«Третья волна»: теория идентичности на рубежах тысячелетия
«Третья волна» теории политической идентичности связана с рубежом 1990-х - начала 2000-х годов, когда политики осознали практический смысл изучения различных моделей политической идентичности в странах Евросоюза и сменился вектор обсуждения этой темы в научной среде.
Развивается концепция «политики идентичности», происходит удвоение объекта анализа: наряду с изучением стереотипов и установок массового и индивидуального политического сознания (а политическая идентичность относится именно к «срединному» его слою - установкам, хотя, безусловно, влияет и на базовые и идеологические ценности, и на политические предпочтения индивидов) активное внимание ученые начинают уделять последствиям проводимой политики мультикультурализма и толерантности по отношению к мигрантам и представителям нетрадиционных для европейских стран религий.Интересны исследования Т.Райсса, М.Эмерсона, В.Лота, И.Нойманна, Б. Страта, Ф.Черутти42, в которых показано воздействие наднациональных органов ЕС на процесс формирования европейской идентичности и предпринимаются попытки определить наилучший сценарий идентификационной политики. Т.Райсс пытается выявить закономерности социального поведения при одновременной смене валют, В.Лот поставил задачу создать многомерную модель идентичности, М.Эмерсон интересует многомерная модель интеграции, И.Нойманн уделяет внимание изучению историко-политической концепции единого европейского пространства, Б. Страт анализирует начало политики идентичности в ЕС. Поиск новой идентичности противоречив: с одной стороны, налицо подъем национальных и националистических чувств и движений, с другой стороны - усиление стремления части общества к самоидентификации с Европой. При этом европейская идентичность - совокупность характеристик, которые отличают европейцев от неевропейцев в культуре, традиции, образе жизни, системе мышления. Новые модели идентичности не всегда мирно уживаются с традиционными.
Проблема формирования европейской идентичности поставила исследователей перед необходимостью использования в трактовке политической идентичности культурологического (или цивилизационного) подхода, поскольку во многих анализируемых ситуациях проявлялась дисфункция между общегражданской (национальной - в терминологии западноевропейских исследователей) и этнической идентичностями, и обсуждения вопроса о «политике идентичности». Политика идентичности в западноевропейских странах касается аспектов формирования модели политической идентичности, в рамках которой гармонично сочетались бы этническая, общегражданская идентичность и сконструированная в рамках Евросоюза европейская идентичность. В плане конструировании общеевропейской идентичности ставка делается на экономические (внедрение евро, общих стандартов торговли, возможность перемещения рабочей силы из одного государства ЕС в другое) и политико-институциональные методы (институт членства в Европейском Союзе, который позиционируется как привилегия европейских стран), на культурно - цивилизационные основания (европейцы оперируют понятиями «мировое сообщество», «гуманистические ценности», «общечеловеческая
культура»). Европейская идентичность трактуется как специфическая усложненная разновидность идентичности политической, вобравшая в себя элементы всех других видов.
«Третья волна» интереса к теории идентичности в политической науке, поднявшаяся с начала 2000-х годов, акцентирует внимание на взаимосвязи национальной (фактически речь идет об общегражданской) и этнической идентичностей. В европейских странах объектом анализа выступают потомки
43
иммигрантов43 и автохтонные этнические меньшинства, компактно проживающие на территории национального государства. Большое внимание уделяется влиянию политической идентичности (в нее включается в этом случае этническая и конфессиональная идентичность) на крайние, в том числе экстремистские, формы политического поведения44. Следует отметить эмпирическую направленность большинства исследований этого периода в европейской политической науке.
Мы имеем дело с этапом доминирования восходящей исследовательской стратегии, которая обычно и приводит к прорыву в теоретической области. Отметимпроведенное в этом ключе исследование Г.Беста (Германия), построенное на межгосударственных сравнениях (18 стран, 2009 г.) модели национальной идентичности трех групп (политической и экономической элиты и рядовых граждан этих стран). Он относит политическую идентичность к эмоциональному компоненту политического сознания, фиксирующему представление человека о себе только в настоящем. Национальная идентичность имеет два аспекта - этнический и общегражданский - и рассматривается как одна из разновидностей политической идентичности. Наиболее значимыми показателями национальной идентичности Г. Бест считает осознание значимости принадлежности к определенному этносу и гражданства, фактор «крови» (этническое происхождение родителей), страну рождения, преданность стране, признание правильности внешней политики стран Европы и адекватности социальной системы своей
45
страны45.
На наш взгляд, наиболее существенное влияние на современные зарубежные версии теории идентичности оказали в последнее десятилетие и продолжают оказывать такие исследователи, стоящие на принципиально различных
методологических позициях, как П.Бурдье46, Э.Гидденс47, Ю.Хабермас48,
С.Хантингтон49 и С.Жижек50