§ 3. Типы политического участия

Попробуйте прервать на минуту чтение и провести маленький экспери­мент. Возьмите несколько газет разных политических направлений и выпи­шите наиболее существенные политические действия, совершенные за один день. Можно также просмотреть новости на разных каналах телевидения. Вполне может случиться, что будут выделены разные события и освещены разные политические действия. Так, в один и тот же день выпуск новостей НТВ начинается с сообщения о том, что разбился наш самолет на авиационной выставке в Париже. А канал ОРТ начинает новости с событий на Балканах.

¹ Stone W. The Psychology of Politics. N.Y.: Free Press, 1974. C. 219.

² Winter D. et al. The Personalities of Bush and Gorbachev Measured at a Distance: Procedueres, Portraites and Policy // Political Psychology. 1991. Vol. 12. N 1. P. 215—243.

307

Хрестоматия

Что в этих политических событиях было важным, а что несущественным? Ответить не так просто. Значимость тех или иных политических событий осо­бенно трудно определить в момент их свершения, так как их смысл ста­новится понятен далеко не сразу. Многие эпохальные по значению полити­ческие действия таковыми сразу не были признаны. Другие же немедленно привлекали к себе внимание.

Политики и политологи часто обсуждали, кто на самом деле руководил страной, пока президент был серьезно болен? У кого находится ядерный чемоданчик? Кому подчиняется министр обороны? Кто принимал решение о вводе российского батальона в Косово? Политическим стало поведение игроков на биржах во всем мире, которые сыграли на понижение российских ценных бумаг, причиной чему была очередная болезнь президента.

Как видим, политический характер может принять болезнь, игра на бирже и даже строчка стихов. В памяти многих остался скандал из-за стиха в ходе выборов 1995 г. Специалисты по политической рекламе попали в щекот­ливое положение из-за того, что на предвыборный плакат "Нашего дома России" вынесли строчку из стихотворения К. Симонова "Если дорог тебе твой дом", не посмотрев, что стихотворение называется "Убей его". В отли­чие от клипмейкеров, многие помнят само стихотворение, которое в совре­менном политическом контексте звучит как призыв к открытому насилию против оппонентов этой политической организации.

Чтобы разобраться в происходящем, выделить разные формы полити­ческого поведения не "на глазок", политическая психология строит специ­альные классификации. Основанием для выделения типов служат как объектив­ные характеристики политического поведения, так и субъективное воспри­ятие политики человеком, его понимание собственной роли в ней.

Приведем одну из наиболее разработанных схем политической деятель­ности, учитывающую как политические ее качества, так и психологические формы проявления.

1. Реакция (позитивная или негативная) на импульсы, исходящие от политической системы, от ее институтов или их представителей, не связан­ная с необходимостью высокой активности человека.

2. Участие в действиях, связанных с делегированием полномочий (элек­торальное поведение).

3. Участие в деятельности политических и примыкающих к ним органи­заций.

4. Выполнение политических функций в рамках институтов, входящих в политическую систему или действующих против нее.

5. Прямое действие.

6. Активная (в том числе и руководящая) деятельность во внеинституциональных политических движениях, направленных против существующей политической системы, добивающихся ее коренной перестройки.

Авторы этой классификации справедливо обращают внимание не толь­ко на формы политических действий, но и на формы иммобильности, такие, как:

308

Хрестоматия

а) выключенность из политических отношений, обусловленная низким уровнем общественного развития;

б) политическая выключенность как результат заорганизованности по­литической системы, низкой эффективности механизмов обратной связи между такой системой и гражданским обществом в целом, разочарование в по­литических институтах;

в) политическая апатия как форма неприятия политической системы (на­пример, после чужеземного завоевания и оккупации, победы контрреволюции, кровавого подавления массовых социальных и политических движений);

г) политический бойкот как выражение активной враждебности к по­литической системе и ее институтам¹.

Конечно, приведенные выше формы политического поведения отнюдь не равнозначны как в количественном, так и в качественном отношениях. Одни из них занимают очень скромное место в политической практике и представлены единичными акциями, в то время как другие необычайно развиты и серьезно влияют на ход событий. Развитость или неразвитость каждой из этих конкретных форм поведения являются показателями, по которым можно судить о политической системе в целом, о политической культуре в частности. Так, из всех форм политической активности в полити­ческих системах развитых стран Запада выделяется прежде всего электо­ральное поведение. При этом в конкретных политических культурах этих стран "вес" электорального поведения. Среди других видов активности имеет силь­ный разброс. Так, в Великобритании в голосовании принимает участие в среднем 75% избирателей, в США — 53%.

Однако само по себе участие в голосовании — еще недостаточный по­казатель, чтобы судить о развитии политической деятельности. В той же Ве­ликобритании интересуются политикой 20% населения, 8% являются ин­дивидуальными членами партий и 2% — активистами этих партий. Эти дан­ные говорят о том, что действительная активность, предполагающая компе­тентность и сложную политическую деятельность, — удел незначительного меньшинства населения. В условиях быстро изменяющихся политических отношений в нашей стране появляются такие типы политического поведе­ния, как митинги и забастовки, самосожжения и захват заложников, по­громы и бунт. Но и в традиционных формах политического поведения воз­никло немало нового. Психологические сдвиги, приведшие к появлению всех этих типов поведения, заслуживают специального анализа.

Политические психологи, изучающие поведение, давно пришли к вы­воду, что объективные показатели политического участия необходимо до­полнить психологическими показателями, среди которых они особо выделили восприятие индивидом своего участия, чувство вовлеченности в политику и мотивацию участия. При наложении этих субъективных аспектов участия на разные типы и формы активности в политике получаются интересные

¹ Рабочий класс в странах Западной Европы.

309

Хрестоматия

классификации, дающие более объемное представление о политическом по­ведении. Исследования с использованием этих показателей обнаружили, например, что неактивные граждане, которые практически не вовлечены ни в какие действия, — и психологически не имеют чувства вовлеченности или ощущения личного контроля над событиями. Напротив, активисты, участ­вующие во всех видах деятельности, имеют определенные навыки и психо­логически вовлечены в происходящие процессы. Так, английские политоло­ги, интересовавшиеся политическим поведением своих соотечественников, обнаружили, что среди тех, кто участвует в движениях за мир и в экологи­ческих, женских и иных "новых" движениях, большой процент составляют люди из истеблишмента, одновременно входящие во всевозможные партии (в том числе и в правящую), правительственные комиссии и другие традици­онные формы политической жизни.

"Только голосующие", как правило, не участвуют больше ни в каких других видах деятельности (сюда входит большинство взрослых британцев, предпочитающих эту самую простую форму поведения). Из приведенной ниже табл. 3 видно, что "групповые активисты", например, больше представлены в США, чем в Великобритании. "Партийные активисты" или "участники кампаний" составляют также в Англии меньшую долю, чем в США¹.

Таблица 3. Распределение типов политического поведения в США и Великобритании, % к числу опрошенных

Активная психологическая вовлеченность имеет разный смысл в каж­дой из политических культур.

¹ Kavanagh D. Political Science and Political Behaviour. L., 1983. P. 183.

310

Хрестоматия

личается от более пассивной части населения. Его интерес к политике и знания о ней, а также социальный статус лишь незначительно выше, чем у других групп населения¹.

Такая ситуация с партийным поведением связана с тем, что в своих акти­вистах партии нуждаются преимущественно при регулярных поворотах избира­тельного маховика. Тогда происходит мобилизация сторонников для поддержки партийного кандидата на выборах. Отечественные политики тоже не прочь по­заимствовать такую систему. Так, один из лидеров парламентских фракций в Думе следующим образом описал свой идеал политической жизни: два месяца сумасшедшей активности перед выборами и четыре года спокойной жизни. Однако не похоже, чтобы российская политика была готова к применению западных образцов: наша политическая система все еще нестабильна. Партии и движения нуждаются в активистах, чтобы построить свои структуры. Этот про­цесс в России идет весьма интенсивно, хотя пока без особых результатов.

Характер вовлеченности в политику в российском контексте выглядит от­личным от западно-европейского или американского. Обращает на себя внима­ние не только появление новых типов поведения, но и их динамика на протя­жении коротких отрезков политической истории. Так, в табл. 4 приводятся дан­ные о сдвигах в разных видах политического поведения всего за один год².

Важным аспектом проблемы политического участия является определе­ние его оптимальных границ, как с точки зрения стабильности системы, так и с точки зрения конкретных партий и движений.

Политическое поведение в организованных и стихийных формах. Инсти­туционализированные партии и движения отличаются, прежде всего, тем, что поведение их участников подчиняется определенным правилам, за­писанным в программах и уставах. Но и в той части, где правила игры оста­ются не зафиксированными, поведение организованных политических групп резко отличается от стихийных выступлений. Речь идет о наличии в первых четкой системы распределения ролей между лидерами и последователями, функционального распределения труда, иерархических отношений между членами. Для массовых политических организаций важны взаимодействие отдельных структур между собой, специализация видов деятельности. Под­держание жизнеспособности таких типов организаций требует и специаль­ной работы по отбору и рекрутированию новых членов, их обучению и под­держанию сплоченности.

Waike H., Eulau H. et al. The Legislative System. N.Y.: Wiley, 1962. P. 135.

^! Ibid.

311

Хрестоматия

Таблица 4. Участие населения в разных видах политической деятельности, % к числу опрошенных (в каждом случае опрошено по 1600 человек городского и сельского населения России)

Эффективность политической организации базируется на ряде усло­вий, среди которых одно из важнейших — идентификация индивида со своей группой. Принадлежность к сплоченной группе помогает личности снизить тревожность, дает ощущение своей сопричастности социально зна­чимым целям, удовлетворяет другие важнейшие человеческие потребности. Сказанное относится не только к отношениям внутри партий, но и к отно­шениям между партиями, блоками, с одной стороны, и их электоратом — с другой.

В политической психологии партийная идентификация является одним из центральных объектов изучения. Если раньше партийная принадлежность или поддержка той или иной партии на выборах была семейной традицией, передаваемой из поколения в поколение, то в последние десятилетия даже в наиболее устойчивых политических системах такая идентификация являет­ся скорее исключением из правила.

Примерно четвертая часть молодых людей в странах Запада может поме­нять свои партийные пристрастия в течение двух месяцев. При этом есть данные, что в возрасте от 18 до 25 лет свою партийную принадлежность изменяют до 40% молодых людей. Помимо этого почти половина молодых американцев не видит себя среди сторонников ни одной из основных поли­тических сил в стране. Сложности с партийно-политической идентификацией нарастают и в странах Западной Европы.

312

Хрестоматия

История последних лет в России дает возможность наблюдать неодно­кратную смену политической идентификации не только у молодых людей, но практически во всех возрастных группах, равно как и рост стремления отодвинуться ото всех политических партий. На протяжении последнего де­сятилетия граждане, отождествляющие себя с определенными политичес­кими партиями, успели несколько раз поменять свои пристрастия. Это отно­сится, однако, не ко всем партиям. У коммунистов, например, исключитель­но преданные им сторонники. По опросам весны 1995 г. 93% голосовавших за эту партию на выборах 1993 г. поддержат ее и в 1995 г. Избиратели "Яблока" несколько менее постоянны: 85% их сохранили свою идентификацию, а 13% перешли на позиции коммунистов. Сторонники "Выбора России" проявили еще меньшую лояльность: за них были готовы голосовать в 1995 г. только 54% электората 1993 г. Более одной четверти бывших сторонников "Выбора Рос­сии" перешли к небольшим партиям и свыше одной десятой части отошли к "Яблоку". Наибольшие потери понесла ЛДПР. В 1995 г по отношению к ней сохранили лояльность только 39% из тех, кто голосовал за нее два года до этого¹.

Интересные данные были получены В. Байковым в исследовании марта 1999 г. по вопросу об отношении граждан к различным политическим парти­ям². Так, за год (с 1998 по 1999) симпатия в отношении КПРФ уменьшилась на 5%, а неприязнь усилилась на 11%. Здесь явно наметилась тенденция отрицательного отношения к коммунистам. Так же снизилась и поддержка черномырдинского НДР и движения РНПР А. Лебедя. В то же время в отно­шении движения "Яблоко" и ЛДПР чувства респондентов стали более амби­валентными. Так, с одной стороны, несколько увеличилось число их сто­ронников, но одновременно увеличилось и число их недоброжелателей.

Говоря о поддержке тех или иных партий и других организованных политических институтов в России, следует иметь в виду, что в силу тради­ций нашей политической культуры, а также в силу того, что сами поли­тические организации представляют собой скорее квазипартии, их поддер­жка значительно менее значима для граждан, чем поддержка того или иного лидера. Так, в том же исследовании марта 1999 г. В. Банков получил данные, свидетельствующие о том, что надежды населения на вывод страны из кри­зиса связаны, прежде всего, не с той или иной партией (36,7%), а с сильной личностью (71,9%)³.

Анализ организованного политического поведения будет не полон без учета климата организации, стиля межличностных отношений в ней. Этот стиль во многом определяется лидером. В частности, склонностью последнего

¹ Брим Р. Российский избиратель: декабрь 1993 г. — апрель 1995 г. Вторая коммунистичес­кая революция? // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мне­ния / ВЦИОМ. 1995. № 4.

² Некоторые результаты социологического мониторинга "Государство и общество". М.: РАГС, 1999. С. 13.

³ Там же.

313

Хрестоматия

к доминированию и диктату или, напротив, демократичностью отношений с последователями. В психологии принято выделять авторитарный, демократи­ческий и попустительский типы климата в организации, не вкладывая в указанные термины собственно политического смысла. Однако следует заме­тить, что прямой связи между, скажем, демократическими убеждениями политика и стилем его отношений нет. Так, например, Е. Гайдар, которого наши граждане чаще других российских политиков называли в 1990-е гг. "демократом", — лидер довольно жесткий в отношении оппонентов, парт­неров, хотя его отличает теплота в отношении к близким сотрудникам.

В отличие от организованных политических групп, стихийные выступле­ния предъявляют к своим участникам иные психологические требования. К числу стихийных форм поведения относятся как незапланированные по­ступки, совершаемые отдельными людьми, так и неорганизованные массо­вые выступления, бунты, восстания, митинги протеста и т.п. Политическую психологию значительно больше интересуют именно массовые формы, как в силу их политической значимости, так и потому, что в них действуют иные психологические законы, чем в индивидуальном поведении.

До последнего времени мы мало интересовались такой экзотической проблематикой, как поведение толпы, паника, слухи. Со времен Лебона и Тарда психология мало что добавила к представлению о механизмах массо­вой агрессии или энтузиазма. Но события, происходящие в отечественной политике, подтолкнули поиск психологов в этом направлении. Нарастание стихийных элементов политического поведения показало неготовность влас­тей, воспитанных в иных условиях, обеспечить безопасность граждан, уча­ствующих в митинге, который выходит из-под контроля и превращается в погром.

Стихийное поведение чаще всего является массовой реакцией людей на политический кризис и нестабильность. Для этой реакции характерно преоб­ладание иррациональных, инстинктивных чувств над осознанными и праг­матическими. Причины и непосредственные поводы к возбуждению недо­вольства или энтузиазма толпы могут быть самыми разнообразными и необя­зательно политическими: от повышенной активности солнца до падения курса национальной валюты. Так, при наличии немалого числа и собственно политических причин, события 1989 г. в России некоторые аналитики предсказали на основании астрономических наблюдений. Доказано, что по­вышение солнечной активности коррелирует с возникновением массовых эпидемий, социальных волнений и политических эксцессов, участники ко­торых этого могут и не осознавать.

Поведение толпы давно описано в психологии. Начиная с работ Лебо­на, Фрейда, Бехтерева, исследователи подчеркивают, что в толпе человек чувствует себя анонимным, что подталкивает его к действиям более риско­ванным и безответственным. Эти действия могут быть героическими, но в той же мере вероятны насилие, вандализм и хулиганство. Иррациональность поступков объясняется стадным чувством, которое позволяет отдельным участникам отключить свою волю, сознание и действовать по законам толпы.

314

Хрестоматия

Толпа как тип социальной группы характеризуется аморфностью, од­нородностью структуры. В ней либо вообще нет лидера, либо, если он появ­ляется (а нередко это происходит благодаря самоназначению), то все члены группы делятся на две роли: лидер и его последователи. При этом власть лидера бывает неограниченной, так как его последователи не размышляют, а слепо следуют его приказам.

Поведение людей в толпе определяется закономерностями разных уровней. Так, в ней действуют и чисто физические движения, которым подчиняется география толпы. Эти законы имеют такую же физическую природу, как и законы колебания морских волн. На человека в толпе действуют духота, резкие звуки (выстрелы). Нередко стихийные действия подогреваются такими факто­рами, как алкоголь и наркотики, что приводит к дополнительным эффектам, как это было, например, во время погромов в Баку, Душанбе и Фергане.

Собственно психологические факторы, такие, как нарастание чувства неуверенности, страха, недоверия к официальным средствам информации, ведут к появлению слухов, панике, агрессии. Эмоции людей, находящихся в массе, распространяются по своим собственным законам: это многократное усиление эмоций под влиянием заражения и внушения, получившее наиме­нование циркуляторной реакции.

Следует учесть, что хотя описываемые действия имеют действительно стихийный характер, всегда находятся политические силы, готовые исполь­зовать этот эффект стихийности и получить от них определенный политический капитал. Наиболее характерны в этом смысле разного рода экстремистские, право-националистические движения и партии, для которых характерно стрем­ление воздействовать на бессознательную, иррациональную мотивацию уча­стников политического процесса. Политические психологи выявили, что именно для политиков этого спектра характерен "большой репрессивный потенциал, т.е. склонность к агрессивному поведению и применению наси­лия, авторитарная структура личности"¹. Но не в меньшей степени важно и то, что такие политики опираются на определенные социальные слои, кото­рые являются их социальной базой. Это, прежде всего, такие социальные группы, которые в силу условий жизни становятся благодатной почвой для соответствующего воздействия. В древности их называли охлосом (чернью), в отличие от демоса (народа).

Наиболее податливы к распространению стихийных форм политичес­кого поведения маргинальные слои в силу утраты традиционных ценностей, привычных социальных ориентиров, отчуждения. Быстро меняющиеся усло­вия жизни вызывают протест против стирания вероисповедальных, нацио­нальных, расовых и иных барьеров, служивших опорой их мировоззрению.

Можно выделить целый набор ценностей и целей, установок и стиле­вых особенностей, которые характерны для экстремистского поведения. Пер­вое, что бросается в глаза, — это духовная ущербность и антиинтеллектуа-

¹ Korpi W. Working-class Communism in Western Europe: Rational or Non-rational // American Sociological Review. 1972. N 36. P. 973.

315

Хрестоматия

лизм таких движений. Они апеллируют к предрассудкам, которые наиболее пышно расцветают именно в маргинальных слоях. Однако идейные сообра­жения не являются ни главным механизмом, ни главной ценностью экстре­мистских движений. В первую очередь они опираются на бессознательные структуры, эмоции, инстинкты, веру, предрассудки и суеверия. Стихийность, как правило, умело насаждается и умело используется политическими лиде­рами, что способствует сплочению людей вокруг них.

(Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 90-х: Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. М.: РОССПЭН, 2000. С. 121-153.)