Поручительство в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г.

Октябрьская революция и создание советского государства повлекли за собой необходимость урегулировать имущественные отношения, характерные для социалистической формы хозяйствования.

Поручительству был посвящен разд. VIII ч. III ГК 1922 г. Заметим, что в целом, регулирование поручительства в данном Кодексе носило диспозитивный характер, и нормы о поручительстве служили в большей степени обеспечению интересов кредитора, а не поручителя. Причиной заботы о кредиторе явилось предположение авторов Кодекса, что поручительство не будет иметь широкого применения на практике и что кредиторами обычно будут являться госорганы, интересы которых должны быть обеспечены «от неисправности должников, весьма нередкой в период НЭПа» . Однако, «как показала практика, такая строгость

Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 234. Перетерский И.С. Способы обеспечения обязательств. М., 1930. С. 104.

170

вряд ли была оправдана, ведь поручительство использовалось довольно редко»'. И действительно, спустя всего десятилетие после принятия Кодекса, поручительство практически не использовалось. Как указывалось через три десятилетия после принятия ГК 1922 г., поручительство встречается только иногда в отношениях между социалистическими организациями (например, библиотеками), между гражданами, имеет некоторое применение во внешнеторговых сделках, но все-таки не может считаться распространенным институтом2.

Как и в проект ГУ Российской империи, в ГК 1922 г. было включено общее определение договора поручительства. Согласно ст. 236 этого Кодекса «по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором третьего лица отвечать за исполнение последним его обязательства в полном объеме или в части». Таким образом, ГК 1922 г. определил обязанность поручителя: отвечать за исполнение обязательства должником. Суть обязанности поручителя состояла в возмещении убытков, причиненных кредитору неисполнением основного обязательства.

Советская гражданско-правовая доктрина того периода не осталась в стороне интереснейшей дискуссии о содержании обязанности поручителя, начатой еще до революции.

В работе, вышедшей вскоре после принятия ГК 1922 г., И.Б. Новицкий указывал, что «содержание обязанности поручителя сводится к ответственности перед кредитором третьего лица за исполнение этим третьим лицом своего обязательства. Поручитель не может считаться обязанным исполнить обязательство третьего лица... Возможно только одно: поручитель отвечает за исполнение должником своего обязательства, т.е. обязан возмещать убытки... Причем при денежных обязательствах практической разницы между исполнением обязательства третье-

1 Стучка П.И. Курс советского гражданского права. М., 1928. С. 294.

2 См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. раб. С. 233.

3 Новицкий И. Б. Поручительство. Практический комментарий / Под ред. И.Б. Новицкого и A.M. Винавера. М., 1924. С. 9.

171

го лица и ответственностью за него нет, однако принципиально поручитель именно отвечает за исправность должника...»1.

В свою очередь И.С. Перетерский также подчеркивал, что «в случае неисполнения обязательства должником наступает ответственность поручителя, причем по общему правилу ответственность поручителя выражается в денежной форме — он обязан уплатить убытки, причиненные кредитору неисполнением договора, проценты, подлежащие начислению согласно договору или закону...»2.

Итак, ведущие цивилисты были единодушны во мнении, что суть обязанности поручителя состоит именно в несении ответственности за должника, но не исполнении его обязательства. При этом совершенно справедливо указывалось на то, что обязательство должника может быть такого рода, что исполнить его в состоянии только лично должник, и в такой ситуации поручитель может лишь возместить убытки кредитора, причиненные неисполнением обязательства должником. Кроме того, «в отношении наиболее распространенных обязательств - денежных - различие между исполнением обязательства должника и ответственностью за него практического значения не имеет». В то же время И.С. Перетерский отмечает, что «нормально обязательство не связано с личными свойствами должника, но сводится к предоставлению известной суммы денег или товаров и тому подобному безличному исполнению. И в этих случаях нет оснований не признавать права поручителя произвести исполнение, так как кредитору безразлично, от кого именно он получит удовлетворение по обязательству»4. По мнению И.С. Перетерского, вопрос о праве поручителя выполнить обязательство должника в натуре сводится к тому, может ли кредитор отклонить при-

Новицкип И.Б. Указ. раб. С. 14.

2 Перетерский И.С. Указ. раб. С. 236.

3 Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Указ. раб. С. 257.

4 Перетерский И. С. Указ. раб. С. 236.

172

нятие от поручителя исполнения или же обязан принять такое исполнение под страхом просрочки.

Таким образом, мнение некоторых дореволюционных правоведов, считавших, что в случае неисполнения обязательства должником поручитель несет ответственность за такое неисполнение, было практически единодушно поддержано советскими цивилистами.

Интересно отметить, что в гражданско-правовой теории того периода также активно обсуждался вопрос: является ли поручительство односторонним договором или двусторонним?

И.Б. Новицкий по этому поводу писал, что «договор поручительства является по существу своему односторонним, т.е. по этому договору принимает на себя обязанность лишь одна сторона (поручитель)»1. И.С. Перетерский также указывал, что «в своем основном виде поручительство является договором односторонним», так как поручитель принимает на себя лишь обязанность отвечать за выполнение обязательства, а кредитор имеет только право требования. Наряду с этим он выделял двусторонний договор поручительства. Такой договор, в отличие от одностороннего, является возмездным. Например, «поручитель за установление поручительства получает известное вознаграждение. Если вознаграждение уплачивается кредитором по главному обязательству, то поручительство является двусторонним договором»2.

В ГК 1922 г. неоднократно подчеркивается договорный и придаточный характер поручительства. Причем поручительство могло быть установлено до возникновения основного обязательства, одновременно с ними или после такого возникновения. Указывалось, что «нет препятствий по общему смыслу действующего законодательства к признанию действительности поручительства за будущее или условное обязательство»3. Напомним, что действовавшее до революции гражданское законодательство позволяло обеспечить поручительством только уже существующее обязательство.

Акцессорный характер поручительства подчеркивался также в ст. 237 ГК 1922 г., где было указано, что «поручительством может обеспечиваться лишь действительное требование». Статья 238 того же Кодекса устанавливала простую письменную форму договора поручитель-

Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 6.

2 Перетерский И.С. Указ. раб. С. 108.

3 Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 17.

173

;тва. Несоблюдение такой формы не влекло недействительности дого-юра, а только запрет использовать свидетельские показания для доказательства факта заключения договора поручительства, при этом суд при-•шмал во внимание письменные доказательства.

Согласно ст. 239 Кодекса, «если иное не указано в договоре поручительства, поручитель отвечает в том же объеме, как и главный должник», включая уплату процентов, возмещение убытков, причиненных просрочкой, в некоторых случаях - уплату неустойки и также возмещение расходов по взысканию. Таким образом, поручительством, по усмотрению сторон, основное обязательство можно было обеспечить полностью или в части.

К безусловной заслуге создателей Кодекса 1922 г. стоит отнести установление в ст. 241 солидарной ответственности должника и поручителя, что позволяло кредитору обратиться с иском или к должнику, или к поручителю, или к обоим одновременно, если договором не была установлена субсидиарная ответственность поручителя. Установление Кодексом солидарной ответственности поручителя и должника лишний раз подчеркивает общую направленность норм о поручительстве на максимальную защиту прав и законных интересов кредитора.

Следует отметить, что Кодекс 1922 г. содержал положение, согласно которому «поручитель, исполнивший обязательство вместо должника, становится на место кредитора по главному обязательству», т.е. получает право регрессного требования к должнику. В гражданско-правовой теории в этой связи возник вопрос, а вправе ли поручитель требовать от должника возмещения убытков, понесенных им, поручителем, вследствие удовлетворения требований кредитора за должника? В литературе того периода считалось, что поручитель не вправе требовать от должника возмещения понесенных им убытков. Например, И.Б. Новицкий указывал, что «содержание обратного требования составляет тот ущерб, который претерпел поручитель вследствие того, что ему пришлось отвечать перед кредитором, т.е. капитальная сумма долга, проценты на нее, осложнения вследствие допущенной должником просрочки и т.п. Ущерб, который терпит поручитель вследствие особенностей его личного положения, в состав регрессного иска не входит...

174

кой ущерб не может быть переложен на должника, поскольку нет на этот счет специального соглашения между поручителем и должником»1. Сходную точку зрения высказывал и И.С. Перетерский. По его мнению, должник не обязан возмещать поручителю убытки, которые поручитель понес вследствие выполнения главного обязательства. Но «поручитель может искать убытки, причиненные ему просрочкой выполнения должником регрессного требования»2.

При этом исследователи указывают на возможность обеспечения регрессного требования поручителя к должнику новым поручительством. Такое поручительство И.Б. Новицкий называет «обратным поручительством»3.

Кодексом 1922 г. были установлены и основания прекращения поручительства. Согласно ст. 248 поручитель освобождается от своего обязательства, если «кредитор откажется от принадлежащего ему права преимущественного удовлетворения или от установленного в его пользу обеспечения долга...». В этой связи отмечалось, что «кредитор не обязан вообще проявлять в отношении поручителя ту или иную степень заботливости; но, во всяком случае, он не должен произвольно ухудшать его положение. Поэтому, если кредитор прекращает залоговое или иное право, служащее обеспечению главного долга и способное удовлетворить кредитора, - поручитель освобождается от ответственности»4.

Поручительство как обязательство дополнительное прекращалось и с прекращением основного обязательства. Причем, как отмечал И.С. Перетерский, прекращение поручительства происходит во всех случаях прекращения главного обязательства; в частности - если происходит новация главного обязательства. Особым случаем прекращения поручительства признавалась замена без согласия поручителя должника по главному обязательству другим лицом5.

В судебной практике того времени возник вопрос: как повлияет на судьбу поручительства продление срока обеспеченного поручительством обязательства без согласия поручителя? В своих разъяснениях от 19 октября 1925 г. Пленум ВС УССР указал, что предоставление креди-

Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 29. Перетерский И.С. Указ. раб. С. 122. См.: Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 31. См. там же. С. 32. См.: Перетерский И.С. Указ. раб. С. 124.

775

тором отсрочки или рассрочки должнику не увеличивает, а уменьшает риск поручителя, ибо улучшает имущественное положение должника и тем увеличивает его платежеспособность1. Эти разъяснения вызвали резкую критику со стороны ведущих правоведов. Так, по мнению И.С. Перетерского, «ответственность поручителя определяется содержанием главного обязательства в момент установления поручительства... Срок, на который поручительство устанавливается, является существенным элементом договора поручительства, и этот срок не может быть изменен помимо согласия поручителя. Отсюда вытекает принципиальная недопустимость отсрочки или рассрочки главного обязательства без согласия с поручителем. Иначе поручитель должен освободиться от ответственности»2. И.Б. Новицкий также указывал, что «если кредитор (без согласия поручителя) дает должнику отсрочку, обязанность поручителя должна считаться прекратившейся»3.

Кроме указанных оснований согласно ст. 250 ГК 1922 г. поручительство прекращалось, если в течение трех месяцев со дня наступления срока исполнения главного обязательства кредитор не предъявил иска к поручителю. Если же срок исполнения главного обязательства не был указан, то при отсутствии иного соглашения, ответственность поручителя прекращается по истечении одного года со дня заключения договора поручительства. В этой связи возникла дискуссия о правовой природе срока, указанного в ст. 250 ГК 1922 г. И.Б. Новицкий указывал, что «взыскание с поручителя подлежит действию не общей исковой давности, а специальных укороченных сроков на взыскание... только в пределах этих сроков кредитор и может взыскивать с поручителя; если в пределах этих сроков кредитор не осуществит своего права взыскания, ответственность поручителя прекращается...»4. Причем он отмечал, что норма ст. 250 ГК 1922 г. не имеет, безусловно, обязательного характера, а является диспозитивной, т.е. применяется лишь постольку, поскольку договором сторон не установлено иного предельного срока для предъявления иска к поручителю. При этом если поручитель уплатил кредитору по истечении указанных сроков, такой платеж рассматривался как «платеж несуществующего долга, вследствие чего поручи-

См.: Перетерский И.С. Указ. раб. С. 124.

Там же.

Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 32.

Там же. С. 33.

776

телю предоставляется искать с кредитора неосновательно полученное последним; права обратного требования к должнику поручитель в этом случае не имеет...»1.

В свою очередь, И.С. Перетерский в этой связи отмечал следующее: с одной стороны, из самой редакции ст. 250 Кодекса 1922 г. можно сделать вывод, что в данном случае «погашается не только право на предъявление иска, но и самое материальное право, вытекающее из поручительства». То есть устанавливается преклюзивный (пресекатель-ный) срок. Но, с другой стороны, согласно разъяснению Пленума ВС РСФСР от 16 ноября 1925 г. в законодательстве РСФСР деление сроков на давностные и преклюзивные не установлено, и указанный в ст. 250 КГ 1922 г. срок является давностным. Отсюда вытекало, что трехмесячный срок не может быть в РСФСР удлинен или сокращен соглашением сторон2. В конечном итоге И.С. Перетерский склонился к точке зрения, высказанной Пленумом, которая, на мой взгляд, была спорной, ведь, как указывала в том же 1925 г. Гражданская кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР, «с истечением сроков, указанных в ст. 250 ГК, прекращается не одно только право кредитора на предъявление иска к поручителю, но и само материальное право требования кредитора к поручителю»3, срок поручительства по своей правовой природе является не сроком для защиты нарушенного права, а сроком действия обязательства. Отсутствие же в законодательстве четкого указания на разделение сроков на давностные и преклюзивные не может служить основанием для признания всех сроков давностными.

Наряду с договором поручительства для обеспечения исполнения обязательств, иногда заключался «договор о гарантии». По мнению И.Б. Новицкого, хотя такой договор и не выделен в особую категорию, «однако общим положениям современного обязательственного права не противоречит и может допускаться на практике, с нормировкой его на основе общих принципов договорного права»4. Как неоднократно указывалось в тот период, «от поручительства договор гарантии отличается тем, что последний является самостоятельным (а не акцессорным) обя-

1 Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 34.

2 См.: Перетерский И.С. Указ. раб. С. 126.

3 Определение по делу № 31842-125 // Сб. определений ВС РСФСР. 1925. № 270.

4 Новицкий И.Б. Указ. раб. С. 12.

177

штельством, и ответственность гаранта возникает не в случае неисполнения договора третьим лицом, а непосредственно в случае наступления указанных в договоре обстоятельств»1.

Что касается вексельного поручительства, надо отметить, что Положению о векселях от 20 марта 1922 г. такое поручительство известно не было. Правоведы указывали, что вексельное поручительство регулируется нормами Кодекса о поручительстве, а не вексельного законодательства. Позже применение вексельного поручительства было урегулировано гл. IV «Положения о переводном и простом векселе» от 7 августа 1937 г.