3.1. Пути преодоления распространения идеологии неофашизма в деятельности праворадикальных организаций
В научных сообществах России и стран ближнего зарубежья периодически возникают дискуссии на тему что такое фашизм? Представления о фашизме укладывается в несколько показателей: 1) самоидентификация, 2) идеология расовой исключительности, 3) «третий путь» в экономике, 4) экстремистская практика, 5) наличие иерархически структурированной организации11. В российской политологии «фашизм» идентифицируется с терминами «национал-патриоты», «крайне правые», «национал-радикалы» и употребляются столь произвольно, что при желании под категорию «фашизм» или «неофашизм» можно отнести и некоторые общественные организации и партии современной России. Представление о фашизме как общественном явлении прошлого постепенно рассеивается. Современная практика деятельности радикальных политических течений показывает, что в их программных установках происходит возрождение идеологических основ фашизма. Причины их возрождения остаются предметом острых научных дискуссий. Одни ученые, пытаются снять остроту проблемы, полагают, что возникает нечто лишь внешне похожее на фашизм, но в действительности это совсем другое. Другие – считают, что скрыть сходство возрождаемого явления с фашизмом невозможно, и ставят перед прогрессивным человечеством закономерный вопрос о его политической живучести в новых организационных формах современных условий. Для того чтобы понять, что происходит с деятельностью праворадикальных организаций современной России, необходимо ещё раз разобраться с понятием «неофашизм». В терминологическом и понятийном основании неофашизма лежит фашизм, а сущностным проявлением фашизма неофашизма, является нацизм. Научная оценка этого понятия зависит от того, какое значение вкладывать в приставку «нео». Проведенные исследования явлений, обозначаемых этим термином, показывают, что, несмотря на приставку «нео» его суть как явления общественно-политической жизни не изменилась [175, c.20–29]. К проблемам борьбы с неофашизмом можно отнести и то, что в настоящее время, появился «модернизаторский» («ревизионистский») фашизм, который дистанцируется от своего предшественника, даже позволяет критику «классического» фашизма, но сохраняет некие его родовые черты: ориентация на национальность, на нацию как инвариант и основную движущую силу развития человеческого общества и активное неприятие всего того, что выходит за понятие нации, попытка решить социальные проблемы в рамках этих ценностей. Это направление одержало верх в результате конкуренции между традиционным, фундаменталистским фашизмом и новым фашизмом – неофашизмом [19]. Важный аспект рассматриваемой проблемы нашего исследования – это правовая ситуация по данному вопросу. Следует отметить, что стремление властей искоренить экстремистские тенденции в политике не принесло ожидаемого успеха и не в последнюю очередь по причине слабости и неэффективности в этом вопросе российской законодательной базы и во времена правления Б.Н. Ельцина, и в постельцинской России. В правовой сфере сложилась парадоксальная, на наш взгляд, ситуация: с одной стороны, можно отметить, что основной блок федеральных законов, касающихся препятствия распространения экстремистской идеологии в РФ сложился, что свидетельствует о желании и возможностях всех ветвей российской власти противодействовать радикалам всех мастей; а с дугой стороны, эти законы практически не работают, не определена единая норма толкования соответствующей терминологии, а значит существуют большие трудности с правоприменением этой части законодательства. Вектор развития национальных законодательств в сфере борьбы с нацизмом и фашизмом в значительной степени был определён Уставом Нюрнбергского Международного Военного Трибунала (1945 г.). Именно в этом документе предложена современная система международных преступлений, позднее воспринятая многими странами как национальные законодательства. В ст.6 указанного документа были выделены три группы преступлений: преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности (в частности, преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции трибунала) [171, с.711]. Формирование специальной антифашистской нормативной базы стало одной из тенденций развития национальных законодательств европейских стран в послевоенное время. Статья 21 Основного закона ФРГ (1949 г.) предусматривает процедуру признания Конституционным судом ФРГ политической партии неконституционной и вынесения решения о запрете её деятельности, в случае если её функционирование угрожает правопорядку, установленному в Конституции, демократии и безопасности государства. Настоящая норма за всю историю своего существования применялась лишь дважды: в 1952 году была запрещена Социалистическая Рейх Партия Германии, а в 1956 году – Коммунистическая партия Германии [209, c.1–9]. Специальные законы, запрещающие организации, в основе деятельности которых лежит идеология фашизма, существует также в Австрии, Италии, Португалии. Запрет на демонстрирование либо пропаганду символики организаций, ответственных за преступления против человечности, характерен для правовых систем ряда европейских стран. Вместе с тем законодатель, как правило, признает преступным только такое демонстрирование символики или униформы, которое не является необходимым для фильма, спектакля или выставки, реконструирующей исторические события (например, ст.645-1 УК Франции). В российском праве этот вопрос решен противоречиво. В статье 6 ФЗ от 19 мая 1995 года №80-ФЗ «Об увековечении победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» сформулирован безусловный запрет на использование в любой форме понесенных в Великой Отечественной войне жертвах. В то же время в ФЗ от 25.06.2002 г. №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» публичное демонстрирование нацистской символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, рассматривается как экстремистская деятельность только в случае, если оно сопровождается её пропагандой (ст.1). Для наступления ответственности по ст. 20.3 КоАП РФ также необходимо сочетание двух признаков: пропаганда и публичное демонстрирование. Недопустимость и наказуемость публичных одобрений, отрицания или преуменьшения фактов существования преступлений против человечности – ещё одна тенденция развития европейского законодательства в сфере борьбы с различными проявлениями экстремизма. Подобные нормы, в частности, предусмотрены в Германии [57, c.534–537], Австрии (Австрийский закон 1946 г.), Франции. После трагических происшествий 11 сентября 2001 года правительства ряда европейских стран усилили деятельность по обновлению не только законодательства связанного с терроризмом, но и норм, направленных на борьбу с правым радикализмом, что привело к расширению круга таких деяний, и, соответственно, к ужесточению наказаний. Такие же действия происходят и в российском законодательстве. После принятия в 2002 году Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» в Уголовный кодекс Российской Федерации были введены две новые статьи 282.1 и 282.2, устанавливающие ответственность за организованные формы экстремистской деятельности. В декабре 2003 года в Уголовный кодекс РФ внесены изменения, существенно расширившие признаки объективной стороны состава преступления, предусмотренного в ст.282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». В перечень криминализирующих признаков были добавлены пол, язык, происхождение, принадлежность к какой-либо социальной группе, что вызвало критическую реакцию научной общественности. Так подобная предельно общая конструкция «часть населения» использована, например, немецким законодателем для описания объективной стороны составов преступлений, предусмотренных ч.1 и 2 ст. 130 УК ФРГ. В 2004 году в Нидерландах и во Франции вступили в силу законы, повысившие размер наказания за оскорбления граждан в связи с их национальной, религиозной, этнической принадлежностью, иными признаками, а также за дискриминацию. На смену разгромленному фашизму, пришёл новый фашизм – неофашизм. Его обличье изменилось, но исходящая от него угроза миру сохраняется. Ликвидация этой неофашистской угрозы – важный элемент всеобъемлющей системы безопасности. Неофашизм стал зловещей реальностью современности, которая постоянно напоминает о себе в самых различных проявлениях. Всё более проявляется тенденция к глобализации неофашистской опасности. Поэтому меры по преодолению распространения идеологии неофашизма в деятельности праворадикальных организаций принимают общероссийский масштаб. Для настоящего исследования понятие «неофашизм» несёт большую смысловую нагрузку, ибо оно увязывает современный фашизм с фашизмом прошлого. Тем самым в подходе к неофашизму выделяются две стороны, имеющие принципиальное значение для обеспечения безопасности наций и народов: 1) угроза неофашизма миру и безопасности народов рассматривается по аналогии с той, которую в своё время представляли фашизм Гитлера и его союзников, развязывающих вторую мировую войну; 2) преемственность между неофашизмом и фашизмом требует распространения на неофашистскую деятельность, не только нового законодательства, но и тех норм международного и национального права, которые приняты в целях противодействия фашизму и недопущения его возрождения [136]. Неофашизм – не аномалия или отклонение, а протестная субкультура, имеющая место в молодежной среде любого общества. Современный фашизм многолик и состоит из «фашизма рядового участника» – это «преодоление комплексов», стремление обывателя придать себе значимость или стать сверхчеловеком. «Молодежный фашизм» как возрастной протестный максимализм – это кураж и наслаждение от куража. «Фашизм заказчика» – это бизнес, стремление устранить конкурентов и получить максимально возможную выгоду (прибыль, власть). «Фашизм элиты» – это совершенно эклектичный набор идей и далеко идущих самых разнообразных целей. Фашизм заказывают, как музыку в ресторане, и имеют, как обыкновенную покупку. Фашизм обретает силу, когда из покупки он превращается в капитал. Сила фашизма в идеологии как совокупности идей. Идеологии – это рациональные конструкции, вскрывающие бессознательные импульсы человеческой психики для управления и манипулирования массовым сознанием. Идеологии обладают проникательной способностью влияния на индивидуальное и общественное сознание. С помощью идей адепты неофашизма манипулируют массовым сознанием, воздействуя на структуру чувств. В результате чего фашистские идеи овладевают умами народных масс. Таким образом, идеологическое воздействие один из двух основных ресурсов, наряду с силовым, которое находится в распоряжении профашистских праворадикальных организаций. Вместе с тем, почти не изученными оказываются причины, из-за которых с каждым годом увеличивается количество молодых людей, привлекаемых идеологией ультраправых. Практически не исследованы противокультурные основы ультраправых организаций в России, их структурные особенности, принципы функционирования и т.д. В результате научное представление оказывается оторванным от реальности. Оно складывается из криминальных сводок и сухой справочной информации, которые не объясняют того, почему количество правых скинхедов возрастает с каждым годом, почему активизируется деятельность праворадикальных организаций. Эффективное противодействие распространению идеологии неофашизма в деятельности праворадикалов может быть организована только при тесном взаимодействии правоохранительных органов с правозащитным сообществом – одной из самых активных и влиятельных форм нарождающегося в России гражданского общества. Гражданское общество в борьбе с опаснейшими тенденциями должно сосредоточить внимание на: 1) возобновлении межнационального диалога; 2) совершенствовании антиэкстремистского законодательства и правоприменительной практики; 3) развитии деятельности НКО и СМИ; 4) решении социально-экономических проблем с учетом их региональной специфики; 5) эффективной миграционной политики; 6) модернизации сферы образования и воспитания общества в духе толерантности и консенсуса; 7) разработке общероссийской программы противодействия идеологии неофашизма. Для того чтобы начать избавляться от проблемы распространения идеологии неофашизма в деятельности праворадикальных организаций современной России, необходимо включить механизм противостояния государства, как при помощи ужесточения административно-уголовных наказаний, так и приведения в действие системы мер, направленных на обеспечение национальной безопасности Российской Федерации. Под системой мер понимается целенаправленная деятельность государственных и общественных институтов, а также граждан по выявлению, предупреждению угроз безопасности личности, общества и государства и противодействию им в качестве обязательного и непременного условия защиты национальных интересов России. В противодействии фашизму есть и ещё один существенный аспект, связанный с наличием воли. Воли, которая позволяет солидаризовать мнение народов разных национальностей, консолидировать их действия, направить на пресечение распространения идеологии и недопущение массовых проявлений неофашизма. Главная роль в преодолении распространения идеологии неофашизма в деятельности праворадикальных организаций современной России должна быть отведена общественному мнению. Проблема экстремизма и фашизма в России приобрела резонанс и оценивается общественным мнением и экспертами как серьезная угроза, о чем свидетельствуют обращения к народу российских общественных деятелей, писателей, журналистов, включая главных редакторов общественно-политических журналов и газет, лидеров политических партий, депутатов Государственной Думы, сенаторов Совета Федерации, которые в своих статьях и публичных выступлениях, призывают бороться с этой проблемой всеми доступными средствами. Разумеется, что решение проблемы невозможно решить «указом» или введением нового постановления. Однако появление государственной программы способно стать важным шагом на пути по созданию системы мер, направленных не только на преодоление распространения идеологии неофашизма, но и на противодействие праворадикальным организациям в российской политической практике.