В первую очередь остановимся на рассмотрении теоретического аспекта феномена вызова времени. Термин «вызов времени» в настоящий момент часто употребляется как журналистами, публицистами, политиками, так и учеными. Первые данный термин используют как метафору, а вторые - как научное понятие. Впрочем, провести четкую грань, в каком случае и в каком смысле оно употребляется, довольно трудно. От вольности и легкости употребления этого термина теряется его строгость как научной категории. «Вызов времени» как научное понятие имеет свой предмет отражения, свое пространство бытия, свои пределы применения. Данное понятие углубляет, рационализирует метафору, делает ее значение более строгим, и соответственно - ее эвристический потенциал более мощным. Понятие не противостоит метафоре, а развивает ее. Еще одной чертой данного понятия, выплывающей из масштабности отражаемого феномена, является его междисциплинарный характер. Оно одновременно и понятие исторической науки, и философии, и социологии, и политологии, и экономики. Из-за такого статуса оно нуждается в комплексной разработке и дальнейшем углубленном анализе. К сожалению, на сегодня данное понятие исследовано недостаточно. Главным образом, оно было предметом рефлексии методологии истории, а также частично и философии. Гораздо меньше вызову времени как теоретической категории уделялось внимания в социологии, политологии, экономике, других социогумани- тарных дисциплинах. Поэтому в данном контексте мы будем рассматривать эту категорию как междисциплинарную, применяемую во многих гуманитарных дисциплинах. Этим шагом мы откликаемся на призыв, сделанный несколько десятилетий тому назад известным историком Ф.Броделем: «не устанавливайте между историком и ученым-обществоведом тех барьеров и отличий, которые были оправданы в прошлом. Все науки о человеке, включая историю, взаимосвязаны. Они говорят, или по крайней мере могут говорить, одним языком» (1). Как правило, понятие вызова выступало синонимом понятия проблемы. «Вызов времени» действительно является проблемой, но не всякой проблемой, а только той, которая соразмерна по масштабу обществу или его крупным элементам в определенной фазе социальной темпоральности. Она является пространственновременным объектом, существующим в пределах «большого времени и пространства», как однажды высказался Э.Гидденс (2). Соразмерность масштабов социального времени и социального пространства образуется благодаря возникновению социальной ситуации. Ведь ситуация создается не просто одними обстоятельствами, а именно нашими представлениями о них. Ситуация является единством, комплексом, который образуется восприятием обстоятельств субъектом, формируется его представлением о пространственных и временных пределах, в которых вместе действуют факторы, ставящие перед ним (субъектом) проблему. Субъект представляет, воспринимает и понимает эти факторы как внешнее влияние, которому он должен дать осмысленный и организованный ответ. Внешние сигналы проходят через внутреннее состояние субъекта (если это общество, то через его культуру, общественное сознание, духовную атмосферу) и формируют его реакцию-ответ. Вызовы времени - это вопросы к обществу как субъекту, это сигналы о том, что на изменившиеся условия жизни ему необходимо менять формы и способы поведения. Значение, которое вкладывается в данном понятии в термин «вызов», требует некоторого объяснения. «Вызов» имеет несколько смысловых оттенков. Во-первых, вызов можно понимать как сигнал с легкой императивностью - призыв, оклик, приглашение. Это характерно для ситуации повседневного, ординарного поведения. Во- вторых, как сигнал с высшей степенью императивности: в будничной ситуации - телефонный звонок, в более широком пространстве отношений - требование, например, вызов в военкомат, в суд, в еще более широком пространстве социальных отношений - как настойчивый сигнал с нарастающей ультимативностью - требование оплатить долг, отчитаться за невыполненные обязательства. Но термин «вызов» имеет смысловые отличия не только по оси нарастания императивности сигнала, но и по линии повышения эмоциональности, провокативности, задиристости - требование вступить в спор, в бескомпромиссную дискуссию, выйти на дуэль, определиться с ответом (а не отойти в сторону, не проигнорировать). Конечно, явление «вызов-и-ответ» принципиально различается в доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную эпоху. Отличия основываются на уровне развития технологии, на историческом уровне состояния производительных сил человека. В доиндустриальную эпоху главные вызовы обществу бросала природа - изменение климата, окружающей среды, естественного ареала жизни общества. На этой фазе развития человечества вызовы шли от природы, а ответы давало человеческое содружество, определенная цивилизация. В этот период была выражена явная, очевидная асимметрия - гигантская сила природы и беззащитный перед ней человек. Но даже в таких условиях, как подчеркивал А.Тойнби, у социального субъекта был выбор. По крайней мере, социальный субъект мог, во-первых, менять место своего пребывания, географическое пространство жизнедеятельности, мигрируя в более благоприятные естественные условия, во-вторых, изменять свой образ жизни, например, превращаясь из охотников в пастухов, или из собирателей в земледельцев, в-третьих, первое и второе вместе, и, наконец, в-четвертых, мог ничего не менять, просто не заметить или уклониться, проигнорировать брошенный ему вызов, что приводило к катастрофе, вымиранию такой цивилизации (3). Далеко не всякий ответ на вызов был эффективным. В разной мере желаемый результат, а иногда даже и полный успех приносил тот ответ, который строился не на комфортном приспособлении к природно-климатическим условиям, а тот, который приводил к мобилизации творческого, волевого, организационного потенциала человеческого сообщества. «Традиционное мнение, согласно которому благоприятные климатические и географические условия, безусловно, содействуют общественному развитию, оказывается неверным, - считал А.Тойнби.-Наоборот, исторические примеры показывают, что очень хорошие условия, как правило, поощряют возвращение к природе, прекращению всякого роста» (4). Человеческая история доказывает, что «правильными» были те ответы, которые вели к аккумуляции общественно-человеческой силы и направляли ее на подчинение природы интересам социума. Социальный прогресс основывается не на приспособлении человека к обстоятельствам, а на разумно организованном, творческом их (обстоятельств) подчинении обществом в свою пользу. В таком случае и вызовы времени следует рассматривать не как беду, напасть, несчастье, а как стимул к росту, развитию. Исследователи считают, что в доиндустриальную эпоху можно выделить два основных стимула роста: стимулы естественной среды и стимулы человеческого окружения, а стимул естественной среды конкретизируется в стимуле «бесплодной земли» и стимуле «новой земли»(5). Но ответы на вызовы времени в доиндустриальную эпоху качественно отличаются от ответов индустриальной эпохи. Большой ошибкой было бы переносить логику ответов последней на первую. Ведь механизм осмысления вызова общественным субъектом в доиндустриальную эпоху был «вмонтирован» в принципиально другую форму общественного сознания, другой тип мировоззрения, другую картину мира. Этот механизм процесса ответа на вызов, логика его развертывания требуют отдельного анализа. Здесь лишь отметим, что уверенно утверждать можно только то, что процесс поиска ответа в доиндустриальную эпоху не включал сознательного, рационального выбора социальным субъектом возможных вариантов ответа на вызовы, что ответ «аргументировался» соответствующим набором «доказательств», органичных для того времени, - «знаки богов», «расположение звезд», «полет птицы» и тому подобное. В индустриальную эпоху многократно возрастает мощь человеческого общества в его способности влиять на природу, окружающий мир. Непосредственная угроза существованию человеческого общества со стороны природы отодвигается на задний план. Между природой и человеком вырастает крупная, технически развитая промышленность. Последняя является основой экономики, на ее базе формируются новая социальная и политическая структура общества: значительно сокращается часть занятых в сельском хозяйстве и растет количество работающих в промышленности, происходит массовая урбанизация, население концентрируется в городах. Соотношение между рабочим и свободным временем становится все больше в пользу последнего. В эту эпоху укрепляются нации-государства, утверждаются демократические ценности - политические права, выборность, права человека. Растет уровень потребления населения. Происходит образовательная революция, бурно развивается наука, особенно разрастаются знания о природе. На этой почве развивается, совершенствуется и накапливается техника, в первую очередь военная, средства влияния человека на природу и самого себя. Понятие «вызов времени» образуется, формируется в такой духовной атмосфере, в таком мировоззрении, которое допу скает способность человека изменить мир, подчинить его своей воле. В этих обстоятельствах на «вызов времени» можно выбрать «ответ» из нескольких вариантов. Человек этой исторической эпохи, по мнению К.Ясперса, «уверенный в своей силе, исследует окружающий его мир и изменяет его по определенному плану». Но, как отмечал академик М.Моисеев, «стремление к господству на основе представления о безграничной неисчерпаемости природных ресурсов привело человечество на грань катастрофы»(7). Риски и опасности, исторические вызовы идут теперь не столько от природы, сколько от самого общества, от характера его уклада - войны, социально-экономические кризисы, демографическая угроза, а также от накопления такого количества и такой мощности оружия, которое может уничтожить человечество - ядерная угроза, и негативного влияния человеческой деятельности на экосистему, на климат Земли в целом. Антропогенное влияние на природу приобретает такие масштабы, что теперь уже человек угрожает существованию природы «в ее естественном» состоянии. В полную меру проявилась всеобъемлющая проблема пределов производственного роста, ограниченности ресурсов: минеральных, энергетических, воды и т.п., хрупкости природной среды. Вызовы в этих условиях становятся в прямом смысле глобальными, то есть перед всем человечеством, а не перед отдельной его цивилизацией, как это было в доиндустриальную эпоху. На эти вызовы человечество предложило несколько принципиальных идей-ответов. Во-первых, было подвергнуто критике линейное, упрощенное понимание прогресса и предложена идея устойчивого развития человечества. Во-вторых, отброшено представление об историческом автоматизме, о непоколебимости продвижения человечества по восходящей траектории и стала понятной растущая ответственность самого исторического субъекта за сознательный выбор вариантов будущего, направлений развития обществ и человечества в целом. В последние десятилетия начался переход человечества к постиндустриальной эпохе. Ее контуры еще только вырисовываются. И те характеристики, которыми ее в настоящий момент наделяют, можно считать предварительными. Сегодня говорят, что постиндустриальная эпоха будет основываться на наукоемких отраслях народного хозяйства, на высокоразвитой системе образования, которая будет пополнять общество высококвалифицированными специалистами, способными к творческой работе, к постоянному процессу обучения, на информационных технологиях, пронизы вающих все общество. Действительно, эта характеристика очень «привязана» к сегодняшнему дню. Ввиду высоких темпов развития современных технологий, уже через одно-два десятилетия, очевидно, эта характеристика будет выглядеть анахронизмом. По нашему мнению, сущностная характеристика новой эпохи сместится из технологической составляющей в организационную и ценностную. Трудно говорить о каких-то конкретных ценностях, а тем более о системах, комплексах этих ценностей, однако понятно, что они будут включать у себя представление о социальной справедливости, экологической безопасности, о рациональности (возможно в новой форме), а также ориентации на образы желаемого будущего (а не будут детерминированы только прошлым). А в организационном плане - это будут общепланетарные решения, касающиеся всего человечества. Вызов времени - это зафиксированные, рефлективно воспринятые, осознанные социальным субъектом принципиальные, качественные изменения в общественной жизни, требующие концентрированных, целеустремленных усилий для того, чтобы направить развитие общественных процессов и событий в желаемом для него направлении. Здесь слово «вызов» по значению близко к слову «требование», а не «приглашение» (в англ. challenge and call/ summons). Следовательно, понятие вызова времени непосредственно связано с понятием цели общественного развития. Внешние обстоятельства тогда становятся для социального субъекта вызовом времени, когда он определил для себя, хотя бы в общих чертах, проект будущего. Конечно же, время не является самостоятельным субъектом, существующим отдельно от общества. Как точно заметил французский историк Поль Лакомб: «Время - ничто само по себе; объективно, оно всего лишь наша идея» (8). В разных культурах и цивилизациях время воспринималось и рассматривалось принципиально по-разному. В первичных обществах и даже в Древнем Китае время воспринималось как циклическое явление, которое повторяет свою поступь по кругу. Но уже иудаизм и христианство начали рассматривать время как линейную величину, имеющую прогрессивный или регрессивный вектор. Невзирая на близость категории «вызов истории» и «вызов времени» все же они не всегда являются тождественными. Категория «вызов истории» имеет традицию применения относительно крупных общественно-исторических единиц в масштабах времени их жизни - цивилизаций, культур, обществ, этносов и т.п. Скажем, А.Тойнби насчитал 21 цивилизацию и рассматривал их как основные структурные элементы мировой истории, относительно которых и возникали вызовы. «Вызовы времени» - это вопрос к внешним обстоятельствам, ситуациям, к отдельным обществам, к социальным институтам, к социальным группам и т.п. То есть категория «вызовы времени» является более гибкой, конкретизированной и применяется к меньшим социальным объектам, чем те, которые покрываются категорией «вызов истории». Вызов времени всегда является четко направленным к социальному субъекту - то ли к обществу в целом, то ли к его определенной группе, то ли к определенному социальному институту. Как было замечено, вызовы могут быть направлены, относиться не только к традиционным историческим субъектам, которые можно исследовать через события, но и к определенным диахроническим структурам, требующим для своего понимания новых понятий и категорий. Задачи поиска ритма жизни и развития разнообразных исторических объектов привели историков к расширению методологических подходов. Так, Ф.Бродель обратил внимание на то, что необходимо ввести понятие исторической продолжительности, то есть применить временную масштабность. Благодаря этому можно выделять для анализа определенные экономические или социальные структуры, процессы, имеющие свои характерные масштабы пространства и времени, свои циклы, сверхциклы, приливы и отливы (9). Однако в данном контексте мы рассматриваем категорию «вызов истории» и «вызов времени» как синонимы. Понятно, что это разделение очень условное. Ведь «вызов времени» - это всегда «вызов истории». Но сугубо в научно-технологическом, исследовательском плане мы видим смысл выделения, существования и употребления обоих этих понятий. Поэтому вызов времени - это момент, когда социальный субъект заметил и осознал наступающий или уже развернувшийся, идущий процесс разрушения структуры социальности, выяснил для себя неизбежность перерыва непрерывности развития системы или ее отдельных элементов в рамках данной модели, данной логики существования и убедился в необходимости поиска выхода из структурного кризиса. Вызовы могут быть как внешними (стимулы, необходимые для генезиса цивилизации в доиндустриальную эпоху; кризисное состояние экологии в индустриальную эпоху и т.п.), то есть таки ми, которые поступают извне общественной системы, так и внутренними, то есть такими, которые идут изнутри системы. Внешний вызов времени можно интерпретировать как такой, что имеет ударение на слове «время» - то есть вызов обществу бросает время. А внутренний - как вызов, который общество или его часть бросает времени, в котором оно живет, представлениям, нормам, которые уже стали общепринятыми в мире. Как это ни парадоксально звучит, но внутренним вызовом времени может стать и менталитет народа. Это трудно и больно осознать исследователю, являющемуся частью народа. Но ответ на данный внутренний вызов может сформироваться лишь в самом обществе, в самих носителях данного менталитета. Для этого необходимо иметь мужество, в том числе коллективное мужество общества; способность основной массы людей увидеть свои недостатки, возвыситься над ними, сделать предметом собственной иронии; обладать способностью противостоять так называемым патриотам, которые слепо молятся на все, что связано с народом - на хорошее и плохое. Скажем, многие характеристики традиционного украинского менталитета как устойчивые моральные и психологические черты сознания народа уже не отвечают времени - молчаливое согласие с местом, которое занимает страна с ее мощным человеческим потенциалом в мировом сообществе; безразличное и даже преступное отношение общества к окружающей природной среде, самолюбование традиционными типичными недостатками сограждан, укорененными в культуру, менталитет, энтелехия народа: индивидуализм-атомизм, эскапизм - «моя хата с краю», наивная надежда на простое решение сложных вопросов, патернализм, желание перевести свою проблему на кого-то; завышенные ожидания от государства и вместе с тем отчужденность от него; измена, предательство как распространенные черты, особенно среди элиты и т.п. Этот внутренний вызов, вызов менталитета, идущий изнутри общественного субъекта, своим содержанием словно бы «задирает» внешнее окружение, как будто провоцирует своими проявлениями сегодняшнее время. Вызовы времени можно интерпретировать как вопросы к обществу, к его социальным группам, к массам и элите. Но этот сигнал, этот посыл к обществу не может быть воспринят сразу всеми его членами. Механизм восприятия вызова сложен и многоэтажен. Первыми, кто улавливает вызов, кто оформляет, воплощает его в определенную форму, являются мыслители. Последние в разные исторические эпохи назывались по-разному - жрецы, волхвы, вещуны, философы, ученые, интеллигенты, интеллектуалы, эксперты и т.д. Но все они выполняли в сущности одну функцию - интерпретацию исторической ситуации, формулировку ее сути и формулировку предложений по выходу из нее, то есть готовили ответ. Хотя не следует преувеличивать роль данной интеллектуальной группы в истории. Окончательное решение о характере ответа вызовам времени принимают, как правило, не мыслители, а правители, властители - вожди, монархи, политические и государственные лидеры, парламенты, правительства. Конечно, процесс развития социальной системы имеет объективный характер. И то, что мы называем вызовом времени, далеко не всегда становится осознанным, а тем более - своевременно осознанным феноменом. Социальная структура, социальные институты, а также устоявшиеся представления, мировоззрение, картина мира современников могут выступать серьезными препятствиями для разрешения кризиса в развитии общества. В этом контексте следует обратить внимание еще на один аспект научного понятия, которое мы анализируем. Речь идет о таком аспекте феномена вызова времени, как своевременность. Категории вызова времени и вызова истории иногда отождествляют с категорией общественной проблемы. Действительно, и вызов истории, и вызов времени являются общественными проблемами. Но специфика обоих анализируемых понятий заключается именно в том, что они, так сказать, актуализированы. Их ключевой составляющей является время, его определенный отрезок. Когда пользуются понятием общественной проблемы, то, как правило, отвлекаются от характеристики времени. Внимание сосредоточивается на содержании, а темпоральная сторона явления, этапы решения проблемы остаются за скобками. Категория вызова акцентирует внимание на своевременности ответа, на наиболее благоприятном и эффективном для этого временном отрезке. Если время будет упущено, то и ответ будет неэффективным, неадекватным. Категории «вызов времени» и «вызов истории» отражают не просто реакцию на вызов, а качество взаимодействия социального субъекта с социальным временем. Субъект может дать ответ на вызов времени или своевременно, или выиграв время, или потеряв его. Консервирование статус кво, непонимание необходимости реализации назревших изменений можно рассматривать, как отсутствие ответа на вызов времени. Следовательно, у социального субъекта должны быть сформированные умения, готовность сво евременно воспринять сигнал, оценить ситуацию. Адекватный ответ на вызов времени будет в том случае, если он опирается на осмысленную, профессионально разработанную концепцию желаемого будущего. Если вместо такого квалифицированного проекта существуют лишь многочисленные размытые «национальные идеи», «дорожные карты», «доктрины», «прорывы» и т.п., то это означает, что общество не способно дать адекватный ответ на вызов времени. Отсутствие ответа или неадекватный ответ на вызов времени превращает проблему в кризис, иногда в длительный системный кризис, который продолжает оставаться вызовом времени. Однако кризис имеет альтернативу или позитивного выхода из ситуации, которая сложилась, или катастрофы. Вовремя данный адекватный ответ вовсе не является страховкой от новых проблем. Можно не сомневаться в том, что перед общественным субъектом рано или поздно возникнут новые вызовы. Еще Гегель в «Лекции по истории философии» сформулировал правило иронии истории, сущность которого заключается в том, что никакой замысел исторического субъекта не воплощается в жизнь в том первичном виде, как он задумывался. Этот термин потом широко использовали К.Маркс и Ф.Энгельс. Например, в письме к В.Засулич Ф.Энгельс писал: «Люди, хвалившиеся тем, что сделали революцию, всегда убеждались на другой день, что они не знали, что делали, - что сделанная революция совсем не похожа на ту, которую они хотели сделать. Это то, что Гегель называл иронией истории, той иронией, которой избежали немногие исторические деятели» (10). В ХХ веке категория иронии истории была центральной в концепции американского теолога Р.Нибура, который ставил под сомнение способность человека с его иррациональной свободой воли противостоять в историческом процессе богу (11). Очевидно, что трезвый позитивный взгляд на описанный феномен показывает, что человек не может предусмотреть всех возможных детерминант, факторов, влияющих на развертывание реального общественного процесса, но это не должно быть причиной отказа от любого аргументированного, научно обоснованного проектирования обществом своего будущего. Ведь человек способен своевременно замечать непредсказуемые последствия своих решений и корректировать их. «Поток действий непрерывно производит последствия, которые являются неумышленными, и эти непредсказуемые последствия могут также формировать новые условия действия с помощью обратной связи», - отмечает Э.Гидденс (12). А современный немецкий социолог У.Бек, говоря о «нерасчитываемости побочных последствий» принятия общественных решений, акцентирует внимание на том, что «имплицитное обращение с ожидаемыми последствиями приобретает все большую важность»(13). Диалектику противоречивой процессуальности крупномасштабного исторического бытия А.Тойнби воспроизвел в категории «вызов-и-ответ». Он показал неразрывность процесса вызов-и-ответ и сформулировал правило динамики развертывания вызова истории: вызов, на который общество дает адекватный ответ, в будущем порождает новый вызов - в этом заключается динамика общественного процесса. Вызов, на который общество дало неадекватный ответ, провоцирует новый, в основном опять же неадекватный ответ и так вплоть до надлома, до катастрофы. Процесс ответа общества на вызов истории А.Тойнби конкретизировал через введение в систему объяснения социальных субъектов. По его мнению, субъектом, который берет на себя роль разработчика адекватного ответа на вызовы истории, является «творческое меньшинство» или элита. Для этого у нее есть соответствующий статус и способности. Однако она не всегда способна находить успешные ответы на вызовы. Привыкнув к своему комфортному состоянию, «творческое меньшинство» превращается в замкнутую касту, вырождается. Всю свою активность оно направляет на борьбу за самосохранение, раскалывается и сосредоточивается на борьбе за власть, таким образом, оставляя общество без ответов на вызовы времени (14). Если применить эти тойнбианские категории к украинскому обществу, то получится неутешительная картина. Так, по данным Института социологии НАН Украины, 61% опрошенных заявляют, что им не хватает руководителей, способных руководить государством. К тому же, в украинском обществе существует большая прослойка пролетариата как в марксистском, так и в тойнбианском понимании, который обнаруживает высокий уровень неудовлетворенности своей жизнью, чувство разочарования -72%, недовольства - 51%, растерянности -39%, страха - 28%. Каждый этап развития общества формирует определенное отношение индивидов, группы к социальному времени. В настоящий момент украинские граждане живут в рамках короткого времени, они преимущественно живут в координатах настояще го времени. Для них проблематичным и кризисным является как прошедшее, так и будущее время. Значительная часть людей живет в состоянии социальной неуверенности, тревожности. У 63% респондентов не хватает уверенности в том, что ситуация в стране будет улучшаться, 72% опрошенных не хватает порядка в обществе, 69% не хватает соблюдения действующих в стране законов. Такое положение вещей не дает человеку самоопределиться, наметить для себя жизненную перспективу, а следовательно, на своем уровне дать ответ на обращенный к нему вызов времени. 64% респондентов заявили, что им не хватает уверенности в собственном будущем. В таком состоянии неопределенности люди уклоняются от ответственности за состояние дел в обществе, а следовательно, способствуют тому, что нерешенные вызовы все множатся и множатся. Сложившаяся в обществе и государстве в течение последних 20 лет ситуация неопределенности относительно многих вызовов времени нуждается в разработке нескольких проектов в соответствии с логикой «вызов-и-ответ». Их подготовку следуют поручить, по нашему мнению, временным научным коллективам. Временным не в том смысле, что собрались и быстро разбежались, а в том, что это не специально созданный государственный институт, не специальное подразделение, выполняющее традиционную научную плановую тему. Это должна быть группа, которая состояла бы из представителей разных общественных дисциплин, которые бы комплексно исследовали определенную крупномасштабную проблему-вызов. Такого рода творческие научные объединения на Западе получили название «Think tanks» - фабрики мысли. Они должны состоять из независимых научных работников, а не из научных работников, которые по служебной принадлежности подчинены правительственным организациям или институтам. Понятно, что они должны работать не на одном лишь энтузиазме, а на государственном заказе, на государственном финансировании. Хотя средства могут им предоставлять и частные фонды. Но, как известно, фонды отражают интересы только отдельных сегментов общества, и они заинтересованы в разработке проектов, которые полезны им. В то время как государство дает заказ от имени всего общества, во имя его интересов (во всяком случае, так должно быть). По нашему мнению, следует поощрять создание двух или трех групп для разработки одной проблемы. Результаты их работы будут передаваться властным органам, которые, в свою очередь, будут отбирать из этих разработок наиболее «прорывные» идеи, наиболее оптимальные решения конкретных общественно значимых проблем. Первым проектом в рамках фабрики мысли можно было бы сделать проект инвентаризации стратегических проблем на уровне «вызов-и-ответ» Задачей такого проекта был бы отбор наиболее актуальных, острых и даже угрожающих обществу проблем, и построение определенной их иерархии, очередности реализации. Литература: 1. Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность // Философия и методология истории. -М. -2000 (переиздание 1963). -С.128. 2. Гидденс Энтони. Что завтра: фундаментализм или солидарность.- Отечественные записки. -2003, -№1. 3. Тойнби А. Постижение истории. Сборник.-М-1991. -С.106-119. 4. Тойнби А. Постижение истории. Сборник. -М.-1991. -С.120. 5. Тойнби А. Постижение истории. Сборник. -М.-1991. -С.120. 6. Ясперс К. Духовная ситуация времени // К.Ясперс. Смысл и назначение истории. -М. -1991. - С.307. 7. Н.Н.Моисеев. С мыслями о будущем России. http://www.yabloko.ru/ Union/MMYA/Moiseev/moiseev.html) 8. «Revue de Synthese historique», № 1, 1900, p. 32. Цит. по: Ф.Бродель. История и общественные науки. Историческая длительность //Философия и методология истории. -М. -2000 (переиздание 1963). С. 115-142. 9. Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность // Философия и методология истории. -М. -2000 (переиздание 1963). 10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. -Т.36. -С.363. 11. Niebuhr Reinhold. The Irony of American History. -NY. -1952. 12. Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. -Новосибирск. -1996. -С.62. 13. Бек У. Общество риска. На пути к другому модернизму. -М. -2000. -С.265. 14. Тойнби А. Постижение истории. Сборник. -М.-1991. 1.