Д.Н. Нечаев, Воронежский ГУ, АНО «Институт политического анализа и стратегий», Е.С. Селиванова, АНО «Агентство региональных социально-экономических проектов» КЛЮЧЕВЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ В ОЦЕНКАХ НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Анализируя проблему идентичности, стоит иметь ввиду ее сущностное понимание среди зарубежных и отечественных исследователей. В частности, И.Н.Тимофеев рассматривает понятие идентичности в двух кластерах. В рамках первого «идентичность понимается как совокупность представлений, на основе которых государство «воображается» как политическое сообщество «мы». В рамках второго кластера идентичность рассматривается как совокупность представлений, которая формирует самоопределение государства: видение членами группы своего места в мире, в том числе на основе соотнесения со «значимыми другими» (государствами или сообществами) в логике оппозиции «мы - они»583.

На пути осмысления понимания идентичности важно систематизировать ее составляющие. По мнению профессора А.В.Дугина, «премодерн знает следующие основные идентичности: империя, этнос, религия, иерархия (каста-сословие)»584 Однако эти классифицирующие различия не отрицают того факта, что идентичность формируется под влиянием «явлений трех типов: психологической деятельности субъектов, системы ценностей и стереотипов и спецификой политической позиции (ее функциональными особенностями)»585. И в нашей статье через призму социологического среза в конкретной российской территории мы рассмотрим проблематику процесса национальной самоидентификации населения РФ, видя в нем цивилизационную, национально-государственную, политическую, социальнопсихологическую, гражданскую составляющие

Учитывая разнонаправленные тренды социально-экономического и политического развития России, ее регионов, важно не только понимать политическое сознание граждан, глубину проблемы поиска идентичности населением страны, болезненность этих процессов, угрозы и высокие риски, связанные с этим, но и необходимость системного и тщательного изучения всех элементов данной проблемы для научного и прикладного аспектов.

Кстати, испанский социолог М.Кастельс выделяет три вида самобытности (идентичности), которые имеют важнейшее значение для развития страны: легитимирующая самобытность, которая устанавливается ключевыми политическими институтами, «самобытность сопротивления (она не вступает в контакт с государством, за исключением случаев борьбы и ведения переговоров с ним по поводу защиты своих особых интересов и ценностей), и самобытность устремленная в будущее (проектная идентичность, которая в теории способна воссоздать нечто подобное новому гражданскому обществу, а, в конечном счете - и новое государство)586». Точно так же, как М.Кастельс рассматривает распад самобытности, имеет смысл прогнозировать проектирование и строительство самобытности (идентичности) в масштабах страны. И в этом отношении логично анализировать российские региональные практики, которые могут быть образцом для формирования общефедеральных трендов.

К примеру, Белгородская область стала примером для российских регионов не только в позитивном развитии экономики и социальной сферы, но и в особом внимании к проблематике национальной самоидентификации населения с учетом исторических, национальных и религиозных особенностей территории (формируется там и особая региональная идентичность). Правительство области проводит умеренно-взвешенную политику по отношению к трудовым мигрантам из Закавказья и Средней Азии, с подачи власти идет значительное по масштабам строительство и восстановление православных храмов, в общеобразовательных школах введен обязательный предмет для изучения «Основы православной культуры», в общественном мнении и СМИ доминирует процесс отождествления жителей с историческими традициями коренного населения и православной верой (патриотический тренд).

По мнению того же М.Кастельса, «власть заключается в информационных кодах, в представительских имиджах, на основе которых общество организует свои институты, а люди строят свои жизни и принимают решения относительно своих поступков.

К примеру, в Воронежской области, где власть не имеет четкого подхода в данном вопросе и где проявляют высокую активность национальные и религиозные меньшинства, этот процесс носит во многом стихийный и бессистемный характер (космополитичный тренд). И это подтверждают социологические исследования, в том числе в Воронежской области. В июне 2010 года региональной научноисследовательской структурой АНО «Институт политического анализа и стратегий» был проведен социологический опрос на тему «Считают ли граждане России себя европейцами: оценка воронежцев» (в самом исследовании было затронуто несколько важных вопросов). Были опрошены 603 респондента, выборка была репрезентативна для населения Воронежской области и городского округа г. Воронеж старше 18 лет по возрасту, образованию, семейному и материальному положению.

Весьма интересна цивилизационная составляющая сделанных на базе проведенного социологического исследования выводов. Основной вывод - большинство воронежцев (Воронежская область - один из ключевых регионов Центральной России с населением около 2,3 млн. человек) не идентифицирует себя с западной цивилизацией и ее ценностями даже «в условиях мультимедийности киберпространства»588, активно влияющих на мнение населения. Как показало проведенное исследование, по мнению большей части опрошенных (42,29%), Россия - не Европа. Характерно, что в этом отношении респонденты подчеркивают как определенную враждебность к иной цивилизации, так и свою особость, самобытность (идентичность). А ведь в конце 80-х - начале 90-х годов в данном регионе страны доминировали ценности, соотносимые с западной иудеохристианской (по С.Хантингтону) цивилизацией.

В этом отношении стоит согласиться с упоминаемым нами американским политологом, что с течением времени «утрачивается привлекательность западной культуры, и незападные жители все больше доверяют своим исконным культурам и все больше преданы им»589. В то же время около четверти респондентов (24,88%) утверждают, что Россия - это Европа. Достаточно большое количество населения (16,42%) полагает, что Россия - больше, чем Европа. Некоторые опрошенные (4,48%) затруднялись ответить на поставленный вопрос. Совсем небольшую поддержку получило утверждение, что Россия - недо-Европа (1,99%), а также Россия - сверх-Европа (1,49%).

Возрастная матрица распределения мнений опрошенных показывает, что Россия не является Европой для большинства граждан 40-49 лет. Среди людей пенсионного и предпенсионного возраста этот показатель составляет 42,67% и 48,89%, а молодежь 18-24 лет предпочла данный вариант ответа только в 15,38% случаев. Тех, кто считает, что Россия - это Европа, больше всего среди возрастных групп 18-24 (38,46%) и 30-39 лет (35,71%), остальные же категории граждан разделяют эту точку зрения в 21-28% случаев. Подавляющее большинство людей в возрасте 25-29 лет считает Россию специфической ветвью Европы (42,86%), их поддерживает достаточная часть молодежи 18-24 лет (15,38%), а среди населения более старшего возраста этот показатель составляет от 4 до 8 процентов. Мнение, что Россия - больше чем Европа, особенно популярно среди лиц 30-39 лет (21,43%) и вовсе не получило сторонников у представителей 24-29-летнего возраста. Одновременно такая же доля населения 30-39 лет полагает, что Россия - это сверх- Европа, возрастные же группы от 18 до 29 лет и от 60 и старше так не считают вовсе. То, что Россия - недо-Европа, утверждают 7,69% лиц 18-24 лет, а среди представителей категорий граждан 25-39 лет и старше 60 сторонников этой теории не нашлось. Затруднялись с ответом в основном жители Воронежа и области в возрасте 18-24 и 30-39 лет, не вызвал же никаких проблем вопрос у людей 25-29 и 4049 лет.

Представляет огромный интерес и та часть социологического опроса, которая выводит на национальную (национально-государственную) составляющую

идентичности. И здесь нельзя не согласиться с Е.С.Крестининой, которая отмечает, что «принадлежность к той или иной группе способствует установлению на индивидуальном уровне определенного набора привычных действий, представлений, мифов»590. Какой же смысл вкладывают жители Воронежа и области в понятие «русский мир»? Исследование показало, что большинство опрошенных под понятием «русский мир» подразумевает только русскую нацию (37,81%). Для многих «русский мир» - это все жители России (29,35%). Также достаточно большое количество респондентов считают, что «русский мир» - это все, кто имеет хоть какое-то отношение к России (28,86%). Затруднялись с ответом на этот вопрос 3,98% опрошенных.

Возрастная матрица распределения мнений опрошенных показывает, что под русским миром только русскую нацию подразумевают лица старше 60 лет (44%), а меньше всех голосов этот вариант ответа получил среди жителей 18-24 лет (23,08%). То, что русский мир - все жители России, утверждает большинство населения в возрасте от 25 до 29 лет (57,14%), наименьшую же популярность этот пункт приобрел среди граждан 50-59 лет (22,22%). В основном респонденты 18-24 лет полагают, что русский мир - это все, кто имеет хоть какое-то отношение к России, однако среди возрастной группы 25-29 лет их поддерживают лишь 14,29%. Вопрос вызвал затруднения у 8,89% представителей 50-59 лет, а вот у категорий лиц 25-49 лет никаких проблем с ответом не возникало.

Анализируя эти данные, можно выйти на глубинную тему о становлении нации в нашей стране. Имеет смысл предположить, что поскольку за семь десятилетий функционирования СССР не сложилась советская нация (новая историческая общность - советский народ), налицо и труднопреодолимые проблемы в институционализации российской нации. В этом разрезе более перспективным нам представляется тренд становления русской нации, с которой, очевидно, готовы идентифицировать себя большинство народов РФ.

Очень значимо мнение населения одного из регионов Центральной России о том, что такое «русскость». По мнению большинства жителей Воронежской области, «русскость» определяется в первую очередь верой (54,73%). В то же время многие полагают, что «русскость» - это в первую очередь гены (20,90%). Таким образом, данные результаты логично совпадают с тезисом о том, что «в сфере сознания - особенно в таких более отдаленных от материальных, экономических отношений его формах, как религиозное и национальное сознание, - в несравненно большей мере проявляются сила традиций, элементы постоянства. На протяжении веков остаются неизменными этнические и религиозные представления, на которые мало действует не только смена политического режима, но и общественной системы»592.

Некоторые за главный показатель «русскости» принимают паспорт (17,41%). Затруднялись с ответом 6,97% респондентов. Жители области с высшим образованием считают, что главный показатель «русскости» - это, прежде всего, вера (58,59%), а не гены (здесь они представляют «минимальные» 14,14%). Полагают, что «русскость» зависит от паспорта, в основном опрошенные с высшим (21,21%) и средним общим (21,43%) образованием. Затруднения вопрос вызвал, прежде всего, у лиц с незаконченным высшим образованием (50%), при этом вовсе никаких проблем с ответом не возникло у людей с образованием ниже среднего.

Разумеется, процесс национальной идентичности русских, при их доминирующей численности, значительно растянут по времени в регионах Центральной России, если нет угроз от «чужих», «пришлых». Более мобильно этот процесс происходит в автономных республиках. Характерный пример - Башкирия. В частности, поводом может послужить навязывание того или иного решения руководством республики. Ранее, «несмотря на то, что «титульная нация» уступала численно не только русским, но и татарам, в 1995 г. во всех без исключения общеобразовательных школах введено изучение башкирского языка, а также дополнительные предметы - культура, история, география Башкирии»593.

Процесс анализа идентичности «неразрывно связан с процессом конструирования социальной реальности как таковой»594. Какие же социальные и политические ценности наиболее предпочтительны для населения одного из регионов Центральной России? В ходе исследования большая часть опрошенных призналась, что главной ценностью для них является семья (40,8%). В то же время многие считают очень важным такие понятия, как демократия (25,37%) и справедливость (16,92%). По большому счету, перед нами некая усредненная конструкция индивида, который имеет социальные и политические предпочтения (социальная и политическая составляющая идентичности).

И здесь стоит согласиться с И.В.Зайцевым, который полагает, что «социальный конструктивизм исходит из посылки о том, что «Я» человека - это не изолированная, автономная сущность. Скорее она находится в постоянном динамическом взаимодействии с социальным миром. Мнения, личности и идентичности формируются, обговариваются и изменяются в социальном взаимодействии»595. Следовательно, по нашему мнению, социальная и политическая идентичность, в отличие от цивилизационной и национальной, более подвижна. Кстати, согласно социологическому опросу, достаточно небольшое количество респондентов отдали свои голоса в пользу безопасности (6,47%) и достатка (4,48%). Некоторые особый акцент ставят на гражданском обществе (3,48%) и совсем немногие - на выборах (1,99%). Затруднялись ответить 0,50% опрошенных.

Социологическое исследование в рамках изучения проблематики социальных и политических ценностей, выводящих на парадигму идентичности, не является чем- то новым. В частности, данной теме уделяет особое внимание отечественный исследователь Н.И.Лапин, в том числе и через призму социологических опросов населения. К примеру, группа под его руководством исследовала «14 базовых ценностей, которые дифференцируются на три культурных типа: традиционные, общечеловеческие, современные (модернистские, либеральные)»596. Однако в случае АНО «ИПАС» исследование было проведено в увязке социальнополитических предпочтений населения с цивилизационными и национальными базовыми ценностями.

Возвращаясь к социологическому опросу, стоит отметить, что анализ распределения ответов опрошенных по гендерному признаку показывает более высокую значимость семьи как ценности для мужчин, чем для женщин (45,59% против «женских» 38,35%). Зато процентный показатель в ответе «демократия» гораздо больше у женщин (28,57% против 19,12%), как и при выборе варианта ответа «гражданское общество» - 4,51% среди представительниц прекрасного пола и 1,47% среди мужчин. Справедливость же гораздо чаще оказывается в приоритете у представителей сильной половины человечества (19,12% и 15,79%). Также мужчины немного чаще, чем женщины, обращают внимание на такие ценности, как безопасность (7,35% против «женских» 6,02%) и выборы (2,94% и 1,50%). Достаток получил примерно равное количество голосов (4,41% у мужчин и 4,51% у женщин). Изредка затруднялись с ответом лишь женщины (0,75%).

Как отмечает российский исследователь И.Д.Афанасенко, культурноисторические миры, а к одному из таких миров он относит и Россию, различаются своими идеалами. По его мнению, в качестве идеала «может выступать народная идея или практическая заповедь, которая преодолела хронологические границы своего социального времени, охватывает жизнь многих поколений»597. Анализируя, в том числе и в разрезе социологических исследований, процесс национальной самоидентификации населения РФ применительно к культурно-историческим мирам (цивилизационную, национально-государственную, политическую, социально

психологическую, гражданскую составляющие) важно видеть его направленность.

На наш взгляд, имеются достаточно веские основания предполагать, что данный тренд будет развиваться в русле позиции русского философа И.А.Ильина: «России было дано великое задание - выработать русско-национальный творческий акт, верный историческим корням славянства и религиозному духу русского Православия, - «имперский» акт такой глубины, ширины и гибкости, чтобы все народы России могли найти в нем свое родовое лоно, свое оплодотворение и водительное научение; создать из этого акта новую, русско-национальную светски- свободную культуру (знания, искусства, нравственности, семьи, права, государства и хозяйства) - все это в духе восточного, Иоановского христианства (любви, созерцания и свободы); и, наконец, узреть и выговорить русскую национальную идею, ведущую Россию через пространства истории»598.