ПОЛИТИЧЕСКАЯ АРГУМЕНТАЦИЯ: ЛОГИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Современная эпоха характеризуется интенсивным диалогом между государствами с различными политическими системами в области вопросов войны и мира, экономики и политики, культуры и науки, идеологии и морали и т. п. В этом диалоге выражаются закономерности современного развития форм межгосударственных отношений, характеризующих выработку политического мышления нового типа. Выбор логико-методологического угла зрения на политическую аргументацию, ее природу и структуру определяется тем, что «логической противоречивости, — как писал В. И. Ленин, — при условии, конечно, правильного логического мышления, не должно быть ни в экономическом, пи в политическом анализе» 5и. Логические методы корректности политических аргументов, конечно, пе имеют абсолютного, самодовлеющего значения. Критерии логической правильности политической аргументации неотделимы от изучения ее под историческим углом зрения, т. е. с учетом сложившихся в обществе форм культуры политических взаимоотношений, а также с точки зрения идеологических и социальноклассовых оснований реальной политики и т. п. В основе политической практики и в конечном счете в основе такой специфической формы политической деятельности, как политическая аргументация в логических критериях ее корректности, лежит общественная практика. В. И. Ленин отмечал, что «ссылаться на ,,логическую непротиворечивость1' вообще, когда речь идет именно о том, чтобы дать экономический анализ. . . никак не доводится» 51. Вместе с тем логические методы изучения политической аргументации дают возможность не только избежать явных логических ошибок при формулировании и обосновании различных доводов, имеющих политическое значение, не только отделить подлинную аргументацию от мнимой, но и исследовать природу и сущность политической аргументации с точки зрения специфики используемых концептуальных средств, т. е. сделать ее объектом научного анализа. Аргументация вообще преставляет собой последовательность рассуждений или умозаключений, приводимых для доказательства или опровержения некоторого положения, называемого тезисом. М зависимости от предмета обсуждения, его характера и особенностей аргументация может быть естественнонаучной, социально- политической, философской, правовой и т. п. Для определения природы политической аргументации полезно ее сравнить с естественнонаучной аргументацией, развитие которой связано с многовековыми традициями и определенным образом конституированными формами. В самом общем виде аргументация обычно рассматривается как обмен заявлениями- аргументами между по крайней мере двумя субъектами такого рода деятельности по поводу обоснования или опровержения какого-либо тезиса. Субъекта аргументации в философской и логико-методологической литературе называют оппонентом и пропонентом, аргументатором и адресатом 52 и т. п. Одной из особенностей аргументации, делающей ее рационально организованной деятельностью, является принятие критериев правильности или уместности используемых аргументов. В случае непринятия таких критериев аргументация «вырождается» в неупорядоченный обмен заявлениями. В естественнонаучной аргументации принято квалифицировать в качестве уместных следующие типы аргументов: (а) аргументы типа «рго», т. е. аргументы, доказывающие истинность собственного тезиса, (б) аргументы типа «contra», т. е. аргументы, опровергающие доводы противника, и, наконец, (в) аргументы, выражающие сомнение по поводу определенных положений. Все остальные аргументы принято считать неуместными 5i. Согласно этому все виды аргументации, не обращенные непосредственно к предмету спора, а связанные с личностью спорящих, с причинами, побудившими их принять участие в споре, а также с мотивами принятия тех или иных доводов или отказа от их принятия, с оценками их позиций и т. п., считаются неуместными заявлениями в споре. Научная аргументация рассматривается как максимально приближающаяся к идеальной модели, если удается устранить все аспекты, связанные с теми или иными субъективными сторонами позиций спорящих, т. е. создать такие условия, когда основной целью аргументации является истина, только истина и ничего, кроме истины. Действительно, для доказательства или опревержения того или иного положения в науке не требуется установления связи этого положения с личностью См.: Прутян Г. Л. Аргументации // Иопр. философии. Н)82. .Ml* It. С. 'м; Mryer М. Lofri(|iH>, Ыпцаке el nr^umciilalion. Р., Н)82. 11 См.: Соколов Л. //. Проблемы научной дискуссии. JI.. 1980. С. (И). исследователя, мотивами его действий и оценкой его позиции, хотя, конечно, эти вопросы могут интересовать, например, историка науки или того, кто занимается науковедением. Однако для самой науки первостепенное значение имеют научный результат, факт, закономерность, а не те или иные субъективные отношения, it которые вступают люди по их поводу. Подобная модель естественнонаучной аргументации, несмотря на ее упрощенность, является наиболее общей, что позволяет сравнивать с нею другие возможные способы обоснования и опровержения тезисов. Практика социально-политических дискуссий показывает, что в них в качестве аргументов часто привлекаются суждения, характеризующие не только обсуждаемые доводы, но и личность оппонента, его позиции, критикуются, а порою и пародируются различные его качества, высмеиваются недостатки, подвергаются осуждению действия и т. п. Так, В. И. Ленин в полемических работах использовал в виде аргументов такие заявления, в которых характеризовал в самых разных аспектах своих идейных противников. Он вводил в практику политической аргументации такие хлесткие выражения, как «старый хлам» 54, характеризуя этим воспроизведение отживших, старых политических концепций; «галиматья, сапоги всмятку» 55, показывая нелепость и вздорность тех или иных воззрений; «обывательщина» 56, давая определение идейного банкротства позиции своего оппонента, и т. п. В. И. Ленин давал и четкую оценку взглядов и позиций своих противников: ренегат, реформатор, ликвидатор-«голосовец», «примиренец» и т. п. Он не останавливался и перед персональной квалификацией личности своего идейного противника, например: «. . .премудрый Каутский, надев ночной колпак, повторяет то, что тысячу раз говорили либеральные профессора — сказку про „чистую демократию"» 57. То обстоятельство, что анализ политических отношений связан с изучением реальной политики и ее экономической основы, социальной структуры общества и динамики социальных процессов, общественной идеологии и ос носителей, ставит при исследовании политической аргументации как состояния политического мышления и вида политической деятельности ряд проблем. Среди них наиболее важная — задача изучения природы политической аргументации. Решение этой задачи связано с необходимостью учета специфики политической аргументации по .сравнению с естественнонаучной аргументацией. На наш взгляд, в первом приближении эта специфика проявляется таким образом. Естественнонаучная аргументация связана с обоснованием фактов и закономерностей их связи безотносительно к тем, кто Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 72. ,Г| Там же. Т. 2. как нельзя более тесно связаны с интересами людей, более того, они связаны с их коренными интересами: вопросами политической власти, управления социальными процессами, вопросами государственности, проблемами преобразования общественных отношений и т. п. Поэтому немыслимо выделение специфики политической аргументации без анализа того, чьим интересам служат те или иные аргументы, кто является их источником, носителем, выразителем, для каких целей они используются, какому социальному заказу удовлетворяют и т. п. В конечном счете, писал В. И. Ленин, необходимо ответить на вопрос: «Кому выгодно?» 58 Очевидно, что с помощью аргументов, используемых в естественнонаучной аргументации, предназначенных для фиксации и регистрации отношений между объектами, для обоснования закономерностей причинно-следственных связей, объяснить вопросы, имеющие социально-политическое значение, просто невозможно. Для этого требуется особый вид аргументов, которые собою и конституируют такую реальность политического мышления, как политическая аргументация. То обстоятельство, что к социально-политической аргументации прибегают к таким аргументам, как «аргумент к личности», «аргумент к аудитории», «аргумент к авторитету» и т. п., традиционно квалифицируемым в естественнонаучных дискуссиях как неуместные доводы, порою порождает мнение о пресловутой «вседозволенности» в отношении приемов и методов обсуждения политических вопросов. Такое мнение, как правило, выражается утверждением о том. что в области борьбы политических мнений все средства хороши для достижения поставленных политических целей, для победы над противником, что конфронтация политических позиций порождает принцип «на войне, как на войне». Однако такой вывод является, на наш взгляд, поспешным, не учитывающим специфики такой реальности, как политические отношения. Применение в социально-политической аргументации доводов, связанных с обращением к субъекту спора, вовсе не означает, что все такие аргументы неуместны, как, впрочем, это не означает и того, что все такие аргументы уместны. Это означает только одно: ™ Там же. Т. 23. С. 61. для анализа вопросов, имеющих политическое значение, требуется особый сорт средств, в том числе особый сорт концептуальных познавательных средств, в терминах которых возможно производить анализ таких сложных типов отношений, какими являются политические отношения. Таким образом, «нарушение» правил ведения аргументации — не продукт «своеволия» в борьбе политических мнений, а результат приведения в соответствие содержания и формы аргументации, в частности соответствия политическому содержанию доводов формы особого сорта средств, с помощью которых можно указать на носителя той или иной идейной концепции, ее авторитет, принадлежность к конкретным социальным кругам, зависимость от определенных мотивов и целей. В терминах таких аргументов можно квалифицировать не только фактическую правильность или логическую корректность обоснования тех или иных доводов, но и дать оценку их. Таким средством, с помощью которого возможно обоснование вопросов социально- политического значения, служит «практический аргумент» 17. Самые разные аргументы, используемые в доказательстве и опровержении различных доводов и тезисов, можно типологизи- ровать по самым разным основаниям. Их можно различать по содержательным основаниям как относящиеся к сфере экономики, права, морали, философии и т. п., по тактическим основаниям — как определенные правила метода; по логическим основаниям — как разновидности корректных и некорректных заявлений в виде понятий, суждений, умозаключений, вопросов, доказательств и т. п., по риторическим основаниям — с точки зрения удовлетворения требованиям правильно построенной ораторской речи и т. п. В таком подходе4 все аргументы подразделяются еще и по логико- методологическим основаниям как доводы, относящиеся к обоснованию теоретического знания и социально-политического практического действия. Аргументы, в терминах которых обосновывается знание о каузальной взаимозависимости явлений и причинной обусловленности фактов, назовем, следуя сложившейся традиции, «теоретическими аргументами» 18. К ним относятся суждения о свойствах объектов, характеристики законов природы, квалификации и обоснования опытов, экспериментов, теоретические принципы, постулаты, аксиомы и логически выводимые из них положения. Следуя замечаниям, сделанным выше, для обоснования или опровержения аргументов подобного типа не только не требуется обращение к субъекту (их выразителю, источнику, авторитету и т. п.), но и возбраняется это как не имеющее ничего общего с подлинно научным познанием. Сфера социальной практики, для обоснования определенных положений которой используется политическая аргументация, не только предполагает обращение к субъекту того или иного довода, но и с необходимостью требует, чтобы субъект не был элиминирован из такой социальной деятельности, как политическая аргументация. Аргументы, используемые для обоснования рассуждений о социально-политической практике, о различных типах социальной детерминации практических действий людей со стороны разнообразных социальных целей и ценностей, назовем «практическими аргументами» 61. «Практическими аргументами» в реальной политической аргументации, как правило, бывают различные оценки, ценностные суждения, утверждения, касающиеся долга и обязанности, а также предписания различного рода. Постановка проблемы выделения практических аргументов связана с именем Аристотеля, который в «Метафизике» счел возможным провести различие между понятиями, предназначенными для обоснования «умозрительной науки о природе», и понятиями, предназначенными для «учения о деятельности и творчестве» 6 . Роль практических аргументов отмечал Т. Гоббс, рассматривая обоснование «правового разума» 63 и морального закона как «рассуждения, вытекающие из. . . правильно подоб ранных посылок» 64. В области логико-методологической экспликации аргументов эти идеи послужили основой выделения двух логических типов рассуждения (аргументации), а именно теоретического рассуждения, в котором из истинных посылок следует истинное заключение, и практического рассуждения, посылки и заключения которого касаются суждений о нормах и ценностях, требованиях и предпочтениях. Теоретические аргументы рассматриваются с точки зрения их логической природы как дескриптивные (описательные), а практические — как прескриптивно-аксиологические (предписывающе-оценивающие). С позиции Д. Юма, продолженной И. Кантом, различия между теоретическими и практическими аргументами суть различия способов обоснования того, что есть (существует, является фактом), и того, что должно быть (должно быть с точки зрения предпочтения тех или иных ценностей) 65. С именами Д. Юма и И. Канта связано также обоснование несводимости их но смыслу к аргументам других типов 66. 61 Подробнее см.: Курбатов В. И. Практический аргумент: природа, структура и типология // Философские проблемы аргументации. Ереван, 1984; Он же. Политическая аргументация: ретроспективный взгляд на логическую природу практи ческого аргумента // Методологические принципы исследования философских проблем политики. М., 1986. 62 Аристотель. Метафизика. 1064а, 10—17. 63 Гоббс Т. // Избр. произведения: В 2 т. М., 1964. Т. 1. С. 310. 64 Там же. С. 311. 65 См.: Юм Д. // Сочинения: В 2 т. М., 1965. Т. 1. С. 604; Кант И. // Сочинения: В 6 т. М., 1965. Т. 3. С. 660. 66 Юм Д. Там же. С. 618. Анализ соотношения норм и фактов, должного и сущего, оценок и регулятивов в философской, социально-политической, правовой, социологической, экономической и подобных им аргументациях представляет пример использования практических аргументов. Практические аргументы по своей природе выражают различные требования, относящиеся к человеческим действиям и их результатам; говоря более обобщенно — относящиеся к социальной практике, элементом которой является практика политической деятельности и политической аргументации. Практические аргументы позволяют эксплицировать различные требования, в форме которых выражается социальный детерминизм. Такие требования выступают в форме социального и правового закона, норм межгосударственных отношений и норм морали, в том числе политической морали, социальных и идеологических ценностей и т. п. Политическая деятельность и политическая аргументация как ее специфическая разновидность во многом определяются указанными регулятивами, выступающими как общие и специальные предписания, нормы, императивы конкретных социальных действий, поступков, формирования политических позиций и платформ. Реальная практика политических отношений, начиная от переговоров по вопросам сотрудничества или конфронтации в той или иной области общественной жизни, кончая политическим смыслом любого общественно значимого события, показывает, что они реализуются в действиях людей, мотивы поступков которых обусловлены (или регулируются) социальными ценностями и целями, предписаниями партийных программ и социальных заказов. Это ставит задачу анализа аргументов, в терминах которых формулируются подобного рода предписания. На наш взгляд, наиболее адекватным концептуальным средством, с помощью которого указанные типы предписаний могут изучаться, являются практические аргументы. Как было указано выше, практические аргументы выражают различные требования, которые предъявляются к человеческим действиям и их результатам. Так, нормы представляют собою требования соответствия действий некоторым образцам, стереотипам, стандартам или идеалам. Императивы есть требования предоставления определенных ситуаций. Оценки — требования определенных качеств от предоставляемых ситуаций. Кроме императивов, норм, оценок в качестве практических аргументов в политической аргументации могут фигурировать суждения о намерении, цели, вере, мотиве действия. В качестве практического аргумента могут рассматриваться вопросы как специфические виды требований, в частности требования предоставления информации в виде ответа. Выделение практических аргументов как аргументов особой природы (прескриптивно-аксиологических аргументов) делает возможным постановку вопроса относительно их структуры и типологии, а также вопроса о том, каким критериям корректности могут удовлетворять практические аргументы. Выделим два уровня структуры практических аргументов: формальный и содержательный. Формальный уровень структуры характеризуется выделением логической формы практических аргументов. Логическая форма определяется тем, что различные предписания и регулятивы формулируются в терминах различных модальных понятий (практических модальностей) 19. Логическая форма практических аргументов выражается указанием на определенное требование (характер практического аргумента) и описанием действия (содержание практического аргумента). Содержательный уровень структуры практического аргумента характеризуется такими компонентами, которые, определяясь в контексте использования практического аргумента, выражают механизм его регулятивного действия. Такими контекстами являются нормативный кодекс или система норм, система ценностей или оценок, свод правил, предписаний или императивов и т. п. Содержательное обоснование предписаний — практических аргу ментов этим не исчерпывается. Специфика деятельности, для регулирования которой предназначена та или иная система регу- лятивов, служит определяющей для конституирования их системы. Общественные, конкретно-исторические условия реализации деятельности предопределяют ее формы и способы реализации. Таким образом, в основе содержательной компоненты структуры практических аргументов лежит целая иерархия социальных отношений. На содержательном уровне анализа структуры практических аргументов есть смысл выделять следующие элементы: авторитет, субъект, условие применения и саикцию. Под авторитетом понимается источник или основание практического аргумента. Указать на источник практического аргумента — значит вскрыть его связь с социальным субъектом, заинтересованным в этом аргументе, определить его происхождение, зависимость от коренных социальных интересов. Такой подход предполагает поиск за каждым доводом в политической полемике тех социальных сил, которые, взаимодействуя между собою, создают ту реальность, которую мы называем «политической аргументацией». В. И. Ленин отмечал, что поиск социально-классовых корней включает в себя «партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы» 20. Под субъектом политической аргументации и соответственно практического аргумента понимается лицо (или группа лиц), которое предъявляет аргумент как довод в политической полемике, преследуя цели, поставленные авторитетом аргумента. Таким образом, если авторитет аргумента — это его источник, его идейное основание, то субъект практического аргумента — это его выразитель. Подобное различие бывает полезным в практике политических дискуссий. Условие применения прак тических аргументов делит их на условные и безусловные21. Санкция характеризует те возможные последствия, которые наступают, если нарушается то или иное предписание. Выделение аргументов, специфически используемых в социально-политической аргументации, и характеристика их структуры делают возможным обсуждение вопроса относительно их типологии и способов обоснования. Типологии практических аргументов может осуществляться по разным основаниям. Но характеру выделяются деонтические, аксиологические, императивные, мотивационные, эротетические и подобные им практические аргументы. Деонтические практические аргументы характеризуют различные типы долженствования и обязанности в терминах нормативных понятий и суждений. Последние являются достаточно удобным средством для изучения моральных и правовых типов регламентации, для анализа предписаний в виде обычаев и традиций, правил этикета и норм межгосударственных отношений и подобных им регламентаций. Аксиологические практические аргументы предназначены для анализа социальных идеалов, ценностей различного рода, оценок и ценностных суждений. Императивная форма практического аргумента приспособлена для изучения различного рода требований, команд и предписаний. Немаловажное значение имеет и изучение сферы мотивации и той понятийной структуры, в терминах которой она наиболее адекватно реконструируется. Особым сортом практического аргумента является эротстическое суждение, выражающее собою вопросы различного типа. Логическая экспликация практических аргументов но типу модальных понятий с учетом их структурно-смысловых особенностей показывает, что соответствующие логики нормативных, аксиологических, императивных, мотивационных и подобных им практических аргументов имеют одинаковые аксиоматические характеристики, т. е. могут быть выражены логическими исчислениями, основанными па одном и том же типе формализованного языка и отличающимися друг от друга содержательными интерпретациями. Кроме этого, можно выделить простые и сложные практические аргументы. Простые включают предписание одного типа и характера, сложные — несколько различных предписаний соответственно в конъюнктивной, дизъюнктивной, импликативной или эквивалентностной форме. Подобная типологизация «практических аргументов» дает возможность не только выразить соответственно соединительные, разделительные, условно-причиняющие и отождествляющие отношения, по и применять для анализа их корректности аппарат логики. Экспликация представлений о природе и структуре практических аргументов дает возможность каталогизировать их как уместные и неуместные заявления в политическом споре. Критерии уместности практических аргументов могут быть содержательными, формальными, конвенциональными, праксеологическими и прагматическими. Содержательные критерии уместности характеризуют фактическое соответствие используемых в споре доводов предметной области, в которой ведется обсуждение вопросов. Формальные критерии корректности практических аргументов связаны с их логической структурой, правильностью определения, процедур вывода и доказательства и т. п. Конвенциональные критерии уместности определяются системой правил, договором, который в явной или неявной форме лежит в основе всякого рационально организованного спора. Праксеологические критерии связаны с процедурой соотнесения аргументов с определенными ситуациями их использования, контекстами, вне которых они либо являются неуместными, либо вообще не представляют собою осмысленных заявлений. Характеристика уместности аргументов в политическом споре делает более систематическим их использование, что дает возможность отличать подлинную аргументацию того или иного тезиса от ее антипода, мнимой аргументации, представленной, как правило, политической риторикой, софистикой и эклектикой, т. е. теми средствами, к которым прибегает буржуазная пропаганда.