В. А. ГУСЕВ НАУЧНЫЙ И ОБЫДЕННЫЙ УРОВНИ ПОЛИТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ: СООТНОШЕНИЕ И ВЗАИМОСВЯЗЬ
На современном этане развития социализма, характеризующемся нарастанием процесса демократизации и гласности, перед марксистско-ленинской философией встает задача исследования общественного сознания с учетом новых социальных условий его развития и функционирования. В связи с этим актуально рассмотрение политической формы общественного сознания как непосредственно отражающее экономический базис общества и оказывающее на него мощное обратное воздействие. Развитие политического сознания — сложный, многогранный, внутренне противоречивый процесс, который, будучи детерминированным в первую очередь экономической сферой общественных отношений, испытывает на себе существенное влияние закономерностей и связей, складывающихся внутри самого политического сознания и подчиняющихся специфической логике политической жизни. Анализ этих закономерностей, связей и отношений — необходимое условие достижения практически значимых результатов в области исследования общественного сознания в целом. Одним из противоречий, выступающих движущей силой развития политического сознания, не получившего достаточного осмысления в научной литературе, следует прежде всего выделить противоречие между его обыденным и научным уровнями. Слабая разработанность этого вопроса связана, по всей видимости, с традиционно пренебрежительным отношением философии к обыденному сознанию как к преимущественно поверхностному, эмпирическому, несистематизированному, будничному феномену. Такая позиция, господствовавшая в домарксистской философии, приводила к исключению обыденного сознания из области научных исследований, к оторванности науки от интересов и потребностей народных масс, выступающих носителем этой формы сознания. Особое значение проблема обыденного сознания приобретает в марксистской теории политики, где процесс действия политических закономерностей не может быть понят без учета деятельности субъекта, ибо политическая деятельность представляет собой содержание и способ существования политической реальности. «Марксизм отличается от всех других социалистических теорий замечательным соединением полной научной трезвости в анализе объективного положения вещей и объективного хода эволюции с самым решительным признанием значения революционной энергии, революционного творчества, революционной инициативы масс. . .» Это ленинское положение, лежащее в основе науки и искусства политического руководства, весьма актуально на современном этапе развития советского общества. На XXVI1 съезде КПСС, обозначившем коренной поворот в развитии нашей страны, прозвучала мысль о решающем значении уровня сознательности и активности масс для реализации выдвинутого съездом революционного курса перестройки и социального обновления. Рассматривая негативные явления, отчетливо проявившиеся на рубеже 70 — 80-х годов, М. С. Горбачев выдвинул следующее поло- жепие: «Успех любого дела в решающей мере определяется тем, насколько активно и сознательно участвуют в нем массы» 3\ 1>ез активной поддержки масс, обусловленной состоянием, уровнем и политической направленностью их сознания, планы перестройки не получат возможности своей реализации. «. . .Следует всегда помнить, что никакой аппарат, будь даже его работники семи пядей во лбу, ничего не добьется, если у него нет опоры па заинтересованную поддержку и участие трудящихся в управлении» н. «Любые наши планы повиснут в воздухе, если оставят равнодушными людей, если мы не сумеем пробудить трудовую и общественную активность масс, их энергию и инициативу» i5. Л это возможно только при строгом учете наличного, действительного состояния политического сознания масс, выявления тенденций и перспектив его развития. В этой связи в настоящее время в СССР создан и действует специальный научный орган — Всесоюзный центр изучения общественного мнения по социально-экономическим вопросам (ВЦИОМ), в задачу которого как раз и входит выявление объективной совокупности классовых и групповых интересов, характера политических оценок и ценностной ориентации различных категорий населения, их отношения к общественно значимым явлениям. Рассмотрение проблемы обыденного политического сознания актуально не только в связи с нуждами практической политики, и прежде всего процесса принятия политических решении, но и в связи с изучением истории политической мысли. Политическая история будет изобиловать белыми пятнами, страдать неполнотой и разрозненностью, если ее исследователь примет во внимание лишь научную форму выражения политического сознания, игнорируя его обыденные формы. Многочисленные политические движения, течения, группы далеко не всегда оставались в форме научных теорий, концепций, доктрин. Это происходило по раз личным причинам, и в первую очередь из-за недостаточной теоретической подготовки представителей данных движений, невозможности выделить из своих рядов теоретика-идеолога или же принципиального отрицания роли научного познания в жизни общества, в политической деятельности. Политические взгляды в этих случаях выражались на обыденном уровне», облекались в религиозную оболочку, принимали вид памфлетов, несен, стихов и другой литературы. Кще в 1929 г. М. А. Рейснер точно подметил: «Совершенно очевидно, что классовая борьба, политическая жизнь и партийная мысль менее всего могут быть ограничены исключительно политической литературой в тесном смысле этого слова» 3(\ п Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 11)86. С. 23-24. и Там же. С. 57. 'г> Там же. С. 85-86. Рейснер М. А. Идеология и политика // Нестник Коммунистической академии. М., 1029. Кп. 33(3). С. 5. Обыденное сознание выступает полноправным объектом философского исследования еще и по той причине, что, будучи изначально присущим человеку уровнем сознания, оно не утрачивает своей качественной определенности и с возникновением, развитием науки. Более того, обыденное сознание ме может быть элиминировано из человеческой жизнедеятельности и в будущем, какими бы быстрыми темпами ни внедрялись в него результаты научного познания. Каждый отдельный индивид и общество в целом не могут впитать в себя все достижения пауки, стать специалистами во всех областях знания, подходить строго ко всем сферам сноей жизнедеятельности. «Не существует людей, которые были бы носителями лишь научного сознания. . . как существо, лишь ориентирующееся в ближайшей окружающей среде и приспосабливающееся к ней, следуя уже проторенными путями, человек — носитель обыденного сознания. . .» л И в той или иной мере деятельность каждого конкретного человека в определенных областях всегда будет обусловлена обыденным уровнем сознания, па какой бы высокой ступени развития он пи стоял. Что же касается обыденного политического сознания, то его проблематика никогда не потеряет актуальности, ибо невозможно представить себе такое состояние политической сферы жизни общества, для которого бы было характерно наличие специальной, профессиональной политической подготовки у каждого человека как с точки зрения теории, так и с точки зрения опыта. Вышесказанное во многом объясняет наметившийся в последние годы подъем интереса философов к обыденному сознанию. Изучение специальных работ позволяет сделать вывод, что большинство авторов сходятся во мнении, согласно которому между обыденным и научным уровнями общественного сознания нет непроходимой нропас/ги, эти уровни взаимодополняют и взаимо- обусловливают друг друга. Жесткое противопоставление обыденного и научного знания по какому-либо критерию, будь то система- тизированность, эмпиричность-теоретичность или истинность, представляется недостаточно корректным. Действительно, обыденное сознание, отражая ту или иную систему деятельности, так или иначе представляет определенную систему и не сводится к «царству хаоса», к совокупности случайных образований ^8, а отдельные области научного знания, в особенности находящиеся на начальном этапе развития, могут иметь относительно низкий уровень систематизации. Точно так же обыденное сознание нельзя сводить целиком только к сознанию эмпирического характера, ибо в его содержание с необходимостью привносятся теоретические элементы, не являю- ь Ойлермин Т. И. Диалектический материализм и истории философии. М., 11)79. С. 100. С,м.: Шахладеян М. А. ОПыдотте сознание: Философско-методологические проблемы исследовании попседненного практического сознания масс. Кропан, 1984. С. 37. щиося простым обобщением практического опыта. В то же время эмпиричность характеризует целый уровень научного сознания. Пет четкого разделения обыденного и научного уровней и по критерию истинности. Обыденное сознание не есть совокупность исключительно ложных, иллюзорных представлений о действительности. Оно может служить эффективным средством ориентации человека в окружающей среде только в том случае, если содержит в себе истинные элементы, выступающие адекватным отражением действительности. Что же касается научного знания, то ряд его элементов носит характер заблуждений, что вовсе не лишает их статуса развития науки, а их преодоление — движущая 39 сила научного познания . Однако, несмотря на невозможность жесткого разграничения обыденного и научного уровней сознания по указанным признакам, они имеют весьма существенные различия, определяющие их качественную специфику. Прежде всего системы обыденного и научного сознания отличаются принципом построения. В соответствии со своей основной функцией — быть полезным человеку в его повседневной деятельности — обыденное сознание строится по принципу «все для человека». Основным же принципом построения системы научного сознания выступает принцип «все об объекте» 40. Кроме того, обыденное сознание есть система готовых знаний, которая не знает истории своего возникновения, не имеет самостоятельной ценности вне непосредственной деятельности человека, не обладает механизмом отделения истинных элементов от ложных, не располагает методологическим потенциалом. Знания же «в структуре научного сознания имеют свою собственную цель — производство новых знаний, методов их создания и оценки» . Развитый рефлексивный аппарат научного сознания позволяет проводить сравнение различных систем знания, отбирать наиболее ценные их составные компоненты для дальнейшего развития науки, квалифицировать их как истинные или правдоподобные. Основываясь на указанных положениях, имеющих общезначимый характер для всех форм сознания, рассмотрим некоторые основные отличия обыденного и научного уровней собственно политического сознания, обращая главное внимание на их познавательные возможности. В процессе отражения политической реальности субъект выполняет ряд познавательных операций с целью получения на базе добытых знаний той или иной политической ориентации, выработки в конечном итоге определенной политической позиции. Среди этих операций для наших целей вполне достаточно обратиться к описанию и объяснению политической О соотношении категорий научности и истинности см.: Кезин В. А. Научность и истинность // Нопр. философии. 1986. № 7. С. 128. 4и См.: Шахзадеян М. А. Указ. соч. С. 38. 41 Там же. С. 39. реальности, политической оценке и политическому прогнозирован и ю. Такая взаимосвязь политического объяснения с конкретными условиями бытии объекта определяет прочную взаимосвязь описательных и объяснительных положений в структуре политического знания. Тем не менее в рамках научного уровня представляется возможным выделение чисто описательных элементов, хотя и по отношению лишь к самым простым, единичным политическим описаниям. В качестве примера можно привести информацию о боевых действиях между двумя воюющими сторонами, не раскрывающую причин военного столкновения и не дающую политической оценки, допустим, путем употребления термина «агрессия». Характерной же чертой обыденного уровня политического сознания выступает то обстоятельство, что описательные, объяснительные и оценочные элементы присутствующего в нем знания неразделимы. Это объясняется прежде всего тем, что процесс формирования обыденного высказывания не есть исследование, в котором субъект, используя различаемые им познавательные процедуры, сознательно и последовательно продвигается от незнания к знанию. Обыденное высказывание, мнение формируется у субъекта «сразу», относительно быстро. Кто основу составляют хранящиеся в памяти отдельные сведения, политические симпатии и антипатии, субъективные представления о справедливости, приоритетные ценности и даже характер настроения в конкретный момент. Кроме того, обыденное высказывание не может быть чисто «протокольным», ибо носителя обыденного сознания принципиально не интересует политический факт сам по себе. Предметом размышления он становится только тогда, когда так или иначе задевает интересы субъекта и в этой связи требует выработки определенного к себе отношения. Объяснение политических явлений в рамках обыденного и научного уровней политического сознания происходит различными способами. Главная особенность научного объяснения — обязательная онора на классовый анализ политической ситуации, явления, процесса, призванный: а) выявить все заинтересованные, втянутые в данную ситуацию политические силы; б) раскрыть их объективные политические интересы и цели; в) показать расстановку политических сил и па этой основе г) представить политическую ситуацию как результат столкновения различных политических интересов между собой и с условиями ее развития. Объяснение же на уровне обыденного сознания оказывается, как правило, не способным четко выполнить требования классового анализа и приобретает в этой связи конъюнктурную, религиозно- мистическую, этическую, этническую, личностную и другие окраски. Так, широко распространенным типом обыденного объяснения политических явлений выступает прямое указание на позитивные или негативные черты конкретного политического деятеля. Существенные различия по глубине проникновения в объект демонстрирует сравнение политических оценок, сделанных с различных уровней политического сознания. Эти оценки характеризуются ярко вы раженной эмоциональностью, интуитивностью и, как правило, не требуют долгих размышлений. Они опираются прежде всего па моральные установки, представления о добре н зле и связанное с этим личное отношение к действующим персонажам оцениваемого политического явления. Сложные и многогранные процессы современной политической жизни ставят в этой связи перед обыденным сознанием трудноразрешимые проблемы. Их адекватная оценка может быть дана лишь с научного уровня. Научная, «общеклассовая», а не «сентиментально обывательская» 1,2 оценка представляет собой не разовый, эмоционально окрашенный акт, а своеобразное исследование, призванное выявить социальную роль, функции того или иного политического явления, определить его подлинное место, значимость, ценность в целостном процессе развития политической реальности. Научная политическая оценка должна выявить степень соответствия оцениваемого явления направлению общественного прогресса, исторической необходимости, классовым интересам. Причем эта задача зачастую оказывается весьма сложной в связи с неоднозначностью большей части политических явлений, переплетением в них прогрессивных и регрессивных моментов. Что касается прогноза как составного элемента политического знания, то его научная ценность определяется прежде всего тем, насколько полно в нем отражается весь спектр реальных возможностей и тенденций развития, насколько точно определяются вероятность реализации каждой из них и условия этой реализации. При этом анализу негативных возможностей политического развития должно уделяться не меньше внимания, чем исследованию благоприятных тенденций. Абсолютизация желательных возможностей в политическом прогнозировании особенно опасна. Субъективное желание приблизить момент наступления того или иного события, неоправданное завышение вероятности его свершения в ближайшее время влекут за собой грубые политические просчеты. Характерна в том смысле полемика Ленина с противниками Брестского мира, уповавшими на скорую победу социалистической революции в Германии. Ленин отмечал: «Бели мы „ставим карту на победу социализма в Европе11, в том смысле, что берем на себя ручательство перед народом, ручательство в том, что европейская революция вспыхнет и победит непременно в несколько ближайших недель. . . то мы поступаем не как серьезные революционеры-интернационалисты, а как авантюристы» 14. В противовес авантюризму политический реализм требует учета всех реальных возможностей поли тического развития, готовности к самым неблагоприятным поворотам политического процесса. Взгляд же на политическое будущее с уровня обыденного сознания неизбежно отягощен пристрастностью субъекта, характером его основных политических ожиданий. Если оптимистические настроения у него преобладают над пессимистическими, то, как правило, происходит переоценка желательных, благоприятных тенденций политического развития. В противном же случае преимущество в его высказываниях получают негативные тенденции. Кроме того, в отличие от поливариантного характера научных политических прогнозов, обыденные высказывания о будущем рассматривают в основном лишь два полярных варианта (будет—не будет, получится —не получится). Анализ различий между обыденным и научным уровнями политического сознания показывает существенные преимущества последнего и детерминирует его ведущее положение в диалектическом противоречии между данными уровнями. Однако ограничиться этим утверждением значило бы упростить диалектику обыденного и научного уровней политического сознания. В определенные моменты истории ведущая роль в противоречии между ними переходит к обыденному уровню. Уступая научному уровню политического сознания в точности, полноте и глубине отражения реальности, обыденный уровень между тем обладает и рядом позитивных моментов. Выступая непосредственным отражением практической деятельности, вырастая из опыта субъекта, обыденное политическое сознание способно чутко реагировать на изменившиеся политические условия, проявляя высокую степень гибкости, подвижности. Эти качества позволяют обыденному политическому сознанию масс оказывать благотворное влияние на научный уровень сознания и в условиях социалистического общества, господства пролетарской идеологии. Так, состояние общественного мнения, обусловленное нарастанием негативных тенденций в развитии советского общества в последние десятилетия, послужило сигналом необходимости ускорения поворота общественных наук к насущным проблемам текущего этапа развития социализма, пересмотра устаревших, догматических концепций, реорганизации структуры и функций всего политического знания. Двусторонний характер взаимодействия обыденного и научного уровней политического сознания, активность обеих противоположностей противоречия между ними определяется также и тем обстоятельством, что оба уровня выступают объектами отражения друг для друга. Такое отражение выражается в отношении масс к политической науке и политическому руководству. В том случае, если результаты научных изысканий и строящаяся на них политика отвечают насущным потребностям людей, способствуют эффективному решению актуальных жизненных вопросов, господствующим состоянием политического сознания на обыденном уровне является уважение к ученым и политическим деятелям, возрастающий интерес к специальной политической литературе, стремление к повышению политичес кой культуры. Когда же политическая наука уходит в область абстракций и схоластики, а в политическом руководстве обнаруживается разрыв между слоном и делом, неспособность к позитивным переменам в общественной жизни, в обыденном политическом сознании увеличивается удельный вес равнодушных или же скептических, недоверчивых настроений по отношению как к самой политической науке, так и к ее представителям. Такая ситуация обостряет противоречие между двумя уровнями политического сознания, диктует необходимость выхода научного уровня в новое качественное состояние, что в свою очередь сказывается и на обыденном сознании, т. е. происходит переход всего рассматриваемого противоречия на новый, более высокий уровень. Анализ процесса воздействия (опосредованного или. непосредственного) научного политического сознания на обыденное как главное условие разрешения противоречий между ними предполагает дифференцированный подход к обыденному уровню, выделение его основных модификаций. В монографии И. И. Дубинина и JI. Г. Гусляковой отмечаются две основные модификации обыденного сознания — донаучная и антинаучная. «В первом случае обыденное сознание, как правило, представляет собой непосредственное отражение проявлений практики. . .» 4\ по тем или иным причинам не использующее в своих обобщениях данные научной теории. «Антинаучное обыденное сознание формируется в основном в результате более или менее длительного, целенаправленного, систематического идеологического воздействия» 4\ т. е. привносится извне, вытесняя научные элементы. Применение данной классификации, безусловно, правомерно и но отношению к политической форме обыденного сознания. Но, с нашей точки зрения, последнее имеет еще одну модификацию. Она, подобно антинаучной модификации, противостоит научному уровню политического сознания, но не эквивалентна антинаучной, поскольку имеет другой источник возникновения и развития. Эта модификация обыденного сознания свойственна людям, имеющим соответствующее политическое образование, но опирающимся в своей деятельности на принципы, противоречащие научным знаниям, наиболее удобные для реализации личного, как правило корыстного, интереса. Развивающиеся в нашей стране процессы расширения гласности, уничтожения «зон умолчания» раскрыли широкую распространенность и социальную опасность этой модификации обыденного политического сознания, которую можно было бы назвать вненаучной. Ее носителями, как следует из партийных АА Дубинин И. //., Гуслякова Л. Г. Динамика обыденного сознании. Минск, 1985. С. 69. * ’ Там же. документов и периодической печати, часто выступают руководители различного уровня, представители научного сообщества, которые как раз и призваны внедрять достижения научной теории и обыденное политическое сознание масс. Развитие вненаучной модификации политического сознания неизбежно приводит к раздвоению личности, к несоответствию между официальным и неофициальным лицами человека, создает почву для таких антиобщественных явлений, как коррупция, протекционизм, бюрократизм, зажим критики, извращение принципов социальной справедливости и т. д. О людях, зараженных этим типом обыденного сознания, очень точно сказал М. С. Горбачев в книге «Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира» : «. . .не перевелись еще лица, в том числе и руководители, которые рекомендуют для всех социалистическую мораль, а для себя — некий суррогат, то есть то, что для него лично подходит» 46. Совершенно очевидно, что вненаучная модификация политического сознания несовместима с принципами социализма и в процессе прогрессивного развития политического сознания в целом должна быть преодолена наряду с его антинаучной модификацией. Что же касается донаучной модификации политического сознания, то отношение к ней также должно носить дифференцированный характер. Наиболее ценное ядро этой модификации составляют достоверные политические знания, проверенные личным опытом субъекта и превратившиеся в убеждения. Именно такого рода знания служат питательной средой для научного уровня сознания, выступают своеобразным барометром, позволяющим измерить политический климат общества. Такие знания порождают необходимый для общества в целом и отдельных его представителей здравый смысл, не позволяющий отрываться от фактической, реальной основы политики, впадать в беспочвенные мечтания и фантазии. Но наряду с этим донаучное обыденное политическое сознание содержит и значительный слой ложных представлений, предрассудков, иллюзий, пережитков, стереотипов, причудливо сочетая в себе гибкость и трудно снимаемый консерватизм. В современных условиях перестройки социалистического общества в нашей стране, ускорения социально-экономического и научно-технического прогресса особенно явственно ощущается тормозящая роль консерватизма и предрассудков обыденного сознания. Определенные слои нашего общества еще не освободились от унаследованных от прошлых времен политических установок. К таким установкам следует отнести выжидательную позицию по отношению к актуальным вопросам современности, боязнь открыто высказывать и последовательно отстаивать собственную точку зрения, вести полемику с вышестоящим управленческим органом, брать на себя инициативу, оказываться «на виду» и т. д. *" Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1987. С. 53. .J.IKU I '.IHI «И сейчас мы видим, как трудно люди осваиваются с новой обстановкой, с возможностью и необходимостью жить и решать все вопросы демократическими методами. Многие пока „робеют41, действуют с оглядкой, боятся ответственности, находятся в плену устаревших правил и инструкций» 15. Выработанные в течение десятилетий стереотипы обыденного политического сознания снижают темпы проведения необходимых на современном этапе социально-экономических преобразований. Естественно, что задачей научного уровня политического сознания является расширение области достоверного политического знания в рамках обыденного уровня и возможно более полное устранение политических заблуждений, предрассудков, вредных стереотипов. Решение этой задачи имеет две взаимосвязанные тенденции. Во-первых, опосредованное воздействие научного уровня на обыденный, т. е. изменение посредством научной политики самой реальности, материальных и социально-политических условий бытия субъекта обыденного сознания, и, во-вторых, непосредственное внедрение научных политических знаний в обыденное сознание путем агитации и пропаганды. При этом первая тенденция главная и определяющая, поскольку успех агитации и пропаганды возможен только в том случае, если ее объект в своей каждодневной практической деятельности постоянно находит подтверждение получаемым им знаниям, на собственном опыте убеждается в их истинности, в соответствии политической теории политической практике. На этот момент было обращено внимание на XXVM съезде КПСС: «Бесспорен факт — умное и правдивое слово имеет огромную силу влияния. Но его значение во сто крат умножается, если соединяется с политическими, экономическими и социальными шагами. Только так можно изжить надоедливую назидательность, наполнить дыханием живой жизни призывы и лозунги» 4Н. Становится все более очевидным, что рост политического сознания зависит в первую очередь не от объема получаемой информации на политическую тему, а от степени активности участия субъекта в практической политической деятельности. Выступая па XX съезде ВЛКСМ, М. С. Горбачев подчеркнул: «Мы замучили нашу молодежь проповедями. Но ведь только участвуя в политическом процессе, во всех делах жизни и общества, можно стать настоящим бойцом за дело Ленина, за социализм, вырасти человечески и политически» 16. Перестройка неотделима от демократизации общественной жизни, ибо только в условиях подлинной, всеобъемлющей демократии у каждого гражданина появляется реальная возможность участвовать в политической жизни, оказывать влияние на развитие политических процессов, вырабаты- нать собственный политический опыт — основу развитого политического сознании. Опыт, отделяя истинные политические знании от заблуждений, формируя убеждения, выступает основой разрешения противоречия между обыденным и научным уровнями политическою сознании, соединяет эти противоположности, обеспечивает прогрессивное развитие как политического сознания в целом, так и обоих его уровней. и. и. ку1м;а гон