Основные элементы политической культуры

Системно-синерго-деятельностный подход, используемый нами при исследовании политической культуры, предполагает выделение в ней того или иного набора элементов, внутренне присущих ей, устойчивых, повторяющихся, необходимых и достаточных для её существования, функционирования и развития.

Таблица. 2.1. Основные элементы-модели политической культуры

Для голландского историка культуры Й.

игровой элемент очевиден в американских политических нравах. Еще задолго до того, как двухпартийная система в Соединенных Штатах приняла характер двух teams (спортивных команд), чье политическое различие для постороннего едва ли уловимо, предвыборная пропаганда здесь полностью вылилась в форму больших национальных игр... (Хейзинга Й. Игровой элемент современной культуры // Политические исследования. 1991. № 5. С. 202-205). Характерен игровой элемент и для политической культуры современной России. Эта игра может быть жестокой, кровавой, фальшивой. Но в любом случае она предполагает наличие и взаимное признание ее участниками определенных принципов и правил, покоится на их воле к участию в игре. Подлинная политическая культура всегда требует честной игры, порядочности. Уклонение от установленных и признанных правил или их нарушение ведет либо к разрушению самой политической культуры и всей политической системы, либо к лишению нарушителей возможности дальнейшего участия в политике. Игровое моделирование используется для тренинга политических субъектов (например, кандидатов на государственные должности), для изучения их поведения, их реакций на политическую рекламу, паблисити, имиджа тех или иных политиков.

Составной и нередко определяющей частью политической культуры являются традиции. Они относятся к числу тех наиболее распространенных её феноменов, которые существенно влияют на поведение и политический выбор участников политического процесса, на выработку и осуществление ими своих политических решений.

В современной науке традиции понимаются как механизм воспроизводства социальных институтов и норм, при которых поддержание последних обосновывается, узаконивается самим фактом их существования в прошлом (Ю. А. Левада). Они представляют часть социального и культурного наследия, передающуюся от поколения к поколению и сохраняющуюся в определенных сообществах в течение длительного времени.

В качестве традиций выступают те или иные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды (см.: Дряхлов Н. И. Традиции и модернизм в современной России // Социологические исследования. 1992. № 10.

С.              36). Примером возвращения забытых традиций в России стало посещение новыми руководителями церковных церемоний, название законодательного органа страны "Государственная Дума", возрождение земского движения.

Политические традиции могут исключить или значительно упростить политический выбор людей, обеспечить его быстроту и предсказуемость. Там, где они очень сильны, многие вопросы определены предельно точно. Вместо того, чтобы обосновывать и защищать свою позицию в выборе той или иной альтернативы, человек отделывается простым ответом - "по традиции". В этом случае у него возникает чувство принадлежности к сообществу или какой-то его части, удовлетворяющее одну из фундаментальнейших его потребностей (потребности в причастности, принадлежности к чему-либо или кому-либо).

Традиции безличны. Человек реагирует здесь не на личность, а на принятые в данном сообществе нормы, например, голосовать за представителей той или иной партии, социальной группы. Традиция, возможно, лучше всего воздействует на тех участников политического процесса, которые мотивированы защищенностью и принадлежностью, а не компетентностью, уважением и успехом.

С особой силой традиция возрождается в кризисные периоды, потому что действующие силы в политике ищут точки отсчета и ссылки, пытаясь решить новые проблемы. Обращение к традиции может в этом случае либо придать им дополнительные силы для решения кризиса, либо, наоборот, дезориентировать их, если они просто накинут на себя одежды прошлого (см.: HuardR. La tradition politique: emergence, contenus, devenir // Pouvoirs. 1987. №. 42. P.16)

К числу традиционально-нормативных элементов политической культуры относятся также политические обычаи и ритуалы, политическая мода. Если политический обычай - это длительный массовый стандарт политического поведения, то политическая мода - его кратковременный (непродолжительный) массовый стандарт. Политический же ритуал представляет собой фиксацию установленного способа политической деятельности, канонизированную церемонию (процедуру) определенного политического поведения, или, говоря словами А. Валлона, "...наглядное изображение действия" (Валлон А. От мысли к действию. М., 1965. С. 125) того или иного участника политического процесса.

Существенную роль в политической культуре играют политические мифы (см.: Щербинина Н. Г. Героический миф тоталитарной России. Томск, 1998; Она же. Герой и антигерой в политике России. М., 2002; Она же. Политика и миф // Вестн. МГУ. Сер. 12. Политические науки. 1998. № 2; Она же. Политический миф России: Курс лекций. Томск, 2002), зафиксированные в коллективном бессознательном. Г. Лассуэлл, изучая структуру "политического мифа", определил его как "повторяющийся набор утверждений и ключевых политических символов, составляющих содержание определенной политической информации" (The prestige papers; comparative study of political symbols / By Jthiel de Sola Pool e. a. Cambridge (Mass). London, 1973. P. 10).

Характерной чертой политических мифов является относительная долговечность, аисторичность, открытость. Их следует рассматривать как совокупность потенциально значимых сил, опирающихся, в основном, на оценочноэмоциональную сферу политического поведения, на отождествление способов политического мышления и политического бытия, отсутствие сомнений в истинности последнего.

Политические мифы функционируют как на уровне общества в целом или какой-то его части, так и на уровне личности. На личностном уровне они проявляют такие свойства, как: 1) опору на веру, а не на знание; 2) навязывание личности обществом или какой-то его частью чего-нибудь или кого-нибудь; 3) неподверженность проверке (верификации) на основе опыта; 4) опору на авторитеты; 5) сильное эмоциональное воздействие; 6) иррациональность. Ими выполняется интегрирующая функция по отношению к социальным группам, средством которой может служить, например, персонифицированные символы или какие-нибудь доминирующие оценки (идеологеммы), а также функция идентификации личности с ценностями и целями, выходящими за ее повседневный опыт, способствуя ее включению в более широкое "поле" личностно-групповых политических отношений. В экстремальных ситуациях политические мифы организуют общество вокруг какой-то одной идеи или личности, вокруг какого-то одного события (см.: Основы политологии. Реферат академического пособия "Наука о политике" под ред. А. Боднара. М., 1990. С.57-58).

Французская исследовательница Мари-Кристин д'Энрюг в своей монографии "Контент-анализ и словесный акт" считает, что для "удобства" изучения структуры "политического мифа", его специфических особенностей следует сконцентрировать внимание на ключевых политических символах, встречающихся в потоке политических заявлений и глубоко внедрившихся в жизнь современного общества, ставших "личным опытом" каждого человека. Ключевые политические символы выступают как в словесной форме в виде политических терминов, концепций и т. п., так и в изобразительно-выразительной форме в виде флагов, государственных гербов, памятников и т. п. Анализ политически значимой информации, в основе которого должен лежать лишь учет частоты распространения ключевых политических символов, позволяет, по ее мнению, выявить наиболее характерные черты тех или иных политических доктрин, течений, взглядов и т.

Весьма существенна роль в политической культуре религии, которая заметно влияет на политическое поведение. Это характерно для многих стран. Так, французский политолог А. Дюамель показал, что религиозный фактор существенным образом влияет на политический выбор французских избирателей. Более того, религиозный фактор почти в четыре раза больше воздействует на поведение избирателей, чем фактор пола, в восемь раз больше, чем фактор профессии, в девять раз больше, чем фактор возраста (см.: Sondages. 1966. № 2. P. 19). Тем более, что во Франции в конце 80-х годов около 85 % французов, хотя бы формально, считалось католиками (см.: Annuarium statisticum ecclesiae. 1987. P. 39). Отмечая значение религии, надо различать, считают французские политологи, не только религиозную принадлежность избирателей, но и их религиозную активность (убежденность). Анализ религиозной принадлежности французского электората показывает, что чем религиознее избиратель, тем больше вероятности, что он проголосует за более "правового" кандидата.

Политика в значительной мере представляют собой результат искусства. Она нередко проводятся по законам искусства. Люди живут в ней по этим законам. В рамках художественного моделирования политики заметную роль играют различные виды искусства. Всё их многообразие можно свести к пространственным, временным и пространственно-временным. К первым, например, принадлежит изобразительное и архитектурно-прикладное искусство, ко вторым - словесное и музыкальное искусство, к третьим - актёрское и хореографическое искусство (см.: Каган М. Морфология искусства. Историко-теоретическое исследование внутреннего строения мира искусств. Ч. I, II, III. Л., 1972). В политической практике, например, часто используется художественная литература. Прежде всего это относится к поэзии.

Для агитационных материалов в России характерно ограниченное использование фотографий (и то только фотографий самих кандидатов, как правило, имеющих "официальный" характер), почти полное отсутствие рисунков, слабое использование иконических знаков вообще. Хотя графические изображения символов кандидатов и партий использовались довольно часто. Например, эмблема блока "Выбор России" - щит, весь исписанный заборными и настенными надписями.

В телевизионном ролике Российского движения демократических реформ на экране крупным планом появлялись фотографии первых трех его лидеров А. Собчака, С. Федорова и О. Басилашвили, а затем - уменьшенные фотографии 10 наиболее известных кандидатов, представляющих различные социальные группы.

В телепередачах Партии Российского единства и согласия выдвижение основополагающих идей сопровождалось видеорядом: фрагменты трудовых будней, улыбающиеся лица их участников, народные мотивы, просветленные лица стариков и детей, взмывающие в небеса космические корабли и пенящие морские волны атомные подводные лодки.

Большую символическую нагрузку в политической культуре несут национальные (государственные) гимны., которые представляют собой, как пишет К. Серулоу, "музыкальный эквивалент девиза, герба и флага страны. Как таковые они представляют идентичность или характер нации - ее настроение, желания и цели, как они сформулированы теми, кто стоит у власти. Гимны, подобно другим национальным символам, становятся чем-то вроде "визитной карточки" нации. Они суть современные тотемы - знаки, с помощью которых народы отличают себя друг от друга или подтверждают границы своей "идентичности"" (Cerulo K. Sociopolitical Control and the Structure of National Anthems // Social Forces. 1989. Vol. 68. N 1. P. 78).

Подавляющее большинство партий и кандидатов использовали в избирательной кампании 93-го года музыкальные клипы. В телеролике lt;lt;"Выбор России" представляет» появление тучь, церковной символики, подделанных под изношенную кинохронику кадров событий октября 93-го происходило под аккомпанемент известного романса. В радио-ролике кандидата А. Филичева (г. Новосибирск) использовался напев "Голосуйте за Фи-ли-че-ва-а-а...".

Большую роль в политической культуре играют театрализация и элементы праздника. Нередко их использование в избирательной кампании приводит к вовлечению в нее значительного числа избирателей. Некоторые из них, активно используемые в советский период, описаны, например, А. И. Мазаевым (см.: Мазаев А. И. Праздник как социально-художественное явление. М., 1978).

Невозможно переоценить влияние на политический выбор юмора. Как показали Д. С. Лихачев и А. М. Панченко (см.: Лихачев Д. С., Панченко А. М. "Смехо- вой мир" Древней Руси. Л., 1976), смех заключает в себе и разрушительную, и созидательную силу. Он нарушает существующие в жизни отношения и значения, показывает их бессмысленность и нелепость, "оглупляет", "вскрывает", "разоблачает", "обнажает", возвращает миру его "изначальную" хаотичность, отвергает неравенство и все, что к нему ведет, на время снимает с человека обязанности соблюдать существующие в данном обществе нормы поведения. Но он же создает - хотя и в воображении - новый мир: мир нарушенных отношений, мир нелепостей, мир логически не оправданных соотношений, мир свободы от условностей, желанный и беспечный мир, мир антикультуры, противостоящий миру осмеиваемой культуры. Он дает человеку ощущение своей «отстранённости», незаинтересованности в происходящем или случившемся, снимает психологические травмы, облегчает людям их трудную жизнь, успокаивает и лечит, восстанавливает в своей сфере нарушенные в другой сфере контакты между людьми, превращает их в своего рода "заговорщиков", видящих и понимающих что-то такое, чего они не видели до этого или чего не видят другие.

Основные функции смеха в политической культуре - обнажать, обнаруживать правду, раздевать реальность от покровов этикета, церемониала, искусственного неравенства, от всей сложной знаковой системы данного общества. Высмеять означает духовно уничтожить конкурента.

В качестве каналов производства и трансляции такого смеха являются персональные встречи политиков и их доверенных лиц с избирателями, их одежда, внешний вид, жесты, мимика, радио, телевидение, газеты, устное народное творчество (анекдоты, сказания, слухи, сплетни), листовки, плакаты. Сатира, пародии, балагурство, глум, юмор, притворство, ругательство, ирония, шутка, дурачество - вот наиболее распространенные формы проявления смеха в политической культуре. Бессмысленность предстоящих в декабре 1993-го года выборов была отражена в опубликованной еженедельником "Собеседник" карикатуре, на которой предвыборные программы и названия партий были изображены напечатанными на рулоне туалетной бумаги.

К аналитическим элементам политической культуры относятся познавательные, оценочные и нормативные модели политического поведения. Политические знания, ценности и оценки, мораль и право во многом определяют характер принимаемых участниками политического процесса решений. К сожалению, нынешняя политическая культура, особенно в нашей стране, испытывает глубокий политико-познавательный и нравственно-правовой дефицит, кризис ценностей и оценок. Здесь существует немало проблем. Информированность избирателей о политических силах (партиях, движениях и т.д.) и событиях, а также о самих выборах, как правило, невысока. Как показали опросы, проведенные Сибирским кадровым центром (с участием Е. А. Бойко, Н. Д. Вавилиной, А. В. Лифановым, В. С. Падалко и автором этих строк) накануне выборов в Совет Федерации России осенью-зимой 1993 г., половина (50,0 процента) избирателей Дзержинского района г. Новосибирска вообще не знала правил выборов, четверть (25,0 процента) была знакома лишь с некоторыми положениями, а 5,3 процента заявили, что знают эти правила хорошо. Значительная их часть не верила в возможность проведения демократических выборов (48,2 процента, тогда как верили 5,3 процента и затруднились ответить 39,2 процента).

Для многих нынешних избирателей традиционные ценностные, моральные и правовые устои оказались разрушенными. По убеждению Б. Кроче, моральное сознание Европы к началу XX века было больным: вначале рухнула вера в религию, затем в рационализм и либерализм (см.: Croce B. Storia d'Italia, dal 1871 al 1915. Bari. 1967). П. Сорокин в книге "Власть и мораль", написанной совместно с американским социологом Уолтером Ланденом, отмечал ряд характерных для политических деятелей черт. С его точки зрения, чем больше власти у правящей верхушки, тем преступней она и безнаказанней. Поведение политиков имеет тенденцию к безнравственности. В их среде доминирует скорее "моральная шизофрения", чем действительно позитивная мораль. Здесь больше себялюбцев, циников, агрессивных карьеристов, бездумных, чем в любой другой социальной группе. (Sorocin P. A., Lunden W. A. Power and Morality. Boston, 1959. P.36-37).

Достаточно подвижными оказались и ценностные (оценочные) доминанты политической культуры. Так, во Франции на смену доминантной мечте об идеальном будущем обществе, универсальным общественным проектам, стремлению "выковывать" нового человека" к концу 1970-х годов пришла иная доминанта - "жить сегоднешним днем", "здесь и теперь", "выращивать свой садик", "сохранить себя молодыми" (см.: Lipowetsky G. L"ere du vide. P. 1983. P. 12), ценности традиционного консерватизма (религии, патриархальной семье, "порядку и дисциплине"). В 1984 году около 30 % опрошенных французов превыше всего ставили традиционные ценности: семью, труд, родину, порядок (см.: Express. 12. X 1984. P. 52). Доля лиц, требовавших уменьшить вмешательство государства в экономику и расширить свободу предпринимательства, возросла с 33 % в 1973 г. до 72 % в конце 1984 (см.: SOFRES. L'Opinion publique. 1985. P., 1985. P. 99). Позитивно оценивали понятие "социализм" 56 % опрошенных в апреле 1980 г. и 45 % в феврале 1985 г., понятие "национализация" - соответственно 40 и 33, понятие "планирование" - 43 и 37. Напротив, доля лиц, относящихся позитивно к понятию "конкуренция", возросла с 67 % в апреле 1980 г. до 71 % в феврале 1985 г., к понятию "прибыль" - соответственно с 37 до 47 %. Происходила и реабилитация понятия "либерализм" ( см.: Expansion. 1985. N 1778. P. 17). Однако они не хотели при этом терять "социальные достижения". В 1984 г. 73 % опрошенных хотели сохранить 5ю неделю оплачиваемого отпуска, 66 % - налог на крупные состояния, 50 % - закон об уменьшении пенсионного возраста с 65 до 60 лет. 55 % опрошенных не хотели облегчения процедуры увольнения процедуры увольнения с работы ради гибкости рынка труда, 47 % не одобряли идеи развития частной системы медицинского страхования за счет государственных касс социального обеспечения (см.: SOFRES. L'Opinion publique. 1985. P., 1985. P. 96, 97). В апреле 1980 г. 61 % опрошенных положительно воспринимали термин "участие" (в общественнополитической жизни), а в феврале 1985 г. - 70 % (см.: SOFRES. L'Opinion publique. 1985. P., 1985. P. 101).

Согласно разработанной Б. Катля концепции культурно-психологической эволюции современной Франции, в 1930-1940-х годах здесь господствуют ценности стабильности и ригидные нормы образа жизни "утилитаристского сельского общества". В 1960-е годы доминируют ценности удовольствия, досуга, моды и потребления, "модернистского инновационного изменения", типичные для авантюрного стиля жизни. С конца 1960-х и в 1970-е годы нарастает девальвация американизированных индустриально-технократических ценностей, на их смену приходит, во-первых, ценностная доминанта пассивного, спокойного, "безопасного" образа жизни в кругу семьи и друзей, во-вторых, маргинальная, асоциальная и аб- сентистская ценностная доминанта, предполагающая в то же время формальное соблюдение господствующих социальных норм, отсутствие духа протеста. В 80-х годах усиливается доминанта ценностей морального консерватизма, порядка, иерархии, собственности, специфического образа жизни (см.: Сathelat B. Styles de vie. P., 1985. T. 1-2; Cathelat B. Les styles de vie des Francais. 1978-1998. P., 1977; Франция глазами французских социологов. М., 1990. С. 136).

Заметные изменения в ценностных доминантах произошли за годы советской власти. Так, на вопрос: "Что бы я делал, если бы все мог?" - в 1927 г. 32 % из всех опрошенных молодых людей (3452 человека) решили в этом случае проявить заботу о личном благополучии. В исследовании 1967 г. таких оказалось в 2 раза меньше (16 %). В то же время выбравших различного рода общественно полезные виды деятельности в 1927 г. было 12 %, а в 1967 г. - 52 % (см.: Гурова Р. Г. Выпускник средней школы. М., 1977. С. 169-170).

Одной из ведущих ценностей современной российской политической культуры является "порядок". Это один из ключевых элементов нынешней политической лексики России (см.: Демидов А. И. Порядок как политическая ценность // Социологические исследования. 1992. N 3). Данные опросов новосибирцев (проведенные социологами НГУ под руководством Ф. Бородкина) в 1994 году свидетельствуют, что доминирующими ценностями у многих из них стали семья, будущее детей, собственный дом, личный успех.

Любая политическая культура содержит в своем составе множество различных программ. Их имеют все участники политики (например, избиратели, кандидаты, группы поддержки кандидатов). В числе этих программ можно назвать программы формирования у избирателей мотивации на участие в выборах, принятия и реализации решений, программы исследования окружающей среды, программы политической рекламы и паблисити, программы составления текста рекламного сообщения, выступления на телевидении или радио, подготовки статьи для газеты, распространения рекламных сообщений, персональных встреч кандидата с избирателями, подготовки выступления кандидата перед избирателями, формирования целей избирательной кампании, выбора целевых групп избирателей, определения кандидатов, построения имиджа кандидата, контроля и оценки выборов, работы со средствами массовой информации, финансового или юридического обеспечения кампаний.

Важным элементом политической культуры являются предвыборные программы (предлагаемые варианты решения стоящих перед обществом и людьми проблем, предлагаемые варианты политического курса) партий и кандидатов, а также ориентации участников выборов на эти программы. Проведенный накануне выборов в Верховные Советы Союзных Республик и местные советы 1990 г. опрос почти четырех тысяч жителей городов и сел двух областей Нечерноземной зоны РСФСР, Татарской АССР и Донецкой области показал, что избиратели готовы отдать предпочтение прежде всего тем кандидатам, которые предложат им наиболее конструктивную, реалистичную и близкую их интересам программу: 50-60 % опрошенных выдвинули это качество на первое место.

Предвыборные программы могут принадлежать "независимым" кандидатам или партиям, от имени которых их выдвигают и отстаивают кандидаты. Избиратели могут обращать особое внимание либо на их содержание, либо на их форму, либо на то и другое одновременно. Но в любом случае важно, в какой мере они совпадают с представлениями избирателей о путях решения государственных и общественных проблем и о важности самих этих проблем.

Выдвигаемые партиями и кандидатами проблемы по отношению к ним избирателей могут быть дифференцированы на четыре группы: проблемы, которые вообще не интересуют избирателей; проблемы, которые волнуют избирателей, но считаются ими производными от других, более фундаментальных проблем, или менее важными по сравнению с ними; проблемы, которые избиратели считают важными, но не связывают возможность их решения с результатами выборов; проблемы, которые избиратели не только считают важными, но и связывают возможность их решения с результатами выборов.

Именно последняя группа проблем определяет отношение избирателей к голосованию. На них и должны сосредотачиваться кандидаты и их группы поддержки. Им следует предложить свой вариант решения этих проблем, отличный от вариантов других кандидатов.

Избиратели, которые считают выдвинутую кандидатом проблему важной и связывают возможность ее решения с результатами выборов, могут по-разному относиться к предлагаемому им варианту решения. Среди них можно выделить тех, кто: полностью согласен с этим вариантом; лишь частично согласен с ним и имеет к нему замечания и дополнения; занимает по отношению к нему нейтральную позицию, не вырабатывая определенного отношения; полностью отвергает его, отдает предпочтение варианту другого кандидата или своему собственному.

Каким может быть содержание этих проблем и путей их решения с точки зрения тех или иных групп избирателей - это обычно и выясняют кандидаты и их группы поддержки, опираясь как на собственные исследования, осуществляемые с помощью или без помощи различного рода экспертов-консультантов, так и на уже проведенные специалистами исследования. И в том, и в другом случаях полученная информация служит основой выработки и апробации предвыборных программ.

Проблемы и пути их решения, содержащиеся в предвыборных программах, можно дифференцировать, во-первых, на экономические, социальные, политические и духовные, во-вторых, на стратегические и тактические, в-третьих, на общенациональные и региональные (местные). В любой избирательной кампании, как правило, функционируют все эти виды проблем. Но в одной из них могут доминировать одни виды проблем, в другой - другие.

Как показали опросы, проведенные автором этих строк в Дзержинском районе г. Новосибирска накануне декабрьских выборов 1993 г., избирателей беспокоило: некомпетентность лидеров, президента (20,0 процента), отсутствие гарантий прав и свобод граждан (10,7 процента), рост цен (4,1 процента), политическая нестабильность (6,4 процента), угроза распада России (5,8 процента), безработица (5,4 процента), отсутствие лекарств (4,9 процента), отсутствие возможности приобретения продуктов первой необходимости (4,4 процента), коррупция госаппарата (4,1 процента).

Они считали, что для разрешения кризиса в стране надо поднять производство на госпредприятиях (50,0 процента), переизбрать президента (12,5 процента), снизить налоги (8,8 процента), провести перевыборы всех структур власти (7,2 процента), четко выполнять принятые решения (5,8 процента), восстановить связи с бывшими республиками СССР (5,2 процента). Идею создания Сибирской республики поддерживают только 4,4 процента опрошенных (11,2 процента - не поддерживают). Вину за события октября 93-го возлагают на Ельцина (37,5 процента) и Хасбулатова (16,0 процента), но не на Руцкого (0,0 процента).

Для предвыборных программ избирательных кампаний общенационального уровня характерны общенациональные проблемы, для предвыборных программ избирательных кампаний регионального (местного) уровня - региональные (местные) проблемы. Например, если на федеральных выборах декабря 1993-го большинство кандидатов от Новосибирской области выдвигало прежде всего такие проблемы, как реформирование страны, становление рыночной экономики, взаимоотношения между центральными российскими органами государственной власти и субъектами Российской Федерации, борьба с разгулом преступности, то весной 1994-го, баллотируясь в местные органы представительной власти, часть наиболее здравомыслящих кандидатов (в том числе и потерпевшие поражение в декабре 1993-го) в своих программных заявлениях и обращениях больше говорила уже о строительстве метро в г. Новосибирске, обеспечении города теплом и горячей водой, городском транспорте, укреплении городской милиции. В местных выборах преобладают тактические проблемы, в общенациональных стратегические.