3.6. Корни манипуляции

Почему люди манипулируют? Поскольку манипуляция — это все же более высокая ступень, чем варварство, можно предположить, что в какой-то момент развития человечества хитрость и выдержка приобрели достаточно серьезное значение.

Слабость

Многие люди вырабатывают у себя склонность к манипуляции потому, что потеряли надежду добиться чего-либо прямыми методами. Многие из них потеряли эту надежду в раннем детстве.

Представим себе двух взрослых, разговаривающих между собой о чем-то важном и захватывающе интересном для них. Находящийся между ними ребенок не будет услышан, пока не начнет буквально кричать. Его слова будут восприняты лишь как помеха, досадные звуки, мешающие сосредоточиться на увлекательном предмете. Потеряв надежду быть принятым за равного и интересного партнера, ребенок находит способ сделать так, чтобы взрослый сам обратил на него внимание. Он может упасть, подвернуть ногу, заболеть, и т. п. Подобные способы псевдокомпенсации чувства собственной незначительности, малости, недостаточности были описаны Альфредом Адлером как «сила воды» и «уход в болезнь» (Adler А., 1932). Где нельзя взять силой, можно взять хитростью, выдвигающей слабость в качестве своей силы. Поэтому соотношения во взаимном влиянии дюдей не являются транзитивными, то есть (в данном случае) взаимно однозначными.

Парадокс нетранзитивности

На рисунке представлены три варианта соотношений влиятельности партнеров А, В и С.

Допустим, по возможностям прямого цивилизованного влияния А сильнее В, а В сильнее С.

При транзитивности соотношений если А влиятелен по отношению к В, а В влиятелен по отношению к С, то А тем более влиятелен по отношению к С (вариант 1).

Вариант 1. А > В > С

< >(?)< ?©

При нетранзитивности соотношений А может быть влиятельным по отношению к В, В по отношению к С, а С, как это ни парадоксально, более влиятелен по отношению к А. Создается замкнутый цикл влияний (вариант 2). В этом случае можно предположить, что А и В используют прямое влияние, а С — манипулирует А, хотя не делает этого по отношению к В.

Вариант 2. А>В>С>А

Возможен и такой случай, когда все три партнера манипулируют друг другом: в этом случае их различия в возможностях прямого влияния друг на друга не имеют значения. Все они в равной степени могут влиять друг на друга непрямым, то есть манипулятивным, образом (вариант 3).

Подобные способы влияния на других были отнесены Адлером к псевдокомпенсаторным на том основании, что они не делают человека по-настоящему могущественным, но позволяют ему «интоксици- ровать» себя ощущением своего могущества и значимости. Истинной компенсацией чувства недостаточности было бы развитие собственной силы. Однако речь в этом случае идет о прямолинейной силе, в то время как манипулятивность оказывается силой, которая действует непрямыми путями, но может привести к тем же результатам.

Неверие в действенность просьбы

В детстве многие пожелания ребенка оказываются нереализованными. Ему еще не дано понять, что его просьбы зачастую нереалистичны и не могут быть реализованы в принципе. Ребенок параллельно научается и тому, что просьба недейственна, и тому, что некоторые его желания нереалистичны. Во многих культурах сильна иррациональная идея «никогда ни о чем не проси».

Неверие в действенность убеждения

В детском опыте, по-видимому, коренится и неверие в действенность рациональных аргументов. Какими бы разумными способами ребенок ни доказывал, например, необходимость покупки для него определенного предмета, родители могут даже не удостоить его контраргументацией, ответив немотивированным отказом.

Стремление к одностороннему ВЫИфЫШУ

Несмотря на распространенность суждений о кооперативности русского национального менталитета, склонность к одностороннему выигрышу нам вполне присуща. Е. Л. Доценко, проанализировав русские сказки «Колобок», «Петушок», «Иван Царевич и серый волк» и др., заключает: «По крайней мере очевидно, что мифологический и сказочный культурный фон не только характеризуются благосклонным отношением к уловкам и хитростям, но даже возводит их в ранг поощряемых действий. Иногда тому есть веская причина: манипуляция все же предпочтительнее, чем физическая расправа или прямое принуждение. Но главной ценностью — именно ценностью — оказывается выигрыш, победа, ради которых все эти хитрости изобретаются» (Доценко Е. Л., 1996. С. 66).

Стремление обыграть, «обставить» другого и не дать ему выиграть, даже и в тех случаях, когда он мог бы выиграть безо всякого ущерба для нас, также, по-видимому, отражает глубоко записанную в русском национальном характере иррациональную идею. Эта идея сформулирована в терминах отрицания и гласит: «Нельзя допустить, чтобы выиграл кто-то другой».

Существует и другая идея — «Все должны быть равны». Как утверждает В. Ядов, «современное российское общество мучительно выращивает идеологию, способную ее консолидировать. Такой идеей не может стать идея рыночной экономики... Идея прав человека не нашла поддержки в массах российского общества. Российское общество потенциально способно консолидироваться на основе идеологии социальной справедливости» (Ядов В., 1996).

Привычка

Многие люди манипулируют потому, что они к этому привыкли, а все остальные способы им непривычны или даже незнакомы. Один из участников тренинга заметил однажды в перерыве: «Это правда, чаще всего я манипулирую по привычке... Но как от нее отказаться? Как же я перестану манипулировать, а они все будут продолжать?»

По Е. Л. Доценко, одним из факторов, способствующих развитию манипулятивности, является «сладкий опыт управления взрослыми, приобретаемый в весьма раннем возрасте». У человека происходит глубокая смысловая фиксация такого типа отношений с другими людьми (Доценко Е. Л., 1996. С. 82)12.