ГОНОРАРНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ КАК ФОРМА РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ИНТЕРЕСОВ

Становление институтов буржуазной демократии в нашей стране разворачивается как противоречивый общественный процесс. С одной стороны, создаются, хотя бы и формально, социальные институты для реализации интересов разных социальных групп.

С другой стороны, большая часть граждан находится в состоянии пассивности, безразличия к любым общественным акциям, неверия в их успех. Причин такого состояния общественного сознания несколько. Во-первых, отсутствие традиции участия в публичных практиках на основе личного выбора гражданина и как следствие этого - отсутствие у людей установок, мотивов на участие в них. Во- вторых, разочарование, возникшее у рядовых граждан на основе новейшего опыта, приобретенного в социальных практиках, когда их активные публичные действия не давали никакого результата для них, для реализации их социальных интересов. Попробуем разобраться в том, как украинские граждане в современных условиях воспринимают свои социальные групповые интересы, какие факторы влияют на формирование их представлений о своих социальных интересах, какие пути и способы достижения своих интересов они избирают на практике, в каких социальных условиях, социально-психологической и моральной атмосфере разворачиваются эти процессы. Прежде всего обстоятельно рассмотрим такое явление, которое приобрело широкое распространение в последние годы, как участие рядовых граждан в общественных акциях и голосованиях за вознаграждение. Реалии постсоветского времени показали, насколько сложным является процесс осознания как отдельной личностью, так и группой, собственных социальных интересов в условиях частной собственности и рыночных отношений. Представления людей о своих социальных интересах очень далеки от той теоретической модели, согласно которой личность осознает свои непосредственные индивидуальные социальные интересы, интуитивно догадывается о них, а затем идеологи и политики помогают ей выяснить истинные социальногрупповые, классовые интересы и она проникается ими, осознанно их отстаивает, добивается реализации.

В нынешних украинских общественных условиях процессы восприятия социальным субъектом своих интересов оказываются значительно более многообразными, запутанными и более противоречивыми, чем это было в конце Х1Х - начале ХХ века. Объективной причиной осложнения данного процесса выступают как общие социальные условия — изменение всего общественно-политического строя, изменение общественных ценностей и норм, перенастраивание с помощью системы образования и СМИ социальной ориентации масс, так и атомизация общества, снижение уровня развитости общественных групп как самостоятельных социальных субъектов, снижение межличностной сплоченности, размывание социальной солидарности, организационная примитивизация коллективных субъектов, а в некоторых случаях — и их распад. Эту объективную причину предопределяют такие последствия в сфере общественного сознания: снижается уровень морали, падает роль нравственности как регулятора повседневного поведения личности, в целом ослабевает ее (нравственности) контрольная функция, снижается ее действие на поведение людей. Ухудшение условий жизни основной массы населения, резкая имущественная поляризация, повсеместное нарушение закона людьми богатыми и теми, которые находятся при власти, коррупция и взяточничество пронизывают всю вертикаль власти, въелись во все поры общества, а также рост цен, невыплата зарплат и пенсий выступают тем общественным фоном, который словно бы оправдывает некоторые моральные и правовые отклонения. Самые высокие места среди ценностей, пропагандируемых в обществе, занимают богатство, деньги, успех. Тема выбора моральных ценностей личностью, ее ответственности за такой выбор практически «выпала» из общественного сознания современного украинского социума, из повестки дня общенациональной дискуссии. Потому не удивительно, что значительная часть людей, особенно молодежи, которая не приобрела даже элементарных основ моральных ценностей, совершенно искренне считает добывание денег, где угодно и как угодно, любым способом и любой ценой делом совершенно приличным, а то даже и благородным.

Аморальность в определенной мере охватила все слои общества. Нельзя сказать, что СМИ не уделяют никакого внимания этой теме. Но ее развенчивают по большей части в форме прямого или завуалированного упрека хозяев газеты или телеканала своим политическим соперникам. Результаты такого влияния на общественную мораль оказываются практически нулевыми. Во-первых, потому, что подобная критика воспринимается обществом хотя и как нужная (понятно, что поведение политиков, правительственных чиновников должно быть безукоризненным), однако как неискренняя (поскольку критикуют только оппонентов), а во-вторых, моральные изъяны приобрели широкое распространение не только среди политиков, но и среди значительной массы населения, среди так называемых рядовых граждан. Иначе говоря, у основной массы населения формируется представление, что теперь такая сложная жизнь, что ради выживания люди — кто чаще, а кто реже — нарушают нормы морали и законы. На вопрос омнибуса Института социологии НАН Украины в 2009 году: «Считаете ли Вы, что для удовлетворения собственных интересов большинство людей готово использовать что угодно, даже противоправные, аморальные способы действий?» положительно ответили 42% опрошенных, 46% заявили, что большинство людей «способно при случае «согрешить», но преимущественно придерживается правовой и моральной нормы» и только 12% сказали, что большинство людей «всегда действуют в соответствии с правовыми и моральными требованиями общества» (1). Обращает на себя внимание то, что наиболее распространено представление о готовности большинства людей ради своих интересов совершать противоправные и аморальные поступки среди молодежи. Если среди людей старшего поколения так думают 37,5%, то среди молодежи - 45%. Имея больший опыт жизни, в том числе и жизни в других социально-политических условиях, ровно половина лиц старшего возраста считает, что большинство людей придерживается правовых и моральных установлений и только изредка «грешит». Такая картина соблюдения правовой и моральной нормы в обществе вырисовывается в сознании населения.

Она сложилась под воздействием повседневных фактов и служит в определенном смысле оправданием их собственных поступков, поскольку теперь «все так делают». Каждый отдельный человек в принципе понимает, что это ненормальная ситуация, что отступление от моральной и правовой нормы является «грехом», виной, ведет к расшатыванию социальных принципов, что так в обществе не должно быть. Но поскольку личности часто трудно воздержаться от искушения их нарушить, то распространенность, массовость вины служит определенным оправданием и ей самой. Хотя свое собственное поведение респонденты оценивают как более моральное и законопослушное, чем в их представлениях поступки других людей, поведение большинства членов общества. Считают себя готовыми к противоправным и аморальным поступкам только 4% респондентов, то есть в 10 раз меньше, чем по их представлениям на это готово большинство людей. Половина опрошенных заявила, что всегда поступает в соответствии с правовыми и моральными требованиями общества. Более самокритичными оказались еще 45% респондентов, которые заявили, что хотя они преимущественно и придерживаются соответствующей нормы, но все же при случае способны согрешить. Заметно отличается самооценка у представителей разных возрастных групп. Самой откровенной относительно своей способности «согрешить» при случае является молодежь. Таких среди респондентов данной возрастной группы набралось 55%. Среди них «правильных людей», то есть тех, кто заявляет, что всегда поступает в соответствии со строгой моральной нормой и по закону, меньше, чем среди людей старшего и среднего поколений, - всего 40%. А вот самыми «безгрешными» считают себя люди старше 55 лет. Во-первых, среди них таких, кто при случае может «согрешить», набралось только 35%, то есть на 20% меньше, чем среди молодежи. А во-вторых, 63% людей старшего поколения считают, что они всегда поступают в соответствии с правовой и моральной нормой. В условиях размытости в обществе моральных представлений относительно нормы поведения, в том числе и в политической сфере, часть людей, действительно, может ошибаться в оценке своих поступков, а часть занять циничную позицию оправдания вседозволенности общественными обстоятельствами жизни.

Толчок к формированию атмосферы нравственности в этих условиях в первую очередь должна дать интеллектуальная элита, моральные авторитеты общества. Описанная нами нравственная атмосфера современного украинского общества оказывает существенное влияние на другой процесс, а именно на процесс формирования и осознания личностью своих классовых и групповых интересов. Как известно, реализовать свой социальный интерес личность может индивидуально и коллективно, непосредственно через свое поведение и опосредствовано через передачу своих прав и полномочий другим субъектам, которые будут выступать от ее имени. Однако оба эти пути для современного украинского гражданина по различным причинам являются малоэффективными. Данная проблемная социальная ситуация является в значительной мере следствием социально-политических процессов, происходивших в украинском обществе в предыдущие годы. В конце 80-х - начале 90-х гг. ХХ ст. в общественном мнении бывших советских республик большую популярность получила идея представительной демократии. Ее западноевропейский вариант стал ориентиром для политических сил, пришедших к власти в новых независимых государствах. Что же за модель государства была взята за образец? В ХХ веке западноевропейская демократия была такой формой государственного строя, в основе которой лежало (или хотя бы провозглашалось) представительство интересов основных социальных классов общества. Представительную функцию отдельных классов брала на себя политическая партия, которая строилась на основе идеологической доктрины, мировоззренческих и ценностных постулатов. Такой тип государства и был избран как ориентир для построения в новых независимых государствах. Однако попытки копирования и воссоздания западноевропейской модели представительной демократии в постсоветских странах, в том числе и в Украине, не увенчались успехом. Главной, но не единственной, причиной этого была, с одной стороны, другая историческая и глубинная культурная матрица этих обществ, которая отторгала чужую им модель.

С другой стороны, попытка внедрения этой модели пришлась на период, когда она уже начала клониться к закату, когда повсеместно стала пробиваться тенденция размывания традиционной социально-классовой идентичности и формирование множественной, неустойчивой идентичности на базе более мелких общностей (экологических, правозащитных, гендерных, национально-культурных, территориальнопоселенческих, земляческих и тому подобное), а также на период роста кризиса доверия избирателей к политическим партиям, снижения их роли в публичной жизни (например, по сравнению со СМИ). Одним из самых ярких показателей кризиса европейской представительной демократии является пассивность избирателей на местных, национальных и наднациональных выборах. Эту нарастающую из года в год тенденцию демонстрируют страны Европейского Союза. Например, на последних местных выборах во Франции (март 2010 года) во втором туре явка избирателей составила 52%, в Нидерландах (3 марта 2010 года) - 53%, в Португалии (27 сентября 2009 года) - около 60%. Это одни из самых низких показателей явки избирателей на местные выборы в данных странах. Потерян интерес европейцев и к выборам в надгосударственные структуры, в частности в Европейский Парламент. На последних выборах (2009 год) в данный орган рекордно упала явка избирателей. В целом по ЕС она составила 43%, а в таких странах, как Литва - лишь 21%, Словакия- 20% (2). Конечно, большую активность избиратели проявляют на выборах в тех европейских странах, законодательство которых предусматривает обязательное участие граждан в голосовании. Например, в Бельгии тем, кто не примет участие в выборах, угрожает штраф в размере больше 100 евро. Низкая явка избирателей на выборы опасна тем, что ставит под сомнение легитимность выборов. Очень многие избиратели рационально понимают такое следствие своего неучастия в избирательном процессе. И тем не менее не ходят на выборы. Следовательно, есть еще какая-то причина, есть, как теперь говорят, какой-то фактор Х, который блокирует их участие в голосовании, представляет его в их сознании бесполезным, лишним, а в эмоциональном плане - негативным. Обобщенно причину кризиса представительной демократии можно свести к следующему. Во-первых, кризис партий связан с тем, что в соревновании за влияние на массы они проигрывают СМИ. Во-вторых, в общественном мнении падает престиж личного участия в работе политической партии, а отсюда и снижение численности партий. В-третьих, в обществе падает доверие к политическим партиям. В-четвертых, в современных обществах в целом падает гражданская и политическая активность масс. Кроме того, следует обратить внимание еще на одну причину, имеющую объективный характер. Это ускорение протекания общественных процессов и как следствие - провисание их смыслов. Человеку всегда было непросто понять то, что происходит в современном ему обществе. Во-первых, подавляющая часть людей занята своими непосредственными повседневными житей скими проблемами. Ни времени, ни навыков анализа социальных процессов, ни необходимых для этого знаний у них нет. Действительно, найдется не так много людей, которые бы имели возможность задумываться, анализировать, проникать в сущность общественных изменений, искать причину происшедших перемен. Такую возможность имеют, таким благом пользуются лишь те, кто в силу своей позиции в системе общественного разделения труда занимается изучением, анализом общественных процессов, а также их интерпретацией, объяснением, - ученые-обществоведы, политики, работники разного рода аналитических центров и, конечно же, многочисленная группа интерпретаторов событий, которые старательно корпят в индустрии, называемой средствами массовой коммуникации. Все другие, которых для удобства обобщения называют народной массой, для критического и глубокого осмысления того, что происходит в стране, в обществе, скажем откровенно, имеют мало возможностей. Они заняты своими многочисленными повседневными заботами, живут практической жизнью. Свои услуги по объяснению того, что происходит в обществе, им предоставляют вышеназванные категории лиц. Не будем сейчас затрагивать вопрос о том, насколько объективно, добросовестно они этим занимаются, насколько достоверные представления об обществе они дают. Смыслы соотносятся с определенного масштаба поведенческими шагами социального субъекта в рамках некоторых временных единиц. Обычно крупное событие, крупный социальный процесс размещается в большой временной рамке, а незначительные, мелкие процессы, являясь быстротекущими, не соотносятся с временными единицами. Соответственно масштабам этих процессов происходят и проявления смыслов - смыслы локальных событий раскрываются быстрее, а крупных, исторических процессов - десятилетиями. Конечно, бывают события чрезвычайно высокой динамики - взрывные, революционные дни. В них концентрируется большая энергия, огромный социальный потенциал, который извергается очень быстро, а в исторических масштабах - молниеносно. Нередко они раскрывают смыслы предыдущих процессов, которые накапливались годами и десятилетиями. Но и в этих революционных днях нередко остается еще немало загадок. Так или иначе, но в обществе формируются определенные представления о том, что происходит, складывается общественное мнение о тех или иных событиях, фактах, процессах. Кроме того, даже для той небольшой группы людей, которая по роду своих профессиональных занятий занимается объяснением происходящего, постижением его смыслов, необходимо время, чтобы вникнуть в суть процессов, разобраться в них, проанализировать, оценить, сопоставить разные точки зрения, и тем самым на определенном уровне понимания постичь их значение. Пока этот цикл завершится (хотя бы в первичном виде - ведь процесс познания определенного отрезка человеческой истории бесконечен), пока общество получит научную картину мира, этот мир уже станет другим. Такая трудность в постижении смыслов социальных процессов существовала и в предыдущие эпохи, когда темп жизни был невысоким. В современном обществе (постиндустриальном, информационном, глобальном) понять смыслы становится во много крат сложнее, поскольку социальные процессы становятся чрезвычайно динамичными, быстротекущими и быстроизменяю- щимися. В обществе складывается такая ситуация, такой образ жизни, в котором многие смыслы зависают, остаются нераскрытыми, не понятными творцам, участникам социальных процессов. Реальные участники событий понимают их (события) на основе устаревших своих представлений, объясняя их через призму инерционной картины того мира, которого уже нет. Эта логика постижения того, что происходит в обществе, в полной мере касается и понимания личностью своих социальных интересов. В той безумной динамике современной практической жизни, в которой находится личность, в том калейдоскопе социальных ролей, которые она выполняет, ей очень трудно ухватить все смыслы тех процессов, действий, отношений, в которые она включена, понять все свои социальные интересы, а еще сложнее - реализовать их. Есть два пути их достижения. Первый путь - это непосредственное участие в каких-либо действиях, акциях, направленных на то, чтобы реализовать свои интересы. Вторым способом защиты своих социальных прав является передача полномочий другим субъектам - общественной организации, политической партии, государственным органам и тому подобное. Особенной формой передачи своих полномочий гражданами, в том числе и полномочий по защите социальных интересов, является их передача депутатам, работающим в выборных органах - органах местного самоуправления, парламенте страны. Эти органы являются ключевыми органами представительной демократии. Украинские граждане по-разному оценивают оба пути защиты своих социальных интересов. В нашем опросе были названы одиннадцать вариантов социальных действий в защиту своих прав и интересов. В ответах на вопрос: «В случае, когда нарушены Ваши права и интересы, какие мероприятия и способы отстаивания своих прав и интересов Вы считаете самыми эффективными, допустимыми настолько, что Вы сами готовы принять в них участие?» такой путь отбросило сразу больше половины опрошенных. 34% респондентов ответило, что ни «одно из мероприятий не кажется мне эффективным и допустимым настолько, чтобы я принял в них участие», еще 19% затруднились ответить. Больше всего людей готовы принять участие в законных митингах и демонстрациях - 28,5%, в сборе подписей под коллективными петициями - 26%, в участии в предвыборной кампании - 18%, в пикетировании государственных учреждений - 12%. Каждое из остальных мероприятий - угрозы забастовкой, бойкот, несанкционированные митинги и демонстрации, незаконные забастовки, голодовки протеста, захват зданий, блокирование путей сообщения, создание незаконных вооруженных формирований - набрало менее 10% (Общая сумма ответов равна больше 100%, поскольку каждый респондент мог выбирать несколько вариантов ответа). Следовательно, согласно ответам респонденты распределились на пять крупных групп, которые насчитывают от 18% до 34%. Две из них - те, кто не готов принимать участия в любых мероприятиях, и те, кто затрудняется с ответом, - следует исключить из числа акторов непосредственной реализации своих интересов. Эти две группы составляют более половины взрослого населения страны. Причем их самоисключение из рядов борцов за свои интересы не связано с возрастом, поскольку таких «отказников» среди молодежи - 46%, среди людей среднего возраста - 49% и среди людей старшего поколения - 58%. Остальные три группы - это те, кто готов принимать участие в мероприятиях по защите своих интересов: участвовать в законных митингах и демонстрациях, собирать подписи под коллективными петициями, принимать участие в предвыборных кампаниях. Причем заявляют о своей готовности действовать преимущественно одни и те же люди. Следовательно, активные защитники своих интересов по отдельным акциям потенциально составляют не более трети опрошенных. Впрочем, не будем забывать, что это вербальная готовность респондентов защищать свои интересы, которая никогда стопроцентно не переходит в реальное поведение. Реально же в течение последних 12 месяцев 84% опрошенных ни в одном из общественно-политических мероприятий участия не принимали. В наших условиях модель представительной демократии не работает по вышеназванным причинам, а также по причинам, которые характерны только для нашего общества. Одной из главных является то, что как общество, так и отдельная социальная группа, прежде всего семья, отдельная личность, ведут образ жизни выживания. Он противостоит нормальному образу жизни стабильных обществ - образу жизни развития. Типичной характеристикой украинского гражданина, ведущего образ жизни выживания, является недовольство своим общественным положением, недоверие ко всем социальным институтам, размытая идентификация как с малыми, так и с большими социальными группами, членом которых он является, слабая солидарность с членами этой группы или даже полное ее отсутствие и обратная сторона этого качества - социальный индивидуализм (то есть нежелание участия в коллективной форме социальных практик), сиюминутный, ограниченный непосредственными житейскими проблемами прагматизм. Есть еще и третий путь - это нереализация социальных интересов личности, их перенесение во времени на более поздние сроки (а в действительности - отнесение в никуда), подавление. Психологически нереализация интересов проявляется как терпение, асимметричный компромисс (то есть согласие в убыток себе) с властью, с руководством предприятий и организаций, с владельцами. Сегодня большая часть украинских граждан по данной проблеме имеют амбивалентные представления. На вопрос анкеты: «Как лучше поступить в случае ухудшения условий жизни?» 63% респондентов заявили, что согласны и скорее согласны с вариантом ответа «лучше потерпеть и любой ценой сохранять мир и согласие». И одновременно в ответах на этот же вопрос 74% выразили мнение, что они согласны и скорее согласны с вариантом ответа «активно протестовать, но без применения насилия». Эта проблема требует своего детального и всестороннего рассмотрения. В данном же исследовании мы оставим ее за скобками. Нереализация своих социальных интересов не означает всегда бездеятельность. Эта черта реализуется в социальном поведении, по крайней мере, в двух вариантах - в активном и пассивном. В активном варианте в своем социальном поведении человек не выбирает жизненную стратегию, основанную на фундаментальных, базовых стратегических интересах той социальной группы, членом которой он является, а выбирает поведение, ограничивающееся индивидуальным ресурсом, без надежды на солидарное ре шение проблемы совместно с другими членами социальной группы, ситуативное решение текущей, непосредственной житейской проблемы. В пассивном варианте человек отказывается от какого-либо стремления подчинить себе среду и обстоятельства. Он выступает быстрее объектом социальных действий, чем субъектом своих планов. Для многих людей, переживших слом привычного порядка жизни и ожидающих новых бед, новых неприятных сюрпризов от судьбы, характерны отказ от жизненной активности, покорность, то есть то, что называют резинъяцией. Еще более трудно найти в современном украинском обществе какое-либо осмысленное, целеустремленное, последовательное поведение социальных групп как общественных субъектов, через которых личность может реализовать свою жизненную стратегию. Проблема противостояния сиюминутных и долговременных, базовых интересов личности является одной из ключевых и самых трудных с точки зрения рационального объяснения ее социального поведения. В условиях низкого уровня жизни, бедности человеку приходится постоянно сталкиваться с необходимостью выбора между своими ближайшими, непосредственными, частичными интересами и отдаленными, но сущностными интересами группы, к которой он принадлежит. Понятно, что в большинстве случаев он отдает предпочтение первым. К тому же на практике интересы и потребности человека далеко не всегда являются разумными и возвышенными. Разве таким редким в нашем обществе является поведение, основанное на логике повседневного мышления, представленное в следующем эпизоде: «Внук сидит без работы и без денег. Ему хочется выпить. Он срезает у бабушки провод и сдает его на металлолом. Полулицы, в том числе и родная бабушка, остаются без тока: разморозился холодильник, не работает телевизор, темно ночью. А внук аргументирует: «обойдешься, старая, и так, а мне выпить нужно». Особенности отстаивания социальных интересов гражданами Украины (а точнее безразличного отношения к ним) могут быть объяснены тем фактом, что у многих из них не сформирована устойчивая идентичность с социальными группами, членами которых они объективно являются. Значительная часть наших соотечественников сегодня имеет размытую социальную идентичность. Этому способствует неопределенность украинского общества по многим ключевым параметрам - политическим, экономическим, социальным, культурным, геополитическим. Шаткость контуров социальных институтов и направлений развития страны транслируется в неустойчивость положения личности в обществе, шаткость быстросменного социального статуса, ее социально-ролевого набора, неприспособленность к новым жизненным реалиям. В таком положении находится две трети населения страны. На вопрос: «В какой мере Вы приспособились к нынешней жизненной ситуации?» 34% респондентов ответили, что «находятся в постоянном поиске себя в нынешней жизни» и столько же ответило, что не имеют «желания приспосабливаться к нынешней ситуации, живут как придется, ожидают перемен к лучшему». Только 18% опрошенных адаптированы к ситуации и заявляют, что «активно включился в новую жизнь, рыночные отношения представляются мне естественным образом жизнедеятельности». Трудно ожидать определенного осмысленного поведения в отстаивании своих социальных интересов в условиях, когда, с одной стороны, человек заявляет, что ближайшей для него жизненной позицией является: «прикладывать максимум усилий для реализации своей цели, отстаивать свои интересы» (60% респондентов), а с другой стороны, отвечая на вопрос: «Если бы правительство Украины приняло решение, которое притесняет Ваши законные права и интересы, смогли бы Вы что-то сделать против такого решения?», 59% отвечает «нет, ничего не мог бы сделать». То есть, практически одинаковое число респондентов выражает прямо противоположные утверждения. Можно допустить, что такое противоречие характерно только для какой-то части респондентов, поскольку остаются еще около 40% опрошенных, которые ответили по-другому. Поэтому возникает неминуемый вопрос, а сколько же таких людей, которые заявляют, что будут прикладывать максимум усилий для отстаивания своих интересов, и одновременно именно они говорят, что ничего не могут сделать по их защите. Анализ ответов на эти вопросы показывает, что массив респондентов с такими прямо противоположными утверждениями на одну и ту же проблему составляет 57%. Поэтому как ученым, экспертам, так и политикам, управленцам, в своих выводах и в принимаемых конкретных решениях следует учитывать такую контраверсию сознания наших сограждан и принимать такое состояние их сознания как данность, которой не избежать. Впрочем, противоречие массового сознания, по мнению многих ученых, характерно не только для определенного исторического отрезка - периода кардинальных социально-экономических и политических преобразований и сопровождающего их многолетнего си стемного кризиса. Некоторые из них считают, что противоречие сознания является сущностной чертой национального характера отдельных народов. Например, Н.А.Бердяев считал противоречие сущностной чертой русского народа: «Для русских характерно совпадение и сочетание антиномичных, полярно противоположных начал. Россию и русский народ можно охарактеризовать лишь противоречиями»(3). По-видимому, родство и близость характеров украинцев и русских дает себя знать и в восприятии социального мира. Поэтому будем различать разные уровни обобщений, разную логику доказательств и аргументирования у философов и социологов. В данном случае мы можем смело утверждать, основываясь на результатах нашего опроса, что в настоящее время украинским гражданам свойственно противоречивое сознание, причем противоречие в форме амбивалентности сознания одних и тех же людей по отношению к конкретным социальным фактам. Последнее, очевидно, имеет конкретную причину, которая коренится в непосредственной, сегодняшней социальной ситуации, в которой находится украинское общество. Большинство людей среднего и старшего поколения очутились в вакууме публичных и общественных связей. В советское время они были включены в многочисленные коллективы - возрастные (октябрята, пионерские, комсомольские, с их подопечными организациями - военно-патриотические поисковые группы, отряды «Зарница»), образовательно-просветительские (школьные, вузовские, народные университеты), территориальные (добровольные народные дружины, кружки при жэках и тому подобное). Люди работоспособного возраста были вовлечены в работу собраний производственных коллективов, партийных, комсомольских, профсоюзных организаций, различных общественных бюро, советов и тому подобное. Через них они включались в коммуникационные связи той отрасли, в которой работали, населенного пункта, в котором жили, в общественно-политическую жизнь страны в целом. Можно критиковать такую форму общественной жизни за формализм, нарочитость, принудиловку, заидеологизированность. Но никуда не деться от того факта, что подобные отношения создавали насыщенную и плотную систему публичной коммуникации личности. Особенно сильно пострадала сеть взаимодействия, форм взаимной поддержки людей на уровне производственных организаций и учреждений. Сегодня последние трудно назвать трудовыми коллективами. Это нашло отражение даже в языке. Если раньше в них были коллективные мероприятия, общий отдых, вечеринки, то теперь их заменили так называемые корпора- тивы. В выражении «корпоративная вечеринка» отображается не только дань моде, но и суть изменений, которые состоялись. Если в коллективных мероприятиях собирались люди, которые имели равное отношение к производству, то в корпоративе присутствует четкое осознание того, кто является владельцем, кто является наемным управленцем, а кто является наемным работником. В настоящее время какие-то общественные организации остались у детей и подростков: пластунские, пионерские организации, спортивные секции, образовательные кружки и т.п. Молодежь меньше включена в организации масштаба малой группы. Только небольшая ее часть принимает участие в работе общественнополитических организаций, научно-образовательных и спортивных секций, самодеятельных художественных коллективов. По большей части работа таких ячеек построена на коммерческой основе. А уровень жизни многих семей ограничивает возможность платить за участие детей и молодежи в таких группах. Подавляющее большинство людей среднего и старшего поколения, несмотря на массированную риторику в СМИ о необходимости развивать ячейки гражданского общества, в сущности, ни в какой форме коллективного общения не принимают участия. Кроме того, в общественном сознании состоялась демобилизация внимания к процессам идентификации личности с производственно-трудовыми и профессиональными группами, а акцент сместился на идентификацию с языковыми, этническими, территориальными группами. Следствием всего этого стала атомизация поведения людей в публичной сфере, примитивизация организации общественной жизни, ее деградация. Данный вид индивидуализма является результатом распада социальных связей между членами общества, социального отчуждения личности от форм коллективного действия и редукция их к самым упрощенным формам. Личность ни с кем не солидаризируется, никому не доверяет, в том числе и ни одному из социальных институтов, за исключением разве что семьи. Выражением недоверия к институтам своего государства является тот факт, что украинский гражданин не готов прилагать усилия для защиты своих социальных интересов, изменения жизненных обстоятельств в своей стране. Для основной массы людей более комфортно поругать власть дома, в собственной квартире, чем выходить на какие-то публичные мероприятия, включаться в другие формы отстаивания своих интересов. А для более активных граждан проще разрешить свою жизненную проблему, добиться своей цели, используя социальный порядок и экономическую структуру других государств, встраиваясь в функционирующие там общественные институты. Однако основная масса граждан остается в своей стране и живет по законам и традициям своей родины. Изменение динамики общественной жизни, а вместе с ней и формирование принципиально нового типа проживания личностью своего жизненного пути определяют современные представления последней о своих интересах. Нестабильность в обществе лишает людей возможности построения долговременной жизненной стратегии, а следовательно, у них нет представлений о каких- то коренных, долговременных, стойких групповых интересах. Состояние системного кризиса, политическая нестабильность делают как общество в целом, так и жизнь отдельной личности непредсказуемыми. Она не может твердо рассчитывать, как будет складываться ее жизнь через полгода, год, а тем более на длительный период. Она находится в ситуации постоянного дефицита жизненных ресурсов. Для нее каждый ближайший шаг - это проблемная ситуация, на решение которой она направляет практически весь свой ресурс. Поэтому горизонт разрешимой ею жизненной проблемы находится всего лишь в конце этого ближайшего шага. Такой тип жизненных ситуаций, если они воспроизводятся во времени достаточно долго - у нас уже два десятилетия - производит специфический стиль мышления, особый принцип решения жизненных задач и, наверное, постепенно формирует специфический, не создающий для себя жизненных стратегий тип личности. Об ограниченности жизненной ресурсной базы наших граждан свидетельствуют ответы на вопрос нашего омнибуса: «Есть ли у Вас намерение в течение ближайших двух-трех лет осуществить следующее..?» Из одиннадцати вариантов ответов, которые были предложены респондентам, ответы группировались вокруг трех - улучшить материальное положение (48%), пытаться сохранить имеющееся социальное положение (33%) и улучшить жилищные условия (28%). И если первый и третий ответы допускают действия на достижение, то второй фиксирует, что у каждого третьего респондента нет уверенности не то что в будущем успехе, а даже в том, что он сможет сохранить достигнутое. Будущее страны в ближайшее десятилетие нашим гражданам также представляется малопривлекательным. Когда вопрос стоит достаточно абстрактно: «Как Вы считаете, до 2020 года улучшится или ухудшится ситуация в нашей стране?», то ровно половина населения считает, что ситуация улучшится и заметно улучшится. Однако когда вопросы конкретизируются, то оптимизм относительно будущего исчезает и преобладает пессимистическая оценка. 74% респондентов считают маловероятным и совсем невероятным, что страна догонит по экономическому уровню развитые страны, а 67% допускают, что дистанция между нашей страной и развитыми странами увеличится. Более трех четвертей опрошенных (76%) считают вероятным и очень вероятным, что увеличится безработица, 81% считают, что состоится необратимое разрушение экологии, 73% с большой и очень большой долей вероятности ожидают жестких конфликтов, усложняющих жизнь. Причем пессимизм свойствен не только старшему и среднему поколению, но и молодежи. Например, маловероятной видится перспектива подтягивания нашей страны по экономическому уровню к развитым странам 69% опрошенной молодежи, а увеличение безработицы считают вероятным и очень вероятным 74% респондентов в возрасте до 30 лет. Неуверенность в своем будущем и будущем страны, неустойчивое состояние человека в обществе формирует у него черту временного исполнителя, в том значении, что он не выстраивает какую-то длительную жизненную стратегию и стремится не упустить никакой шанс, даже самый незначительный, здесь и сейчас. Он руководствуется принципом «лучше синица в руке, чем журавль в небе». Логика выживания диктует ему необходимость решать непосредственную задачу, а для включения в актуальное поведение элементов стратегии у него не хватает ресурсов. В его текущей жизни, построенной по модели выживания, а не развития, во временных координатах присутствует главным образом настоящее время и прошлое. Будущее для человека очень обременительно, он его просто не может «вытянуть». Поэтому все, что связано с будущим, в том числе и фундаментальные, базовые социально-групповые интересы, он оставляет «за скобками» реального поведения. Важным общественным средством, которое помогает человеку добиваться своих социальных интересов, реализовать их, является политическая партия. Как уже упоминалось выше, идея их создания заключалась в том, чтобы квалифицированно, политически грамотно, последовательно отстаивать социальные интересы определенных социальных классов, групп. Участие в роботе партии можно считать традиционной политической, коллективной защитой гражданами своих интересов. Однако не будем забывать, что в общественно-исторических процессах социальные институты, организации развиваются по своим закономерностям, изменяются, деформируются, меняют свою природу, отмирают. Это же происходит и с политическими партиями. Их новейшее зарождение и возрождение в Украине имеет свою специфику. Во-первых, практически все они, за исключением КПУ, возникли в 90-е годы ХХ века. Некоторые из них декларировали свою преемственность от украинских политических партий, которые существовали в первые десятилетия ХХ века. Хотя всерьез говорить о действительной преемственности новых украинских партий от предшественников с подобными названиями не приходится. Это скорее показная преемственность, желание инициаторов их создания придать авторитет новообразованной организации, украсить ее имидж. Считанные единицы партий перебазировались в страну из-за границы. Это те организации, которые возникли после Второй мировой войны в среде украинской эмиграции. Во-вторых, массовое распространение политических партий в Украине совпало с неблагоприятной для их будущего мировой тенденцией - снижением своей роли партиями в общественнополитической жизни. Подобные процессы проявляются как в западноевропейских, так и в центральноевропейских и в постсоветских странах. Исследователи высказывают мнение, что постсоветские общества уже прошли этап «расцвета публичной сферы и гражданской активности». Для такого типа общества характерным является то, что оно «в некоторых принципиальных чертах похоже с современным западным, и его тоже вполне можно определить как постгражданское» (4). Правда, эти тенденции в разных социальных условиях проявляются в специфической форме и наполняются разным значением. Если на Западе они возникают в процессе эволюционного развития общества, то в центральноевропейских и постсоветских государствах ситуация является значительно более сложной. В этих государствах пробиваются одновременно две тенденции: бурного роста политических партий после провозглашения и конституционного закрепления политического плюрализма и появления больших трудностей при попытках построения классических политических партий, характерных для Западной Европы ХХ века. Классические политические партии образовывались на определенных философско-мировоззренческих принципах, создавали свою идеологическую программу. У нас же многие политические партии только формально имеют программы. В действительности же это, как правило, эклектические наборы каких-то конъюнктурных лозунгов. Поэтому они могут с течением времени плавать по всему идеологическому спектру, перемещаясь от одних идеологических причалов к другим. Например, партия «Батькивщина» за достаточно непродолжительное время своего существования позиционировала себя и как социал-демократическая, и как крайняя правая партия, вступала и в Социнтерн, и в Европейскую народную партию. С самого начала процесс формирования многопартийности в нашей стране разворачивался как противоречивый: он одновременно вмещал в себя тенденции укрепления, распространения, роста влияния и скептического отношения, неверия в эти организации. С одной стороны, в стране зарегистрировано более 180 политических партий, а, с другой - очень низкий уровень доверия населения к политическим партиям и нежелание вступать в них. Согласно омнибуса Института социологии НАН Украины 2009 года, в партиях находится 4% взрослого населения, то есть около 1,5 млн. людей. Следует отметить такую особенность украинского «партийного строительства» как бурные, но кратковременные всплески роста рядов тех партий, лидеры которых пробиваются на первую роль в государстве. При низком общем уровне политической активности населения «партии власти» в течение нескольких месяцев становятся массовыми, насчитывающими сотни тысяч людей. Вспомним, сколько было членов в «Народном Рухе» в начале 90-х гг., потом в Народно-демократической партии Украины. Эстафету приняли социал-демократы Украины (объединенные), которые заявляли о более чем полумиллионной массе своих членов. После прихода к власти «оранжевых» в течение нескольких месяцев шло наращивание числа партячеек «Нашей Украины». Затем самыми многочисленными стали Партия регионов и «Батькивщина». Но закономерность развития «властных партий» является грустной: как только их лидеры теряют статус в государственных институтах, так и от партии почти ничего не остается. В результате взаимодействия, взаимовлияния этих процессов у нас сложилась многопартийность, которая имеет достаточно четко выраженную собственную, украинскую черту. В частности, наиболее мощные организации, которые объявляют себя политическими партиями, в действительности оказываются масштабными бизнес-проектами. Партийная работа в них ведется также по принципу организации бизнеса. Во-первых, лидеры и спонсоры партий при приеме граждан в партию используют ту же логику рекламы (открытую или скрытую), что и при продаже товаров. Во-вторых, члены партии вступают в них не для проявления своей гражданской, политической позиции, не для утверждения близких им идеологических и политических ценностей, а для того, чтобы извлечь какую-то выгоду: получить или удержаться при должности, сделать профессиональную или политическую карьеру, защитить свой бизнес, повысить свой социальный статус. Поэтому внутрипартийная жизнь больше напоминает бизнес- отношения, чем жизнь политической организации. Немногочисленными и слабо влияющими на положение дел в стране являются и общественные организации. Большинство из них способны держаться на плаву только при грантовой, спонсорской поддержке, а не за счет общественной активности своих членов. По данным омнибуса 2009 года Института социологии НАН Украины, большинство людей личное участие в работе политической партии или общественной организации не считает способом защиты своих социальных интересов. Поэтому участие в деятельности этой организации считают важным для себя лично только 22% респондентов, а не важным -57%. На такое отношение граждан к личной публичной активности влияет много причин. Здесь заявляют о себе долговременные факторы, которые проявляются при жизни не одного поколения. Например, такие, как крайне слабое участие народа в общественной жизни в истории Украины, патернализм государства в советское время, культурные традиции («моя хата с краю»). В такой общественной ситуации трудно определить, что первично, а что вторично, что является причиной, а что следствием: то ли люди не принимают участие в общественных объединениях потому, что разочаровались в их способности и желании направлять свои действия на решение проблем рядовых граждан, то ли у людей укоренено иждивенческое отношение к этим организациям, желание получать от них только какие-то блага, но не принимать участия самим в их работе. Не наблюдается и давления граждан на политические партии и общественные организации, как на образования, которым граждане различным способом (поддержка в общественном мнении, голосования за них на выборах, спонсорская поддержка их существования и тому подобное) передали свои полномочия. Следовательно, можно утверждать, что подавляющая часть украинских граждан свои коренные и долговременные социаль ные интересы на практике, как в непосредственной форме, так и в опосредствованной (через передачу своих полномочий) не отстаивает. Вообще у украинских граждан очень размытые представления о том, как и кто должен защищать их интересы. Например, в исследовании, проведенном Центром им. А. Разумкова в июне 2007 года, в ответах на вопрос «Кто должен представлять Ваши интересы в общественных процессах в первую очередь?», получено такие результаты: структура бизнеса-1,4%, общественная организация-13,8%, средства массовой информации- 10,5%, отдельные политики - 11,9%, политическая партия - 26,4%, профсоюзы - 13,5%, другое - 4,3%, трудно ответить - 18,2% (5). Осознание потребности в собственной политической партии для защиты своих интересов сильнее развито у молодой, агрессивной, только что появившейся в социальной структуре украинского общества буржуазии, чем у различных групп наемных работников. Кроме того, буржуазия имеет в своем распоряжении значительные ресурсы для формирования, а, точнее, заказа и покупки политических партий, чем другие социальные группы. И действительно, покупает она политические партии со свойственными ей грубостью и цинизмом. А рынок реагирует на это своими предложениями на продажу уже готовой «политической партии». Например, после президентских выборов 2010 года в Украине еще с трудом просматривалась судьба парламента шестого созыва. Была большая вероятность того, что новая коалиция в Верховной Раде создана не будет и тогда предстояло бы провести новые парламентские выборы. Кроме того, наступил срок проведения выборов в органы местного самоуправления и мэров городов. И сразу же в Интернете появилось предложение о продаже политической партии с разветвленной сетью областных организаций, которая со времени регистрации в Минюсте Украины существует уже более двух лет, и в которой можно изменить название, а также обновить в центре и на местах руководящий состав. За такую политическую партию просили 180 тысяч долларов. Это лишало покупателя хлопот по формированию партии, а также необходимости прожить с нею два года, чтобы иметь право принимать участие в выборах. Знакомясь с информацией в Интернете о партии, которая продается, мы столкнулись с тем, что поисковая система выдала и другие объявления со словами «продается партия», в частности: «Продается партия женской обуви, в том числе сапоги, «весна- осень», от 35 до 41 р-ра, а также партия всесезонных курток из синтетической ткани. Антикризисная цена» (6). Что, в принципе, одно и то же. Ведь продается в настоящий момент все - места в парламенте, переход из фракции во фракцию, женское тело, место на песенном конкурсе, футбольный матч... Так почему не может продаваться новенькая политическая партия «под ключ»? Возможно в результате такого рода «партийного строительства» в Украине в последние два десятилетия значительная часть граждан чувствует разочарование в многопартийности. Согласно результатам социологического мониторинга Института социологии НАН Украины, динамика общественного мнения по данной теме такая: если в 1994 году на вопрос: «Нужна ли, по Вашему мнению, Украине многопартийная система?» ответили негативно 30%, в 2008 году- 43%, а в 2010 -46%. Считали, что нужна - 36%, 26% и 21% соответственно. А количество неопределившихся осталось почти одинаковым - 34%, 31% и 32% (7). Здесь нет возможности анализировать причину разочарования населения в многопартийности. Мы только фиксируем факт, что многопартийная система как инструмент отражения и защиты интересов разных социальных групп в Украине не воспринята, не понята и не принята тремя четвертями населения. Правда, подобное утверждение было бы односторонним, если бы мы не обратили внимание на то, что многие граждане слабо осознают и свои собственные социальные интересы, и роль политических партий в их защите. Об этом свидетельствуют, например, ответы на вопрос о выборе респондентами лучшей избирательной системы. После вопросов о том, какую бы они выбрали избирательную систему (а в них предлагалась пропорциональная, мажоритарная и смешанная система выборов в Верховную Раду), респондентам предлагалось объяснить, почему они выбрали такую систему. Среди семи вариантов ответов были и три варианта, которые объясняли выбор тем, что он обеспечивает представительство интересов респондента. В одном варианте - обеспечивает справедливое представительство интересов региона (города, района), в котором проживает респондент, во втором - справедливое представительство социальной группы, которую респондент считает своей, в третьем - наилучшим образом обеспечивает представительство этнической, религиозной, языковой группы, которую респондент считает своей. Первый вариант ответа, то есть обеспечение прав региона, поддержали 25% респондентов. Этот вариант набрал наибольшее количество ответов респондентов среди всех семи вариантов. А второй вариант, связанный с представительством интересов социальной группы респондента, набрал всего 14% сторонников. Третий вариант (отстаивание интересов этнической группы) привлек внимание только 4% опрошенных. Таким образом, больше всего люди - каждый четвертый избиратель - в представительной демократии видят способ справедливого представительства своего региона. Систему представительной демократии считают способом защиты групповых социальных интересов только 14% опрошенных, в том числе 15% наемных работников, 10% самозанятых и 16% работающих в семейном бизнесе. При этом следует учесть, что у нас в стране наемные работники составляют около 80% всех занятых. Именно показатели этой группы определяют уровень понимания способов защиты, представительства своих социальных групповых интересов всего населения Украины. А он, судя по этим ответам, катастрофически низкий. Варианты этих ответов являются дополнительными доказательствами того, что украинские граждане плохо осознают свои интересы, а отсюда и значимость как самого процесса, так и формы передачи своих полномочий отдельной избранной ими личности (как в случае мажоритарной системы выборов) и представителям политической партии (при пропорциональной системе). Следовательно, и второй путь защиты, отстаивания своих интересов гражданами - путь передачи своих полномочий избранным для этого представителям, также пока оказался в нашей стране неэффективным. В обоих случаях мы допускали, что у граждан есть какие-то осознанные долговременные, коренные социальные интересы. Однако по ходу анализа мы убедились, что в силу социальноисторических обстоятельств значительная часть людей может и не осознавать свои коренные интересы, ориентироваться на определенные сиюминутные приманки, выгоды. Классическая модель защиты групповых социальных интересов в годы независимости у нас так и не сформирована. Были отдельные кратковременные периоды политической и гражданской активности. Но они не сформировали у граждан привычку к таким действиям, не укоренялись, не стали традицией. Что же мы имеем в действительности? Всплески активности остаются только определенными точками социальной памяти, на фоне которых из года в год продолжается состояние вялости, разочарования в прямых гражданских действиях, наблюдается неучастие значи тельной части (иногда большинства) граждан в политических акциях, а также становящееся все более массовым участие в акциях «профессиональных активистов» за вознаграждение. На феномене активности граждан за вознаграждение мы остановимся более обстоятельно. В последние два десятилетия в украинском обществе состоялись кардинальные изменения. Большинство взрослого населения, если ясно и не осознает, то по крайней мере смутно чувствует, что оно очутилось в абсолютно другой социальной среде, чем та, которая была привычной для него с детства. Но и эти два десятилетия не были однородными по доминирующей тенденции в политической жизни. Отметим лишь одну тенденцию, очень важную в контексте данного анализа. В конце 80-х - начале 90-х гг. прошлого столетия массовое участие граждан в украинской общественной жизни было искренним, было преимущественно проявлением зова их души. Митинги, пикеты тогда воспринимались как проявление политической активности, гражданской позиции. В начале нового века у значительной части людей стала формироваться тенденция включаться в общественные мероприятия уже не по призыву сердца, а по предложению какого-либо дельца от политики за вознаграждение - за деньги, продукты, какую-либо услугу. В платных политических акциях стали принимать участие люди всех возрастных групп, мужчины и женщины, жители городов и сел, студенты и безработные, а нередко и работающие. В ответ на критику подобной практики можно услышать, что в демократическом обществе разрешено все, что не запрещено. В связи с этим возникает вопрос, на самом ли деле в этом заключается значение свободы и демократии? Ответ на него даже не опытному в познании общества человеку известен. Но одно дело дать оценку явлению и совсем другое - понять его мотивы и причину. Практики платного участия множества людей в политических действах относятся к феномену, получившему в литературе название политического консьюмеризма. Этим термином называют два явления. В первом значении он употребляется по отношению к явлению в сфере торговли в прямом смысле, - когда потребители, занимая определенные политические позиции, покупают товары только отечественной фирмы, или, напротив, не покупают товары, не пользуются услугами компании какой-то страны. Кроме того, существует и такой вид политической активности, когда люди покупают товары и пользуются услугами только той компании, которая проповедует близкие им ценности. По мнению некоторых исследователей, здесь мы имеем дело с новым видом политической активности. «Через политический шопинг, - пишет С.Пшизова, - кампания по дискредитации корпоративной символики и рекламных слоганов, электронные петиции и другие новые формы политического участия граждане пытаются, минуя государство, выходить напрямую на крупные компании, международные организации, общественное мнение, тем самым непосредственно выражая свою волю и влияя на решение важных вопросов» (8). Этот вид политической самодеятельности ограничен в своих возможностях и не отменяет традиционных форм гражданской активности. В странах устоявшейся буржуазной демократии политический консьюмеризм является, с одной стороны, фактом зарождения новой формы политической активности масс, а с другой - способом выражения разочарования в результативности традиционных форм гражданской активности, в эффективности деятельности классических политических институтов в современных условиях. Во втором значении политическим консьюмеризмом называют такую деятельность людей, в которой мотивация их поступков в политической сфере является потребительской, а не гражданской, когда их поведение не является проявлением политической позиции, а способом получения каких-то выгод, вознаграждений. Иначе говоря, когда область политической жизни воспринимается ими как пространство для заработка или получения других благ, когда в содержание этой своей активности они не включают никакой политической, мировоззренческой, идеологической ценности, а мотивация их поведения является сугубо меркантильной. В Украине политическое потребительство приобрело широкое распространение именно во втором значении. Причем оно стало не только массовым, но и приобрело самую циничную форму. То есть речь идет о явлении, которое, во-первых, имеет определенные качественные признаки, в том числе моральные и социальнопсихологические, во-вторых, возникло в последние годы и потому является новым, еще до конца не понятным для общества, его членов. Что касается последней характеристики, то есть новизны явления политического консьюмеризма, то она проявляется и в том, что полного представления об этом феномене общество не имеет ни на уровне обыденного сознания, ни на уровне научного познания. Политический консьюмеризм предусматривает две стороны участников: первая - это политическая элита, вторая - полити ческая массовка, потребители. Актив политических партий, созданных по форматам бизнес-проектов, прикормлен и выполняет свои функции за соответствующую мзду. Характер деятельности первичной ячейки современной украинской политической партии имеет формальный характер. Роль рядовых членов мало что значит как в повседневной деятельности, так и в определении целей и задач партии, а также в решении насущных проблем тех слоев, к которым они принадлежат. Поэтому значение пребывания в партии рядовые члены нередко видят в том, чтобы принимая участие в определенных мероприятиях, проводимых их организацией, извлечь для себя какую-либо материальную выгоду. Нередко они становятся организаторами групп граждан для участия в митингах, пикетах, других акциях. Партийцы выступают «звеньевыми», «бригадирами», «десятниками», которые набирают людей для участия в мероприятиях. Они договариваются об условиях оплаты за участие в акции, сообщают расценки за соответствующие функции во время этой акции - за простое участие, за несение флага, транспаранта, скандирование и тому подобное. Они же отвечают за поведение членов своей «десятки», за их питание, за периодичность смены звеньев, которые стоят с флагами и транспарантами, проводят перекличку участников. Именно в этих практиках сходятся сиюминутные частные интересы членов партии и массы беспартийных. В сущности же, интересы и тех и других одинаковые - извлечь для себя какую-либо выгоду. Причем для некоторых людей, в том числе и членов партии, участие в организации и проведении митингов становится систематическим. Заняв позицию «профессионального» митинговальщика, рассматривая ее как своего рода службу, такие люди абстрагируются от содержания «работы», от того, какой политической силе они предоставляют услуги. Участие в политических мероприятиях как способ заработка вошло в повседневную практику украинских граждан и стало явлением привычным, банальным. В периоды обострения политического противоборства в стране, во время избирательных кампаний можно встретить множество объявлений такого типа: «РАБОТА. Участие в массовых акциях, митингах. Оплата почасовая - 15 грн/час. Звонить по телефону...... Большинство политических «заробитчан» выработали в себе психологическую позицию дистанцированности от политики. Она помогает устранить морально-психологический дискомфорт, который возникает у личности из-за несовместимости ее ценностных ориентаций (конечно, если они есть) и реального поведения. Очень часто «заробитчане» сотрудничают со многими партиями, объединениями, организациями не в одиночку, а в постоянном составе «звеньев», «десяток». Тогда личная моральная ответственность еще больше размывается, переводится на организаторов и организацию. Особенно много таких людей из числа малообеспеченных, безработных, пенсионеров, студентов и учеников. Для некоторых из них «гонорар» за участие в публичной акции, за разные виды работы во время выборной кампании (разноска «подарков» от кандидатов на выборную должность, обход и агитация избирателей по квартирам, расклеивание листовок и т. п.) составляет большую часть их месячного дохода. На практике организация митингов, пикетов, шествий, демонстраций является еще сложнее. В их подготовке и проведении кроме партийных активистов принимают участие, а точнее, в первую очередь занимаются организацией этих мероприятий, представители власти - на уровне руководителей местных органов самоуправления и государственных органов: села, поселка, города, области. Они применяют пресловутый админресурс, который включает нередко и финансовый ресурс. А к ним присоединяются партийные активисты, благодаря участию которых делается видимость деятельности общественной организации, политической партии, то есть гражданской активности. Конечно, было бы преувеличением приписывать всех участников общественных мероприятий к «политическим туристам», «профессиональным участникам митингов». Есть еще немало людей, которые приходят на публичные акции по собственной инициативе, проявляя свои гражданские качества. Да и моральные оценки участия в митингах, пикетах за оплату существенно отличаются у разных людей. На вопрос омнибуса: «Существуют различные мнения относительно того, почему люди ходят на митинги, пикеты за вознаграждение. Какое из мнений Вам ближе?» 22% опрошенных прямо ответили, что это «неплохой способ заработка». Больше всего такого мнения придерживаются опрошенные из числа молодежи - 26%. Почти столько же его разделяют респонденты среднего возраста-24%. Заметно меньше такого мнения придерживается людей старшего возраста - 15,5%. Некоторая часть граждан склонна найти какое-то моральное оправдание тому, что она разделяет мнение о том, что за участие в митингах и пикетах можно получать вознаграждение. 37% респондентов ответило, что «это нормально, если человек поддерживает ту политическую силу, которой он симпатизирует». В этой форме ответов снова близкие позиции занимают молодежь и люди среднего возраста и наибольшая разница в ответах молодежи и людей старшей возрастной группы - 40% и 34% соответственно. 24% респондентов считают участие в общественных акциях за вознаграждение аморальным. Особенно много таких среди людей старше 55 лет - 30%. А менее всего среди молодежи -18%. Таким образом, наибольшие отличия в моральной оценке участия в общественных акциях за вознаграждение имеются между молодежью и старшим поколением. Молодежь смотрит на подобное поведение более прагматично, а старшее поколение проявляет больший моральный ригоризм. В региональном разрезе население Украины в ответах на этот вопрос различается следующим образом. Утилитарно к этой теме относятся жители центра страны. Здесь 30% считает, что это неплохой способ заработка. Это почти в два раз больше, чем на юге страны. Возможно, что такая позиция жителей центрального региона объясняется близостью к столице, где политические акции проходят наиболее часто и являются самыми массовыми. А «массовка» как раз в значительной части состоит из жителей центральных областей, которых материально стимулируют и подвозят в Киев, поскольку минимизируются расходы на транспорт. Для многих людей из центральных областей такая практика уже стала достаточно привычным способом поправки своего материального положения. Эту гипотезу подтверждают и ответы на данный вопрос жителей разных типов населенных пунктов. Среди киевлян почти в два раза больше людей, чем среди жителей остальных типов населенных пунктов, которые участие в митингах и пикетах рассматривают как способ заработка. Так считают 37% киевлян и от 20% до 22% жителей сел, небольших и крупных городов. Как известно, киевлян привлекали к такому роду заработков не только общеукраинские общественнополитические организации, но и городская власть. Оправдывают тех, кто получает вознаграждение при поддержке на митингах и пикетах той силы, которой симпатизируют, 42% жителей крупных городов и от 35% до 37% киевлян, жителей малых городов и сел. Удельный вес людей со строгой моральной оценкой по отношению к «профессиональным демонстрантам» среди жителей разных типов населенных пунктов почти одинаков - в пределах 20-26% тех, кто оценивает подобное поведение как аморальное. Региональные отличия респондентов, считающих аморальным участие в общественных мероприятиях за вознаграждение, колеблются достаточно значительно - от 19% опрошенных в центре до 32% - на юге страны. По-видимому, здесь отражается распространенность прагматичного отношения к участию в митингах и пикетах в центральном регионе. Среди образовательных групп достаточно заметно выделяется группа лиц с первой ступенью высшего образования. Среди них больше всего тех, кто считает, что участие в политической акции за вознаграждение это неплохой вид заработка, - 41%. В то же время во всех остальных образовательных группах такие ответы дали всего от 18% до 24% респондентов. Лица с первой ступенью высшего образования меньше других склонны считать, что подобное поведение является аморальным. Таких среди них только 9%, тогда как среди других образовательных групп подобную точку зрения разделяют от 22% до 28% опрошенных. Дополнительную характеристику лицам, которые рассматривают политический консьюмеризм как нормальный, ничем не худший от других форм работы, способ заработка, дают их ответы на вопрос: «В какой мере Вас интересует политика?». Почти треть (30%) тех респондентов, которые заявили, что их политика не интересует совсем, считают, что участие в митингах является неплохим видом заработка. То есть, к такому роду деятельности они относятся предельно прагматично: меня не интересует, какие лозунги я ношу, к чему призывает политическая сила, которой я предоставляю услуги, главное, что таким образом я могу заработать денег. Здесь в чистом виде проявляется укоренение в сознание значительной части общества потребительского отношения к политическим акциям, к восприятию их как сугубо коммерческих мероприятий. А собственный интерес они рассматривают не через сложное осмысление своей принадлежности к социальной группе и соответственно - групповых интересов, а через сиюминутную выгоду, ситуативный интерес. Мнения людей по отношению к участию в политических мероприятиях за вознаграждение отличаются от их готовности лично принимать участие в акции за вознаграждение. Об этом свидетельствуют ответы на вопрос: «Пошли бы Вы на митинг, пикетирование для поддержки определенной политической силы (политика), общественной организации, если бы Вам за это предложили вознаграждение (деньги, продукты и тому подобное)?» Прямой ответ, что они готовы пойти на подобную акцию, дали только 10% респондентов. Больше всех таких среди молодежи - 15%, а меньше всех среди людей старшего поколения - 6%. 28% респондентов согласны идти на митинги и пикеты к своим симпатикам за деньги. Очевидно, они отделяют уровень своего благосостояния от материальных возможностей организаторов мероприятий и сознательно или подсознательно считают их людьми состоятельными, способными оплатить их участие в акции. Среди молодежи за вознаграждение готовы идти на митинги и пикеты своих сторонников 33% опрошенных. Среди людей среднего возраста-30% и среди людей старше 55 лет - 20%. Ответы на данный вопрос показывают, что хотя многие люди уже начали придерживаться мнения, что участие в митингах и пикетах можно рассматривать как своеобразную работу, которая относительно неплохо вознаграждается, но не все из них готовы эту мысль реализовать в своем поведении. Хотя та часть людей, у которых уже сформировалось подобное мнение и которые готовы идти на политические мероприятия за вознаграждение, уже достаточно большая и равняется 69%. То есть, у подавляющей части этих людей сложилось в сознании непротиворечивое отношение к факту участия в митингах и пикетах за вознаграждение. Им противостоит категория людей, которые считают, что подобное поведение является аморальным и они за деньги или за другое вознаграждение на общественную акцию не пошли бы, поскольку подобные предложения их оскорбляют. Среди респондентов, которые считают подобное поведение аморальным, 61% отбросили бы предложение идти на митинги за деньги, считая его оскорбительным. В самой многочисленной группе респондентов, занимающих более гибкую позицию и считающих нормальным участие за деньги в митингах той политической силы, которой они симпатизируют (напомним, что по массиву их 37%), удельный вес таких, кто готов уже идти на митинги за вознаграждение, составляет 65%. В низах, в общественном мнении социальных групп, которые ведут образ жизни выживания, складывается и утверждается представление о том, что участие в общественных мероприятиях в условиях рынка, - это тоже работа, за которую должны платить. Начало этой тенденции положили спекуляции олигархов, связанные с выбиванием бюджетных денег для определенной отрасли экономики: угольной промышленности, сельского хозяйства, других отраслей. Администрация предприятий формировала группы работников, которым выплачивались командировочные, организовывалось питание, вода, предоставлялся транспорт, вспомогательные средства - палатки, транспаранты и так далее и направляли их в Киев на митинги, пикеты, шествия с целью оказания давления на правительство, парламент, президента, другие органы государственной власти. Нельзя сказать, что подобного рода акции всегда проводятся по инициативе олигархов. Этой формой давления пользуется и местная власть, и отдельные группы центральной власти для давления на другую ее часть. Естественно, что истинный смысл участия в подобных мероприятиях для рядовых граждан или остается скрытым, или они догадываются об истинной цели подобной акции. Об интересах своей социальной группы как субъектов общественного процесса каждый из участников акции вряд ли задумывается. Тем более, вряд ли на уровне обыденного сознания они размышляют о том, пойдут ли их действия на пользу или во вред интересам групп, к которым они объективно принадлежат. Участие в митингах, пикетированиях, других массовых мероприятиях в психологическом плане для отдельного участника выглядит как достаточно анонимное действие. Он находится в толпе, его главная роль заключается в том, чтобы создавать видимость массовости. Его фамилия, статус, место работы или учебы, адрес, не только официально, а даже формально нигде не фигурируют, никем не фиксируются. Разве что бригадиром, который может знать его номер мобильного телефона и имя для того, чтобы предложить принять участие в очередном мероприятии за деньги. Более ответственным шагом в социальном смысле является участие человека в выборах в местные органы власти, в парламент, президента. Здесь он идентифицирован как гражданин страны, внесен в список избирателей, отнесен к определенному избирательному участку. В общественных мероприятиях такого рода человек попадает в такие условия, когда должен сознательно делать свой выбор - идти или не идти на голосование, если идти, то за кого голосовать. Мы уже не говорим о том, что выборы в социальные институты любого уровня предусматривают определенную степень политического развития человека, определенный уровень правовой и политической культуры, личную гражданскую ответственность за состояние дел в селе, микрорайоне, городе, области, стране. Это, так сказать, теоретическое представление об ожидаемом поведении гражданина, это модель, которая заложена в правовую норму законов о выборах. На практике же, варианты поведения избирателей значительно более разнообразны. Они отражают не только уровни правовой и политической культуры населения, но и традицию, которая складывалась десятками и сотнями лет, и культурную матрицу поведения, которая присуща именно данному обществу, а также непосредственную ситуацию в обществе, которая сложилась на период выборов. Скажем, особенность политического, общественного поведения в Украине заключается в том, что население проявляет высокую (как для нашего времени) активность на выборах. Но прийти на выборы и сделать продуманный выбор во время голосования - это абсолютно разные вещи. На данной стадии развития гражданских практик в Украине значительная часть людей ( я преднамеренно не употребляю слово «граждан») во время голосования готовы быстрее реализовать свой сиюминутный непосредственный интерес, чем глубинный, долгосрочный социально-групповой. В последние годы среди разнообразных моделей поведения избирателей все большее распространение получила такая, в основе которой превалирует не политическая составляющая, а утилитарно- прагматичная. Она сводится к тому, что право голоса гражданина рассматривается как ресурс, а точнее, как товар, которому есть соответствующий денежный эквивалент. Причем речь идет не об одиночных случаях, а о массовом поведении, выразительной общественной тенденции. Например, Украинская служба Би-Би- Си перед выборами Президента Украины в 2010 году провела серию передач, в которой принимали участие молодые избиратели. Одна из участниц этой встречи, Марина Гайдак рассказала: «Моя младшая сестра, которой только что исполнилось 18 лет, как-то за ужином спросила, где бы лучше продать свой голос. Она говорит, что для нее это будет хорошая прибавка к стипендии, а от того, кто победит, в ее жизни ничего не изменится» (9). К сожалению, молодежь, которая вырастала в общественной атмосфере политических разочарований, цинизма, переносит и в сферу гражданских и общественных практик присущий ей утилитаризм и прагматизм. Ради справедливости следует сказать, что последние характеристики не является монополией лишь молодежи. Они достаточно распространены и среди людей других возрастных групп. Поэтому сводить все причины лишь к одной - к общественным условиям формирования молодежи в последнее десятилетие ХХ века и первое десятилетие ХХ1 века было бы упрощением. Очевидно, следует анализировать и другие причины, сформировавшие аналогичное поведение в общественно-политической сфере общества у людей среднего и старшего возраста. Следовательно, создание условий для представительной демократии в бедной стране, в стране, не имеющей традиций многопартийного парламентаризма, без развитой гражданской культуры не обязательно ведет к развитию действительной демократии. Как мы убедились, в таких условиях могут зарождаться карикатурные модели демократии, где вместо гражданской активности возникает оплаченная активность политических «заробитчан». Кстати, те, кого называют активистами гражданских организаций, по своей социальной сути, в большинстве своих общественных проявлений мало чем отличаются от тех, кто входит в группу «профессиональных голосовальщиков» и платных участников митингов и пикетов. Активность лидеров общественных организаций очень плотно коррелирует с периодичностью финансовых вливаний. Как только ручеек оплаты исчерпывается, усыхает и активность и организаторов, и рядовых членов, а затем деятельность и существование всей организации. Насколько распространенными в обществе являются настроения продажи своих голосов? При каких условиях они могут быть проданы, какими мотивами руководствуется человек в этих действиях? Поиском ответов на эти вопросы задались исследователи из Фонда «Демократические инициативы» перед президентскими выборами 2010 года в Украине. Оказалось, что три четверти избирателей (76%) не согласны продавать свой голос в интересах определенного кандидата. То есть, это та часть электората, которая стоит на твердых моральных позициях и ни при каких условиях не отдаст никому свой голос. А среди тех, кто готов поддаться искушению и хотел бы что-то иметь материального от своего избирательного голоса, 2% способны это сделать за любую сумму, 6% хотели бы поторговаться и отдали бы голос при условии, «если будет устраивать сумма» ( в среднем это свыше 500 грн.), а 13% - это, так сказать, торгаши с претензией на моральное целомудрие: они бы продали свой голос, если бы собирались голосовать именно за этого кандидата. Объяснение подобного поведения в общественном мнении существует такое: 44% опрошенных считают, что так люди ведут себя из-за трудного материального положения, 30% причину ви дят в том, что избирателям «безразличны все кандидаты», а 15% респондентов считают, что люди так ведут себя из-за жадности и желания заработать на всем (10). Кроме того, социальное поведение по образцу рыночных отношений (все продается и все покупается) приживается в обществе быстрее, чем поведение, основанное на гражданских демократических принципах. Первое становится все более распространенным. Причем, эта модель выступает в самом упрощенном, примитивном виде - в ней за рамки выносится этическая ценность, а нередко и правовая норма. Например, в сфере образования (как в вузах, так и школе) в основе отношений учителя и ученика становится не получение знаний, учебы, а получение дохода. То же происходит и в медицине между врачом и пациентом, на ученом совете - между соискателем и членами совета, в органах местного и государственного управления между государственным чиновником и гражданином. Иначе говоря, смыслы социальных отношений в разных сферах общества универсализируются и укладываются в формулу купли-продажи. Как показали президентские выборы 2010 года, избиратели отнеслись к выполнению своего гражданского долга более ответственно, чем они об этом говорили перед выборами. Как зарубежные, так и местные наблюдатели не зафиксировали значительных нарушений в процессе выборов, в том числе и в день голосования, которые бы могли повлиять на результаты выборов. От того, что существует высокая активность на выборах, проблема гонорарных практик в политической сфере не исчезает. Особенно важной и актуальной она остается, если ее анализировать под углом зрения социальных интересов личности, путей и способов их достижения. Готовность, пусть даже вербальная, достаточно большой части украинских избирателей продавать свой голос является свидетельством, проявлением сложной проблемы постижения личностью своих социальных интересов, непосредственной связи механизмов реализации социальных интересов и уровнем гражданской ответственности. Такой характер голосования граждан ставит вопрос об их готовности к ответственной демократии, и даже о том, нужна ли населению с такими морально-политическими качествами демократия в классическом понимании этого явления. Если отбросить последнее, то есть крайнюю политическую позицию о неготовности населения к демократии, то вопрос об ошибочной, «неправильной», деформированной демократии, которая у нас сложилась, все равно остается. Как и остаются вопросы о путях выхода из кризисного состояния общественного сознания. При обсуждении темы продажи голосов на выборах сосредоточивают внимание на двух проблемах - аморальности такого поведения и нарушении действующего законодательства. А вот тема измены своих социальных интересов теми, кто продает свои голоса, практически не обсуждается. Она менее интересна для средств массовой информации, поскольку не имеет привкуса сенсационности, нуждается в философских и социологических знаниях, является более сухой и рациональной. Но с точки зрения социальных и политических последствий для общества именно этот аспект публичных практик является важнейшим. Поэтому именно он должен быть подвергнут всестороннему теоретическому анализу. Среди проблем, которые должны быть при этом рассмотрены, по нашему мнению, это, во-первых, проблема сложности понимания личностью своих долгосрочных групповых интересов, а тем более соблюдение ею в поведении логики верности этим интересам, во-вторых, проблема постоянного искушения реализовать сегодняшний, непосредственный интерес, во вред долгосрочному. В-третьих, проблема мобилизации общественного мнения вокруг других тем, затушевка и попытка выведения данной темы из публичного дискурса, то есть проблема манипуляции общественным мнением относительно социальных и групповых интересов. Следовательно, за этими фактами скрываются изменения, которые произошли в общественной жизни. Что же это за изменения? Во-первых, эти факты свидетельствуют о снижении общественной активности населения. Во-вторых, они сигнализируют о кризисе форм проявления прямой демократии. В-третьих, они говорят об изменении значения для людей многих митингов, демонстраций, пикетов. Из формы проявления политической позиции гражданами они превращаются в специфическую форму зарабатывания денег. За этими фактами прячутся процессы деформации общественной морали, этических принципов личности. Они отражают размывание представлений людей о своих долговременных, коренных классовых интересах, люмпенизации социальных групп. Завершая наш анализ феномена гонорарных гражданских практик, отметим, что на социальное поведение современного украинца влияют такие факторы как образ жизни выживания, аномия, снижение морального порога в обществе, пропаганда потреби тельских ценностей, консьюмеристского стиля жизни, недоверие к социальным институтам, включая государственные и политические, невысокая политическая культура, низкая гражданская активность, неуверенность в будущем и ряд других факторов, формирующих специфическую форму и способы реализации (или нереализации) его социальных интересов. В поведении представителей большинства социальных групп не прослеживается его (поведения) детерминированности групповыми интересами. Как правило, проявляются такие мотивы социальных поступков, которые связаны с краткосрочной, сиюминутной ситуацией, в которой оказался человек. Общие выводы, которые можно сделать из проведенного анализа, сводятся к тому, что, во-первых, сегодня в социальном поведении украинских граждан слабо просматривается стремление реализовать групповой социальный интерес. Значительная часть из них считает, что лучше получить сиюминутную, в целом мизерную, выгоду в виде вознаграждения за участие в митингах, пикетах, независимо от того, чего добиваются их организаторы, а не целеустремленно и последовательно добиваться своих коренных классовых и групповых интересов. Нередко требования, выдвигаемые на подобных мероприятиях, идут вразрез с интересами их наемных участников. По-видимому, подобное поведение наших граждан объясняется тем, что значительная часть из них не верит в свою способность добиться своих социальных интересов, а потому считает, что лучше получить хотя бы что-то в настоящий момент, чем не иметь ничего никогда. Во-вторых, мы являемся свидетелями усиления прагматизма, иногда даже циничного прагматизма, в поведении разных групп населения. Больше всего прагматиков сосредоточено: а) в молодежной когорте; б) среди жителей центрального региона страны; в) среди киевлян; г) среди лиц с начальной ступенью высшего образования. Такой моральный релятивизм, потребительское мировоззрение, которое выносит за скобки сознания многие этические критерии и ставящее в центр своей морали голый прагматизм, дает основание рассматривать и военного наемника, и киллера, и проститутку, и политического перебежчика, как людей «просто исполняющих свою работу». В его оправдание можно сказать, что, мол, нельзя подходить к реальному, повседневному поведению людей с завышенными этическими критериями, что люди являются такими, какими их делает жизнь. Конечно, мож но сказать и так. Но при этом, во-первых, следует, по крайней мере, честно признать, что массы несут свою долю ответственности за то, что происходит в обществе и каким оно есть. Во- вторых, иметь в виду, что разные общества в одно и то же время часто находятся на разных уровнях моральной культуры, а исторически каждое из них переживает как периоды моральных подъемов, так и моральных кризисов, этического упадка. Каковы причины моральной деградации и какие пути выхода из нее, - это уже другая тема. Литература: 1. Омнибус Института социологии НАН Украины 2009 года. Далее по тексту параграфа, если нет другой ссылки, приводятся эмпирические данные из упомянутого омнибуса. 2. Итоги выборов в Европейский парламент. - http://www.rodon.org/polit- 090611092648 3. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. -С.15. 4. Пшизова С.Н. От «гражданского общества» к «сообществу потребителей»: политический консьюмеризм в сравнительной перспективе // Полис. —2009. —№1. -С.110. 5. Хто мае представляти Вашi штереси у суспшьних процесах в першу черту?- http://razumkov.org.ua/poll.php?poll_id=154 6. Объявление. - http://www.doska.ru/msg/clothes-footwear/footwear/ bootss/aafgn.html 7. Головаха 6., Пашна Н. Украшське суспшьство 1992-2008: Соцюлопчний мошторинг. —Ктв. — 2008. 8. Пшизова С.Н. От «гражданского общества» к «сообществу потребителей»: политический консьюмеризм в сравнительной перспективе // Полис. -2009. -№1. -С.106. 9. Шокало Марта. «Мш перший раз» удруге: молодь — про вибори» - http:// www.bbc.co.uk/ukrainian/ukraine/2009/12/091226_first_time_marta_sp.shtml 10. Прес-конференцгя Фонду «Демократичт Мщативи» «Вибори—2010 в оцшщ громадсько! думки», 12 ачня 2010.-http://dif.org.ua/ua/press/oergo) 5.

<< | >>

↑

Источник: Шульга Н.А. Дрейф на обочину. 2011

Еще по теме ГОНОРАРНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ КАК ФОРМА РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ИНТЕРЕСОВ:

- Бизнес, предпринимательство - Военное дело - Гуманитарные науки - Исторические науки - Маркетинг, реклама и торговля - Медицина - Менеджмент - Политология - Психологические дисциплины - Социология - Экологические дисциплины - Экономические науки - Юридические науки -