Раздел 2 Непридание обратной силы уголовному закону
«Никто не может быть наказан иначе, как в силу закона, принятого и обнародованного до совершения правонарушения», — гласит статья 8 Декларации 1789 г. В данном случае речь идет об одном из аспектов неприкосновенности личности в понимании политических деятелей революционной эпохи. Ж.-Э. Порталис писал: «Повсюду, где будет признаваться обратная сила за законом, не будет существовать ни сама неприкосновенность личности, ни ее подобие». 1. На принцип отсутствия обратной силы у уголовного закона не раз ссылался Конституционный совет, например при рассмотрении возможности придания обратной силы актам, не относящимся к области уголовного законодательства (решения от 9 января 1980 г., 22 июля 1980 г., 30 декабря 1980 г.); при оценке некоторых репрессивных актов (решение от 25 и 26 июня 1986 г.). В своем решении от 30 июля 1982 г. Совет прямо указал на то, что подвергшийся его цензуре закон не должен предусматривать уголовную ответственность за деяния, совершенные до его вступления в силу, а в другом решении, от 30 сентября 1986 г., объявил, что представленный на его рассмотрение закон должен толковаться в смысле его неприменимости к действиям, предшествующим публикации закона. 2. Принцип необратимости закона в прошлое обязателен для всех репрессивных судебных органов. Но однажды он был нарушен Сенатом Третьей Республики, который совместил в себе и функции Высокой палаты правосудия. Ныне деятельности Палаты посвящен специальный раздел Конституции, где говорится об уголовной ответственности членов Правительства. В статье 68 Конституции содержится и такая формулировка: «В случаях, предусмотренных настоящим абзацем, Высокая палата правосудия связана определением преступлений и деликтов, а также установленными за них наказаниями, которые содержатся в уголовных законах, действовавших на момент совершения данных деяний». 3. Но принцип необратимости закона в прошлое выступает и за рамки уголовных наказаний, распространяясь lia любой нормативный акт, предусматривающий возможность усиления репрессий. а. Он приурочивается прежде всего к периоду наличия криминогенной ситуации, например к «режиму безопасности», о котором говорится в статьях 10—12 закона от 9 сентября 1986 г.; в этих статьях, правда, речь идет не о самом наказании, а о «мерах, относящихся к его исполнению». Предполагается, что судья, применяющий режим безопасности, определяет и степень виновности лица в его нарушении; однако такая «оценка виновности может производиться только с учетом законодательства, действовавшего на период совершения противоправных действий». б. Принцип необратимости распространяется на любую репрессивную меру, даже если применение вытекающих из нее санкций возложено на исполнительную власть. Это правило вытекает из решения Конституционного совета от 30 декабря 1982 г., в котором после ссылки на статью 8 Декларации говорится, что сформулированный в этой статье «принцип необратимости закона касается не только наказаний, применяемых карательными судебными инстанциями, а с необходимостью распространяется на всякие санкции, имеющие характер кары, даже если законодатель имел намерение возложить вынесение такого рода санкций на внесудебные органы». В этом же решении Конституционный совет вывел одно следствие, представляющее интерес в практическом отношении: он признал право компетентных властей следить затем, чтобы «ни одна из штрафных санкций не производилась на основе подведения эффективной законодательной основы под действия, совершенные до того, как соответствующий закон, позволяющий подвергать такие действия санкциям, вступил в законную силу». Таким образом, закон может признавать действительность каких бы то ни было репрессивных санкций, предусмотренных в регламентирующих постановлениях, только в отношении действий, последующих за его обнародованием. 4. Напротив, принцип необратимости действия закона в прошлое никак не распространяется на процессуальное право, включая и уголовный процесс (решение Конституционного совета от 9 января 1980 г.). 5. Наконец, этот принцип не распространяется на акты, смягчающие наказания; напротив, в таких случаях действует противоположное правило немедленного придания им обратной силы; поскольку законодатель сигнализирует о смягчении репрессий, он указывает тем самым, что отпала надобность в тех строгостях, которые были предусмотрены в старом законе. Ныне Конституционный совет специально воспроизводит принцип непридания закону обратной силы в случае ужесточения им наказаний.