это права и обязанности человека в сфере хозяйственной деятельности и хозяйственных отношениях. Культурные (духовные) права и обязанности - это права и обязанности человека в сфере духовной деятельности и духовных отношениях. Властнополитические права и обязанности - это права и обязанности человека в сфере властно-политической деятельности и властно-политических отношениях. Различают также естественные права человека (сохраняемые и несохраняемые им в обществе или государстве) и его гражданские права1085. K естественно-человеческим правам относятся, например, права на жизнь, личную свободу и неприкосновенность, вступление в брак, создание семьи, воспитание детей, личную тайну (включая тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых телеграфных и иных сообщений), защиту чести и достоинства, свободное передвижение, выбора места пребывания и жительства. K социальным правам относятся, например, права на определение и указание или не указание своей национальности, социальное обеспечение, жилище, отдых, охрану здоровья, медицинскую помощь, благоприятную окружающую среду, достаточный и достойный жизненный уровень. K экономическим правам относятся, например, права на частную собственность, владение, пользование и распоряжение своим имуществом (как единолично, так и совместно с другими лицами, т. е. коллективно), предпринимательскую деятельность, участие в кооперативной, акционерной, муниципальной, государственной собственности, свободное распоряжение своими способностями к труду, свободный выбор рода деятельности и профессии, защиту своих экономических интересов. K духовным правам относятся, например, права на пользование родным языком, свободный выбор языка общения, свободу мысли и слова, совести и вероисповедания, образование, художественное творчество, доступ к культурным ценностям, искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. K властно-политическим правам относятся, например, права на гражданство, участие в деятельности органов государственной власти и управлении государственными делами, создание политических организаций, проведение собраний, митингов, демонстраций, пикетов, избрание своих представителей в органы государственной власти, обращение в эти органы с жалобами и обращениями. При этом следует учитывать, что естественночеловеческие права индивида-личности как члена общества стоят выше прав индивида-гражданина или индивида-подданного как члена государства1086. Б. Констан отвечая на свой собственный вопрос, какой смысл вкладывают в содержание понятия свободы его современники англичане, французы или североамериканцы, по сути дела сводит его к личной независимости членов государства, которая обеспечивается их личными правами и «есть первейшая из современных потребностей». В числе этих прав: право каждого подчиняться одним только законам, не быть подвергнутым ни дурному обращению, ни аресту, ни заключению, ни смертной казни вследствие произвола одного или нескольких индивидов; право каждого высказывать своё мнение, выбирать себе дело и заниматься им; право распоряжаться своей собственностью, даже злоупотребляя ею; право не испрашивать разрешения для своих передвижений и не отчитываться ни перед кем в мотивах своих поступков; право каждого объединяться с другими индивидами либо для обсуждения своих интересов, либо для отправления культа, избранного им и его единомышленниками, либо просто для того, чтобы заполнить свои дни и часы соответственно своим наклонностям и фантазиям; право каждого влиять на осуществление правления либо путём назначения всех или некоторых чиновников, либо посредством представительства, петиций, запросов, которые власть в той или иной мере принуждена учитывать. При этом никто не имеет права сослать гражданина, если он не осуждён обычным судом в соответствие с писаным законом, наказывающим ссылкой за действия, в котором данный гражданин виновен. Никто не имеет права изгнать гражданина с его родины, собственника - с его земель, оторвать торговца от его занятий, супруга - от супруги, отца - от детей, писателя - от его глубоких размышлений, старика - от его привычек1087. В. С. Соловьёв одним из первых в Европе формулирует идею «права на достойное существование»: «Чтобы всякий человек имел не только обеспеченные средства к существованию (т. е. одежду и жилище с теплом и воздухом) и достаточный физический отдых, но чтобы он мог также пользоваться досугом для своего духовного совершенствования» . Её подхватывают П. Н. Новгородцев (глава московской школы философии права), Л. Петражицкий (основатель влиятельной петербургской правовой школы), другие мыслители. Из этой идеи В. С. Соловьёв выводит также право на защиту естественной среды обитания человека, на запрет бесконтрольного «завоевания» природы энергичными, но бессовестными предпринимателями. Б. А. Кистяковский, С. И. Гессен1088 выдвигают идею такого расширения прав человека, которое могло бы привести к «социалистическому правовому государству»1089. Значительная часть этих прав закреплена в Конституции Российской Федерации (гл. 2)1090, конституциях других государств. Так, Билль о правах Конституции США, в основу которого была положена Вирджинская декларация (1776 г.), гарантирует гражданам США право на свободу исповедания, слова, печати, право мирно собираться и обращаться к правительству с жалобами, хранить и носить оружие, на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов, на скорый и публичный суд. При этом перечисление в Конституции определённых прав не должно толковаться как отрицание или умаление других прав. Конституция 1949 г. ФРГ определяет в качестве основных прав граждан право свободно выражать и распространять своё мнение устно, письменно и посредством изображений, беспрепятственно получать информацию из общедоступных источников. Все немцы имеют право мирно собираться без предварительного извещения или разрешения, создавать союзы и общества, свободно избирать профессию, место работы и учёбы . Права граждан закреплены различными международными актами. Так, 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека. Она отличается от традиционных актов о правах человека, которые содержатся в различных законах XVIII, XIX и начала XX вв., поскольку в ней речь идёт не только о конституционных гражданских и политических правах, но и группе прав, которые стали экономическими, социальными и куль- 4 турными правами . Позднее, 4 ноября 1950 г. в Риме была принята Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ), к которой в 1996 г. присоединилась Россия. Согласно этой Конвенции, правительства должны обеспечить каждому лицу, находящемуся под их юрисдикцией, определённые права и свободы. В частности, они должны обеспечить право на свободу и личную неприкосновенность, свободу менять свою религию или убеждения, свободу выражения своего мнения, собраний и ассоциации с другими, право вступать в брак и создавать семью1091. Комплекс всех прав, которые перечисляются во Всеобщей Декларации и Европейской Конвенции, составляет идеал свободного человека. Не соблюдение указанных прав лишает его этой свободы, так как «человек, лишённый прав экономических, социальных и прав в области культуры, не является более той личностью, которую Всеобщая декларация рассматривает в качестве идеала свободного человека»1092. Законодательство большинства современных государств закрепляет за всеми гражданами равные права и обязанности независимо от их пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным группам, объединениям и организациям. Некоторые из этих прав, прежде всего, основные естественно-человеческие права признаются принадлежащими каждому от рождения и неотчуждаемыми1093. На практике же, как известно, эти и многие другие установленные законодательством (в том числе, конституциями) положения нередко нарушаются. Поэтому во многих современных государствах предусматриваются определённые меры по защите прав граждан. Важнейшим средством защиты прав граждан является судебная защита. В случае нарушения их прав, граждане могут обращаться в суд. М. Зандер, сопоставляя различные формы защиты прав граждан в Великобритании, пришёл к выводу, что судебная защита является наиболее эффективной, так как поданный в суд иск гражданина подлежит обязательному рассмотрению, а обращение к министру, депутату парламента или в прессу может быть проигнорировано. Кроме того, судебное разбирательство обычно проводится публично, открыто. Если решение суда вынесено в пользу гражданина, то оно должно выполняться. Даже проигрывая дело в суде, гражданин может получить поддержку других граждан, прессы, политической оппозиции или даже членов прави- тельства1094. Всё большую роль в защите прав человека начинают играть международные суды. Так, в 1959 г. был создан Европейский суд по правам человека. Его численность определяется числом государств-членов Совета Европы: по одному от каждого государства-члена. Судьи избираются Парламентской ассамблеей сроком на десять лет из списка, представленного правительствами го- сударств-участников, и могут переизбираться. Суд разрешает споры, связанные с толкованием и применением Европейской Конвенции 1950 г., выносит консультативные заключения, рассматривает индивидуальные петиции после рассмотрения их Европейской комиссией по правам человека и Комитетом министров. Его решения обязательны для государств-участников. Однако в Российской Федерации, да и многих других государствах судебная система, как правило, настолько громоздка и длительна, что существенно снижает возможность граждан защищать через неё свои права. Гражданином в полном объёме своих прав и обязанностей человек, как правило, становится по достижении определённого установленного законом возраста1095, когда его дееспособность признаётся государством также в полном объёме. Правоспособность же гражданина возникает с момента его рождения. Иногда закон признаёт возможность иметь гражданские права за ещё не родившимся человеком. Так, ребёнок наследователя, родившийся после его смерти, признаётся наследником по закону. Наследником по закону может быть любое лицо, зачатое до смерти наследователя и родившееся после его смерти. Момент рождения определяется в соответствии с данными медицинской науки и регистрируется как акт гражданского состояния1096. Человека нельзя лишить гражданства иначе как по закону. Например, Конституция ФРГ гласит: «Никого нельзя лишить германского гражданства. Утрата гражданства может последовать только на основании закона, а против воли заинтересованного лица - лишь в том случае, если оно тем самым не становится лицом без гражданства»1097. Ограничения гражданства, т. е. правосубъектности (в том числе, правоспособности и дееспособности), допустимы исключительно только в случаях и порядке, предусмотренных законом. В определённых законом случаях тот или иной индивид имеет право отказаться от гражданства одного государства и тем самым выйти из него, либо приняв гражданство или подданство другого государства и войдя в его состав, либо став лицом без гражданства. В отдельных государствах, в частности в Российской Федерации, допускается двойное гражданство, когда гражданин одного государства может иметь ещё и гражданство другого государства. Здесь иностранные граждане и лица без гражданства пользуются гражданской правоспособностью наравне с российскими гражданами, но она может быть ограничена в установленном законом объёме и порядке, например, они не имеют избирательных прав. Во всех этих случаях индивиды действуют более или менее добровольно. Тем не менее, они, как правило, не могут быть вне государства и всегда несут перед ним соответствующие обязанности, даже не будучи его гражданином или подданным. Не добровольность индивидов и их множеств (общностей, объединений, организаций) по отношению к тому или иному государству, а их обязательность перед ним, зависимость от него определяет его особенность как организации. Все граждане или подданные, а также находящиеся на территории данного государства иностранцы, т. е. граждане других государств, и лица без гражданства выступают в качестве контрсубъектов государственной власти. Все они определённым образом соотнесены с властными органами государства, имеют с ними и их субъектами достаточно устойчивые отношения. Все они имеют по отношению к ним определённые обязанности. Среди обязанностей, которые имеют индивиды в государстве, особое место занимает их обязанность подчиняться субъектам государственной власти, её органам, учреждениям, отдельным представителям. Это - важнейший признак государственности, гражданства и подданства, важнейшее условие функционирования людей в качестве членов государства, его граждан или подданных1098. Именно обязанность граждан или подданных подчиняться государственной власти обеспечивает мир между 2 ними . Кроме того, граждане или подданные обязаны платить налоги. На них, как считает Т. Гоббс, возлагается «бремя государственных расходов», «общественных повинностей» или налогов, которые «есть не что иное, как плата за предоставляемый им мир» и другие получаемые ими от государства преимущества1099. В подавляющем большинстве государств граждане, достигшие определённого возраста, обязаны нести воинскую повинность. Так, в ФРГ мужчины, достигшие 18-летнего возраста, могут призываться на службу в Вооружённые силы, федеральную пограничную охрану или части гражданской обороны. Лица, отказавшиеся нести военную службу с оружием по мотивам вероисповедания, обязаны нести службу, её заменяющую1100. В Конституции Российской Федерации (ст. 59) записано, что защита Отечества является долгом и обязанностью граждан, которые имеют право на замену военной службы альтернативной гражданской службой. В ней также закреплено, что каждый гражданин обязан не нарушать права других лиц (ст. 17), платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57), сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (ст. 58), заботиться о детях и их воспитании (ст. 38), сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры (ст. 44). Конституция Японии устанавливает обязанность трудиться (ст. 27). К естественно-человеческим обязанностям, законодательно закреплённым и обеспеченным государством, относятся также, например, обязанности не убивать, не ущемлять личную свободу и неприкосновенность других людей, не красть и другие. Необходимо отличать право от других социальных норм, в том числе от обычаев, морали, норм общественных объединений. Оно, пишет М. И. Байтин, отличается от них рядом присущих только ему специфических особенностей, характерных черт. Наиболее существенные из них: связь с государством, охрана от нарушений возможностью государственного принуждения; общеобязательность; формальная определённость; институционность; качество официального регулятора общественных отношений. По мнению М. И. Байтина, составляющие право нормы, воплощающие государственную волю общества, в отличие от иных социальных норм, издаются или санкционируются государством и охраняются, наряду с воспитанием и убеждением (что свойственно и другим социальным нормам), возможностью применения, когда это необходимо, юридических санкций (что характерно исключительно для права). За правом всегда «стоит» аппарат государства, способный в случае нарушения правовых норм принудить к их соблюдению1101. Особо важно отличать право (легальное) от нравственности (морального). По И. Канту, обязанности подразделяются на «правовые обязанности, т. е. такие, для которых возможно внешнее законодательство, либо обязанности добродетели, для которых такое законодательство невозможно; обязанности добродетели лишь потому не могут быть подчинены никакому внешнему законодательству, что не преследуют цель; а ставить перед собой цель - это нечто такое, что не может быть вызвано каким-либо внешним законодательством (потому что это - внутренний духовный акт)» . Всеобщий, целенаправленный и принудительный характер правовых обязанностей - главное их отличие от обязанностей добродетели (нравственности). И. Кант рассматривает право (легальное) и нравственность (моральное) как два разных типа этики: право как «этику справедливости» и нравственность как «этику добродетели». При этом правовые обязательства, являясь подклассом всеобщих этических норм, противостоят моральным обязательствам. И те, и другие являются долгом, однако, моральный закон мыслится как закон собственной воли индивида, а не воли вообще, которая может быть и волей других, и в таком случае представляет собой правовой долг. В первом случае воля, следуя нравственному закону, свободна в своём решении, обладает правом выбора этого решения, тогда как во втором случае право принуждает следовать закону и не знает свободы, присущей морали. В отличие от моральных обязательств правовые обязательства формализованы и определяются тем, что одни индивиды с их помощью могут быть принуждены другими индивидами. Понятие права можно усмотреть непосредственно в возможности сочетать всеобщее взаимное принуждение со свободой каждого. Это не материальная цель или моральная установка, юридически обязательные, но лишь возможность действовать, не ущемляя при этом свободы другого индивида. В этом взаимном отношении произвола не принимается во внимание даже материя этого произвола, т. е. цель, которую преследует каждый в отношении желаемого объекта. Вопрос лишь в форме отношения двустороннего произвола, и в том, совместим ли в такой форме поступок одного из двух лиц со свободой другого, сообразной с всеобщим законом. Правовая установка заключается не в том, чтобы действия одного индивида считать целью деятельности другого, а лишь в том, будут ли эти действия согласовываться со свободой всех остальных. Какая конкретно цель лежит в основе той или иной деятельности с точки зрения права, не имеет значения: для права имеют значение лишь внешние параметры этой деятельности. Внутренние мотивы поступков для права недоступны. Если в намерение входит не обучать добродетели, а лишь показать, что право, то нельзя и не должно объяснять даже всеобщий правовой закон как мотив поступка. Побуждения и мотивы действий не определяются принципами права, они находятся в доправовой сфере. Задача права состоит в том, чтобы координировать действия как данности, согласовывать их. С правом всегда связано внешнее принуждение, ограничивающее любые возможности нарушения свободы. Предпосылкой правового принуждения являются ограничения, налагаемые извне, а также всеобщие и свободные от противоречий правила. Принуждая, нельзя сделать моральной ту или иную установку, тот или иной образ мыслей. Напротив, принуждение означает, что собственно моральное измерение действия или намерения уничтожено, поскольку нравственность предполагает автономность практического разума, свободу самоопределения. Единственно возможное нравственное принуждение - это самопринуж- дение. Всеобщий и принудительный характер правовых обязанностей - в этом и состоит их главное отличие от обязанностей добродетели, вырастающих, как и правовые обязанности, из свободного самоопределения практического разума. Правовые обязанности - это такие обязанности, для которых возможно лишь внешнее законодательство. Для обязанностей же добродетели такое законодательство невозможно. Они лишь потому не могут быть подчинены ему, что не преследуют цель, так как ставить перед собой цель - это нечто такое, что не может быть вызвано каким-либо внешним законодательством (потому что это внутренний духовный акт). K разумному самоопределению, формированию «внутреннего законодательства» принудить нельзя. Но если внешние действия принуждаются к выполнению правила, общепризнанного разумным, то речь может идти лишь о разумном договоре. Индивид позволяет принуждать себя и других посредством права, принудительного исполнения договора. Каждый член общества имеет по отношению к каждому другому принудительные права. Принуждение должно быть сведено к минимуму, чтобы сохранить личную ответственность индивида. Моральные обязательства не имеют правовой силы, так как их действие не распространяется на всех людей и на все ситуации. Они не имеют силы универсального алгоритма, которой может обладать правовая обязанность. Поскольку лишь правовые принципы поддаются дефиниции и точной формулировке, государство использует только правовые, но не нравственные принципы. Законы всякого государства - не моральные, а юридические; это не законы величайшего общественного счастья, но законы, определяющие право каждого сопротивляться насилию со стороны любого другого. Если моральные нормы не поддаются однозначному и чёткому определению, то их осуществление не может быть возведено в ранг права. Всякому долгу соответствует некое право, рассматриваемое как правомочие, но не всякому долгу соответствуют права другого принуждать кого-то. Каждый вправе исполнять и требовать соблюдения юридических норм, выполнение же нравственного долга зависит от моральных качеств человека. Долг добродетели и правовой долг отличаются друг от друга тем, что для последнего морально возможно внешнее принуждение, первый же покоится только на свободе самопринуждения. Государство может принудить к выполнению правовых обязанностей, но выполнение нравственных обязанностей оно должно передать индивиду, свободному в своём моральном решении1102. И. Бентам, отделяя мораль от законодательства, пишет, что мораль есть вообще искусство направлять действия людей таким образом, чтобы в результате получилось наибольшее возможное количество счастья. Точно таков же должен быть и предмет законодательства. Но хотя эти два искусства или эти две науки имеют одну и ту же цель, они существенно отличаются друг от друга по объёму. Все поступки людей, как общественные, так и частные, подлежат ведению морали. Она - проводник, который указывает правильный путь человеку во всех обстоятельствах его жизни, во всех его отношениях к его ближним. Мораль предписывает каждому человеку делать то, что выгодно для общества, включая сюда и его личную выгоду; но существует множество деяний, выгодных для общества, которых, однако, законодательство не имеет права предписывать людям. Точно также есть много вредных поступков, которых оно не может запрещать, между тем как мораль это делает. Одним словом, центр законодательства и морали один и тот же, но их окружности не совпадают . Г. Гегель связывая, так же как и И. Кант, нравственность с добродетелью, отличает её от права, которое предполагает обязанность и особой - официальной, государственной - формой выражения которого является признаваемый членами государства закон (позитивное право)1103. Существенный вклад в разработку проблемы соотношения нравственности и права, как показывает А. Валицкий1104, внесли такие выдающиеся представители отечественной философско-правовой мысли, как В. С. Соловьёв, Б. Н. Чичерин и Л. Петражицкий. В. С. Соловьёв в своих работах «Оправдание добра» (1897) и «Право и нравственность» (1897) выдвинул следующие критерии различия между правом и нравственностью. Во-первых, требования права строго ограничены, тогда как чисто нравственные требования (например, любовь к врагам) являются неограниченными и всеобъемлющими. Во-вторых, хотя требования права минимальны по сравнению с требованиями нравственности, но зато право ориентирует на обязательную реализацию минимального добра в общественной жизни. В-третьих, нравственность полагает добровольное исполнение своих требований, тогда как право допускает принуждение и даже требует принуждения . По мнению Б. Н. Чичерина, отличия между правом и нравственностью являются не количественными, а качественными. Если право - это свобода, определённая законом, то нравственность налагает на человека одни только обязанности, не определяя никаких прав. Требования закона конкретны, сформулированы и ограничены, а нравственность стремится к абсолюту и требует беспрестанной внутренней мобилизации. Право является законом «правды» (по И. Канту, «справедливости»), а нравственность - законом «любви» (по И. Канту, «добродетели»). Нравственность (закон «любви»), в отличие от права (закона «правды»), не может быть принудительной . Согласно Л. Пет- ражицкому, в нравственности, которая есть сфера добровольно принятых обязательств, вытекающих из любви и благодарности, важно сознание обязанности и долга, в праве же - сознание своих притязаний, «своих прав», а также удовлетворение от их исполнения. Право допускает возможность представительства, участия в делах других лиц, а нравственность это исключает. Нравственность предполагает добровольное выполнение обязанностей, право - непременное их 4 исполнение . Н. Н. Тарасов, суммируя существующие в современной юридической науке взгляды на проблему различий между правом и нравственностью, выделяет следующие их признаки. По способу формирования: право формируется, закрепляется (издаётся) государством (, добавим, целенаправленно. - И. Г.), мораль возникает стихийно. По форме существования: право, как правило, институционально и существует в письменных источниках (документах), мораль - неинституциональна и существует в сознании людей. По способу обеспечения: право обеспечивается государством, мораль - общественным воздействием. По характеру регулятивного воздействия: право воздействует на людей через механизм внешнего регулирующего воздействия, мораль - непосредственно через сознание. По сфере действия: право действует в сфере отношений, подконтрольных государству, мораль - в сфере отношений, неподконтрольных государству1105 . Отличая право от нравственности, а также от обычая и традиции, необходимо учитывать, что оно органически связано с ними. В частности, нравственность составляет духовную основу права. О. Г. Дробницкий обращает внимание на то, что право всегда включает в себя элементы обычая и традиции. Последние являются одним из его источников и оснований (обычное право) и вместе с тем входят в механизм его функционирования (массово-обыденное правосознание, общественное мнение, стихийные реакции окружающих на совершаемое правонарушение и на вынесение приговоров судебными инстанциями). Строго говоря, никакая юридическая или организационная норма не может действовать и обладать обязывающей силой без её поддержки в обычно-массовых формах поведения и сознания1106. Мораль, или нравственность, отмечает Р. Г. Апресян, - это относительно целостный, но внутренне существенно неоднородный феномен; в своём существовании и функционировании она по-разному обнаруживается как, во- первых, ценности и представления, выражающие моральный идеал, возвышенный и абсолютный, во-вторых, ценности и представления, связанные с жизнью человека, самоопределением и самоосуществлением личности, и, в-третьих, ценности и представления, связанные с жизнью общества, его (самоуправлением и проводимыми в нём политиками, а также как соответствующие ценностям требования и осуществляемые в соответствии с ними практики. Иначе говоря, необходимо различать идеальную (абсолютную, отвлечённую) мораль, мораль человека-индивида и мораль (со)общества. Такое различение даёт возможность для анализа не только философско-теоретических, но и практических проблем, в том числе для прояснения принципов принятия решений и критериев оценки происходящего, для формулирования нравственно-этических программ, которые направлены на решение двух основных задач морали: с одной стороны, на самосохранение и адаптацию, оптимизацию и гармонизацию, а с другой - на самосовершенствование. На уровне индивидуальной морали эти задачи проявляются в базовых нормативных программах гедонизма (наслаждения), прагматизма (действия), перфекционизма (совершенствования) и альтруизма (бескорыстной и жертвенной заботы о благе других). Качество морали конкретного общества проявляется: 1) в том, насколько обеспечены стабильность и развитие общества, гармоническое развитие способностей граждан, их готовности содействовать общему благу и стремлений к личному благу; 2) в том, насколько успешное стремление каждого к реализации частных интересов является основой для развития благо целого; 3) в том, насколько общее благо обеспечивается методами, соответствующему смыслу самой идеи общего блага, т. е. не ущемляющими неоправданно ничьих интересов, и гуманности, т. е. способствующими развитию частных способностей и интересов; 4) в том, насколько сама мораль благотворна для реализации индивидами Заповеди Любви; 5) в том, к каким способам и мерам ограничения частного прибегает общество, а также в том, какую степень частной инициативы, самостоятельности и свободы общество считает для себя приемлемой1107. Согласно анализу, проведённому в гл. 6.1-6.7, многие представители российской властно-политической и финансово-экономической номенклатуры не отличаются проявлением высоких нравственно-политических принципов и безукоризненным соблюдением политико-правовых норм, в том числе ими же самими установленными законами, включая Конституцию СССР или Конституцию Российской Федерации. Они много говорят о правовом государстве, но чем больше говорят, тем дальше все мы от него. Поэтому в их политической субъектности доминируют неличностно-политические формы её проявления, представленные в гл. 6.1-6.7. На смену им должны придти такие политики и бизнесмены, в политической субъектности которых доминировали бы личностно-политические формы её проявления, представленные в гл. 4.1 и 4.2, т. е. гуманистические нравственно-политические и политико-правовые ориентиры. Так же как, впрочем, и в политической субъектности всех остальных российских граждан. Нравственно-правовое состояние современного российского общества является неудовлетворительным, точнее говоря, находится у многих его представителей, особенно у значительной части властно-политической и финансовоэкономической номенклатуры, на стадии доличностного уровня развития нравственного самосознания, ориентированного не на духовно-личностные ценности и других людей, а главным образом на максимальное обеспечение индивидуального, преимущественно материального, комфорта. Исследования показывают, что в сравнении с западными странами в России намного больше людей (опрошенных респондентов), утвердительно ответивших на вопрос «Может ли человек нарушать закон и при этом быть правым?». Число лиц, считающих, что законы нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах в течение многих лет не меняется и составляет 10-15 % . Нередко под словом «свобода» понимается вседозволенность, свобода от нравственного и государственного контроля. Особенно неоднозначное отношение к необходимости соблюдения социальных норм в среде молодёжи, где широко распространена позиция «мы будем соблюдать законы и нравственные нормы, если нравственно поступать будет выгодно, когда будут выработаны законы, соответствующие потребностям современной личности, и когда эти законы будут осознанно ею выполняться»1108. Современный российский бизнес не готов к политике социальной ответственности, которая рассматривается им как противоречащая их коммерческим интере- сам1109. Социологи констатируют существенные различия между российскими и западными нормами поведения в общественных местах. Наши студенты и молодые специалисты, проходящие обучение в западных странах, отмечают, что там люди приятно улыбаются незнакомым людям, «однако когда эту улыбку привозишь на родину, то чаще всего она не находит ответа, оказывается неуместной и постепенно исчезает»3. Девушка, вернувшаяся после зарубежной стажировки, высказала следующее впечатление о социально-психологической атмосфере в современном российском обществе: «Все такие серые, злые, пихаются, толкаются, все ругаются. В метро, если час пик, то это битва и бойня. Меня это шокировало, и я вдруг поняла: ”Боже мой! В какой стране я живу!”»4. Некоторые российские респонденты сравнивали поездку в московском метро в час пик с борьбой за выживание, в которой другие пассажиры воспринимаются как конкуренты за место в вагоне. По частоте случаев готовности помочь ближнему Москва замыкает список из 48 городов мира1110. По уровню хамства, агрессивности и ненависти к себе подобным российское общество лидирует, наблюдается тенденция к ещё большему ужесточению общественной жизни1111. Около половины российских граждан признаются, что хамят окружающим регулярно, считая такое поведение социальной нормой, причём наиболее часто это делают молодые и хорошо обеспеченные люди1112. Констатируется также антагонистическое противоречие двух видов морали: морали богатого меньшинства и морали бедного большинства . Фиксируется интенсивная экспансия уголовнокриминальной субкультуры в обыденную жизнь россиян. Нормативная система преступного мира, активно ретранслируемая через СМИ (в частности, на телеканалах еженедельно выходит более 60 информационных выпусков, посвящённых криминальным сюжетам) и продукцию массовой культуры (блатные песни, звучащие по радио, в ресторанах, кафе и транспорте, детективы, сериалы- боевики, другие художественные фильмы), находит благодатную почву в обществе, государстве, в том числе в его социальных, экономических и властнополитических институтах, в повседневной жизни (более половины опрошенных респондентов систематически используют блатной жаргон, в том числе и высшие должностные лица государства), а традиционное непочтительное отношение к формально-юридическому закону только облегчает такое «вторжение». В представлении многих именно воровской закон олицетворяет собой справедли- вость1113. Всё это порождает у людей внутреннюю дисгармонию, понижает удовлетворённость жизнью и является одной из причин нервно-психических расстройств, по распространению которых Россия занимает второе место в мире (табл. 7.4.11114)1115. Таблица 7.4.1. Некоторые показатели состояния современного российского общества (данные на 2007 г.) Наименование показателя Зна чение пока- зате- ля Место России по данному показателю Смертность от убийств на 100 000 жителей 20,2 1-е место в Европе и СНГ Смертность от самоубийств на 100 000 жителей 30,1 2-е место в Европе и СНГ Смертность от случайных отравлений алкоголем на 100 000 жителей 23,1 1-е место в Европе и СНГ Смертность от дорожно-транспортных происшествий на 100 000 жителей 17,5 3-е место в Европе и СНГ Ожидаемая продолжительность жизни при рождении (число лет) 66,6 Последнее среди стран с развитой и переходной экономикой Естественный прирост населения на 1000 жителей -4,8 Одно из последних в Европе (перед Болгарией и Украиной) Число детей, оставшихся без попечительства родителей, на 100 000 жителей 89 2-е место в Восточной Европе и СНГ Количество разводов на 1000 жителей 4,5 1-е место в Европе Число абортов на 10000 женщин (в возрасте 15-49 лет) 40,6 1-е место в Восточной Европе и СНГ Доля детей, родившихся у женщин, не состоявших в браке, % 29,2 9-е место в Восточной Европе и СНГ Индекс Джини (индекс концентрации доходов) 0,4 1-е место среди стран с развитой и переходной экономикой Индекс коррупции (о 0 до 10 баллов); чем выше балл, тем ниже уровень коррумпированности Падение нравственного уровня россиян, в том числе властно-политической и финансово-экономической номенклатуры, когда доминирующим нравственно-регулятивным принципом и смыслом их жизни становится нормативное требование «хлеба и зрелищ», может привести к гибели российской государственности и национальной идентичности. Так произошло, например, с Римской империей, о чём напоминает Л. Д. Кудрявцев1116. И наоборот, «чем выше уровень духовно-нравственного развития основной массы населения, тем успешнее развивается экономическая и политическая система страны», поскольку «состояние экономики напрямую зависит от духовного, нравственного состояния личности», более того, как сказал Патриарх Кирилл, «.нравственность есть условие выживания человеческой цивилизации - не больше и не меньше»1117. Поэтому все разговоры номенклатурщиков и их идеологических пособников о том, что экономика (бизнес, рынок) и политика - это сферы, к которым не применима категория морали, являются ложью, скрывающей безнравственность их авторов. Экономика (бизнес, рынок) и политика - нравственны, если ими занимаются нравственные люди. Они безнравственны - если ими занимаются безнравственные люди. Нравственность не противоречит и не препятствует рациональности и прагматизму в экономике и политике, экономической и политической целесообразности, в том числе получению экономической и политической пользы-прибыли, а, наоборот, увеличивает возможности её получения, способствует достижению поставленных экономических и политических целей с наименьшими затратами, т. е. повышает эффективность экономической и политической деятельности, экономических и политических отношений, но при одном непременном условии - если человек, в том числе бизнесмен-предприниматель или политик, осуществляющий эту деятельность и эти отношения, достиг личностного уровня развития своего интеллектуально-прагматического и нравственного самосознания, если он в своём интеллектуально-прагматическом и моральном выборе ориентируется не только на собственный индивидуальный, преимущественно материальный, комфорт, но и на духовно-личностные ценности, как свои, так и других людей. 7.4.