§ 4. Конституционные (уставные) суды субъектов Федерации и соотношение конституционного судопроизводства в РФ на федеральном и региональном уровнях
Федеративное устройство в РФ объективно ставит проблему двух уровней судебного конституционного контроля - федерального и субъектов Федерации. Это обосновано не самим по себе статусом последних, а реально складывающимися в РФ параметрами правового регулирования: 60% законов в общем их массиве в РФ - это акты субъектов Федерации, что составляет около 600 тыс., и при их принятии региональные законодательные органы ориентированы как на федеральную Конституцию, так и на учредительные акты субъектов Федерации (последних - 89), а именно на конституции республик в составе РФ и уставы других ее субъектов. Однако органы конституционного судопроизводства согласно названным учредительным актам предусмотрены лишь в 18 из 21 республик и в 18 из других 68 субъектов Федерации (созданы же и действуют лишь в 14). Это не может не учитываться при решении вопроса о правовой и политической целесообразности развития двух уровней конституционного судебного контроля. Конституционные основы соотношения судебного конституционного контроля на федеральном и региональном уровнях определяются верховенством Конституции РФ на всей территории России (ст. 15 Конституции РФ) и, следовательно, устанавливаемым ею единым масштабом, который только и может лежать в основе судебного механизма защиты как федерального, так и региональных основных законов. При этом контроль за соблюдением, в том числе и законодателем любого уровня, федеральной Конституции и федеральных законов относится к ведению Федерации (п. “а” ст. 71 Конституции РФ). С этой точки зрения можно признать работу Конституционного Суда РФ достаточным механизмом защиты федеральной Конституции при оценке нормотворческой деятельности властей на любом уровне, которая может быть оспорена в федеральном Конституционном Суде и гражданами, и федеральными органами, и органами субъектов Федерации. Однако вряд ли оправданно представлять конституционные формы обеспечения “верности Федерации” как односторонний процесс, не рассчитанный на заинтересованность и активность ее субъектов. Это вытекает из нормативного содержания Конституции РФ как Основного Закона федеративного государства. Согласно ее ст. 72 (п. “а” ч. I) на первое место в совместном ведении РФ и ее субъектов поставлено обеспечение соответствия федеральному конституционному и отраслевому регулированию региональных правовых актов. Кроме того, согласно принципам федеративного устройства признается приоритет законов субъектов Федерации в сфере их исключительного ведения, в которой федеральное регулирование не должно иметь места и не действует, а подлежат применению нормативные правовые акты субъекта Федерации (ст. 73, ч. 4 и 6 ст. 76 Конституции РФ). Все названные конституционные предписания предполагают целесообразность правомочия субъектов Федерации по осуществлению судебного контроля за содержанием нормотворческой деятельности в сфере не только их ведения, но и совместного ведения Федерации и ее субъектов, исходя из федеральной Конституции и их учредительных актов. Федеральная Конституция, учреждая Конституционный Суд РФ, не предписывает и не могла предписать создание в субъектах Федерации органов судебного конституционного контроля): согласно ее ст. 77 (ч. I) система органов государственной власти субъектов Федерации устанавливается ими самостоятельно - в соответствии с основами конституционного строя РФ и общими принципами, закрепленными федеральным законом. Именно данное положение рассматривалось многими из субъектов Федерации, создавшими конституционные суды, как самодостаточное конституционное основание для их учреждения путем закрепления этих структур в региональных учредительных актах и специальных законах1. Между тем согласно п. “о” ст. 71 Конституции определение судоустройства отнесено к ведению РФ, а в ч. 3 ст. 118 закрепляется, что Кроме того, ряд региональных конституционных судов появился на основе законов субъектов Федерации еще до вступления в силу действующей Конституции РФ. Законы об органах конституционного судебного контроля приняты в Башкортостане в 1992, в Дагестане - в 1991, в Саха (Якутия) - в 1992, в Северной Осетии-Алании-в 1990, BTbiBe-B 1992 г. судебная система устанавливается Конституцией и федеральным конституционным законом. Приведенные конституционные нормы получали неоднозначное толкование: многие полагали, что они относятся только к компетенции Федерации по формированию федеральной судебной системы. Ho в то же время они сыграли на первом этапе свою роль сдерживающего фактора в развитии региональных конституционных (уставных) судов, что было в известной мере преодолено только с принятием в конце 1996 г. Федерального конституционного закона “О судебной системе Российской Федерации”, закрепившего право субъектов РФ учреждать конституционные суды. Они были признаны судами, создаваемыми на основании законов субъектов Федерации за счет их собственных бюджетных средств и имеющими целью осуществление нормоконтроля и толкования конституций (уставов) субъектов Федерации (ст. 4, 13, 15, 27). При этом не были сделаны какие-либо оговорки о распространении на судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации общего статуса судей в РФ и не закреплялось полномочие субъектов Федерации дополнять компетенционные возможности таких судов за пределами лапидарно обозначенных в названном Федеральном конституционном законе целей их организации и деятельности. Такое регулирование создало дополнительные трудности для учреждения и функционирования региональной конституционной юрисдикции. Тем более что существовали аргументы как “за”, так и “против” двойного судебного конституционного контроля, действующего на уровне Федерации и ее субъектов. Конституционное развитие в РФ породило проблемы при обеспечении верховенства федеральной Конституции по отношению к учредительным актам субъектов Федерации и приведении их законов в соответствие с федеральными. Конституция РФ и ее интерпретация в решениях Конституционного Суда РФ, неоднократно обращавшегося к проверке конституционности актов субъектов Федерации, позволили официально и ясно для всех провозгласить, что Российская Федерация является структурой не договорной, а основанной на Конституции, что полномочия ее субъектов проистекают из принципов и норм этой Конституции и не могут определяться по-разному для субъектов Федерации, что федеральный законодатель исходит из единых правил взаимоотношений федеральных органов со всеми субъектами Федерации, которые должны следовать федеральной схеме организации и взаимодействия властей на основе их разделения, самостоятельности и сбалансированности. В то же время в судебных решениях было признано, что федеральный законодатель также не вправе действовать без учета конституционных основ федеративного устройства и тем более произвольно сужать правовые возможности субъектов Федерации. ^ Однако приведение в соответствие с федеральной Конституцией противоречащих ей учредительных актов субъектов Федерации зачастую встречало такое активное — молчаливое или громко озвученное - сопротивление, что это не могло не вызвать опасения: “Конституционные (уставные) суды субъектов Федерации будут лишь тиражировать противоконституционные нормы своих законов”. Вместе с тем был поставлен вопрос и о том, зачем иметь региональные органы конституционного контроля, если необходимо стремиться к принципиально гомогенной организации власти на всех уровнях, могут ли они обеспечивать необходимое устранение противоречий в федеральных и региональных нормах, не следует ли возложить эти задачи исключительно на федеральные суды. Co стороны же властей субъектов Федерации и ранее существовали большие опасения по поводу того, зачем создавать контролера в собственном доме, который, как все судебные органы, обязан применять акт большей юридической силы в случае противоречия ему нормативных актов субъектов Федерации. И действительно, конституционные (уставные) суды субъектов Федерации дисквалифицировали значительное число региональных норм1. В то же время возникли проекты расширения компетенции общих судов по осуществлению абстрактного нормоконтроля, хотя по действующему законодательству нормоконтроль должен преимущественно осуществляться ими как инцидентный и может иметь своим последствием лишь признание нормы не подлежащей применению в конкретном деле, но не лишение ее юридической силы. Кроме того, суды общей юрисдикции, как правило, не озабочены применением законов субъектов Федерации даже в тех случаях, когда эти законы признаны в конституционном судопроизводстве соответствующими конституционным нормам федерального и регионального уровня и обеспечивают более широкие правовые гарантии для граждан. Суды общей юрисдикции в РФ с большим трудом исполняют решения даже федерального Конституционного Суда и тем более игнорируют конституционную юрисдикцию субъектов Федерации. Напротив, практика пока весьма ограниченно действующих (в смысле географии) конституционных (уставных) судов субъектов Федерации во многом ориентирована на внедрение правовых позиций Конституционного Суда РФ в региональную правовую систему. Существенные аргументы в пользу эффективности их деятельности были приведены в докладе полномочного представителя Президента РФ в Конституционном Суде РФ М. А. Митюкова на Всероссийском совещании (2000 г.) по проблемам исполнения решений Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Федерации: эти суды обосновывают свою позицию не только ссылками на региональные учредительные акты, но и обращением к федеральным законам, а также могут ставить вопрос о несоответ- По состоянию на I января 2001 г. 12 действующих судов вынесли более 250 решений, и только в 2000 г. 90% проверенных актов были признаны ими полностью или частично неконституционными. ствии регионального законодательства федеральной Конституции, направляя соответствующие запросы в Конституционный Суд РФ. Однако, решая единые задачи по укреплению конституционных основ государственной и общественной жизни, конституционные (уставные) суды субъектов РФ формально не образуют с Конституционным Судом РФ единую в организационном и процессуальном отношении систему органов судебного конституционного контроля. Эти суды субъектов РФ самостоятельны в осуществлении своих полномочий, что предопределяется их задачей обеспечивать охрану конституции (устава) субъекта РФ. Все изложенное актуализирует проблему разграничения компетенции по осуществлению судебного конституционного контроля на уровне Федерации и ее субъектов. Исходным для такого разграничения является, естественно, то, что федеральный и региональные конституционные суды руководствуются при проверке законов соответственно федеральной либо региональной конституциями, а также что субъекты Федерации создают, как указано выше, конституционные или уставные суды для проверки “своих” законов. Однако федеральный Конституционный Суд тоже управомочен на проверку таких законов, принятых в сфере совместного ведения Федерации и ее субъектов, а также обязан исключать региональное законотворчество по вопросам, составляющим исключительное ведение самой Федерации. Таким образом, существует сфера конкурирующей компетенции федерального и регионального судебного конституционного контроля. Можно сформулировать некоторые общие подходы к разграничению компетенции конституционной юрисдикции этих двух уровней. Во-первых, следует признать, что задача эффективной охраны конституционного пространства от неконституционных региональных норм лучше решается, если такие нормы выявляются не только на федеральном, но и на региональном уровне. Последнее позволяет федеральному Конституционному Суду сосредоточить больше усилий на своих исключительных задачах в области проверки федеральных правовых актов. Во-вторых, определяя и толкуя полномочия конституционных судов в регионах, исходя из того, что защита Конституции, согласно ее ст. 72 (п. “а” ч. I), есть сфера совместного ведения, необходимо иметь в виду, что каждый из действующих уровней власти - Федерация и ее субъекты, обеспечивающие реализацию этой задачи, - должен выполнять свои функции самостоятельно. Речь идет не о том, чтобы договариваться о приведении конституционного регулирования на уровне субъектов Федерации в соответствие с федеральной Конституцией, если обнаруживается противоречие между ними. В этой сфере есть полномочия самой Федерации, реализуемые федеральным Конституционным Судом, который обязан в силу Конституции и закона устранять противоконституционность учредительных актов субъектов Федерации, коль скоро эти акты попадают на его рассмотрение. Есть и обязанность органов конституционного контроля субъектов Федерации (наряду с региональным законодателем), обнаружив какие-либо противоречия своих учредительных актов федеральной Конституции, способствовать их устранению, ставя вопрос перед региональным законодателем или перед Конституционным Судом РФ. В этих случаях конституционные (уставные) суды вправе, как любой суд, приостановить проверку регионального акта, если его оценка зависит от проверки конституционности либо федерального закона, либо учредительных актов субъекта Федерации, до решения вопроса Конституционным Судом РФ. В этом проявляется сущностное единство конституционного судопроизводства, обеспечивающего защиту федеральных и региональных конституционных норм, а также верховенство федеральных законов. Особая форма партнерства, лежащего в основе разграничения компетенции по осуществлению конституционного правосудия, связана с тем, что региональные органы судебного конституционного контроля в силу ч. 2 ст. 87 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде не вправе применять такие нормы региональных учредительных актов, которые по содержанию аналогичны положениям актов других субъектов Федерации, ранее уже признанных Конституционным Судом РФ противоречащими федеральной Конституции. К основным критериям разграничения компетенции по судебному конституционному контролю относится и предмет проверки, т. е. вид и уровень оцениваемых актов. Конституционный Суд РФ в принципе не проверяет акты субъектов Федерации, принятые в сфере их ведения, если только не возникает спор именно о разграничении полномочий между федеральным и региональным законодателем, так же как в конституционных судах субъектов Федерации не проверяются федеральные законы, относящиеся к ведению Федерации. Наиболее сложным представляется, однако, вопрос о пределах полномочий конституционных судов субъектов Федерации по проверке конституционности законов, принятых в сфере совместного ведения. Если федеральный закон по тем же вопросам не принят, проверка таких законов субъектов Федерации ограничена тем, что ее критерием выступает не федеральная, а региональная конституция (или устав). Однако проверка указанных законов на соответствие региональной конституции (уставу) может иметь место во всех ситуациях, независимо от того, повторяют ли конституционные нормы республики (нормы устава) федеральную Конституцию или ими урегулированы дополнительно какие-то вопросы, не решенные на федеральном уровне. Это расширяет основы и возможности контроля за содержанием актов субъектов РФ. Если в сфере совместного ведения действует и региональный, и федеральный акт, то представляется, что конституционный суд субъекта Федерации, проверяя региональный акт, может и должен анализировать также его соответствие федеральному закону исходя из того, что региональная конституция или устав не могут не признавать верховенство федеральных актов по вопросам совместного ведения. Юридическая сила решения конституционного суда субъекта Федерации при проверке законов, в том числе принятых в сфере совместного ведения, характеризуется тем, что оно не может быть пересмотрено никаким другим органом, действующим в субъекте Федерации, в том числе другими судами. Такое решение может утратить юридическую силу, только если федеральный Конституционный Суд, проверяя тот же акт субъекта РФ, иначе оценит его с точки зрения федеральной Конституции. Споры о компетенции между органами власти внутри субъекта Федерации также могут относиться к компетенции как Конституционного Суда РФ, так и конституционного суда субъекта РФ. Федеральный Конституционный Суд должен при этом исходить из того, что до рассмотрения такого спора на уровне субъекта Федерации нельзя считать соблюденным установленное в Федеральном конституционном законе “О Конституционном Суде Российской Федерации” (п. 3 ч. I ст. 93) требование к допустимости обращения в Конституционный Суд РФ, так как не были бы исчерпаны все иные имеющиеся правовые способы разрешения конфликта. Можно признать целесообразным и рассмотрение конституционными судами субъектов Федерации жалоб граждан на нарушение их конституционных прав в качестве предварительного условия до обращения в федеральный Конституционный Суд, если права ущемлены законом субъекта Федерации. Тогда при удовлетворении жалобы исчезает потребность в правовой защите и федеральный Конституционный Суд не должен включаться в процесс обеспечения конституционных прав. Однако это возможно лишь при условии, что нарушенные конституционные права закрепляются и в учредительных актах регионального уровня, а конституционные суды субъектов Федерации, проверяя их соблюдение, связаны правовой позицией Конституционного Суда РФ относительно содержания таких прав и во всяком случае при расхождении с его позициями обязаны обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом по этому поводу. Соответственно и решение конституционного суда субъекта Федерации должно мотивироваться ссылками на нормы региональной Конституции и постановления Конституционного Суда РФ. При этом во всех случаях заявитель, не удовлетворенный решением конституционного суда субъекта Федерации, вправе защищать свой интерес в Конституционном Суде РФ, касается ли это абстрактного нормоконтроля в отношении законов, принятых в сфере совместного ведения, жалоб граждан на такие акты или споров о компетенции. Два вывода представляются существенными с точки зрения такого подхода к разграничению компетенции между конституционными судами на федеральном и региональном уровнях. Во-первых, приходится признать опасность появления некоторых различий в решениях по аналогичным вопросам в судах субъектов Федерации. Это неизбежная цена федерализма. Во-вторых, должно существовать определенное единство в правовой основе решений этих судов, которое обеспечивается ориентацией на правовые позиции Конституционного Суда РФ, имеющего монополию на толкование Конституции и выявление конституционного смысла других норм. Отсюда следует, что решения конституционных судов субъектов Федерации, основанные на ином, расходящимся с позицией Конституционного Суда РФ толковании федеральных конституционных норм или федеральных и региональных актов, признанных им неконституционными, не могут продолжать существовать в правовом поле субъекта Федерации. Указанный подход также вытекает непосредственно из ч. 2 ст. 87 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде, поскольку подтвержденная федеральным Конституционным Судом неконституционность любого акта должна приводить к отмене в установленном порядке всех других актов, которые основаны на неконституционном акте, воспроизводящем его либо имеющем такое же содержание. Впредь же до их отмены все указанные акты не могут применяться. Обязанность пересматривать такого рода акты и выявлять в них положения, аналогичные ранее оцененным Конституционным Судом РФ как не соответствующие федеральной Конституции, может послужить основанием для расширения компетенции конституционных судов субъектов Федерации. На них может быть возложено признание региональных норм повторяющими по содержанию предписания федеральных и региональных законов, ранее уже “дисквалифицированные” Конституционным Судом РФ как не соответствующие федеральной Конституции. Итак, основные подходы к дальнейшему развитию конституционного судопроизводства на уровне субъектов Федерации таковы. 1. Следует в отдельных случаях признать субсидиарность федерального конституционного судопроизводства как дополняющего и по существу корректирующего результаты проверки на региональном уровне. 2. Конституционные (уставные) суды субъектов Федерации в качестве критерия оценки могут применять два масштаба - региональные учредительные акты и федеральный закон; при этом должно быть исключено применение ими противоречащих федеральной Конституции норм региональных конституций и уставов, с тем чтобы решения органов судебного конституционного контроля в субъектах Федерации были ретранслятором решений и правовых пози ций Конституционного Суда РФ, а следовательно, и федеральной Конституции. 3. В конституционном судопроизводстве субъектов Федерации возможно рассмотрение всех региональных актов на соответствие своему основному закону, а также федеральных законов, принятых с нарушением сферы исключительного ведения субъекта Федерации, федеральных законов в сфере совместного ведения и споров о компетенции внутри субъектов Федерации в порядке предварительного урегулирования до рассмотрения в Конституционном Суде РФ. Законодательная и практическая легитимация полномочий по конституционному судебному контролю должна в основном осуществляться на региональном уровне. Однако компетенция органов судебного контроля и особенно возможное для них расширение способов решения этих задач, безусловно, связаны также с определенным самоограничением в полномочиях федерального Конституционного Суда, который, основываясь на идеях партнерства, должен учитывать потенциальные возможности конституционных судов субъектов Федерации. В то же время и определение, и развитие их компетенции связаны с толкованием лежащих в ее основе федеральных норм. Представляется, что ст. 27 Федерального конституционного закона “О судебной системе Российской Федерации” компетенцию конституционных судов не исчерпывает и даже, можно сказать, ее не определяет. В ней, собственно, указана только цель конституционного судопроизводства, обусловленная объективно существующей потребностью законодательной и правоприменительной практики в судебном выявлении смысла конституционных норм и проверке на этой основе конституционности других актов. В каких формах должна решаться эта задача и каков объем компетенции осуществляющих эту деятельность органов, - этого данный Федеральный конституционный закон не определяет; более того, не может и не должен определять. Это решают субъекты Федерации, исходя из природы конституционных судов, обусловленной той функцией, которая сформулирована в Федеральном конституционном законе. Законодатель, регулирующий деятельность конституционных судов субъектов Федерации, должен учитывать, что их компетенция не может описываться только путем обозначения цели деятельности. Она определяется предметом проверки - перечнем проверяемых актов, крутом субъектов - инициаторов проверки, видами процедур и, наконец, тем, какова юридическая сила решений, выносимых судебным органом конституционного контроля субъекта Федерации. Действующий Федеральный конституционный закон относит к компетенции конституционных судов субъектов РФ проверку соответствия их законов, других нормативных актов их органов власти и местного самоуправления конституции (уставу) субъекта Федерации, а также толкование конституции (устава) субъекта РФ (ст. 27 Федерального конституционного закона “О судебной системе Российской Федерации”). Законы многих субъектов РФ предусматривают, кроме того, рассмотрение этими судами жалоб на нарушение конституционных прав и свобод граждан, проверку условий проведения и результатов референдума, а также выборов главы субъекта РФ, проверку ненормативных актов органов публичной власти и практики применения законов субъекта Федерации. При этом, однако, с одной стороны, не должен нарушаться конституционный принцип разделения властей, не может изменяться закрепленное Конституцией РФ разграничение полномочий между РФ и ее субъектами, а также недопустимо вмешательство в подсудность других судов. Исходя из этого нельзя признать возможным предоставление конституционным (уставным) судам, например, таких полномочий, как проверка конституционности действующих на территории субъекта Федерации международных договоров, заключенных Российской Федерацией (Республика Саха (Якутия); общеобязательное толкование заключенных с Российской Федерацией договоров (Республика Башкортостан, Республика Дагестан) либо абстрактное толкование республиканских законов (Республика Алтай). С другой же стороны, на фоне уже законодательно закрепленной компетенции конституционных судов субъектов Федерации и Конституционного Суда РФ и исходя из согласованных позиций конституционных судов регионального и федерального уровней представляется возможным определенное взаимное уточнение пределов их полномочий с тем, чтобы расширить возможности конституционных судов субъектов РФ. Если чисто доктринально будет выработана такая позиция и если она будет отражена в модельном законе о конституционном суде субъекта Федерации, первый проект которого был уже предложен в конце 1999 г., то это может послужить в дальнейшем развитию регионального законодательства о конституционных судах. Вместе с тем представляется невозможным заключение соглашения между федеральным Конституционным Судом и конституционными судами субъектов Федерации о передаче компетенции. Федеральный Конституционный Суд не вправе перепоручить региональным судам то, к чему он призван Конституцией. Хотя, по всей видимости, возможно использование такой категории немецкого конституционного права, как потребность в правовой защите интереса. Так, если федеральный Конституционный Суд не видит объективной потребности в правовой защите на федеральном уровне, то он может в этой области признать достаточным и компетенцию конституционного суда субъекта. Например, конституционный суд субъекта Федерации уполномочен рассматривать споры о компетенции внутри субъекта Федерации, он не лишается таких полномочий, несмотря на то, что аналогичная компетен ция существует у федерального Конституционного Суда. Это относится и к выявлению по жалобам граждан нарушений основных прав и свобод региональным законом. В таких случаях, если права гражданина защищены, если спор о компетенции разрешен и участники этих процедур удовлетворены решением на региональном уровне, естественно, не возникает потребность в правовой защите на федеральном уровне. Представляется, что Конституционному Суду РФ не следует настаивать на своей исключительной компетенции в таких вопросах. Это пример того, как можно практически расширять возможности судов субъектов Федерации на основе определенного толкования их действующих законов о конституционных судах в духе, не противоречащем федеральной Конституции. Названные подходы к разграничению компетенции между конституционными судами на федеральном и региональном уровнях свидетельствуют о том, что судебный конституционный контроль в РФ уже существует именно как система, включающая эти два уровня. Сложным в этой области является вопрос о возможности пересмотра решений конституционных судов субъектов Федерации и, следовательно, инстанционного построения этой системы конституционного правосудия. Представляется, что основа для инстанционного, в прямом смысле слова, ее построения отсутствует и что пересмотр решений региональных судов в федеральном Конституционном Суде был бы во всяком случае невозможен, поскольку конституционный суд субъекта Федерации и федеральный Конституционный Суд действуют, используя формально различные конституционные критерии. Конечно, они не должны находиться в противоречии между собой. Ho если конституционный суд субъекта Федерации при оценке конституционности норм сверяет их со своей конституцией, пользуется своим конституционным текстом, то федеральный Конституционный Суд не может использовать этот конституционный текст в качестве основы оценки. Значит, даже рассматривая ту же норму регионального законодательства, федеральный Конституционный Суд РФ не выступает как инстанция, которая проверяет, верно ли региональный суд применил свою конституцию. Такой вопрос не ставится, он излишен. Это обусловлено, в частности, юридической силой решений Конституционного Суда РФ. Их значимость больше, чем значимость выносимыхв обычном инстанционном, иерархически построенном судебном процессе решений Верховного Суда РФ для других судов общей юрисдикции, так как Конституционному Суду РФ принадлежит исключительное полномочие по выявлению официального смысла конституционной нормы. Поэтому, когда он вынес решение, вскрывающее смысл конституционной нормы, именно им должны руководствоваться все остальные суды. Это относится и к нормам федеральной Конституции, и к проверяемым на соответствие ей региональным нормам, в том числе учредительным актам. Если суд в обычном судопроизводстве в процессуальном отношении весьма относительно подчинен вышестоящему суду, так как нижестоящие суды и после отмены их решений вышестоящим судом, рассматривая дело заново, не связаны позицией последнего и могут принять такое же решение, какое было отменено, то в системе конституционного правосудия это исключается. Смысл конституционной нормы, однажды выявленный федеральным Конституционным Судом, обязывает всех как внутри системы конституционного судебного контроля, так и за ее пределами, включая федерального и регионального законодателя. Это главное свойство юридической силы решений Конституционного Суда обеспечивает в том числе и содержательное единство решений, принимаемых в порядке конституционного судопроизводства на разных уровнях. Если же конституционными судами на региональном и федеральном уровнях рассматривается один и тот же вопрос и они приходят к разным выводам, то в соответствии со ст. 87 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде тот региональный суд, который вынес ранее свое решение на основе другого истолкования конституционных предписаний, должен его пересмотреть, руководствуясь, в частности, тем, что оно не подлежит исполнению (ст. 79 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде). Это вполне согласуется с формулировкой Федерального конституционного закона “О судебной системе Российской Федерации”, установившего, что решения конституционных судов субъектов Федерации не подлежат пересмотру, поскольку в данном случае предполагается невозможность пересмотра решений конституционных судов субъекта Федерации другим федеральным судом. Законы же отдельных субъектов Федерации предусматривают возможность пересмотра конституционными судами их собственных решений.
Еще по теме § 4. Конституционные (уставные) суды субъектов Федерации и соотношение конституционного судопроизводства в РФ на федеральном и региональном уровнях: