§2.3. Политические манипуляции в США и России: сравнительный анализ
Выбор в качестве примеров систем политических манипуляций столь разных по геополитическим и экономическим условиям государств как США и РФ обусловлен рядом факторов . Данные примеры выбраны не в силу наличия некоторых похожих черт в функционировании политических систем, а скорее вопреки им . Различия в политических процессах этих государств помогут показать схему работы разных форм стратегий политических манипуляций . Примеры РФ и США, граждане которых обладают разными ментальными и ценностными характеристиками, помогут проиллюстрировать, с одной стороны, различия в инструментах достижения и декларируемых псевдоцелях манипулятивных стратегий государств, с другой - показать общность целей таких стратегий . В отличие от США, с самого основания которых развиваются и укрепляются принципы, ценности и институты демократического государства, в России политический режим менялся кардинально от тоталитаризма до «иллюзорной», «фасадной демократии»298. Этот факт дает возможность при анализе манипулятивных систем двух государств выявить специфические черты всех форм политических манипуляций . Таким образом, если в первой главе рассматривались отдельные манипуляции, базирующиеся на общих когнитивных свойствах человека, то ниже будут проанализированы манипулятивные стратегии государств, основой которых являются, специфические черты сознания и поведения, характерные для граждан этого государства, т. е . основные черты «национального менталитета» . Понятие "национальный менталитет" было введено в научный оборот при обнаружении общего между образом мышления, поведения и автоматизмами восприятия людей, принадлежавших одному этносу, но стоящих на разных ступенях культурной эволюции . Мыслительные и поведенческие автоматизмы, как упоминалось в первой главе, формируются либо как производная многовековой повторяемости основных условий психического существования людей, либо как результат их коллективных представлений, либо как продукт индивидуального опыта, сформировавшийся в течение жизни индивида, на который значительное влияние оказывает общество . Несмотря на то, что национальный менталитет каждой страны имеет огромное количество индивидуальных особенностей, между ними имеются и общие когнитивные свойства. Исследователи выделяют две основные группы «национальных менталитетов», объединенных общими когнитивными характеристиками: группа экстравертов и интровертов . Индивиды, относящиеся к первой из них, количественно преобладают среди населения Запада, им присуще рационально-логическое мышление . Вторые количественно преобладают среди населения Востока и России . Так, в исследовании Р . Нисбетта при сравнении когнитивных процессов людей, принадлежащих к западным и восточным культурам299, делается вывод, что последним, к которым относится и российская культура, свойственен холистический подход и терпимость к противоречиям . Представителям западной культуры, напротив, характерно аналитическое мышление . Они в большей степени проявляют внимание к отдельным объектам, чем к целостности, так как мир представляется им состоящим из отдельных фрагментов . У. Кюнен и его соавторы по критерию “холистичность - аналитичность восприятия” также относят граждан России к “незападной” 1 2 группе . При этом М. Варнум и Д. Катунар связывают аналитизм с индивидуализмом, а холистичность - с коллективизмом . Е . Бухтел и А. Норензаян сопоставляют аналитический и холистический тип ментальности с рациональным и интуитивным способом принятия решений, что, по их мнению, отражается на форме действующих типов государственных 3 институтов . При всем этом стоит подчеркнуть, что, как справедливо замечают К . Форд и Н . Кемлер4, не стоит воспринимать холитисчность и аналитичность при анализе когнитивного акта отдельного индивида дизъюнктивно . Именно разница «весов», а не «чистый» холизм или аналитизм лежит в основе приведенных ниже рассуждений о специфических формах манипулятивной стратегии для «западных» и «незападных» типов ментальности . Ю . И. Александров и С . Г . Кирдина в своем исследовании о зависимости институциональных матриц от характера доминирующего в государстве ментальности5, приходят к выводу о том, что в странах с распространенным «незападным» типом ментальности доминируют институты Х-матрицы . Под институциональной матрицей они понимают устойчивый исторически сложившийся комплекс взаимосвязанных базовых институтов, регулирующих функционирование основных общественных сфер: экономики, политики и идеологии . Так, для стран с преобладающим «западным» типом ментальности (Y- матрица) характерно наличие в экономической сфере рыночной экономики, частной собственности и конкуренции, а в политической сфере - институтов федерации, самоуправления, выборов, многопартийности, демократического 300 301 302 303 304 большинства . Х- матрица качественно отличается от Y-матрицы содержанием образующих их базовых институтов . Для нее, по мнению исследователей, характерно наличие в экономической сфере институтов условной верховной собственности; в политической - институтов административнотерриториального деления, иерархической вертикали власти во главе с центром; в идеологической сфере преобладание коммунитарной идеологии, основное содержание которой состоит в доминировании коллективных, общих ценностей, в приоритете “Мы” над “Я” Показательным примером функционирования Х- матрицы в России является перемена обличий традиционной для нее державной власти и устойчивость коллективистской психологии . И наоборот, именно коллективизм, державность, этатизм, патернализм и мессианизм исследователи зачастую называют теми национальными чертами, которые влияют на устойчивость характерной для России Х- матрицы . Такие принципы поведения между государством, обществом и отдельным индивидом складывались в России веками и определялись рядом когнитивных особенностей русского человека, которые, в свою очередь, во многом были обусловлены природно-климатическими условиями его существования . Так, в течение столетий русскому человеку приходилось преодолевать сложные природные условия в агрессивной внешнеполитической среде, ощущая на себе опосредованное влияние территориальной необъятности . Это приводило к закреплению на уровне архетипов способности синкретичного и образного восприятия действительности, способности интуитивно чувствовать ее крайние состояния и интуитивно искать возможности примирения с ней . Среди других факторов, оказавших существенное влияние на самосознание и, соответственно, восприятие русских, исследователи называют свойственную этому народу религиозность . Этническое самосознание русских закреплялось вокруг духовных представлений, доминировавших в XIII-XVI вв . , которые воплощались в идеях таких их представителей как Сергий Радонежский, Нил Сорский, Иосиф Волоцкий, Филофей и других. Их идеи помогали русскому человеку воспринимать Бога на уровне врожденного бессознательного, восходящего к архетипу Великого Отца. Во многом благодаря этому архетипу в русской культуре традиционным является отдавать приоритет вере перед знанием305 306. Православие дает веру в то, что страдания земного мира помогают искупить грехи, что, в свою очередь, формирует в человеке установки на смирение, подталкивая его «нести свой крест», а не бороться за мирские блага . Такие установки создают в народе благоприятную почву для отсутствия существенных оппозиционных и протестных движений, негативного отношения к богатству и индивидуальным благам . Все это делает либеральные ценности далекими от стремлений «русской души» . Таким образом, присущая русскому человеку религиозность становится объектом специфического направления манипулятивной стратегии России . Так при отсутствии прямого вмешательства церкви в политические дела и политическую борьбу, церковно-государственные отношения выстраиваются таким образом, что РПЦ получает возможность оказывать на сознание человека прямое как малое, так и глобальное манипулятивное влияние . Глобальное влияние оказывается возможным, благодаря внутренне присущей русскому человеку доверчивости и религиозности . Внешними стимулами поддержания и распространения религиозного мировоззрения являются действия государства по одобрению включения религиозных курсов в систему школьного образования, аккредитации духовных учебных заведений, выдачи им дипломов государственного образца и т. д. Примерами малой манипуляции являются отдельные представленные в СМИ сообщения о поддержке церковью государства в значимых политических вопросах, как например возвращение В . Путина на пост Президента или вторжение на Украину307. Кроме того, поддерживая политический миф о Западе как о внешнем враге, РПЦ называет своими злейшими врагами (после сект и большевизма) Запад и рекламу, обвиняя их в навязывании чуждых ценностей308 309. Традиция правового мышления в России также уходит своими корнями в традиции православные и определяется архетипом негласного договора. Поэтому для него свойственно не сводить право к элементарно-предметным признакам и формальной логике, а воспринимать его как живой синергетический объект в единстве с отечественным цивилизационнокультурным опытом . Так понятие справедливости для российского правового сознания является категорией скорее не права, но правды, праведности . Восприятие справедливости при этом во многом превратилось в стереотипный мотив, который в широком смысле представляется должным и соответствующим взглядам индивида или социальной группы на сущность человека и его неотъемлемые права. В течение длительной и богатой сюжетами истории поисков правды в справедливости, в обществе сформировались поведенческие ориентации на максимализм, на стремление доходить до крайностей на пути к высшим ценностям, на внутреннее понимание границы между хорошим и плохим . Параллельно с утопичной справедливостью в сознании русских сформировался стереотип «двоемыслия» . Он стал продуктом повторяющихся суровых уроков между тем как что-либо должно быть и тем как оно есть в действительности . Зачастую этот стереотип называют также производным пограничного геополитического положения России между Востоком и -5 Западом . Его проявления известны во всех сферах жизни: русским присуще одновременно европейское и азиатское, оседлое и кочевое, христианское и языческое, светское и духовное310. Бинарность сознания в сочетании с «русской душевностью»,311 312 которая проявляется в сострадании и любви к другим, стремлении к истине, в 3 психологической и интеллектуальной восприимчивости , повлияли на способность русского человека усваивать и воплощать чужие идеи как общечеловеческие, а также привели к его стремлению покровительственного объединения народов . Эта национальная черта активно используется в создании политических мифов . Ярким примером здесь является миф о «защите своих» в украинском вопросе, в котором власти РФ пытаются найти поддержку среди граждан, объясняя присоединение Крыма и Севастополя к РФ стремлением спасти «наших соотечественников... с которыми у нас общая история и общие корни.»313, по отношению к которым «предпринимались попытки лишить русских исторической памяти, а подчас и родного языка, сделать объектом принудительной ассимиляции», и которые «страдали от постоянного политического и государственного перманентного кризиса, который сотрясает Украину уже более 2 0 лет»314. Чувство национального самосохранения свойственно каждой нации и Россия не является исключением315 . Как было отмечено в первой главе, физиологически обусловленное чувство самосохранения тесно связано с психологическим процессом депривации, и в частности относительной депривации, при которой объектом вымещения недовольства является «другой», «враг» . Установки на поиск внешнего врага, таким образом, являются имманентно присущими любому человеку, однако в сознании русского человека они актуализированы благодаря реальным историческим событиям и неоднократно использовавшимся мифам о враге . В частности, не раз использовался миф о внешнем враге, который стремится внести смуту в политическую жизнь страны и тем самым ослабить российскую государственность . Так, прошедшие в конце 2 0 1 1 года оппозиционные митинги были преподнесены населению как направленные на разрушение России начинания ’’проплаченных” Западом оппозиционных лидеров»316 317 318. В таком мифе, как отмечают современные исследователи, соединились традиционный миф о враждебном Западе и относительно новый миф об угрозе возвращения к хаосу Л «лихих 1990-х» . Подытоживая вышесказанное, можно констатировать, что демократические ценности не являются имманентно присущими русскому человеку . Эта особенность обусловливает тот факт, что в провозглашаемых псевдоцелях манипулятивные сообщения выстраиваются не с помощью апелляции к демократическим ценностям, но с помощью техник, содержанием которых является апелляция к политическому опыту и особенностям менталитета россиян . Демократические ценности выступают в таких сообщениях как сопутствующие, необязательные элементы, и служат, в основном, для позиционирования себя на международной арене . Для России сегодня характерно авторитарно-демократическое переходное состояние политического режима с ярко выраженной тенденцией усиления -5 авторитаризма . Подобные режимы в условиях переходных состояний Г . О'Доннелл называет «делегативной демократией» и считает их спецификой наличие «подлинно демократических процедур» и отсутствие «тенденций развития либеральной демократии»319. В России такие признаки проявляется в сохранении старых, недемократических, и применении новых, демократических, методов осуществления государственной власти . Так, политика центризма здесь сочетается с ориентиром на ценности гражданского консенсуса и государственного консерватизма320 321 . Стремление приобщить граждан к политическому участию сочетается со стремлением усилить управляемость их политической активностью, наличие политического рынка - со стремлением не допустить к нему сколько-нибудь значимой оппозиционной силы, а функционирование избирательной системы - с передачей власти с помощью тандема и т . д . На уровне системы политических манипуляций такая амбивалентность политического режима проявляется в декларировании псевдоцелей, 3 провозглашающих стремление к демократии в сочетании с авторитарными инструментами осуществления государственной власти. В США, напротив, для достижения псевдоцели манипулятивной стратегии используются мифологизированные и идеологизированные ценности демократии . Свойственный гражданам США «западный» тип ментальности, для которого характерно аналитическое мышление приводит, по теории Ю . И. Александрова и С . Г . Кирдиной, к функционированию Y- институциональной матрицы в этом государстве . Соответственно демократические ценности для американцев близки и понятны, к чему во многом привело использование политических мифов США в течении десятков лет. По большому счету на протяжении всего процесса развития государства в США использовались и все глубже внедрялись несколько основных политических мифов: миф об исключительности американского народа, о демократии в США как воплощении вселенского добра, о счастье при достижении «Американской мечты» и т . п . Эти мифы образовывались по мере формирования самосознания американцев, которое не было навязано не иностранными завоевателями, ни монархом, ни церковью, ни властью правящего класса, а было «творением самого народа»322 и «основные черты которого сформировались в течение двух-трех поколений»323 324 . И сегодня основное направление мифотворчества в США заключается в создании новых фактов подтверждающих старые мифы. Тесная сплоченность иммигрировавших в Америку людей, их опора на добровольный союз с себе подобными и ощущение гордости за освобождение от жизни в Старом свете стали основными предпосылками для развития специфических черт национального самосознания: национальной гордости, идеи исключительности американского народа и стремления к демократическим идеалам . Миф об исключительности американского народа обусловлен также тем фактом, что формирование национального сознания проходило на фоне попыток отстоять политическую и культурную независимость Америки в конкурентных схватках с Западом . Кроме того, развитию гордости за свою страну способствовали действия «агитаторов за новые земли», которые формировали представления об Америке как стране неограниченных возможностей . Эти факторы создали условия для превращения патриотизма, и законного чувства гордости за достижения страны в шовинистические умонастроения, некритическое восхваление всего американского и для национальной гордости американцев, переходящей в самобахвальство325. Культ «американской исключительности» всячески насаждается в сознание подрастающего поколения по средствам национальных традиций, мифов и легенд . Основными институтами такого насаждения являются церковь, школа, СМИ и массовая культура. Последняя сегодня целенаправленно работает над созданием позитивных образов ряда государственных служб США, так как позитивный образ силовиков и спецслужб способствует формированию позитивного образа государства. Сотрудники этих служб представлены как воплощение героических качеств . Например, интеллектом и мужеством агентов ФБР и ЦРУ восхищается аудитория разных континентов («Миссия невыполнима», «Ложное искушение», «Белый воротничок» и т. п . ) . Своеобразной модификацией патриотизма становится чувство национального превосходства, которое выражается в концепции «нации спасительницы»326 327. Первые переселенцы-пуритане истолковывали ее как спасение истинной христианской веры . Со временем, она воплотилась в ожиданиях превратить Первую мировую войну в «войну для уничтожения всех войн», а после Второй мировой войны, идея миссии приобрела светское содержание и стала истолковываться как «спасение всего человечества» . Такое понимание своей миссии обосновывает для американского народа право вмешиваться в дела «недемократических» государств и даже вооруженное вторжение в страны «третьего мира» для спасения «простых народов» от их л правителей-деспотов (конфликт в Сирии, война в Ираке и т . д . ) На подтверждение этих мифов работают СМИ Америки . Так, жесткий контроль СМИ во время войны в Персидском заливе до сих пор называют «телевизионной войной», т . к . американцам транслировались только результаты точечных бомбардировок, и не показывались страдания и кровь, что позволило вывести нацию из «вьетнамского синдрома» . Психологическим феноменом, на котором базируется большинство манипулятивных техник, образовывающих манипулятивные сообщения в рамках общей манипулятивной стратегии государства, является, так называемый, феномен американизма. Он представляет собой сложный комплекс различных, даже несовместимых друг с другом компонентов . Еще А . де Токвиль подчеркивал наличие в американском характере наряду с индивидуализмом и идеализмом конформизма и грубого материализма [84]. Дж . Нэтен и Г . Менкен указывают на противоречие американского характера, в котором сочетались стремления к индивидуалистским идеалам и к конформизму328. В том числе этот феномен стал одной из важнейших предпосылок для формирования идеи об «Американской мечте», которая представляет собой сложный комплекс разнородных идей, понятий, идеалов, стереотипов и т . д . , но центральный элемент в ней — установка на успех . Героем и примером для подражания становится «человек, сделавший самого себя», под чем обычно понимается «обогатившийся» . Элементы мифологии «успеха» укоренились во многих областях жизни американцев и даже успешно проникли в ценностные ориентиры других народов, как некий условный идеал, связанный с представлением о счастье и благополучной жизни . По большому счету идея «американской мечты» уже давно перестала существовать на уровне отдельных манипулятивных сообщений и превратилась в современную идеологию счастья329 330. Эта идеология оказала влияние в том числе на религиозное сознание американцев . Религия в Америке была первым политическим институтом . Она учила участвовать в общественной жизни и включала республиканские и -5 демократические ценности . Изначально она базировалась на пуританской доктрине «призвания», но со временем различие между служением богу и служением самому себе исчезло . Американцы поставили бога на службу земным целям . Согласно «естественной религии» бог наделил человека разумом, призванным руководить его действиями в отношении других людей и общества в целом, поэтому предполагается, что каждый индивид лучше, чем кто-либо другой знает, что для него благо . Следовательно, наилучшей формой самореализации отдельного индивида является предоставление ему как можно большей степени свободы для осуществления диктуемых его разумом действий и для достижения значимых для него ценностей, а последние, как правило, сформированы мифом об «Американской мечте» . Манипулятивная стратегия США, сформировавшая в американцах за десятилетия установки на патриотизм и успех, привела к замещению в сознании американцев роли церкви государством . Такая самоидентификация фиксируется с помощью особых символических форм и ритуалов, к которым относятся, например, идея богоизбранности народа, главным идеалом которого является Свобода, «священные» тексты (конституция, Декларация независимости, Г еттисбергское обращение Линкольна, Билль о правах), особая публичная политическая риторика (God-talk, God-words) и т. д. Распространенное мифологизированное понимание демократии предполагает, что гарантирующие свободу демократические институты возникают как наказ Бога человеку, что делает их незыблемыми . При этом богоизбранность предполагает высокую ответственность перед Творцом, которая должна выражаться, прежде всего, в защите идеалов свободы и демократии во всем мире331. Таким образом, декларируемые псевдоцели в США апеллируют к защите идеалов свободы и демократии, которые, по сути являются общечеловеческими идеалами . Так как такие ценности имманентно присущи американскому народу, то они используются на всех уровнях манипулятивной стратегии в качестве основных внутренних факторов, на которые ориентированы манипулятивные воздействия . В США как в демократическом государстве достижение псевдоцелей манипулятивной стратегии происходит с помощью конкурентоспособных акторов на политическом рынке . Партийный рынок США с 1 850 г . представляют Республиканская и Демократическая политические партии . Благодаря предлагаемым ими способам усовершенствования общества, стимулирования экономического роста, достижения социальных компромиссов и стабильности создается реальное соперничество на политическом рынке, что обеспечивает американцам возможность выбора лучшего политического “товара” и одновременно ослабляет конкурентоспособность мелких политических «продавцов»332. Помимо альтернативы политического курса эти партии предлагают реальную альтернативу идеологии . В новейшее время идеологию Демократической партии неизменно характеризуют как либеральную (социал- либерализм), а Республиканской — как консервативную (классический либерализм) . Таким образом, обе партии поддерживают общие присущие американскому народу ценности, но в реальной политике делят зону ответственности: представляют интересы разных классов . Так Республиканская партия традиционно выступает за расширение экономической свободы, что ведет к углублению неравенства, а Демократическая партия стремится к ликвидации крайностей и смягчению последствий такого развития . В результате этого соперничества на политическом рынке США поддерживается своеобразный баланс между экономической свободой и социальной справедливостью333 . Провалы или победы в политике партий напрямую отражаются на поддержке избирателей . Так, недочет в политической программе Демократической партии, которая, пытаясь поддержать интересы беднейших слоев населения и нонконформистов, затронул интересы среднего класса и привел в начале 1 990-х годов к сокращению числа приверженцев этой партии на 24% 334. Конкуренция вынуждает политических акторов бороться за голоса избирателя, используя все возможные технологии, в том числе манипулятивные . Так для рекламы кандидатов и публичной критики противников активно используются методы «параллельной реальности», когда аудитории представляются приукрашенные свойства и качества предмета рекламы, или так называемые, методы «кича» и «эпатажа» . Последние стали популярны в XXI веке, они обеспечивают внимание к политическим товарам через возмущение аудитории, что обеспечивает запоминание сообщения и эмоциональный всплеск, позволяющий выделить товар из конкурентных335. Основные следствия функционирования манипуляций в политическом маркетинге США проявляются, в первую очередь, в том, что, стараясь адаптировать политический продукт под потребности клиента, модернизации подвергается в большей степени его внешняя сторона, ориентированная на улучшение восприятия электоратом . Так К . С . Гаджиев отмечает, что, начиная с ХХ столетия, опросы общественного мнения в США превратились из средства выявления настроений избирателей в инструмент придания определенной направленности этим настроениям336 337. Например, образ кандидата как политического продукта выстраивается в соответствии с ожиданиями публики . К . С . Гаджиев пишет, что успешный кандидат сегодня должен быть больше общественным деятелем, чем опытным партийным политиком . Э . Браун также подчеркивает, что сегодня для американцев значимее стиль одежды и прическа политика, чем идеи и процессы за которые он борется338 . Все это превращает политическую борьбу в борьбу имиджей . Так, уже традиционной является точка зрения, при которой значительным вкладом в победу Б . Обамы считаются его внешние особенности . Будучи наполовину белым, он являлся одинаково привлекательной фигурой для американцев как африканского, так и европейского происхождения. Его внешность предоставляла возможность изменить имидж США в глазах «третьего мира» и стать символом свободы, равенства, победы над расовой фобией . Тот факт, что избиратели судят о кандидате по его внешности, популярности и умению преподнести себя, приближает профессиональные компетенции политических кандидатов к компетенциям актеров . Имидж и амплуа политика продумывается и создаются профессионалами, так Б . Обама при вступлении в должность выступал в качестве «первого спасителя страны от повторения Великой Депрессии 1 930-х гг . » . Помимо создания имиджа и амплуа, речи политиков сегодня оттачиваются с помощью профессионалов, а обращения к публике режиссируются заранее, все это превращает реальную политику в «политику спектакля»339. Профессиональное режиссирование публичной политики начинается со времен Р . Рейгана, когда политики стали получать профессиональные советы по поводу правильного общения с публикой и прессой, выучивать ответы на «спонтанные» вопросы заранее, пользоваться услугами «подсадных уток». Одним из методов управления информацией стали, например, мини прессконференции, созываемые практически без уведомления журналистов . На них президент делал краткое заявление для СМИ и отвечал лишь на первый вопрос, который должен был обязательно касаться сделанного заявления . С помощью этого президент демонстрировал открытость и доступность для журналистов, и одновременно преподносил только нужную информацию, избегая невыгодных вопросов . Штат и профессионализм специалистов по PR с тех пор постоянно растет . Представители власти всё больше передоверяют вопросы коммуникации профессионалам . В последние годы службы коммуникации Белого дома работают над тем, чтобы сделать политические «спектакли» более естественными, а так же над упрощением продукта для потребителя. Например, чтобы избежать возможности превратного толкования информации и минимизировать редакторские и цензорские функции СМИ340 предпринимаются попытки ограничить возможности журналиста в получении дополнительной информации. Основными тенденциями в модернизации способов коммуникации между властью и общественностью становятся ориентация на более личную коммуникацию и коммуникацию без посредников . Причиной этому Г .Г . Почепцов называет большие манипулятивные возможности таких сообщений: во-первых, персонализированным коммуникаторам аудитория больше доверяет, а, во-вторых, личные контакты могут заставить человека сделать то, что его просят, без переубеждения341. Самым простым и эффективным каналом воздействия при этом является Интернет. Первым ярким примером использования такого рода технологий была предвыборная кампания Б . Обамы, в которой в полной мере были использованы Интернет-технологии, блогосферы и социальные сети (YouTube, Facebook). С помощью возможностей Всемирной Сети была создана иллюзия личной виртуальной коммуникации с кандидатом в президенты, успешность которой оказалась равнозначной настоящей личной коммуникации342 343 . Кроме этого, Обама пользовался и другими инновационными методами в борьбе за 4 голоса, например, снимался в музыкальных клипах и записывал рингтоны . Внедрив новую политическую культуру общения, PR-специалисты американского президента собрали 1 3 млн . адресов электронной почты и больше 3 млн . друзей в блогах Обамы, что сделало Барака Обаму первым Интернет-президентом344. В России инструменты достижения цели манипулятивной стратегии, имеют качественно иные характеристики . Это обусловлено реалиями современного политического пространства РФ, где политический рынок пока больше похож на «грандиозный политический аукцион»345. Благодаря нормам конституционного законодательства, обеспечивающим относительное правовое равенство субъектов политики, сегодняшний политический рынок по сравнению с ситуацией в СССР более ориентирован на добровольное подчинение, взаимное уважение, относительную свободу выбора, конкуренцию и более широкое действие его саморегуляторов346 347 348 . Однако на практике ситуация на нем до сих пор не отвечает требованиям, предъявляемым цивилизованному, развитому рынку, механизмы которого предполагают удовлетворение интересов всех участников . В России институт государственной власти был и пока останется единственным политическим актором. Поэтому несмотря на меняющиеся декорации (монархия, социализм, демократия) и роли (царь, император, генеральный секретарь, президент) общество по-прежнему играет роль восторженного или 3 недовольного зрителя . По мнению Д . В . Нежданова, политический рынок РФ представляет собой 4 скорее рынок в духе конституционной смешанной экономики , тяготеющей к командно-административной системе регулирования политических ресурсов . Тенденция к огосударствлению политического пространства (превращение федеральных представительных институтов в придаток органов исполнительной власти; контроль медиа-рынка и лишение возможности общероссийских СМИ информационно поддерживать политическую оппозицию; жёсткая правоприменительная практика по отношению к политическим конкурентам и т . д . ) делает невозможной реальную конкуренцию на нем и способствует превращению рынка «на бумаге» в псевдорынок на практике . Основными средствами борьбы на нем оказываются дискредитация конкурентов и административные ресурсы349. Отличительными чертами псевдорынка является то, что продавцы имеют возможность игнорировать интересы покупателей и не стремиться к повышению качества товаров и услуг, к обеспечению более благоприятных условий «продажи» и «послепродажного» обслуживания граждан . Однако официальное провозглашение в РФ демократического режима делает приоритетной задачей властвующей элиты создание такой системы политического управления обществом, которая, сохраняя формальные признаки демократического устройства, позволяет минимизировать некоторые «побочные» эффекты реальной демократии . В частности минимизируется возможность граждан воздействовать на трансформацию «политического класса» и на формирование государственной политики350. Таким образом, манипуляции в политическом пространстве РФ используются не столько для обеспечения конкурентоспособности продукта на политическом рынке, сколько для создания некой «политической пирамиды», отбирающей у населения право и возможность осознанного влияния на власть, а также для осуществления передачи этих прав лицам, организовавшим и профинансировавшим данную пирамиду351 . «Двуединость»352 действий политических акторов в рамках функционирования описанной системы приводит к тому, что основным приоритетом действий власти становится решение не реальных социальных проблем, а тиражирование такого образа власти, который делает ее легитимной в глазах аудитории . Для решения этой задачи маркетинговые технологии используются исключительно в манипулятивных целях . Наиболее отчетливо эта тенденция наблюдается на уровне электорального маркетинга. Специфика манипулятивных технологий электорального маркетинга как подвида политического маркетинга в России связана с тем, что манипулятивные технологии производятся с помощью административного ресурса353. Так, начиная с выборов 2003 г . административный ресурс используется не только «оборонительно», т . е . в целях скомпрометировать и подавить соперника, но и «наступательно», чтобы повысить шансы «своих» партий . «Контрпропагандистская» функция применяется в значимом масштабе лишь против КПРФ, а основной упор делался па повышение популярности «Единой России» и создание благоприятных условий для «дружественных» ей партий354 355 . Кроме того, и президент и ряд губернаторов открыто заявляют о своей приверженности партии «Единая Россия» . С этих пор накопилось достаточно примеров функционирования «административной машины» с целью минимизировать возможность влияния граждан и оппозиции на политический курс: переход к полностью пропорциональной избирательной системе, сокращение общефедеральной части списка с восемнадцати до трех кандидатов, ужесточение условий возврата избирательного залога и предоставления эфирного времени и печатной площади в государственных СМИ. К отрытой манипуляции можно также отнести отказ от мандатов кандидатов, возглавлявших общефедеральные списки партий во время предвыборной агитации (Например, С . К . Шойгу, Ю . М . -5 Лужков) . Таким образом, в манипулятивных технологиях электорального маркетинга проявляются черты авторитано-тоталитарной формы манипулятивной стратегии государства. В отличие от граждан США, для которых, как подчеркивалось выше, одним из важнейших критериев выбора политического кандидата является его внешность и умение позиционировать себя, для русского человека важнее почувствовать в национальном лидере силу и мудрость, увидеть в нем образ «отца нации» . В русском характере ярко представлено женское начало, выражающееся в тяге к сильной руке, легкой податливости обещаниям, предложениям, программам будущего счастья . Так, авторы политической кампании В . В . Путина представили его перед широкой публикой как вершителя судьбы государства356, который несет персональную ответственность за всю нацию, который способен трансформировать «Хаос 1 990-х гг. » в новый социальный порядок357 358. Активно способствовали созданию такого образа российские СМИ, благодаря которым В . В . Путин постоянно находился в центре новостных выпусков ТВ и радио . СМИ формировали образ интеллектуального, физически развитого человека, патриота, человека который «не боится за все взяться», «пытается что-то сделать», чьи «действия решительные» . Но при этом сохраняется и некоторая недоговоренность политического облика В . В . Путина, что позволяет ему оставаться «президентом надежды», тем самым концентрировать противоречивые общественные ожидания и сохранять свободу политического маневра. Дальнейшие основные имиджевые шаги В . В . Путина укладываются в рамки стандартизированного набора публичных ролей, центральное место среди которых занимает образ «отца нации» и амплуа «верховного главнокомандующего»: погружение на подводной лодке, присутствие на стрельбах стратегических ракет, объявление о создании «сверхоружия», предотвращение резкого повышения цен на хлеб, поездки по стране, включая посещение отдаленных регионов, передовых хозяйств, встречи с представителями общественности, культуры и спорта, полет на стерхах, «находка» амфоры в Черном море и т . п .359. Управление политическим имиджем происходит с помощью инструментов коммуникации, благодаря которым в общественном сознании формируется, возрастает и укрепляется престиж политического субъекта. В России в инструментах коммуникации также проявляется «двуединость» действий со стороны субъектов политики . С одной стороны, провозглашенная псевдоцель манипулятивной стратегии сделала необходимой перестройку инструментов коммуникации государства с пропагандистских на более «мягкие» технологии . С другой стороны, развитие этих технологий затруднено нестабильностью экономико-политической ситуации и отсутствием желания сделать государственную систему более прозрачной360 361 . Гибридом намерений и возможностей становится то, что на практике деятельность пресс-служб и PR- отделов в России зачастую сводится к распространению информации об успехах администрации, где сама программа деятельности строится на основе ^ 3 личных пристрастий и предложений главы администрации . Таким образом, в РФ можно констатировать наличие сверхцентрализации в управлении государственными PR и слабой гибкости системы, «нетехнологичность» PR-продукции . Фактически это выражается в неспособности PR-служб обеспечить общество полной информацией, а значит и в неспособности обеспечить влияние общественного мнения на приоритеты государственной политики362 . То есть взаимодействие государства и общества по-прежнему имеет односторонний характер, формируя между ними отношения управляющих и управляемых . Такие особенности функционирования PR-технологий в России позволяют отнести их ко «Второй модели» PR, из предложенных Дж. Грюнигом и Т . Хантом . Она носит манипулятивный характер и предполагает регулярное взаимодействие со СМИ, при котором, однако, им предоставляется только выгодная для субъектов политики информация . Помимо управления информацией, предоставляемой в СМИ, правящая элита в России имеет возможность управлять ими напрямую . Растущая ограниченность свободы СМИ, начавшаяся с выдворения медиамагнатов В . А . Гусинского и Б . А . Березовского и передачи контроля над основными СМИ (в частности, ОРТ, ВГТРК, ТВЦ, НТВ и т . д . ) и заканчивая отключением оппозиционного телеканала «Дождь» крупнейшими операторами телевидения в 2 0 1 4 г . , значительно сужает реальную политическую конкуренцию в России . В результате Кремль имеет безоговорочную поддержку на телевидении (НТВ, «НТВ-Плюс», «Первый канал», «Россия 1 », «Россия 2 », «Россия 2 4» и т . д . ), на радио («Маяк», «Радио России», «Вести ФМ» и т . д . ), в периодических изданиях («Российская газета», «Парламентская газета», «Московские новости», «Итоги», «Семь дней» и т. д. ) и интернет-изданиях («vesti . т», «lenta. т», «smi . т», «Russia RT.com» и др . ) . Активное распространение информации выгодной для политической элиты через сетевые СМИ стало популярно в России за последние несколько лет и говорит о попытке власти оказать массированное информационное давление на все виды аудитории, включая наиболее активную часть населения - пользователей Интернета363. Как в России, так и в США политическая информация распространяется через общественно-политические передачи, в которых используются технологии управления информацией и в частности такие манипулятивные техники как: «многочисленные повторы», «анонсирование сообщения как чрезвычайного», «трактовка сообщения как малозначительного», «сокрытие информации среди малозначимых новостей» . Кроме того, для этих же целей используются развлекательные передачи, ток-шоу и юмористические передачи, манипулятивные сообщения в которых выстроены на техниках: «осмеяние символов», «осмеяние как разрушение», «осмеяние как “противоядие”», «приобщение к аудитории», «перенос значения» . Все эти действия позволяют упрощать действительность, придавать политическим событиям однозначность, которая составляя информационное поле граждан, становится главным инструментом их восприятия политической действительности . Как видно из вышесказанного, в системах политических манипуляций США и России применяются одинаковые техники обеспечения внимания . В качестве техник обеспечения эмоционального фона аудитории в США используется апелляция к таким национальным чертам граждан, как индивидуализм, материализм, патриотизм и т. п . В России в качестве содержательного наполнения манипулятивных сообщений для обеспечения эмоционального фона аудитории используются апелляция к религиозным ценностям, душевности, терпению, психологической и интеллектуальной восприимчивости и т . п . Эти национальные черты, сформировавшиеся в силу культурных, исторических, идеологических особенностей и политического опыта граждан обоих государств, глубоко укоренились в их сознании в форме установок, прототипов, образов, сценариев . Они используются как содержательное наполнение манипулятивных сообщений на всех уровнях манипулятивной стратегии . Значимые для американцев ценности, позволяют использовать в качестве псевдоцелей манипулятивной стратегии государства стремление к достижению идеалов либеральной демократии . Официальное провозглашение в РФ демократического режима определяет и официальную псевдоцель политического курса. Однако русскому человеку демократические ценности не являются имманентно присущими, поэтому стремление к их достижению выступает в них как сопутствующий элемент, служащий, в основном, для позиционирования России на международной арене . Основой содержания манипулятивных сообщений, определяющих псевдоцель, остается провозглашение стремления государства к достижению ценностей близких «русской душе»: к истине, долгу, терпению и т . п . - и стремление к обеспечению реализации общечеловеческих потребностей в стабильности, безопасности, надежности . Официальное декларирование в РФ псевдоцелей, провозглашающих стремление к демократии определяет необходимость использование демократических инструментов в политическом процессе . Однако на практике политический рынок РФ представляет собой скорее рынок в духе конституционной смешанной экономики, тяготеющей к командно административной системе регулирования политических ресурсов . Поэтому демократические институты в политическом процессе России сочетаются с авторитарными методами осуществления государственной власти, а взаимодействие государства и общества по-прежнему имеет односторонний, пропагандистский характер, формируя между ними отношения управляющих и управляемых . Специфика технологий политического маркетинга в России связана с тем, что они носят ярко выраженный манипулятивный характер, причем манипуляции производятся не только с помощью информационного, но и с помощью административного ресурса. Использование демократических и недемократических методов достижения тактических целей в политическом процессе РФ приводит к тому, что основным приоритетом действий власти становится решение не реальных социальных проблем, а тиражирование такого образа власти, который делает ее легитимной в глазах аудитории . Демократические методы осуществления государственной власти в США создают условия для высокой конкуренции, вынуждающей политических акторов бороться за голоса избирателя, используя все возможные технологии, в том числе манипулятивные . Манипуляционный эффект применения таких технологий заключается в том, что модернизации подвергается в большей степени внешняя сторона политического продукта, ориентированная на улучшение его восприятия электоратом, что постепенно превращает реальную политическую борьбу в «борьбу позиционирования» . Таким образом, манипулятивная сущность демократических и недемократические методов осуществления государственной власти выражается в формировании художественной политической реальности . В рамках этой реальности выбранный политический курс и собственные политические действия представляются гражданину необходимыми или оптимальными . Процессы мифологизации и идеологизации направлены на минимизацию возможности специфического восприятия такой реальности, чему способствует формирование установок, управление образами и создание логических фильтров в сознании людей . Трансляция через СМИ упрощенной, востребованной и легкой информации ведет к разрушению способности аудитории мыслить критически . Кроме того, создаваемое ими информационное поле, делает человека фактическим заложником потребляемого им информационного продукта и, следовательно, легкодоступным объектом направленных манипулятивных воздействий . Таким образом, каждый из уровней манипуляции внутри манипулятивной стратегии и все в комплексе направлены на формирование социально управляемого индивида. Подводя итоги второй главы, отметим, что в ней была представлена попытка описать систему функционирования политических манипуляций . Принципы когнитивного подхода, в рамках которого построена эта система, предполагают, что эффект манипуляции может являться совокупным результатом нескольких видов разнонаправленных манипулятивных воздействий . Таким образом, данная система должна включать, по меньшей мере, разнонаправленные воздействия со стороны государства, общества и самого индивида. Самым организованным типом политического манипулятивного воздействия на индивида в этой системе является направленное воздействие на него со стороны государства . Такой вид воздействия сосредоточен на всех трех уровнях политических манипуляций . Политическая манипулятивная стратегия как специфическая управленческая деятельность со стороны государства по управлению политическим поведением граждан, представляет собой механизм политического манипулирования, основная цель которого «перепрограммировать» сознание граждан таким образом, чтобы они поддерживали государственные ценности, инициативы и действия, а так же добровольно действовали в интересах субъекта манипуляции . Виды, типы и формы политических манипулятивных стратегий различаются в зависимости от исторического периода и цивилизационного типа и политического режима государства. Можно выделить три основные формы манипулятивных стратегий: демократические, авторитарные и тоталитарные . Все эти формы объединяет одинаковая стратегическая цель (формирование пассивных или социально управляемых граждан), однако инструменты ее достижения (технологии политического PR и маркетинга) используются разные . Псевдоцели (ценности, провозглашаемые политическими мифами и идеологиями) и каналы распространения политических сообщений (СМИ) схожи во всех формах стратегии: несмотря на кардинальное различие в содержании, свободе наполнения сообщений, возможности оппозиционных высказываний, степени доступности и открытости информации - механизмы их воздействия на сознание граждан схожи во всех формах, что подтверждает приведенный анализ манипулятивных стратегий США и РФ .