2.2 Конституционно-правовая основа обеспечения правопорядка в России: современное состояние и значение
Важнейшей составляющей конструкции рассматриваемого механизма, предопределяющей эффективность функционирования всех его элементов, является конституционно-правовая основа обеспечения правопорядка, которая представлена положениями конституционного законодательства. Конституционно-правовую основу обеспечения правопорядка составляют: Конституция Российской Федерации, конституционные законы (Законы РФ о поправках к Конституции РФ и федеральные конституционные законы), федеральные законы и подзаконные акты конституционного значения, решения Конституционного Суда России, иные акты конституционно- правового регулирования Качественное содержание, полнота, порядок принятия конституционньгх актов, эффективность их реализации имеет первостепенное значение, поскольку предопределяет содержание, как всей системы российского законодательства, так и обуславливает эффективность работы взаимосвязанньгх элементов конституционно-правового механизма обеспечения правопорядка в целом. Условием гармоничного функционирования исследуемого механизма является качественньгй и эффективно работающий основной документ государства - Конституция, которая формирует основу построения и функционирования правовой системы, закладывает конституционно- правовые основы для консолидации органов публичной власти и эффективного обеспечения ими конституционного правопорядка. Конституция Российской Федерации является не только приоритетной фундаментально-ценностной и нормативно-правовой основой обеспечения конституционного правопорядка, его скрепой и социально-правовым ориентиром. Эффективная реализация Конституции РФ способствует конституционализации правопорядка, которая, как отмечалось, не ограничивается рамками конституционного регулирования и органически встраивается в целостный механизм обеспечения правопорядка. Термин «конституционализация» применяется в различных гуманитарных исследованиях (конституционном, межвдунар одном, европейском праве), международных отношениях н работах, посвященным европейской интеграции241. В конституционном праве о конституционализации идет речь при рассмотрении тех или иньтх правовьтх институтов, например, правосудия н судебной практики242. Конституционализация может иметь широкое и узкое понимание. В узком значении под ней понимается возведение правовой нормы на уровень конституционного регулирования. Широкое понимание такого термина может использоваться не только в юриспруденции, но и в смежных науках как развитие взаимосвязанных средств и методов юридизации общественных отношений. Процесс юридизации общественных отношений рассматривается как постепенное развитие конституционализации правопорядка в целом243. В современной доктрине конституционализация правопорядка на основе судебной интерпретации конституционных положений и законодательного обеспечения их реализации рассматривается в рамках конституционной телеологии как науки о целях и задачах конституционного регулирования. Конституционная телеология базируется на консштлтдюнных ценностях и принципах, а также выводимых через интерпретацию конституционных положений в практике конституционного правосудия244. Конституционализация рассматривается и в таких срезах как: «идеологическая» конституционализация, означающая восприятие законодателем конституционных принципов, ценностей и целей, конструирование и интерпретацию отраслевых норм в их духе; «нормативная» конституционализация как обеспечивающая соответствие отраслевого законодательства положениям Конституций РФ, которые в нем развиваются и конкретизируются; «практическая» конституционализация, включающая конституционализацию правоприменения и конституционализацию политики245. В доктрине встречаются и иные взгляды на понимание конституционализации, ее отражения в законодательстве246. Подчеркнем, что степень реализации Конституции РФ и конституционного законодательства показывает качественное состояние конституционного правопорядка в государстве. Последовательная реализация конституционализации влечет укрепление конституционного правопорядка, предопределяет и связывает эффективность реализации конституционного законодательства и деятельности органов публичной власти по обеспечению правопорядка. Соответственно, установление и укрепление конституционного правопорядка достигается посредством эффективной работы исследуемого механизма, где конституционно-правовая основа имеет фундаментально-ценностное значение. Представляется, что среди приоритетных конституционных рисков и угроз для правопорядка в России является нарушение конституционной стабильности. Конституция РФ как ключевой правовой документ государства должен быть стабильным и изменяться в тех случаях, когда иного варианта решения вопроса не находится Поэтому важно правильно понимать какую роль играет стабильность и сбалансированность конституционного текста, и насколько осторожно необходимо подходить к возможным изменениям Конституции РФ. Как подчеркнул Ю.Хабермас, что устойчивость права является одним из решающих факторов легитимности правовой системы в массовом сознании. И развивая такой постулат, В.Д. Зорькин обоснованно отмечает, что устойчивый Основной закон постепенно становится одним из ключевых символов правовой идентичности нации247. Справедливо отмечает и Н.С. Бондарь, что конституционализм есть объективно складывающийся порядок реальных общественных отношений. Основой конституционного правопорядка является стабильность и отсутствие противоречий между властью, свободой и собственностью248. Разделяя подход о том, что конституционные реформы необходимо осуществлять последовательно и без изменения основ конституционного строя России249, представляется, что конституционные преобразования в основном следует проводить без изменения текста Конституции РФ250. Поэтому нельзя согласиться с учеными, которые изначально выступали и сегодня являются активными сторонниками изменения действующей Конституции РФ251, поскольку динамичные преобразования Конституции РФ и отсутствие конституционной стабильности лишь негативно отразятся на установлении и поддержании конституционного правопорядка. Неспроста в конституционной доктрине предметом дискуссий остается вопрос о соотношении юридических и политических технологий в трансформации российского конституционного правопорядка252. Представляется, что оптимальными способами развития и конкретизации положений Конституции РФ должны оставаться качественное и своевременное наполнение российским парламентом действующего законодательства и официальная интерпретация Конституционным Судом России отдельных положений Конституции Российской Федерации. Таким образом, конституционная стабильность есть важнейшее условие установления и эффективного обеспечения конституционного правопорядка, а нарушение стабильности Конституции РФ является конституционным риском, препятствует его установлению и поддержанию. С учетом изложенного, подчеркнем, что предложения об изменении действующей Конституции РФ на современном этапе не могут приниматься. Обеспечение стабильного конституционного развития должно достигаться, в том числе путем официального толкования Конституции РФ Конституционным Судом России, который принял ряд таких решений, которых конституционный текст не может считаться полным (например, дела о толковании положений ст.ст. 136, 137 Конституции РФ)253. При этом из правовых позиций Конституционного Суда РФ должен исходить и законодатель, осуществляя переработку конституционного законодательства. Другой путь конкретизации положений Конституции РФ конституционные преобразования, которые должны соответствовать духу и букве Конституции РФ, развивать ее положения Конституционные преобразования понимаются как политико-правовой процесс полного или частичного реформирования Конституции254. Представляется, что такие преобразования следует рассматривать в широком смысле, включая различные конституционные реформы, текстуальное изменение Конституции РФ н законодательства. Поэтому конституционные преобразования следует отличать от преобразования Конституции РФ, которое осуществляется посредством развивающих ее положения федерального законодательства н решений Конституционного Суда РФ255 256. Однако соотносить их следует как общее н частное, а не как параллельные процессы. Что касается идеи преобразования Конституции как совокупности факторов существенного изменения смысла ее отдельных положений без текстуальной модификации257, то, видится необходимым ее дальнейшее развитие в конституционной доктрине н практике. Заслуживает внимания и концепция динамичного развития федеральной Конституции в текстуальной (ее поправки и пересмотр) и нетекстуальной формах (реализация н «преобразование» Конституции РФ)258. Однако важно обратить внимание на преимущественное применение второй формы Таким образом, явление «конституционные преобразования» имеет более содержательное наполнение, включает в себя как преобразование самой Конституции РФ, не связанное с ее текстуальными изменениями (развитие конституционных положений в законодательстве н их интерпретация Конституционным Судом РФ), так н текстуальную модификацию конституционного законодательства, включая пересмотр н внесение поправок в текст Конституции Российской Федерации. Всегда ли проведение таких конституционных преобразований имеет позитивное влияние на качественное состояние правопорядка н конституционно-правовой механизм его обеспечения в целом? Представляется, что, во-первых, проводимые конституционные реформы могут осуществляться лишь в рамках конституционности и не должны нарушать стабильность Конституции Российской Федерации, и, во- вторых, их продуктивность должна быть обусловлена как выбором оптимальных средств реализации, так н прогнозированием н минимизацией возможньтх правовьтх рисков и угроз конституционному правопорядку. Между тем с учетом неоднократно внесенных конституционньтх поправок можно уже вести речь о наметившейся рисковой тенденции допустимости изменений текста Конституции РФ. Такая тенденция неблагоприятно влияет на состояние конституционного правопорядка, который предполагает стабильное конституционно-правовое регулирование н развитие. Справедливо отмечается в литературе, что проводимые в российском обществе преобразования нуждаются в надежном правовом обеспечении, но оно не может быть чисто волевым259. И действительно, Конституция РФ н законы должны эффективно работать, иначе в обществе к ним будет безразличное отношение, что повлечет правовой нигилизм, а со снижением их престижа будет падать престиж и степень доверия населения к власти, что лишь воспрепятствует укреплению правопорядка. Безусловно, Конституция должна развиваться н конкретизироваться в действующем законодательстве, способствуя укреплению правопорядка. Цель конституционной науки состоит в исследовании закономерностей консштлтдюнных правоотношений, в том числе, применительно к такой черте Конституции как ее стабильность. Думается, что достижение такой цели является важнейшим условием эффективного обеспечения правопорядка органами публичной власти, последовательно реализующим конституционные ценности и приоритеты в своей практической деятельности. Однако не достижение оптимального сочетания стабильности и динамизма в конституционном развитии260, так же как и политизация конституционных процессов, увы, способствуют противоположной тенденции, что влечет ослабление н снижение прочности конструкции правопорядка, которая в положениях российского конституционного законодательства закреплена весьма обтекаемо. Действительно, и в федеральной Конституции, и в действующем законодательстве не определены в полной мере конституционно-правовые основы обеспечения правопорядка. Поэтому совершенствование качественного состояния и корреляция положений конституционного законодательства во многом обусловливает не только эффективность его реализации, но и должное установление конституционного правопорядка. Структура законодательства в Российской Федерации разнообразна, но предопределяющее место в ней занимают акты конституционного значения Анализ правовой природы федеральной Конституции, «поправочных» и федеральных конституционных законов, показывает, что в формально- юридическом аспекте структура Конституция Российской Федерации, в отличие от советских Конституций, более компактна и лаконична. Прежнее конституционное законодательство не использовало упомянутые разновидности законов, в современных условиях содержательно наполняющих текст Конституции РФ и конкретизирующих ее положения, способствуя укреплению конституционного правопорядка в целом. Разработчики Конституции РФ 1993 года сконструировали вполне оптимальную конституционную модель. В то же время действующая Конституция Российской Федерации не называется Основным законом, как прежние советские Конституции. Может конституционный законодатель упустил такой термин? Отнюдь, категория Основной закон в Конституции РФ используется, но только во втором ее разделе, где речь идет о Конституции РСФСР 1978 года. Что это - издержки юридической техники или же кардинально новый подход к юридической природе Конституции Российской Федерации? В этой связи возникают и другие вопросы: какими особенностями характеризуется Конституция Российской Федерации, насколько она юридически безупречна и может ли считаться Основным законом? Обозначенные вопросы имеют непосредственное отношение к качественному процессу установления, поддержания и укрепления конституционного правопорядка в России. Конституция - универсальный правовой документ, обладающий юридическим верховенством и высшей юридической силой. Смысл юридического верховенства конституции обусловлен ее высшей юридической силой, прямым действием и центральным местом в правовой системе. Когда система общественных отношений пронизана смыслом и духом Конституции, реальной конституционностью, тогда можно утверлдать как о реальности Конституции, так и ее фактическом верховенстве и признании исходной общественно-правовой ценностью, предопределяющей качественное установление и обеспечение правопорядка. Правовая характеристика Конституции РФ развивается в решениях Конституционного Суда России. В числе ключевых его правовых позиций: признание высшей юридической силы Конституции исключает право законодателя принимать решения, парализующие конституционную норму (Постановление КС РФ от 28 октября 1999 г. № 14 -П); отдельные положения Конституции также имеют верховенство, высшую юридическую силу, прямое действие и применяются на всей территории РФ (Постановление КС РФ от 9 января 1998 г. № 1-П); в отсутствие специального правового регулирования должны непосредственно применяться нормы Конституции и тем самым - приниматься все надлежащие меры к реализации решений Конституционного Суда (Определение КС РФ от 27 мая 2004 г. № 210-0); все суды обязаны непосредственно применять Конституцию Российской Федерации в пределах своей компетенции и в порядке судопроизводства, определенного Конституцией (Постановление КС РФ от 16 июня 1998 г. № 19-П); Президент России при пробельности, противоречивости и/или установлении недействующего законодательства, напрямую руководствуется положениями Конституции Российской Федерации (Постановление КС РФ от 31 июля 1995 г. № 10-П)261. Таким образом, принцип верховенства Конституции РФ показывает как высшую политико-правовую ценность Конституции РФ и ее место в правовой системе, так и конституционную приоритетность в обществе и государстве, ориентированную на уважение, признание и соблюдение конституции всеми участниками общественных отношений Что касается высшей юридической силы (ст. 15 Конституции РФ), то именно она четко показывает место и роль Конституции в системе законодательства, ее прямое действие. Представляется, что эти юридические свойства помогут отличить понятия Конституции и Основного закона. Многие ученые обозначают Конституцию РФ как Основной закон или называют ее законом законов. Однако еще дореволюционные государствоведы отмечали, что Конституцию необходимо рассматривать несколько больше, чем Основной закон262. Представляется, что вряд ли можно ставить знак равенства между этими понятиями по следующим причинам. Во-первых, понятия «основной закон» и «конституциям не всегда совпадают. В Германии действует с массой изменений Основной Закон 1949 года, а конституции как таковой нет, хотя государство конституционное и немцы свой Основной закон называют конституцией, хоть и неофициально. В свою очередь Великобритания - конституционная монархия, но основного закона не имеет, как не имеет и писаной конституции. Основные законы Российской империи от 23 апреля 1906 года также конституцией не назывались, но закрепляли конституционную монархию. Основной закон мусульман - Коран - также не является конституцией. Следовательно, Основной закон - универсальная, но не единственная форма конституции, конституция важнее по содержанию и выше по значимости. Во-вторых, в наименовании Конституции Российской Федерации, в отличие от Конституций РСФСР 1918, 1925, 1937, 1978 гг. отсутствует понятие «Основной закон», как уже упоминалось. Вместе с тем, в Конституции РФ в различных словосочетаниях проводится разграничение между собственно Конституцией и законами как самостоятельными источниками права. Таким образом, понятие «законы», использованное в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, охватывает группу законодательных актов и на федеральную Конституцию не распространяется И, по всей видимости, это не издержки юридический техники, а осознанная позиция законодателя, который отличает Конституцию и законы и при этом целенаправленно не обозначает Конституцию в качестве Основного закона. Следовательно, используемый в ней термин «закон» на саму Конституцию не распространяется (ч. 1,2,4 ст. 15, ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). В-третьих, Основной закон как юридический документ показывает место Конституции в системе правовых актов, в то время как сама Конституция занимает доминирующее место не только в системе права, но и в общественно-политической жизни. Ключевое отличие Конституции от Основного закона состоит в том, что первая обладает и юридическим верховенством, и высшей юридической силой, в то время как Основной закон может обладать лишь высшей юридической силой. В-четвертых, признавая Конституцию РФ Основным законом, Конституция, попадая в разряд законов по юридической силе (по смыслу ч. 4 ст. 15У, будет вынуждена уступить место международным договорам, что недопустимо. 263 Справедливо отмечается, что соотношения между Конституцией РФ н законами, а также Конституцией РФ и международными договорами определяются по отдельности: законы не должны противоречить Конституции РФ (ч. 1 ст. 15 ч. 2-4 ст. 125 Конституции РФ), а международные договоры должны ей соответствовать (ч. 1 ст. 15, п. «г» ч. 2 и ч. б ст. 125 Конституции РФ)264. Следовательно, Конституция РФ обладает верховенством и высшей юридической силой по отношению и к международным договорам, и к законам. Иначе следует ответить на два важных вопроса, имеющих значение для адекватной характеристики конституционно-правовой основы обеспечения правопорядка: 1) относится ли Конституция к числу законодательных актов или она является учредительным актом? 2) выступая в качестве хоть н Основного, но закона, Конституция, попадая в число законов по юридической силе (по смыслу части 4 статьи 15 Конституции РФ) не должна ли будет уступить место международным договорам? Первое. Общепризнанно в науке конституционного права и практически не отрицается учредительный характер Конституции РФ. По второму вопросу ситуация сложнее. Конституция Российской Федерации 1993 г. впервые закрепила приоритет в применении правил международного договора по отношению к закону. Однако такого приоритета специально по отношению к ней конституционно не установлено. Между тем принципиальное уточнение юридической силы таких договоров осуществил Пленум Верховного Суда России в 2013 году, подчеркнув, что правила действующего международного договора, согласие на обязательность которого было принято в форме федерального закона, имеют приоритет в отношении законов Российской Федерации. Международные договоры, согласие на обязательность которых было принято подзаконным актом, имеют приоритет в отношении подзаконных нормативных правовых актов, изданных органом власти или уполномоченной организацией, заключившими такой договор (ст. 15, 90,113 Конституции РФ)265. Таким образом, Пленум Верховного Суда РФ ограничил безусловную приоритетность международных договоров РФ над законами России, уточнил и конкретизировал виды международных договоров Российской Федерации, имеющих приоритет над законами Российской Федерации и соответствующими подзаконными правовыми актами, тем самым, исключая возможность над конституционного характера таких договоров. Не вдаваясь в детальный анализ международно-правового регулирования и не уходя в дискуссию о размытости самой правовой конструкции «общепризнанные принципы и нормы международного права»266, об отсутствии четких критериев отнесения той или иной нормы к таковым, обратим внимание на объективную потребность официального толкования статьи 15 Конституции РФ, что не раз предлагалось исследователями267. Такое конституционное положение в системе с положениями части 1 статьи 17, части 3 статьи 46, части1 статьи 55 Конституции РФ позволяет некоторым ученым утвержкдать о приоритете международных договоров по отношению к Конституции РФ. Ими приводятся следующие аргументы закрепление прав и свобод в Конституции производится согласно общепризнанным принципам и нормам международно го права; право каждого в соответствии с международным договором обратится в межгосударственный орган по защите прав н свобод (ч. 3 ст. 46 Конституции РФ); положения международных договоров имеют большую территориальную распространенность н составляют нормы международного права, которое превалирует над нормами национального права268. Российская Федерация - это единое целостное государство, основным документом которого является федеральная Конституция, а не международный договор. В случае образования союзного государства или конфедерации признание международного договора как основополагающего документа выглядит обоснованно. Но поскольку Россия - федеративное государство, приоритетными для него являются принципы национального, в первую очередь, конституционного права. Конституционный акт по своей природе обладает большей юридической силой, чем международный договор, являющийся актом международного, но не учредительного характера. И если вступивший в силу международный договор Российской Федерации противоречит федеральной Конституции, то он должен быть приведен в соответствие с ней посредством устранения соответствующих противоречий, приостановления или прекращения его действия, либо применения процедуры его денонсации269. Поэтому мнения правоведов о приоритетности норм международного договора над Конституцией РФ следует поставить под сомнение, в том числе н по следующим причинам; 1. Действующая Конституция Российской Федерации, в отличие от предшествующих ей Конституций (Основных законов) РСФСР, официально Основным законом не обозначена. Следовательно, анализируемый документ не подпадает под действие части 4 статьи 15 Конституции РФ, провозглашающей приоритет международно го договора над законом. 2. Сомнительна возможность юридического приоритета международных договоров, установленного в Конституции России, над самой Конституцией РФ. Представляется, что правовой акт, устанавливающий доминирующее положение международных договоров над законами, вряд ли может допускать такой приоритет над собой. 3. Из анализа положений части 4статьи 15 Конституции Российской Федерации следует, что международный договор, являющийся правовым актом, действующим на территории России, не может противоречить федеральной Конституции. С учетом изложенного, а также положения п. «г» ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, предусматривающего проверку не вступивших в силу международных договоров на соответствие Конституции РФ, и ч. б ст. 125 Конституции, «блокирующей» введение и применение неконституционных международных договоров, следует признать безусловный приоритет Конституции РФ над положениями международных договоров. При этом, следует иметь в виду небезусловность приоритета международных актов над законами России. Так, например, в 2013 году Пленум Верховного Суда России подтвердил в определенных случаях возможность приоритетности положений российского законодательства над нормами Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Верховный Суд РФ обратил внимание судов на то, что законодательство РФ может предусматривать более высокий уровень защиты прав и свобод человека в сравнении со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в толковании ЕС. В таких случаях судам, руководствуясь ст. 53 Конвенции, необходимо применять положения, содержащиеся в законодательстве России (п. 3 Постановления)270. В том же решении Пленум Верховного Суда Российской Федерации установил, что во избежание нарушения прав и свобод человека, в том числе необоснованного их ограничения, правовые позиции Европейского Суда по правам человека (ЕС) учитываются при применении не только Конвенции и Протоколов к ней, но и иных международных договоров Российской Федерации (подпункт "с" пункта 3 статьи 31 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 года) (п. 4 Постановления)271, тем самым расширяя пределы международно-правового регулирования. Другая проблема заключается в выявлении соотношения Конституции РФ и международных документов, в частности Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Конвенции). Для установления конституционного правопорядка в условиях интеграции в европейское правовое пространство важно обеспечить гармоничное, согласованное и единообразное их понимание и применение. Необходимость такого согласования в структуре национального правопорядка неоднократно отмечалась в доктрине272. Некоторые исследователи отмечают тенденцию конституционализации международного права и интернационализацию конституционной науки273. Одной из важнейших задач, подчеркнул Председатель Конституционного Суда России В. Д Зорькин, является гармонизация России с общеевропейским правовым пространством и защита своей конституционной идентичности. Выявляя в числе опасных тенденций политизацию применения Конвенции и сползанию к «холодной войне», Валерий Дмитриевич определяет магистральную цель - сохранение взаимного доверия России и Европы и минимизация политических и правовых рисков274. Под риском в праве понимается явление, сопутствующее правовому развитию, модель альтернативно-негативной реализации права, реальность которой грозит деформацией конечных правовых результатов и снижением качества правового регулирования275. Следовательно, нейтрализация угроз и минимизация рисков нарушения правовых предписаний есть важнейшая составляющая обеспечения правопорядка. При этом верно обращено внимание, что необходимо четко соотносить прогнозы и риски, где первоочередной задачей прогнозирования является выявление степени вероятности наступления тех и или иных рисков276. В числе конституционных рисков и угроз выделяются такие как: опасность подмены народовластия государственным усмотрением277, или подмена народовластия всевластием олигархов, утверждение бюрократического капитализма, незрелость гражданского общества, что сделало государство главным партийным строителем278 и др. И действительно, нельзя не согласиться с тем, что из народного суверенитета и демотфэтического правления вытекают связанные с ними идеи: ограниченное правительство; разделение властей или иная система сдержек-противовесов; гражданский контроль за вооруженными силами; полиция, подчиняющаяся закону и судебному контролю; независимая судебная власть279. Вместе с тем, видится, что конституционные риски и угрозы правопорядку изначально следует выявлять, предупреждать, минимизировать и устранять, обеспечивая качественное, полное и адекватное конституционно-правовое регулирование. Поэтому среди рассматриваемых рисков приоритетно следует выделить: дефектное конституционно-правовое регулирование, несогласованность и/или расхождение в понимании уполномоченными субъектами положений Конституции РФ и международно-правовых норм, игнорирование конституционньгх ценностей, верховенства Конституции РФ н нарушение конституционной стабильности. Обратим внимание на расхождение положений Конвенции н Конституции РФ н их интерпретации Конституционным Судом РФ и Европейским судом по правам человека (ЕС). В рассматриваемом контексте весьма значимо решение Конституционного Суда РФ, который признавая взаимосвязанные положения действующего законодательства не противоречащими Конституции РФ, сформулировал следующие ключевые правовые позиции: Во-первых, обязанность российских судов приостановить производство по делу и обратиться с запросом в Конституционный Суд РФ при пересмотре вступившего в законную силу судебного акта по заявлению лица, по жалобе которого ЕС было принято постановление, констатирующее нарушение Конвенции положениями законодательства России, примененным! в деле этого лица. Во-вторьгх, возможность государств енньгх органов, на которьге возложено исполнение решений ЕС, если они пришли к выводу о невозможности исполнить вьгнесенное по жалобе против России постановление ЕС вследствие того, что в части, обязывающей Российскую Федерацию к принятию мер индивидуального и общего характера, оно основано на положениях Конвенции в истолковании, приводящем к их расхождению с Конституцией России, обратиться в Конституционный Суд РФ для решения вопроса о возможности исполнения постановления ЕС и принятия мер индивидуального и общего характера, направленных на обеспечение выполнения данной Конвенции. В случае если Конституционный Суд России придет к выводу, что постановление ЕС, поскольку оно основано на Конвенции в истолковании, противоречащем Конституции РФ, не может быть исполнено, такое постановление в этой части не подлежит исполнению. В-третьих, Президент России и федеральное Правительство как субъекты обеспечения реализации международных договоров, придя к аналогичному выводу о невозможности исполнить вынесенное по жалобе против России постановление ЕС, правомочны обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом о толковании соответствующих положений Конституции РФ в целях устранения неопределенности в их понимании с учетом выявившегося противоречия и международных обязательств России применительно к возможности исполнения постановления ЕС, принятия мер индивидуального и общего характера, направленных на обеспечение выполнения Конвенции. В-четвертых, Суд не исключил правомочие федерального законодателя предусмотреть не противоречащий юридической природе Конституционного Суда Российской Федерации и его предназначению как высшего судебного органа конституционного контроля специальный правовой механизм разрешения им вопроса о возможности или невозможности с точки зрения принципов верховенства и высшей юридической силы Конституции РФ исполнить вынесенное по жалобе против России постановление ЕС280. Таким образом, Конституционный Суд России принципиально определил приоритетность норм Конституции Российской Федерации, в случаях расхождения ее понимания с международными нормами, в частности, с Конвенцией, а так же в определенных случаях взял на себя «миссию» блокирования решений ЕС. И законодатель поддержал Конституционный Суд РФ, соответственно расширив его компетенцию в этой части, а именно закрепив правомочие Суда разрешать вопрос 0 возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека с точки зрения принципов верховенства и высшей юридической силы Конституции Российской Федерации281. И практика имеет примеры, когда Конституционный Суд России исходя из верховенства и высшей юридической силы Конституции Российской Федерации, приходил к выводу о невозможности исполнения постановления Европейского Суда по правам человека,282. Представляется, что сложившийся подход обеспечивает полноценную реализацию важнейших юридических свойств Конституции РФ, способствует ее реализации и прямому применению органами власти, позитивно влияет на укрепление правопорядка в целом Исследователями обоснован такой подход283, справедливо признается недопустимость ситуации, когда решение ЕС предполагает внесение изменений в Конституцию РФ284. Достаточно убедительны н суждения о том, что речь должна идти об исключительных случаях, когда Конституционный Суд РФ обеспечивает реализацию верховенства н высшей юридической силы Конституции РФ285 286. Вместе с тем, трудно согласиться с критикой указанных решений Конституционного Суда РФ и федерального законодателя. Отдельные исследователи полагают, что такие решения обеспечивают верховенство Конституционного Суда РФ, а не Конституции РФ287, или утверждают о противоречивости его методологии и об отсутствии угрозе конституционных ценностей, которые Суд защищает288. Представляется, что именно Конституционный Суд РФ изначально должен обеспечить единообразное понимание Конституции Российской Федерации, в том числе посредством установления возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, имея возможность оценить его с позиций верховенства Конституции РФ. В целом же проблема обеспечения конституционализации обращена не только к национальному законодательству, а также к содержанию и обоснованию решений международных органов (включая межгосударственные органы по защите прав человека), которые не могут не считаться с положениями Конституции РФ, что способствует как усилению конституционализации, так и укреплению российского конституционного правопорядка в целом. Поэтому и деятельность органов публичной власти по обеспечению правопорядка содержит ряд концентрированных направлений, способствующих установлению конституционного правопорядка в целом. В их числе: 1) обеспечение конституционализации действующего законодательства (восполнение законодательных проб слов , обеспечение иерархичности правовых актов, качественного законодательного регулирования при сохранении целостной правовой стабильности); 2) обеспечение верховенства права н Конституции РФ, в том числе посредством обеспечения единства нормативно-правового пространства; 3) надлежащий контроль н надзор за реализацией правовых предписаний; 4) противодействие правонарушениям и т.д. Таким образом, важнейшую роль в обеспечении верховенства Конституции РФ и конституционализации правопорядка выполняет Конституционный Суд России, осуществляющий нормативное и казуальное толкование Конституции РФ, а так же функцию конституционного контроля, тем самым выступая одним из гарантов верховенства Конституции РФ. Некоторые ученые вообще называют такой суд единственным легитимным субъектом конституционализации права289. Действительно, роль конституционных (уставных) судов, как н иных судов, особо значима в установлении конституционализации правопорядка. Обоснованно отмечается, что конституционализация правосудия многогранна: применяя конституционные нормы, российские суды обеспечивают прямое действие Конституции РФ, выявляя законодательные пробелы, чем побуждают законодателя к принятию актов, соответствующих Конституции РФ. Формулируя свои позиции по тем или иным вопросам, суды фактически восполняют пробелы в правовом регулировании290. Интересен взгляд Б. С. Эбзеева, что современный конституционализм не есть замкнутый в себе позитивный правопорядок, он дополняется надпозитивными конституционньгми принципами291. И среди них не только положенные в качестве теоретико-методологической основы настоящего исследования конституционные принципы разделения властей н единства публичной власти, а так же принципы верховенства права, верховенства Конституции, предопределяющие фундаментально-ценностную основу конституционного правопорядка в целом. С учетом изложенного, конституционализация правопорядка как процесс претворения конституционных принципов и ценностей в механизме установления и реализации правовых предписаний всеми субъектами правоотношений, участвующими в обеспечения правопорядка, складывается из трех составляющих элементов: 1) правотворческий, который проявляется в конкретизации н развитии в действующем законодательстве ценностей н положений Конституции РФ; 2) организационно- функциональный, предполагающий реализацию н применение правовых предписаний всеми субъектами обеспечения правопорядка, исходя из принципов верховенства Конституции РФ, ее высшей юридической силы и прямого действия;3) институциональный, предусматривающий включение в механизм обеспечения правопорядка всех субъектов правовых отношений в качестве составляющей процесса конституционализации правопорядка. Таким образом, конституционализация правопорядка является необходимым условием эффективного функционирования исследуемого механизма. Она обуславливает предупреждение и минимизацию консштлтдюьшых рисков, среди которых, как уже отмечалось, дефектное конституционно-правовое регулирование, несогласованность и/или расхождение в понимании уполномоченными субъектами положений Конституции РФ и международно-правовых норм, а также игнорирование конституционньгх ценностей, верховенства Конституции РФ и нарушение конституционной стабильности. Конституционализация правопорядка не ограничивается рамками конституционного регулирования и органически встраивается в целостный механизм обеспечения правопорядка. Степень реализации Конституции РФ и конституционного законодательства является одним из индикаторов состояния конституционного правопорядка в государстве в целом. Последовательное проведение конституционализации влечет укрепление конституционного правопорядка, предопределяет н связывает эффективность реализации конституционного законодательства и деятельности органов публичной власти по обеспечению правопорядка. Представляется, что конституционализация правопорядка, предполагает следующие направления ее реализации: 1) обеспечение верховенства права и высшей юридической силы Конституции РФ, ее прямого действия и повышенной стабильности; 2) активное претворение конституцнонньк принципов и ценностей в отраслевом законодательстве и национальной правовой системе в целом292; 3) установление единства правового пространства, что в комплексе является необходимым условием качественного установления и эффективного обеспечения конституционного правопорядка в России. Указанные направления реализации конституционализации правопорядка весьма взаимосвязаны Обеспечение верховенства права, и в первую очередь, верховенства Конституции РФ осуществляется, в том числе посредством установления единства правового пространства, что является одним из важнейших условий конституционализации правопорядка и направлений его обеспечения в целом293. Обеспечение единства нормативно-правового пространства представляет собой комплексный конституционно-правовой механизм, включающий в себя ряд сфер деятельности уполномоченных субъектов в направлении обеспечения полноты н своевременности правового регулирования тех или иных общественных отношений; консолидации законодательства и согласованности нормативных правовых актов, их иерархичности, соответствия Конституции Российской Федерации и актам большей юридической силы; совершенствования законодательства о нормативно-правовых актах, порядке их принятия и вступления в силу. Наличие в России двухуровневой системы законодательства актуализирует проблему об их соотношении, о способах преодоления противоречий и обеспечения эффективного применения законов и иных правовых актов. Только при решении возникающих проблем возможно повышение общей эффективности законодательного регулирования, обеспечения правопорядка. Для достижения такой задачи нужно знать, каковы основы законодательной компетенции Федерации и ее субъектов, как с ними соотносится реальное законодательство, каким образом оценивать законодательные массивы, какие при этом возникают коллизии, как устранить нарушения конституционного порядка правотворчества294. Федеральное и региональное законодательство между собой тесно взаимосвязаны, что проявляется в общих принципах законотворчества, иерархии правовых актов, механизме преодоления дефектов, пробелов и коллизий в системе законодательства Российской Федерации как средств обеспечения его единства. Потому попытки их изолированного развития, нарушают конституционное единство правовой системы и законодательства, препятствуют укреплению конституционного правопорядка295. В этой связи заслуживают внимания предложения о формировании коллизионного права296. Таким образом, важнейшими средствами эффективного установления конституционного правопорядка в государстве в рамках обеспечения единства правового пространства являются повышение качества подготовки нормативных правовых актов всеми участниками нормотворческого процесса и обеспечение консолидации системы законодательства в целом при условии обеспечения верховенства права. Верховенство права предполагает деятельность государства в лице его органов и должностных лиц, негосударственных структур и граждан в соответствии с правовым предписаниями, при условии реализации конституционного принципа верховенства Конституции. В связи с чем, заслуживает поддержки тезис о том, что высший уровень верховенства права обеспечивается верховенством Конституции297. Между тем трудно согласиться с усеченным пониманием принципа верховенства Конституции РФ (ч. 2 ст. 4) , связанным с ее приоритетом по отношению к другим нормативным правовым актам298. Представляется, что такой приоритет обусловлен другим принципом - высшей юридической силой Конституции РФ (ст. 15), а верховенство Конституции РФ означает ее доминирование в общественно- политической жизни государства и граждан. Действительно, на подконституционньш и подзаконный характер государственной власти в свое время обращали внимание еще дореволюционные отечественные государствоведы (А.Д. Градовский, Б.А. Кистяковский, Н.М. Коркунов). Определенное видение верховенства права существует н в зарубежной доктрине, например, при акцентировании деятельности по защите прав и свобод независимыми судами, выносящими решения на основе закона299. Принцип верховенства Конституции РФ впервые в истории конституционного развития получил в ней юридическое закрепление (ч. 2 ст. 4) , предполагает не только ее приоритетное место в иерархии правовых актов и правовой системе России. Верховенство Конституции РФ означает также доминирование Конституции РФ в государственно-политической и общественно-правовой жизни страны и ее граждан, и конституционализацию всех отраслей российского права, и верховенство федерального законодательства над законодательством субъектов РФ, что способствует установлению конституционного правопорядка и модернизации механизма его обеспечения. При этом весьма интересна постановка вопроса о возможности Конституции Российской Федерации одновременно олицетворять верховную власть и непосредственно регулировать общественные отношения. Представляется, что сочетание принципов верховенства и прямого действия Конституции РФ обусловлено особой природой конституционных норм, которые содержат конституционные принципы и выступают регуляторами общественных отношений в системе установления конституционного правопорядка300. Таким образом, важнейшими условиями конституционализации правопорядка являются верховенство Конституции РФ и ее прямое применение органами публичной власти. И в современных исследованиях ряд ученых рассматривают проблемные вопросы прямого действия Конституции РФ (А.Б. Венгеров, И.А. Кравец, Б.С. Эбзеев и др.). Между тем необходимость непосредственного применения КОНСТИТУЦИОННЕЕ; норм вызревала длительное время Весьма показательно в этом отношении отсутствие за длительный период действия советских конституций юридического комментария для правоприменительной практики. Первый комментарий к Конституции СССР, изданный в 1982 году301, имел в основном политико-идеологическое значение, однако, он не представлял собой научно-практического инструментария применения Конституции СССР при разрешении судами и правоохранительными органами конкретных дел302. Вместе с тем, при исследовании судебной практики учеными изредка выявлялись случаи прямого применения Конституции СССР 1936 г.303 Но в то время господствовала позиция прямого применения конкретизирующего законодательства, а не норм Конституции, что весьма ограничивало, если не отрицало, ее нормативный характер. И одним из первых государствоведов, которые отстаивали правомерность прямого применения Конституции в судебной практике, был А.Б. Венгеров304. Таким образом, историческое значение закрепления и гармоничное сочетание относительно новых юридических свойств Конституции Российской Федерации - ее верховенства, высшей юридической силы и прямого действия является важнейшим условием сближения конституционного регулирования и правоприменительной практики, способствующим качественному установлению и эффективному обеспечению конституционного правопорядка в целом. Возвращаясь к национальному законодательству, а точнее к законам, заметим, что Конституция РФ в их числе называет федеральные конституционные законы, федеральные законы н законы субъектов РФ, которые обладают разной юридической силой, но в той или иной мере закладывают правовые основы для обеспечения правопорядка, развивая положения Конституции РФ. Однако существует более мощный и максимально приближенный по содержанию и юридической силе к Конституции РФ правовой акт - Закон РФ о поправке к Конституции РФ. Другой вопрос - почему процедура его принятия регламентирована актом, имеющим меньшую юридическую силу? Такой вопрос остается одним из загадочных в логике конституционного регулирования305 и показывает не полную упорядоченность конституционного законодательства. В конституционной доктрине проводится основ ательньгй и критический анализ действующего порядка внесения поправок к Конституции РФ306. Справедливо поднимается вопрос о необходимости проверки соответствия Конституции РФ (ее 1, 2, 9 главам) законов РФ о поправках к Конституции РФ, например, после одобрения парламентами субъектов РФ до подписания Президентом Российской Федерации307. Обоснованным видится предложение Конституционному Суду РФ занять более активную позицию, осуществляя содержательную проверку законов РФ о поправках к Конституции РФ308. Анализируемые законы, как уже упоминалось, в конституционной практике неоднократно принимались и вносили изменения в Конституцию РФ в 2008 и 2014 гг.309 Закон РФ о поправке к Конституции РФ содержит непосредственно конституционный текст, служит средством инкорпорации правовых норм в содержание положений глав 3-8 федеральной Конституции. В связи с чем, важно определить правовую природу такого правового акта, является ли он самостоятельным источником конституционного права или его действие прекращается с внесением содержащихся в нем изменений в Конституцию РФ? Обладает ли он свойством нормативности в части регулируемых им переходных положений, включая установление конституционного порядка, или же является ненормативным документом? При анализе конституционного законодательства, в том числе «поправочных» законов следует, что другие их положения, не содержащие непосредственно конституционный текст, связаны с переходными и оговорочными положениями о вступлении в силу соответствующих поправок к Конституции РФ и их применении (например, в ст. 2 Закона РФ о поправке к Конституции Российской Федерации от 30 декабря 2008 года, изменяющего сроки полномочий Президента РФ и Государственной Думы оговаривалось, что этот закон применяется в отношении Президента России и Государственной Думы, которые избраны после его вступления в силу). Следовательно, после выполнения своей «миссии» внесения соответствующих норм в текст Конституции РФ, Закон РФ о поправке к Конституции РФ может продолжать действовать, но в качестве самостоятельного документа или неотъемлемой части Конституции РФ? Предназначение свое он выполнил - его нормы «перекочевали» в текст Конституции РФ, переходные положения реализованы, может ли он как ФКЗ, ФЗ в дальнейшем регулировать конституционные отношения? Трудно найти основания для положительного ответа на поставленные вопросы. К тому же, этот вид правового акта не предусмотрен напрямую в Конституции РФ. Нельзя не согласиться с тем, что после введения в Конституцию Российской Федерации новых поправок соответствующие законы о поправках, оставаясь формально действующими, не утрачивают юридическую силу, но утрачивают значение прямых регуляторов общественных отношений, отходят на периферию законодательной системы310. Между тем, следует уточнить, что указанные законы как прямые регуляторы зачастую продолжают действовать и после внесения соответствующей поправки в Конституцию РФ, до полной реализации всех переходных и оговорочных положений, предусмотренных в таком законе. Другими словами, содержательно инкорпорируясь в текст Конституции РФ, иные положения такого закона (переходные положения и нормы о его вступлении в силу) продолжают свое действие до того, пока не будут полностью претворены в жизнь. В упомянутом примере, положения обновленной редакции Конституции РФ «заработали», а нормы закона о сроках полномочий были реализованы одновременно с проведением выборов Президента РФ и Государственной Думы в 2011-12 гг. Таким образом, с началом применения обновленной редакции Конституции РФ, установившей новые сроки полномочий главы государства и депутатов, действие «поправочного» закона прекращается и юридическая сила его как самостоятельного документа теряет значение, поскольку все процедуры, предусмотренные таким законом, юридически реализованы и оформлены, а содержащийся в нем конституционный текст перемещен в действующую редакцию федеральной Конституции, начиная полноценно претворяться в конституционную практику. Из анализа принятых на сегодня четырех Законов РФ о поправке к Конституции РФ следует, что первые статьи таких Законов содержат непосредственно конституционный текст, включаемый в содержание соответствующих положений Конституции РФ, а вторые статьи связаны с вступлением в силу таких правовых актов, где указано, что соответствующий Закон РФ о поправке к Конституции РФ вступает в силу со дня его официального опубликования после одобрения органами законодательной власти не менее чем двух третей субъектов Российской Федерации. Однако практика пошла по пути, как расширения переходных положений, так и установления переходного периода для такого закона. Весьма «нагруженным» в этой части явился Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 5 февраля 2014 года «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации», его статья 2 содержит 10 пунктов, связанных не только со вступлением этого Закона в силу, но и установлением шестимесячного переходного периода, предусмотренного для упразднения Высшего Арбитражного Суда РФ, передачи дел в юрисдикцию объединенного Верховного Суда России, вопросы формирования которого также регламентированы в этой статье закона. И если все положения ст. 2 указанного закона носят индивидуальный, переходный характер, связанный с формированием, отбором кандидатов на должности судей Верховного Суда РФ, то возникает вопрос о положении п. 4 ст. 2 Закона, где установлено, что Верховный Суд РФ, образованный в соответствии с настоящим Законом РФ о поправке к Конституции РФ, формируется в составе 170 судей. Имеет ли такое положение нормативный характер или оно распространяется на первоначальный состав Верховного Суда РФ, работая только на стадии его создания? Федеральный конституционный закон от 5 февраля 2014 года о Верховном Суде РФ устанавливает нормативное предписание - Верховный Суд РФ состоит из 170 судей (ст. 3). Учитывая, что законодатель делает акцент на «поправочном» законе, который после реализации всех мероприятий в установленный им шестимесячный период исчерпал свое самостоятельное юридическое значение, представляется, что и положения пункта 4 ст. 2 указанного Закона о численном составе судей Верховного Суда, распространяют свою силу только на первоначальный состав Верховного Суда РФ, который в дальнейшем законодателем может быть изменен в соответствующем ФКЗ. Если же принять подход, что рассматриваемые положения Закона РФ о поправке имеют нормативный характер, продолжают действовать, то при необходимости изменения численного состава Верховного Суда РФ, может встать вопрос об изменении Закона РФ о поправке к Конституции РФ, что сегодня реализовать практически весьма затруднительно311. Обозначенный подход подтверждает системный анализ н других положений статьи 2 указанного Закона, нз которых следует, что они распространяются на первоначальный состав Суда. В частности, в пункте 8 статьи 2 указанного Закона предусматривалось, что прием квалификационного экзамена на должность судьи Верховного Суда РФ, образованного в соответствии с указанным Законом РФ, при формировании его первоначального состава, осуществляет Специальная экзаменационная комиссия по приему квалификационного экзамена на должность судьи Верховного Суда РФ. Изложенное приводит к выводу, что при возникновении вопроса об изменении численного состава Верховного Суда РФ он решается путем внесения изменений в ФКЗ о Верховном Суде РФ, а положение п. 4 ст. 2 Закона РФ о поправке к Конституции РФ может рассматриваться не просто как индивидуальное, а как первичное нормативное предписание для однократного применения (ограниченно нормативное предписание), связанное с образованием нового объединенного Верховного Суда РФ на определенном этапе конституционного развития Насколько это способствует установлению конституционного правопорядка - покажет время, но в любом случае такая некоторая неопределенность вряд ли полезна для устойчивого конституционного регулирования н установления правопорядка. В этой связи возникает другой вопрос - всегда лн обладают равной юридической силой нормы, содержащиеся в различных ФКЗ. Анализ конституционного законодательства показывает, что не всегда. Например, в ст. 1 ФКЗ о Верховном Суде РФ устанавливается предмет его регулирования данным ФКЗ в соответствии с Конституцией РФ н ФКЗ от 31 декабря 1996 года «О судебной системе Российской Федерации»312, которым определяются полномочия, порядок образования н деятельности Верховного Суда РФ. Следовательно, нормы ФКЗ о Верховном Суде РФ не могут противоречить как Конституции РФ, так н «базовому» ФКЗ о судебной системе России, который имеет приоритетную силу как правовой акт, устанавливающий общие параметры судебной системы России. И законодатель может изменить конкретные статусные характеристики Верховного Суда РФ в законе о нем, изначально или одновременно соответственно скорректировав положения ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации». В таком случае следует взять на вооружение подход А.Н. Кокотова, который различает юридическую силу правовьгх актов - видовую, которая значима для правотворчества н правоприменения, н правоприменительную, которая проявляется в правовом регулировании. Все ФКЗ по своей видовой юридической силе равны Но различается их правоприменительная юридическая сила применительно к регулируемьгм ими отношениям, в пределах предмета своего регулирования они обладают приоритетом, часто прямо зафиксированным в них. Такую дифференциацию юридической силы ученьгй проецирует и на другие виды законов (ФЗ, Кодексьг и др.), а также на разные виды правовых норм, включая конституционные положения Так, нормы пг. 1 Конституции РФ в силу предписания ч. 2 ст. 16 Конституции РФ обладают большей юридической силой, чем нормы иньтх ее глав313. Что делать в случае противоречия одного федерального конституционного закона другому? Необходимо опираться на общий подход - применять в случае коллизии разных правовых актов одного вида тот, который принят позднее или является применительно к регулируемым отношениям более специальным. Но в любом случае законодателю следует корректировать такие акты Практика принятия нового субъекта в состав Российской Федерации показала такой пример. При принятии нового субъекта РФ в марте 2014 года были совмещены две различаемые законодателем процедуры - принятия нового субъекта Республики Крым и образования в составе России двух новых субъектов РФ - Республики Крьгм и города федерального значения Севастополь. При этом, возможность наделения последнего статусом города федерального значения в базовом ФКЗ от 17 декабря 2001 года не предусмотрена314. Увы, законодатель до сих пор не отреагировал и не внес необходимые изменения в указанньгй ФКЗ в целях корреляции положений конституционного законодательства России. Таким образом, Конституция РФ и конституционные законы занимают ведущее место в системе национального трава, предопределяя и качественно наполняя нормативную основу для эффективного функционирования конституционно-правового механизма обеспечения правопорядка. Правовая природа указанных законов имеет особое значение, что вовсе не умаляет значение других правовых актов, обеспечивающих реализацию положений федеральной Конституции и конституционньтх законов, способствующих эффективному укреплению конституционного правопорядка в России. Что касается содержания действующих федеральньтх конституционньтх законов, федеральных законов и иных правовых актов, регламентирующих те и иные вопросы обеспечения правопорядка органами публичной власти, то они будут проанализированы и в последующем, при рассмотрении конституционно-правовьк средств обеспечения правопорядка, выявлении роли органов публичной власти в механизме его обеспечения Если говорить о консолидации законодательства в сфере обеспечения правопорядка, такие предложения выдвигаются в правовой доктрине. Они сводятся к необходимости принятия Ф 3 «О концепции и механизме обеспечения единого национального правового порядка в Российской Федерации», институционально представлены в следующем виде: Президент РФ осуществляет общее руководство государственными органами по обеспечению правопорядка; Правительство РФ организует и контролирует разработку и реализацию мероприятий по обеспечению правопорядка ведомствами, которые разрабатывают необходимые правовые акты по его обеспечению315. Такой подход приемлем, поспособствует консолидации компетентных субъектов в деле обеспечения правопорядка. Структура такого законопроекта предложена автором (см. приложение №3). Таким образом, важной составляющей механизма обеспечения правопорядка выступает его конституционно-правовая основа. Качественное состояние и упорядоченность конституционного законодательства есть первостепенное и необходимое условие эффективного функционирования конституционно-правового механизма обеспечения правопорядка в целом. Степень реализации Конституции РФ и конституционного законодательства является индикатором состояния конституционного правопорядка. Последовательное проведение конституционализации влечет укрепление конституционного правопорядка, предопределяет и связывает эффективность реализации законодательства и деятельности органов публичной власти по обеспечению правопорядка. Следовательно, качественное обеспечение правопорядка достигается так же посредством формирования и эффективного функционирования исследуемого механизма, содержание и структура которого представлены в последующем.