§ 1 МЕСТО ПОЛИТИЧЕСКОГО КОНФЛИКТА В СТРУКТУРЕ СОЦИАЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ

«Школа конфликта» появляется в западном общество- знании на рубеже веков как своеобразная реакция на кризисные явления, происходящие в социуме. Точка зрения на конфликты эволюционировала от негативного отношения, предполагающего их элиминирование, до принятия современной социальной и политической науками конфликта как базовой категории.

А. Рапопорт отмечает, что отношение к конфликтам может быть прямо противоположным. Так, в рамках пацифистской идеологии вооруженные конфликты и войны непременно осуждаются, в то время как в эпосе описывается героика войны, она рассматривается сквозь призму подвигов и славы. В военной сфере к вооруженным конфликтам подходят с точки зрения разработки стратегии и тактики победы, а исторические исследования направлены на то, чтобы дать как можно более точное описание и анализ конкретных конфликтов и кризисов.

Таким образом, разные научные дисциплины делают акценты на разных аспектах конфликта. В социологии, например, в конфликте чаще всего видят несовпадение конкретных целей и интересов его участников — социальных групп, общнос ей и т. д. Эти же категории являются фундаментальными в философии и политологии. В психологии конфликт исследуется главным образом в русле мотивационных или когнитивных концепций. В первом случае он рассматривается как агрессия, которая вызвана либо фрустрацией, либо изначально присуща человеческому обществу (фрейдистская интерпретация); во втором — с точки зрения различий в познавательной сфере сторон конфликта (особенности восприятия, логики, характера мышления).

Каждая научная дисциплина представлена множеством подходов, которые далеко не сводятся к вышеперечисленным.

С самого начала возникновения парадигмы конфликта ее теоретики делятся на два направления. Одни рассматривают конфликт в качестве деструктивного элемента, ?

социального зла», разрушающего общественную систему (Т. Парсонс: конфликт — локальная форма заболевания общественного организма). Другие, начиная с Г. Зимме- ля, считают конфликт конструктивным явлением, формой проявления развития. В контексте второго подхода наибольшую известность получили теории американских конфликтологов Льюиса Козера и Кеннета Боулдинга, а также немецкого политолога Ральфа Дарендорфа.

Концепция «позитивно-функционального» конфликта излагается Л. Козером в работах «Функции социального конфликта» (1957), «Завершение конфликта» (1970) и др. Коллизии имманентно присущи внутренней жизни общества, отношениям между отдельными личностями и группами. Конфликт — это борьба «за ценности и претензии на определенный статус, власть и ресурсы, борьба, в которой целями противников является нейтрализация, нанесение ущерба или уничтожение друг друга». Это определение, данное Козером, — одно из самых распространенных в западном обществоведении, оно вошло во многие словари и энциклопедии. Козер выделяет две глобальные разновидности конфликтов: антагонистические и неантагони стические. Антагонистические возникают тогда, когда противники не осведомлены о реальных силовых ресурсах друг друга. Если информация о силе контрагента поступила до начала конфликта, антагонистические интересы могут быть урегулированы ненасильственным путем. Ценность и значимость конфликтов заключается в том, что они предотвращают окостенение социальной системы.

Концепция «статической и динамической модели» конфликта была сформулирована К.

«Статическая» модель рассматривает конфликт как систему элементов, представляющих собой стороны конфликтов. Особый акцент делается на плюрализме элементов: ими могут быть индивиды и группы, теории, различные объекты. Другой стороной выступают отношения в этой системе. Зачастую они носят конкурентный характер, что способствует развитию конфликта. Таким образом, «конфликт — это конкурентная ситуация, в которой стороны осознают несовместимость своих позиций и каждая сторона стремится занять позицию, несовместимую с желанием другой стороны». Однако не всякая конкуренция связана с конфликтом. Она становится конфликтом в том случае, когда есть осведомленность о позициях конкурирующих сторон и несовместимость их желаний.

В «динамической» модели побудительными мотивами конфликтного поведения являются интересы. Динамику конфликта Боулдинг рассматривает как сумму реакций противоборствующих сторон на внешние раздражители. Тем самым конфликтное поведение рассматривается в контексте социально-психологических проблем. Сущность любого социального конфликта заключается в стереотипных реакциях человека. Зная эти реакции, можно преодолевать и разрешать противоречие, манипулируя раздражителем.

Большое внимание в концепции Боулдинга уделяется биологическим импульсам человека, которые автор рассматривает в качестве стимуляторов конфликта (агрессивность, борьба за существование).

В 60-е гг. выходит программное произведение Р. Да- рендорфа «Социальные классы и классовые конфликты в индустриальных обществах», отмеченное своеобразием подхода к конфликтной проблематике (концепция «конфликтной модернизации»). Дарендорфа подчас называют сторонником марксистской парадигмы в конфликтологии, в действительности же он подвергает резкой критике классовую теорию Маркса. Конфликт вокруг отношений наемного труда и капитала не приводит прямо к крайнему напряжению, за которым должна следовать революция и становление бесконфликтного общества.

Западное общество, считает Дарендорф, состоит из множества мелких, частных конфликтов. Они накладываются и не усиливают взаимно друг друга. Конфликт между классами как бы растворяется в других групповых интересах, поэтому в марксистском понимании классовый конфликт утратил свою актуальность, исчез. Таким образом, концепция конфликта Дарендорфа противостоит как марксизму, так и структурному функционализму.

Для западной социальной науки вообще характерна исключительная поливариантность методологических оценок и подходов к определению конфликта. Последнее обстоятельство даже послужило основанием для утверждения, что «конфликт представляет собой резиноподобное понятие, которое можно растягивать в необходимых пределах». Сложность заключается еще и в том, что граница между конфликтом, разногласиями и ситуациями, в которых высказываются взаимные претензии, отнюдь не всегда перерастающие в конфликт, — эта граница очень тонкая и подчас не лежит на поверхности. Поэтому фиксация конфликтных ситуаций — задача чрезвычайно сложная. В целом можно согласиться с точкой зрения С. Санистебана: «Конфликт может быть определен как социальное отношение между двумя или большим числом сторон, цели которых реально несовместимы».

Особой формой социального конфликта является политический конфликт. «И политическая жизнь, и практика склоняются к восприятию конфликта как нормальной, а не отклоняющейся характеристики политики, — отмечает Р. Даль. — По сравнению с классическим взглядом, согласно которому гомогенный орган в основном разделяет одни и те же установки и действует в соответствии с ними, значительно труднее достигнуть общих установок в том случае, если требуется объединить гетерогенные ценности, возникающие в сообществе различных граждан с разнообразными расслоениями и конфликтами».

Современное общество характеризуется высоким уровнем дифференциации всех социальных функций и отношений.

Поэтому важнейшей методологической проблемой конфликтологии и политической науки является проблема соотношения степени устойчивости и конфликтогенности социальных структур. Устойчивость системы зависит от параметров и элементов, обеспечивающих поддержание так называемого интегративного качества. Каждая система имеет параметр, который является для нее основным и от значения которого' зависит ответ на вопрос, будет ли она существовать вообще. Это и есть интегративное качество. Сохранение данного параметра, поддержание существования самой системы именуется гомеостазисом системы.

Наглядным примером сохранения системного гомеостазиса при нарушении частного является общественно-политическая трансформация Польши в 80-90 гг. Утрата частного по отношению к социуму гомеостазиса по одному из показателей — общественно-политическому строю — и переход в новое состояние были осуществлены без нарушения гомеостазиса системного, генерального: страна не исчезла с географической карты. В Чехословакии, Югославии и Советском Союзе системный гомеостазис был нарушен.

Несмотря на достаточно большое количество определений политического конфликта, вполне приемлемой является дефиниция, данная американским конфликтологом Р. Абелем: «В содержательном плане политический конфликт можно определить как конфликт, где ведущей стороной деятельности является давление на политические структуры с целью изменения (законодательной, программной, стратегической, тактической и т. д.) политики по любым вопросам, затрагивающим интересы социальных групп, общественно-политических структур*.

Источники политических конфликтов коренятся В различии статусов и ролей, исполняемых людьми в политической жизни, в разнообразии и несовпадении их потребностей и интересов; в принадлежности граждан к различным общественным группам и идентификации с ними; наконец, в наличии у людей разных ценностей и убеждений.

Анализируя природу политических конфликтов, следует учитывать, в какой плоскости они разворачиваются. Так, французский политолог Ж. Фовэ, выделяя четыре аспекта, ведущие к появлению политических конфликтов, дает схему, охватывающую основные силы западного общества: •

первая парадигма — изменение через владение — характеризует установки и положения социал-де- мократии Запада; •

вторая парадигма — изменение через невладение — показывает теорию и практику «левацких» и анархистских движений; •

третья — изменение посредством империализа- ции — относится к теоретическим и практическим установкам правящей элиты; •

наконец, четвертая парадигма — изменение посредством социализации — характеризует, по мнению Фовэ, социальные силы профдвижения.

Решаемы конфликты только «синтетическим» путем: через владение, т. е. социал-демократическую практику, и посредством империализации — практику крупного капитала и властных структур. Бесспорно, состояние конфликтности имманентно присуще взаимодействию властных структур, так же как и в целом общественному развитию. Между тем в отечественной науке долгое время доминировало представление о том, что предназначение политики, государственной власти заключается в поиске «баланса интересов», полностью устраняющего конфликт. Поскольку же идеологема «всеобщей цели» была базовой для советского общества, то считалось, что найти такой баланс не представляет труда. Конфликты сиюминутны и преходящи. Во властных же структурах они вообще не должны иметь место — это является основным гарантом стабильного развития общественной системы. В действительности, конфликты, развернувшиеся в постсоциалистическом обществе, есть проявление и порождение серьезных противоречий, которые не получали своего разрешения в рамках существовавшей системы, создавали своеобразный «мультипликационный» эффект, обостряя имевшиеся ранее латентные конфликтные ситуации и приводя к возникновению новых.

В тоталитарном обществе происходят закулисные столкновения различных властных кланов — ведомственных и местнических лоббистских образований, разного рода и размера клиентелл, отражающие конфликты микроуровня. Определенные группы интересов, связанные с отправлением партийных, исполнительных и представительных функций и располагавшиеся в строго иерархическом порядке, конкурировали между собой.

Исследователи, занимающиеся изучением конфликтов, разворачивающихся ныне в политическом пространстве России и СНГ, выделяют в первую очередь три наиболее значимых типа конфликтов: политические (конфликты по поводу власти, ее приобретения и распределения), социальные (конфликты, связанные с обладанием и редистрибуцией средств жизнеобеспечения) и национально-этнические (конфликты интересов этнических общностей). Следует уточнить: такое деление в значительной степени условно: во-первых, потому, что все они в реальности носят взаимопроникающий характер; во- вторых, существует устойчивая тенденция политизации конфликтов разного типа, поскольку именно обладание властными позициями осознается конфликтующими сторонами как приоритетная задача.

Необходимо особо остановиться на специфике этнического конфликта, поскольку этот тип конфликтных отношений чаще всего рассматривается в отечественной политологии как разновидность политического противоречия. Сложность определения «этнический конфликт» заключается в многообразии самих этнических систем, которые существовали в союзных границах. Американский исследователь Д. Горовиц выделил две такие системы: «централизованную» и «дисперсную». В первой некоторые из этнических групп, составляющих население государства, так велики, что проблемы их взаимоотношений пребывают в центре общественно-политической жизни. Именно в этих системах заключен наибольший потенциал конфликта, так как доминирующие группы чаще всего выдвигают претензии на контроль или даже подчинение общегосударственных институтов. В результате население поляризуется по расовому, религиозному или этническому признаку (ЮАР, Югославия, Шри-Ланка). К «дисперсным» относятся государства с населением, состоящим из большого числа этнических групп, каждая из которых слишком слаба и малочисленна, чтобы доминировать над центром (Швейцария).

Еще один важный аспект политической конфликтологии представляет собой проблема соотношения противоречий и конфликтов. Существует две точки зрения на зто соотношение: первая фактически отождествляет эти понятия, вторая — разводит их. В отечественной литературе длительное время господствовала первая точка зрения, берущая свое начало в марксистской теории.

По Марксу, всякое развитие есть возникновение противоречий, их разрешение и в то же время возникновение новых. Противоречия — это стимуляторы исторического прогресса, и их высшими формами являются классовые конфликты (в первую очередь, конфликт между буржуазией и пролетариатом). Делая акцент на фундаментальной роли противоречий в общественном развитии, теоретики марксизма выделяли два их вида: антагонистические и неантагонистические. Первые — наиболее острые и непримиримые — характерны для классовых обществ, отражая полную противоположность коренных интересов, целей и позиций различных классов и социальных групп. В ходе ожесточенной классовой борьбы конфликты подобного рода разрешаются в социальной революции.

В результате социалистической революции и строительства социализма устраняются антагонистические противоречия, утверждается единство коренных интересов и целей классов и социальных слоев. Место в общественной жизни остается только для неантагонистических противоречий и конфликтов.

В современной западной социальной и политической науке получила распространение другая точка зрения: в отличие от конфликта понятие противоречия относится к некоторой структуре. Противоречие указывает на разделение интересов между различными группами и категориями людей, в том числе и между классами. Но противоречия далеко не всегда влекут за собой конфликты. Для их превращения в конфликт необходимо осознание противоположностных интересов. Пока они не осознаны, конфликт еще не наступает.

Некоторые авторы отмечают наличие между противоречием и конфликтом своеобразного социального состояния, называемого предконфликтной ситуацией, которая непосредственно предшествует конфликту (К. Райт).

Резюмируя сказанное, следует отметить: конфликт никогда не бывает статичным — меняются его участники и предмет, он постоянно развивается по всем параметрам. Сам факт изменения, развития конфликта открывает возможности для его разрешения.