А.И. Кольба, Кубанский государственный университет ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК ФАКТОР УПРАВЛЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНЫМИ КОНФЛИКТАМИ НА ЮГЕ РОССИИ

Известные особенности национально-территориального устройства Юга России, в частности, существование этнически «двухсубъектных» (Карачаево- Черкессия, Кабардино-Балкария) и «многосубъектных» (Дагестан) республик, сохранение клановости, проблемы в экономическом развитии и ряд других факторов объективно порождают многочисленные противоречия, в сумме своей составляющие конфликтный потенциал региона. Этническая идентичность при этом используется в качестве одного из инструментов управления конфликтами. Её использование привлекает местные элиты тем, что отличается довольно высокой эффективностью, позволяет достичь политических целей, сохранить контроль над экономическими ресурсами и т.

Подобные примеры мы могли наблюдать в середине 2000-х годов, когда речь зашла об объединении Краснодарского края и Республики Адыгея. Против данного проекта выступил действующий на тот момент президент республики Х.Совмен, поддержанный большей частью властно-управленческой элиты. В процесс активно включились и общественные организации, создавшие Комитет защиты статуса Республики Адыгея. Не остались в стороне и зарубежные диаспоры: руководитель одного из зарубежных отделений организации «Черкесский конгресс» К.Хатукай в письме на имя президента республики заявил, что считает «недопустимым посягательства на возможность развития Адыгеи как полноправного субъекта Российской Федерации»600. В свою очередь, Союз славян Адыгеи, претендующий на представление интересов значительной части её населения, выступил в поддержку объединительных идей, отметив в своём заявлении, что «провозглашение Адыгеи республикой не принесло блага для ее жителей, для русских же этот статус стал тяжелым бременем»601.

Таким образом, и сторонники, и противники создания единого субъекта РФ имели возможность опереться на механизмы мобилизации, связанные с использованием этнической идентичности. Но если инициаторы этого предложения оперировали, прежде всего, социально-экономическими показателями, то противники (особенно, этнические элиты в республике) играли на поле этнических интересов, понимание которых формируется при их собственных активных усилиях. В частности, в республике прошёл ряд акций протеста, а представители республиканских органов власти заявили о росте напряжённости в сфере межэтнических отношений602.

Федеральный центр отказался от своих планов в первую очередь потому, что риск дестабилизации обстановки хотя бы в одном из субъектов РФ, расположенных на Юге России, представляется для него неприемлемым по нескольким причинам. Во-первых, это ставит под вопрос тезис о значительных успехах федеральной политики в регионе за последние десять лет. Во-вторых, возможны значительные геополитические последствия. В-третьих, могут вновь актуализироваться противоречия, существующие в других субъектах. Однако отказ от институциональных изменений в регионе делает нынешнее положение псевдостабильным. Это становится ещё более значимым, если рассмотреть положение вещей в контексте планируемой модернизации. От региона, где преобладают архаичные социальные и экономические отношения, традиционные формы властвования под прикрытием современных институтов, вряд ли можно ожидать прорыва в этом направлении.

Уязвимость федерального центра к возможному обострению ситуации в сфере этнополитических отношений на Юге России и в настоящее время делает подобные аргументы весьма значимыми. Не исключено, что по мере приближения такого значимого события, как Олимпиада-2014, в Сочи интенсифицируются и попытки их использования для давления на федеральный центр. Характерна в этом плане актуализация «черкесского вопроса», при обсуждении которого выдвигается идея воссоздания автономии, объединяющей территорию, где исторически проживали и проживают представители этого народа. Широко используемый активистами черкесских организаций тезис о «проведении олимпиады на земле геноцида» заставляет задуматься о возможности политического шантажа федеральных структур накануне Игр, тем более что идея создания «Великой Черкессии» может продвигаться как альтернативный вариант укрупнения регионов603. Благоприятным фоном для этого представляются такие обстоятельства, как наличие внешнеполитических проблем России на Кавказе (конфронтация с Грузией), а также разделение черкесов не только границами субъектов РФ, но и федеральных округов.

В целом, характер воздействия фактора этнической идентичности на политическую ситуацию в регионе существенно изменился за последнее десятилетие. Этносепаратистский дискурс, которым бравировали в 1990-х гг. некоторые лидеры этнических республик, в настоящее время не актуален для официальных лиц, наделяемых полномочиями при прямом участии федерального центра. Но при этом использование этнического фактора в управлении возникающими конфликтами может вполне успешно осуществляться через общественные структуры, действующие в связке с органами власти. Заявления их лидеров, не имея официального статуса, порой носят гораздо более резкий характер, но при необходимости достаточно легко дезавуируются. Сущность сигнала, отправляемого подобным образом в федеральный центр, не меняется: он

свидетельствует о возможности возникновения открытого этнического конфликта. До сих пор федеральные структуры, как правило, шли на компромиссы, выгодные для этнических элит. Однако не ясно, как может складываться ситуация, если запросы и амбиции последних начнут существенно возрастать.

Можно отметить изменение стратегии федерального центра в отношении этнических республик Юга России, большая часть которых объединена теперь в рамках Северо-Кавказского федерального округа. Новый подход, судя по всему, предусматривает усиление экономических составляющих региональной политики. Логика здесь просматривается в том, чтобы через расширение объёма экономических ресурсов, решение социальных проблем, повышение среднего уровня жизни ослабить чувствительность этнических групп к аргументам «этнических антрепренеров». Важность данного аспекта проблемы не вызывает сомнений, но в целом подход представляется несколько однобоким. Не приведёт ли он к тому, что социальное расслоение ещё более усилится за счёт дальнейшего обогащения тех, кто в настоящее время контролирует власть, собственность, финансовые потоки? Это, в свою очередь, может повлечь дальнейший рост этнополитической напряжённости в регионе за счёт попыток отвлечь внимание от насущных проблем путём развития конфликтного дискурса. Не стоит забывать и о деятельности террористических организаций, получающих подпитку от коррумпированной экономики. На наш взгляд, для проведения более успешной политики федерального центра необходимо соблюдение как минимум двух условий: во-первых, постепенного отказа от принципа «лояльность в обмен на неприкосновенность» в отношениях с этническими элитами; во-вторых, разработки альтернативной концепции этнических интересов, менее конфронтационной по отношению к другим этническим группам.