М.В. Чередникова О ВЕЩНЫХ ПРАВАХ ПО ГРАЖДАНСКОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Во-первых, это спор о разграничении вещных и обязательственных прав. Вопрос заключается в том, необходимо ли и возможно ли практически провести границу между вещными и обязательственными правами. Каковы те признаки, которые помогут нам безошибочно распознать в конкретном праве вещное или обязательственное. Или, может быть, этих признаков нет, и такое деление- устаревшая конструкция римского права, абсолютно непри-мени-мая и практически ненужная в настоящее время, или же вещное право, как большинство идей римского права, является тем драгоценным зерном, в котором со крыт огромный потенциал?

- Второй спор касается уже характера, самой сущности вещных прав. Предпринималась попытка раскрыть понятие вещного права. Результатом стало появление теорий, которые и сегодня делят сторонников вещных прав на два лагеря. Согласно первой вещное право представляет собой отношения людей по поводу вещи; согласно другой вещное право — это юридическое отношение лица к вещи.

Некоторое время тема вещных прав в советском гражданском праве была закрыта. Вещное право рассматривалось как обветшалая категория, плеоназм, т.е. категория, которая не несет в себе никакого потенциала, ибо сводится только к праву собственно-

106

сти. Такая негативная оценка была следствием победы сторонников отрицания существования вещных прав (В.К.

Но жизнь не стоит на месте, и искусственно исключенные из гражданского оборота и практически забытые теорией вещные права заставили вновь обратить на себя внимание. Все опять началось с собственности. Государство как доминирующий, а в отношении многих вещей (например, земля, средства производства) и единственный собственник, в силу своей природы нуждалось в институтах, в рамках которых функционирование государственной собственности было бы приемлемо и оптимально. Ситуация была такова: в гражданском обороте выступали субъекты (предприятия, учреждения, организации), которые не являлись собственниками имущества. Имущество было государственным. Возникла проблема: на каком праве принадлежит этим субъектам государственное имущество? Вопрос отнюдь не праздный, ведь

См.: Pauxep B.K. Абсолютные и относительные права (к проблеме деления хозяйственных прав) // Известия экономического факультета Ленинградского политехнического института. 1928. Вып. 8; Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву.

107

от ответа на него зависел характер взаимоотношений этих субъектов в гражданском обороте между собой и с государством. В 40-50-е годы академиком А.В. Бенедиктовым была выдвинута и обоснована концепция, согласно которой речь в данном случае идет об особом вещном праве- праве оперативного управления1. Таким образом, экономические отношения, сама реальность заставили ввести, образовать особую гражданско-правовую конструкцию, которая способствовала бы использованию имущества основного собственника - государства, который сам не может эффективно использовать свое имущество. Концепция А.В. Бенедиктова заставила вновь заговорить о вещных правах. Несмотря на то что многие восприняли право оперативного управления в штыки, а даже приняв его, продолжали отрицать как необходимость, так и наличие вещных прав вообще, законодатель оказался более дальновидным. И, несмотря на то что в ГК 1964 г. исчез раздел «Вещное право», все-таки одно вещное право помимо права собственности там появилось - это право оперативного управления.

В 90-е же годы о вещных правах заговорили в полный голос вновь, тем более что на законодательном уровне они снова вошли в гражданский оборот. Возрождение этой категории началось с закона РСФСР «О собственности в РСФСР» от 24 декабря 1990 г., в котором впервые после долгого перерыва вновь были узаконены вещные права. Закон говорил о таких вещных правах, как право собственности, право полного хозяйственного ведения, право оперативного управления, иные вещные права на земельные участки и природные ресурсы. Следующий шаг в этом направлении был сделан в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г., где появился отдельный раздел, посвященный вещным правам. И, конечно, в новом Гражданском кодексе РФ вещные права заняли должное место.

Это еще раз подчеркивает, что вещные права не обветшалый институт римского права, реинкарнированный стараниями теоретиков, а неизбежное следствие развития рыночной экономики и рыночных отношений.

'См.: Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М; Л., 1948.

108

идут достаточно быстрыми темпами. Однако одним правом собственности мог бы удовлетворятся только самый примитивный экономический быт, где право индивидуальной собственности совершенно изолировало бы одно хозяйство от другого. Такая полная изоляция не характерна даже для натурального хозяйства. Таким образом, при развитии хозяйственных, рыночных отношений еще боле актуальным становится вопрос «о создании таких юридических форм, которые обеспечивали бы возможность известного прочного, т. е. не зависящего от простого личного согласия, участия одного лица в праве собственности другого»1. Речь идет о необходимости создания новых конструкций ограниченных вещных прав. И потому так актуален сейчас вопрос о соответствии действующего гражданского законодательства, регулирующего вещно-правовые отношения, и уровня современной отечественной цивилистической теории вещных прав.

Как уже отмечалась, первая проблема в исследовании вещных прав сводится к определению их сущности. Согласно русской дореволюционной юридической доктрине, сущность вещных прав состоит в том, что «между данным лицом и данной вещью устанавливается некоторая идеальная (юридическая) непосредственная связь: вещь предоставляется господству известного лица, отдается в его волю, принадлежит ему»2. То есть, в то время как обязательственные права являются формой юридических отношений лиц к лицам, вещные права являются формой юридических отношений лиц к вещам.

Эта концепция подверглась критике в советское время, ибо считалось,-что правоотношения существуют между лицами. И не может быть юридически значимых отношений между лицом и вещью. Поэтому вещное право понималось как отношение между лицами по поводу вещей. Однако думается, что эта точка зрения не является бесспорной.

1 См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 207.

2 См. там же. С. 192.

109

Что же касается определения вещных прав через юридическое отношение лица к вещи, то при ближайшем рассмотрении оно обнаруживает ряд положительных черт. Юридическое право на вещь - это возможность реализации определенных правомочий в отношении вещи. Ведь, если разобраться, отношение лица к вещи может быть разнообразным. Отношение может быть эстетическим (наслаждение картиной), практическим (использование вещи в быту), познавательным (получение новой информации из книги), юридическим и т.д. Применительно к вещным правам нас интересует именно юридическое отношение лица к вещи. Само определение «юридическое» указывает на то, что речь идет об отношении, которое складывается в обществе, при взаимодействии людей между собой. То есть юридическое отношение лица к вещи, устанавливаемое вещным правом, следует понимать jre как непосредственное соприкосновение субъекта с вещью, а как возможность осуществления лицом своего права на вещь без посредничества других лиц1. Исходя из сказанного, вещные права представляют собой построение отношений к вещам по типу субъективных индивидуальных прав, «сущность которых заключается в известной юридически обеспеченной возможности действовать по своему желанию»2.

Следует отметить, что вещное право как категория имеет несколько значений. Во-первых, вещное право рассматривается как подотрасль гражданского права, во-вторых - как вид имущественного правоотношения, в-третьих — как субъективное право лица в конкретном правоотношении. В законодательстве, в частности в Гражданском кодексе РФ, термин «вещное право» употребляется в разных значениях. Например, в п. 1 ст. 216 ГК РФ законодатель широко понимает вещные права - как права на имущество, принадлежащее собственнику, а также производные от него права других лиц- не собственников на это же имущество.

1 См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.. 1995. С. 142.

2 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 107, 192.

110

сти и абсолютные по характеру права на имущество, принадлежащее другому лицу. Эти права называют еще ограниченными1 или иными вещными правами2. В римском и русском дореволюционном праве они именовались правами на чужие вещи3 (это достаточно точно отражало их суть).

Содержание любой категории наиболее полно раскрывается через совокупность характеризующих ее признаков. Сказанное в полной мере относится и к вещным правам. Выявление характерных черт вещных прав поможет в отграничении их от прав обязательственных.

В римском праве право выводилось из исков. Римские юристы не выделяли вещные и обязательственные права. Они говорили о наличии двух исков- личного (actionis in personam) и вещного (actionis in rem). В Институциях Гая сказано, что «вещный иск имеет место тогда, когда мы заявляем и утверждаем, что физическая вещь- наша, или поднимаем спор о том, что мы имеем какое-либо право, например, право пользования, право пользовладения, прохода, прогона скота, водопровода или право производить постройки выше известной меры, право просвета»4. Личным же считался иск, который вчинялся против того, кто должен был или передать, или сделать, или предоставить что-нибудь заявителю.

Из этих двух определений логически можно вывести вполне определенные признаки, характерные черты вещных прав. Во-первых, объектом вещных прав являются физические вещи, в противоположность правам обязательственным, объектом которых являются действия других лиц (передать, сделать, предоставить что-нибудь).

Во-вторых, обладатель вещного права удовлетворяет свои потребности путем непосредственного взаимодействия с вещью (сам пользуется вещью, прогоняет скот, проводит водопровод через

См., напр.: Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого.

Ч. I. M., 1996. С. 393; Гражданское право / Отв. ред. проф. ' Е.А. Суханов. Т. 1. М, 1998. С. 590.

2См.. напр.: Гражданское право / Под общ. ред. Т.И.Илларионовой, ^ Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева. Ч. 1. М., 1997. С. 297. 3 См., напр.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1994. С. 103; Шершене-

вич Г.Ф. Указ. соч. С. 142.

Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Диге-

сты Юстиниана. М., 1997. С. 119.

111

чужой участок и т.д.), т.е. путем осуществления принадлежащего ему права. В обязательственном же правоотношении лицо может удовлетворить свои потребности только в результате осуществления его контрагентом определенных, оговоренных действий. Таким образом, если в первом случае лицо имеет право на вещь (право непосредственного воздействия на вещь), то во втором случае -только право требовать от другого лица предоставления вещи.

В-третьих, если личный иск может быть предъявлен только к лицу, которое обязалось передать, сделать или предоставить что-нибудь, то вещный иск может быть предъявлен против любого, кто нарушит право лица. Из этого следует, что вещные права обладают таким признаком, как абсолютный характер этих прав. Это значит, что в вещных правоотношениях управомоченному лицу (например, собственнику, узуфруктуарию, залогодержателю) противостоит неограниченный круг пассивных субъектов, иными словами, лиц, которые обязаны воздерживаться от любых действий, нарушающих .право управомоченного лица, т.е. всех других участников имущественных правоотношений.

В-четвертых, разграничение вещных и обязательственных прав проводится по способам защиты. Для защиты вещных прав предусмотрены вещные иски, для защиты прав, вытекающих из договоров, квазидоговоров и деликтов, - личные. Одним из вещных исков является виндикационный иск. Например, в соответствии с Дигестами Юстиниана можно виндицировать собственную вещь1, узуфрукт2, сервитут3, заложенное имущество4.

В литературе иногда выделяется еще одно основание разграничения вещных и обязательственных прав в римском праве -это цель5. Обязательственное правоотношение с самого начала рассчитано на прекращение (путем исполнения). Целью же вещного права (пусть даже и устанавливаемого на определенное время) является возможность удовлетворения своих потребностей управомоченным лицом.

См.: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. С. 269-278.

2 См. там же,С. 269.

3 См. там же. С. 311.

4 См. там же. С. 487.

5 См.: Новицкий И.Б. Римское право. С. 117.

112

Характеристика вещных прав в русском дореволюционном гражданском праве строилась на тех же началах, что и в римском праве. Вещным считалось право, объектом которого являлась «вещь, т.е. предмет, не имеющий значения субъекта права»1. Под вещами понимались предметы материального мира. Этим признаком была обусловлена природа вещных прав, возможность вытребовать вещь из чужого владения, притом натурой, а не в виде вознаграждения. Вещные права относились к числу абсолютных прав. Следовательно, вещному праву соответствовала пассивная обязанность всех сограждан воздерживаться от действий, его нарушающих. А поскольку такая обязанность возлагалась на всех сограждан, то и нарушить вещное право мог любой. Соответственно этому и иск для защиты вещного права давался в отношении любого нарушившего это право. Причем, иск всюду следовал за вещью, где бы и у кого бы она ни находилась, каким бы путем ни дошла она к этому лицу, потому что одно нахождение вещи в его руках составляло уже нарушение права, если лицо отказывалось выдать ее2.

Надо отметить, что и по сей день совокупность признаков вещного права не претерпела больших изменений. Но утверждать, что данный вопрос исчерпан для обсуждения, тоже было бы неверно. Очевидно, что смысл любой классификации заключается в установлении родовых признаков той или иной категории, с помощью которых можно рассортировать исходный материал. В данном случае целью установления признаков вещных прав является возможность однозначного отнесения определенного, конкретного права к вещным или обязательственным правам.

Сегодня обычно выделяют следующие признаки, характеризующие рассматриваемую категорию гражданского права. Во-первых, вещные права складываются по поводу вещей как предметов материального мира. Во-вторых, субъект вещного права удовлетворяет собственные интересы путем непосредственного взаимодействия с вещью, т.е. путем владения, пользования, распоряжения вещью. В-третьих, вещные права имеют абсолютный характер. Это означает, что активности управомоченного лица противостоит пассивная обязанность всех остальных субъ-

1 См.: МейерД.И. Русское гражданское право: В 2 ч. Ч. 1. М., 1997. С. 225. 2См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 140-141.

113

ектов гражданского оборота воздерживаться от нарушения этого права. В-четвертых, вещные права могут защищаться особыми вещно-правовыми способами защиты. Выделяют и такой признак, как право следования. Он заключается в том, что, будучи связанным с вещью, вещное право всегда следует за нею. Например, право залога, право хозяйственного ведения, право оперативного управления сохраняются за управомоченным лицом и при смене собственника (ст. 300, 353 ГК РФ). И наконец, право преимущества, согласно которому носитель вещного права осуществляет свое право на чужую вещь, отстраняя носителей обязательственных прав. Следует упомянуть о том, что некоторые авторы (с этим трудно согласиться) указывают еще на один признак — ограничение самим законом круга вещных прав1.

К сожалению, на практике при анализе того или иного права приходится сталкиваться с тем, что при его характеристике можно выделить признаки как вещного, так и обязательственного права. Это дает основания подвергнуть сомнению саму возможность выявления необходимых и достаточных признаков вещных прав. Например, В. К. Райхер в своей работе «Абсолютные и относительные права (к проблеме деления хозяйственных прав)»2 подверг критике такие свойства вещных прав, как «право следования», способность быть нарушенным всяким «третьим» лицом (а значит, и защита против любого нарушителя), преимущество перед обязательственными правами, а также «право старшинства» (как принцип разрешения взаимных коллизий). По его мнению, «право следования», «право старшинства» не всегда действуют в области вещных прав и, наоборот, применяются иногда в области прав обязательственных. Также не всегда вещные права пользуются преимуществом перед обязательственными правами. В качестве примера В. К. Райхер привел пользующиеся преимуществом перед залоговыми правами так называемые привилегированные требования, известные как французскому праву (privi-

1 См.: Суханов Е.А. Общие положения о праве собственности и иных вещных правах // Хозяйство и право. 1995. №6. С. 45; Чубарое В.В. Право собственности и иные вещные права // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. М., 1995. С. 253.

2 См.: Известия экономического факультета Ленинградского политехнического института. 1928. Вып. 8.

114

leges), германскому праву (Vorrechte), так и советскому законодательству (ст. 101 ГК 1922 г.). И последний признак вещных прав — способность быть нарушенным со стороны любого. «третьего» лица - оспаривался В. К. Райхером в связи с тем, что, будучи особенно наглядно выраженным в вещных правах, данный принцип не отсутствует и в правах обязательственных. В.К. Райхер отрицал наличие абсолютного характера у всех вещных прав, за исключением права собственности. Ибо из неопределенной среды прочих обязанных лиц всегда выделяется фигура собственника вещи. И всегда субъект иного, ограниченного вещного права состоит в особых правовых отношениях с собственником, вытекающих, например, из права застройки, права залога. Причем, эти особые отношения глубоко и явно отличаются от тех отношений, в которых состоит обладатель иного вещного права и «все прочие» лица.

В современных работах, посвященных вещным правам, невозможно найти детальный научный анализ отличительных черт вещного права. Зачастую признаки вещного права фиксируются путем простого перечисления (объект- вещь, абсолютный характер, вещно-правовые способы защиты, наличие права следования и права преимущества) и раскрываются с помощью набора стандартных фраз. Некоторые авторы со ссылкой на Гражданский кодекс добавляют к этому, что могут существовать вещные правоотношения, лишенные каких-либо так называемых вещно-правовых признаков, и, напротив, существуют обязательственные правоотношения, которым такие признаки присущи1.

На сегодняшний день вышеперечисленные стандартные признаки вещных прав вызывают еще больше вопросов, чем в начале XX в. Например, первая отличительная черта вещных прав -объект. Вещные права складываются по поводу вещей. Причем, под вещью в данном случае всегда понимались только телесные, физические вещи, предметы материального мира. Но сейчас вновь встает вопрос: а нельзя ли в качестве объекта вещных прав рассматривать также права? В римском праве такой проблемы не возникало, ибо там понятие «вещь» охватывало не только собственно «вещи» как объекты материального мира, но и права. Ведь

'См.: Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. I. С. 286-287.

115

и в новом Гражданском кодексе можно найти конструкцию «права на право». Один такой пример приводит М.И. Брагинский1. Он обращает внимание на то, что такой общепризнанный объект вещного права, как предприятие, представляет собой (ст. 132 ГК) имущественный комплекс, в состав которого, наряду с имуществом, предназначенным для его деятельности (земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье и т.д.), входят права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги, и другие исключительные права. Часто применительно к объектам вещных прав в Кодексе применен термин «имущество» (например, ст. 294, 334 ГК и др.). Но в свете ст. 128 ГК этот термин охватывает как «вещи», так и «имущественные права».

Рациональное зерно содержится в замечаниях В. К. Райхера по поводу того, что между управомоченным лицом и собственником вещи существует вполне определенное отношение, отличное от отношений управомоченного лица со всеми другими участниками гражданского оборота. Ведь зачастую именно этим соглашением определяются содержание и объем вещного права. Нельзя, однако, согласится с его выводами из этой посылки, что ограниченные вещные права лишены абсолютного характера.

Конечно, когда Гражданский кодекс содержит целую главу, посвященную непосредственно вещным правам, невозможно свести проблему разграничения вещных и обязательственных прав к сугубо теоретическому спору. Ведь теперь неважно, положительно или отрицательно относится автор к возможности выделения этих двух категорий прав. Вещные права закреплены в законе и, хотим мы этого или нет, но закон формулирует различные правила для вещных и обязательственных правоотношений. Совершенно очевидно, что выделяемые сегодня признаки вещных прав явно нуждаются в корректировке и доработке.

Хотя, конечно, можно пойти по более простому пути. Если принять точку зрения, что круг вещных прав очерчен законом. Ведь если согласится с тем, что характер и содержание вещных

1 См.: Брагинский М.И. К вопросу о соотношении вещных и обязательственных правоотношений // Гражданский кодекс России: Проблемы. Теория. Практика: Сб. памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. М.. 1998. С. 125.

116

прав определяются исключительно законом, а не договором, то проблему отнесения тех или иных прав к вещным или обязательственным можно полностью переложить на законодателя. Цивилистам же просто останется найти определенные схожие черты у этих прав. Но, даже если эти черты не будут со всей строгостью отграничивать вещные и обязательственные права, всегда останется последний «веский» аргумент: так закреплено в законе.

Хотя на самом деле систему вещных прав вряд ли можно считать состоящей из исчерпывающего перечня. Во-первых, в Гражданском кодексе РФ нет нигде прямых указаний на наличие строго определенного круга вещных прав. Во-вторых, в ст. 8 ГК четко сказано, что гражданские права и обязанности возникают как из оснований, предусмотренных законом, так и из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Небезынтересно, наверное, было бы посмотреть, как решается проблема разграничения вещных и обязательственных прав в странах, где такое деление сохранило свое значение. Например, система вещных прав в Германии законодательно оформилась и 4>yHKUHOHHpyet уже на протяжении почти ста лет. Под вещным правом в Германии понимается правовое положение, которое занимает лицо по отношению к конкретной вещи. Вещным правам (как правам абсолютным) противостоят относительные права. Содержание относительных прав составляют полномочия в отношении конкретной вещи, а содержание вещных прав заключается в господстве над вещью.

В германском гражданском праве выделяют основные идеи, принципы, определяющие организацию отношений в сфере вещных прав'. К ним относят, во-первых, абсолютность. Под этим понимается действие вещных прав в отношении, именно как последствие абсолютной власти управомоченного лица. Практически этот принцип означает всеохватывающую правовую защиту, которая наиболее полно закреплена для права собственности как для абсолютного права. Эта предоставленная собственнику защита распространяется и на обладателей ограниченных вещных прав, поскольку они нуждаются в такой защите: например, имеет

1 BauerF., Stumer R.. Lehrbuch des Sachenrecht. Mimchen, 1992. S. 27-33.

117

силу § 985' (rei vindicatio) в соответствии с § 1065 для узуфруктуария, в соответствии с § 1227 для залогодержателя движимой вещи. Actio negatoria (§ 1004) полагается, в том числе в соответствии с § 1027, обладателю сервитута (и согласно абз. 2 § 1004 также управомоченному ограниченного личного сервитута), в соответствии с § 1065- узуфруктуарию, в соответствии с § 1227- залогодержателю.

Во-вторых, публичность (открытость). Под публичностью понимается открытое владение (фактическое обладание) вещью, из которого с определенной вероятностью можно сделать вывод о наличии права собственности. Закон, базируясь на этом жизненном опыте, варьирует и типизирует его: владение является публичным средством только для движимых вещей, для земельных участков вместо него появляется официальная запись (регистрация) земельных участков в поземельной книге. Таким образом, данный принцип можно охарактеризовать как видимость наличия юридического основания обладания конкретной вещью.

В-третьих, «специальность» (принцип определенности). Этот принцип означает, что вещные права возможны лишь по поводу индивидуально-определенных вещей и должны относится, следовательно, только к ним. Например, лицо является собственником предприятия. Значение принципа определенности становится понятным тогда, когда собственник захочет продать отдельную вещь из своего имущества (предприятия). И тогда становится очевидным, что имущество расчленено уже законом в зависимости от того, отчуждается ли земельный участок, машина или право требования. Даже если собственник решил продать свое предприятие целиком, как имущественный комплекс, не перечисляя его составные части, переход права собственности на предприятие должен происходить в таких формах, которые предписаны законом для отдельных предметов. Для движимых вещей, следовательно, необходимы соглашение и передача вещи (§ 929), для земельного участка- передача права собственности и регистрация в поземельной книге (§ 873, 925), для требований- уступка требования (§413, 398).

В-четвертых, допустимость передачи прав требования. Дело в том, что имущественные права (в противоположность правам ис-

1 Указываются параграфы Германского гражданского уложения (ГГУ).

118

ключительно личного характера) являются регулярно передаваемыми. Однако это положение имеет значение и для имущественных прав, которые относятся к обязательственному праву. Следовательно, это положение не является типичным вещно-правовым принципом. Однако можно установить некоторые вещно-правовые особенности, такие как то, что некоторые права исключены из допустимости передачи прав требования - например, узуфрукт (§ 1059) и ограниченный личный сервитут (абз. 1 § 1092).

В-пятых, «абстрактность». Под этим понимают правовое отделение вещной сделки от ее правового основания. Эти признаки трудно определить как необходимые и достаточные для разграничения прав вещных и обязательственных. Однако, наверное, в них есть определенная логика. Правда, вряд ли их можно автоматически преломить в российском гражданском праве. К слову, в германском гражданском праве законодательно тоже не урегулирован вопрос об исчерпывающем или не исчерпывающем перечне вещных прав. В теории это вопрос решается так же, как и в России. Одни считают, что целесообразностью предопределено ограничение вещных прав теми правами, которые непосредственно закреплены в ГГУ. Но существует и противоположная точка зрения.

Конечно, вопрос о проведении четкой границы между обязательственными и вещными правами остается открытым. Каждый решает его по-своему. Например, некоторые авторы, не отрицая существование вещных прав, указывают на то, что едва ли не большинство гражданских правоотношений являются смешанными- «вещно-обязательственными»1. То есть сейчас уместно говорить о наличии вещных, обязательственных и вещно-обязательственных прав. Сама идея является, безусловно, интересной. Однако, может быть, более предпочтительным был бы другой вариант.

В настоящее время в гражданском обороте имеет место сближение вещных и обязательственных прав, а зачастую их смешение. Может быть, следует немного подкорректировать само восприятие вещного правоотношения. Думается, что законодатель дает нам возможность рассматривать как вещное право любое

'См.: Брагинский М. И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М„ 1997. С. 223.

119

титульное владение, которое может возникнуть как в силу закона, так и на основе договора.

Таким образом, можно выстроить следующую схему. Возьмем, к примеру, такое вещное право, как право хозяйственного ведения (ст. 294 ГК РФ). В. К. Райхер точно подметил, что в любом вещном праве (кроме права собственности) обращают на себя внимание отношения, связывающие собственника и управомо-ченное лицо. Это отчетливо видно применительно к праву хозяйственного ведения. Между собственником имущества и унитарным предприятием существует определенное правоотношение. В этом правоотношении есть две строго определенные стороны. Их права и обязанности, круг которых очерчен законом, также строго соотносимы. Это значит, что нарушить право стороны, вытекающее из данного правоотношения, может только вполне определенное лицо. Либо собственник имущества, например, тем, что не передает унитарному предприятию обещанное имущество в хозяйственное ведение. Либо субъект права хозяйственного ведения - тем, что нарушает право собственника на получение части прибыли от использования имущества, находящегося в хозяйственном ведении предприятия.

Это правоотношение является, конечно, не абсолютным, а относительным. И здесь возникает другой вопрос. Ведь известно, что как абсолютные права не сводятся к вещным (к абсолютным относятся также, например, личные неимущественные права), так и относительные права не сводятся только к обязательственным (например, правоотношения между сособственниками являются, безусловно, относительными, но не обязательственными). Таким образом, вопрос заключается в том,. являются ли правоотношения, складывающиеся между собственником имущества и унитарным предприятием, обязательственными. Если исходить из прямого толкования норм Гражданского кодекса РФ, то- да. Так, в ст. 398 ГК четко сказано, что между собственником имущества и унитарным предприятием возникает определенное обязательство.

Но при передаче собственником имущества в хозяйственное ведение унитарному предприятию возникает еще одно правоотношение. Это абсолютное правоотношение, в котором управомо-ченному лицу, т.е. унитарному предприятию, противостоит неопределенный круг обязанных субъектов. Это значит, что, с одной стороны, унитарное предприятие имеет право владения, пользо-

120

вания и распоряжения переданным ему в хозяйственное ведение имуществом. А с другой стороны, его праву корреспондирует обязанность всех третьих лиц воздерживаться от действий, мешающих осуществлению этого права. Причем, в круг обязанных третьих лиц попадает также и собственник имущества. Из этого следует, что унитарному предприятию как субъекту вещного права предоставляется абсолютная защита. Это означает, что унитарное предприятие может предъявить иск в защиту своего нарушенного права против всякого его нарушителя, кто бы им ни оказался. Следовательно, и против собственника. Например, если собственник изъял имущество, принадлежащее унитарному предприятию на праве хозяйственного ведения, то унитарное предприятие вправе истребовать это имущество у собственника (ст. 301,305 ГК РФ).

Таким образом, один юридический факт - передача имущества в хозяйственное ведение порождает, во-первых, относительное, обязательственное правоотношение между собственником имущества и субъектом права хозяйственного ведения, во-вторых, абсолютное, вещное правоотношение между управо-моченным лицом и всеми третьими лицами, в число которых входит также и собственник имущества.

Эта схема вполне применима и к правоотношениям, возникающим на основании договора аренды. Здесь тоже можно выделить два правоотношения: Одно — обязательственное '(между арендатором и арендодателем). Второе- вещное (между арендатором и иными пассивно обязанными по отношению к арендатору лицами). Вычленение такого вещного правоотношения имеет практическое значение. Ведь отнесение конкретного права к числу вещных делает возможным применение в случае его нарушения особых, вещно-правовых способов защиты. Следовательно, при нарушении абсолютного права арендатора любым третьим лицом, в том числе и собственником, арендатору как лицу, владеющему имуществом по основанию, предусмотренному договором, в соответствии с п. 4 ст. 216 и ст. 305 ГК РФ предоставлено право предъявления как виндикационного, так и негаторного исков.

В результате применения описанной схемы к арендным правоотношениям может возникнуть проблема «конкуренции» исков. Представим ситуацию, что заключен договор аренды, в котором установлено, что право арендатора по владению и пользо-

121

ванию вещью возникает с момента заключения договора (хотя, по общему правилу, право возникает с момента передачи вещи арендодателем). При этом арендодатель не передал арендатору вещь. Тем не менее, можно утверждать, что с момента заключения договора у арендатора возникло как обязательственное, так и вещное право. Поэтому при неисполнении контрагентом обязанности по передаче вещи логично было бы предположить право арендодателя применять как обязательственно-правовые, так и вещно-правовые способы защиты. Вот здесь возникает вопрос, а возможна ли свободная замена договорного требования виндика-ционным иском?

Например, О. С. Иоффе в своей работе «Обязательственное право»1 указывал на то, что если стороны связаны договором, нарушение которое и породило спор, то контрагент может предъявить только договорный, а не какой-либо иной иск. То есть, в приведенной ситуации преимущественное значение имеет договорный иск. Аналогичная концепция существовала и в римском праве2. .

Однако можно привести несколько аргументов в пользу возможности выбора арендатором способа защиты своего нарушенного права. Во-первых, в гражданском законодательстве нигде не устанавливается преимущество вещного или обязательственного способа защиты нарушенного права. Поэтому возможность применения, например, вещно-правовых способов защиты нельзя ставить в зависимость от наличия или отсутствия обязательственных правоотношений между сторонами. Во-вторых, право на использование предусмотренных законодательством способов защиты само является субъективным правом, а потому в соответствии со ст. 9 ГК РФ осуществляется гражданами и юридическими лицами по их усмотрению. Значит, вопрос о том, какой способ защиты применить в конкретной ситуации, должен решать сам арендатор, исходя из свободы выбора предусмотренных законом средств защиты3.

1 См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 865.

2См.: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. С. 119.

3По поводу разрешения схожей проблемы «конкуренции» иска собственника имущества о признании оспоримой сделки недействительной либо о применении последствий недействительности ничтожной сдел-

122

Если в советский период вещные права сводились практически исключительно к праву собственности, то сегодня можно говорить о сложившейся в гражданском обороте достаточно устойчивой и обширной системе вещных прав. Классически, еще со времен древнего Рима, вещные права подразделяются на право собственности и иные (ограниченные) вещные права. Сущность последних заключается в том, что «вещь, на которой лежит мое право, принадлежит на праве собственности другому лицу и составляет его имущество»1. Ограниченные вещные права можно классифицировать по различным основаниям. Например, в зависимости от правомочий (владение, пользование, распоряжение) на конкретную вещь, которые собственник передает другому лицу, можно выделить ограниченные вещные права, содержание которых составляют: 1) право пользования вещью (сервитут); 2) право распоряжения вещью (залог); 3) право владения и пользования (право пожизненного наследуемого владения); 4) право владения, пользования и распоряжения (право хозяйственного ведения). Эта классификация является несколько упрощенной, натянутой и не отражает сущно-стные черты того или иного вида вещных прав.

Думается, что более удачной является классификация ограниченных вещных прав, в соответствии с которой можно выделить:

1. Права юридических лиц на осуществление хозяйственной деятельности с использованием имущества собственника:

а) право хозяйственного ведения (ст. 294 ГК РФ);

б) право оперативного управления (ст. 296 ГК РФ);

в) право учреждения самостоятельно распоряжаться доходами, полученными от разрешенной собственником деятельности, и имуществом, приобретенным за счет этих средств (п. 2 ст. 298 ГК РФ)2;

ки и виндикационного иска см.: Витрянскш В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике // Гражданский кодекс России: Проблемы. Теория. Практика: Сб. памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. С. 138-141.

1 См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 207.

2 В литературе по поводу этого права учреждения иногда высказывается мнение, что в действительности это право является правом оперативного управления (см. напр.: Суханов Е.А. Проблемы правового регулирования отношений публичной собственности и новый Гражданский ко-

123

2. Права на пользование чужой вещью:

а) права по землепользованию и землевладению:

- право пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265 ГК РФ),

- право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268 ГК РФ),

- сервитута (ст. 274, 277 ГК РФ);

б) права членов семьи собственника жилого помещения (ст. 292 ГК РФ);

в) владение как особое вещное право в течение срока приоб-

ретательной давности (ст. 234 ГК РФ). 3. Права на получение известной ценности из вещи1:

- право залога.

Для сравнения можно привести классификацию вещных прав по ГГУ. Вещные права в германском гражданском праве подразделяются, как и у нас, на две большие группы: право собственности и ограниченные вещные права. В свою очередь ограниченные вещные права могут быть систематизированы следующим образом2:

1. Права пользования:

а) сервитут (§ 1018, 1090 ГГУ);

б) узуфрукт (§ 1030, 1068 ГГУ).

2. Права распоряжения (собственник может предоставить (уступить) кому-либо другому полномочие реализовать вещь, если имеют место определенные условия):

а) залоговое право: залог движимых вещей (§ 1204 ГГУ), залог земельных участков в форме ипотеки (§ 1113 ГГУ);

б) вещное обременение (§ 1105 ГГУ).

3. Права приобретения (общим в этих правах является то, что управомоченное лицо только при определенных условиях имеет полномочие приобрести право собственности или какое-либо другое право на вещь:

а) право на приобретение имущества в собственность (например, право на завладение бесхозяйной вещью);

б) преимущественное право покупки (§ 1094 ГГУ);

деке // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сб.

памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. С. 223-225. ' См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 208. 2 Bauer F., Sturner R. Op. cit. S. 14-23.

124

в) предварительная регистрация (§ 883, 888 ГГУ). 4. Права на собственную вещь, которые возникают среди прочего:

а) при всех правах на земельные участки, в случае объединения ограниченного вещного права с правом собственности (§ 889 ГГУ);

б) в многочисленных случаях ипотеки, особенно если обеспеченное требование не возникает или теряет силу (§ 1163 ГГУ; если требование, для обеспечения которого установлена ипотека, не возникло, то ипотека принадлежит собственнику);

в) когда собственник земельного участка согласно § 1196 ГГУ для себя самого устанавливает поземельный долг, т.е. такое обременение земельного участка, при котором лицу, в пользу которого установлено обременение, была выплачена определенная денежная сумма за счет стоимости земельного участка.