А.Ю. Шадже, Адыгейский государственный университет ИДЕНТИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКОЙ НАУКИ

Проблема формирования российской идентичности стала сегодня неотъемлемой частью научной и политической повестки дня. Представляется, что продолжение и углубление изучения идентичности, в частности, многоуровневой идентичности, должно основываться на ряде методологических и теоретических положений постнеклассической науки99.

Первое положение связано с тем, что идентичность является открытой системой, вступающей во взаимодействие с различными видами идентичности. Именно эта особенность позволила ей приобрести множественный характер в современном мире. Это неудивительно, поскольку самоидентификация личности осуществляется по разным основаниям и на разных уровнях. Человек вынужден определять себя и свое место в мире всегда, а тем более в условиях постоянно меняющейся ситуации. Идентифицировать себя ему приходится постоянно, независимо от определенности той общности, к которой он себя относит. Ведь сама эта общность есть величина меняющаяся, как впрочем, и самоидентифицирующийся человек. Отсюда следует, что самоидентификация представляет собой открытый процесс, а идентичность является открытой системой, вбирающей в себя различные виды идентичности. Совершенно справедливо отмечает З. Бауман, что «вместо разговора об идентичностях, унаследованных или обретенных, более уместным и соответствующим реальностям глобализирующегося мира выглядело бы исследование идентификации, никогда не заканчивающейся, всегда незавершенной, неоконченной, открытой в будущее деятельности, в которую все мы по необходимости либо сознательно вовлечены100.

Таким образом, идентичность можно рассматривать как объемный, многогранный и собирательный концепт, вбирающий в себя содержание множества

разных идентичностей. Перефразируя О.Н. Астафьеву101, можно заключить, что «открытость концепта и его качественные характеристики позволяют вписать его в концептосферу постнеклассической науки», тем самым отмечая его отличие от классических определений идентичности.

Второе положение вытекает из предыдущего: идентичность не является некой исторической заданностью, имеющей статичный характер. В этой связи кратко сформулируем два взаимосвязанных тезиса. Во-первых, идентичность - подвижная категория, несмотря на то, что в ней сохраняется некоторое инвариантное содержание, определенное ментальностью народов того или иного общества. Во- вторых, идентичность всегда вписана в определенный социокультурный контекст, формирующий ее содержание.

Раскроем эти тезисы на примере Северного Кавказа, являющегося сложнейшей, исторически сложившейся гео-, экономико-, политико-, социо-, этнокультурной системой. В ее функционировании важная роль принадлежит этническому фактору и этнокультурному разнообразию. Сущностью рассматриваемого сообщества является культура (этнические культуры) и ее базисные ценности. Несмотря на модернизацию северокавказского общества, этнический фактор, как отмечалось выше, продолжает играть важную роль в регионе. Этнокультурные традиции, составляя основу самобытности, остаются наиболее устойчивыми элементами в рассматриваемой системе. Ценность культурной самобытности в ее социальном потенциале. Именно поэтому в современной ситуации важно понимание эвристического потенциала этнического фактора и использование его в практической жизни.

Региональная северокавказская общность имеет сложную структуру. Ее совмещение с многоуровневой идентичностью - непростая проблема. Представляется важным формирование у северокавказских народов понимания того, что рассматриваемый образ «мы - россияне» не нацелен на унификацию культур и культурных традиций на базе определенной социокультурной парадигмы. Следует отметить, что имеющиеся виды идентичности в северокавказском обществе не только не противоречат друг другу, а взаимно дополняют друг друга. Основой сосуществования их могут стать общие базовые ценности - исторически сложившиеся социокультурные ценности, на основе которых получат свое развитие этнические и региональные общности в составе российского полиэтничного общества в условиях формирующейся российской гражданской нации.

Третье положение - необходимость усиления междисциплинарного подхода в исследовании идентичности. Это представляется не только возможным, но и наиболее эффективным. Методологически корректная соотнесенность концепций, понятий, положений разных дисциплин позволяет рассмотреть одни и те же проблемы с различных позиций, способствует не только объективной оценке социальных процессов, но и осмыслению идентичности в контексте динамики прошлого, настоящего и будущего. Нами предпринята попытка интегрировать философский и исторический подходы в системном осмыслении северокавказского региона102, философско-культурологический, политологический и социологический подходы в рассмотрении многоуровневой идентичности103.

Междисциплинарный анализ, с одной стороны, выводит на целостное осмысление региона, направленное на определение путей развития. С другой стороны, такой подход предполагает холистическое видение проблемы идентичности, позволяет вписать ее в контекст российских и глобальных изменений, рассматривая «горизонтальные» и «вертикальные» связи и изменения на разных уровнях идентичности.

Четвертое положение - сочетание полипарадигмального подхода к изучению идентичности, синтез разных методологических ориентиров. Исследовательские традиции отечественных кавказоведов по-прежнему основаны на методологической базе лишь классической науки, ограничиваясь, скорее, феноменологическим подходом. Исследование Северо-Кавказского региона в рамках постнеклассической науки позволит глубже раскрыть и понять сложившуюся в регионе социальную реальность. А это, в свою очередь, нацелит на социальную интеграцию населения и определение путей мирного развития региона.

В рамках постнеклассической науки возникает возможность понять и объяснить функционирование северокавказского общества как сложной нелинейной саморазвивающейся системы. К примеру, методологическая специфика синергетического анализа полиэтничного общества вскрывает механизм развития, указывая на наличие в обществе альтернативных путей, а также показывает, что развитие носит необратимый характер.

Безусловно, здесь необходимо учитывать особенности самой синергетической методологии к изучению общества как неприродной системы. Как справедливо отметил М.С. Каган, отличительное качество социальной реальности - «зависимость соотношения сил порядка и хаоса в историческом процессе не только от объективных факторов и от случайностей, особенно действенных в состояниях бифуркаций, но и от свободы воли исторических деятелей, микро - и макрогрупп, а в определенных обстоятельствах - и народных масс»104. Сказанное позволяет утверждать, что от деятельности человека зависит «стихийное или сознательное порождение хаоса» в обществе, а, значит, и само существование общества. Поэтому есть основания считать, что стиль мышления, с одной стороны, определяет познание и переосмысление функционирования северокавказского общества, с другой - судьбу общества. Если линейное мышление разрушает общество, то нелинейное поддерживает его саморазвитие. Это касается и формирования российской идентичности.

Пятое положение - взвешенный подход к использованию концепций, понятий и теоретических положений, выработанных зарубежными исследователями. Изучение проблем идентичности, равно как и в целом динамики северокавказского общества, в строгих рамках определенных западных теорий вряд ли будет объективным, поскольку наша реальность зачастую не вписывается в эти рамки. Так, современные теории этноса (примордиалистские, инструменталистские, конструктивистские) не отражают сущностных характеристик этничности в современных условиях. Или, скажем, применение моделей и сценариев зарубежных конфликтологов по урегулированию конфликтов на Северном Кавказе не приносит искомых когнитивных результатов, а порой они оказываются и совершенно неприемлемыми. Нельзя также подогнать разные идентификационные проекты и сценарии тех или иных западных стран к реальности нашей страны и ее регионов.

Здесь важно вспомнить, что без учета специфики России, северокавказского региона и особенностей кавказской социокультурной среды теоретическое осмысление и практическое решение региональных проблем невозможно. Для выявления особенного необходим сравнительный анализ: исследования изнутри и «со стороны» необходимо соотносить друг с другом, что позволит выявить наряду с особенным и общее, объединяющее.

Шестое положение вытекает из предыдущего: важный источник идентичности -

память. Другими словами, идентичность можно рассматривать как ценностномировоззренческий феномен. В рамках новой конструктивистской методологии представляется возможным поставить в центр исследовательского внимания сознание и поведение человека, его место и отношение к другим не просто как отдельного индивида, но и как члена определенной социальной и этнической группы, представителя определенного общества, определенной социокультурной среды. Более того, данная методологическая стратегия направлена на реализацию программы поиска актуальной идентичности («кто я» или «кто мы») в определенном обществе и в современном мире. В этом контексте память можно рассматривать как некоторое отношение к другому, которое обладает специфическими формами существования и определенными способами постижения своего содержания.

Память ценна тем, что она соединяет человека с прошлым, формирует представление родины и чувство самосознания. Пренебрежение к прошлому, к этнокультурным ценностям нарушает естественный процесс саморазвития этноса. Глубинные аспекты истории этноса довольно активно работают на формирование идентичности. Память связывает прошлое, настоящее и будущее. Прошлое зафиксировано в разных формах памяти. Безусловно, прошлое в современной жизни приобретает новое содержание. При оценке прошлого мы соотносим его с современностью, а это позволяет выявить новые смыслы прошлого, что изменяет контекст существования самого прошлого. Поэтому мы находим в прошлом новое содержание, новый смысл и новое понимание, помогающее думать и мечтать о будущем.

Итак, основа этнокультурной идентичности - память, а, точнее, память этноса, сохраняющиеся в ней культурные традиции. Но мы не абсолютизируем память и традиции как базовые составляющие этнокультурной идентичности.

Седьмое положение связано с тем, что в современном контексте необходимо рассмотрение идентичности не только на рациональном, но и на иррациональном уровне. В современных условиях активизируются религиозный фактор и религиозная идентичность. Важно сказать об отношении к исламу. Здесь отметим лишь тот факт, что в связи с экстремизмом и терроризмом растут мифы вокруг ислама. О нем судят по взглядам и действиям фундаменталистов, хотя именно они искажают ислам. В связи с тем, что в последнее время агрессию, злобу, ненависть друг к другу культивируют многие заинтересованные лица, засоряя наше социокультурное пространство, есть смысл интеллектуально осмыслить и переосмыслить религиозную идентичность в полиэтноконфессиональном регионе.

Наконец, последнее положение связано с осмыслением прошлого опыта в нашей стране. Говоря о формировании российской идентичности, есть смысл обратиться к советскому периоду. Безусловно, это трагичный и сложный период, и его нельзя рассматривать по схеме «черный-белый». Однако осмыслить значение «советскости» как социокультурного феномена в духовной истории российского народа весьма поучительно.

«Советскость» как надэтническая идентичность формировалась в рамках советской культуры. Под этой общностью понималась самоидентификация с Советским Союзом, определение «кто мы?» по отношению к своей стране. На формирование этой идентичности работали культура, политика, идеология. Безусловно, наблюдалась чрезмерная идеологизация повседневной жизни. Тем не менее, ценностный смысл этого феномена заключался в том, что он работал на сплочение и единение граждан и задавал некоторые параметры развития страны.

Понимание надэтнической общности в современной России основано на новых ценностно-мировоззренческих ориентациях, которые формируются на основе гражданской культуры с сохранением социокультурного разнообразия. Понятно, что многие сложившиеся в прошлом формы не вписываются в современность. А вот содержание, ценностный смысл, созвучный современности, напрашивается на переосмысление и использование. Например, ценным является опыт формирования чувства принадлежности к единой стране, именуемой Советским Союзом. «Советскость» позволяет выявить новые смыслы прошлого, что изменяет контекст существования прошлого.

В связи с этим востребованным является формирование представлений о конструктивной роли надэтнической общности, которая рассматривается как духовное единение граждан страны, как механизм преодоления напряженности в российских регионах.

Подводя итог, отметим, что: -

рассматривая многоуровневую идентичность как сложную открытую систему, следует подчеркнуть, что такие уровни не исключают друг друга, а взаимодействуют, сосуществуя по принципу дополнительности; -

идентификацию необходимо рассматривать с учетом социокультурных условий, в которых она формируется (для нашего исследования - это социокультурное пространство Северо-Кавказского региона); -

российская идентичность формируется через отношение к прошлому, к нашей национальной идентичности («советскость»), и мы можем и должны анализировать опыт формирования этой надэтнической общности в определенной нравственной тональности, извлекая уроки, положительный опыт и осмысливая ценность этой эпохи; -

поиск идентичности в современных условиях осуществляется как на рациональном, так и на иррациональном уровне; -

говоря о совмещении разных видов идентичности, мы не имеем в виду воспроизводство этнической идентичности в ущерб российской, напротив, нами предпринимается попытка совмещения этих видов идентичности, понимания конструктивного смысла и ценности российской идентичности, ее возможностей для развития российских этносов и регионов.