| 8.2. Шарль Монтескье и современная юридическая типология политических режимов            

Шарль Монтескье (1689 — 1755) исповедует при оценке политических режимов двойной подход, который состоит из их классификации и оценки. Однако в своей основной работе «О духе законов» (1748) он рассматривает различия между политическими режимами на основе критерия числа обладателей власти.

элемент: оценку режимов с позиций хороших или умеренных правлений и правлений, которые таковыми (хорошими или умеренными) не являются. Понятно, что во втором случае политические режимы являют собой, по Ш. Монтескье, ту или иную разновидность деспотизма. Умеренность правления определяется и гарантируется, согласно представлениям Ш. Монтескье, существованием посреднических корпусов между сувереном и народом (знать, парламенты и т. д.), с одной стороны, а с другой — существованием законов, которые гарантируют свободу субъектам.

При характеристике форм правления Монтескье пользовался двумя понятиями: природа правления и принцип правления. Природа правления — это отношение между правителями и управляемыми, определяемые в основном тем, кому принадлежит власть. Под принципом правления Монтескье понимал те человеческие страсти, которые двигают им. Эту категорию он называет также «душой», «пружиной государства». Принцип правления вытекает из его природы.

При демократии «верховная власть принадлежит всему народу». В этом ее природа. «Народ в некоторых отношениях является государем, а в некоторых отношениях — подданным».

Политическая добродетель

Принцип демократии — политическая добродетель.

Что понимает Ш. Монтескье под добродетелью? Добродетель определена Платоном в его диалоге «О добродетели»: «Добродетели не обучаются и не получают ее от природы, но она бывает присуща тем, кто ею владеет по божественному уделу»[240].

Римский поэт, член кружка Сципиона Африканского Младшего[241] Луцилий Гай (ок. 180 — 102 до н. э.) определял добродетель следующим образом: «Добродетель представляет собой для человека знание того, что является правдивым, полезным, честным, знание того, что является

хорошим, как и того, что является плохим, а значит, бесполезным, постыдным и нечестным... Быть добродетельным означает ставить на передний план в своем сердце интересы Родины, затем интересы родителей и, наконец и в последнюю очередь, свои собственные интересы»’ (выделено нами. — В. Ж., М. Ж.).

Сам же Монтескье определяет добродетель следующим образом: «Эту добродетель можно определить как любовь к законам и к отечеству. Эта любовь, требующая постоянного предпочтения общественного блага личному, лежит в основании всех частных добродетелей: все они представляют собою не что иное, как это предпочтение»[242].

К добродетели взывали не только в античном мире. Это понятие использовали, например, революционеры во Франции в конце XVIII в. Приведем высказывание Сен-Жюста: «Принципом республиканского правительства является добродетель, в противном случае — террор. Чего хотят те, кто не желает ни добродетели, ни террора?»[243]

Что получилось из такого подхода, известно. Французская революция, стремясь построить историю на принципе абсолютной чистоты, говоря словами А. Камю, лауреата Нобелевской премии по литературе, «установила принцип постоянных репрессий»[244].

Все дело в том, что добродетель — это не слова, а действие. Как тут не вспомнить слова Цицерона о том, что достоинство добродетели заключено в действии.

«За якобинской революцией, пытавшейся установить религию добродетели, чтобы на ней основывать единство, — пишет А. Камю, — последуют циничные революции, которые, будь они правыми или левыми, попытаются достичь единства мира, чтобы основать, наконец, религию человека. Все то, что было Богово, отныне будет отдано Кесарю»[245].

Природа и принципы правления

Природа аристократии состоит в том, что верховная власть находится в руках группы лиц.

Принцип этого правления — умеренность, которая удерживает аристократию от произвола, побуждает ее действовать в соответствии с законами страны, позволяет народу забыть о своем бесправии и тем самым сохраняется стабильность данного строя.

Природа монархии в том, что верховная власть вручается одному лицу, соблюдающему основные законы государства. Монархию отличает умеренное правление. Ее основные законы наделяют сословия (дворянство, духовенство, горожан) правами, которые монарх не может нарушать или отменять. «Уничтожьте в монархии прерогативы сеньоров, духовенства, дворянства и городов, и вы скоро получите в результате государство либо народное, либо деспотическое».

Принцип монархии — честь. И монарх, и подданные готовы поставить личные интересы выше общественных, но только честь «связывает их, и каждый, думая преследовать свои личные интересы, по сути дела, стремится к общему благу». Неудивительно, что, в отличие от Аристотеля, Монтескье считает, что демократия и аристократия представляют собой две разновидности одного и того же режима, который он называет «республика».

Антиподом республик и монархий является деспотия. Для природы деспотии характерно отсутствие политико-правовых отношений между правителями и управляемыми; они подменяются отношениями между господином и рабами.

Принцип деспотического правления — страх.

«Для деспотического правительства, — утверждает Ш. Монтескье, — нужен страх. В добродетели оно не нуждается, а честь была бы без него опасна»1.

Люди «побуждаются к деятельности лишь надеждой на увеличение своих житейских удобств». Подданных воспитывают в духе рабской покорности. Нагнетая атмосферу страха и террора, правитель подавляет волю к борьбе

против произвола. Однако «человеческая природа будет постоянно возмущаться против деспотического правления».

Чем различаются, по Монтескье, умеренные и неумеренные формы правления? В умеренных формах правления, к которым относятся демократия, аристократия и монархия, отношения между правительствами и гражданами осуществляются в правовой форме, а государственная власть разделена и распределена между различными социальными силами, учреждениями и должностными лицами, которые осуществляют взаимный контроль и сдерживают друг друга от злоупотреблений и нарушения законов. В неумеренных формах правления (деспотия) государственная власть осуществляется произвольно, и она чаще всего концентрируется в одном лице, органе или сословии[246].

Вторая часть книги «О духе законов» посвящена рассмотрению влияния природных и физических факторов, среди которых Монтескье выделяет климат и территорию, анализируя их влияние на жизнь народа, нравы, а также институты.

Третья часть посвящена анализу влияния социальных факторов, торговли, денег, религии на нравы, обычаи и законы.

Причины политических различий

Анализируя различные формы правления и их «дух», Монтескье указывает на совокупность внешних причин, оказывающих свое воздействие на политическую область и объясняющих разнообразие форм правления. От

анализа политического поля Монтескье всякий раз переходит к осмыслению более широкого социального поля. Вслед за Ш. Монтескье можно выделить четыре группы причин, влияющих на область политики: географические причины: климат, почва и размеры территории; демографические причины: число жителей; экономические причины: организация труда и обменов; культурные причины: верования и религии.

дянаТИЕ иПОДНТНЧЕСКМИ РЕЖИМ»

Такой подход отличает широта взгляда, которая не имела себе равных в XVIII в. С позиций сегодняшнего знания, некоторые из объяснений Ш. Монтескье могут вызывать лишь ироническую улыбку, что в полной мере можно отнести, например, к его теории климата, над которой, кстати сказать, подтрунивал в свое время еще Вольтер.

Как отмечает французский социолог Рене Револь, каузальный анализ автора «О духе законов» носит, скорее, вероятностный, чем детерминистский характер: совокупность причин вписана в систему взаимодействия, которая делает возможным существование того или иного режима, а действия людей конкретным и дифференцированным образом моделируют историческую реальность. Кроме того, причины никогда не действуют неизменным образом. Например, в доисторических, или примитивных, обществах воздействие демографии и географии является первичным и оказывающим значительное влияние на поведение людей и институты. И наоборот, в цивилизованных обществах воздействие этих же причин оказывается ограниченным1.

Специальная книга (XIX) дает характеристику общего духа нации. Эта книга является своеобразным мостом, связывающим первую и две другие части. Один из крупных французских политологов и социологов XX в. А. Зигфрид, опираясь на наследие Ш. Монтескье, написал одну из лучших своих работ, озаглавленную «Душа народов», где показал латинский реализм, французскую изобретательность, английскую выдержку, немецкую дисциплину, русский мистицизм и американский динамизм. По поводу американцев он писал: «Соединенные

Штаты являются в настоящее время высшими гарантами западной цивилизации, к которой они, как и мы сами, принадлежим»[247].

Ион добавлял: « Но классическая традиция не перешла в новый мир: эта традиция, университетская и книжная, не стала там живым принципом.

Общая теория закона

Идейным стержнем, вокруг которого концентрировались узловые проблемы творчества Ш. Монтескье, было его правопонимание. Он первым стал разрабатывать систему правовых взглядов, светских по своему характеру и имеющих в своей основе идеалы Просвещения. Монтескье противопоставляет феодальному произволу естественное право. Он видел в нем общечеловеческую ценность. Цель естественного права заключена в свободе, равенстве, безопасности и счастье всех людей.

III. Монтескье хорошо понимал, что естественная свобода существует только в дообщественном состоянии; как и равенство, она «предмет заботы дикарей» и обеспечивается установившимися правами и обычаями. Однако на смену дообщественному состоянию приходит общество в силу естественного желания людей жить в коллективе. В обществе люди утрачивают естественную свободу и равенство, между ними начинаются войны, раздоры, борьба за власть, за общественные блага и т. д. Чтобы положить конец войнам и раздорам, люди вынуждены принимать законы, регулирующие отношения между ними, и учреждать государство для управления обществом. Законы в государстве восстанавливают свободу и равенство.

Нужно сказать, что Ш. Монтескье рассматривал законы государства не как продукт произвольной деятельности законодателей, не как простую проекцию есте-

ственных законов, вытекающих из разумной и вечной природы человека, а как результат закономерного воздействия факторов общественного развития на правотворческий процесс. Раскрывая понятие «общего духа» законов, Ш. Монтескье утверждает: «Многие вещи управляют людьми: климат, религия, законы, принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа.

Чем больше усиливается в народе действие одной из этих причин, тем более ослабляется действие прочих. Над дикарями властвуют почти исключительно природа и климат, китайцами управляют обычаи, в Японии тираническая власть принадлежит законам, над Лакедемоном в былое время господствовали нравы, принципы правления и старины господствовали в Риме»1.

Монтескье различает физические и моральные факторы. К первым относятся климатические и природные условия на территории. Моральные факторы коренятся в общем духе нации и в религии. Общий дух нации, как считает Ш. Монтескье, является результатом совокупности физических, социальных и моральных факторов. Он указывает, что в ходе исторического развития по силе воздействия в некоторых странах могут господствовать какие-то одни группы факторов. Так, он считает, что во Франции и в Англии моральные факторы играют большую роль, чем физические (климат и территория). Иначе было в примитивных, или архаических, обществах, где физические факторы господствовали.

Разделение властей

Славу и всемирное признание Ш. Монтескье принес изложенный им принцип разделения властей. В своей работе «О духе законов» он его представляет следующим образом: «В каждом государстве имеется три рода власти: власть законодательная, власть исполнительная, ведающая вопросами международного права, и власть исполнительная, ведающая вопросами права гражданского.

В силу первой власти государь или учреждение создает законы, временные или постоянные, и исправляет или отменяет существующие законы. В силу второй власти он

объявляет войну или заключает мир, посылает или принимает послов, обеспечивает безопасность, предотвращает нашествия. В силу третьей власти он карает преступления и разрешает столкновения частных лиц. Последнюю власть можно назвать судебной, а вторую — просто исполнительной властью государства.

Для граждан политическая свобода есть душевное спокойствие, основанное на убеждении в своей безопасности. Чтобы обладать этой свободой, необходимо такое правление, при котором один гражданин может не бояться другого гражданина.

Если власти законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, т. к. можно опасаться, что этот монарх или сенат станет создавать тиранические законы для того, чтобы также тиранически применять их.

Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не отделена от власти законодательной и исполнительной. Если она соединена с законодательной властью, то жизнь и свобода граждан окажутся во власти произвола, ибо судья будет законодателем. Если судебная власть соединена с исполнительной, то судья получает возможность стать угнетателем.

Все погибло бы, если бы в одном и том же лице или учреждении, составленном из сановников, из дворян или простых людей, были соединены эти три власти: власть создавать законы, власть приводить в исполнение постановления общегосударственного характера и власть судить преступления или тяжбы частных лиц.

В большинстве европейских государств установлен умеренный образ правления, потому что их государи, обладая двумя первыми властями, предоставляют своим подданным отправление третьей.

У турок, где эти три власти соединены в лице султана, царствует ужасающий деспотизм»1.

Нужно сказать, что принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную встречается у Аристотеля, а позднее у Д. Аокка. Но подход Ш. Монтескье отличается от подхода его предшественников: у него исполнительная и судебная власти подчинены законодательной. В этом находит свое прямое выражение

суверенитет. Принцип разделения властей означает, что законодательная власть не должна осуществлять законы, которые она принимает, и тем более не должна в судебном порядке принуждать их исполнять.

Однако эти власти не должны действовать и вне зависимости друг от друга. Они должны быть своеобразными противовесами, должны воздействовать друг на друга, а не только контролировать друг друга.

Что это означает на практике? Обладатель исполнительной власти, например король, будет определенным образом участвовать в осуществлении законодательной власти, что позволит ему иногда приостанавливать ее решения и/или противостоять ей. Отсюда вытекает право на законодательное вето, или законодательную санкцию (закон тогда совершенен, когда получает одобрение короля). Подобным же образом судебная власть должна иметь возможность осуществлять контроль над исполнительной и законодательной властями для того, чтобы ограничивать их возможную экспансию, всегда представляющую опасность для основных прав и интересов индивидов.

Как считает Ш. Монтескье, способность той или иной власти выносить решения должна быть одновременно смягчена способностью двух других властей мешать указанной власти. Каждый из двух основных видов власти (законодательная и исполнительная) является обладателем обеих указанных выше способностей, т. е. способности выносить решения в границах своей компетенции и способности мешать в вопросах компетенции другого вида власти.

«Пол правом постановлять я разумею право приказывать самому или исправлять то, что было приказано другим. Под правом отменять я разумею право обратить в ничто решение, вынесенное кем-либо другим»1.

Монтескье полагал, что наилучшим законодательным органом является двухпалатный парламент. Это позволит палатам сдерживать друг друга и работать в согласовании как между собой, так и с исполнительной властью.

А что же судебная власть? Ее предназначение — выносить решения по действиям как исполнительной, так и

законодательной властей. Наиболее полно это требование нашло свое выражение в организации власти в США, где судебная власть не только осуществляет усмотрение за исполнением законов, но и контролирует конституционность принимаемых законов и регламентов. Подобная практика утвердилась в послевоенные годы во многих странах Европы. Сделаны первые шаги в этом направлении и в России.

Духом и буквой взглядов Ш. Монтескье проникнута Конституция США, провозгласившая принцип разделения властей в качестве основного принципа своей государственной организации. Еще в 1789 г. в Декларации прав человека и гражданина французскими революционерами четко было записано положение о том, что «общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет конституции» (ст. 16).

Принцип разделения властей лежит в основании многих конституций демократических стран. В этом же направлении идет государственное строительство и в России. Так, в ст. 10 Конституции, принятой на референдуме 1993 г., записано: «Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной властей самостоятельны».

Вместе с тем разделение властей для Монтескье не только разграничение полномочий между органами власти, не только политическое разделение труда в государстве, но и соотношение социальных сил в обществе.

Будучи вдумчивым и наблюдательным человеком, Ш. Монтескье видел, что в обществе идет постоянная борьба за власть между различными сословиями, что угрожает свободе и безопасности граждан, может вести к перерождению государственных форм и даже гибели государства. Для того чтобы придать формам управления большую стабильность, обеспечить политическую свободу всем социальным слоям, Монтескье предложил провести разделение власти между различными социальными силами. Он не видел политической свободы там, где разделение власти проведено только как конституционное разграничение функций государственных органов, тогда как все основные должности в них занимают лица 264 одного и того же сословия.

«Так, в Венеции Большой совет обладает законодательной властью, прегадия — исполнительной, а ква- рантии — судебной. Но дурно то, что все эти трибуналы состоят из должностных лиц одного и того же сословия, вследствие чего они представляют собой, в сущности, одну и ту же власть»[249].

Чем не тонкое и точное наблюдение настоящего социолога и политолога!

Большим методологическим достижением Монтескье стало применение принципов историзма и сравнительного анализа при изучении правовых явлений. Это существенно отличало учение Монтескье от других естественно-правовых концепций, выводивших право из абстрактно понятой природы человека, неизменной и вечной. Ш. Монтескье отчетливо понимал, что законы государства в конечном счете являются результатом закономерного воздействия факторов общественного развития на правотворческий процесс. Это, как мы уже и отмечали, он называл «духом законов». А это значит, что концепции права, по Монтескье, присущ подлинный социологический подход, при котором право непосредственно испытывает на себе влияние истории и социальной действительности.

Сущностью политической философии Ш. Монтескье является, как известно, либерализм, о котором позднее прекрасно сказал французский политический мыслитель Р. Арон (1905—1983): «Цель политического порядка состоит в том, чтобы обеспечить умеренность власти при помощи равновесия властей, равновесия народа, знати и короля во французской или английской монархии, равновесия народа и привилегированных лиц из числа плебса и патрициев в Римской республике Это — разные примеры одной и той же фундаментальной концепции гетерогенного и иерархического общества, где умеренность власти требует равновесия властей»[250].

Монтескье оказал существенное влияние на процесс государственного строительства в США. Его произведение «О духе законов» там было известно уже в 1755 г. и вызывало страстные дискуссии. Сторонниками позиций и взглядов Ш. Монтескье были Вашингтон, Мэдисон, Га-

мильтон, Рэндольф, Франклин и другие крупные политики и мыслители, сыгравшие немалую роль в принятии американской конституции, которая насквозь пронизана «духом законов». Исторически получилось так, что Ш. Монтескье стал первым, а может быть, и единственным политическим мыслителем, который смог оказать столь значительное влияние на формирование политической системы страны, которая в наши дни является не только самой могущественной, но и едва ли не самой демократической страной на планете.