§ I. Принципы и общие правила конституционного судопроизводства
Две особенности отличают регулирование процедурных правил в конституционном судопроизводстве. Первая заключается в том, что все процессуальные формы деятельности Конституционного Суда РФ при осуществлении конституционного правосудия основаны на конституционных нормах, которые непосредственно и достаточно подробно определяют: а) виды процедур: б) формы обращений -такие, как запрос, жалоба, ходатайство: в) стороны, управомоченные на обращение; г) основные критерии допустимости обращений; д) перечень подлежащих проверке актов, т. е. возможный предмет процесса; е) юридическую силу судебных решений применительно к признанным неконституционными нормам, которые утрачивают силу, и к нератифицированным международным договорам, не подлежащим при подтверждении их противоконститу- ционности введению в действие и применению1. Таким образом, все специфические параметры процедур конституционного судопроизводства определяются специальными конституционными нормами, хотя Конституционный Суд как учреждение, включенное в судебную систему, регламентируемую в главе Конституции РФ о судебной власти, естественно, следует также всем принципам, действующим в правосудии, посредством которого осуществляется судебная власть в любом из видов судопроизводства. Вторая особенность процессуального регулирования применительно к конституционному судопроизводству состоит в том, что оно закреплено в Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде РФ, представляющем собой единый, комплексный по содержанию акт, устанавливающий не только чисто процедурные правила (как это имеет место в ГПК, АПК, УПК), но и статусные характеристики судей Конституционного Суда РФ, а также внутреннюю его структурную и функциональную организацию, обеспечивающую осуществление правосудия. Таким образом, регулирование конституционного правосудия отличается от регулирования других видов правосудия по форме актов, закрепляющих процедурные предписания; они установлены не простыми законами, а актами конституционного уровня. Соответственно в установленных процедурных правилах отражаются конституционные принципы организации судебной власти и правосудия. Закон о Конституцонном Суде относит к принципам конституционного судопроизводства независимость, коллегиальность, гласность, устность разбирательства, непрерывность судебного заседания и, наконец, состязательность и равноправие сторон (в тех процедурах, где имеются стороны, т. е. почти во всех видах нормоконтроля и спорах о компетенции). Конституция РФ позволяет выделить специфические черты независимости судей Конституционного Суда, хотя согласно закону независимый статус судей всех судов обеспечивается практически равными для них гарантиями (ст. 13 ФКЗ о Конституционном Суде, ст. 9 Закона “О статусе судей в Российской Федерации”). Из ст. 120 и ст. 125 Конституции РФ, в соотношении с ФКЗ о Конституционном Суде вытекает, что судьи Конституционного Суда при осуществлении своих полномочий руководствуются только Конституцией и ФКЗ о Конституционном Суде (ч. I ст. 29). В отличие от иных судов, которые подчиняются как Конституции, так и другим законам, Конституционный Суд проверяет соответствие законов Конституции, может своим решением лишить их юридической силы и, значит, не связан ими (ч. 6 ст. 125 Конституции, ст. 79 ФКЗ о Конституционном Суде). Это необходимая предпосылка для осуществления его компетенции. Обязанность выявлять неконституционность правовых предписаний требует большей свободы при выработке судьями Конституционного Суда их правовой позиции. При этом процессуальная независимость судей и их несвязанность статутными нормами могут сочетаться с требованием следовать ФКЗ о Конституционном Суде лишь постольку, поскольку действует презумпция его соответствия Конституции, хотя в принципе не исключается возможность проверки конституционности и норм данного Закона. Внешняя (объективная) сторона независимости судей Конституционного Суда закреплена в следующих положениях: а) они не являются представителями интересов каких-либо государственных или социальных структур, чему служит запрет для судьи занимать государственные или общественные должности и принадлежать к политическим партиям и движениям (ст. 11 ФКЗ о Конституционном Суде), судья не имеет никаких обязательств перед теми, кто выдвинул его на должность судьи, представил его кандидатуру для назначения и назначил; б) никто не вправе вмешиваться в деятельность судей, давать им какие-либо указания по изучаемым или рассматриваемым Конституционным Судом вопросам (ч. 4 ст. 29), а сами судьи не могут не только запрашивать такие указания, но и получать их - судья обязан их отвергнуть; в) условия, в которых принимаются решения Конституционного Суда, обеспечивают свободу волеизъявления судей и исключают воздействие на них как извне, так и внутри судейской коллегии - со стороны председательствующего и других судей. Этому служат равенство прав судей, свобода высказываться в ходе совещания судей, порядок голосования и обеспечение тайны совещания (ч. 4 ст. 15, ст. 16, 70 ФКЗ о Конституционном Суде). Внутренняя сторона судейской независимости предполагает субъективно независимую внутреннюю позицию: выступая в личном качестве, судья выражает только свое мнение, его позиция должна быть чисто правовой. Судья не может принимать какие-либо реше ния, подчиняясь постороннему влиянию. Кроме того, он обязан руководствоваться лишь своим правопониманием, а не политическими пристрастиями, что прямо закреплено в ч. 3 ст. 29 ФКЗ о Конституционном Суде. Существенно более широкое значение в конституционном судопроизводстве имеет и принцип коллегиальности. Это связано, во-первых, с тем, что конституционное судопроизводство не знает единоличного рассмотрения дел. Во-вторых, существующие в Конституционном Суде формы коллегиального рассмотрения дел реально обеспечивают подлинные цели последнего; действующие большие коллегии, состоящие из 19, 10 и 9 судей, способствуют тому, что отсекаются крайние точки зрения, и решение, даже если оно является не максимально эффективным, все же всегда максимально защищено от возможной ошибки. Кроме того, коллегиально разрешаются не только дела о конституционности правовых актов, рассматриваемые в открытых заседаниях, но и все иные вопросы, возникающие при предварительном рассмотрении обращений, когда определяются их допустимость и подведомственность и соответственно выносится решение о принятии к рассмотрению или об отказе в принятии, а также о распространении на данный случай ранее сформулированной в решениях Конституционного Суда правовой позиции, т. е. фактически коллегиальность распространяется на все решения, принимаемые также по результатам предварительного письменного производства в закрытых заседаниях Конституционного Суда. Формы коллегиальности на всех предварительных стадиях рассмотрения дел в Конституционном Суде были расширены в связи с принятием Федерального конституционного закона о Конституционном Суде 1994 г. Заявитель получил право в любом случае потребовать коллегиального решения о несоответствии его обращения требованиям закона после сообщения об этом Секретариатом Конституционного Суда (ст. 40 ФКЗ о Конституционном Суде). После предварительного изучения обращения судья докладывает о его результатах не Председателю Конституционного Суда, а в пленарном заседании Суда (ст. 41), где коллегиально выносится решение о принятии обращения к рассмотрению или об отказе в этом. Коллегиально принимается решение о назначении дел к слушанию, устанавливается очередность рассмотрения дел (ст. 47) и определяется судья-докладчик (ст. 49). Только по решению суда (а не его председателя, что допускалось прежним законом) может быть предложено компетентным органам приостановить действие оспариваемых актов до вынесения Конституционным Судом решения по делу (ст. 42). Коллегиальное рассмотрение любых вопросов гарантируется также установлением высоких требований к кворуму (ст. 30 ФКЗ о Конституционном Суде), при котором суд правомочен принимать решения в пленарном заседании (две трети от общего числа судей) и в заседаниях палат (три четверти от состава палаты). Такой подход существенно отличается от требований к кворуму в президиумах судов общей юрисдикции, где обязательным является участие половины входящих в них членов. Особое значение в конституционном судопроизводстве приобретает и принцип гласности, поскольку в ходе открытых судебных заседаний реализуется социальный контроль в такой сфере, где помимо этого никакие другие формы контроля не существуют, поскольку конституционная юрисдикция не имеет инстанционной системы. При этом важно также, что социальный контроль, обеспечиваемый гласным открытым рассмотрением дел Конституционным Судом, фактически ориентирован не только на саму судебную деятельность, на обеспечение прозрачности в конституционном правосудии, но и на социальный контроль за теми участниками процесса, которые отстаивают в нем свои позиции. Это, как правило, такие конституционные органы, по отношению к которым социальный контроль в каких-либо других формах затруднен, потому что здесь спорят представители высших органов законодательной и исполнительной власти. He очень развиты, разнообразны и реальны те формы, в которых гражданское общество может обеспечивать социальный контроль за парламентом или за деятельностью Правительства РФ. В конституционном же судопроизводстве как раз такой контроль серьезно облегчен и может осуществляться с разных позиций, поскольку участниками процесса являются представители власти, общества, правовой науки. С этой точки зрения приобретает особенность и профилактическое значение гласности в конституционном судопроизводстве - оно адресовано в первую очередь не гражданам, а должностным лицам и органам власти. Для граждан же открытые судебные процессы в Конституционном Суде пропагандируют возможности судебного восстановления прав, нарушенных неконституционным законом, делают очевидными преимущества правовых демократических форм защиты конституционного порядка, способствуя формированию демократического правосознания. Принцип гласности предполагает не только и не столько присутствие публики при рассмотрении дел и провозглашении решений, сколько свободный доступ в зал судебного заседания и равную возможность для всех желающих попасть в число присутствующих. Статья 123 Конституции устанавливает, что слушание во всех судах дел в закрытом заседании допускается лишь по основаниям, указанным в федеральном законе. В то же время в соответствии со ст. 128 Конституции порядок деятельности Конституционного Суда может устанавливаться только федеральным конституционным законом, поэтому проведение закрытых заседаний в Конституционном Суде допускается лишь по основаниям, предусмотренным Федеральным конституционным законом о Конституционном Суде (ст. 55). Однако принципиально не исключается, что такие основания могли бы быть установлены или конкретизированы и в других федеральных конституционных законах. Решение о проведении закрытого заседания принимается коллегиально одновре менно с назначением дела к слушанию либо в начале или в ходе заседания. Это зависит от того, когда будут обнаружены обстоятельства, обосновывающие исключение гласности. В практике Конституционного Суда, однако, за 10 лет его деятельности не было ни одного случая закрытого заседания суда. Вместе с тем гласность и непосредственно связанная с ней устп- ностъ в формах конституционного правосудия могут иметь меньшее, чем в судах общей юрисдикции, значение. Объективные основания обусловливают в ряде случаев необходимость и допустимость письменного производства в Конституционном Суде. Строгое соблюдение устности в общем судопроизводстве предопределено не только гласностью процесса, но и необходимостью обеспечить судьям и участникам процесса непосредственное восприятие сведений о фактах, полученных из первоисточников, что способствует объективному подтверждению обстоятельств дела. Поэтому устность обязательна как в открытых, так и в закрытых заседаниях судов, где должны быть заслушаны показания всех вызванных лиц и в основу решений не могут быть положены неоглашенные документы и материалы. Конституционное же судопроизводство по своей сути направлено не на установление фактов, оно построено на анализе исключительно нормативного материала, на содержательном сопоставлении конституционных нормативных текстов и текстов норм в актах более низкого уровня. Конституционное судопроизводство при решении некоторых вопросов вполне может обходиться без открытого устного разбирательства, например в условиях, когда в конституционном процессе при отсутствии свидетелей нет и сторон, потому что они могут не являться на заседание, отказаться от участия в нем и по закону никто не может принудить их к этому. Тогда, собственно, с кем и о чем вести устное разбирательство, если налицо явно выраженный отказ сторон от него? Есть лишь письменное обращение в Конституционный Суд, с одной стороны, и позиция законодателя, которая уже выражена в законе, - с другой. В этих условиях не имеет никакого смысла вынуждать Конституционный Суд к проведению процедуры устного разбирательства - в нем некому выступить и нечего демонстрировать публике. Тогда судебное разбирательство представляет собой не что иное, как совещание судей, ход и содержание которого, естественно, должны быть ограждены от разглашения требованием соблюдать тайну совещания, а гласный и устный процесс в таких случаях ничего дать не может. Однако при принятии Федерального конституционного закона о Конституционном суде 1994 г. были высказаны категорические возражения против возможности допустить при отказе сторон участвовать в заседании такую процедуру, при которой состав суда изучает имеющиеся документы и переходит фактически к совещанию судей. Между тем целесообразность элементов письменного производства обоснована и тем, что в Конституционном Суде практически всегда значительная часть подлежащих исследованию материалов содержится в до кументах, которые прилагаются к обращениям, истребуются судом, рассылаются в полном объеме судьям и участникам процесса. Чтобы исследовать их и использовать для аргументации своей позиции, участники процесса даже в открытом заседании могут не нуждаться в их оглашении. В таких ситуациях, по действующему закону, допустимо не оглашать документы (ст. 32), что способствует процессуальной экономии и не противоречит интересам сторон, если они сочтут оглашение документов излишним. Предусмотренное правило, ограничивая устность в разбирательстве, может не затрагивать и принцип гласности, например, если публика реально отсутствует, хотя заседание суда проводится открыто. В таких случаях явно целесообразно использование элементов письменного производства, что известно и конституционному судопроизводству других стран. Свою специфику в конституционном судопроизводстве имеет также принцип состязательности и равноправия сторон. Закон о Конституционном Суде, следуя ст. 123 Конституции и провозглашая этот принцип (ст. 35 ФКЗ о Конституционном Суде), делает значительный шаг вперед по сравнению с прежним регулированием. Ранее состязательность не называлась в числе принципов конституционного судопроизводства. Более того, прежний Закон допускал серьезные отступления от состязательных начал, хотя они и тогда были закреплены в Конституции. Это ставило под сомнение тот факт, что Конституционный Суд действует именно как орган правосудия. Действующий Закон о Конституционном Суде исходит, по существу, из общего понятия состязательности, характерного для всех видов судопроизводства. Состязательность в Конституционном Суде также не ограничивается признанием равноправия сторон, участвующих в рассмотрении дела. Ее важным элементом является отделение процессуальной функции самого суда по разрешению дела от функций сторон, возбуждающих производство перед судом и отстаивающих в судопроизводстве свои интересы. В отличие от сторон суд в состязательном процессе не является инициатором производства и лишь разрешает вопросы, которые могут быть поставлены перед ним управомоченными на то субъектами. Конституционный Суд по Конституции и ФКЗ о Конституционном Суде не наделен, как прежде, правом рассматривать какие бы то ни было дела по собственной инициативе. Это основа состязательного построения процесса. Последовательное разграничение функций Суда и сторон в конституционном судопроизводстве, исключающее начало процесса по инициативе Суда, диктуется логикой разделения властей. Иначе Конституционный Суд, оценивая конституционность актов и действий законодательной и исполнительной власти, вмешивался бы, по сути, в законотворческую и исполнительную деятельность. При обсуждении проекта Федерального конституционного закона о Конституционном Суде в Государственной Думе после многих споров все-таки было признано, что начало производства по инициативе Суда не соответствует особой роли судебной власти, нарушает систему сдержек и противовесов между тремя ветвями власти944. Необходимость строгого соблюдения принципа разделения властей особенно наглядна в конституционном судопроизводстве, где органы законодательной и исполнительной власти нередко выступают в процессе как спорящие стороны. Состязательные начала в конституционном судопроизводстве имеют свои особенности. Во-первых, субъекты, выступающие в качестве сторон, нередко представляют органы государственной власти, которые так же, как и Конституционный Суд, должны действовать на основе Конституции. Такие стороны в конституционном судопроизводстве стремятся защищать конституционные основы государства, хотя это не исключает, что они исходят из ложно понятых его интересов. В этом состоит специфика собственного интереса сторон и их собственной позиции в Конституционном Суде. Во-вторых, в некоторых процедурах в Конституционном Суде отсутствует спор между сторонами, и субъекту, имеющему право на обращение в Конституционный Суд, не противостоит процессуальный противник. Это относится к запросам о толковании Конституции и запросам судов о конституционности законов (ч. 4, 5 ст. 125 Конституции, ст. 96-106 ФКЗ о Конституционном Суде). Органы, управомоченные на обращение с такими запросами, не отстаивают свою позицию, а лишь ставят перед Судом вопрос, требующий решения. Вместе с тем следует признать, что и в этих процедурах субъект, обращающийся в Конституционный Суд, вправе письменно или устно изложить Суду свое мнение. При этом к судам, так же как и к другим заявителям, инициирующим рассмотрение дел, обращено требование привести в запросе свое правовое обоснование (ст. 37 ФКЗ о Конституционном Суде). Таким образом, изложение позиции выступает и как обязанность. Это вытекает из разграничения функций заявителей и суда в состязательном процессе. Равноправие сторон во всех видах судопроизводства основывается на признании равенства перед судом всех обращающихся к судебной власти. Это относится и к сторонам в Конституционном Суде. Они имеют равное процессуальное положение в заседании Конституционного Суда. Последний рассматривает все дела одной категории, независимо от состава участников, в одном и том же порядке. При этом не имеет значения, является ли обратившийся в Суд управомоченный субъект представителем центральной власти или власти субъектов Федерации, выступает ли он от имени законодательных, исполнительных или судебных органов, обладает ли он большими или меньшими властными функциями, спорят ли о конституционности закона гражданин или объединение граждан. На процессуальном положении стороны в процессе не отражается, представляет ли она свои личные интересы или интересы государственных структур. Стороны могут действовать также в интересах третьих лиц или в общих интересах, они вправе отказаться отстаивать свою позицию или изменить ее (см. ст. 44 ФКЗ о Конституционном Суде), соглашаясь с позицией другой стороны, - это не влечет, однако, прекращения дела, так как Конституционный Суд не связан позицией сторон, когда рассмотрение дела уже началось, а отзыв обращения возможен лишь до начала заседания по делу (ст. 44, 74). По некоторым делам, например о толковании Конституции, вообще может не отстаиваться какая-либо определенная позиция, но это не лишает субъекта обращения процессуальных прав, таких, которые всегда имеют участники процесса по делу. К условиям, обеспечивающим равные возможности сторон, относится также равный правовой статус всех других участников процесса, выступающих в одинаковых процессуальных ролях, включая не только представителей сторон, но и свидетелей, экспертов, переводчиков. Независимо от того, по чьей инициативе привлечены эти участники, процессуальные отношения сторон с ними строятся на равной основе. Существует, однако, объективная потребность в развитии состязательных начал в конституционном судопроизводстве применительно к таким процедурам, в которых по поступившим в Конституционный Суд обращениям принимается решение и без вынесения дела в публичное заседание. Речь идет о предусмотренном в Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде предварительном рассмотрении в пленарных заседаниях Конституционного Суда вопроса либо об отказе в принятии обращения в связи с его недопустимостью или неподведомственностью, либо о защите прав заявителя путем распространения на его спорную ситуацию ранее сформулированных Конституционным Судом правовых позиций1. Такие вопросы после изучения дела судьей выносятся в пленарное заседание, в ходе которого собираются необходимые документы, могут быть затребованы письменные заключения специалистов, заинтересованных ведомств, получены отзывы на обращение со стороны тех органов, которые приняли оспариваемые акты. Таким образом, ведется письменное производство по делу, завершающееся принятием решения в закрытом пленарном заседании, в котором не участвуют стороны. Эта особенность указанной формы письменного производства, однако, не исключает, чтобы в нем более последовательно реализовывались состязательные начала. Последнее обусловливает необходимость по каждому такому делу, во-первых, направлять заявителю все полученные судом в процессе подготовки дела документальные материалы, как это имеет место при проведении открытых заседаний, и, во-вторых, предоставлять ему возможность письменно изложить свою позицию по отношению к ним. Представляется, что такая последовательно состязательная организация первой стадии производства в Конституционном Суде, не требуя какого бы то ни было изменения закона, могла бы также снять упоминавшиеся выше возражения против письменной формы производства в Конституционном Суде. В Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде закреплен также принцип непрерывности судебного заседания (ст. 34). Непрерывность судебного заседания по делу должна исключать параллельное проведение судебных заседаний с участием тех же судей по нескольким делам. Это обеспечивается запретом рассматривать другие дела до окончания начатого судебного разбирательства, т. е. во время перерыва в заседании. Однако данное требование не является безусловным в конституционном судопроизводстве, что отличает его от процедуры в судах общей юрисдикции при рассмотрении гражданских и уголовных дел. Закон допускает некоторые исключения из указанного правила. До принятия решения по делу, рассматриваемому в пленарном заседании Конституционного Суда РФ, возможно рассмотрение других дел в заседаниях палат. До вынесения решения по делу, рассматриваемому в заседании палаты, допускается рассмотрение других дел в пленарном заседании. Учитывая это, законодатель не упоминает непрерывность в числе основных принципов деятельности Конституционного Суда. Установлен единый порядок рассмотрения дел в пленарных заседаниях и в палатах Конституционного Суда. Процесс в Конституционном Суде начинается с предварительного изучения обращения судьей (ст. 41), что является обязательной стадией производства по делу. Она завершается решением о принятии обращения; к рассмотрению либо об отказе в рассмотрении. Указанные решения по докладу судьи принимаются в пленарном заседании. Суд может отказать в принятии обращения, лишь если оно неподведомственно Конституционному Суду, не является допустимым по смыслу закона или касается вопроса, ранее разрешенного Судом (ст. 43). После принятия обращения к рассмотрению Суд а) вправе направить соответствующим органам предложение о приостановлении действия оспариваемого акта; б) должен в месячный срок назначить дело к слушанию и определить судью-докладчика. Подготовка дела осуществляется судьей-докладчиком - он истребует документы, поручает производство проверок и экспертиз, дает распоряжения об оповещении участников процесса о месте и времени заседания и направлении им материалов. Принятие обращения к рассмотрению, назначение докладчиков и определение очередности в рассмотрении дел отнесены к компетенции пленарного заседания, чтобы обеспечить всем судьям полную информацию о поступающих делах, исключить манипуляции с очередностью их рассмотрения, обеспечить контроль со стороны всего состава суда за выбором докладчиков и равномерностью распределения нагрузки между палатами и судьями. Появление такого усложненного порядка принятия обращений является реакцией на прежнее регулирование, приводившее к решению многих из этих вопросов единолично председателем суда и не обеспечивавшее равноправие судей и коллегиальность в предварительном производстве. Действует общий порядок рассмотрения дела по существу в открытых или закрытых заседаниях, в которых могут участвовать заинтересованные стороны. К участникам процесса в Конституционном Суде, кроме сторон и их представителей, отнесены (ст. 52) свидетели, эксперты, переводчики, а также приглашенные судом лица, которые могут быть заинтересованы в исходе дела. Инициаторы обращения всегда являются сторонами. Это относится и к Верховному, и к Высшему Арбитражному судам РФ, если они направили в Конституционный Суд обращение с запросом о проверке конституционности нормативных актов органов государственной власти и договоров между ними (в порядке абстрактного нормоконтроля), а также ко всем судам, если они обращаются с запросом в Конституционный Суд о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, находящемся в их производстве (т. е. в порядке конкретного нормоконтроля). Сторонами в конституционном судопроизводстве являются также органы или должностные лица, издавшие либо подписавшие акт, конституционность которого подлежит проверке. Представителями сторон по должности могут выступать: руководители органа, подписавшего обращение в Конституционный Суд РФ и издавшего оспариваемый акт, а также любой член Совета Федерации или депутат Государственной Думы, если с запросом обратилась V5 состава палаты. Представителями сторон могут быть также адвокаты или лица, имеющие ученую степень по юридической специальности, полномочия которых подтверждаются соответствующими документами. В одном деле могут участвовать одновременно представители по должности и по доверенности. Каждая из сторон может иметь не более трех представителей (ст. 53 ФКЗ о Конституционном Суде). Последнее распространяется также на граждан. Стороны или их представители обязаны явиться по вызову Конституционного Суда, дать объяснения и ответить на вопросы. Однако неявка стороны не препятствует рассмотрению дела, если только сторона не ходатайствует о рассмотрении дела с ее участием и не подтверждает уважительные причины невозможности присутствия в заседании. Положение свидетелей в качестве участников процесса в Конституционном Суде не отличается от их положения в других видах судопроизводства, если не считать, что не действует правило о недопустимости их присутствия в зале заседания до того момента, когда они будут выслушаны судом. В конституционном судопроизводстве особенностью свидетельских показаний является возможное их содержание, поскольку установление фактических обстоятельств, в том числе с помощью показаний свидетелей, имеет место очень редко. Конституционный Суд должен воздерживаться от установления фактов во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов (ч. 3 ст. 3 Закона). В Конституционном Суде подлежат доказыванию лишь фактические обстоятельст ва особого рода. Например, при проверке конституционности актов по порядку их принятия могут исследоваться условия голосования и другие имевшие место факты, характеризующие обстановку принятия закона, присутствие необходимого числа голосующих и т. д. Реально для конституционного судопроизводства более характерно подтверждение и таких фактов документальными материалами. За весь период деятельности Конституционного Суда исследование фактических обстоятельств с помощью допроса свидетелей было осуществлено лишь при рассмотрении дела о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС: устанавливались факты, подтверждающие характер КПСС как ква- зигосударственной структуры, ее антиконституционную противоправную деятельность и имущественные права945. Такого рода процедура проверки конституционности политических партий в действующем законе исключена. В других же процедурах крут фактов, подлежащих установлению в Конституционном Суде, весьма ограничен, и, как правило, они подтверждаются на основе документально зафиксированной информации. К особенностям процесса исследования по делу в Конституционном Суде относятся также специфическое содержание и значение экспертизы в конституционном судопроизводстве, которое обусловлено его предметом и, в частности, отсутствием реальной необходимости использовать специальные знания для установления фактов и спецификой последних, когда потребность в их установлении все же возникает. Закон о Конституционном Суде в ст. 63 предъявляет к эксперту требование, общее для всех видов экспертизы в судопроизводстве - эксперт должен обладать специальными познаниями по вопросам, касающимся рассматриваемого дела. Однако круг этих вопросов в конституционном судопроизводстве, факты, которые подлежат в нем установлению, определяются тем, что Конституционный Суд исследует в подавляющем большинстве случаев только правовые позиции законодателя, с одной стороны, и правовое содержание конституционного регулирования - с другой. В связи с этим в отличие от иных видов судопроизводства экспертиза в Конституционном Суде, как правило, имеет характер правового исследования. Сложность возникающих правовых вопросов, их дискус- сионность в юридической науке, проявляющаяся практически по каждому делу потребность в новаторском подходе к правовым проблемам, обусловливающая фактически проведение научного исследования по предмету рассмотрения, отсутствие во многих случаях у сторон и их представителей научно-аналитического подхода при формулировании собственной правовой позиции и одновременно несвязанность суда доводами сторон при оценке конституционности норм обосновывают возможность и необходимость привлечения судом экспертов - специалистов в области права. Их роль заключается прежде всего в том, чтобы дать скрупулезный анализ научных исследований по обсуждаемой правовой проблеме, изложив также суду аргументы в пользу своей собственной позиции. В этом смысле иное значение имеют приведение эксперта к присяге и предупреждение об ответственности, которые должны обеспечивать не столько исключение сообщения ложных сведений о состоянии научноправовых представлений по рассматриваемому вопросу, сколько обязанность следовать своим собственным убеждениям, т. е. должны гарантировать от попыток манипулировать мнением эксперта со стороны. При этом распространено приглашение в качестве экспертов представителей разных юридических воззрений. В отличие от экспертизы в других видах судопроизводства Конституционный Суд не озабочен задачей сблизить или попытаться согласовать выводы разных экспертов. Напротив, в судебном заседании имеет место некоторый аналог “мозговой атаки”, что способствует зачастую новым подходам самого суда к предмету разрешаемого дела. Привлечение экспертов, отвечающих в письменном заключении и устно в заседании суда на вопросы, поставленные при подготовке дела судьей-докладчиком, а также другими участниками процесса и судьями, входящими в состав суда при рассмотрении дела, не освобождает последних от ответственности за выработку ими собственной позиции по рассматриваемому вопросу, не лишает их возможности отвергнуть все экспертные заключения и вообще отказаться от ранее предложенных юридической наукой рецептов решений. Напротив, практика 10-летней деятельности Конституционного Суда подтверждает, что организованная с участием экспертов процедура исследования правовых вопросов в сфере как конституционного, так и отраслевого регулирования дает новые не только научные, но и практические результаты, определяя через решения Конституционного Суда и законотворческий, и правоприменительный процесс. Кроме сторон, их представителей, свидетелей и экспертов в судебном заседании заслушиваются приглашенные судом представители заинтересованных организаций, если они хотят высказаться по рассматриваемому делу; при этом в целях уточнения их позиции или приведенной аргументации судьи могут задавать им необходимые вопросы. Данное положение не закреплено в Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде и предусмотрено лишь в Регламенте Конституционного Суда. Регламент в ряде случаев развивает процедурные правила названного Закона. С одной стороны, это позволяет закрепить сложившиеся или сформировать новые процедурные обыкновения с тем, чтобы практика всех трех составов, рассматривающих дела в Конституционном Суде, была единообразной, с другой же - возникает опасность появления такого рода регламентных правил, которые дополнительно к тому, что сформулированы в законе, возлагают на суд и судей новые обязан ности, не обусловленные ни конституционными положениями, ни Федеральным конституционным законом о Конституционном Суде. Тем самым принимающий Регламент Пленум Конституционного Суда наделяется правом вводить обязательные процедуры помимо Закона о Конституционном Суде. Представляется более логичным фиксировать в протоколах складывающиеся процессуальные прецеденты, соблюдаемые в конституционном судопроизводстве фактически на основе договоренности судей; тогда были бы исключены ситуации конкуренции между Законом о Конституционном Суде и Регламентом Конституционного Суда, который не может без согласия каждого судьи с его правилами обязывать к каким-либо новым, не предусмотренным в законе процессуальным обязанностям (например, вряд ли можно требовать от судей по Регламенту сокращения срока подготовки дел, отказа от возможности в любом случае задать вопрос приглашенным в судебное заседание лицам, даже если это не сторона, а представитель заинтересованных ведомств, и т. д.), хотя Регламент, конечно, может выступать как свод правил о вытекающих из статуса судей и Закона о Конституционном Суде правах, специально в последнем не оговоренных. По окончании судебного исследования и прений сторон Суд переходит к принятию итогового решения. Решение по делу принимается в закрытом совещании судей (ст. 70), в ходе которого они излагают свою позицию по делу. Число и продолжительность выступлений судей на совещании не могут быть ограничены. В то же время ни один из них не вправе отказаться от изложения мотивов своей позиции и от ответа на вопросы других судей в целях ее разъяснения. Решение принимается путем открытого поименного опроса судей, большинством голосов участвовавших в совещании. По запросу о толковании Конституции требуется квалифицированное большинство в V3 голосов от общего числа судей. Судья не вправе воздержаться от голосования (ст. 72). По требованию судьи проводится голосование и по отдельным мотивам того или иного решения, фиксируемого в резолютивной части. В протоколе совещания перечисляются вопросы, поставленные на голосование, и его результаты. Сохраняется тайна совещания, и голосования. Решения пленума и палат (кроме заключения по поводу обвинения Президента) именуются постановлением Конституционного Суда. Постановление и его мотивы излагаются и провозглашаются в полном объеме немедленно после принятия решения и подписываются всеми судьями, участвовавшими в голосовании (ст. 75, 77). Решение Конституционного Суда, являясь окончательным, не подлежит пересмотру и самим Судом. Решения палат не могут быть пересмотрены Пленумом Суда. Судья, не согласный с решением Конституционного Суда, вправе письменно изложить свое особое мнение, которое подлежит опубликованию вместе с решением Конституционного Суда (ст. 76). Положения об особом мнении претерпели в сравнении с первоначальным регулированием по Закону 1991 г. изменения, которые представляются серьезным ограничением прав судьи, оставшегося в меньшинстве. Согласно ч. 2 ст. 76 ФКЗ о Конституционном Суде в редакции 1994 г. судья, голосовавший за принятое решение по существу, но оставшийся в меньшинстве при голосовании по любому другому вопросу или по мотивировке принятого решения, также может изложить письменно свое несогласие с большинством судей. Однако, если по прежнему закону такое мнение признавалось особым и подлежало также незамедлительному вместе с решением Конституционного Суда опубликованию в официальных изданиях органов государственной власти РФ, то в соответствии с редакцией Федерального конституционого закона о Конституционном Суде 1994 г. оно может быть опубликовано только в “Вестнике Конституционного Суда” и, следовательно, не для такого же широкого круга лиц, к тому же значительно позже, чем публикуется решение Конституционого Суда. Таким образом, фактически особым мнением признается лишь расхождение с итоговым выводом, в то время как особые позиции судьи по процедурным вопросам или по мотивам решений также могут иметь принципиальное значение. Поскольку закон запрещает разглашать результаты голосования - наличие разногласий, соотношение голосов “за” и “против” какого-либо решения, то особое мнение - единственный источник информации о позиции тех судей, которые остаются в меньшинстве. Запрет публиковать особые мнения вместе с решениями Конституционного Суда в официальных источниках означает отказ от информирования общественности о позиции меньшинства, что не соответствует демократическим принципам. В отличие от ряда других стран эта позиция не излагается и не опровергается и в тексте самого решения. Отказ от публикации особых мнений в официальных изданиях не может не служить стимулом для оставшихся в меньшинстве к тому, чтобы индивидуально обращаться к средствам массовой информации, которые будут уже представлять эти особые позиции не в качестве чисто юридического документа, используя их исходя из своих задач активных участников политического процесса. Данный дефект Закона был еще более усугублен в процессе внесения в него изменений в декабре 2001 г., в результате которых приобщенное к материалам дела особое мнение судьи теперь уже по любому вопросу, в том числе и по существу решения в целом, подлежит опубликованию только в Вестнике Конституционного Суда РФ. Содержание особого мнения судьи не является признаваемой и охраняемой государством, не подлежащей разглашению и опубликованию тайной; новые же правила существенно затрудняют получение информации о результатах рассмотрения дел и голосования по ним в суде; в связи с этим может встать вопрос и о том, каким образом государство будет обеспечивать право каждого своевременно получать возможность ознакомиться с затрагивающими его права и свободы материалами. Поскольку решение Конституционного Суда обладает таким же универсальным значением, как закон, то особое мнение может существенно способствовать в будущем защите от неправомерного закона. Им могли бы воспользоваться и новые заявители в Конституционный Суд, которые получали бы возможность в дальнейшем с помощью аргументации, содержащейся в особом мнении, добиваться применительно к возникающим после решения Конституционного Суда правоотношениям, связанным с изменением объективных условий применения нормы, корректировки позиции Конституционного Суда, что способствует адекватному конституционно-правовому развитию - без каких-либо претензий на изменение Конституции.