НЕДЕЙСТВУЮЩИЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ЛИЦА: ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА

В 2005 г. в Федеральном законе «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» от 08 августа 2001 г. № 129-ФЗ (далее - ФЗ)204 был закреплен205 новый способ прекращения деятельности юридических лиц - исключение юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц по решению регистрирующего органа, который стал применяться наравне с двумя другими, можно сказать, традиционными для нашей правовой системы ликвидацией и прекращением деятельности юридического лица путем реорганизации.

Необходимость внедрения этого нового способа прекращения юридических лиц была вызвана тем, что с начала строительства в нашей стране рыночных отношений накопилась критическая масса юридических лиц, по тем или иным причинам фактически не осуществляющих свою деятельность. Такие юридические лица годами числятся в различных реестрах, а с 01 июля 2002 г. и в Едином государственном реестре юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ), избавление же от них было возможно только в судебном порядке - путем их ликвидации, в том числе в связи с банкротством (ст. 61, 65 ГК).

Чтобы придать оперативность очищению российской правовой системы от такого рода юридических лиц, а также избавить государство от соответствующих финансовых расходов, и был закреплен анализируемый порядок их прекращения; последний может применяться к юридическим лицам, отвечающим одновременно следующим двум признакам (ст.

Юридические лица, отвечающие указанным выше признакам, признаются фактически прекратившими свою деятельность (недействующими юридическими лицами), и в отношении них регистрирующий орган вправе принять решение о предстоящем исключении юридического лица из ЕГРЮЛ, которое должно быть опубликовано в журнале «Вестник государственной регистрации» в течение 3-х дней с момента его принятия. Таким образом, сначала речь идет о принятии решения о предстоящем исключении, можно сказать, о предварительном решении. Действительно, сделать вывод с высокой степенью достоверности по указанным выше двум внешним признакам о том, что юридическое лицо фактически прекратило свою деятельность, нельзя208. Иной подход может повлечь за собой нарушение прав и законных интересов как самого недействующего юридического лица, так и иных лиц, прежде всего кредиторов последнего. Поэтому в той же публикации должны быть указаны сведения о порядке, сроках и адресе направления заявлений, которые могут быть поданы в срок не позднее, чем 3 месяца со дня опубликования указанного решения, следующими лицами: а) недействующим юридическим лицом; б) его кредиторами; в) иными лицами, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с соответствующим исключением.

Содержание указанных заявлений заинтересованных лиц ФЗ не определено, однако вряд ли стоит делать вывод о том, что это содержание не имеет юридического значения.

а) доказательства наличия требований к недействующему юридическому лицу его кредиторов (в широком, не узко гражданско-правовом смысле этого слова210); и (или) б) доказательства отсутствия применительно к соответствующей организации закрепленных ФЗ признаков недействующего юридического лица211. В случае направления таких заявлений решение об исключении недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ не принимается, а такое юридическое лицо может быть ликвидировано в общем порядке, установленном гражданским законодательством. Если же в течение указанного срока эти заявления не направлены, регистрирующий орган исключает недействующее юридическое лицо из ЕГРЮЛ путем внесения в него соответствующей записи (п. 7

ст. 22 ФЗ).

Следует заметить, что решение об исключении недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ не должно приниматься при наличии хотя бы одного такого заявления; кроме того, несмотря на то, что ФЗ оперирует понятием «направление заявлений», воспрепятствовать принятию указанного решения может не только направленное, но и полученное регистрирующим органом в соответствующий срок по установленному адресу заявление212.

Законодатель предусмотрел, что исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ может быть обжаловано в соответствующий арбитражный суд кредиторами или иными лицами, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ, в течение года со дня, когда они узнали или должны были узнать о нарушении своих прав (пп. 8, 9 ст. 22 ФЗ). При этом имеется в виду, очевидно, что основаниями признания арбитражными судами такого рода решений недействительными могут быть нарушения установленного ФЗ порядка их принятия213.

Так, еще одна неясность связана с тем, что ликвидация юридического лица влечет его прекращение «без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам» (п. 1 ст. 61 ГК), в отличие от реорганизации, которая сопряжена с правопреемством (ст. 58, 59 ГК). Возможно ли правопреемство при исключении недействующих юридических лиц из ЕГРЮЛ? И смежный с этим вопрос, уже сугубо практиче ского толка: смогут ли кредиторы прекратившего таким образом существование юридического лица восстановить свои нарушенные права и защитить их законными способами, если арбитражный суд признает решение об этом прекращении недействительным в условиях, когда активы этого юридического лица уже будут распределены между его учредителями (участниками) в силу п. 7 ст. 63 ГК?

Таким образом, анализируемый способ прекращения юридических лиц породил дополнительные риски для добросовестных участников экономического оборота, возложив на последних бремя своеобразного мониторинга фактического прекращения деятельности юридических лиц, которые являются их контрагентами, должниками и т.д.214 Причем публичные образования получают здесь преимущество по сравнению с иными кредиторами.

И у юридических лиц, подпадающих под признаки недействующих, появился риск без непосредственного уведомления со стороны регистрирующего органа прекратить свое существование и перестать быть не только носителем обязанностей, но и правообладателем. При этом судьба прав учредителей (участников) юридических лиц, фактически прекративших свою деятельность, на имущество последних законом не определена. В связи с этим нельзя не поддержать предложения215 о внесении в ФЗ дополнений, обязывающих регистрирующий орган направлять уведомления в письменной форме о принятии решения о предстоящем исключении как юридическому лицу, признанному недействующим, так и его учредителям (участникам), в течение трех дней с момента принятия такого решения с указанием сведений, публикуемых сегодня в подобных случаях в журнале «Вестник государственной регистрации».

Еще один возникающий здесь вопрос, имеющий огромное практическое значение, - соотношение анализируемого нового способа прекращения юридических лиц с ликвидацией юридических лиц в связи с их банкротством. Стоит заметить, абз. 2 п. 4 ст. 61 ГК говорит о том, что если стоимость имущества юридического лица, которое может в силу закона быть признано несостоятельным (банкротом), недостаточна для удовлетворения требований кредиторов, оно может быть ликвидировано только в порядке, предусмотренном ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ216. Последний, для недействующих юридических лиц (по терминологии ФЗ), отвечающих признакам банкротства, предусмотрел упрощенную процедуру банкротства отсутствующего должника (ст. 230 ФЗ).

Однако ликвидация и исключение из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа - разные способы прекращения юридических лиц, и наличие признаков банкротства у недействующего юридического лица не препятствует его исключению из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа. Именно такой позиции стали придерживаться арбитражные суды России217. Более того, учитывая очевидные мотивы законодательного закрепления анализируемого способа прекращения юридических лиц, ВАС пришел к выводу о том, что при поступлении заявления о принудительной ликвидации или о признании банкротом юридического лица, отвечающего признакам недействующего юридического лица по ФЗ, данное заявление возвращается арбитражным судом заявителю применительно к подп. 1 п. 1 ст. 129 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее - АПК)218, за исключением случаев, когда решение об исключении такого юридического лица из ЕГРЮЛ не принято ввиду поступления соответствующих заявлений от заинтересованных лиц или признано недействительным в судебном порядке; а если указанные обстоятельства выясняются в процессе производства по делу о ликвидации (банкротстве) юридического лица, то производство по делу подлежит прекращению на основании подп.

Более того, в тех случаях, когда нет указанных выше оснований возвращения заявления и прекращения производства по делу, согласно разъяснению Пленума ВАС (подчеркнувшего, что действующее законодательство не препятствуют регистрирующему органу неоднократно инициировать процедуру исключения недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ), уполномоченный орган обязан одновременно с заявлением о признании банкротом отсутствующего должника (по смыслу ст. 39 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ в системном истолковании с пп. 1, 3 ст. 59 данного закона и ст. 21.1 ФЗ) представить доказательства, обосновывающие вероятность обнаружения в достаточном объеме имущества, за счет которого могут быть покрыты расходы по делу о банкротстве, а также полного или частичного погашения задолженности по обязательным платежам и денежным обязательствам перед публично-правовым образованием, от имени которого выступает уполномоченный орган; при непредставлении этих доказательств заявление подлежит возврату на основании п. 1 ст. 44 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ220.

В том случае, когда сумма расходов, которую необходимо затратить на осуществление процедуры банкротства отсутствующего должника за счет средств федерального бюджета (п. 2 ст. 227 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ), превышает размер требований уполномоченного органа к должнику и отсутствует возможность ее возмещения за счет имущества должника, заявление уполномоченного органа о признании отсутствующего должника банкротом может быть возвращено арбитражным судом заявителю применительно к подп. 1 п. 1 ст. 129 АПК221. Если уже при производстве по делу о банкротстве будет установлена недостаточность имущества должника для покрытия расходов по этому делу, и в последнее не поступят заявления иных кредиторов, готовых нести данные расходы, то такое производство подлежит прекращению на основании подп. 1 п. 1 ст. 150 АПК; тогда соответствующее юридическое лицо следует исключить из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа222.

Благодаря процитированным выше разъяснениям ВАС (отражающим, пожалуй, еще более «экономичную» правовую политику, чем ФЗ) правоприменительная практика арбитражных судов России по анализируемым вопросам на сегодняшний день выглядит единообразной, а уполномоченным органам практически невозможно инициировать возбуждение дела о банкротстве недействующего юридического лица, отвечающего признакам банкротства. И это притом, что закон прямо не запрещает этим органам выбирать один из двух вариантов принудительного прекращения такого рода юридических лиц - исключение из ЕГРЮЛ в административном порядке или ликвидацию в связи с банкротством. Причем целесообразность реализации последнего варианта может быть обоснована, например, таким публичным интересом, как установление признаков преднамеренного банкротства.

Между тем, учитывая лишь относительную определенность законодательства и разъяснений ВАС по анализируемым вопросам, нет непреодолимых препятствий для возбуждения арбитражным судом по заявлению уполномоченного органа дела о банкротстве недействующего юридического лица, отвечающего признакам банкротства, при соблюдении указанных выше условий (например, когда кредиторская задолженность такого юридического лица имеет значительный размер). В связи с этим обоснованными представляются предложения закрепить на законодательном уровне более точные критерии для выбора соответствующими правоприменителями одного из двух способов принудительного прекращения такого рода юридических лиц - ликвидации в связи с банкротством или исключения из ЕГРЮЛ в административном порядке223.

И.А. ТАРАСЕВИЧ,

преподаватель кафедры правоведения Института государства и права Тюменского государственного университета, кандидат юридических наук