С этапом сбора первичной эмпирической информации связано решение ряда специфических задач, имеющих важнейшее значение для обеспечения надежности конечных результатов социологического исследования. На этом этапе обеспечивается переход от теоретического знания о предмете исследования к его эмпирическому описанию и анализу. Исходное теоретическое знание социолога об изучаемом предмете к моменту исследования формулируется как гипотетическое. Иначе не может быть, поскольку в основе всякого исследования лежит некоторая проблемная ситуация, осознанное социологом противоречие между необходимостью знания для решения определенной задачи и отсутствием этого знания. Следовательно, концептуальная, теоретическая модель предмета исследования с необходимостью включает некоторые предположения, гипотезы социолога о структуре предмета, о связях между элементами этой структуры, о механизмах действия этих связей, возможности управленческих воздействий и т. п. Для проверки этих гипотез социолог производит специализированные исследовательские операции, обеспечивающие возможность соотнесения исходного теоретического знания с объективным состоянием изучаемой реальности, социальной практики. Речь идет о теоретической и эмпирической интерпретации исходных понятий, об их операционном определении . Содержание ключевых теоретических понятий, в которых зафиксированы проблема и предмет исследования, последовательно конкретизируется. Конечная цель такой конкретизации — выход на эмпирические референты (индикаторы) изучаемых характеристик (переменных), явлений, процессов. Как происходит такая конкретизация? Она обеспечивается, во-первых, с помощью теоретической интерпретации исходных (ключевых) понятий, т. е. через установление их связей с другими теоретическими понятиями более конкретного содержания. Во-вторых, понятия конкретизируются с помощью эмпирической интерпретации, т. е. выбора эмпирических значений для понятий, получивших теоретическую интерпретацию. Например, в программе всесоюзного исследования советского образа жизни ключевое понятие «образ жизни» определялось как способ жизнедеятельности людей в единстве с условиями. Далее, в содержании понятия «условия жизнедеятельности» выделялись его конкретные составляющие, в которых реализовывались различные виды деятельности: экономические, политические, экологические, социально-демографические, культурные и др. Каждое из этих понятий также конкретизировалось. Так, содержание понятия «экономические условия» определялось через понятия «условия труда» и «условия потребления», а понятие «условия труда» раскрывалось через понятия «фактическое состояние на момент исследования» и «отношение работника к этому состоянию» и т. д. Конечной целью такого определения является получение таких понятий-индикаторов, содержание которых отражает некоторые достаточно простые фрагменты изучаемой реальности, доступные наблюдению, учету, регистрации 2. Результатом теоретической и эмпирической интерпретации понятий является «вселенная индикаторов», или список единиц искомой информации. Осуществляя эту процедуру, социолог формирует ответ на вопрос: «Какие первичные данные я должен получить, чтобы описать и проанализировать предмет на эмпирическом уровне?» Список единиц искомой информации должен отвечать требованиям полноты и достаточности (содержательной репрезентативности) относительно концептуальной модели (схемы, представлений) предмета исследования. Принципиальным условием корректной интерпретации эмпирических данных является учет неполноты, относительности эмпирического отражения содержательного богатства исходных теоретических понятий. Проведенная теоретическая и эмпирическая интерпретация в каждом отдельном исследовании — это один из многих возможных вариантов познавательной деятельности в рамках данного предмета. Этот вариант обусловлен состоянием познавательных возможностей социологии, исследовательскими принципами научного сообщества, творческой индивидуальностью автора программы. В связи с этим исследовательская программа, отражающая процесс теоретической и эмпирической интерпретации понятий, является необходимым средством профессионального общения социологических коллективов и отдельных ученых. В программах фиксируется все многообразие способов связи теоретических моделей с эмпирическим уровнем исследовательской работы. Установление «вселенной индикаторов», или списка единиц искомой информации, предшествует следующему виду работы социолога — операциональному определению понятий. Здесь социолог должен дать ответ на два вопроса: а) Из какого источника я могу получить необходимую (искомую) информацию? б) Каким методом (или какой разновидностью метода) искомая информация может быть получена? Отвечая на эти вопросы, социолог определяет методическую стратегию исследования, т. е. необходимые и достаточные методы сбора данных, а также способы их сочетания и использования, адекватные целям исследования. Выделяют три основных вида источников, которые могут быть использованы для получения эмпирических данных, причем каждому из них соответствует основной метод получения искомой информации. Документальные источники эмпирических данных, существующие во множестве разновидностей, требуют от социолога обращения к методу анализа документов. Внешние проявления социальных процессов и закономерностей их развития в поведении людей, в очевидных социальных ситуациях, в предметных результатах деятельности людей позволяют социологу использовать метод наблюдения. Наконец, в тех случаях, когда источником необходимой информации могут стать люди — современники социолога и непосредственные участники изучаемых процессов или явлений, исследователь прибегает к методу опроса членов различных социальных общностей. Подавляющее большинство изучаемых социологом явлений, процессов, закономерностей находит отражение во всех видах источников. Например, при изучении состояния и тенденций развития социальной сферы необходимые социологу данные о любом из ее аспектов могут быть получены из всего комплекса источников информации. Так, обратившись к исследованию системы здравоохранения, социолог может получить эмпирическую информацию методом анализа документации: нормативно-целевые документы, определяющие цели развития системы здравоохранения в обществе; данные государственной статистики, ведомственная документация и статистика, публикации в газетах, передачи телевидения и радио, письма трудящихся и т. д. Может быть использован и метод наблюдения для изучения посещаемости лечебных учреждений, продолжительности и содержания бесед медицинских работников с посетителями, оборудования кабинетов и наличия медикаментов, стиля общения и т. д. Может быть использован и метод опроса во множестве его разновидностей: экспертные оценки соответствия имеющегося состояния системы нормативным требованиям, удовлетворенность пациентов лечебных учреждений различными сторонами их работы, система ожиданий и оценок населения по поводу состояния системы лечебных учреждений, информированность населения о методах и способах профилактики заболеваний и т. д. В каждом из названных потенциальных источников социологической информации система здравоохранения отражается в различных своих аспектах, в различном объеме, с различной степенью близости к сущностным свойствам изучаемых явлений. Отсюда следует несколько важных выводов. Во-первых, ни один из методов сбора данных не является универсальным по отношению к предмету социологического исследования. Именно специфика отражения объективной реальности в источниках информации требует от социолога комплексного применения различных методов для освоения максимально разнообразных источников информации и в конечном счете для наиболее полного постижения сущностных свойств изучаемого предмета. В то же время при проведении «монометодического» исследования социолог должен соблюдать границы интерпретации получаемых данных, не превышая познавательных возможностей использованного метода и источника информации с присущими ему особенностями отражения объективной реальности. С подобной ошибкой мы сталкиваемся в социологических отчетах, выводах и рекомендациях, когда речь идет об интерпретации данных опросов, характеризующих отражение изучаемой реальности в сознании опрашиваемых, в качестве однозначного соответствия самой этой реальности. Особенно обостряется эта проблема в социологических исследованиях, направленных на изучение социально неодобряемых видов деятельности или сложных социальных феноменов, связанных с обыденным сознанием сложными опосредованными механизмами отражения. Во-вторых, специфика отражения изучаемой реальности в источниках информации порождает в рамках каждого из основных методов множество его технических разновидностей. При этом каждая техническая разновидность метода не безразлична к его познавательным возможностям, имеет свои плюсы и минусы, влияющие на качество получаемой информации, на экономикоорганизационные затраты при проведении исследования. Так, в рамках метода анализа документов различают традиционные и формализованные варианты его применения, различные способы критической оценки документального источника, его достоверности. Метод опроса также используется во множестве технических вариантов: интервью и анкетирование, почтовый опрос, социометрический, по месту жительства и по месту работы и т. д. Каждый из них в свою очередь имеет свои технические варианты. Технические разновидности методов сбора данных представляют собой приемы адаптации метода к специфике источника, из которого предстоит получить искомую информацию, а также к организационно-экономическим особенностям исследовательской ситуации, включая сроки исследования, людские ресурсы, объем проектируемой информации и т. д. Такая адаптация позволяет наиболее полно реализовать познавательные возможности каждого общего метода в конкретной исследовательской ситуации. Таким образом, техникой сбора эмпирических данных называется совокупность методических и организационных приемов, применяемых для эффективного использования того или иного метода. Любой метод сбора данных может быть реализован в конкретном исследовании лишь после детальной разработки программы («сценария») его использования. Такая программа включает не только техническое воплощение метода, т. е. инструмент сбора данных (карточка наблюдения, анкета, план интервью, кодировальная карточка и т. п.), но и указания по эксплуатации этого инструмента (инструкции для анкетера или интервьюера, для наблюдателя, кодировщика, отчетные, контрольные документы и т. п.). Совокупность технических разновидностей метода с указаниями правил их применения в конкретных организационноэкономических ситуациях и для решения конкретных исследовательских задач называют методикой сбора данных. Методика сбора данных может разрабатываться в рамках одного метода. В этом случае говорят, например, о методике контент-анализа газетных публикаций по определенной теме. В том же смысле можно говорить о методике опроса, включающей использование техники почтового анкетирования по месту жительства с использованием техники закрытых и открытых вопросов. Понятие «методика» употребляется и в более широком смысле для обозначения совокупности методов сбора и анализа эмпирических данных, используемых в рамках одной исследовательской программы. В этом смысле принято, в частности, говорить о методиках изучения наиболее типичных, проблемных ситуаций в различных сферах социальной практики. Например, методика изучения сплоченности трудовых коллективов, методика изучения производственной адаптации молодых рабочих, методика изучения профессиональной ориентации и т. п. В этом же смысле наряду с понятием «методика» употребляется понятие «процедура» \ хотя это обозначение не получило столь широкой популярности, как первое. Разработка методики сбора эмпирических данных — необходимый чэтап исследовательской работы социолога, предъявляющий ряд специфических требований к его теоретической подготовке, методическому мастерству, организационному опыту и творческой интуиции. Известно, что каждый этап социологического исследования, начиная от разработки теоретической концепции и кончая интерпретацией эмпирических данных, вносит свою лепту в обеспечение надежности конечных результатов. При этом ошибки, допущенные на одном из этапов исследования, как правило, не компенсируются высоким качеством исполнения других этапов 4. Однако именно этап обоснования методики сбора эмпирических данных включает максимальное число методических решений, обеспечивающих наиболее фундаментальные условия получения достоверных и надежных результатов. Во-первых, при разработке методики сбора эмпирических данных обеспечивается переход с уровня теоретического анализа предмета исследования к уровню его эмпирического описания, дающего реальную возможность для проверки рабочих гипотез и получения нового теоретического знания. Во-вторых, именно методика сбора данных является тем инструментом познания, который позволяет получить количественные значения изучаемых переменных, составляющие необходимое условие качественного анализа предмета исследования. В-третьих, методика сбора данных предопределяет возможности использования математического аппарата на стадии анализа результатов, т. е. обеспечивает возможности для выявления глубинных факторов изучаемых явлений. Наконец, в-четвертых, методика сбора данных обеспечивает достоверность и надежность эмпирических данных и, следовательно, в значительной мере определяет адекватность получаемых результатов изучаемой объективной реальности. Названные функции методики сбора данных позволяют выделить ее разработку и обоснование в специальный этап исследовательской работы со своими целями, задачами и приемами исполнения. Такое выделение имеет, в известном смысле, условный характер, поскольку в реальной практике все этапы работы тесно связаны между собой в целостный процесс движения к конечной цели исследования. Уже разработка теоретического раздела программы ведется с учетом имеющихся у социолога представлений (пусть самых общих и предварительных) о возможных методах сбора эмпирической информации. Принимая решение о том, какие из потенциально возможных методов сбора данных являются необходимыми и доступными для использования в конкретной исследовательской ситуации, а также о том, каковы познавательные задачи каждого метода в получении необходимой информации, социолог формирует методическую стратегию исследования. Разработка методической стратегии имеет целью достижение обоснованного компромисса между познавательными возможностями современного методического аппарата социологии и организационно-экономическими условиями, в которых проводится конкретное исследование. При обосновании методической стратегии социолог руководствуется теми нормативными требованиями к использованию методов, которые обеспечивают надежность результатов. Следует сказать, что требования к качеству данных и требования экономичности процесса их получения, как правило, являются конфликтными по отношению друг к другу: повышение надежности и качества данных усложняет методику исследования и, следовательно, увеличивает стоимость информации. Значение этого противоречия для социолога тем более велико, что оперативный характер его работы чаще всего требует проводить сбор данных в минимальные сроки и с минимальными затратами людских и финансовых ресурсов. Таким образом, при обосновании методической стратегии исследования социолог должен следить за тем, чтобы обеспечение экономичности исследования не приводило к снижению качества данных, чтобы методика сбора данных в исследовании была адекватна имеющимся возможностям ее реализации. В качестве оснований для определения методической стратегии исследования выступают, с одной стороны, априорные (исходные) знания социолога о познавательных возможностях каждого из методов сбора данных, с другой — априорные знания о предмете исследования, особенностях конкретной исследовательской ситуации. Переход от теоретических посылок исследования к этапу сбора эмпирической информации реализуется в методических решениях различного уровня. 1. На уровне методической стратегии исследования в целом принимаются решения о необходимом и достаточном числе методов, познавательные возможности которых в совокупности оцениваются как адекватные целям исследования и особенностям исследовательской ситуации. 2. На уровне отдельного метода принимаются решения об использовании таких технико-организационных разновидностей метода, познавательные возможности которых оцениваются как адекватные частным познавательным задачам, решаемым с помощью данного метода. 3. На уровне отдельного исследовательского инструмента (анкета, план, интервью, инструкция или отчет интервьюера, блок вопросов, отдельный вопрос, кодировочная карточка и т. д.) принимаются решения об адекватности познавательным задачам частных процедур выявления, изменения, регистрации фрагментов изучаемой реальности. Таким образом, методы сбора данных — не просто конгломерат средств, которые могут произвольно использоваться (или не использоваться) исследователем в зависимости от организационных ресурсов и личных предпочтений. Выбор методов сбора данных диктуется объективной природой изучаемых социальных феноменов, спецификой отражения их свойств в потенциальных источниках искомой информации. При этом выбор методов сбора данных достаточно жестко задает границы содержательной интерпретации получаемой эмпирической информации. Место опроса в комплексе методов сбора данных. Роль и значение метода опроса в исследовании тем больше, чем слабее обеспеченность изучаемой сферы социальной реальности статистической и документальной информацией и чем меньше изучаемые явления доступны непосредственному наблюдению. Метод опроса не является универсальным, его применение наиболее плодотворно в сочетании с другими методами, позволяющими дополнять и контролировать полученные с его помощью данные. Познавательные возможности метода социологического опроса связаны в первую очередь с изучением сферы общественного сознания. При этом возможны два класса познавательных задач. В первом варианте метод опроса используется в ситуациях, когда респонденты (опрашиваемые) выступают уникальным источником информации об изучаемых явлениях и процессах (потребности, интересы, мнения, оценки, ценностные ориентации, жизненные планы и т. п.). Во втором варианте с помощью метода опроса получают информацию, которая может быть получена не только от опрашиваемых, но и из других источников: документов, при наблюдении поступков и деятельности людей, результатов их труда, предметов культуры и т. п. В этом случае существуют возможности достаточно строгой перепроверки и контроля данных, получаемых методом опроса. Однако при любом варианте использования метода опроса социолог получает информацию об изучаемой реальности только в том виде, в каком она отражается в сознании людей и может быть вербализована респондентом в ситуации опроса. Интерпретировать эту информацию невозможно без знания законов, по которым общественное сознание отражает объективную реальность, и без знания тех норм, по которым совершается социальное общение (доступные и «закрытые», социально неодобряемые сферы деятельности, мнений, представлений). Именно поэтому ключевой при использовании метода опроса является проблема качества данных, их надежности. Все существующие рекомендации по поводу применения метода опроса подчинены решению этой главной задачи. Соотношение метода опроса с другими методами сбора данных определяется в каждом конкретном исследовании уже на этапе разработки теоретического раздела программы, в частности при переходе от операционального определения понятий к формированию методической стратегии исследования. Как уже упоминалось выше, операционализация ключевых понятий теоретической концепции исследования приводит к формированию перечня единиц искомой информации. Параллельно с решением этой задачи рассматривается и вопрос о совокупности методов, которые будут использованы для сбора необходимых данных. С этим этапом работы связан ответ на вопрос о том, какие единицы искомой информации могут быть получены только методом опроса. Иначе говоря, решается задача согласования списка единиц искомой информации с познавательными возможностями опроса. При этом возможны такие ситуации, когда ориентация на использование метода опроса существенным образом влияет на выбор направления эмпирической интерпретации ключевых понятий. Рассмотрим пример. Изучая отношение читательской аудитории к газете, социолог может операционализовать понятие «отношение» в нескольких различных направлениях. Одно из таких направлений, изначально ориентированное на опрос больших совокупностей читателей, репрезентирующих реальную аудиторию газеты, предполагает отбор таких индикаторов и единиц искомой информации, которые могут быть получены в виде формализованных высказываний респондентов в ответ на стандартный набор по преимуществу закрытых вопросов. В данном случае социолог обычно выделяет совокупность поведенческих индикаторов отношения читателей к газете (например, формы пользования — выписывает или покупает отдельные номера; затраты времени на чтение номера; полнота и регулярность чтения и т. д.). Оценочные суждения читателей также могут служить индикаторами их отношения к газете. Подобный отбор индикаторов соответствует познавательным возможностям методики социологического опроса, т. е. отвечает организационным особенностям массового опроса, психологической ситуации разовой, сравнительно непродолжительной беседы или группового анкетирования При другом возможном направлении операционализации могут отбираться индикаторы, характеризующие другие социально-психологические аспекты отношения читателей к газете, а именно объективные показатели способностей аудитории к восприятию языка газеты, ее словаря. Это направление интерпретации предполагает формирование двух параллельных рядов единиц искомой информации: словарь газетных сообщений в связи с частотой употребления отдельных терминов или выражений и социолингвистические характеристики аудитории, отражающие ее отношение к языку газеты. Соответственно предопределяются источники получения искомой информации и методы ее получения: контент-анализ содержания языка газеты и тестирование различных читательских групп, сформированных с учетом значимых для исследуемого предмета социально-демографических характеристик. Ясно, что весьма громоздкая при сборе информации и трудоемкая при анализе методика тестирования не позволяет работать с большими совокупностями респондентов. Поэтому, если в первом случае массивы данных характеризуют совокупности в несколько тысяч (а иногда и десятков тысяч) человек, то во втором случае приходится ограничиваться несколькими сотнями респондентов5. Наконец, можно избрать третье направление операционализации отношения читателя к газете, связанное с выяснением «читабельности» газетных сообщений, имея при этом в виду анализ способностей читателя к пониманию, пересказу, интерпретации смысла прочитанного текста'. Методическое воплощение этого направления интерпретации требует еще более сложной техники сбора и анализа данных, чем во втором случае, что уменьшает совокупность респондентов и возможности контакта с ними до ситуации лабораторного эксперимента. Каждый из приведенных примеров взят из реальной практики социологических исследований и составлял содержание отдель- ного исследования, хотя легко можно представить себе единое комплексное исследование, объединяющее все названные подходы и направления операционализации. В данном случае важно подчеркнуть неразрывную связь этой триады: а) теоретических посылок исследования, б) методического обеспечения эмпирической базы, в) границ интерпретации результатов. Особый интерес в этом отношении представляют сложившиеся комплексы публикаций, описывающих отдельные этапы подготовки и реализации комплексных исследований в отдельных направлениях социологии. Можно назвать в этой связи серию публикаций по проекту «Функционирование общественного мнения в условиях города и деятельность государственных и общественных институтов», реализованного под руководством профессора Б. А. Грушина в г. Таганроге. Четыре выпуска «47 пятниц» й соотносятся с итоговой монографией 9 как априорное обоснование методики сбора данных с результатами ее реализации, что дает возможность для апостериорной оценки методики. Аналогичным образом обстоит дело с комплексом публикаций, освещающих различные этапы исследования социально-психологических механизмов регуляции поведения личности, проведенного коллективом ленинградских социологов под руководством профессора В. А. Ядова |0. Следует отметить, что современная исследовательская ситуация в отечественной социологии характеризуется преобладанием «монометодических» исследований, основанных на использовании метода опроса. Имеет место неявная абсолютизация познавательных возможностей опроса в ущерб использованию других методов. Эта ситуация, на наш взгляд, сужает аналитические и объяснительные возможности социологии, ограничивая ее эмпирическую базу фактами сознания, сферой отраженной в общественном сознании объективной реальности. В конечном счете такое сужение методического обеспечения не способствует комплексному и глубокому исследованию предмета социологии. В ряде случаев приоритет метода опроса обусловлен природой изучаемых явлений и процессов. Например, в таких направлениях исследований, как изучение аудитории средств массовой информации, общественного мнения, конъюнктуры спроса, профессиональной ориентации молодежи и других, именно опрос традиционно выступает ведущим методом сбора данных. Вместе с тем есть и такие направления исследований, где метод опроса играет вспомогательную роль или только начинает применяться. Сошлемся в качестве примера на данные В. И. Герчикова о том, что опрос в практике заводских социологов в последние годы уступает в популярности методу анализа документов и. Другим примером может служить активное обращение к методу опроса демографов, вызванное появлением новых проблем в демографической науке. Познавательные возможности традиционных методов анализа статистической документации оказались недостаточными для понимания мотивов демографического поведения и других его факторов, связанных с состоянием сферы сознания участников демографических процессов. Взаимодействие метода опроса с другими методами сбора данных обусловлено, во-первых, комплексной, многофакторной природой социальных явлений и процессов, выступающих предметом социологических исследований; во-вторых, многообразными формами отражения сущностных свойств и признаков предмета исследования в потенциальных источниках эмпирических данных, необходимых социологу для решения исследовательских задач; в-третьих, необходимостью перепроверки и взаимного контроля данных, полученных различными методами для повышения надежности эмпирических данных и результатов исследования в целом. Социологический опрос как вид социальной коммуникации. Как свидетельствует история становления метода опроса, он развивался в различных сферах социальной практики, обеспечивая самые различные уровни общения. Межличностное, внутригрупповое и межгрупповое общение стимулировало использование опроса в психологии, педагогике, журналистике, юриспруденции, социальной психологии. Межведомственные, межинституциональ- ные, международные взаимодействия связаны с развитием статистической традиции метода массовых опросов. Однако социологический опрос имеет свой особые признаки, обусловленные спецификой предмета социологии и выделяющие его в самостоятельный метод исследования. Прежде всего субъектом социологических опросов выступают, как правило, социальные институты, организации, органы различных уровней территориального и ведомственного управления. В проведении социологических опросов реализуется потребность коллективного субъекта управления в получении социологической информации для обоснования управленческих решений. Участие населения в социологических опросах становится одной из форм его включения в процесс формирования управленческих решений. В такой форме опроса, как референдум, это участие принимает наиболее непосредственное выражение. Управленческое решение, становясь предметом социологического опроса, обеспечивает гласность и демократические принципы управления. В то же время, являясь формой и средством реализации гласности, социологические опросы для реализации своих функций должны быть обеспечены гарантиями гласности для публикации их результатов и механизмами защиты от фальсификации получаемых данных. Таким образом, природа социологического опроса как метода получения первичной эмпирической информации отвечает объективным потребностям различных социальных групп, занимающих неодинаковые ролевые позиции в управлении обществом. Во всех сферах социальной практики разработка, обоснование, принятие управленческих решений, с одной стороны, и практическая реализация этих решений — с другой, являются содержанием специализированных видов деятельности. 4 Заказ № 1955 Эта специализация не может не отражаться в системе потребностей, интересов и ценностей, которые вступают в активное и далеко не всегда гармоническое взаимодействие в процессе формирования и реализации управленческих решений. Именно социологический опрос обеспечивает одно из возможных взаимодействий органов управления с массовой аудиторией потенциальных исполнителей, выступающих для ЛПР (лицо, принимающее решение) в роли социального фактора управления, роль которого в современных условиях стремительно возрастает. Познавательные возможности опроса отвечают возникшей общественной необходимости «во всестороннем изучении этих потребностей и интересов, в разработке основ их согласования, в совершенствовании их адекватного выражения» 12. Познавательные возможности опроса реализуются в форме вопросов, обращенных к выборочной совокупности индивидов, репрезентирующих изучаемую социальную общность по некоторому набору социальных признаков, существенных для изучаемого предмета. Таким образом, в ситуации опроса происходит общение двух коллективных социальных субъектов управления: коллективного автора вопросника, представляющего «управленческое» видение предмета опроса на эмпирическом уровне, и коллективного автора совокупного статистически репрезентативного «ответа», отражающего «исполнительское» видение того же предмета через призму потребностей, интересов и ценностей опрашиваемой совокупности респондентов. Социологический опрос в условиях гласности и доступности его результатов обеспечивает возможность обмена «образами», представлениями по поводу различных социальных проблем между различными социальными общностями и благодаря этому может выступать мощным средством развития социологического самосознания общества, социологизации мышления людей как участников и творцов социального процесса. Тем важнее становится соблюдение условий, правил, требований, обеспечивающих адекватность социологического опроса целям социального общения. Взаимодействие типов общественного сознания в социологическом опросе. Одно из важнейших условий, которому до сих пор не уделяется достаточно внимания, — обеспечение адекватного взаимодействия различных типов сознания в процессе социологического опроса. Если инициаторами опросов, заказчиками и авторами исследовательских программ и вопросников выступают носители научного и практического сознания, то адресатом, к которому обращен опрос, являются широкие массы населения, носители обыденного сознания. Основой каждого типа сознания является специфические условия и виды жизнедеятельности: содержание труда и отдыха, способы познания и осмысления окружающей реальности, способы общения и речевой практики. В ситуации социологического опроса носителей разных типов сознания объединяет предмет опроса — проблемная ситуация, ставшая темой обсуждения. Однако типологические различия научного, практического и обыденного сознания могут выступать препятствием общения, адекватного целям опроса. Эти препятствия могут выражаться в выборе индикаторов для изучаемых переменных, когда авторы вопросника спрашивают о явлениях и предметах, далеких от социального опыта респондентов. Эти препятствия могут выражаться в специфическом языке анкеты, который может быть непонятен или вызывать негативные реакции у опрашиваемых. Возможны и многие другие несовпадения ожиданий, задач и требований к ситуации опроса как виду социального общения. Существенные различия научного и обыденного сознания выделяются по следующим основаниям. По целям, которые обеспечивают различные типы познавательной деятельности, являющиеся основой соответствующего типа сознания. Содержание научного сознания отражает результаты проникновения науки в объективные, сущностные характеристики, социальных явлений и процессов, в закономерности их функционирования и развития. Целью обыденной познавательной деятельности является решение частных, предельно конкретных житейских ситуаций, возникающих в повседневной практике. По методу получения знания, составляющего содержание научного и обыденного сознания. В основе научного сознания — результаты специализированной профессиональной деятельности по производству знаний, имеющей дифференцированную организационную структуру, оснащенную специальным методическим обеспечением. В основе обыденного сознания — интуитивный неспециализированный анализ и обобщение личного житейского опыта, а также опыта ближайшего социального окружения: семья, друзья, референтные группы. В структуру обыденного сознания включены также элементы научного теоретического знания, поступающего через каналы массовой коммуникации: газеты, телевидение, радио и т. п. „ Особенно очевидны различия между речевыми, языковыми формами реализации научного и обыденного сознания. Содержание научного сознания реализуется в научной терминологии, строгом и однозначном ее употреблении, в определении смыслового содержания используемых понятий, логически строгой системе аргументации. Правила общения при обсуждении научных проблем довольно жестко регламентированы как на формальном, так и на неформальном уровнях. Обыденное сознание проявляется в формах речевой практики, использующей в основном бытовую лексику, отражающую повседневную практику, житейский опыт. Для лексики обыденного общения характерны многозначность используемых понятий, разнообразный эмоциональный подтекст. В различных социальных, профессиональных, демографических группах одни и те же слова, понятия могут иметь несовпадающее смысловое содержание, в том числе и различную социально-нормативную и эмоциональную окраску. В ситуации социологического опроса различия в речевых навыках носителей науч ного и обыденного сознания проявляются как несовпадение «социальных диалектов», существование которых социальная лингвистика связывает с отражением в языке особенностей образа жизни и типов сознания опрашиваемых. Наконец, по форме отражения результатов познания окружающего мира в научном и обыденном сознании различия также существенны. Научное сознание формирует картину мира в виде законов, формул, обобщающих суждений, фиксирующих зависимости между явлениями, процессами или их сущностными характеристиками. В картину мира включается обоснованное знание, получившее статус научно доказанной истины. Обыденное сознание включает в картину мира житейские правила, советы, «рецепты» поведения в различных житейских ситуациях, притчи об удачных и неудачных способах решения проблемных ситуаций. На уровне обыденного сознания житейский опыт обобщается в пословицах, поговорках, афоризмах, остротах и т. п. Ясно, что, как любая аналитическая классификация, приведенное здесь разделение не абсолютно и фиксирует наиболее существенные различия между научным и обыденным сознанием. В реальной жизни общественного сознания грани между отдельными его типами подвижны и относительны. В ситуации социологического исследования эта относительность особенно заметна, что связано в первую очередь с активной и непосредственной включенностью носителей обыденного сознания в социальную практику, выступающую объектом социологических исследований. В этом отношении социология, как и целый ряд других общественных наук, существенно отличается от естественнонаучных и технических дисциплин. Кроме того, понятийный аппарат социологии включает значительное число понятий, которые функционируют и на уровне обыденного сознания, используются в разговорной лексике, отнюдь не являясь синонимами научных категорий и понятий. Промежуточное положение между научным и обыденным сознанием занимает практическое сознание, в основе которого лежит практическое отношение к миру, опыт деятельности по его преобразованию для достижения конкретных целей, для реализации осознанных потребностей и интересов. Практическое сознание отражает сложившиеся в опыте деятельности связи между целью, средствами ее достижения и объектом воздействия |3. Практическое сознание связано с уровнем повседневной деятельности и в отличие от научного сознания не включает в свою структуру специализированных знаний о законах функционирования и развития объективной реальности, соответствующего понятийного аппарата. Практическое сознание отражает и опыт адаптации научного знания к решению конкретных производственных задач в различных сферах социальной практики, т. е. оно опосредует связь между научным и обыденным сознанием, между научной картиной мира и обыденными житейскими представлениями об окружающей реальности. Поэтому практическое сознание отличается от обыденного большей логической строгостью, оно содержит теоретическое научное знание, преобразованное в инструментальную ценность, позволяющую использовать его для обслуживания повседневной социальной практики. Названные типы общественного сознания по-разному взаимодействуют в различных типах социологических опросов в зависимости от исследовательских целей и задач. Прикладная, практическая ориентация является ведущей в социологических исследованиях. Даже в академических исследовательских коллективах наиболее распространенный тип исследования — теоретико-прикладной, а практические рекомендации являются общепризнанным необходимым элементом любого научного отчета. Носители научного и практического сознания выступают в роли заказчиков и авторов исследовательских программ и вопросников. Недостаточный учет, а иногда и полное пренебрежение спецификой типов общественного сознания, взаимодействующих в ситуации опроса, приводит к систематическим смещениям в получаемых эмпирических данных об отдельных изучаемых переменных либо к неадекватному отражению предмета исследования в целом. Обеспечение условий общения научного и практического сознания с обыденным сознанием требует корректного перевода проблемы исследования с уровня научного ее описания на уровень обыденной, житейской практики тех социальных общностей, которые предстоит опрашивать. Здесь требуется включение исследуемой проблемы в контекст потребностей, интересов, ценностей опрашиваемых, их информированности, возрастных и культурологических особенностей. Соблюдение этих условий обеспечивается на этапе операционального определения понятий (отбор в качестве индикаторов таких явлений, предметов, событий, которые не чужды повседневной житейской практике опрашиваемых), на этапе стандартизации требований к ситуации опроса, при разработке композиции, объема и содержания вопросника, а также при разработке конструкции отдельных вопросов. Смысл перевода теоретической модели на уровень обыденного сознания состоит в том, чтобы обеспечить взаимопонимание партнеров по общению в ситуации опроса. Однако конечные цели этого диалога различных типов сознания лежат за пределами опросов. По отношению к ним опрос является только средством, точнее — одним из средств взаимодействия. Одна из таких целей состоит в систематическом соотнесении имеющегося теоретического* научного знания/ с постоянно развивающейся, изменяющейся социальной практикой, необходимым элементом которой и является обыденное сознание. Данные социологических опросов о состоянии обыденного сознания показывают, как, в какой мере и какие именно идеи, теории, элементы научного знания овладевают массами и с какими реальными формами социальной практики имеющиеся научные, теоретические представления приходят в противоречие. Эмпирические результаты социологических опросов становятся источником развития теоретического знания, поскольку исходная теоретическая модель изучаемого предмета, лежащая в основе опроса, всегда гипотетична. Это означает, что эта модель содержит вопрос о мере ее соответствия объективной реальности, на отражение которой она претендует. Носители обыденного сознания — социальные общности, выступающие адресатами опроса, — становятся субъектом познания, своими ответами создающим эмпирический образ изучаемого предмета. При этом они также соотносят свой социальный опыт, свои представления об этом предмете с его отражением в содержании вопросника. Ведь адаптируя теоретическую модель предмета к уровню обыденного сознания, социолог не разрушает целостности, единства изучаемого предмета. И этот целостный образ, как правило, воспринимается и воссоздается респондентами в ходе опроса. Основываясь на личном опыте участия в опросах, можно вспомнить немало примеров, подтверждающих это положение. В 1981 — 1982 гг. Институт социологических исследований проводил опрос занятого населения и учащейся молодежи в семи районных центрах Московской области. Научный руководитель исследования и автор анкеты Б. М. Левин. Опрос был посвящен изучению потребления спиртных напитков. Вопросник содержал тематические блоки вопросов об условиях и житейских ситуациях, способствующих приобщению к потреблению спиртного; о повседневных наблюдениях и впечатлениях людей по поводу норм, обычаев, традиций, связанных с этими видами поведения; о существующих и возможных мерах борьбы с злоупотреблением спиртным и об оценках эффективности этих мер, о последствиях пьянства для личности и для окружающих и т. д. Организаторы опросов получали много просьб оставить, подарить анкеты от профсоюзных и партийных работников, от членов комиссий по профилактике и борьбе с пьянством и алкоголизмом, от учителей и воспитателей. Вопросник воспринимался ими как своеобразная логическая схема, раскрывающая различные стороны проблемы, как содержательный план, которым можно руководствоваться в работе, собирать информацию о «горячих точках» данной социальной ситуации на предприятии. Вот примеры таких высказываний: «По ним (анкетам) можно проводить беседы», «Здесь все включено, можно составить план», «Мы у себя проведем опрос». Сами по себе эти просьбы свидетельствовали о слабой обеспеченности специальной литературой. Отдельные респонденты, по преимуществу женщины, также просили анкеты: «Я дам мужу заполнить, пусть-ка подумает», «Дайте нам еще анкет, мы нашим пьянчужкам в цехе дадим заполнить, а то они в список (для опроса) не попали — им-то на пользу будет». Заполнение вопросника может стать для респондента стимулом к рефлексии по поводу предмета опроса в таких его аспектах, о которых он не задумывался раньше. Показательно в связи с этим высказывание молодого рабочего после заполнения анкеты о жизненных ценностях молодежи (1984 г., г. Моршанск Тамбовской области, научный руководитель исследования В. Г. Андреен- ков). На заключительный вопрос интервьюера о том, была ли ему интересна тема опроса, респондент ответил: «Интересно. .. Эта анкета всю мою жизнь перевернула. Я раньше про свою жизнь вот так не думал». Социологический опрос предполагает полную открытость, доступность его результатов для участников, партнеров по общению. В отличие от межперсонального общения, где происходит обмен сообщениями непосредственно в процессе диалога, в социологическом опросе этот обмен сообщениями между социальными общностями опосредован специализированными видами профессиональной деятельности: сбор, обработка, анализ данных, их описание, издание, хранение и распространение. При нарушении требований гласности и доступности результатов социологические опросы из средства социального общения превращаются в средства дискриминации и манипуляции одних социальных общностей другими. Психологические факторы в социологическом опросе. Метод опроса реализует свои познавательные возможности с помощью непосредственных индивидуальных контактов каждого отдельного респондента с каждым отдельным вопросником (анкетой). Поэтому для социологии чрезвычайно важной задачей является освоение психологических знаний о механизмах межличностного общения в тех случаях, когда речь идет о методике интервью, а также о механизмах восприятия текста, когда используется тот или иной вид анкетирования. Не менее важны исследования психологии вопросно-ответного общения, изучение процессов, связанных с восприятием и пониманием вопросов, формированием и вербализацией ответов и др. Вместе с тем каждый отдельный респондент интересует социолога в конечном счете не как уникальная, неповторимая индивидуальность (это — сфера исследований психолога), а как представитель изучаемой социальной общности, носитель свойственных ей социологических и социально-психологических признаков, характеристик. Именно поэтому в основе отбора единиц наблюдения (респондентов) лежат правила математической статистики, обеспечивающие репрезентативность отбора. Цель применения этих правил состоит в обеспечении возможности распространить знания, полученные на выборочной совокупности, на всю изучаемую социальную общность (генеральную совокупность). Цель выборочных процедур состоит как раз в том, чтобы отвлечься от индивидуальных случайных различий опрашиваемых и выявить социально значимые, устойчивые характеристики всей совокупности, ее сущностные свойства. Результаты социологического опроса складываются на базе определенного выборкой множества межличностных взаимодействий, имеющих психологическую природу. Эти диалоговые взаимодействия типа: исследователь—вопросник—респондент; или исследователь —вопросник — интервьюер/анкетер — респондент. Это обстоятельство требует учета и соблюдения целого ряда правил, связанных с психологическими факторами опроса, от которых зависит адекватность общения в каждом отдельном интервью или самостоятельного заполнения анкеты. Влияние индивидуальных различий респондентов и анкетеров/интервьюеров может быть уменьшено за счет стандартизации условий опроса, что достигается обучением анкетеров/интервьюеров, разработкой инструкций для них; единым для всех респондентов вопросником и правилами его заполнения 14. В то же время следует учитывать и фундаментальные психологические факторы, определяющие возможности человека как источника социологической информации. Речь идет об учете таких психологических характеристик человека, как память, внимание, эмоции и чувства, ценностные ориентации, восприятие, понимание и др. Методические правила и приемы учета этих требований будут рассмотрены в соответствующем разделе. Здесь же необходимо отметить, что требование адекватности использования опроса как средства общения социальных общностей связано с учетом психологических факторов опроса как источников систематических и случайных ошибок. Случайные ошибки возникают как следствие эпизодических нарушений в ситуации опроса, в восприятии вопросника отдельными респондентами или в регистрации ответов интервьюерами. Этот вид ошибок вызывается различными причинами, не связанными с существенными признаками изучаемых явлений. Поскольку факторы, вызывающие случайные ошибки, имеют разнонаправленный характер, то при обобщении полученной совокупности ответов эти ошибки имеют тенденцию к взаимному погашению. Иначе говоря, если отдельные интервьюеры по различным причинам, имеющим индивидуальный, случайный характер, небрежно регистрируют ответы на отдельные вопросы, а некоторые отдельные респонденты неточно понимают смысл отдельных слов в некоторых вопросах, но число тех и других статистически незначимо, то совокупность полученных данных в целом не будет иметь значительных отклонений от фактического положения дел. Другое дело, если ошибки будут однотипными и присущими значительному числу респондентов или отдельным их группам, причем обусловленными какими-либо признаками, существенными для изучаемого предмета. В этом случае мы имеем дело с систематическими ошибками. Систематические ошибки возникают вследствие повторяющихся, постоянных смещений в информации, получаемых в значительной части тех индивидуальных контактов, из которых складываются общие результаты опроса. Эти смещения обычно отражают некоторую устойчивую, но не учтенную социологом связь между искомой информацией, процедурой ее получения в опросе и характеристиками совокупности опрашиваемых. Примерами могут служить нарушение психологического комфорта в ситуации интервью (неудачное время, помещение, присутствие посторонних и т. д.), психологически необоснованные формулировки вопросов (о социально неодобряемых видах поведения; о темах, которые респондент считает «неудобными» для обсуждения с посторонним лицом и т. п.), плохо подготовленные или неудачно подобранные интервьюеры, допускающие однотипные ошибки в проведении беседы и регистрации ответов. Например, интервьюеры-учителя, ведущие опрос в менторском тоне. Систематические ошибки имеют однонаправленный характер и смещают значение измеряемой переменной в одну сторону — уменьшения или увеличения. Например, если в формулировке вопроса ключевое слово, которое исследователь считает эмоционально нейтральным, вызывает у большинства респондентов негативное эмоциональное отношение либо связывается с не- одобряемыми в обществе явлениями, то большинство полученных ответов будет смещено в сторону «благополучных», т. е. социально одобряемых, нормативных представлений. Вместо реального состояния изучаемого явления результаты опроса будут отражать представления опрошенных о том, каким ему «следует быть». В упоминавшемся опросе о потреблении спиртных напитков задавался вопрос о том, к какой группе потребления относит себя каждый из опрашиваемых: является ли он трезвенником, умеренно потребляющим спиртные напитки, пьяницей, злоупотребляющим спиртным или алкоголиком. Подавляющее большинство опрошенных (62 %) отнесли себя к группе «умеренно потребляющих» и трезвенников (33 %), причем такая самооценка не зависела от самооценок частоты потребления, количества и ассортимента потребляемых спиртных напитков. Знаменательно, что полученное распределение ответов было почти таким же и для клиентов медвытрезвителей (соответственно 57 и 18 %). В то же время анализ ответов на открытый вопрос, в котором респондентов просили описать, как они понимают смысл каждого из этих видов поведения (вопрос формулировался таким образом: «Объясните пожалуйста, как Вы понимаете значение следующих слов: «трезвенник — это , умеренно потребляющий спиртные напитки это и т. д.), показал, что приемлемой и одобряемой нормой поведения для большинства опрошенных является именно умеренное потребление. Влияние общепринятых нормативных представлений на вопросы о самооценках собственного поведения — один из многих источников систематических ошибок, связанных с психологическими факторами формирования ответов. Оценивая познавательные возможности метода опроса, польский социолог 3. Гостковский классифицирует всю совокупность изучаемых этим методом явлений на пять групп в зависимости от степени достоверности получаемой информации. При этом достоверность данных связывается в значительной степени с психологическими факторами опроса 1\ Рассмотрим эти группы в порядке убывания достоверности. К первой группе относятся такие явления, как информированность опрашиваемых, уровень их знаний по различным проблемам. В опросах этой группы используются тесты или вопросы экзаменационного типа. Такого рода данные считаются весьма достоверными при условии, что определение уровня информированности не грозит респондентам неприятностями, не нарушает их психологический комфорт (на затрагивает их профессиональных секретов или их личного престижа, самооценок и т. п.). Ко второй группе относятся явления и факты, внешние по отношению к респондентам, имеющие нейтральный характер по отношению к их психологическому самочувствию. Опыт социологических опросов позволяет отнести к этой группе вопросы о месте и дате рождения, о числе детей, о месте работы, о пользовании различными видами транспорта, о времени окончания школы и т. п. При ответах на подобные вопросы возможны искажения случайного характера, не нарушающие достоверность данных о выборочной совокупности в целом. Но в этой группе возможны такие систематические ошибки, если формулировка вопроса не учитывает психологических характеристик респондента, таких, как возможности памяти или понимание смысла вопроса. К третьей группе относятся такие явления, как оценки и предпочтения опрашиваемых по поводу различных видов поведения, предметов потребления и т. п. Такого рода предпочтения изучаются в опросах, посвященных конъюнктуре спроса, предвыборным кампаниям, предпочтениям в сфере досуга. Конечной целью таких опросов является, как правило, прогноз фактического поведения людей на основании данных о предпочтениях. Степень успешности прогнозов бывает весьма различной. Но отличительной особенностью этих исследований является возможность их контроля фактическими данными о фактах поведения; о фактическом числе проданных товаров, о числе голосов, поданных за различных кандидатов, и т. п. Специализированные исследования последних лет показывают, что связь установок, предпочтений и ориентаций людей с их фактическим поведением опосредуется сложным и социально-психологическим и механизмами саморегуляции личности. Четвертую группу явлений, изучаемых методом опроса, составляют мнения социальных общностей о сложных социальных и социально-психологических проблемах. Это вопросы о жизненных ценностях, идейных убеждениях, о принципах социального устройства, о приоритетах внутренней и внешней политики государства и т. п. Эмпирические данные, получаемые в таких опросах, подвержены воздействию наибольшего числа смещающихся факторов: давление социальных стереотипов, абстрактная терминология в формулировках вопросов, сложные опосредованные связи предмета опроса с повседневной практикой респондентов, и, как следствие, низкая информированность о существе проблемы и т. п. Разработка вопросников для таких исследований должна быть особенно тщательной, основанной на предварительных пробных интервью, имеющих свободный, углубленный характер. В массовых опросах вопросам о мнениях должны сопутствовать вопросы и тесты, определяющие уровень информированности опрашиваемых. Наконец, пятая группа явлений, при изучении которых получение достоверных данных особенно проблематично, это, так называемые, «острые» факты, события, формы поведения. Предметом опросов этой группы выступают социально неодобряемые формы поведения, мнения, отличающиеся от общепринятых и т. п. Достоверные ответы на вопросы подобного содержания противоречат материальным интересам респондентов, их представлениям о допустимых границах откровенности в общении с посторонними лицами, нормам поведения, принятым в обществе или в той социальной группе, к которой принадлежит респондент. К этой группе относятся вопросы о незаконных доходах, об алкоголизме, наркомании, проституции, мелких хищениях на производстве, взяточничестве и коррупции и т. п. Данные опросов об отношении к этим явлениям содержат единодушное их осуждение и готовность бороться с ними. Однако получение личностных самооценок опрашиваемых, информации об их референтных группах либо их ближайшем окружении требует контроля другими методами (анализ документов, различные формы наблюдения). В некоторых случаях применение массовых опросов вообще нецелесообразно из-за невозможности получить достоверные данные. В тех случаях, когда речь идет об учете влияния психологических факторов на результаты опроса как метода получения социологической информации, становится очевидной необходимость специализированного изучения соответствующих механизмов. В настоящее время такие исследования только начинаются, и первый опыт их проведения свидетельствует о том, что их результаты имеют не только методическое, но и серьезное содержательное значение. Методические исследования психологических факторов, влияющих на результаты социологического опроса, призваны обеспечить социологию знанием о таких механизмах функционирования общественного сознания, как развитие и смена нормативных представлений различных социальных общностей в различных сферах жизнедеятельности общества; как связь этих представлений с реальным поведением, с самооценками и механизмами формирования ответов в различных ситуациях опроса; как связь информированности общественного сознания с формированием и выражением общественного мнения и многих других. Социокультурные факторы общения в социологическом опросе. Как показывают данные статистики и социологических исследований, развитие советского общества характеризуется диалектическим единством процессов социальной интеграции и дифференциации. Снижаются разрывы в образовательном уровне населения, но им сопутствует обострение проблем качества образования как основы успешности дальнейшей социальной адаптации и мобильности. Процесс формирования интернациональных черт культурного развития диалектически связан с расцветом самобытности отдельных национальных культур, ростом национального самосознания. Специализация людей в отдельных сферах трудовой деятельности, специфика образа жизни отдельных социальных и территориальных общностей находят отражение в специфических особенностях их языка, традиций общения, нормах поведения. Эти особенности являются предметом специальных социологических исследований, посвященных национальным отношениям, проблемам отдельных социально-демографических, профессиональных и других социальных общностей: молодежи и пенсионеров, горожан и сельских жителей, женщин, рабочих, интеллигенции и т. д. Но эти особенности выступают и в качестве постоянных факторов надежности результатов любых социологических опросов. Адекватность метода опроса исследовательским задачам в значительной мере зависит от того, насколько учтены социокультурные различия между отдельными социальными группами, включенными в выборочную совокупность, а также возможные различия социокультурных характеристик организаторов опроса, анкетеров/интервьюеров и опрашиваемых. Ясно, что эти проблемы особенно значимы для всесоюзных межрегиональных, международных исследований, а также в тех случаях, когда предмет исследования имеет комплексный, интегрированный характер (образ жизни, социальная сфера, ценностные ориентации и т. п.). Например, при подготовке всесоюзного опроса, посвященного проблемам советского образа жизни, был разработан единый вопросник для сельских и городских жителей |6. Пробный опрос проводился в 1979 г. в Орловской области на выборке из 1000 человек, репрезентирующей городское и сельское население по основным социально-демографическим характеристикам. Было обнаружено, что содержание вопросника отражает «городскую» модель образа жизни, смещенную к социальным нормам и представлениям интеллигенции. Иными словами, авторы вопросника реализовали в его содержании значительную часть тех компонентов образа жизни, которые свойственны их социальной группе. Например, среди предметов хозяйственного и культурного обихода, которые респонденты имеют или хотят приобрести, были мебельные гарнитуры, хрусталь, картины и книги, но не было таких «прозаических» вещей, как кровать, шкаф, шифер, кирпич, насос для колодца, удобрения и т. п. Заботы сельских жителей, специфика их образа жизни не находили места в приготовленном варианте вопросника. Проблемы отдыха на курорте по льготной профсоюзной путевке, целесообразности платных поликлиник, обсуждение режима работы телеателье или «кулинарии» в конце 70-х годов звучали в стареющих орловских деревнях достаточно экзотично. Сельских жителей заботили другие вопросы: как вовремя вспахать приусадебный участок (особенно одиноким женщинам и старикам), как вычистить сельский колодец, где запасти сена для коровы, где проверить, правильно ли начислена пенсия и т. д., но этих проблем вопросник не касался. Оказалось также, что общая ориентация вопросника была смещена в сферу интересов служащего среднего возраста, с установкой на успешное продолжение удачно начатой карьеры. Вопросы, посвященные трудовой деятельности выясняли долю творческого начала в труде, участие в рационализации, оценку перспектив продвижения по службе. При этом в вопроснике не находилось места для тех респондентов, которые были заняты малоквалифицированным, нетворческим однообразным трудом, находились в предпенсионном возрасте, не были ориентированы на вертикальную служебную мобильность. Пробное исследование показало необходимость адаптации содержания вопросника к социокультурным особенностям сельских групп респондентов. Следует заметить, что в подобных комплексных исследованиях требование учета социокультурных особенностей различных социальных общностей находится в диалектическом противоречии с требованием сопоставимости показателей, характеризующих изучаемые переменные; единые для всей совокупности опрашиваемых. Однако это противоречие существует только на уровне первичных распределений ответов, полученных на вопросы, формулировки которых были различными для разных групп респондентов. Сравнительный же анализ ведется на уровне производных, вторичных показателей, которые конструируются на основе первичных распределений с учетом требований сопоставимости. Городским и сельским жителям приходится сталкиваться с дефицитом различных товаров, однако проблемная ситуация в области потребления в сфере быта является для них единой и составляет существенную черту образа жизни, несмотря на несовпадение индикаторов, используемых для получения первичных данных. Средством социокультурной адаптации методики опроса является свободное интервью с представителями основных социальных, демографических групп опрашиваемых. Это интервью проводится либо в пилотажном исследовании, либо в начальной стадии разработки анкеты, когда исследователю необходимо определить индикаторы последней ступени операционализации понятий. В свободном интервью вопросы задаются в открытой форме по поводу изучаемых переменных, а получаемые ответы служат материалом для формирования вариантов ответов в закрытых вопросах либо для разработки отдельных более конкретных вопросов, которые следует включить в вопросник основного исследования. В нашем примере на этой стадии разработки вопросника следовало задать сельским и городским жителям открытые вопросы о том, встречаются ли им какие-либо трудности в приобретении товаров для оборудования дома, для хозяйственных дел, для организации быта. Различия в образе жизни, в культуре, языке отдельных социальных групп выступают предметом специальных исследований. Примером могут служить исследования молодежной культуры |7, образа жизни и социальной активности пенсионеров . В то же время учет специфических особенностей подобных возрастных, профессиональных и других социальных общностей при разработке вопросника, при организации и проведении опроса пока не изучается. Пожалуй, здесь социологов опережают журналисты, которые в процессе сбора материалов не забывают обсуждать и вопросы специфики общения, например с молодежью19. Социологам могут быть полезны также результаты психологических исследований проблем общения 20, возрастной специфики формирования самооценок21, психологии понимания вопроса и формирования ответа 22. К числу сложных и малоизученных социокультурных факторов, определяющих результаты межнациональных и всесоюзных опросов, относятся национальные различия. Среди них можно выделить две основные группы факторов достоверности получаемых данных: соотношение реалий изучаемой сферы жизнедеятельности в различных социокультурных средах и проблемы, связанные с выбором языка общения (проблема перевода вопросника, языковой подготовки интервьюера и т. д.). Обеспечение адекватности вопросника жизненным реалиям различных этнических групп достигается включением в вопросник специализированных блоков вопросов или дополнительных вкладышей к тексту вопросника. В них речь идет о национальных традициях, обычаях, предметах культуры, связанных с предметом опроса. При этом также учитывается специфика нормативного и эмоционального контекста, который может повлиять на восприятие отдельных вопросов в основном вопроснике или на общую ситуацию общения. Эти обстоятельства, как правило, влияют на результаты опроса в комплексе с языковыми факторами. Например, при обсуждении результатов одного из опросов, проводившихся в Туркмении, было замечено, что среди респон- дентов-туркменов доля неответивших на отдельные вопросы больше, чем среди респондентов русской национальности. Поскольку опрос проводился по русскоязычной версии анкеты с участием интервьюеров-билингвов, то зафиксированное явление первоначально было отнесено за счет языковых трудностей некоторой доли респондентов-туркменов. Однако специалистами-этно- графами было высказано предположение о влиянии культурнонациональных традиций общения. «В разговорах с незнакомыми людьми не принято обмениваться информацией о частных аспектах личной жизни, вопросы на эту тему явно нежелательны. Даже вопрос о размере заработной платы может показаться дурным тоном, не говоря уже о таких темах, как проведение свободного времени, а тем более чувство собственного достоинства. Отмеченное обстоятельство может явиться причиной отказа от ответов» . Таблица 1.2.1. Зависимость ответов татарского населения от национальности интервьюера, % Вопрос Национальность интервьюера Ответ В татар В русской В сме Затруд ской шанной няюсь ответить В какой школе Вы хотели Русский 32 39 20 9 бы обучать своих детей? Татарин 38 47 8 7 Праздную Не празд Безраз Нет ную лично ответа Празднуете ли Вы курбан Русский 34 41 — 25 байрам, рамазан? Татарин 44 24 28 4 Можно Не нужно Затруд Нет делать делать няюсь ответить ответа Как Вы относитесь к об Русский 45 18 5 32 ряду обрезания? Татарин 59 1 1 20 10 При изучении национальной специфики отдельных элементов образа жизни возрастает влияние национальности интервьюера. Например, при опросе коренного населения Татарской АССР в 1967 г. была проанализирована зависимость полученных ответов от национальности интервьюера24. Она оказалась наиболее высокой в тех случаях, когда вопросы касались отношения к религии, национальным обрядам, праздникам, национальным школам (табл. 1.2.1). Проблема социолингвистической адекватности вопросника в межнациональных исследованиях пока только начинает изучаться на экспериментальной основе. Перспективы систематических методических исследований в этом направлении связываются с обоснованием стандартных процедур адекватного перевода анкеты, использованием тестов, фиксирующих реальный уровень владения народным языком, на котором ведется опрос, а также с использованием результатов смежных наук: этнографии, социолингвистики. В настоящее время в межнациональных социологических и этнографических исследованиях применяются следующие методические решения этой проблемы. Используются две языковые версии вопросника, из которых опрашиваемые выбирают более подходящую для себя. При определении тиража каждой версии вопросника опираются на данные статистики или оценки экспертов степени распространенности каждого из языков в выборочной совокупности. Кроме того, во время опроса выясняют у опрашиваемых самооценку уровня владения неродным языком. При этом обычно оказывается, что данные самооценок, приведенные в статистике и полученные в опросах, не совпадают. Например, по данным переписи населения свободно владеют русским языком среди туркменов 25 %, а по данным опроса, где степень владения языка оценивалась по более дробной шкале, среди туркменов тот же показатель равен 43,2 %. Аналогичное сопоставление для киргизов дает соответственно 29,4 и 49,6 %2о. Учитывая возможную зависимость различий от массивов опрошенных — сплошной опрос в переписи и выборка более 500 человек в исследовании — следует как минимум учитывать вариативность этих показателей в различных исследовательских ситуациях. Именно поэтому предпочтительность тестирования для учета степени владения языком анкеты становится очевидной по сравнению с используемыми самооценками. В этносоциологических исследованиях распространена практика использования интервьюеров той национальности, представители которой опрашиваются 26. Однако специальные методические эксперименты, направленные на изучение этих проблем, продолжают оставаться единичными, так же как и публикации, анализирующие опыт используемых методических решений. Глава 3 Вопрос как инструмент получения эмпирических данных Познавательные возможности метода социологического опроса реализуются в диалогическом вопросно-ответном общении исследователя с респондентами. В этом общении именно вопрос выступает элементарным техническим инструментом опроса. Именно с помощью вопроса социолог получает в виде ответов респондентов ту совокупность единиц эмпирической информации (первичных данных), которая служит основой для установления социальных фактов, для построения индексов, комплексных интегративных показателей. Использование вопроса в социологических опросах в качестве исследовательского инструмента базируется на многовековом опыте и результатах исследований вопроса в логике, гносеологии, философии, языкознании, психологии и других науках1. История развития метода социологического опроса может быть рассмотрена и как история адаптации научных знаний по поводу различных функций вопроса в человеческом мышлении и познании, в речевом общении, в обучении, воспитании и множестве других сфер социальной практики к специфике предмета и метода социологии. Результатом этой адаптации являются методические требования к разработке и использованию вопросов. Анализ этих рекомендаций и практики их использования позволяет вычленить некоторые концептуальные посылки, лежащие в основе понимания вопроса как исследовательского инструмента. Принципиальным для такого понимания вопроса является разработка его формулировки и оценка его качества относительно познавательной задачи. Познавательная задача вопроса — это определение искомой информации, необходимой исследователю для описания, анализа, объяснения изучаемой переменной. В практике использования вопросов в обыденном речевом общении познавательная задача вопроса представляется интуитивно ясной и непосредственно включенной в формулировку вопроса. Когда же социолог обращается с вопросом к различным социально-демографическим группам, так бывает далеко не всегда. Поэтому разработка вопроса предусматривает разделение и специальное обоснование двух его сторон: какую информацию необходимо получить с помощью данного вопроса (о чем нужно спросить), и как следует спросить данную группу респондентов, чтобы получить искомую информацию. В зависимости от того, как социологи решают эти задачи, различают несколько концепций вопроса. Профессор Лодзинского университета Ян Лютинский, анализируя опыт европейских и американских социологов, выделяет четыре концепции: 1) тестовую, связанную с психологической традицией; 2) традиционную; 3) индикаторную; 4) расширенную информационную 2. Тестовая (психологическая) концепция вопроса предусматривает разработку множества вопросов, характеризующих только одну изучаемую переменную (установку, информированность, уровень интеллекта и т. д.). Принципиальным условием является то, что каждый отдельный вопрос и получаемая информация самостоятельного значения не имеют и не подлежат отдельной интерпретации. Состояние изучаемой переменной, показатель этого состояния являются результатом учета всей совокупности ответов. Ясно, что в социологическом вопроснике соотношение вопроса с познавательной задачей совершенно иное. Обычно каждый отдельный вопрос предназначен для получения значений отдельной характеристики или единицы искомой информации. Значительно реже в социологическом вопроснике информация об одной переменной получается с помощью блока вопросов. Это отличие тестового использования вопроса от социологического является принципиальным для методов оценки качества вопросников в социологии. Например, для оценки социологической анкеты непригоден метод деления пополам или консистентный анализ, которые механически переносятся в социологию из психологии. Психологические тесты иногда применяются в социологии для изучения психологических характеристик респондентов, но информация такого рода имеет для социолога лишь вспомогательный характер. В то же время в практике социологических опросов получили распространение различные модификации тестов, механически заимствованные из психологии. Как правило, это «усеченные» варианты тестов, по поводу которых авторы этих модификаций не сообщают никаких данных об их теоретическом или экспериментальном обосновании. Нуждаются в исследовании проблемы надежности, валидности тестовых методик либо их модификаций в контексте социологического вопросника. Традиционная концепция вопроса основана на тех простейших вариантах исследовательских ситуаций, в которых полностью совпадают познавательная задача вопроса, его формулировка, восприятие смысла вопроса респондентом, его желание и способность дать достоверный ответ. В практике социологических опросов такие ситуации встречаются довольно редко: когда вопросы касаются фактов, нейтральных в социальном и психологическом отношении. Это вопросы о месте жительства, годе рождения, режиме работы, о числе детей и т. п. Опыт социологических опросов обнаруживает влияние психологических, ситуационных и многих других факторов на формирование ответов даже в тех случаях, когда нейтральность вопросов не вызывает у социологов никаких сомнений. Поэтому информационная концепция вопроса сегодня воспринимается как весьма ограниченная и огрубленная. Характерно, что большинство начинающих социологов-«энтузиастов», не получивших специального образования, сочиняют вопросники, исходя именно из этих упрощенных представлений. Те немногочисленные ситуации, при которых познавательная задача и вопрос совпадают, «наивные социологи» распространяют на метод опроса в целом, не рефлексируя по поводу достоверности получаемой информации. Индикаторная концепция вопроса, широко распространенная в современной исследовательской практике, основана на следующих посылках. Во-первых, изучаемые переменные далеко не всегда доступны прямому наблюдению. Например: убеждения, ценностные ориентации, интересы и т. п. Поэтому вопросы задаются не об изучаемой переменной, а о некоторых других явлениях, которые выступают индикаторами переменной. В связи с этим в концепции вопроса как измерительного инструмента выделяется его индикаторная функция. Переменная соответственно называется индикатором. Во-вторых, содержание индикатора (или совокупность индикаторов) не тождественно содержанию индиката, т. е. оно только представляет (репрезентирует) изучаемую переменную. Это означает, что индикатор или их совокупность должны отвечать требованиям полноты и достаточности. Следовательно, их отбор, использование и интерпретация нуждаются в специальном обосновании. В-третьих, переход от ответов респондентов, полученных на вопросы-индикаторы, к определению состояния изучаемой переменной должен основываться на достаточно высоких корреляциях между значениями совокупности индикаторов. Таким образом, в тех случаях, когда социолог ограничивается одним индикатором для изучаемой переменной, то он оказывается в рамках упрощенной информационной концепции. Если же социолог использует несколько индикаторов для изучаемой переменной, то он приближается к тестовой традиции. Расширенная информационная концепция вопроса, предложенная Я. Лютинским, основана на выделении трех элементов в структуре вопроса как исследовательского инструмента. Первый — это текст вопроса, задаваемого респонденту, т. е. вопрос в тексте вопросника. Второй — это способ классификации полученного ответа. Иначе говоря, это решение кодировщика, которым может быть анкетер, интервьюер, респондент (в случае самозаполнения вопросника), о том, к какому классу явлений относится ответ на вопрос. Третий элемент вопроса в данной концепции — это искомая информация данного вопроса, связь с изучаемой переменной, которая задается исследователем. Таким образом, в рамках данной концепции вопрос как исследовательский инструмент дополняется весьма существенным элементом — кодировщиком, который связывает сформированный респондентом ответ и его классификацию. Принципиальным для этой концепции является требование контроля адекватности связей между тремя названными элементами. В концепцию вопроса вводятся требования и процедуры контроля и оценки его надежности. Средством такой оценки являются внешняя и внутренняя верификация. Внешняя верификация состоит в сравнении данных, полученных с помощью вопроса, с данными, полученными другими методами, которые считаются более надежными (анализ документов, наблюдения и др.). Внутренняя верификация включает контрольное соотнесение процессов получения ответов на вопрос с идеальной моделью этих процессов. Чем выше степень соответствия процесса разработки и использования вопроса идеальной (нормативной) модели, тем выше надежность вопроса. Для разных типов вопросов разрабатываются специальные верификационные модели 3. Названные концепции при всех различиях имеют общую цель — они ориентированы на разработку критериев и процедур для обоснования суждений или заключений о том, что данные, полученные с помощью того или иного вопроса, адекватны состоянию изучаемой переменной. При этом основанием для разработки критериев и процедур служат такие свойства вопроса, которые обеспечивают различные его функции в процессе опроса. С этим связано выделение потенциальных источников ошибок, смещений и средства их предупреждения, контроля и учета. Во-первых, речь идет об индикаторной функции вопроса, которая обеспечивает связь предиката вопроса с общей исследовательской целью через конкретную познавательную задачу отдельного вопроса. Здесь потенциальными источниками ошибок выступают и состояние исходных теоретических посылок исследования, и положение социологии в обществе, и особенности конкретной исследовательской ситуации, и исследовательская культура, профессиональный уровень исследователя. Средствами контроля качества вопроса в этом случае могут служить экспертный анализ исходных теоретических моделей исследования с позиций существующих теоретических концепций по поводу предмета опроса, оценка качества исполнения процедуры операционализации понятий, логического анализа и оценки адекватности перехода с уровня научного на уровень обыденного сознания. Все это составляет априорный анализ качества вопроса, к проведению которого может быть привлечен также опыт и результаты предшествующих исследований, в которых использовались аналогичные вопросы. Возможны апостериорный анализ и оценка индикаторной пригодности вопроса на основе полученных распределений ответов, их коррреляций с ответами на контрольные вопросы. Во-вторых, вопрос оценивается в связи с его коммуникативной функцией, т. е. в связи с тем, насколько адекватно он передает адресату (респонденту) коммуникативное намерение автора вопроса 4. В данной группе требований речь идет об адекватности вопроса логическим требованиям однозначности восприятия респондентами его смыслового содержания. Кроме того, вопрос должен соответствовать социальным, демографическим, психологическим, социолингвистическим особенностям опрашиваемых, их информированности и компетентности. В связи с этими критериями выделяются острые или деликатные вопросы, вопросы прямые и контрольные, трудные для понимания, задевающие престижные представления респондента и т. п. Для обоснования адекватности вопроса этим критериям исследователь должен располагать априорной информацией о названных характеристиках опрашиваемых, а также о влиянии этих характеристик на достоверность получаемых ответов. Иначе говоря, исследователь должен иметь своего рода «поправочные коэффициенты», «допуски», «доверительные интервалы», в которых он мог бы интерпретировать ответы, получаемые на определенные виды вопросов от определенных групп респондентов. Поскольку в настоящее время социологи только начинают собирать подобную информацию, то обоснование надежности вопроса по данной группе критериев может быть получено либо в пилотажных исследованиях, либо на этапе апостериорной оценки вопросов по характеру полученных распределений, на основе опроса анкетеров и интервьюеров 5. Третья группа требований к разработке вопроса и оценке его качества связана с инструментальной, измерительной функцией вопроса, т. е. со степенью точности получаемых данных. Критерии этой группы относятся к форме представления вопроса для респондента (табличные или простые), к типам логических задач (выбор заданного числа вариантов из предложенного списка, ранжирование, парные сравнения, балльная оценка и т. д.). Способом проверки и оценки вопроса по данным критериям является либо специализированный методический эксперимент, либо вторичный анализ данных, полученных различными вариантами вопросов. Примером может служить эксперимент Г. И. Саганенко по обоснованию числа позиций в оценочных шкалах в различных вопросах, посвященных изучению отношения к труду6. Названные группы критериев реализуются в конструкции вопросов, как правило, в комплексе. В процессе разработки вопросника и опроса чаще всего одна ошибка влечет за собой другую или несколько других. Как показывает опыт, максимальное число неответивших дают вопросы, содержащие целый «букет» методических ошибок: нечеткость познавательной задачи, логические погрешности в формулировке, психологические некорректности 1. Такое положение понятно, поскольку, например, смысловая нечеткость вопроса, либо сложная синтаксическая структура, либо наличие непонятных для респондента слов нарушают психологический комфорт и респондента и интервьюера, логику общения и ведут всегда к одному следствию — снижению качества получаемой информации. Для того чтобы указанные группы критериев могли применяться при оценке качества вопросов, они должны быть операционально определены, т. е. для каждого критерия необходимы некоторые индикаторы, которые могли бы однозначно идентифицироваться с элементами конструкции вопроса и оцениваться в сравнении с эталоном, нормативной моделью вопроса по данному критерию. В связи с этим рассмотрим логические требования к конструкции вопроса. Логические критерии оценки вопроса. Вопрос должен отвечать общим требованиям логики и содержать три обязательных элемента. Первый элемент — это сообщение о некоторой информации, которая полагается одинаково известной и тому, кто задает вопрос, и тому, кто является адресатом вопроса, от кого ожидается ответ. Это — как бы общая точка отсчета для спрашивающего и отвечающего, платформа их общения. Второй элемент — это указание на недостаточность известной информации, на неизвестное, на то, что необходимо узнать. Третий элемент структуры вопроса — обозначение области поиска ответа, указание на то, где искать недостающую информацию, на какой основе формировать ответ. Например, если задан вопрос: «Кто был первым космонавтом?», то полагается известной следующая информация: есть космонавты — это люди, летающие в космос; известно, что некто летал в космос один; этот человек полетел в космос первым, т. е. раньше всех других. Есть указание на недостающую информацию — оно выражено вопросительным местоимением «кто». Область поиска ответа обозначена достаточно широко; допускается различная степень конкретности и подробности. Например, возможны ответы: советский гражданин, мужчина, Юрий Гагарин. Логическая структура вопроса четко отражает его коммуникативную природу. Вопрос возникает только тогда, когда потребность в информации связывается с потенциальным адресатом, с источником искомой информации. Вопрос всегда несет в себе коммуникативную интенцию его автора, поэтому вопрос содержит не только ожидание ответа, но и указание на то, в каких границах этот ответ должен быть сформирован. Рассмотрим ошибки, которые возникают в связи с каждым элементом логической структуры вопроса. Значение контекста. Та информация, которая при формулировке вопроса полагается известной собеседнику, часто содер жится не в формулировке вопроса, а в контексте общения, в его условиях. Именно так часто задаются вопросы в повседневном, обыденном общении. Например, если человек подходит к автобусной остановке, где останавливается только один автобус, он может задать вопрос одному из ожидающих в такой «усеченной» формулировке: «Давно ушел?» и вполне удовлетвориться столь же фрагментарным ответом: «Не знаю, сам только подошел» и репликой второго ожидающего «Только что — битком!». Контекст ожидания помог всем троим адекватно воспринять смысл вопросов и ответов, хотя структура их была неполной. Социолог зачастую лишен подобных контекстуальных опор. Он должен четко формировать предпосылки для адекватного восприятия вопроса, определять границы той основы, которая является той общей платформой для него и для респондента, на которой может быть поставлен вопрос. Формирование контекста обеспечивается при установлении контакта с респондентом, получении согласия на участие в опросе, создании установки на сотрудничество, ознакомлении респондента с темой опроса, обозначении тематических разделов. И при наличии этих предпосылок формулировка вопроса в социологическом опросе должна быть безупречно четкой по своей логической структуре, иметь четкое обозначение известной, исходной информации. Допускаемые в связи с этим условием ошибки обычно связаны со смысловой неопределенностью ключевых слов, обозначающих предмет вопроса. Пример 1. «Укажите характер продукции, которую выпускает ваш цех?»5 (Что такое характер продукции: качество, номенклатура, целевое назначение?). Пример 2. «Как Вы думаете, какое влияние оказывают на Ваш характер, кругозор интересы производственного коллектива?» Далее следует пятибалльная шкала оценки. Неудачная синтаксическая конструкция совершенно запутала смысл вопроса. Что на что влияет? Возможно, что на характер респондентов влияют кругозор и интересы коллектива. Но возможно и другое — на характер и кругозор респондента влияют интересы производственного коллектива. Кроме того, при любом варианте опрашивать об оценке двух факторов в одном вопросе, значит ставить респондента в сложную ситуацию, поскольку один фактор может оказывать влияние иначе, чем другой, а шкала оценки дается только одна. Внушающие вопросы. Вопрос становится внушающим в тех случаях, когда в качестве известной информации, общей для респондента и социолога, сообщается нечто известное (или приемлемое) только для задающего вопрос (социолога). Пример 1. «Как Вы думаете, что метает рабочим правильно отнестись к повышению норм выработки?» 1. Недостаточная обоснованность новых норм. 2. Нежелание работать более интенсивно. 3. Непонимание того, что повышение норм в их собственных интересах. 4. Еще что В этом примере в качестве известного и одинаково приемлемого для социолога и респондента задано оценочное утверждение о том, что рабочие заведомо неправильно относятся к повышению норм. Варианты ответов (п. 3, 4) также содержат влияние оценочной позиции социолога. При этом не учитывается возможность противоположного отношения рабочих к повышению норм по сравнению с позицией социолога. Логическая некорректность, на наш взгляд, отражает недостаточную проработку познавательной задачи вопроса. Вопрос сформулирован «на глазок», не глубже уровня обыденного сознания. Известен классический пример внушающего вопроса, придуманный еще софистами: «Потеряли ли Вы рога?». Факт наличия рогов предполагается известным, и хотя вопрос основан на ложной посылке, тем не менее традиционная вопросная форма провоцирует адресат на поиск ответа. Правильным ответом должно быть указание на ложность исходной посылки. В социологических опросах подобные вопросы совсем не так очевидны и вместо комического эффекта могут вызвать систематические ошибки. Пример 2. «Трудно, пожалуй, найти сейчас человека, который не осознавал бы необходимости бережливого отношения к социалистической собственности, экономии сырья, оборудования, энергии и т. д. Однако не все еще понимают, что это просто выгодно. Каково ваще мнение на этот счет?» 1. Не вижу в этом ни особой необходимости, ни тем более выгоды. 2. Считаю, что бережливость и экономия необходимы, но выгоды тут не вижу. 3. Думаю, что бережливое и экономное отношение к народному добру может принести немалую выгоду. 4. Затрудняюсь ответить. Вводная часть вопроса оказывает сильное нормативное давление: задан одобряемый образец поведения (все экономят), затем осуждающее утверждение (не все понимают выгоду), затем предлагают, чтобы респондент искренне «сознался», в том случае, если он с теми, кто не понимает эту выгоду. Следствием таких формулировок является получение преобладающего числа социально одобряемых ответов независимо от реального положения дел. Для снятия нормативного давления следует формулировать в нейтральной форме весь спектр возможных отношений как одинаково допустимых. В данном случае можно было бы исходить из того, что выгода от экономии зависит от конкретных ситуаций, и, следовательно, возможны такие ситуации, в которых резервы экономии исчерпаны либо экономия может понижать качество продукции. Вопросы-фильтры. Определение известной информации в формулировке вопроса для социолога неизмеримо сложнее, чем в практике обыденного вопросно-ответного общения. Социолог адресует свои вопросы значительным совокупностям людей, которые различаются по уровню информированности, по включенности в изучаемые проблемы. Поэтому в процессе опроса возникает необходимость обратиться с вопросом (или блоком вопросов) не ко всей совокупности людей, а к некоторой ее части. Для решения этой задачи (расслоения совокупности опрашиваемых) применяются специальные вопросы-фильтры. Например, при опросе работников предприятия решается задача получения мнений о работе заводского детского комбината. Необходимо четко сформулировать познавательную задачу. Чьи мнения необходимо выяснить? Всех работающих или только тех, у кого есть дети дошкольного возраста, посещающие заводской детский комбинат? Если мы остановились на второй задаче, то необходимы два вопроса фильтра, заданных последовательно: о том, есть ли у респондента дети дошкольного возраста, и о том, посещают ли они заводской детский комбинат. При постановке вопросов-фильтров не следует забывать об отсылках различных групп ответивших к тем вопросам, которые адресованы именно этим группам. Например, рядом с ответом «нет детей дошкольного возраста» следует сделать указание: «переходите к вопросу №. . .». Следует указать номер следующего вопроса и для тех, кто выбрал другие варианты вопроса-фильтра. Расслоение совокупности обеспечивается не только вопросом- фильтром, но и прямым обращением к тем респондентам, которым адресован следующий вопрос (или блок вопросов). Такое обращение обычно выделяется шрифтом, рамкой, иллюстрацией. Для рассматривавшегося примера фильтр может быть таким: «Внимание! На следующие пять вопросов просим ответить только тех, кто имеет детей дошкольного возраста, посещающих заводской детский сад или ясли». Неудачными фильтрами следует признать вопросы, начинающиеся с «если», а также «фильтрующий» вариант объекта в конце или в начале списка ответов. Опыт показывает, что эти фильтры плохо воспринимаются опрашиваемыми, и на вопросы отвечают те группы респондентов, к которым вопрос не относится. Вопросы-фильтры выполняют функцию уточнения адресата, от которого ожидается информация, ответ на поставленный вопрос. Отсутствие вопроса-фильтра приводит к «засорению» массива ответов, вызванного тем, что в группу отвечающих включаются респонденты, не обладающие характеристиками и условиями, необходимыми для формирования искомой информации. Такие смещения могут служить источниками систематических ошибок и в любом случае значительно сужают возможности интерпретации полученных ответов. Рассмотрим пример. В вопроснике исследования, посвященного советскому образу жизни, содержался блок вопросов о тех изменениях, которые произошли в жизни респондентов за минувшее пятилетие в одежде, питании, здоровье, в досуге и других сферах жизнедеятельности. В числе других задавался вопрос о том, как изменился объем времени, проводимого с детьми: увеличилось, осталось без изменения или уменьшилось. Вопрос о наличии у респондента детей, т. е. вопрос-фильтр, задавался в другой части анкеты, посвященной проблемам семьи. В результате значительная часть респондентов, не имеющих в момент опроса ни детей, ни внуков, отвечала на вопрос об изменении затрат времени на занятия с детьми. Это обстоятельство обнаружило нечеткость познавательной задачи данного вопроса и неопределенность его адресата. О каких детях идет речь в вопросе? О детях респондента, т. е. о затратах времени матерей и отцов? Возможно имелись в виду любые дети, проживающие в семье респондента: в том числе младшие братья и сестры, племянники и т. д.? А, может быть, это вообще любые дети, с которыми имеет дело респондент, например, по роду своей профессии: пионервожатый, учитель, воспитатель в детском саду? Здесь опять-таки встает проблема контекста, информационной платформы вопроса, без которой он не может функционировать как исследовательский инструмент. При отсутствии такой платформы в формулировке вопроса становятся неопределенными возможности и границы интерпретации полученных данных. Проблема неответивших. Дополнительным средством уточнения адресата вопроса и повышения адекватности общения является требование предоставить респонденту права уклониться от ответа либо отмежеваться от той совокупности опрашиваемых, которой адресован вопрос. В практике социологического опроса сложился целый ряд вариантов ответов, обеспечивающих право респондента на отказ от* ответа. Это варианты типа: не знаю, вопрос ко мне не относится, не думал об этом, не помню, не хочу отвечать на этот вопрос, трудно ответить определенно, затрудняюсь сказать и др. Наиболее популярными из этих вариантов являются два: затрудняюсь ответить и не знаю. Но и эти варианты социологи применяют далеко не всегда, когда они необходимы. Причина этой ошибки заключена в стереотипе, широко распространенном в профессиональном сознании социологов. Этот стереотип состоит в убеждении, что наличие такого варианта ответа увеличивает число неответивших, а большое число неответивших — это всегда плохо для социолога. (У хорошего социолога, задающего хороший вопрос, все респонденты дружно отвечают.) Здесь мы имеем довольно распространенный случай замены объективного анализа состояния массового сознания эмоционально-оценочной интерпретацией данных, связываемой с личностной самооценкой социологом своей профессиональной компетенции. Этому убеждению способствовали и многие книги, в которых утверждалось, что вопрос, давший большое число неответивших, — это свидетельство его плохого качества, методической ошибки социолога, и, следовательно, он не может подлежать интерпретации. На наш взгляд, это лишь часть истины. Безусловно, большая доля неответивших означает, что не получена информация, связанная с содержанием вопроса, с его предикатом. Но задача варианта ответа типа «затрудняюсь», «не знаю» и т. п. состоит в том, чтобы определить состояние информационного контекста, познавательной задачи вопроса. Предоставленная респонденту возможность уклониться от ответа — это своеобразный фильтр на информированность, компетентность; это контроль на наличие у респондента установки на ответ. Информация подобного рода представляет для социолога большую содержательную ценность и, безусловно, должна включаться в интерпретацию в двух направлениях. Первое связано с методическим качеством вопроса, с контролем и устранением возможных ошибок в его конструкции. Второе, при нормальном методическом качестве вопроса, связано, во-первых, с установлением уровня зрелости, компетентности, информированности, общественного мнения и, во-вторых, с общим отношением к опросу, т. е. с общей социально-психологической атмосферой вокруг социологических опросов. Важно, чтобы эти два направления интерпретации данных о неответивших не подменяли, а взаимно дополняли друг друга. Необходим и систематический анализ динамики показателей неответивших в дублирующихся вопросах повторных, панельных и других сравнительных исследований. Особая задача — изучение всего комплекса причин, вызывающих уклонение от ответа. Существуют различные факторы, вызывающие этот тип поведения, причем они различны для разных видов вопросов. Наиболее очевидный пример — вопрос, требующий активизации памяти и соответствующий ему вариант ответа- уклонения «не помню». Представляется полезным опыт западных социологов, применяющих в вопросах два списка вариантов ответов: один — для выбора основного содержательного ответа, второй — для выбора варианта уклонения, адекватного причине, по которой респондент не может или не хочет ответить на вопрос. Возможно также использование дополнительных зондажных вопросов для контроля и более глубокого анализа факторов уклонения от ответа. Например, применение тестов на определение уровня информированности по отдельным вопросам и определение связи их результатов с выбором вариантов ответов типа «не знаю» и «затрудняюсь сказать». Но решение подобных задач требует специализированных методических исследований, в том числе и экспериментальных. Рекомендуется применять несложную процедуру априорного контроля разработанного вопросника по такому критерию, как наличие возможности для респондента уклониться от ответа. Каждый вопрос следует подвергнуть экспертной оценке по следующей «батарее» вопросов: 1) Достаточно ли информированы все группы респондентов для ответа на этот вопрос, обладают ли они необходимыми знаниями? В тех случаях, когда вариант «не знаю» не противоречит здравому смыслу (Ваш пол? Сколько Вам лет? Есть ли у Вас дети?), он должен присутствовать в каждом закрытом вопросе. Наша уверенность в том, что все респонденты обладают достаточной информированностью по вопросам, которые хорошо известны нам и нашему окружению, — не более чем гипотеза. 2) Не является ли вопрос слишком абстрактным для респондента, далеким от его житейской практики? В этом случае вариант для уклонения обязателен («не думал об этом, не знаю, затрудняюсь ответить»). 3) Не превышает ли вопрос возможностей памяти респондента? (Вариант — «не помню».) 4) Не будет ли вопрос острым, деликатным для респондента? (Варианты:«трудно сказать определенно, не хочу отвечать на этот вопрос».) 5) Возможно ли присутствие в совокупности опрашиваемых таких групп, к которым данный вопрос не относится? (Вариант — «вопрос ко мне не относится».) Обозначение области поиска ответов. Специфика вопроса как исследовательского инструмента в социологии по сравнению с обыденной речевой практикой стоит в более строгих требованиях к определению области поиска ответов. Эта специфика выражается в широком использовании закрытых вопросов, т. е. таких формулировок, в которых область поиска ответов задана в жестком, стандартизированном варианте, едином для различных социально-демографических групп. При этой технике опроса для респондента задача формирования ответа сводится к регистрации своей реакции (согласия—несогласия, одобрения—неодобрения) на предложенные социологом варианты ответов. Открытые вопросы, являющиеся наиболее привычными для повседневного речевого общения в современных массовых опросах крайне непопулярны. Рассмотрим некоторые логические ошибки, наиболее часто встречающиеся при разработке закрытых вопросов, различного вида. Виды закрытых вопросов выделяются в зависимости от обозначенной области поисков ответов и от логической задачи, которую предстоит решать респонденту при формировании и регистрации ответа. Называются вопросы дихотомического вида (да—нет вопросы); вопросы, содержащие оценочные шкалы, требующие от респондента выразить свою оценку в баллах (хорошо—средне— плохо; отлично—хорошо—средне—плохо—очень плохо и т. д.); вопросы-«меню» («кафетерии»), требующие от респондента выбора одного или нескольких вариантов ответа по заданному критерию (привлекательность, типичность, регулярность и т. д.); вопросы с перечнем вариантов, которые респондент должен упорядочить (проранжировать) по заданному критерию; вопросы, требующие от респондента попарного соотнесения предложенных вариантов ответа. Пересечение оснований. Этот вид логической ошибки встречается в закрытых вопросах, требующих выбора одного варианта из предложенного набора. При анализе данных на ЭВМ этот вид вопросов получил название «несовместные». Типичным примером являаются оценочные шкалы балльного типа (хорошо—средне— плохо). Когда варианты ответов обозначены в виде баллов, то обычно у респондентов не возникает трудностей с формированием ответа — количественные оценки хорошо различимы, и респонденты их дифференцируют достаточно однозначно. Правда, здесь возникают другие проблемы: насколько число градаций шкалы соответствует способности респондента дифференцировать состояние признака, характеристики, о которой идет речь в вопросе. Но об этом дальше пойдет речь особо. Принципиальным требованием к конструкции вариантов ответов в данном случае является требование непересекающихся оснований. Смысловое содержание каждого варианта должно адекватно пониматься респондентами, и каждый вариант респондент должен четко отделять от любого другого варианта. Ошибки в этом случае появляются при построении градаций шкалы в виде суждений, описывающих различные степени состояний изучаемой переменной. Например, «Приходится ли Вам работать сверхурочно и в выходные дни?» (часто—редко—иногда). Здесь пересекаются (и возможно и сливаются по смыслу) позиции «редко» и «иногда». И, во-вторых, в формулировке вопроса также задано два основания: сверхурочно (в будни) и в выходные дни. Таким образом, респонденты, работающие только в выходные дни или только в будни, занятые сверхурочно, не найдут шкалы для регистрации своей ситуации. Кроме того, возможно, что некоторая часть респондентов часто работает сверхурочно и редко работает в выходные. Эта группа должна по собственному разумению выходить из неясного положения, в которое их поставил социолог. Заметим, попутно, что в вопросе отсутствует вариант «никогда», из-за чего весь вопрос становиться внушающим. В основе его конструкции лежит неявная посылка, что опрашиваемые заведомо работают сверхурочно и в выходные дни. Оформление позиций шкалы в виде суждений, как правило, включает в описание позиции не одно основание (критерий оценки), а несколько. При этом предполагается, что респондент, формируя ответ на вопрос, будет соотносить известную ему информацию (о мнениях, фактах, ситуациях и т. д.) с теми критериями, которые заданы в описании позиции шкалы. Чрезвычайно распространенными ошибками при этом является непоследовательность в использовании критериев (оснований) в различных пунктах шкалы. Формирование ответа на такой вопрос затрудняется тем, что основания, по которым респондент должен классифицировать свою информацию, не являются взаимоисключающими. При решении логической задачи типа «относится ли А к классу X, или У, или 1?» респондент ставится в условия, когда А относится к классу Ху и У и 1. Пример: «Каково общее состояние Вашего здоровья?» (дать только один ответ). 1. Особых жалоб нет. 2. Последнее время здоровье стало слабее. 3. Постоянно себя плохо чувствую. 4. Страдаю хроническим заболеванием. Область поиска ответа в данном вопросе определяется несколькими взаимно пересекающимися основаниями. Автор вопроса пытается построить шкалу в виде набора суждений, основанную на следующих предположениях. Если у человека хорошее здоровье, то он, как правило, на здоровье не жалуется (первая позиция). Общее состояние здоровья можно считать несколько хуже, чем в первой позиции, если оно стало слабее, чем раньше (вторая позиция). Следующая позиция шкалы предполагает, что если человек постоянно себя плохо чувствует, то его здоровье хуже, чем во второй ситуации и, конечно, заведомо хуже, чем в первой. И, наконец, следующая и последняя степень ухудшения здоровья — наличие хронического заболевания. Если соотнести предложенные варианты ответов с познавательной задачей вопроса и с логикой формирования ответа, то авторский замысел выглядит далеко не безупречным. Действительно, возможен целый ряд ситуаций оценивания здоровья, при которых могут совмещаться несколько позиций данной шкалы. Например: а) в последнее время мое здоровье стало слабее, хотя особых жалоб на его общее состояние у меня нет; б) страдаю хроническим заболеванием и постоянно себя плохо чувствую; в) страдаю хроническим заболеванием, постоянно себя плохо чувствую, и в последнее время мое здоровье стало слабее, чем обычно; г) страдаю хроническим заболеванием, но особых жалоб на здоровье нет (привык, приспособился, у меня нетяжелое заболевание, я не из породы «нытиков»). Можно продолжить число приемлемых сочетаний различных позиций этой шкалы, хотя и приведенные примеры достаточно убедительно показывают, что дать один ответ на этот вопрос весьма затруднительно. Следовательно, предлагаемый перечень суждений не отвечает требованию непересекающихся оснований, предъявляемому к разработке позиций порядковой шкалы. Контроль за соблюдением этого требования возможен со стороны исследователя еще до полевой апробации вопросника с помощью показанной несложной логической процедуры. Она состоит в принятии исследователем ролевой позиции респондента и формирования логически строгого ответа на вопрос с учетом двух групп требований: с одной стороны, — познавательной задачи вопроса, а с другой стороны, возможно большего числа тех житейских ситуаций, в которых могут оказаться различные группы опрашиваемых. В практике работы социологов этот прием называют «интервью перед зеркалом», «интервью с самим собой» или — в ироническом варианте — «интервью с умным человеком». Возможен другой прием логического анализа: по ключевым словам общей формулировки вопроса и каждой позиции шкалы выясняются те основания, по которым респонденту предлагается формировать ответ, и эти основания соотносятся с познавательной задачей вопроса. Искомая информация в приводившемся примере — это совокупность ответов о том, к какой порядковой группе (рангу) относят себя респонденты в связи с оценкой своего состояния здоровья. Какие критерии (основания) оценки этого состояния содержатся в предложенной конструкции вопроса? Первое основание задано в формулировке вопроса: требуется оценить общее состояние здоровья, присвоив себе тот или иной ранг. Наиболее общее обозначение рангов обычно дается в шкалах типа — хорошее, среднее, плохое. Поскольку в формулировке рассматриваемого вопроса каждая позиция формулируется в виде суждения, то каждое из них должно содержать критерии оценки, с которыми респондент соотносит свое состояние здоровья. В первой позиции предлагается критерий — наличие (отсутствие) жалоб на состояние здоровья. Во второй позиции содержится новый критерий — изменение состояния здоровья во времени, причем выделяется только последний период. Такой критерий соответствует другой познавательной задаче — получению данных о том, менялось ли здоровье респондента в хорошую сторону в последнее время? В формулировке вопроса такая задача не предусматривалась. В третьей позиции добавляется еще один критерий — регулярность плохого самочувствия (постоянно себя плохо чувствую). Эта область поиска ответа также не соответствует познавательной задаче вопроса. Эта позиция могла бы соответствовать другой задаче — получению информации о том, испытывает ли респондент плохое самочувствие постоянно, иногда, часто или никогда? Четвертая позиция этой шкалы задает респонденту еще один, опять новый критерий самооценки здоровья: наличие (отсутствие) хронического заболевания. Но это критерий частный, и также не соответствует познавательной задаче вопроса, состоящей в получении общей оценки состояния здоровья. Таким образом, возможен еще один прием логического контроля адекватности порядковой шкалы познавательной задаче, а именно — выделение критериев оценки, содержащихся в каждой позиции шкалы и оценка их соответствия познавательной задаче. Рассмотренный пример весьма типичен для исследовательской практики социологических опросов. Дело в том, что числовые обозначения ранговых позиций или использование оценочных наречий (отлично, средне, плохо) создают при частом употреблении в пределах одной анкеты ощущение монотонности, стандартности. Поэтому, стремясь приблизить опрос к ситуации обычной житейской беседы, создать привычный контекст бытовой речи, социологи заменяют количественные оценки развернутыми суждениями. При этом не всегда осознается, что вместе с «оживлением» формулировки добавляются и новые критерии оценки, которые могут не соответствовать познавательной задаче вопроса. Еще один пример. «Как бы Вы оценили величину отмеченных Вами потерь рабочего времени?» 1. У меня большие потери рабочего времени. 2. У меня потери рабочего времени не больше, чем у других рабочих нашего трудового коллектива. 3. У меня потери рабочего времени значительно меньше, чем у других. 4. Затрудняюсь ответить. Если сопоставить позиции этой порядковой шкалы с возможными познавательными задачами вопроса, то получаются следующие соотношения (табл. 1.3.1.). * Познавательная задача вопроса Возможная шкала Позиция шкалы в примере Таблица 1.3.1. Анализ адекватности конструкции шкалы познавательной задаче вопроса Каковы потери рабочего вре- Большие мени у респондента Средние Малые Сравнительная самооценка Больше, чем у других респондентом своих потерь Такие же, как у других рабочего времени по сравне- Меньше, чем у других нию со средним уровнем потерь в коллективе У меня большие потери рабочего времени Насколько значительна раз- Нужны вопросы-фильтры, ница в потерях рабочего вре- разделяющие опрошен- мени у респондента по срав- ных на тех, у кого потери нению с уровнем потерь такие же или меньше, в коллективе Затем каждая группа оценивает себя по шкале: значительно (больше или меньше); средне; незначительно Как видно из таблицы — ни одна из познавательных задач не обеспечена всеми позициями шкалы. Наоборот, отдельные позиции одной шкалы образуют области поиска ответов для трех различных познавательных задач. Вопрос как исследовательский инструмент требует логической строгости формулировок в каждой из трех частей, образующих его логическую структуру. 1. Четкое указание на известную, исходную информацию, которая содержится в общей формулировке вопроса, в вопросительном высказывании. 2. Четкое указание на недостающую информацию, которую должен зоспол- нить отвечающий. Это вопросительные слова и словосочетания, содержащиеся также в вопросительном высказывании. 3. Однозначное обозначение области поиска ответа, соответствующего познавательной задаче вопроса. При разработке этой части (особенно в закрытых вопросах) следует быть внимательным к значению каждого слова, поскольку смысловые границы каждого слова здесь должны быть обозначены более жестко, чем в обыденном речевом общении. Рассмотренные примеры показывают, что использование вопроса как исследовательского инструмента предполагает специальный логический контроль взаимосвязей в следующей триаде: познавательная задача—вопрос анкеты—границы интерпретации. Если нарушена адекватность вопроса его познавательной задаче, то содержательная интерпретация полученных данных не имеет смысла. Вместе с тем отчеты, как известно, благополучно пишутся и на основе некорректно сконструированных вопросов. Это становится возможным при описательной стратегии исследований, подкрепленной соответствующим уровнем логической культуры исследователей и потребителей результатов их работы. Требование сбалансированности порядковых оценочных шкал. Использование порядковых шкал предполагает определение степени выраженности изучаемого признака. Значение признака изменяется на шкале от максимального через среднее к минимальному. В случае необходимости шкала сопровождается дополнительной позицией, фиксирующей отсутствие данного признака у респондента. Эта позиция не входит в структуру шкалы, она является фильтром, отделяющим респондентов, к которым данная шкала вообще не относится. Классический пример подобной шкалы — педагогическая пятибалльная шкала оценки знаний. В контексте социологического опроса вопрос в подобной шкале выглядит так: как Вы оцениваете X? (Отлично, хорошо, средне, плохо, очень плохо. Затрудняюсь оценить. Не имею мнения и т. п.). Требование сбалансированности состоит в том, чтобы положительные и отрицательные позиции шкалы были равномерно и симметрично представлены относительно среднего значения признака, т. е. давали равный шанс респонденту для выбора как положительных, так и отрицательных значений признака. Как показывает опыт, смещение делений шкалы к «плюсу» или «минусу», т. е. преобладание числа положительных или отрицательных позиций, существенно меняет распределение оценок. Нарушение сбалансированности шкал встречается реже в тех случаях, когда шкала имеет графическую форму представления. Например: «Оцените, пожалуйста, по пятибалльной системе степень вашего интереса к следующим видам деятельности (цифра 5 соответствует наибольшему интересу, цифра 1 —наименьшему)». Чтение газет: 5 4 3 2 1 8 — затрудняюсь оценить 9 — не занимаюсь этим видом деятельности Работа на садовом участке 5 4 3 2 1 8 затрудняюсь оценить 9 — не занимаюсь этим видом деятельности. Когда позиции шкалы формулируются в виде суждений, то возможно, во-первых, смещение шкалы к положительному или отрицательному значению признака и, во-вторых, выпадение среднего значения признака. Например: «В какой степени Вы согласны или не согласны с каждым из приведенных ниже суждений?» Далее приводится список различных мнений и респонденту предлагается следующая шкала для оценки степени своего согласия: «полностью согласен», «в основном согласен», «частично согласен», «частично не согласен», «совершенно не согласен». Шкала смещена к положительному значению, поскольку степень согласия имеет три позиции, а степень несогласия — только две. Кроме того, средняя позиция в этой шкале отсутствует. Сбалансированный вариант может выглядеть, например, так: «полностью согласен», «больше согласен, чем не согласен», «столько же согласен, сколько не согласен», «больше не согласен, чем согласен», «совсем не согласен», «затрудняюсь оценить». Иногда вместо среднего значения признака средняя позиция шкалы занята вариантами «трудно сказать», «затрудняюсь сказать» и т. п. Например: 1. «вполне удовлетворен», 2. «скорее удовлетворен, чем неудовлетворен»; 3. «трудно сказать»; 4. «скорее неудовлетворен, чем удовлетворен»; 5. «совсем не удовлетворен». В этом случае ответ «трудно сказать» не означает среднюю степень удовлетворенности, это означает отсутствие оценки у респондента, поэтому в интерпретации значений изучаемого признака (степень удовлетворенности) эта группа ответов не может быть использована. Позиция «трудно сказать» должна быть вынесена за пределы шкалы. Распределения между оставшимися четырьмя позициями могут быть интерпретированы либо как дихотомические вопросы (1—2 — удовлетворенные; 4—5 — неудовлетворенные), либо как трехчленная шкала (1 —максимально удовлетворенные; 2, 4 — частично удовлетворенные; 5 — совершенно не удовлетворенные), либо как четырехчленная шкала (позиции 1, 2, 4, 5). Вопрос о числе позиций в порядковой шкале специально изучался в методических экспериментах 8. В общем виде можно предположить, что чем больше позиций в шкале, тем более точную информацию можно получить об изучаемой переменной. Но число позиций шкалы определяется не только потребностью социолога с максимальной точностью установить все оттенки изучаемого признака, но и способностью респондента различать эти оттенки и обозначать их на шкале. Г. И. Саганенко предложила оценивать пригодность используемой шкалы на основе распределения ответов, полученных в пробном и в основном исследовании. В тех случаях, когда число позиций шкалы превышает возможности респондентов в оценивании признака, наблюдается выпадение «лишних» позиций. Например, в девятичленной шкале наполненными оказываются позиции крайние (1 и 9) либо близкие к крайним и средняя позиция (5), т. е. возможно применение более «грубой» шкалы. Наиболее популярны в отечественных исследованиях трех- и пятичленные шкалы. Оценочные вопросы со шкалами, содержащими 7,9 градаций, встречаются значительно реже. Обоснование пригодности различных типов шкал применительно к различным классам социологических переменных требует проведения специализированных методических исследований и экспериментов. Классификации вопросов в социологической литературе строятся по различным основаниям, отражающим специфику предмета социологии и процесса получения эмпирических данных. Например, вопросы делятся на содержательные и функциональные в зависимости от их ориентации на получение данных о предмете исследования или на обеспечение методических условий опроса, надежности содержательной информации. По содержанию выделяют вопросы о фактах, знаниях, мнениях, установках, мотивах поведения и т. д. Выделение этих вопросов связано со спецификой осознания людьми различных сфер социальной практики и влиянием этой специфики на формирование ответов и качество получаемой информации. Методический опыт свидетельствует, что информация о мнениях, мотивах, установках, т. е. о фактах сознания труднее осознается и вербализуется, т. е. формулируется в виде ответа. По функциям выделяют вопросы, решающие различные методические задачи по управлению ходом опроса, его психологической атмосферой, логической строгостью. Выделяются контрольные вопросы, с помощью которых проверяется логическая непротиворечивость, достоверность, искренность ответов респондентов. Вопросы, формирующие психологические условия опроса: устанавливающие контакт с респондентом (контактный вопрос), снимающие напряжение, усталость респондента (игровой вопрос, отвлекающий вопрос), активизирующие внимание и память респондента (напоминающий вопрос), выясняющие понимание респондентом смысла заданного вопроса (зондажный, уточняющий вопросы); вопросы-фильтры, выделяющие из совокупности опрашиваемых ту их часть, которой будет адресован вопрос, следующий за вопросом-фильтром. По наличию возможных ответов, т. е. по предопределенности условий формирования ответов, выделяются открытые вопросы, в которых не содержатся варианты возможных ответов; закрытые вопросы, в которых предлагаются варианты возможных ответов и оговаривается необходимое число выборов; полузакрытые вопросы, в которых респонденту предоставляется возможность не только выбирать из предложенных вариантов, но и сформулировать свой собственный ответ, если имеющиеся не совпадают с его мнением. Для этой цели после списка ответов оставляются свободные строчки. По числу возможных ответов и их соотношению друг с другом закрытые вопросы подразделяются на несколько групп. Дихотомические вопросы (с ответами: да, нет), альтернативные вопросы, в которых предполагается выбор только одного ответа из сбалансированного соотношения положительных и отрицательных вариантов. Эту группу вопросов составляют по преимуществу вопросы с празличными видами шкал; вопросы- «меню» («кафетерии»), содержащие списки суждений и указания на число вариантов, которые может отметить респондент: вопросы с ограниченным выбором или с неограниченным выбором, вопросы, содержащие шкалы оценок. По отношению к респонденту выделяются прямые вопросы, относящиеся непосредственно к личности респондента («Что Вы думаете о событии Л?» «Чем Вы предпочитаете заниматься в свободное время?»); косвенные (проективные) вопросы, выясняющие мнение или отношение людей к предмету вопроса косвенным образом. Например: «Здесь приведены три различных мнения о событии X. Какое из них Вы считаете наиболее справедливым?», «Как поступает большинство Ваших товарищей по работе в ситуации X?». Это нейтральные вопросы, не нарушающие психологического комфорта респондента при формировании ответа. Антиподами нейтральных вопросов являются острые вопросы, касающиеся интимных сторон личной жизни респондентов, нарушающие его представления о престиже, самоуважении, социальной и психологической дистанции в ходе опроса; трудные, предъявляющие завышенные требования к памяти респондента, превышающие его информированность, содержащие сложную технику заполнения или неизвестные респонденту слова; внушающие вопросы, оказывающие психологическое давление (не всегда осознаваемое респондентом и автором анкеты) при формировании ответа. Например: «Насколько Вас удовлетворяет в Вашей работе возможность заниматься рационализаторством и изобретательством?» Вопрос содержит неявные предположения о том, что респонденту по роду деятельности необходимо этим заниматься, что он сам хочет быть изобретателем, что для этих занятий заведомо имеются на предприятии условия. Осталось только выяснить, насколько они удовлетворяют респондента. По синтаксическим признакам выделяются вопросы в вопросительной форме и повествовательной форме. Например: «Какие газеты Вы получаете по подписке?» (открытый вопрос). Или: «Я выписываю следующие газеты. . .» (закрытый вопрос со списком газет). По графическому оформлению выделяются текстовые вопросы, вопросы-иллюстрации, вопросы-таблицы, вопросы-графики, диаграммы, схемы. Каждый из названных видов вопросов имеет свою специфику при соблюдении логических и психологических требований к их конструкции и использованию, а также к интерпретации полученных данных. Вместе с тем изучение этой специфики должно строиться в рамках единой схемы, определяющей общие стратегические направления методических исследований, связанных с проблемой надежности вопроса как исследовательского инструмента. Это, во-первых, обеспечение адекватности между основными этапами исследовательского процесса: познавательная задача — конструкция вопроса — использование вопроса — формирование ответа и его регистрация — обработка ответов—границы интерпретации. Во-вторых, это обеспечение адекватности конструкции вопроса логическим критериям, психологическим, социолингвистическим. Оценка надежности вопроса по этим двум группам критериев может проводиться как априорный анализ, основанный на экспертных оценках конструкции вопроса. Композиция и оформление вопросника. Вопросник (анкета, план интервью) — не конгломерат вопросов, а своеобразный сценарий предстоящего общения исследователя с совокупностью опрашиваемых. В расположении вопросов, в их последовательности, в оформлении, графике, шрифте проявляются, пусть и косвенным образом, коммуникативные намерения автора анкеты, его отношение к респондентам и интервьюерам, профессиональный уровень, самоуважение, отношение к своей работе. В современных условиях, когда популярность социологии резко возросла в связи с процессами демократизации и гласности, по стране «кочует» множество самодельных анкет без названия или с двумя безликими названиями — «Анкета» или «Вопросник». Размноженные на ксероксе или ротапринте, напечатанные «слепым» шрифтом, содержащие случайные вопросы, не соответствующие элементарным правилам логики, такие вопросники не вызывают к себе уважения респондентов, ставят в напряженную психологическую ситуацию интервьюеров и анкетеров. Подобная практика сбора эмпирических данных дискредитирует принципы социологических исследований, вызывает справедливое недоверие к результатам опросов, нежелание участвовать в других опросах, т. е. ухудшает условия для проведения опросов другими исследовательскими коллективами. Наиболее популярная в отечественной практике социологических опросов композиция вопросника связана с выделением трех фаз в ситуации опроса: вступительной, основной и заключительной. Начало опроса обеспечивается кратким и четким вступлением, включающим объяснение целей и задач исследования, данных об организации, проводящей опрос, просьбу к респонденту принять участие и помочь целям исследования, указания на важность и ценность ожидаемой от респондента информации и другие необходимые сведения, вводящие опрашиваемого в ситуацию опроса и стимулирующие его интерес к общению с интервьюером, анкетером, вопросником. Эти же задачи решают и первые вопросы анкеты: наиболее простые и доступные по смыслу и технике заполнения, формирующие у респондента чувство уверенности в своей компетентности, интерес к теме опроса, желание работать с вопросником дальше. Создание и поддержание психологической готовности к сотрудничеству может создаваться не только прямыми просьбами и указаниями, но и шутливыми рисунками. Интерес к анкете и установку на сотрудничество вызывает уже обложка анкеты (рис. 1). Стимулирование полноты заполнения анкеты может обеспечиваться соответствующим обращением к опрашиваемым типа: «Надеемся, что Вы внимательно отнесетесь к заполнению анкеты и не оставите без ответа ни одного вопроса». А в вопроснике «Трудовая биография женщины», разработанном отделом демографии ИСИ АН СССР, подобная просьба сопровождалась шутливым рисунком (рис. 2). От начала к середине опроса вместе с активизацией внимания и интереса респондента может увеличиваться сложность и острота вопросов, которые запланированы в исследовании. Однако при этом следует учитывать, что после 45 минут напряженного внимания в непривычной для респондента ситуации опроса может наступить утомление. Поэтому вторую половину опроса рекомендуется Рис. 1. Образцы обложек и названий анкет. /• мет» по югашю шосшшп мшит пт шс комитт тзмм / Ґ ( / ' ' Г ... Ґ V,/ / / .АНКЕТА-ДИАЛОГ С ЦК КОМПАРТИИ ГРУЗИИ Идюдотесхал комисспя П«мз*іккого горком* КПСС ГОРОДСКАЯ • СЕМЬЯ И ДЕТИ Пема*. 18ЭД г. ВАШЕ МНЕНИЕ О ГАЗЕТЕ „ТРУД“ 119. НАЗОВИТЕ 2-3 НАИБОЛЕЕ НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ СЕМЬИ ВЕЩИ, КОТОРЫХ У ВАС НЕТ, НО КОТОРЫЕ ВЫ ХОТЕЛИ БЫ ПРИОБРЕСТИ примерная стоимость руб. руб. руб. Рис. 3. Образцы рисунков, комментирующих содержание вопроса. — снимаем квартиру (комнату) -0601 — комната в общежитии -0502 — комната в коммунальной квартире -0503 — государственная квартира -0504 — частная квартера -0505 — собственный дом -0507 6. Есть ли у Вас отдельная, детская комната? л 7. Принимают ли участие Ваши дети в работе по дому? регулярно —0701 иногда — 0702 -никогда —0703 19. Возникают ли между Вами и Вашим (ей) мужем (женой) конфликты в связи с воспитанием детей? — да, часто — 1901 — иногда — 1902 — нет, никогда — 1903 3. Окончание'. 28. С КАКОЙ ИЗ ПОДРУГ ВЫ СОГЛАСНЫ? Обведите цифру. Рис. 4. Образец рисунка «С кем из собеседников Вы согласны?» посвящать более простыми вопросам, использовать психологические приемы, активизирующие внимание респондента. Графика анкеты. В связи с задачей поддержания интереса к опросу следует следить за графическим оформлением вопросника — версткой, шрифтом. Даже вопросники, тиражируемые ротапринтом и ксероксом, должны обеспечивать нормальные условия для восприятия текста вопросов. Опыт опросов сформировал нижеследующий минимум требований к оформлению вопросника. 1. Формулировка вопроса и варианты ответов к нему печатаются различными шрифтами либо выделяются в верстке: формулировки печатаются на одной половине страницы, а ответы — на другой. 2. Нельзя допускать, чтобы табличный вопрос или список ответов вопроса-«кофетерия» начинался на одйой странице, а заканчивался на другой. Вопрос должен восприниматься респондентом целиком. 3. Вопросы-фильтры должны иметь указатели-отсылки, объясняющие респонденту, к каком^ вопросу следует перейти, если он ответил на вопрос-фильтр так или иначе. Например, рядом с вариантом ответа в вопросе-фильтре «У меня нет детей» следует либо указать в скобках (перейдите к вопросу № ), либо обозначить этот переход стрелкой, указывающей соответствующий вопрос. 4. Не следует «скупиться» на повторение правил регистрации ответов, техники заполнения отдельных вопросов. Вопросник должен «разговаривать» с респондентом о методике работы. Не стоит ограничиваться объяснением правил заполнения в вводной части анкеты. К отдельным вопросам нужны дополнительные комментарии типа: «можно отметить любое число ответов», «в каждой строке этой таблицы просим, выбрать и отметить один ответ», «выберите три наиболее привлекательных для Вас варианта» и т. п. 5. Используя рисунки, следует учитывать возможный эффект внушения при формировании ответа. Смысл рисунка должен быть нейтральным по отношению к содержанию вопроса. Рис. 5. Образец рисунков для регистрации предпочтений респондента. Рис. 5. Окончание Функции рисунков в вопроснике могут быть различными. Они могут играть вспомогательную роль, обеспечивая благоприятный психологический контекст опроса (рис. 2), наглядно раскрывать содержание отдельных вопросов (рис. 3). Рисунки могут быть средством графического представления вопросов. Например, в закрытом вопросе каждый вариант ответа (не больше трех) представляется как высказывание отдельного собеседника, изображенного на рисунке. Респондент отмечает, с каким из собеседников он согласен (рис. 4). Возможно использование рисунков- ситуаций, выбирая которые респондент выражает свое предпочтение (рис. 5). Построение блоков вопросов. Последовательность вопросов обычно диктуется логикой раскрытия содержания исследуемой проблемы. Тематические блоки вопросов, посвященные отдельному аспекту проблемы, выделяются с помощью специальных обращений к респонденту, играющих роль «переключателей» внимания. Например: «Мы выяснили, каковы условия труда в Вашем цехе, а теперь несколько вопросов о том, как у Вас организовано социалистическое соревнование.. .» Таким обозначения «входа» в блок вопросов чрезвычайно важны для раскрытия логики общения в опросе. Аналогичным образом обозначаются «входы» в блоки вопросов, адресованные отдельным группам респондентов. Например: «Внимание!» На следующие три вопроса отвечают только те, кто посмотрел фильм X. Остальные переходят к вопросу № ». Окончания блока вопросов также следует обозначать обращением к респондентам. Например: «Теперь снова вопросы для всех». Блоки вопросов могут быть организованы по принципу последовательного раскрытия различных аспектов одной переменной (батарея вопросов) и последовательного углубления информации об изучаемой переменной (принцип «воронки»).