§ 2. Особенности ограничений права собственности на предприятия, здания и сооружения

Предприятию как объекту гражданских прав в новом ГК РФ впервые посвящена самостоятельная статья325. Оно относится к особому объекту недвижимости. О предприятии, как особом объекте недвижимого имущества, говорится в п.

Предприятие как имущественный комплекс в зависимости от субъекта предпринимательской деятельности может находиться в собственности (хозяйственные общества, товарищества, производственные кооперативы), на праве хозяйственного ведения (государственные и муниципальные унитарные предприятия), а также на праве оперативного управления (казенные предприятия). Использование предприятия как имущественного комплекса ограничено его целевым назначением — для осуществления предпринимательской деятельности (п. 1 ст. 132 ГК РФ). В состав предприятия как имущественного комплекса входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания) и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором (п. 2 ст. 132 ГК РФ).

Особенность предприятия как объекта недвижимости заключается и в порядке его государственной регистрации.

В Общероссийском классификаторе основных фондов народного хозяйства в Российской Федерации328 дается определение зданию и сооружению. Здание представляет собой архитектурно-строительный объект, назначением которого является создание условий для труда, жилья, социально-культурного обслуживания населения и хранения материальных ценностей. К сооружениям относятся технические объекты, которые создают необходимые условия для производственных процессов (мосты, плотины, каналы), а также отдельные инженерно-строительные объекты, предназначенные для целей непроизводственного обслуживания.

В советский период ограничения государственной социалистической собственности дошли до такого уровня, что основные производственные и непроизводственные фонды были, безусловно, изъяты из гражданского оборота. Народный Комиссариат Юстиции 6 сентября 1918 г. принял постановление «О противозаконности сделок купли-продажи строений, находящихся в селениях»329. Декретом ВЦИК Совета рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов «Об отмене частной собственности на недвижимости в городах» фактически были исключены из гражданского оборота не только городская земля, но и здания, строения, находящиеся в пределах городских поселений. Нормотворческая деятельность Советской власти привела к существенному ограничению права собственности на недвижимое имущество. Из частной собственности в городах были изъяты объекты недвижимости стоимостью свыше предела, установленного органами местной власти. В других селениях собственник был лишен права совершать сделки купли-продажи строений.

Высший Совет Народного Хозяйства 6 сентября 1919 г. вынес постановление «О национализации предприятий»330.

Вступив на путь новой экономической политики, государство большевиков делает некоторые отступления в своей политике в отношении частной собственности. Оно признает за частными лицами и сохранившимися торговыми и производственными предприятиями определенные имущественные права, в том числе и право собственности. Так, декретом СНК от 8 августа 1921 г. «О возмездном отчуждении не муниципализированных строений»331 было разрешено возмездное отчуждение не муниципализированных строений их собственниками.

Однако это разрешение сопровождалось рядом ограничений. В руках одного лица не могло сосредоточиваться более одного владения. Под владением понимался дом и примыкающие к нему жилые и служебные дворовые постройки. Для того чтобы у одного лица не находилось одновременно более одного дома, в декрете содержались положения, запрещающие приобретение другого домовладения: 1) на имя супруга или несовершеннолетних детей; 2) если ими за последние три года уже приобретались какие-либо домовладения как в данной, так и в другой местности.

После обобществления средств производства в руках государства передача государственных предприятий, зданий и сооружений осуществлялась только в административном порядке уполномоченными на то органами государственного управления. Передача этих объектов по гражданско-правовым сделкам была запрещена не только между государственными органами, но и между государственными органами и кооперативной или иной общественной организацией332.

В последующем даже средства и орудия производства (оборудование, сырье, материалы) Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1941 г. были изъяты из гражданского оборота. Это означало, что продажа этих объектов государственной собственности могла осуществляться только по специальному разрешению вышестоящего органа.

При эксплуатации предприятий, зданий и сооружений собственник обязан в соответствии с п. 1 ст. 45 Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды»333 принимать эффективные меры по соблюдению технологического режима и выполнять требования по охране природы, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов, оздоровлению окружающей природной среды.

Производственные и бытовые отходы оказывают определенное воздействие на окружающую природную среду. В связи с этим предприятия обязаны принимать эффективные меры по обезвреживанию, переработке, утилизации, складированию или захоронению производственных и бытовых отходов, соблюдая при этом действующие экологические, санитарно-гигиенические и противоэпидемические нормы и правила334. Выброс и сброс вредных веществ, захоронение отходов допускаются на основе разрешения, выдаваемого специально уполномоченными на то государственными органами Российской Федерации в области охраны окружающей природной среды. В разрешении устанавливаются нормативы предельно допустимых выбросов и сбросов вредных веществ и другие условия, обеспечивающие охрану окружающей природной среды и здоровье человека.

Для перехода на нормативы предельно допустимых выбросов, сбросов вредных веществ могут устанавливаться временные согласованные нормативы (лимиты) выбросов, сбросов вредных веществ с одновременным утверждением плана снижения объемов выбросов, сбросов до предусмотренных предельных величин.

Нарушение установленных нормативов выбросов и сбросов, захоронения вредных веществ и других условий и требований охраны окружающей природной среды, предусмотренных разрешением на выброс, сброс, захоронение вредных веществ, а также возникновение угрозы здоровью населения влечет за собой ограничение выбросов и сбросов, захоронения вредных веществ и иной деятельности, причиняющей вред окружающей природной среде и здоровью населения, вплоть до приостановления, прекращения деятельности предприятий, установок. Основанием для этого служат предписания специально уполномоченных на то государственных органов Российской Федерации в области охраны окружающей природной среды, санитарно-эпидемиологического надзора, а также профессиональных союзов Российской Федерации335.

Запрещается сброс отходов и канализационных стоков в водоемы общего пользования, подземные водоносные горизонты, а также размещение токсичных отходов, в том числе отходов атомной промышленности, на территории вблизи городов и других населенных пунктов, в лесопарковых, курортных, лечебно-оздоровительных, рекреационных зонах и иных местах, где может быть создана опасность для здоровья населения и состояния окружающей природной среды.

Нарушение правил размещения или захоронения отходов влечет за собой ограничение, приостановление либо прекращение деятельности предприятий и иных объектов по предписанию специально уполномоченных на то государственных органов Российской Федерации в области охраны окружающей природной среды, санитарно-эпидемиологического надзора336.

Пользование сельскохозяйственным предприятием как имущественным комплексом в процессе производства сельскохозяйственной продукции предполагает соблюдение экологических ограничений. Они заключаются в выполнении комплекса мер по охране почв, водоемов, лесов и иной растительности, животного мира от вредного воздействия стихийных сил природы, побочных последствий применения сложной сельскохозяйственной техники, химических веществ, мелиоративных работ и других факторов, ухудшающих состояние окружающей природной среды, причиняющих вред здоровью человека.

Животноводческие фермы и комплексы, предприятия, перерабатывающие сельскохозяйственную продукцию, должны иметь необходимые санитарно-защитные зоны и очистные сооружения, исключающие загрязнение почв, поверхностных и подземных вод, поверхности водосборов водоемов и атмосферного воздуха. Нарушение указанных требований, причинение вреда окружающей природной среде и здоровью человека влечет ограничение, приостановление либо прекращение экологически вредной деятельности сельскохозяйственных и иных объектов по предписанию специально уполномоченных на то государственных органов Российской Федерации в области охраны окружающей природной среды, санитарно-эпидемиоло-гического надзора337.

С учетом потребностей рынка субъекты предпринимательства могут менять направление своей деятельности. Эта работа предполагает определенный публично-правовой контроль. Так, в соответствии с п. 6 ст. 45 Закона РФ «Об охране окружающей природной среды» собственник не может самостоятельно по своему усмотрению осуществить перепрофилирование экологически вредного объекта. Свои действия он обязан согласовать со специально уполномоченными государственными органами в области охраны окружающей природной среды и санитарно-эпидемиологического надзора.

Право собственности на предприятие как имущественный комплекс может быть ограничено на основании Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»338 (далее — Закон о конкуренции). Положения Закона о конкуренции, принятые во второй редакции 25 мая 1995 г., соотнесены с общепринятыми нормами конкурсного законодательства стран с рыночной экономикой339. Для развития стабильных рыночных отношений очень важно, чтобы коммерческие организации имели равные условия для участия в конкурентной борьбе.

В целях предотвращения возможного злоупотребления доминирующим положением коммерческими организациями или ограничения конкуренции на товарных рынках федеральным антимонопольным органом в соответствии с п. 1 ст. 17 Закона о конкуренции340 осуществляется государственный контроль за:

— созданием, слиянием и присоединением объединений коммерческих организаций (союзов или ассоциаций);

— слиянием и присоединением коммерческих организаций, если сумма их активов по последнему балансу превышает 100 тысяч минимальных размеров оплаты труда;

— ликвидацией и разделением (выделением) государственных и муниципальных унитарных предприятий, размер активов которых превышает 50 тысяч минимальных размеров оплаты труда, если это приводит к появлению хозяйствующего субъекта, доля которого на соответствующем товарном рынке будет превышать 35 процентов, за исключением случаев, когда ликвидация осуществляется по вступившему в законную силу решению арбитражного суда.

Во всех странах с развитой рыночной экономикой законодательством предусмотрен государственный контроль слияний. Жесткость регламентации слияний (присоединений) хозяйствующих субъектов и критерии контроля в отдельных странах различаются341. Поскольку контроль над слиянием является важным инструментом регулирования конкуренции, Европейская комиссия приняла Регламент Совета (ЕЭС) № 4064/89 от 21 декабря 1989 г. по контролю над концентрацией предприятий с поправками № 1310/97 от 30 июня 1997 г.342 Согласно принятому Регламенту степень концентрации предприятий-участников определяется не суммой их активов, а совокупным оборотом в пределах Сообщества. Для России в условиях глубокого кризиса производства применение такого критерия представляется нецелесообразным, поскольку значительный спад объемов производства не позволяет объективно характеризовать промышленный потенциал предприятий.

Лица или органы, принимающие решения о создании, реорганизации, ликвидации коммерческих и некоммерческих организаций, представляют в федеральный антимонопольный орган помимо документов, представляемых в регистрирующие органы в соответствии с законодательством Российской Федерации, ходатайство о даче согласия на создание, реорганизацию, ликвидацию коммерческих и некоммерческих организаций, сведения об основных видах деятельности и объемах производимой и реализуемой на соответствующих товарных рынках продукции (работ, услуг).

Федеральный антимонопольный орган не вправе требовать представления информации, не предусмотренной перечнем информации, утверждаемым федеральным антимонопольным органом, и не позднее 30 дней со дня получения необходимых документов обязан сообщить заявителю в письменной форме о принятом решении. В случае возникновения необходимости указанный срок может быть увеличен федеральным антимонопольным органом, но не более чем на 15 дней.

Федеральный антимонопольный орган вправе отклонить ходатайство, если его удовлетворение может привести к возникновению или усилению доминирующего положения соответствующей организации и (или) ограничению конкуренции либо при рассмотрении представленных документов обнаружено, что содержащаяся в них информация, имеющая значение для принятия решения, является недостоверной. Он вправе удовлетворить ходатайство в случае выполнения требований, направленных на обеспечение конкуренции.

Российское антимонопольное законодательство, регулирующее объединение предприятий, основывается на исключении действий либо сделок, в результате которых происходит усиление власти определенного субъекта на соответствующем рынке, приводящее к ограничению конкуренции. При этом расширение и ограничение конкуренции не является самоцелью. Объединение предприятий как имущественных комплексов должно привести к достижению экономического эффекта, превышающего негативные антиконкурентные последствия. В этом проявляется гибкость российского антимонопольного законодательства при регулировании вопросов экономической концентрации. Оно не носит исключительно запретительного характера и опирается на экономику «здравого смысла». В соответствии с п. 3 ст. 17 Закона о конкуренции федеральный антимонопольный орган вправе удовлетворить ходатайство даже при возможности наступления указанных неблагоприятных последствий. Для этого лицам или органам, принимающим решение о создании, реорганизации, ликвидации коммерческих и некоммерческих организаций, необходимо доказать, что положительный эффект от их действий, в том числе в социально-экономической сфере, превысит негативные последствия для рассматриваемого товарного рынка.

Необходимость таких ограничений обусловлена существованием объективных экономических процессов концентрации производства и капитала в любой рыночной экономике. Возникновение монополистов на рынке, как правило, негативно сказывается на состоянии конкуренции. Ограничения правомочий собственника на предприятие, направленные на укрупнение имущественного комплекса путем объединения его с другим предприятием либо предприятиями, позволяют исключить появление новых интегрированных структур монопольного характера.

Вместе с тем ограничения при объединении предприятий не должны препятствовать их экономической интеграции, если такая интеграция не имеет отрицательных последствий для конкуренции на рынках России и позволяет российским предприятиям конкурировать с крупными зарубежными фирмами. Высокая экономическая концентрация на общероссийских товарных рынках характерна для отраслей естественных монополий (например, РАО «Газпром», РАО ЕЭС России, МПС России). Она имеет определяющее значение при выходе естественных монополий на внешний рынок, где ведется жесткая конкурентная борьба с иностранными транснациональными корпорациями. Процессы экономической концентрации активно идут во всем мире, в том числе в системе мирохозяйственных связей343.

В странах с развитой рыночной экономикой антимонопольное законодательство является действенным регулятором отношений собственности. Объективные процессы экономической концентрации требуют дальнейшего совершенствования правовой базы в сфере государственной конкурентной политики. Объединение предприятий как имущественных комплексов следует допускать с учетом возможных социально-экономических последствий не только на текущий период, но и на будущее время. В связи с этим объем ограничений на объединение предприятий не может быть величиной постоянной и нуждается в периодическом уточнении с учетом динамики изменений не только в национальной экономике, но и в системе мирохозяйственных связей.

Как показывает опыт рыночных реформ в Российской Федерации, в ряде случаев не удается установить такие ограничения права собственности на предприятие, которые позволяют обеспечить оптимальные размеры концентрации имущества хозяйствующих субъектов на товарном рынке. Не всегда удается точно прогнозировать динамику влияния на конъюнктуру рынка нового хозяйствующего субъекта, возникающего после объединения имущества. Это приводит к ликвидации российских предприятий как конкурентов зарубежных компаний, «отмыванию» денег российских и зарубежных криминальных структур, подрыву национальной безопасности Российской Федерации. Особенно часто это происходит в случаях, когда приобретателем имущества выступают зарегистрированные в оффшорных зонах либо созданные для совершенствования конкретной сделки подставные юридические лица.

Анализ деятельности компаний после объединения, проводимый экономистами в США и ряде стран Западной Европы, показал, что прибыльность и эффективность объединения после слияния предприятий зачастую не повышалась, а снижалась344. Ослабление государственного управления российской экономикой превратили многие наукоемкие, имеющие стратегическое назначение предприятия в легкую добычу для иностранных компаний. Для решения проблемы следует ограничить свободу усмотрения собственника посредством усиления государственного контроля за сделками, связанными с приобретением имущественных комплексов оффшорными компаниями. С этой целью необходимо внести дополнения в Закон о конкуренции, позволяющие обеспечить антимонопольным органам «прозрачность» сделки, установить реального приобретателя и объективно оценить ее влияние на конкуренцию. Это позволит ограничивать деятельность транснациональных корпораций при осуществлении ими деятельности по «освоению» российского рынка через поглощение предприятий.

«Прозрачность» таких сделок можно обеспечить путем предоставления антимонопольным органам права требовать от участников слияния информации об источниках, условиях получения и размерах денежных средств, направляемых на приобретение собственности. Кроме того, механизм предотвращения монополизации российской экономики через слияние и поглощение предприятий с участием транснациональных корпораций и пресечения вывода за рубеж ликвидных активов российских предприятий (акций), предусмотренный в ст. 17 и 18 Закона о конкуренции, как показала практика, нуждается в установлении срока действия согласия федерального антимонопольного органа на слияние (поглощение) предприятий. Отсутствие в Законе о конкуренции такого срока позволяет хозяйствующим субъектам, в том числе и иностранным, осуществлять концентрацию собственности постепенно, без немедленного перехода прав собственности на имущество российских хозяйствующих субъектов после получения согласия на каждое ходатайство.

Это обстоятельство было частично учтено законодателями в отношении срока действия разрешения на приобретение акций (долей) в уставном капитале коммерческих организаций. С 5 января 2000 г. вступило в силу дополнение к п. 4 ст. 18 Закона о конкуренции, в соответствии с которым решение федерального антимонопольного органа о согласии на совершении сделок, предусмотренных п. 1 ст. 18 названного Закона, прекращает свое действие, если такие сделки345 не совершены в течение одного года со дня вынесения указанного решения346. Такое же дополнение следовало бы внести и в ст. 17 Закона о конкуренции.

Признание юридического лица несостоятельным (банкротом) накладывает определенные ограничения в отношении предприятия как имущественного комплекса. Они обусловлены необходимостью обеспечения и защиты прав и законных интересов кредиторов должника. Эти ограничения можно дифференцировать в зависимости от процедуры банкротства (наблюдение, внешнее управление, конкурсное производство).

После вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о признании должника банкротом в соответствии с п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве запрещается удовлетворение требований участника должника — юридического лица о выделении доли (пая) в имуществе должника в связи с выходом из состава его участников.

С введением процедуры внешнего управления прекращаются (выделено мною.— В. К.) полномочия органов управления должника и собственника имущества должника — унитарного предприятия. На наш взгляд, последствием введения внешнего управления согласно ст. 69 Закона о банкротстве должно стать не прекращение, а приостановление полномочий органов управления. Прекращение полномочий предполагает ликвидацию органа управления. Вместе с тем при восстановлении платежеспособности в результате внешнего управления либо заключении мирового соглашения Закон о банкротстве предполагает восстановление полномочий органов управления (п. 2 ст. 96).

В результате введения внешнего управления снимаются ранее принятые меры по обеспечению требований кредиторов. Аресты имущества и иные ограничения должника по распоряжению принадлежащим ему имуществом могут быть наложены исключительно в рамках процесса о банкротстве. Должник либо собственник имущества унитарного предприятия, оставаясь собственником предприятия как имущественного комплекса, лишается в отношении его возможности осуществлять правомочия владения, пользования и распоряжения. Собственник имущества или органы управления должника не вправе принимать решения либо иным образом ограничивать полномочия внешнего управляющего по распоряжению имуществом.

Согласно ст. 69 Закона о банкротстве «полномочия руководителя должника и иных органов управления должника переходят к внешнему управляющему, за исключением полномочий, переходящих в соответствии с Законом о банкротстве к другим лицам (органам)». Такая формулировка требует уточнения. Необходимо дать четкий ответ на вопрос о возможности внешнего управляющего совершать реорганизацию и ликвидацию должника, создавать новые юридические лица, филиалы и представительства на имуществе должника, совершать иные действия, предусмотренные п. 3 ст. 58 Закона о конкуренции.

До окончания процедуры внешнего управления имущество должника переходит в ведение внешнего управляющего (ст. 74 Закона о банкротстве). Внешний управляющий вправе самостоятельно распоряжаться имуществом должника. Однако свобода усмотрения внешнего управляющего в соответствии с законом ограничивается волей кредиторов. Внешний управляющий вправе совершать самостоятельно крупные сделки по распоряжению недвижимым имуществом или иным имуществом должника, балансовая стоимость которого не превышает 20 процентов балансовой стоимости активов должника на момент совершения сделки (ст. 76 Закона о банкротстве).

Такая мера не полностью защищает собственника предприятия от распродажи имущественного комплекса по частям в интересах определенных лиц. Это может привести не к восстановлению платежеспособности, а к ухудшению экономического состояния должника. В связи с этим представляется целесообразным установить в ст. 76 Закона о банкротстве ограничение, не позволяющее внешнему управляющему отчуждать имущество должника, составляющее более 50 процентов балансовой стоимости без учета продукции в период внешнего управления.

Как показывает сложившаяся практика, введение процедуры внешнего управления зачастую вызвано политическими соображениями, стремлением сохранения определенной социальной стабильности, но не экономической целесообразностью. В результате финансовое состояние должника еще больше усугубляется. В рамках конкурсного производства кредиторам остается гораздо меньше надежды на погашение задолженности. Поэтому не распродажа по частям, а продажа предприятия (бизнеса) в рамках внешнего управления представляет наибольший интерес как для должника, так и для кредиторов. Приобретение имущественного комплекса, освобожденного от долгов, позволяет новому собственнику обеспечивать устойчивое производство в процессе последующей предпринимательской деятельности. Однако механизм продажи предприятия требует более подробной регламентации. Необходимо четко указать виды имущества и имущественных прав, которые могут отчуждаться и которые не подлежат отчуждению. В том числе нуждается в уточнении судьба дебиторской и кредиторской задолженности, возникшей в период внешнего управления.

В соответствии с п. 3 ст. 86 Закона о банкротстве «сумма, вырученная от продажи предприятия, включается в состав имущества должника». Это означает, что после продажи предприятия-должника как имущественного комплекса продолжает существовать должник как юридическое лицо. В состав имущества этого юридического лица входят, кроме выручки от продажи предприятия, денежные обязательства и обязательные платежи должника на дату принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

Подобная реструктуризация долга вступает в определенное противоречие с целями внешнего управления как процедуры банкротства. В соответствии со ст. 2 Закона о банкротстве внешнее управление применяется к должнику «в целях восстановления его платежеспособности, с передачей полномочий по управлению должником внешнему управляющему». В таком случае продажу предприятия никак нельзя рассматривать как меру по восстановлению его платежеспособности (ст. 85 Закона о банкротстве).

С другой стороны, восстановив платежеспособность после продажи предприятия и рассчитавшись с кредиторами, должник может остаться только с печатью и пустым расчетным счетом. Продав предприятие, можно ликвидировать за счет выручки задолженность перед кредиторами. По мнению Н. А. Васильевой, продажа предприятия позволяет «освободить» должника от долгов и тем самым предоставить возможность продолжить осуществление хозяйственной деятельности»347. Однако, лишив должника имущественного комплекса, вряд ли можно рассчитывать на его платежеспособность в дальнейшем. Теряют всякий смысл договорные отношения поставщиков и потребителей с должником, оставшимся без предприятия (бизнеса). Кому нужен такой субъект предпринимательства? Данное ограничение права собственности должника на предприятие далеко не всегда может в полной мере отвечать интересам кредитора и общества в целом. Оставшись без средств производства и, возможно, с долгами, юридическое лицо ограничено в своих возможностях в последующей предпринимательской деятельности после окончания внешнего управления. Фактически должник как собственник ограничивается в праве использования процедуры внешнего управления для финансово-экономи-ческого оздоровления предприятия в условиях моратория.

Следует признать, что Закон о банкротстве (ст. 89) позволяет должнику избежать продажи предприятия. Это возможно, если требования всех конкурсных кредиторов в соответствии с реестром требований будут одновременно (выделено мною.— В. К.) удовлетворены собственником имущества должника — унитарного предприятия либо третьими лицами. Однако использовать это право в условиях хронических неплатежей в экономике и высокого дефицита бюджетов всех уровней представляется весьма затруднительным.

Продажа предприятия допускается не только в рамках процедур несостоятельности (банкротства), но и на основании ГК РФ (ст. 559-566). Она предусматривает двойную государственную регистрацию, что создает дополнительные проблемы для собственника. Сначала регистрируется договор продажи предприятия (ст. 560), а затем переход права собственности на предприятие (ст. 564). Вместо государственной регистрации договора целесообразно вернуться к существовавшему ранее нотариальному удостоверению договора купли-продажи. Само заключение договора еще не обеспечивает, как справедливо отмечают Ю. Г. Жариков и М. Г. Масевич348, его исполнения и перехода права собственности на покупателя, а именно это необходимо удостоверить государственной регистрацией. Последняя на конечной стадии купли-продажи предприятия удостоверяет переход права собственности на него и определяет момент этого перехода, что обеспечивает законность, гласность и гарантированность прав на недвижимость.

Принятие арбитражным судом решения о признании должника банкротом влечет открытие конкурсного производства. С этого момента снимаются все ранее наложенные аресты на имущество должника и иные ограничения по распоряжению имуществом должника. Введение (наложение) новых арестов на имущество должника и иных ограничений по распоряжению имуществом должника в рамках конкурсного производства не допускаются. Органы управления должника отстраняются от выполнения функций по управлению и распоряжению имуществом должника в случае, если ранее такого отстранения не было произведено. Прекращаются также полномочия собственника имущества должника — унитарного предприятия (ст. 98 Закона о банкротстве). Эти меры вполне оправданы и отвечают интересам кредиторов.

Вместе с тем изложенная позиция законодателя (ст. 69, 98 Закона о банкротстве) не является безукоризненной. Правомочия собственника по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом не могут прекращаться после отстранения органов управления должника от выполнения функций по управлению. Эти правомочия могут осуществляться как им лично, так и другими лицами. В силу закона собственник лишается возможности самостоятельно осуществлять правомочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом, но не самих правомочий349. Эти правомочия остаются у собственника до момента продажи имущества должника в рамках конкурсного производства.

Подтверждением тому служит порядок определения конкурсной массы. При признании должника банкротом и открытии конкурсного производства в конкурсную массу не включается имущество должника, изъятое из оборота. В соответствии с п. 2 ст. 104 Закона о банкротстве «собственник изъятого имущества обязан принять от конкурсного управляющего это имущество или закрепить его за другими лицами в месячный срок с момента получения уведомления от конкурсного управляющего». При неисполнении собственником этой обязанности на него возлагаются все расходы по содержанию указанного имущества.

Ограничения при приватизации государственного и муниципального имущества согласно ч. 1 п. 1 ст. 4 Закона РФ «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации» от 21 июля 1997 г. № 123-ФЗ (далее — Закон о приватизации 1997 г.)350 устанавливаются Федеральным законом о государственной программе приватизации государственного имущества в Российской Федерации (далее — программа приватизации). Программа приватизации содержит «предполагаемые ограничения» при приватизации государственных унитарных предприятий (ч. 2 п. 3 ст. 4 Закона о приватизации 1997 г.).

Ограничения, установленные законодательством Российской Федерации о приватизации на оборот отдельных видов государственного имущества, сохраняют свою силу при всех последующих сделках с указанным имуществом (п. 4 ст. 4 Закона о приватизации 1997 г.). Это означает, что указанное имущество после перехода в частную собственность граждан и юридических лиц сохраняет на себе эти ограничения. Установленные законодательством ограничения переходят вместе с объектом права собственности от продавца к покупателю.

Виды объектов гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо нахождение которых в обороте допускается по специальному разрешению (объекты, ограниченно оборотоспособные), «определяются в порядке, установленном законом» (ч. 2 п. 2 ст. 129 ГК РФ).

Налицо коллизия двух норм. С одной стороны, ограничения гражданских прав могут закрепляться только законом (п. 2 ст. 1 ГК РФ). В законодательстве РФ о приватизации перечислен круг объектов государственной собственности, которые не могут отчуждаться определенным субъектам гражданского оборота не только при приватизации, но и при всех последующих сделках. С другой — закон обязан прямо устанавливать виды объектов гражданских прав, изъятых из оборота (ч. 1 п. 2 ст. 129 ГК РФ). Для ограничения оборотоспособности объектов гражданского права достаточно установленных законом оснований и порядка наложения ограничений, которые предусматривают оборот некоторых объектов по специальному разрешению.

Таким образом, ограничения на оборот отдельных видов государственного имущества устанавливаются законом, а круг объектов, подлежащих ограничению, — в порядке, установленном законом.

По закону РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий» от 3 июля 1991 г. (далее — Закон о приватизации 1991 г.)351 для передачи покупателю права собственности достаточно было предложить условия, наилучшим образом отвечающие критериям, установленным продавцом (п. 1 ст. 20). Первый Закон о приватизации в России был нацелен на скоротечное избавление государства от собственности без учета его последующей судьбы. В Законе о приватизации 1997 г. при продаже государственного и муниципального имущества на коммерческом конкурсе с социальными условиями собственник более ограничен в выборе покупателя. В настоящее время право приобретения объекта приватизации принадлежит тому покупателю, который предложил в ходе коммерческого конкурса наиболее высокую цену за указанный объект, при условии выполнения таким покупателем социальных условий.

В соответствии с п. 4 ст. 21 Закона о приватизации 1997 г. при продаже государственного или муниципального имущества на коммерческом конкурсе социальные условия могут устанавливаться, если объектом приватизации является предприятие как имущественный комплекс или если объектом приватизации являются акции открытого акционерного общества, составляющие более чем 50 процентов его уставного капитала.

Указанные социальные условия могут предусматривать в отношении объекта приватизации:

— сохранение определенного числа рабочих мест или создание дополнительных рабочих мест;

— переподготовку или повышение квалификации работников;

— сохранение существующей системы охраны труда и здоровья работников;

— ограничения на изменение профиля деятельности объектов социально-культурного, коммунально-бытового или транспортного обслуживания населения либо на прекращение их использования;

— реализацию мероприятий по охране окружающей среды и здоровья граждан.

Данный перечень является исчерпывающим и не подлежит изменению.

Социальные условия коммерческого конкурса должны иметь экономическое обоснование, стоимостное выражение, сроки их выполнения и порядок подтверждения победителя коммерческого конкурса их выполнения. Они также подлежат согласованию с соответствующими федеральными органами, органами государственной власти субъектов РФ, органами местного самоуправления и с работниками открытого акционерного общества, акции которого являются объектами приватизации.

Свобода усмотрения собственника по распоряжению зданиями и сооружениями имеет определенные ограничения. Собственник недвижимости, находящейся на чужом земельном участке, имеет право владеть, пользоваться и распоряжаться этой недвижимостью по своему усмотрению, в том числе сносить соответствующие здания и сооружения, постольку, поскольку это не противоречит условиям пользования данным участком, установленным законом или договором (п. 3 ст. 271 ГК РФ).

У. Маттеи не без основания считает, что правомочие на возведение построек в современном обществе «является настолько ограниченным, как в интересах социума в целом, так и смежных собственников в частности, что было бы предпочтительнее рассматривать его в контексте ограничений, налагаемых на субъективное право, и юридической ответственности, нежели говорить о правомочиях собственника»352.

В соответствии с п. 6 ст. 3 Градостроительного кодекса Российской Федерации от 7 мая 1998 г.353 (далее — Градостроительный кодекс) создание, использование, реконструкция и любые иные изменения недвижимости должны соответствовать утвержденной градостроительной документации, государственным градостроительным нормативам и правилам застройки. Градостроительная деятельность граждан и юридических лиц может быть ограничена в случае, если она препятствует реализации прав и законных интересов собственников сопредельных земельных участков и иных объектов недвижимости (п. 3 ст. 3 Градостроительного кодекса).

В отличие от ГК РФ, где категория «законный интерес» четко не прописана, в Градостроительном кодексе ей посвящена отдельная статья. В пп. 1 и 2 ст. 3 Градостроительного кодекса дается ответ на вопрос, что же следует понимать под государственными, общественными и частными интересами в области градостроительной деятельности. Это позволяет реально обеспечивать защиту законных интересов при осуществлении градостроительной деятельности посредством установления ограничений. Вместе с тем относить к общественным интересам в области градостроительной деятельности «ограничения вредного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду градостроительными средствами», упомянутые в п. 2, не совсем корректно. При такой формулировке нарушение законных интересов потребует ограничения «ограничений вредного воздействия...».

Особому регулированию подлежит градостроительная деятельность в случаях, если без введения специальных правил использования территории обеспечение частных, общественных или государственных интересов в области градостроительства невозможно или затруднено. Объекты градостроительной деятельности, подлежащие особому регулированию, могут быть федерального значения, значения субъектов РФ и местного значения на основании и в порядке, установленных законодательством РФ и законодательством субъектов РФ (п. 1 ст. 6 Градостроительного кодекса).

В поселениях и на территориях, имеющих памятники истории и культуры, в том числе памятники археологии, особо охраняемые природные территории, устанавливаются границы зон охраны, в пределах которых запрещается или ограничивается градостроительная деятельность, причиняющая вред объектам историко-культурного наследия, особо охраняемым природным территориям, окружающей природной среде или ухудшающая их состояние и нарушающая целостность и сохранность (п. 2 ст. 12 Градостроительного кодекса).

При планировании и застройке поселений очень важно правильно определить состав и структуру объектов социального и культурно-бытового обслуживания населения с учетом комплексности застройки, а также интересов различных социально-демографических и профессиональных групп населения. Поэтому представляются вполне оправданными предусмотренные законом ограничения в отношении изменения целевого назначения объектов соцкультбыта. В соответствии с п. 3 ст. 13 Градостроительного кодекса «изменение назначения объектов социального и культурно-бытового обслуживания населения, которое влечет за собой снижение установленного государственными градостроительными нормативами и правилами уровня обслуживания населения, не допускается».

Такой императивный подход позволяет исключить в будущем имевшие место издержки так называемой «малой приватизации», которая привела к развалу системы бытового обслуживания населения в Российской Федерации. Теперь собственник независимо от формы собственности не может перепрофилировать принадлежащий ему объект соцкультбыта, если это может привести к снижению установленных нормативов обслуживания населения. В связи с этим повышаются требования к обоснованности принимаемых государственных градостроительных нормативов с учетом международного опыта, национальных особенностей и культурных потребностей различных социальных групп.

Согласно п. 2 ст. 14 Градостроительного кодекса при строительстве и эксплуатации магистральных сетей и головных сооружений инженерной инфраструктуры, а также при проведении работ по инженерной подготовке территорий учитываются интересы поселений, расположенных на прилегающих к ним территориях, в целях исключения загрязнения источников водоснабжения, почв, атмосферного воздуха, загрязнения и уничтожения объектов зеленого фонда, в том числе вредного воздействия сооружений и коммуникаций инженерного оборудования и благоустройства территорий (очистных сооружений канализации, объектов тепло-, электро- и газоснабжения, свалок бытовых и промышленных отходов, мусороперерабатывающих заводов и др.).

Граждане и юридические лица при осуществлении градостроительной деятельности обязаны проводить работы по надлежащему содержанию зданий, сооружений и иных объектов недвижимости на земельных участках и благоустройству земельных участков в соответствии с градостроительной и проектной документацией, градостроительными нормативами и правилами, экологическими, санитарными, противопожарными и иными специальными нормативами (ст. 20 Градостроительного кодекса). Эти обязанности обременяют собственника недвижимости и понуждают его идти на определенные затраты. Они вполне оправданы, поскольку призваны обеспечить законные интересы третьих лиц.

Предприятия по добыче полезных ископаемых и подземные сооружения, не связанные с добычей полезных ископаемых, подлежат ликвидации или консервации по истечении срока действия лицензии или при досрочном прекращении пользования недрами (ч. 1 ст. 26 Закона РФ «О недрах»)354.

При полной или частичной ликвидации или консервации предприятия либо подземного сооружения горные выработки и буровые скважины должны быть приведены в состояние, обеспечивающее безопасность жизни и здоровья населения, охрану окружающей природной среды, зданий и сооружений, а при консервации — также сохранность месторождения, горных выработок и буровых скважин на все время консервации (ч. 2 ст. 26 Закона «О недрах»).

Ликвидация и консервация предприятия по добыче полезных ископаемых или подземного сооружения, не связанного с добычей полезных ископаемых, считаются завершенными после подписания акта о ликвидации или консервации органами, предоставившими лицензию, и органами государственного горного надзора (ч. 5 ст. 26 Закона «О недрах»). Данное положение закона в отношении консервации предприятия понятно: лицензионные органы и органы Госгорнадзора обязаны убедиться в соблюдении предприятием всех необходимых требований обеспечения безопасности окружающей природной среды и здоровья граждан и после этого подписать акт.

Вызывает сомнение другое положение. Может ли предприятие считаться ликвидированным после подписания акта лицензионными органами и органами государственного горного надзора? Это положение противоречит Гражданскому кодексу РФ. В соответствии с п. 8 ст. 63 ГК РФ «ликвидация юридического лица считается завершенной, а юридическое лицо — прекратившим существование после внесения об этом записи в единый государственный реестр юридических лиц».

В связи с этим было бы более точным и уместным в содержании данной нормы Закона РФ «О недрах» вести речь не о ликвидации предприятия, а о ликвидации горных выработок и иных сооружений, связанных с пользованием недрами. Тем более что среди оснований ликвидации юридического лица, предусмотренных в п. 2 ст. 63 ГК РФ, не указаны «истечение срока действия лицензии или досрочное прекращение пользования недрами».

Конвенция «О континентальном шельфе» от 29 апреля 1958 г. предусматривает ряд ограничений в отношении сооружений и установок на континентальном шельфе. Прибрежному государству принадлежит право возводить, содержать или эксплуатировать на континентальном шельфе сооружения и иные установки, необходимые для разведки и разработки его естественных богатств, а также создавать зоны безопасности вокруг этих сооружений и установок и принимать в этих зонах меры, необходимые для их охраны (п. 2 ст. 5 Конвенции «О континентальном шельфе»).

Разведка и разработка богатств континентального шельфа не должны создавать препятствия для безопасности международного судоходства. Сооружения или установки «не могут находиться в местах, где они могут служить помехой на обычных морских путях, имеющих существенное значение для международного судоходства» (п. 6 ст. 5 Конвенции). Кроме того, о возведении таких сооружений должны даваться надлежащие оповещения и поддерживаться постоянные средства предупреждения об их наличии. Сооружения, покинутые или более не эксплуатируемые, должны быть полностью убраны (п. 5 ст. 5 Конвенции).

При ипотеке предприятия право залога распространяется на все имущество, входящее в имущественный комплекс. Особенность ипотеки здания и сооружения заключается в том, что собственник может передавать их в залог только вместе с земельным участком, на котором находится это здание и сооружение, либо частью этого участка, функционально обеспечивающей закладываемый объект, либо принадлежащим залогодателю правом аренды этого участка или его соответствующей части (ст. 69 Закона об ипотеке).

Ипотекой предприятия может быть обеспечено не любое обязательство. Свобода усмотрения собственника ограничена двумя обстоятельствами. Во-первых, предприятием как имущественным комплексом может обеспечиваться обязательство, сумма которого составляет не менее половины стоимости имущества, относящегося к предприятию. Во-вторых, ипотекой предприятия обеспечивается денежное обязательство, подлежащее исполнению не ранее чем через год после заключения договора об ипотеке. Эти ограничения направлены на исключение притворных сделок, при которых ипотека прикрывает договор купли-продажи.

По сравнению с ГК РФ Закон об ипотеке наделил залогодателя более широкими правомочиями по распоряжению имуществом, входящим в состав заложенного предприятия. В соответствии с п. 2 ст. 346 ГК РФ залогодатель вправе «отчуждать предмет залога, передавать его в аренду или безвозмездное пользование другому лицу либо иным образом распоряжаться им только с согласия залогодержателя», если иное не предусмотрено законом или договором и не вытекает из существа залога. Закон об ипотеке (п. 1 ст. 72) предоставляет право залогодателю продавать, сдавать в аренду, предоставлять в заем имущество, относящееся к предприятию, переданному в ипотеку, и иным образом распоряжаться указанным имуществом, а также вносить изменения в состав данного имущества, если это не влечет уменьшения указанной в договоре об ипотеке общей стоимости имущества, относящегося к предприятию, а также не нарушает других условий договора об ипотеке.

Без разрешения залогодержателя залогодатель не вправе передавать имущество, относящееся к предприятию, в залог, совершать сделки, направленные на отчуждение недвижимого имущества, относящегося к предприятию, а также не нарушает других условий договора об ипотеке (ч. 2 п. 1 ст. 72 Закона об ипотеке). В порядке ипотечного контроля по решению суда залогодержателю может быть предоставлено право требовать от залогодателя предварительного согласования вопросов, «связанных с заключением сделок с относящимся к предприятию имуществом» (п. 2 ст. 72 Закона об ипотеке).

Сравнение приведенного общего правила ГК РФ и специального правила Закона об ипотеке свидетельствует об их расхождении, несовпадении по содержанию. В этом случае «в юридической практике должна применяться норма специального закона, так как исходя из положений общей теории права, а также руководствуясь п. 2 ст. 334 ГК РФ, следует, что при несовпадении общей и специальной норм права приоритет отдается специальной норме»355. Более того, согласно п. 2 ст. 334 ГК РФ залог земельных участков, предприятий, зданий, сооружений, квартир и другого недвижимого имущества (ипотека) регулируется Законом об ипотеке. Общие правила о залоге, содержащиеся в ГК РФ, применяются к ипотеке в случаях, когда Гражданским кодексом РФ или Законом об ипотеке не установлены иные правила. Учитывая положение п. 2 ст. 3 ГК РФ, следует прийти к однозначному выводу о том, что, поскольку ст. 334 ГК РФ допускает установление иного порядка в самом ГК РФ или в Законе об ипотеке, при ее применении должно учитываться верховенство ГК РФ356.