В § 823-853 в качестве особого вида обязательственных отноше- ний закон регулирует обязательственное отношение неправомерного (недозволенного) действия. Здесь с действиями человека, которые неправомерно наносят вред другим лицам, закон связывает обяза- тельство возместить наступивший вред. Эти действия называются I акже деликты (проступки)147 или неправомерные действия. Понятие деликта, которое находит применение также и в уголовном праве, используется здесь в цивилистическом смысле. В принципе закон предусматривает обязанность возмещения вреда только при наличии вины (умысла или неосторожности) причинителя вреда. Понятие делик- та или неправомерного действия (уже) включает в себя признак вины. Правда, и ответственность за создание угрозы (Gefahrdungshaftung; ИЛИ ответственность, вызванная использованием источника повы- шенной опасности. - К.А.) как случай ответственности без вины, как правило, также излагается в контексте деликтного права. Однако е точки зрения систематики в случае ответственности за создание угрозы речь не идет об ответственности в строгом смысле. Нередко в деликтном праве видят (развернутое) закрепление за- поведи «neminem laede» («никому не навреди»)148. Более точно иногда говорят «alterum non laede» (не навреди другому). В этой краткой формуле отражены существенные черты деликтного права. Понятие «Verletzung» (повреждение) - взятое в его собственном значении «ранение» (Verwundung) - хорошо характеризует деликт- ную природу действия. В нем уже слышится отзвук и вины субъекта действия. Понятие «другой», который не должен быть поврежден, характеризует его как личность, и, проявляет, тем самым, первичное основание защиты. Защита другого приобретает всеобъемлющий характер и распро- страняется как на личные, так и на имущественные права, которые в совокупности понимаются как «другой». Однако данная норма за- щищает не только «другого» в качестве лица, но также обращена своим императивным характером к его адресатам, которые также по- нимаются как лица. В качестве адресата понимается некто, способ- ный свободно определять свои действия и следовать предписаниям. Отсюда следует ответственность в смысле вины, если адресат не со- блюдает предписания. Деликт или неправомерное действие в смысле виновного повреж- дения (Verletzung) другого обосновывает согласно закону обязатель- ственное отношение в широком смысле. Тем самым, именно вина (Schuld) в точном значении этого слова составляет сердцевину обя- зательственного отношения (Schuldverh?ltnis). Но для понимания всей сферы деликтного права чрезвычайное значение имеет тот факт, что только деликт обосновывает обязательственное отношение. По- вреждение уже существующего обязательственного отношения закон не квалифицирует как деликт, а регулирует совсем в ином контексте, а именно в рамках права помех в исполнении (Leistungsst?rungs-recht). Столь разное местоположение в рамках систематики является предметно обоснованным. Неправомерно действующий субъект до своего действия еще не находится в правовом отношении с тем, кого он повреждает. Заповедь «neminem laede» («никому не навреди») как таковая еще не обосновывает юридические обязанности между всеми и каждым, но в правовом смысле действует только в качестве оце- ночного масштаба на случай наступления повреждения149. Если во- ныне есть смысл употреблять в данном контексте термин «долг» (l’llicht), то заповедь «neminem laede» обосновывает долженствова- нии (Pflichten) лишь в самом общем смысле. Напротив, должник, или виновник (Schuldner), нарушающий уже существующее обязатель- i тиенное отношение, находится в конкретном переплетении дол- женствований (Pflichtenbindung). По необходимости масштабы для оценки его поведения являются иными, во многом - более строгими. ()днако часто в случае виновного нарушения обязательственного отношения реализуется также и состав деликтной притязательной нормы. Тогда обе альтернативные нормы соседствуют друг с другом. По каждое правопритязание анализируется только с учетом его соб- пвенных предпосылок. В жизни общества не каждое действие, наносящее вред другому лицу, может стать достаточным основанием для обязательства по возмещению вреда. Специфическая сложность деликтного права заключается в том, чтобы с достаточной надежностью выделить те действия, которые должны рассматриваться как неправомерные и поэтому должны порождать обязательства по возмещению вреда. Закон разрешает эту проблему так, что посредством трех основопо- лагающих притязательных норм деликтного права он дает в распо- ряжение три различные техники для проверки действий на их неправомерность. Бросим взгляд на эти три техники (а именно на соответствующие нормы), в значительной степени исчерпывающие систему деликтного права (§ 823 I, 823 II, 826). (1) В § 823 I закон связывает обязанность возмещения вреда с посягательством на определенные, перечисленные в нем правовые ценности и права, а именно посягательство на жизнь, телесную неприкосновенность, здоровье, свободу, собственность и прочие права другого лица. Все эти правовые ценности и права подобраны с учетом одной и той же точки зрения. По смыслу закона им пре- доставлена защита против любого лица, т.е. они абсолютно защище- ны. Указанная абсолютная защита позволяет рассматривать правовые ценности и права как принадлежащую правообладателю сферу, в которую посредством повреждения вторгается неправомерно дей- ствующий субъект. Тем самым, идея абсолютной защиты позволяет зафиксировать повреждение и в случае такого нарушения обосновы- вает (rechtfertigt) обязанности по возмещению вреда. (2) В § 823 II закон увязывает обязанность по возмещению вреда с нарушением закона, который имеет своей целью защиту другого лица. Закон пользуется здесь техникой отсылки. Однако нарушение охранительной нормы закона лишь в том случае порождает обязан- ности по возмещению вреда, если данный закон направлен не только на защиту населения в целом, но также и на защиту другого лица. Указанные предпосылки реализуются во множестве норм, наиболее важные среди них в практическом плане содержатся в уголовном праве. (3) § 826 связывает обязанность по возмещению вреда с любым намеренным причинением ущерба (Sch?digung), которое противоре- чит добрым нравам. Формулой «нарушение добрых нравов» (Versto? gegen die guten Sitten) закон прямо предоставляет в распоряжение масштаб для оценки действия в качестве неправомерного. Иначе в обеих вышеприведенных нормах, где неправомерность выводится как бы опосредованно из несоблюдения абсолютного права или из нарушения охранительного закона. Области применения трех этих норм соотносятся друг с другом как три частично пересекающихся круга. Определенная часть типо- вых деликтов охватывается всеми тремя нормами, другие деликты подпадают под действие только двух норм или, наконец, лишь одной нормы. Если притязания возникают из нескольких деликтных норм, то все притязания равны. При удовлетворении одного из них все ос- тальные погашаются. Уступка взаимосвязанных притязаний возможна только в их совокупности. Особый практический интерес представ- ляют типовые случаи, которые в результате охватываются лишь одной правопритязательной нормой. Проверка деликтного притязания, как правило, производится по вполне определенному плану. Анализ состава притязательной нор- мы, с которым закон связывает правовое последствие, распадается на проверку т.н. объективного состава, противоправности и субъектив- ного состава. При анализе объективного состава проверяется воп- рос, можно ли определенное действие расценить как неправомерное в смысле закона. Так как здесь еще не ставится вопрос о внутреннем отношении лица к своему действию, объективный состав также обозначается в качестве внешнего состава. Неправомерным в смысле понятия «неправомерное действие» (см. название главы 27) является в принципе такое действие, которое не только реализует объектив- ный состав, но также является противоправным и виновным. Однако часто действие обозначается как неправомерное только исходя из его характеристики по объективному составу. На втором этапе проверя- ется противоправность неправомерного действия в его более строгом смысле. Поскольку при реализации объективного состава противо- правность - по крайней мере, в большинстве случаев - присутствует в качестве «рекомендации» (indiziert wird), то на данном этапе речь идет по преимуществу о проверке оправдательных оснований, кото- рые исключают противоправность. При анализе субъективного состава проверяется вопрос, можно ли действие, в котором реализованы объективный состав и противо- нравность, вменить субъекту действия в вину. Формы вины - умысел и неосторожность. Соответствующая притязательная норма опреде- 1ИСТ, является ли для ее применения достаточным неосторожное совершение действия или же требуется наличие умысла. При нали- чии состава, реализованного на всех трех стадиях проверки, закон предусматривает обязательство к возмещению наступившего вреда. I смерь - уже в части правового последствия - следует проверить, что подлежит возмещению в качестве вреда в юридическом смысле. Чакон сам общим образом установил вид и объем обязательства к возмещению вреда в § 249-255, которые здесь и следует привлечь. В последующем изложении мы кратко остановимся на трех основ- ных притязательных нормах деликтного права, схематически уже обозначенных, которые по преимуществу исчерпывают систему де- никтного права. Большое практическое значение имеет также от- ветственность принципала (ОезсЬаЛвйегг) за действия сотрудника (Verrichtungsgehilfe) из § 831, которую мы рассмотрим в заключение данной темы.