Проблема конкуренции вещных исков с обязательственными в современной России

1 Хаусманингер Г. О современном значении римского права // Советское государство и право.

2 См.: Гуляев A.M. Об отношении русского гражданского права к римскому. Киев, 1894. С. 14-15.

>- 28

ным правом, предоставляющим обладателю возможность по своему усмотрению владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему имуществом, одновременно принимая на себя бремя и риск его содержания.

И.Б. Новицкому представлялось важным, что «в тех случаях, когда за лицом признается вещное право, оно так поставлено к вещи, что может непосредственно проявить воздействие на вещь, этим не предрешается, много ли власти на эту вещь принадлежит лицу; важно, что на пути между лицом и вещью с точки зрения права нет никого»1.

Право собственности представляет собой абсолютное, исключительное право; правомочия собственника отстраняют всех других лиц от воздействия на имущество собственника в отсутствие его воли. Собственник вправе передавать другим лицам права владения, пользования и распоряжения своим имуществом, оставаясь в то же время его собственником.

Как справедливо заметила Л.В. Щенникова, действующий гражданский закон откорректировал регулирование права собственности с учетом реального равенства всех его субъектов. Собственность, таким образом, превратилась в реальное основополагающее субъективное право, которое наравне с обязательственным должно беспрепятственно осуществляться, восстанавливаться при любом его нарушении с помощью гражданско-правового механизма, в том числе путем применения судебной защиты2.

В современной России Конституцией РФ (ч. 1 ст. 46) каждому гарантирована судебная защита его прав и свобод. Пункт 1 ст. 11 ГК РФ также закрепляет судебную защиту гражданских прав. При нарушении прав и охраняемых законом интересов граждан или юридических лиц, как и в случае возникновения угрозы их нарушения в будущем, возникает объективная потребность в применении способов защиты права.

Исторически сложившаяся судебная форма защиты права как наиболее надежная и действенная обеспечивает любому гражданину реальный доступ к правосудию.

1 Новицкий И.Б. Гражданский Кодекс РСФСР. Право собственности. М., 1925. С. 3.

2 См.: Щенникова Л.В. Вещные права в гражданском праве России. М., 1996. С. 6.

29

«Субъективное право, предоставленное лицу, но не обеспеченное от его нарушения необходимыми средствами защиты, является лишь «декларативным правом», - отмечал В.П. Грибанов. - Возможность правоохранительного характера включается в само содержание субъективного материального требования как одно из его правомочий. Право на обращение к компетентным государственным органам за защитой нарушенного права неразрывно связано с субъективным материальным правом по крайней мере в двух отношениях: оно возникает лишь с нарушением субъективного гражданского права либо с его оспариванием другими лицами; характер самого требования о защите права определяется характером нарушенного или оспариваемого материального права, содержание и назначение которого в основном определяет и способ его защиты»1.

Деление способов защиты права собственности в зависимости от характера нарушения и содержания защиты на вещно-правовые и обязательственно-правовые традиционно.

«Абсолютный характер права собственности означает, что это право защищается в отношении всех иных лиц, которые должны воздерживаться от любых нарушений этого права. Возможность защиты вещного права от любого третьего лица означает и обратное — способность быть нарушенным всяким третьим лицом», - отмечал В.К. Райхер2.

В том случае, если нарушение затрагивает право собственности непосредственно, предоставляется абсолютная защита, имеющая вещ-но-правовой характер. Обязанными лицами перед обладателем вещного права являются все третьи лица - иные участники гражданских правоотношений. Объектом вещно-правовых средств защиты от неправомерного воздействия всегда является индивидуально-определенная вещь, сохранившаяся в натуре.

1 Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М, 1992. С. 96-97.

2 Райхер В.К. Абсолютные и относительные права // Известия экономического факультета Ленинградского политехнического института. 1928. Вып. 1. С. 275.

30

прюнано только на индивидуально-определенное имущество. Принимая во внимание тот факт, что на момент рассмотрения дела жилой дом еще не был построен, можно сказать, что имущество, на которое судом было признано право собственности, еще не существовало1.

Когда нарушения затрагивают основанные на праве собственности правомочия собственника, при определенных условиях могут применяться средства, имеющие обязательственно-правовой характер. Для обязательственно-правовых способов защиты права собственности и иных вещных прав «характерно то, что составляющее их притязание вытекает не из права собственности как такового, а основывается на других правовых институтах и соответствующих этим институтам субъективных правах. Иными словами, обязательственно-правовые средства охраняют право собственности не прямо, а лишь в конечном счете»2. Если, например, право собственности на вещь прекратилось по причине ее уничтожения, применяется обязательственно-правовая защита имущественных интересов собственника посредством возмещения убытков.

Поскольку и в том и в другом случае речь идет о нарушении права собственности, возникает вопрос конкуренции исков. Классическим примером такой конкуренции исков является случай несвоевременного возврата переданного имущества арендатором по договору аренды. Возникает вопрос - каким средством защиты нарушенного права следует воспользоваться: вещным иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения (виндикационным) или обязательственным иском, вытекающим из нарушения условий договора?

Так как эта проблема давно дискутируется в юридической литературе, представляется интересным рассмотреть основные аргументы, выдвигаемые за и против такой конкуренции.

Так, комментируя положения ст. 29 Основ гражданского законодательства РСФСР 1961 г., предоставляющей лицу, не являющемуся собственником, но владеющему имуществом в силу закона или договора, те же способы защиты, что и собственнику, Ю.К. Толстой указывал на то,

1 Вестник ВАС РФ. 1996. № j i. С. 45.

2 Гражданское право: Учебник. Ч. I / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. СПб., 1996. С. 399.

31

что в сферу ее применения не входят случаи, когда титульный владелец нуждается в защите против самого собственника. Несомненно, по его мнению, что такая защита осуществляется с учетом характера правоотношения (в частности, обязательственного), которым связаны титульный владелец и собственник. Ю.К. Толстой делает вывод: если нарушитель, каковым может быть и собственник, состоит с владельцем в обязательственных правоотношениях, иск должен квалифицироваться по соответствующим нормам обязательственного права1.

Анализируя нормы договора о передаче в безвозмездное пользование, В.А. Рясенцев также писал, что принудительный возврат вещи ссудодателю возможен лишь в порядке иска о нарушении обязательственного права2.

А.П. Сергеев, комментируя ст. 129 Гражданского процессуального кодекса РСФСР (далее — ГПК), требующую, чтобы при предъявлении иска в исковом заявлении были указаны «обстоятельства, на которых истец основывает свое требование, и доказательства, подтверждающие изложенные истцом обстоятельства», писал, что в исках об истребовании имущества необходимое фактическое основание составляют прежде всего обстоятельства, подтверждающие право истца на спорное имущество, обстоятельства выбытия имущества из его обладания, условия поступления имущества к ответчику, наличие спорного имущества в натуре, отсутствие между истцом и ответчиком связей обязательственного характера по поводу истребуемой вещи»3.

Е.А. Суханов указывает на противопоставление вещно-правовых способов защиты имущественных прав обязательственно-правовым, применяемым в случаях, когда собственник связан с нарушителем обязательственными, чаще всего договорными, отношениями, учитывающими специфику конкретных взаимоотношений сторон.

1 См.: Толстой Ю.К. Социалистическая собственность и оперативное управление // Проблемы гражданского права. Сб. статей / Под ред. Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко, Н.Д. Егорова. Л., 1987. С. 91-103.

2 См.: Рясенцев В.А. Договор безвозмездного пользования // Советская юстиция. 1938. № 19.

3 Сергеев А.П. Вопросы истребования имущества из чужого незаконного владения // Проблемы гражданского права. Сб. статей / Под ред. Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко, Н.Д. Егорова. С. 105.

32

___________

возможности выбора вида исков и не допускает «конкуренции исков», свойственной англо-американскому, а не континентальному европейскому правопорядку. Практическое значение данных различий состоит в том, что при наличии между участниками спора договорных или иных обязательственных отношений, по его мнению, нельзя предъявлять вещно-правовые требования в защиту своих прав1.

Так, английское право строит защиту прав на имущество исключительно как владельческую, при этом предоставляемые средства защиты рассматриваются как возникающие из обязательств из причинения вреда. Возвращение выбывшего из владения имущества достигается посредством иска, основанного не на законном удержании имущества, а на базе иска о восстановлении отнятого владения, прекращается «враждебное» владение. Для истребования недвижимого имущества законодательством предусмотрен двенадцатилетний срок исковой давности, движимого - шестилетний. В английском праве существуют иски «из прегрешения», под которым понимают намеренное вторжение на чужую землю без цели лишить лицо владения, влекущее судебный запрет на необоснованные действия или предписание возместить убытки; а также из «причиненных неудобств», что означает стеснение права владения, пользования имуществом. При отсутствии конкретного материального ущерба подлежат взысканию «номинальные» убытки. Этими исками обеспечивается свобода от вмешательства в осуществление собственником своих правомочий.

Существует и другая точка зрения на проблему конкуренции исков, правда, число ее сторонников не столь велико. На вопрос, каким средством правовой защиты можно воспользоваться лицу при нарушении обязательства, возникшего из договора, например, поклажедателю в случае, если хранитель не возвращает по его требованию сданного на хранение имущества, они не дают столь однозначного ответа.

См.: Суханов ЕЛ. Право собственности и иные вещные права. Способы их защиты. Комментарии к новому ГК // Правовые нормы о предпринимательстве. Вып. 3. 1996. С. 80-81.

См.: Козырь ОМ. Вещно-правовые средства защиты права собственности по советскому и английскому гражданскому праву // Гражданское право и защита имущественных интересов граждан. Тезисы всесоюзного семинара молодых ученых 24-26 сентября 1986 г. Алма-Ата, 1986. С. 74.

33

3-1201

Такие иски поклажедателя к хранителю о возврате имущества, по мнению К.А. Граве, будут являться либо исками собственника об истребовании своего имущества из чужого незаконного владения (винди-кационными), либо исками из договора хранения, предъявляемыми к хранителю, не исполнившему своей договорной обязанности. Поскольку ГК 1922 г. не содержал общей нормы о предоставлении защиты титульному владению, поклажедатель, если он в то же самое время не являлся собственником сданного на хранение имущества, непременно был вынужден прибегнуть к помощи второго иска1.

Той же позиции придерживалась и М.В. Зимелева, высказываясь в защиту «конкуренции виндикации с договорными притязаниями»2.

Еще одна группа ученых, которых можно объединить в третью группу, допускали конкуренцию вещных исков с обязательственными, но только при определенных условиях.

Так, О.С. Иоффе писал, что «нельзя признать правильным... что судебные органы иногда рассматривают иски поклажедателя о возврате переданного на хранение имущества как виндикационные» и, удовлетворяя их, руководствуются ст. 151 ГК РСФСР 1964 г. Подверг он критике и позицию авторов, допускающих возможность предъявления вин-дикационного или договорного иска по выбору истца, считая, что если истца и ответчика связывают договорные отношения, нет оснований квалифицировать предъявленный иск как виндикационный, и дело должно рассматриваться по правилам о договорном иске. Он ссылается на судебную практику, придерживающуюся этого принципа, и приводит следующие аргументы в обоснование своего мнения: виндикационный иск можно применить и доказать факт принадлежности спорного имущества истцу на праве собственности лишь тогда, когда ответчик-хранитель отрицает сам факт заключения договора с истцом и последний не может привести доказательства в подтверждение существования договорного правоотношения между сторонами.

В подтверждение приведу пример: вследствие отсутствия в материалах дела данных о передаче истцом вещей на хранение ответчику и непредставления истцом доказательств, подтверждающих заключение

1 См.: Отдельные виды обязательств. Курс советского гражданского права / Под ред. К.А. Граве, И.Б. Новицкого. М., 1954. Гл. XII. С. 328.

2 Война и право собственности // Советское право в период Великой Отечественной войны. Сб. Т. 1. М., 1948. С. 39-44.

34

договора, в судебном решении указывалось, что удовлетворить винди-кационный иск можно только в случае обнаружения истребуемого имущества истца, поскольку данное ответчиком разрешение оставить чемодан у него в квартире не свидетельствует должным образом о принятии вещей на хранение1.

Итак, следуя указанному принципу, можно говорить о субсидиарной, восполнительной функции виндикационного иска. Но и это соотношение казалось нецелесообразным, в частности, Г.Н. Амфитеатрову, считавшему излишним подобную конкуренцию исков. По его мнению, виндикационный иск не облегчает доказательства права собственности на имущество, а возможность выбора искового притязания ведет к исковой неурядице2.

Признавая, что допущение конкуренции исков вызывает большие затруднения, некоторые авторы ссылались на то, что для предъявления иска, вытекающего из нарушения обязательственного права в договоре, заключенном на неопределенный срок, и для иска из нарушения права собственности существовали различные сроки исковой давности. В соответствии со ст. 45 ГК РСФСР 1922 г. по обязательствам, подлежащим исполнению по требованию кредитора, исковая давность начинала течь со времени возникновения обязательства, что же касается вещных прав - с момента их нарушения, в данном случае этим моментом является момент отказа ссудополучателя от возврата вещи. Хочется заметить, что теперь эта трудность, препятствующая конкуренции исков, отпала. Согласно ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года. Исковая давность не распространяется на требования собственника или иного титульного владельца об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения (ст. 208 ГК).

Рекомендовалось на практике учитывать безвозмездность предоставления имущества, присущий ей доверительный, фидуциарный элемент. Часто заключение договора происходило в устной форме, следствием чего были дальнейшие трудности ссудодателя при доказывании самого факта его существования. Способом выйти из данной ситуации представляется именно возможность прибегнуть к виндикации. Этим спосо-

См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М, 1975. С. 504. См.: Отдельные виды обязательств. Курс советского гражданского права / Под ред. К.А. Граве, И.Б. Новицкого. Гл. XII. С. 209.

35

бом часто разрешались споры и на практике. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР по иску о возврате коровы, переданной ответчику во временное безвозмездное пользование, указала, что корова должна быть возвращена в бесспорную собственность истицы в порядке ст. 59 ПС1.

Цивилисты рекомендовали судам продлять срок исковой давности на том основании, что безвозмездность предоставления в совокупности с доверием к ссудополучателю часто сама по себе может быть рассматриваема как причина пропуска установленного для защиты срока. И таким рекомендациям юридической науки суды нередко следовали. Так, Московский областной суд вынес определение, в котором указал народному суду, отклонившему иск колхоза о возврате косилки, переданной по договору ссуды, из-за пропуска исковой давности, на необходимость продления срока исковой давности (ст. 49 ГК РСФСР) и рассмотрения дела по существу2.

В настоящее время только обстоятельства, связанные с личностью истца, могут признаваться судом уважительными для восстановления срока исковой давности. Основными началами действующего гражданского законодательства являются признание равенства участников регулируемых отношений, свобода договоров (ст. 1 ГК РФ). В рассмотренной выше ситуации, как я считаю, для продления судом срока исковой давности не имеется оснований: безвозмездный характер договорных отношений, вероятно, отвечает интересам обеих сторон, о понуждении к вступлению в договор речь не может идти, а поскольку здесь нет слабой стороны, постольку «выравнивать» таким образом положение участников имущественного оборота нет необходимости.

Статьей 305 ГК РФ лицу, не являющемуся собственником, но владеющему имуществом на праве пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления или по иному основанию, предусмотренному законом или договором, предоставлено право воспользоваться теми же способами защиты, что и собственнику (ст. 301-304 ГК). Указанное лицо вправе защищать свое владение также против собственника. Иными словами, абсолютная вещно-правовая за-

1 См. там же. С. 210.

2 См.: Отдельные виды обязательств. Курс советского гражданского права / Под ред. К.А. Граве, И.Б. Новицкого. Гл. XII. С. 211.

36

щита предоставлена законом не только собственникам, но и всем законным (титульным) владельцам.

В этой связи можно заметить, что так как объектом виндикации может быть только индивидуально-определенная вещь, то в случае заключения договора хранения вещей с обезличением, или так называемого иррегулярного хранения (см. ст. 890 ГК РФ, например, зерно одного поклажедателя перемешалось с зерном другого в «закромах», элеваторе), при необходимости поклажедатель не сможет предъявить винди-кационный иск, как позволено ему правовой нормой закона.

По основанию, предусмотренному законом, а именно, согласно п. 2 ст. 234 ГК, осуществляется защита лица, не являющегося собственником имущества. До приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности («задавненное имущество») лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом или договором основания. Другими словами, ГК предусматривает защиту фактического владельца до того, как он станет собственником, от тех лиц, которые также собственниками этого имущества не являются и прав на его владение не имеют.

Давно известный многим законодательным системам, в законодательстве России институт приобретательной давности впервые был закреплен в п. 3 ст. 7 Закона о собственности в РСФСР 1990 г., а затем в п. 3 ст. 50 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. Целью введения этого института было стремление придать существующим отношениям юридическое значение, стабилизировать гражданский оборот и, по словам В. Рясенцева, «превратить фактическое владение в право собственности, ликвидируя разрыв между словом и правом»'.

Кодекс установил (ст. 305 ГК), что лицо, не являющееся собственником, но владеющее имуществом согласно любому основанию, предусмотренному законом или договором, вправе использовать те же средства защиты, что и титульные владельцы (ст. 301-304 ГК).

Рясенцев В. Приобретательная давность. Давность владения // Советская юстиция. 1991. №10. С. 20-22.

37

Вследствие того, что презумпция государственной собственности, существовавшая в России с 1925 г., утратила свое значение, а собственник вещи длительное время не выражает намерений признать ее своей, смирившись с потерей, законом вещь признается собственностью фактического добросовестного владельца. Однако течение срока приобре-тательной давности не может начаться до тех пор, пока не истечет срок исковой давности по иску собственника об истребовании имущества из незаконного владения лица, у которого оно находится (п. 4. ст. 234 ГК). Другими словами, в течение срока приобретательной давности не включается время, составляющее срок исковой давности для предъявления требований, которыми владение может быть прекращено (виндикаци-онных требований). Общий срок исковой давности, распространяющийся и на виндикационные иски, составляет три года (ст. 196 ГК).

Если вещь похищена, другим способом выбыла из владения вследствие неправомерных действий третьих лиц, собственник имеет право предъявить требование о возврате вещи в свое владение, но течение срока приобретательной давности в этом случае прерывается.

В настоящее время приобретательная давность может стать основанием возникновения права собственности на любое, в том числе государственное, имущество, однако ее действие распространяется только на случаи фактического беститульного владения чужим имуществом, поэтому она неприменима, например, при аренде на длительный срок, к праву хозяйственного ведения, оперативного управления имуществом.

Действующий ГК РФ не содержит норм, явным образом свидетельствующих о том, что конкуренция исков не допускается. Пункт 1 ст. 302 ГК, регулируя истребование имущества от добросовестного приобретателя, гласит, что если имущество возмездно приобретено добросовестным приобретателем у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя, если имущество выбыло из владения собственника или лица, которому было передано во владение, помимо их воли.

Бытует мнение, что собственник не имеет возможности прибегнуть к вещно-правовой защите и потребовать принудительного изъятия своего имущества наряду с обязательственно-правовой, точнее, дого ворной защитой по той причине, что имущество выбыло из владения собственника по его воле, т.е. было передано контрагенту им самим во исполнение договора. Здесь, как мне кажется, попытка провести аналогик» с нормами закона о том, что у добросовестного приобретателя не

38

может быть истребовано имущество, выбывшее из владения собственника по его воле, неудачна.

Полагаю, что по окончании срока договора аренды, при наличии возражений со стороны арендодателя (п. 2 ст. 621 ГК), свидетельствующих о нежелании возобновлять договор на неопределенный срок, т.е. по отпадении легальных оснований, владение арендатора становится незаконным, так же как и по истечении указанного, например, в уведомлении о прекращении договора срока в случае, если договор был заключен на неопределенный срок. Необоснованно, на мой взгляд, ссылаться на то, что владение законно, поскольку действия арендатора, своевременно не возвращающего арендованное имущество, регламентированы законом, в частности, ст. 622 ГК. Признание владения незаконным, помимо применения мер ответственности, не освобождает арендатора от обязанности возвратить собственнику имущество. В соответствии с законом истечение срока действия договора не освобождает стороны от ответственности за его нарушение. Значит, если мы признаем незаконность, неправомерность владения арендатора, своевременно не возвращающего арендованное имущество, то следует признать и наличие у собственника возможности предъявить к нему виндикаци-онный иск. В этой связи может возникнуть вопрос, является ли виндикация мерой ответственности. Мне думается, что нет, поскольку не всегда защита права является мерой ответственности. В данном случае, полагаю, можно говорить об истребовании имущества из чужого незаконного владения как об особой принудительной форме реализации права, поскольку арендодатель не получает ничего сверх того, на что вправе был рассчитывать по договору, а именно, что переданное на время в пользование имущество к нему вернется.

И.Б. Новицкий в 1925 г. также высказывал мнение, что «арендатор в пределах договорного срока является владельцем законным и не только не отвечает перед собственником за удержание вещи, а, наоборот, сам имеет право предъявлять владельческий иск к собственнику, если тот нарушает его владение; арендатор, удерживающий вещь по истечении срока аренды, есть владелец незаконный»1.

Напротив, решения арбитражных судов России однозначно свидетельствуют о том, что правоприменительной практикой владение, на-

Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 41.

39

пример, арендатора, просрочившего возврат имущества, признается законным. Приведу в качестве иллюстрации один из примеров.

В арбитражный суд обратилось предприятие с иском о выселении акционерного общества из принадлежащего ему нежилого помещения в связи с окончанием срока действия договора аренды. Арбитражный суд, обязав ответчика освободить нежилое помещение и передать его в пользование истцу, ошибочно руководствовался ст. 301, 305 ГК РФ.

Президиум ВАС РФ разъяснил, что поскольку ст. 301 ГК применяется в том случае, когда лицо, считающее себя собственником спорного имущества, истребует это имущество из чужого незаконного владения, т.е. из владения лица, обладающего имуществом без надлежащего правового основания, в данном случае ответчик занимал помещение на основании договора аренды, поэтому его обязанность вернуть имущество в освобожденном виде должна определяться в соответствии с условиями, предусмотренными законодательством об аренде. Соответственно требования собственника о выселении, основанные на договоре аренды, ошибочно квалифицированы арбитражным судом как виндикационный иск1.

В одном из своих постановлений Президиум ВАС РФ отмечал, что «изъять у юридического лица имущество, то есть занимаемое им здание, можно только путем его удаления из этого здания»2. Таким образом, можно сделать вывод, что в правоприменительной практике иски о выселении, или, как их иначе называют, иски об освобождении помещения, при отсутствии между сторонами договорных правоотношений признаются одной из форм виндикационного иска.

Тем не менее складывается ситуация, когда лицо, владеющее имуществом на основании договора, в случае нарушения его прав собственником в течение срока действия своего права может воспользоваться наряду с вещно-правовыми средствами защиты теми способами защиты, которые вытекают из договора. Собственнику же имущества, связанному с нарушителем договорными отношениями, право подобного выбора прямо законом не предоставлено. Но насколько можно исходить из известного положения: все, что законом не запрещено, то раз-

1 Информационное письмо Президиума ВАС РФ № 13 от 28 апреля 1997г. Обзор практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав // Вестник ВАС РФ. 1997. № 7. П. 17.

2 Постановление Президиума ВАС РФ № 6440/95 // Вестник ВАС РФ. 1996. № 5. С. 32-33.

40

решено, настолько, я полагаю, возможно допущение конкуренции исков. В силу п. 1 ст. 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Сущностью субъективного гражданского права является возможность правообладателя самостоятельно распоряжаться принадлежащим ему правом по своему усмотрению.

Однако, на мой взгляд, существуют все же некоторые аспекты проблемы, свидетельствующие в пользу применения обязательственно-правовых средств.

В конце XIX в. К.П. Победоносцев определял договор как сознательное соглашение нескольких лиц, в котором они совместно изъявляют свою волю для того, чтобы определить между собою юридическое отношение, в личном интересе, по имуществу1. Повышение роли договора как тенденция современного гражданского права свидетельствует об активной позиции участников имущественного оборота. Договор направлен на согласование воли сторон. Стороны свободны, имеют право создать свой не поименованный в законе или ином правовом акте смешанный вид договора, согласовать между собой его условия, своей волей и в своем интересе выстраивая модель их взаимоотношений. Допуская конкуренцию исков, на мой взгляд, мы если и не сводим на нет, то придаем небольшую значимость договору, не ценим приложенные сторонами усилия по достижению согласия, разработке условий договора в целях взаимовыгодного сотрудничества.

Есть и еще один довод, который следует принять во внимание. Вступая в договорные отношения, стороны, являющиеся собственниками какого-либо имущества, устанавливают между собой специфичные, конкретные, специальные условия, которые обязуются исполнять. Из римского права известно древнее правило - специальная норма отменяет общую. С известной долей условности можно сказать, что и в данном случае специально установленная внутренняя, договорная, относительная взаимосвязь сторон как бы «перекрывает» внешнее, общее, отраженное, по выражению В.К. Райхера, действие права титульного владельца по отношению ко всем третьим лицам.

1 См.: Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 3. Договоры и обязательства. СПб., 1890. С. 3.

41

Наиболее убедительной в связи с этим мне представляется позиция Ю.К. Толстого, опирающегося в своих рассуждениях на теорию В.К. Райхера, который писал, что «внешнее действие абсолютных прав имеет прямой и непосредственный характер, обусловленный самою структурой этих прав, здесь имеется только «первое» лицо (сам управо-моченный), и третьи лица, по адресу коих право действует прямо и непосредственно: никакого «второго» лица, по отношению к которому сказывалось бы еще какое-либо иное «внутреннее» действие права, здесь вообще не имеется. Совсем иное имеет место в области прав относительных. Здесь налицо уже и «внутреннее» действие права (между «первым» и «вторым» лицом, между управомоченным и непосредственно обязанным), и «внешнее» действие (против третьих лиц)». «Внешнее» или «отраженное» действие обязательственных прав В.К. Райхер усматривает прежде всего в присущем всем обязательственным правам действии против других кредиторов данного должника. Для него различие между абсолютными и относительными правами состоит в «характере междулюдской связи, образующей существо всякого правоотношения». Эта связь устанавливается «либо по типу прямых проводов, протянутых между определенными точками пространства... либо по типу беспроволочной связи с абсолютно неопределенным числом всех прочих точек». В относительных, обязательственных правоотношениях «правовая энергия струится лишь по данному проводу, хотя и рассеивается вместе с тем в окружающем пространстве (косвенное, отраженное воздействие по адресу третьих лиц)». В абсолютных правоотношениях «право излучает энергию из одной точки волнообразно, непосредственно во все стороны социальной среды»1.

Итак, внешнее действие прав титульного владельца объясняет относительную защиту договорного права владельца применительно ко всем третьим лицам. Внутреннее же действие такого права приводит к тому, что иск основывается на относительном правоотношении2. Отсюда следует вывод, что внутреннее действие относительного права преобладает над внешним, отраженным. Под внешнее действие относительного права титульного владельца собственник, таким образом, не подпадает.

1 Райхер В.К. Абсолютные и относительные права. С. 208.

2 См.: Толстой Ю.К. Социалистическая собственность и оперативное управление // Проблемы гражданского права. Сб. статей / Под ред. Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко, Н.Д. Егорова. С. 100.

42

___________

В доктрине римского права, которому конкуренция исков была известна, при конкуренции нескольких притязаний одного лица против одного и того же ответчика «удовлетворением одного из этих конкурирующих требований уничтожалось другое требование, также представлялось недопустимым дважды удовлетворять один и тот же интерес... Если удовлетворение по одному иску было неполным, то допускалось предъявление второго иска в пределах разницы»1. Высказано мнение, что применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что истребовав вещь, арендодатель-собственник вправе заявить также иск о внесении арендной платы за все время просрочки возврата вещи2. Мне думается, что подобный подход нивелирует последствия выбора истцом средства защиты, саму сущность конкуренции различных по своей природе исков, потому что в конечном итоге приводит к общему «знаменателю» - возможности, «довзыскать недополученное». Справедливее будет, если получение любого удовлетворения по одному из исков погасит другой иск.

Таким образом, полагаю, с учетом всего вышесказанного в проблеме конкуренции вещных исков с обязательственными можно выделить два момента: при наличии между сторонами договорных отношений целесообразнее применять способы защиты права собственности, имеющие обязательственно-правовой характер, как специальные и наиболее оптимально учитывающие все нюансы взаимоотношений сторон. В то же время, поскольку характер существующих между истцом и ответчиком отношений оказывает влияние на выбор иска для защиты права, но не безусловно его диктует, по сути тем самым лишая истца возможности выбирать, и несмотря на то, что имущество передано во исполнение договора, на нем же основано и исковое требование, следовало бы допустить возможность конкурировать между собой искам с различной правовой природой.

1 Новицкий И.Б. Римское частное право. М., 1996. С. 64.

2 См.: Лобанов Г. Конкуренция исков // Бизнес-адвокат. 1997. № 2.