Кризис идентификации как метод информационного воздействия

щис вокруг него события.

Интенсивная информационная кампания реально имеет две параллельных цели:

• удержать внимание на своей интерпретации происходящих событий,
• заблокировать поступление информации и интерпретаций, исходящих от оппонента.

Можно предложить три области действий, наиболее

активно используемых при этом:

• физическую,
• коммуникативную,
• семантическую.

Реальная кампания использует сочетание всех трех видов инструментария, поскольку кампания всегда характерна том, что в ее рамках «не экономят» ресурсы, поскольку интенсив требует достижения цели в качестве первоочередного приоритета, экономия ресурсов при этом отходит на второй план.

Есть чисто физические методы решения проблемы, когда нужные интерпретации попадают на каналы СМИ, имеющие больший статус, закрывающие больший объем необходимой аудитории, а интерпретации противника оттесняются на периферийные каналы, доступ к которым может быть затруднен или ограничен. То есть речь идет

о              том, чтобы нужное сообщение более облегченным способом достигало потребителя, а ненужное сообщение замедляло свое движение.

Есть методы коммуникативного характера, когда противоположные интерпретации подвергаются сомнению, их авторы подаются как недостоверные, чтобы занизить статус противоположной информации.

В этих целях стандартный коммуникативный цикл (отправитель — сообщение — получатель) мы можем расширить до следующего представления.

Поэтому при попытке ускорить прохождение сообщения мы отбираем наиболее оптимальные элементы. При попытке затруднить прохождение сообщения коммуникатор будет вносить дезорганизующий элемент в каждую из этих составляющих. Приведем условный пример порождения анти-аргументации в случае кампании по продаже лекарств:

Семантические методы «входят» в систему аргументации изнутри, создавая тот тип текста, которому аудитория поверит больше. Мы имеем в качестве примера героизацию и демонизацию, рассмотренные выше.

Однако есть еще один очень важный компонент воздействия, который лежит в основе большинства кампаний. Мы хотели бы назвать его «кризисом идентификации».

Рекламная кампания пытается идентифицировать потребителя с тем или иным социально-престижным классом ~ или действием.

ко мечты о публичной идентичности, но и углубление представлений о внутренней идентичности» (Even S. All consuming images. The politics of style in contemporary culture. — 1999.

• P. 106).

Насильственное введение новой идентификации характерно для исторических периодов. В качестве примера можно вспомнить Петра Первого, который менял идентификацию на прозападную, делая это насильственным путем. Он вводил знаковые приметы западности в виде, к примеру, бритья бород и немецкого платья. При этом купцы, которые продолжали торговать русским платьем, могли угодить в Сибирь. Понятно, что такое насильственное введение новой идентификации вызывало в обществе кризисные явления, попытки отторжения навязываемой идентификации. Перестройке шла также по введению западной идентификации в имеющуюся советскую.

Понятно, что массовое сознание должно было пройти определенную ломку, чтобы признать эту новую идентификацию. Сегодняшние постсоветские республики активно вводят свои собственные идентификации. В их рамках также имеет место менеджмент восприятия, например, те или иные герои были отрицательными в советском варианте истории, но стали позитивными в постсоветском.

Листовка, которая повествует, что завтра по месту расположения данной части будет произведена бомбардировка, также создает кризис идентификации, поскольку требует покинуть это место.

В принципе пропаганду мы можем трактовать как информационные усилия по поддержанию фиксированного идентификационного состояния общества или по разрушению его, исходя из поставленных целей. Мы можем предложить следующий набор понятий, позволяющий рассматривать пропаганду в данном ключе.

Код идентификации: структура отношений реципиента к объектам, исходя из принятой идентификации.

Кризисная идентификация: насильственная (интенсивная, привнесенная извне) смена идентификации.

Задачей пропаганды тогда становится удержание кодов идентификации населения. Слухи или анекдоты политического характера вводят альтернативную идентификацию. Они не могут полностью разрушить официальную интерпретацию, как это было в советское время, но они создают благоприятные предпосылки для этого.

Столкновение цивилизаций протекает в первую очередь именно на уровне кодов идентификации, поскольку они задают основные параметры той или иной картины мира. Каждая цивилизация удерживает свои коды идентификации под контролем, например, в прошлом с помощью производства своих символических продуктов в столицах.

Можно увидеть несколько основных процессов, происходящих на уровне идентификации: разрушение идентификации, поддержание идентификации, столкновение идентификаций. Рассмотрим их подробнее.

Разрушение идентификации

В истории имеется множество примеров разрушения идентификации. Для России это введение христианства, реформы Петра, революция 1917 г., перестройка.

Одним из существенных методов становится введение новой героики. Например, в качестве кумиров массового сознания вместо лидеров производства (советская схема) были введены лидеры досуга (западная схема).

Инструментарием для этого перехода часто становится массовая культура: фильмы, эстрада, театр, анекдоты (см., например, Дмитриев A.B. и др. Неформальная политическая коммуникация. — М., 1997; Курганов Е. Похвальное слово анекдоту. — СПб., 2001). Выгодность этих каналов определяется тем, что они максимально приближены к массовому сознанию. С другой стороны, анекдот или слух был односторонним коммуникативным актом, на него не может быть адекватного ответа со стороны официальных СМИ из-за их несоответствия друг другу.

Разрушителем идентификации в прошлом могли быть, например, скоморохи или юродивые, которые могли вводить иную интерпретацию происходящих событий. При этом юродивые были защищены тем, что считалось, что это говорят не они, это — глас божий.

Понятие советского времени «стиляга» как раз определяет персону, которая несла в себе приметы иной идентификации: джинсы-дудочки, туфли на толстой подошве, ,:шш тип прически и т.д. Соответственно комсомольская организация начинала бороться с этим проникновением ч\ жой идентификации. Хотя в реальности его не было, перед нами была только предпосылка. По как шутливо замечено: «Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст».

Поддержание идентификации

Советская пропаганда поддерживала внимание общества на производстве и на его лидерах. Партийные вожди (особенно областного масштаба) были как бы продолжением производственного цикла, директорами более высокого уровня. Вспомним, например, название фильма того времени «Королева бензоколонки», но героиня никогда не могла быть «королевой красоты».

Был введен определенный идентификационный цикл нормативного типажа советского человека: пионер — комсомолец — коммунист. С одной стороны, каждый возрастной слой населения имел свой идеал, с другой, они выстраивались в более общую схему перехода от нейтрального тиража до типажа, включенного максимальным образом в ' юцинльные ценности данного общества.

внешние границы задавались противопоставлением «коммунист — анти-коммунист».

Советская идентификация поддерживалась соответствующей символикой, выполнением определенного рода ритуалов. В принципе советская идентификация была достаточно оптимистичной. Если западная идентификация оптимистична за счет индивидуального компонента («мой дом — моя крепость» в качестве примера), то советская идентификация была оптимистичной за счет коллекти

вистского компонента. Общество обеспечивало каждому уверенность в будущем («молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет»).

Это была очень качественно выстроенная виртуальная реальность, в рамках которой прошла жизнь миллионов советских людей.

Столкновение идентификаций

Столкновение идентификаций происходит в первую очередь в виртуальном пространстве, создаваемом кино и телевидением. В первую очередь, когда речь идет о межкуль- турных контактах, то есть когда чужие идентификационные коды приходят извне.

Столкновение идентификаций может происходить также при смене идентификационных кодов внутри страны. Например, «красная профессура» в довоенное время, когда речь шла об изменении отношения к этому типу профессии. Или период оттепели в хрущевское время, когда чисто производственная ориентация идеологии и культуры перестала быть такой жесткой.

Бытовая идентификация исследовалась Ю. Лотманом, когда он занимался бытовым поведением декабристов. Исходя из иного идентификационного кода, они по-другому оценивали те или иные поступки или слова.

Пропаганда при этом удерживает определенные объекты в неизменности, а определенным объектам разрешено трансформироваться. Тем самым трансформация не носит того разрушительного характера, который происходит при полной смене системы, при переходе к новому коду идентификации.