ДВУХПАРТИЙНОСТЬ и ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ РЕЖИМ

Если признать естественный характер двухпартийности, то необходимо объяснить, почему же естество столь свободно расцвело в англосаксонских странах и у их немногочисленных последователей, но потерпело неудачу в странах континентальной Европы.

Дуализм и многопартийность, разумеется, имеют более серьезное историческое объяснение.

Несколько уточнений по поводу общего взаимодействия между мажоритарной системой и двухпартийностью. Приведем прежде всего пример Англии и ее доминионов: общеизвестен их мажоритарный избирательный режим с единственным туром; общеизвестен и дуализм партий, противостояние консерваторов-лейбористов, заменившее противостояние консерваторов-либералов. Мы увидим далее, что и Канада, которая казалась исключением, на самом деле укладывается в общее правило43. Хотя, быть может, еще убедительнее будет гораздо более свежий и выразительный пример Турции — страны, в течение двадцати лет жившей в условиях однопартийного режима, где начиная с 1946 г. проявились довольно различные политические течения; раскол народной партии, в результате которого в 1948 г. выделилась оппозиционная демократическая партия, мог внушить опасения относительно возможности установления здесь много партийности.

М. Дюверже «Политические партии» Книга вторая. Партийные системы

Американская система в основном соответствует мажоритарному голосованию в один тур. Отсутствие второго тура и повторных выборов, особенно при избрании президента, как раз и раскрывает один из исторических мотивов принятия и сохранения двухпартийности. На нескольких местных выборах, где в разное время была опробована пропорциональная система, она «сломала» двухпартийность: например, в штате Нью-Йорк в 1936 — 1947 гг., где на заседаниях муниципального Совета в 1937 г. можно было лицезреть представителей пяти партий (13 демократов, 3 республиканца, 5 представителей американской лейбористской партии, 3 — от партии городского единства, и 2 были демократами-диссидентами; в 1941 — шести (прибавился 1 коммунист) и семи — в 1947 г. (в результате раскола лейбористской партии, поддержанного профсоюзами предприятий готовой одежды). Точно такой же эффект мажоритарных выборов в один тур нужно отметить и в рамках первичных выборов: Кей подчеркивал, что в ходе первичных выборов на Юге, где номинация проводится в один тур, демократическая партия обычно разделяется на две группировки; при системе же двух последовательных «праймериз» что соответствует выборам в два тура, так так как второе предварительное голосование (run-off-primary) возникает в случае перебаллотировки — группировки имеют тенден- (ию множиться; об этом свидетельствует сравнение ста- истических данных о количестве выдвигаемых кандида- ов до и после принятия run-off-primary (табл.

Если не считать Латинской Америки (что вполне допустимо, принимая во внимание многочисленные грубые вмешательства исполнительной власти в деятельность іартий и выборы, что искажает всю картину), четыре :траны обнаруживают тенденцию отклонения от общего іравила: Бельгия до 1894 г., где двухпартийность сопро- юждалась выборами в два тура, а также Швеция (до і911 г.), Дания (до 1920 г.) и современная Канада, где ма- коритарные выборы с единственным туром сосуществу- от с многопартийностью. В первом случае исключение :корее кажущееся, чем реальное: второй тур был преду- :мотрен бельгийским избирательным законом, но никогда практически не проводился до принятия всеобщего избирательного права. В 1892 г., например, на 41 округ триходилось только четыре повторных голосования, и к тому же три из них (в Нивелле, Шарлеруа и Турнэ) закончились объединительными играми и частичными го- \осованиями, поскольку лишь два партийных списка были представлены начиная с первого тура; в конце концов в эдном только округе Моне второй тур действительно состоялся — в связи с разделением голосов между тремя конкурирующими списками. С тех пор как утвердилось всеобщее избирательное право, появление социалистической партии проложило дорогу положениям закона: соперничество трех партий привело к 12 повторным голосованиям в 1894 и 15 — в 1896 — 1898 гг. В период же двухпартийности выборы фактически происходили в один тур. Остается еще выяснить, почему практика не соответствовала писаным законам, почему возможность второго тура в действительности не вызывала тройственного соперничества, расхождений между партиями и потрясений дуалистической системы: это мы попытаемся сделать дальше.

Швеция, где до 1909 г. действовала пропорциональная система, тоже не так уж отклоняется от общего правила. Просто деление на партии в условиях ограниченного и усложненного избирательного права, которое тогда действовало (прямые выборы в городах и непрямые в сельской местности, одномандатные и многомандатные округа), долгое время оставалось подвижным и завуалированным.

М.

От общей тенденции наиболее заметно отошла Дания. Несмотря на мажоритарное голосование в один тур, накануне избирательной реформы там насчитывалось четыре крупных партии: правая, либералы (Venstre), радикалы, социалисты. Но за этой четырехпартийностью на ациональном уровне нередко скрывалась двухпартии- ость местного уровня: во многих округах конкурирова- и только два кандидата; в 1910 г. из 114 округов так было 89, в 24 — три кандидата и в одном — четыре; такое со- ращение числа кандидатов было, кстати, заметно и в редшествующие годы (254 в 1910 г., 296 — в 1909, 303 —

1906). В 1913 г. цифра неожиданно поднялась до 314, ритом только в 41 округе конкурировало по два канди- ата, в 55 — по три, в 15 — по четыре, и в одном — пять; 0

этот рост объясняется главным образом отчаянными опытками правой предотвратить свое ослабление: про- ив 47 кандидатов в 1910 г. она выставила 88 в 1913 г.; в то <е время число завоеванных мест упало с 13 до 7 (хотя >бщее количество ее голосов увеличилось с 64 900 до

ь

о> 1

400, и эти 17 000 голосов, полученных главным обра-

ом за счет либералов, отняли у тех 13 мест). С другой тороны, в 1910 г. тесное предвыборное соглашение свя- ?

ывало радикалов и социалистов, поэтому они никогда •%

ЇЄ выставляли кандидатов друг против друга; оно, оче- g

ІИДНО, было разорвано в 1913 г., когда 17 социалистов

>ыли выставлены против радикалов и 7 радикалов — про- ^

’ив социалистов. Если, наконец, сопоставить ситуацию 5

.913 г. с предшествующей диспозицией партий, можно $

>тметить явную их концентрацию. В 1906 г. там было пять g

іартий, (в результате создания радикальной партии); в и

[909 г. слияние аграрной партии (умеренной) с либера- “о

§

283

іами сократило это число до четырех; и, наконец, с нача- va века разворачивался процесс вытеснения правой, который по-видимому ускорялся неуклонно возрастающим разрывом процента голосов и процента мест. В 1911 г. сонсервативная правая с ее 7 депутатами занимала всего \ишь 6,14 % общего количества мест в парламенте. Фактически дело шло к трехпартийности того типа, который :уществовал в то время в Англии, где социалистическая іартия занимала место рядом с двумя «буржуазными». g

Мажоритарное голосование выполняло свою сократи- о

гельную функцию, а соглашение между радикалами и социалистами позволяло даже предвидеть появление в 2

скором времени оригинальной двухпартийности путем *

возможного слияния двух групп левой; но система про- II

порционального представительства положила конец та- й

кому развитию событий. ^

В Канаде насчитывается сегодня четыре партии, -ё

представленных в парламенте Оттавы: либералы (185 а мест), консерваторы (143), лейбористы (13) и «Общественное доверие». Однако тенденция к дуализму прослеживается достаточно ясно. Партия общественного доверия — чисто локальная, представлена только в провинции Альберта, где в 1925 г. она заменила партию фермеров- унионистов. С появлением в 1932 г. лейбористской партии Канада с опозданием на тридцать лет воспроизвела английскую и европейскую схему начала века, поскольку социалистическая партия нарушила консервативнолиберальный дуализм. Вместо возвращения к двухпартийности путем слияния традиционных партий или исчезновения одной из них, здесь дело, очевидно, идет скорее к вытеснению новой партии (как это было с партией «прогрессистов», возникшей в 1921 г. и через 10лет исчезнувшей)44, или «выдавливанию» ее на региональный уровень: сегодня представительство лейбористов на федеральном уровне ограничивается почти лишь одной провинцией Саскачеван (где в ее руках находится пост губернатора). Однако в рамках парламентов провинций она занимает вторую позицию в британской Колумбии, Онтарио и Манитобе. Этот пример, как и случай Швеции и Дании, позволяет уточнить границы влияния мажоритарного голосования в один тур: оно способствует дуализму партий в рамках каждого округа45, но в разных регионах страны эти соперники могут оказаться различными. Оно приводит также к созданию локальных партий или оттеснению национальных на локальные позиции. Вспомним, что в той же самой Великобритании ирландская партия удивительно стабильно существовала с 1874 по 1918 г. А либералы разве не обнаруживают они тенденцию стать «партией Уэльса»? Как бы то ни было, прогресс централизации внутренней структуры партий и естественное укрупнение политических проблем на национальном уровне сами по себе ведут к утверждению в масштабах всей страны региональной формы дуализма, порожденного способом голосования; но в чистом виде действие дуализма не простирается дальше двухпартийности локального уровня.

Механизм действия дуализма предельно прост. Возь- м британский округ, где консерваторы имеют 35 ООО лосов, лейбористы — 40 ООО и либералы —15 ООО. Ясно, о успех лейбористов целиком зиждите я на присутст- и партии либералов: если та снимает своего кандидата, >жно полагать, что большая часть предназначавшихся ;у голосов, переходит к консерваторам, а меньшая дос- ется лейбористам, плюс воздержавшиеся. Далее воз- >жны два варианта: 1) либералы заключают соглашение :онсерваторами об отзыве своего кандидата (в счет воз- >жных компенсаций в других округах): тогда дуализм сстанавливается путем слияния или союза, весьма близко к слиянию; 2) либеральная партия упорно ведет борь- г в одиночку: в этом случае избиратели постепенно от ге уходят и дуализм восстанавливается путем ее вытес-

Глава первая. Количество партий «Политические партии» М. Дюверже

:НИЯ.

Первый вариант в щадящей форме (союз, близкий к .иянию) реализован в наши дни в Великобритании кон- фваторами и либералами-националистами, в Герма- їй — христианскими демократами и либералами путем істичньїх мажоритарных выборов в некоторых землях, шример, в Вестфалии, Северном Рейне и Шлезвиг-Гол- тинии. Нередко он служит прелюдией к крайней форме гтановления дуализма — полному слиянию партий, ко- >рое обычно и является завершением союза (нередко это эпровождается расколом, ибо некоторые центристы сс-партии предпочитают присоединиться к другой из эперничающих партий). В Австралии в 1909 г. либералы консерваторы, оказавшись перед фактом роста лейбо- истов, слились. В Новой Зеландии они откладывали это э 1936 г.: в результате с 1913 по 1928 г. либеральная пар- ля неуклонно развивалась по нисходящей, что привело ы к естественному ее исчезновению, если бы в 1928 г. еожиданный подъем снова не уравнял ее с консервато- ами. Но с 1931 г. она вновь начала клониться к упадку и пять заняла третью позицию; перед лицом лейбористко й угрозы, усугубленной экономическим кризисом, она акануне выборов 1935 F. решилась на слияние. В Южной .фрике раскол националистов в 1917 г., совпавший с уси- ением лейбористов, привел к появлению в 1918 г. четы- ех примерно равных партий; осознав опасность такой итуации при системе мажоритарного голосования в один ур, старая Унионистская партия объединилась с Юж- оафриканской партией генерала Смита, а партия нацио налистов генерала Эрцога подписала избирательный пакт с лейбористами, который для последних оказался роковым: дуализм был восстановлен одновременно двумя способами — и путем слияния, и путем вытеснения.

М. Дюверже «Политические партии» Книга вторая. Партийные системы

Само вытеснение (вторая разновидность возврата двухпартийности) выступает как результат двух взаимодействующих факторов — механического и психологического. Первый заключается в занижении представительства третьей (то есть наиболее слабой) партии, так как процент полученных ею мест оказывается ниже процента поданных за нее голосов. Разумеется, при мажоритарном режиме с двумя партиями побежденный всегда имеет заниженное представительство в парламенте по отношению к победителю, как мы это далее увидим; но при варианте с третьей партией оно занижено гораздо сильнее, чем представительство менее успешной из двух остальных. В этом смысле очень убедителен в пример Британии: до 1922 г. представительство лейбористской партии было занижено по отношению к либеральной; с этого времени регулярно происходит обратное (за исключением 1931 г., что объясняется серьезным кризисом, который переживали тогда лейбористы, и ошеломляющим триумфом консерваторов); таким образом третья партия автоматически — в силу особенностей избирательной системы — оказывается в худших условиях (табл. 26). Поскольку новая партия, пытающаяся конкурировать с двумя прежними, еще очень слаба, система играет против нее и воздвигает преграду на пути ее проникновения в парламент. Но если ей удастся обогнать одну из своих предшественниц, то эта последняя отодвигается тогда на третью позицию, и процесс вытеснения оборачивается уже против нее.

Такой же двойственный характер носит и психологический фактор. При трехпартийности, функционирующей при мажоритарном режиме в. один тур, избиратели быстро понимают, что их голоса будут попросту потеряны, если они продолжат отдавать их третьей партии: отсюда естественная тенденция передать их не самому худшему из соперников, с тем чтобы предотвратить успех наиболее нежелательного. Этот феномен поляризации, как и феномен заниженного представительства, играет на разрушение новой партии, пока та остается наиболее слабой, но обращается против менее удачливой из прежних, как только новая ее обгоняет. Инверсии двух ука- данных механизмов происходят не всегда синхронно, вто- >ая обычно предшествует первой (так как избирателям іеобходима некоторая дистанция во времени, чтобы >сознать ослабление одной партии и передать свои голо- :а другой). Это имеет своим следствием достаточно долгий «смутный» период, когда колебания избирателей со- іетаются с инверсиями заниженного представительства, говершенно искажая реальное соотношение сил между іартиями: Англия испытала подобные злоключения в 1923

— 1935 гг. Давление избирательной системы в на- іравлении дуализма приводит к торжеству последнего іишь по прошествии длительного периода.

Г пава первая. Количество партий «Политические партии» М. Дюверже

И все же мажоритарная система в один тур способ- \а сохранять установившуюся двухпартийность, оберегая ее от расколов старых партий и зарождения новых. \ля того чтобы одна из этих новых по-настоящему утвердилась, ей нужно располагать сильными точками опо- эы на локальном уровне или большой и мощной национальной организацией. Кстати, в первом случае она надолго останется в плену атмосферы места своего географического происхождения; освобождение происходит не иначе как медленно и с большим трудом; об этом чэворит, например, опыт Канады. И лишь во втором слу- іае можно надеяться на быстрый рост, выдвигающий партию на вторую позицию, когда факторы поляризации и заниженного представительства начнут играть в ее пользу. Быть может, именно в этом нужно видеть одно из глубоких соображений, которыми руководствовались все шглосаксонские социалистические партии, учреждаясь на базе профсоюзов: только такая опора могла дать им хостаточную силу для того, чтобы взять старт: карликовые партии оказываются вытесненными или отброшенными на локальный уровень. С тем же успехом мажоритарная система, очевидно, способна восстановить \уализм, разрушенный в результате выхода на сцену третьей партии. Яркое подтверждение тому — сравнение Англии и Бельгии: в обеих странах традиционная двух- тартийность была нарушена в начале века с появлением :оциализма. Через пятьдесят лет мажоритарная Англия зернулась к дуализму путем вытеснения либералов [табл. 27), тогда как в Бельгии пропорциональная система спасла либеральную партию и допустила затем рождение коммунистической партии, не считая еще нескольких других, возникших между двумя мировыми войнами.

Можно ли пойти еще дальше и утверждать, что мажоритарная система способна создать двухпартийность в стране, где ее никогда ранее не существовало? Если дуалистическая тенденция вырисовывается там уже довольно явно, утвердительный ответ не вызывает сомнений. Введение мажоритарного голосования с единственным туром в Западной Германии несомненно имело бы результатом постепенное разрушение малых и средних партий и оставило бы на политической сцене только социалистов и христианских демократов: ни одна другая страна бесспорно не обладает сегодня в такой полноте всеми необходимыми условиями установления парламентского режима английского образца. В Италии избирательная реформа того же рода дала бы идентичные результаты — если только одну из двух партий не представляли бы коммунисты, что весьма опасно для демократической системы. А вот резкое введение голосования в один тур в стране, где многопартийность имеет такие глубокие корни, как во Франции, не привело бы к аналогичным результатам, разве что в течение очень длительного срока. Избирательный режим подталкивает к двухпартийности, но не ведет к ней с фатальной неизбежностью, невзирая ни на какие препятствия. Базовая тенденция сочетается со многими другими, которые ее умеряют, тормозят или даже приостанавливают. И тем не менее, со всеми этими оговорками, можно, перефразируя Маркса, рассматривать дуализм партий в качестве «железного закона» мажоритарного голосования в один тур.

М. Дюверже «Политические партии» Книга вторая. Партийные системы